Текст книги "Кружева бессмертия"

Два чудища, стоявших рядом, вдруг бросились друг на друга. Между ними протянулись янтарные нити, оплели их – и перед Уолтом возникло то же самое создание, единственным отличием которого от остальных была увеличившаяся до размеров самого существа правая рука. Тварь рванулась вперед, огромная конечность ударила по Уолту. И меч, метнувшийся навстречу, завяз в чудовищной руке. Прошел до середины – и замер. А назад никак, рана уже заросла. Даже Ветер, превращающий сталь в сверхострую, ничего не смог поделать. Он просто разлетелся в стороны, ударившись о плоть конечности, будто та приобрела антимагические свойства. Этого еще не хватало, чтоб их всех!

Уолт ударил пульсаром из левой руки, благо, целиться не надо было, а промахнуться – ну где здесь промахнуться, маячит тварь прямо перед ним! Антимагии, слава Перводвигателю, не было: желтую руку оторвало от плеча, существо отбросило назад. Но Уолт не успел порадоваться этой малой победе. Огромная конечность вдруг распухла, из нее ударила лимонного цвета жидкость, облившая правую половину тела Магистра. Жидкость сразу застыла, мешая Уолту двигаться и защищаться от поднявшейся с земли и отрастившей новую руку твари. Широко распахнутая пасть нацелилась на горло боевого мага, а он только начинал создавать пульсар.

«Успею? Успею?! Успею, мать вашу, мать вашу, мать вашу??!!»

Левая рука Уолта поднялась на уровень горла в тот момент, когда зловонное дыхание из пасти твари ударило в нос. Синева осветила глотку существа, Уолт успел снова увидеть, насколько острые клыки у этих тварей, а затем пульсар умчался в горло. Голова чудища лопнула. И маг увидел, что за этим созданием, шаг в шаг, мчались еще несколько. Прямо на него.

Он успел создать еще несколько пульсаров, разметав вокруг останки схватившей его твари, но следующие, не останавливаясь, врезались в Магистра, повалив на землю. Уолт взвыл. Зародыш пульсара не оформился до конца и лопнул, обжегши ему ладонь.

Чудища столпились вокруг Намина Ракуры. Желтая слюна медленно падала из пастей, словно растягивающаяся жвачка. Нужно создавать огромный пульсар, который сразу разметет всех тварей. Но такой пульсар мог задеть и его. Да какое там мог! Заденет, конечно же, и нужно спешить, эти создания уже готовы растерзать упавшего Магистра, а он еще тут ломается, как…

Стоявшее прямо над Уолтом чудище распалось на две ровные половинки. Они упали и сразу обратились в лимонную лужу без всякого декаринового куска от «кита». Твари моментально потеряли интерес к Намина Ракуре и, издавая тихое шипение, развернулись в сторону нового противника. Эльза снова атаковала – еще одно желтое существо превратилось в лужу.

Уолту пришлось невероятным образом извернуться, чтобы увидеть, что делает магичка. В руках ар-Тагифаль находилось нечто вроде дальневосточной нагинаты, вокруг лезвия которой плавали октариновые Руны; они превращались в изумрудные полосы света, когда Эльза двигала оружием. Сворачиваясь в спиралеобразные лучистые потоки, полосы в мгновение ока достигали желтых тварей, обращая их в безвредную жидкость. Чудища дрогнули и начали пятиться назад. Эльза, настороженно следя за врагами, приблизилась к Уолту. Одна из Рун вылетела из потока вокруг лезвия и коснулась дряни, опутавшей Уолта. Брезгливо поморщившись, когда по камзолу потекла лимонная жидкость, Магистр поднялся.

– Спасибо, – сказал он, глядя на магичку и думая о том, что никогда не мог себе и представить, что будет благодарить Эльзу, сопливую, по меркам боевых магов, девчонку, за спасение своей жизни.

– Тебе… тебе тоже спасибо. – Ар-Тагифаль покраснела и отвела взгляд.

– Что-то вы долго возитесь, ребята. – Джетуш появился рядом; отряхивая ладони, с сомнением оглядел Магистров. – Мощные орудия вытащили, надо же…

– Эльза защищала меня, – ответил Уолт.

– Уолт защищал меня, – ответила Эльза.

Одновременно ответили. И смущенно покосились друг на друга.

Собственно говоря, подумал Уолт, а почему они оправдываются перед Джетушем? Они же не боевые маги второго разряда с Пятнадцатым уровнем Магического Искусства. Отнюдь. Ему, правда, довелось как-то с богом сражаться, но это не в счет, да обстоятельства были предрасполагающие, знаете ли…

– Ладно, – сказал Джетуш. – С остальными разберусь я, вы лучше вокруг святоши Защиту создайте, что ли… Так, а что это они делают?

Уолт посмотрел на оставшихся существ, отошедших метров на сорок от Магистров. Твари прыгали друг на друга, создавая исполинскую куча-малу. Уолт сразу догадался, что за этим последует. Клубок тел вспух янтарными нитями, существа будто оказались в исполинском лимонном пузыре, сразу лопнувшем и окатившем их волной жидкости, под которой тела тварей таяли и расплывались. Получившееся вещество обретало новую форму; впрочем, явившееся создание Уолту и Джетушу уже было знакомо. Декариновый «кит», размерами значительно уступавший предыдущему, но тем не менее огромный, хлопнул хвостом по земле и оглушительно заревел.

– Ну, что делать с ним, мы уже знаем, – спокойно сказал Джетуш. Земной маг вытянул руки, в ладонях закрутились красные круги, Магистр уверенно произнес Слово, сложные переливы созвучий которого могли бы заставить застыть в восхищении любого эльфа. Красные лучи полоснули по «киту». «Кит» в ответ лишь взмахнул хвостом. Две выжженные на его теле лучами борозды медленно затягивались. На этот раз боевые заклятия Земного мага не подействовали так же разрушительно, как раньше.

– Похоже, он научился защищаться, – заметил Уолт. – И теперь у него есть аура.

Аура у «кита» была, да еще какая! Насыщенного декаринового цвета, выдававшего явное убоговское происхождение. Серебристые переливы проникали даже в окоем обычного зрения, окружая «кита» световой короной, как у Солнца. Уолт невольно вспомнил Алые равнины. Тогда поля, на которых обычно расцветали рубиновые маки, подарившие равнинам название, источали аналогичный концентрированный декарин, а появляющиеся Твари сооружали Гинекей для Матроны – Сущности, что способна, укрепившись в метрике мира смертных, порождать Младших убогов тысячами. Помощи ждать было неоткуда, Гинекей подавлял любые формы телепатии или иной волшебной трансляции информации и мешал созданию порталов в пределах двух дней пути во все стороны. А до ближайшей Гильдии магов, где можно было связаться с Конклавом или Школой, ехать пришлось бы как раз эти два дня. Слишком долго, дорога была каждая минута. Их Джетуш и потратил на обучение Уолта Разъяренному Фениксу.

– Плохо, – сказал Земной маг. – Поля Сил здесь не соотносятся с нашими Локусами Души. Я не могу использовать Великие заклинания. А другие не подойдут.

– Учитель, а можно я попробую? – спросила ар-Тагифаль, внимательно смотря на «кита», который бил себя хвостом по животу и скалил клыки. Убоговская тварь неподвижно висела в воздухе, словно раздумывая, нападать ей на боевых магов или нет.

– Эльза, я не думаю, что тебе стоит… – начал Уолт, но Джетуш перебил его, с интересом разглядывая магическое орудие девушки.

– Попробуй, Эльза. – Земной маг приглашающе махнул рукой в сторону убоговского создания.

Застенчиво посмотрев на Уолта, ар-Тагифаль сделала несколько шагов вперед и крутанула «нагинатой» над собой. Золотистая полоса, оставшаяся после движения магического оружия, зависла над девушкой, не спеша превращаться обратно в Руны. Эльза просунула «нагинату» в получившийся золотой круг и зашептала Слова Силы. «Кит», словно почуяв неладное, взревел и рванулся вперед, распахнув пасть.

Лезвие магического оружия шевельнулось и начало дрожать, меняя форму. Оно увеличилось в размерах, Руны поменяли цвет – октарин обратился в эннеарин. Эльза колдовала, но не так, как это обычно делают маги. Уолт мог поклясться, что гиле для заклинания течет из ее Локусов, что магическое орудие не поглощает энергию из окружающего мира, резонируя с волшбой чародейки, а вырабатывает собственную. Прошло несколько секунд, но в руках магичка уже держала оружие, похожее на бердыш, а эннеариновые Руны перебрасывались золотистыми пучками энергий, и казалось, что волшебные знаки Сил заключены в золотой круг молний. А в следующую секунду у Ракуры отвисла челюсть. От выплескивающейся из ауры Эльзы магической энергии начала искажаться реальность вокруг девушки: ее фигура словно потекла, земля под ногами задрожала, а небо воронкой потянулось к магичке. Невероятно! Ведь это были только брызги той Силы, которую ар-Тагифаль сейчас направляла в оружие!

От близкого рева на мгновение заложило уши. Убоговское создание мчалось прямо на Эльзу, нижняя челюсть врезалась в землю, и целые пласты серой потрескавшейся почвы исчезали в пасти «кита».

– Учитель! – Уолт напрягся. Пускай Эльза и гений, но она все еще зеленый новичок. Геад’хе оэ Сихаан, Готовящийся-к-Состязанию – так Темные эльфы называют молодых дроу, которым еще предстоит сойтись в схватке друг с другом в Лабиринте Подземелья и продемонстрировать, кто из них лучше, а пока что они лишь тренируются, готовясь к настоящим битвам. И Эльза – она вот такой Геад’хе оэ Сихаан.

– Спокойно, Уолт. – Джетуш усмехнулся. – Внимательно наблюдай.

Да. Наблюдай. Наставник спокоен. Значит, и он должен быть спокоен. Почему? А потому. Боевые маги обязаны доверять друг другу.

Потоки золотистого света ударили во все стороны. Эпицентром бушующей вспышки была Эльза – магичка опустила «бердыш» перед собой, Руны полностью превратились в бушующий вокруг лезвия круговорот эннеаринового света, а сама Эльза в слепящую глаза фигуру из золотистого свечения.

«Кит» свалился на магичку сверху, одним махом проглатывая и буйство света, и саму Эльзу. Уолт рванулся вперед, не успев даже осознать, что делает. Джетуш схватил его и повалил на землю.

«Кит» начал беззвучно набухать изнутри. По всему его телу взбесившимися разрядами засверкали шаровые молнии. Так танцуют феи в Ночь Слияния – время, когда Небесные Сферы других универсумов слышат волшебные создания Равалона, и музыка иномирья сводит их с ума, заставляя наводить чары на смертных. В Ночь Слияния путники, которых ночь застала в дороге, могут лишь надеяться на защитные амулеты и благосклонность богов – но не всегда артефакты и вера помогают…

Декариновая кожа убоговского создания вздыбилась и начала рваться, из разрывов, словно совершающие побег из темницы преступники, вырвались яростные лучи света. Отражение невероятных плетений магической субстанции, могущественной Силы на уровне Архимагов, а возможно, и выше, превращало воздух и декариновую плоть в потоки фотонов одним своим присутствием. А затем «кит» распался на две одинаковые половинки, которые на лету растворились в воздухе, оставив после себя золотой ореол.

Эльза продолжала стоять на том же самом месте. Вокруг нее горбилась серая земля, вспаханная пастью «кита», но магичка выглядела совершенно спокойной. Золотистый свет и ее оружие исчезли.

– Это же… – не веря, прошептал Уолт. – Это же… Анг…

Он задохнулся. Пульсирующая боль от затылка тысяченогой гусеницей поползла к вискам. Перед глазами поплыло. Вот ведь убогство. Заклинание Архиректора заработало. Заклинание, которое должно было уничтожить сознание Уолта, если тот заговорит об архивах библиотеки Школы, скрывающих тайные знания и разработки. Разработки оружия, способного убивать Бессмертных.

Как глупо.

Как глупо – умереть вот так, от магии, которой хотел овладеть, чтобы она помогала в этой жизни хранить Меч и Посох. От магии, готовой превратить его мозг в сгусток бесформенного вещества, а сознание стереть навсегда, уничтожив как его отпечатки в мире смертных, так и эманации в Астрале.

Как глупо – умирать здесь и сейчас…

Легкое прикосновение к затылку. Пульсация прекратилась. Боль обиженно заскреблась в висках и уползла, скрываясь в нервных окончаниях и небольшим раздражением напоминая: я здесь, я готова вернуться в любой момент, жалкий смертный, вообразивший себя могущественным волшебником.

Вот только что это за черная комната? Куда подевались оранжевое небо, серая земля? Где Эльза, Игнасс, Джетуш? Впрочем, вот он, Джетуш, стоит в углу и внимательно разглядывает Уолта.

– Кодирование разрушения мозга и разума при наличии или выражении определенной магической последовательности. – Джетуш ухмыльнулся. – Помнится, предыдущий Архиректор накладывал на меня подобные заклятия, когда я в библиотеке наткнулся на упоминание о Наследии титанов.

– Учитель? – Уолт испуганно дернулся.

– Не беспокойся. Я обратил ход заклинания. За десять лет, пока оно крутилось в моей голове, пришлось подробно изучить его действие и, конечно же, все возможные способы противодействия. Твое сознание в моей психоблокаде, так что не беспокойся.

Уолт вздрогнул, когда подошедший Джетуш коснулся его плеча. Поток белых иероглифов, хлынувший от Ракуры, закружился вокруг Магистров, формируясь в куб. Заговор Эвиледаризарукерадина для Уолта представлял определенную трудность: так книга на всеобщем языке для русионского крестьянина, никогда не покидавшего родную деревню, покажется полной тарабарщиной. Впрочем, можно подучить всеобщий и прочитать книгу, но на это уйдет время. Что там сказал Джетуш? Десять лет, да?

Земной маг с неожиданным энтузиазмом принялся касаться иероглифов и вытаскивать их из куба, располагая рядом с Ракурой. Подвешенные в воздухе знаки поменяли цвет на багровый. Уолт с удивлением отметил, что начинает понимать плетение Архиректора.

– А ну не подглядывай. – Джетуш несильно щелкнул ученика по носу. – Декодировку тебе знать нельзя. Еще потом сам снимешь, а Эв мне все уши прожужжит о моих антипедагогических методах. Хотя, стоит признать, ты оказался рядом с Деструктором не по собственному желанию. – Земной маг покачал головой. – Да уж, Эв должен был предупредить, что Эльзе нельзя использовать Ангнир в твоем присутствии.

– Знаете, учитель, а я ведь не верил, что Наследие существует. – Уолт старательно рассматривал черный потолок, размышляя о том, что Джетуш, конечно, старый друг Архиректора, но вряд ли стоит называть его так панибратски в присутствии простого аспиранта Школы. Ну ладно, пусть не простого – но все равно, все равно…

– Я тоже не верил, Уолт, – отозвался Земной маг. – Вот убогство! А Эв решил заклинание-то усовершенствовать. Перфекционист, чтоб его! Нет, так просто я своего аспиранта не лишусь!

Ангнир. Оружие из Наследия титанов. Магическое оружие, способное пробить Онтологический Эфир Бессмертных. Оружие, способное убивать богов и убогов. По крайней мере, так сказал Уолту Архиректор. Ракура поежился, вспомнив, как появившийся Эвиледаризарукерадин…

…Появившийся Эвиледаризарукерадин был страшен. Уолт выпустил из рук заинтересовавший его Свиток и, повинуясь инстинкту боевого мага, отчаянно завопившего об опасности, поставил Воздушный Щит. Архиректор небрежно отмахнулся от защитного заклинания, разорвав его, словно это была простая паутина, а не сгустившийся до состояния непроницаемости плотный воздух. Щелкнув пальцами, глава Школы заставил исчезнуть все свитки и книги, которые просматривал Ракура до появления Архиректора. Еще глава кинул взгляд на стоявшие вокруг стола Уолта стеллажи, скрытые за сложными плетениями охранных чар, но убирать их не стал. Укоризненно оглядев Магистра, Эвиледаризарукерадин схватил Уолта за ухо, точно нашкодившего школяра, и в следующий миг они оказались в кабинете Архиректора. В любой другой ситуации Уолт восхитился бы изящностью мгновенной телепортации, совершенной главой, но сейчас все мысли молодого мага занимала идея, суть которой можно было свести к следующему: как сделать так, чтобы Эвиледаризарукерадин забыл о существовании Уолта Намина Ракуры, и совсем не потому, что тот умер или исчез неизвестно куда.

Пятиугольный кабинет главы Школы Магии манил многих чародеев, мечтающих о правлении лучшим волшебным заведением Серединных земель. Уолт не понимал их. Просто не понимал. Занять кресло главы значило получить не только власть, но и головную боль до конца жизни. К тому же, судя по постоянным несчастным случаям с занимающими должность Архиректора магами, жизни недолгой и не особо расслабленной. Нет-нет, лучше схлестнуться с десятком Тварей, чем влезать в этот серпентарий!

Отпустив ухо Уолта, Архиректор легко толкнул Магистра в грудь. Уолт попятился и рухнул в кресло. Мягкое и удобное кресло, между прочим. Вот только узоры на подлокотниках нехорошо напоминали графическое отображение наиболее впечатляющих чар из боевой магии – Четырехфазового заклинания Стихий.

Архиректор встал рядом со столом, на котором посреди разбросанных документов спокойно спал Банкаст. Погладив кота, глава Школы покачал головой и печально произнес:

– Когда я дал тебе разрешение ознакомиться с запретными книгами по магии крови, вряд ли заодно позволил вскрывать Проклятые Свитки, Уолт.

Ракура попытался ответить – и не смог. Прикосновение Архиректора, отправившее его в кресло, не позволяло говорить и двигаться. В очередной раз Уолт понял, что его магическое развитие еще только началось и до уровня Архиректора еще расти и расти. Если получится дорасти. Не каждый в нынешнее время может похвастаться, что один из твоих родителей бог.

– Конечно, с одной стороны, я рад, что Алесандр и Джетуш сумели воспитать ученика, способного снять Печать с Проклятого Свитка и в определенном смысле расшифровать его. – Архиректор взял со стола документ, просмотрел его и порвал на мелкие кусочки. Банкаст лениво приоткрыл правый глаз, оглядел комнату, осуждающе зевнул и вернулся ко сну.

– Но, с другой стороны, если кому-то станет известно, что простой аспирант ознакомился с содержанием Проклятого Свитка, и этот кто-то, не дай Перводвигатель, окажется из Конклава… – Глава сокрушенно покачал головой. – Не только твоя голова полетит с плеч, Уолт. Моя, скорее всего, останется на месте, но Локусы Души я потеряю. А вот Джетуш, как твой непосредственный руководитель, несомненно, пострадает.

«Но я же почти ничего и не прочитал!» – хотелось сказать Уолту. Однако Архиректору хватило и мысли.

– Прочитать не прочитал, но Проклятые Свитки вскрыл. А этого достаточно, чтобы содержащаяся в них информация проникла в твое сознание.

«Но…»

Мысли исчезли. Все исчезло. Остались лишь образы, образы невообразимой Силы, невообразимого Могущества, невообразимого Бытия. Образы невообразимого – парадокс, противоречие, нонсенс. И эти образы заполнили сознание Уолта Намины Ракуры, пытаясь сообщить о…

«Наследие…»

– Ну вот, – расстроенно сказал Архиректор, – а я надеялся, что успел. Тысяча убогов! Теперь мне придется тебя… Да не бойся! Не убить, хотя стоило бы. Но ты слишком перспективен, Уолт. Мне придется наложить чары на твой разум.

Уолт слушал главу краем уха. В голове понятия и образы смешивались друг с другом, Руны трансформировались в Фигуры, Фигуры перетекали в Знаки, а Знаки превращались в Руны. Титаны. Месть. Единый для мира Эфир. Онтологическая дифференциация. Наследие.

– Наследие, – сказал Архиректор, убирая руку с затылка Уолта. Магистр вздрогнул, осознав, что не заметил, как Архиректор подошел. Гм? Он снова может двигаться? А говорить?

– Глава…

– Лучше помолчи, – перебил Эвиледаризарукерадин. – Пока заклинание настраивается, я объясню, чего тебе стоит избегать, если хочешь дожить до перехода во второй разряд. Впрочем, ты уже должен был понять. Наследие.

Да. Наследие. Именно так – с большой буквы. Поскольку это единственное, что оставили после себя в Равалоне поверженные титаны, заключенные богами в Бездну Тартарарама. Магия, способная совладать с Онтологическим Эфиром.

Когда боги теснили их, повергнув Куроса-Время и Диадара-Пространство, титаны, те, кто решили не сдаваться, презрев службу под властью богов, создали заклинание, которое поглотило большую часть их Силы. Заклинание скрыло Силу титанов, растворило ее в пластах Равалона, еще подчинявшегося воле Первых, но уже подстраивающегося под Вторых. Боги меняли Истоки и Источники Силы, они преобразовывали Эфир, разделяя мир на временное и вечное – различие, которого не знали титаны, живущие здесь-и-сейчас, существующие одновременно с вещами и в вещах, которые породили. Боги же существовали сами по себе, отдельно от сотворенных ими предметов. Нет, они могли становиться едиными с созданным, но сами боги существовали вне его. Бог ветра является ветром, лишь когда он хочет быть ветром. Элементали и духи Воздуха становятся одержимы богом, когда тот воплощается в аэре, двигая воздушные массы. Титаны же не могли помыслить себя вне вещей мира. Они и были – миром. Боги же стали – над миром.

Своим последним заклинанием титаны оставили в Равалоне Силу, опасную для богов. Они знали. Знали, что в Равалон придут Третьи – смертные. И что Третьи будут нужны Вторым, ведь без Первых Равалон изменится настолько, что лишь смертные своим существованием, своими энергиями, своей деятельностью поддержат гармонию мира. С титанами исчезнут древние Источники Силы, а со смертными появятся новые.

И Третьи отомстят Вторым за поражение Первых. Овладев Силой титанов, смертные свергнут богов. Так – предрешено. Так видел Курос-Время перед тем, как боги сразили его. Один из вариантов будущего, который воплотится, если титаны дадут ему шанс сбыться.

И они – дали.

Наследие. Деструкторы Бессмертия. Меч Анабор, копье Ангнир, лук Акатэлар, топор Арогур. Формы разрушения Онтологического Эфира, доступные смертным по воле титанов.

– Смотрю, знание уже распаковалось в твоем разуме. – Архиректор осторожно коснулся лба Уолта. – А ты неплохо вскрыл Печать Свитков. Некоторые просто видели их, и этого хватало, чтобы до смерти гнить в антимагической темнице Конклава, но при том они и понятия не имели о Деструкторах. Ты, конечно, другое дело. Конклаву не достанешься.

Ага. Ведь Уолт знает о Договоре с Лангарэем.

– Все. – Глава Школы взмахом руки создал Жест, поставивший заключительную точку в творимом заклинании, и отодвинулся. – Теперь, Уолт, хочешь того или нет, ты теперь до самой смерти связан со Школой Магии.

Чего не знал Архиректор, так это того, что Уолт уже связан со Школой Магии узами крепче, чем заклинание Эвиледаризарукерадина. Впрочем, знать этого он и не должен был. Потому что…

– Теперь полный порядок! – Радостный возглас Джетуша оборвал воспоминания Ракуры. Земной маг обратил круговерть иероглифов в ясную и понятную формулу Рун, но прежде чем Уолт успел запомнить ее, Джетуш подхватил вязь магических символов и бросил ее в куб. Куб задрожал. Иероглифы растекались и исчезали, направленная на мозг и сознание Ракуры магия исчезла. Джетуш довольно потер ладони.

– Сейчас я уберу психоблокаду, и мы вернемся к нормальному восприятию. Поэтому запоминай. Эльза – носитель Деструктора, ее Локусы Души за несколько поколений магов приспособились к воплощению Силы титанов. Возможно, от того, что ее род ведет начало от волшебника, обучавшегося у Магов-Драконов. Не удивляйся так. Ты же знал, что она гений. И таких, как она, очень мало. Мне известно еще о трех. Сведения об остальных тщательно оберегаются Конклавом. Ты знаешь почему.

Конечно, Уолт знал. Конклав боялся, что рано или поздно боги и убоги вознамерятся уничтожить смертных, чтобы дать родиться в Равалоне новому виду жизни, или же случайно истребят их, сойдясь в новой Войне Бессмертных. Два Мировых потопа, чуть не покончившие с народами земного диска в Первую Эпоху, убеждали даже отъявленных скептиков в том, что боги, скажем так, не всегда ведут себя разумно. И чтобы избежать истребления смертных или обезопасить их во время возможных битв богов с убогами, Конклав с начала Второй Эпохи пытался воплотить Деструкторы. И опасался с тех самых пор, что всех потенциальных носителей Наследия Бессмертные могут уничтожить, если хоть что-то прознают о последнем волшебстве титанов. А вот откуда о Наследии знал Конклав, Архиректор Уолту не объяснял. Не дорос еще, видимо. Ни морально, ни магически. Стоит признать правильность решения главы Школы, если причина действительно в этом. Уолту Намина Ракуре хватало собственных тайн, и получать новые секреты сверх и без того неожиданно полученных он не хотел.

– Боюсь, что причина, по которой мы оказались убоги знает где, как раз в Эльзе. Может, кто-то узнал о ее Даре. Кто-то, кому узнавать не следовало. И теперь, Уолт, мы должны сделать все, чтобы Эльза вернулась в Школу живой и невредимой. Даже умереть. Понимаешь?

– Понимаю, – кивнул боевой маг. Хорошо понимал. Оружие, убивающее богов и убогов. Овладей им в свое время Союз Создателей Совершенного Разума, сейчас Равалон был бы совершенно другим. Конклав же, по его заверениям, желал лишь сохранить Равновесие и защитить простых смертных. И несмотря на свою в общем-то весьма характерную для Магистров нелюбовь к Конклаву, Уолт не мог не признать, что именно этим Верховное сообщество магов и занимается, день за днем выискивая Черные гильдии и магов-отступников, покусившихся на запретные знания.

Но, несмотря на свое действительно страшное предназначение (ведь убить Бессмертного в нынешнем мироустройстве Равалона значило нарушить естественный порядок бытия), у Наследия имелось существенное ограничение. Равалон титанов не изменялся, он являлся застывшим и замкнутым, время в нем было цикличным и самоповторяющимся. Равалон богов двигался и развивался, в нем время текло линейно и неповторимо. И Деструкторы, оружие Наследия, могли сразить только тех Бессмертных, которые родились в эпоху титанов. Появившиеся в Первую Эпоху боги и убоги, известные как Младшие Бессмертные, отличались по Сущности от своих Старших собратьев, и Деструкторами не разбить даже их Онтический Эфир. Конечно, речь не идет о Тварях, чей Эфир настолько слаб, что его пробивают чары смертных. Но остальные Младшие Бессмертные, боги и убоги, сами о том не зная, были защищены от проклятия титанов.

И павший два года назад в Границе бог – тоже.

– Я снимаю психоблокаду, – предупредил Джетуш.

Черная комната исчезла. Уолт моргнул. Эльза приближалась, гордая собой, хоть и пыталась это скрыть. Раскрасневшаяся, взвалившая на плечо тяжелый бердыш, который не был ни тяжелым, ни бердышом, окруженная тающим, но еще видимым ореолом золотистой магии, – она была чудо как хороша. И при взгляде на нее Уолт вспомнил…

Гм.

Что это такое сейчас было?

Магистр недоуменно поглядел на стоявшую рядом Эльзу, смущенно выслушивающую Джетуша. Разве он не думал о чем-то конкретном? Об Эльзе? Но что?

– Ты молодец, Эльза. – Земной маг улыбнулся, и от этой улыбки девушка раскраснелась еще больше. – Но мне придется попросить тебя больше не использовать Копье Богов. Я не знаю, сможешь ли ты насобирать здесь подходящую Силу.

Уолт покосился на наставника. Копье Богов? Значит, они не объяснили Эльзе, что за Силой она владеет? Может, это и правильно, незачем ей постоянно волноваться о Мощи, текущей по ее Локусам Души. Да и скрывается знание об истинной сущности ее магического оружия, скорее всего, по приказу Конклава. Или есть иные причины, о которых Уолт может только догадываться.

– Учитель, что произошло? Мы были в городе, а теперь в странной пустыне, и я ощущаю непривычные потоки Сил. А где остальные? Я смутно помню, что произошло, но разве мы уезжали из Террокса? Учитель, я не понимаю, где мы? – вывалив ворох вопросов на Джетуша, Эльза взволнованно огляделась по сторонам, не спеша убирать Ангнир. Умница. Понимает, что творится неладное. Надо ей рассказать, что произошло.

Но Уолт не успел ничего сказать.

– Позвольте помочь вам, смертные чаротворцы, ответив на вопрос девы, что так смело сражалась против угорра, и пусть не равны были противники изначально, но победила она, хоть и должна была проиграть.

Хлопки.

Мерные похлопывания ладонями.

Аплодисменты?

Ракура понял, что видит перед собой низкого пузатого козлоголового типа. Оранжевые волосы на голове, под стать небу, торчали клоками вверх, напоминая колючки дикобраза. На ушах разнообразные серьги. На руках браслеты из переплетенных толстых цветных ниток; такие браслеты в Школе Магии любили носить студенты-травники, вечно окучивающиеся вокруг кафедры боевой магии с плакатами «Занимайтесь чарами, а не войной». На груди козлоголового на цепочке висела находившаяся в круге и почему-то перевернутая руна Algiz, она же Alu.

Сначала Уолт решил, что появившийся перед ними носит шерстяные штаны, но потом понял, что ноги и таз покрыты естественным мехом, довольно обильным. Никакой одежды у козлоголового вообще не было. А еще Магистр понял, что козлоголовый, приблизительно с момента появления «кита», все время находился рядом, что он отчетливо видел козлоголового, но просто не обращал на него внимания. Пока тот не похлопал в ладоши.

– О? – Козлоголовый выразительно посмотрел на два упершихся ему в грудь призрачных лезвия, моментально выросших из рук Джетуша. – Быстро. Уверенно. Ни капли сомнения. То, что надо.

Опомнившись, Уолт и Эльза присоединились к наставнику. Лезвие «бердыша» закачалось вблизи шеи козлоголового, Уолт быстро обошел его и приставил меч к козлиной башке.

– Интересное оружие у тебя, дева, – спокойно сказал незнакомец. – Хотел бы я узнать, где ты достала его, однако дела, дела! Позвольте-ка… – и он не спеша, даже с ленцой, щелкнул по ближайшему призрачному лезвию.

– Проклятье! – не сдержался Джетуш, когда взмахом правой руки отбил Ангнир в сторону. Козлоголовый присел – и Земной маг скрестил второе призрачное лезвие с мечом Уолта.

– Назад! – приказал Джетуш. Молодые Магистры тут же отскочили от наставника, внезапно вступившего с ними в схватку.

«Еще не хватало, – подумал Уолт, пытаясь уследить и за движением рук Земного мага, и за козлоголовым, с усмешкой наблюдавшим за действиями чародеев, – чтобы этот козел заставил Джетуша вступить с нами в магический бой. Нам же хана!»

– Простите мне мою невинную шутку. – Козлоголовый хлопнул в ладоши, и призрачные лезвия исчезли. Земной маг недоверчиво посмотрел на ладони, а затем на незнакомца.

Нехорошо так посмотрел.

Многообещающе.

– Увы, но вам не удастся воздействовать на меня своей магией, смертные, – предупредил козлоголовый. – Позвольте представиться. Я – Глюкцифен, секретарь Лорда-Архистратига Аваддана, владыки над фуриями, что сеют беды, раздоры, войны и опустошения. И позвольте наконец ответить на вопрос девы. Вы – в Основе Нижних Реальностей. Это истинная Нижняя Реальность. Смертные знают ее только по отражениям, которые и называют Нижними Реальностями.

Глюкцифен вдруг топнул по земле и заблеял. Уолт от неожиданности чуть не бросил в него меч.

– Вы в Подземелье мира, смертные! – как ни в чем не бывало продолжил козлоголовый. – И Лорд Аваддан хочет нанять вас для работы. Впрочем… – Глюкцифен с сомнением осмотрел Магистров, – нам нужен был только один чаротворец. Мы посылали Максвеллиуса за Джетушем Малаушем Сабиирским, а это один смертный, а не три.