Текст книги "Охота на хаота"

Юрий Александрович Погуляй
Охота на хаота

Благородный Ар-Дальгио уходил в муках. Он лежал на спине, царапал ободранными пальцами острые камни, часто-часто дышал и смотрел в черный потолок пещеры широко распахнутыми васильковыми глазами. По радужке от зрачка расползались бурые щупальца поразившей его заразы. Лобору показалось, будто они шевелятся, все глубже вгрызаясь в угасающее тело. Он отступил на шаг, испугавшись, что убившее приятеля «нечто» может дотянуться и до него. Ар-Дальгио опять громко застонал, выгнулся дугой и заскрежетал зубами от боли. Тесс-Скромница лишь горько всхлипнула, сильнее сжав его руку. Вряд ли ему стало легче. Лобор пару долгих минут смотрел на корчащегося в муках товарища, а потом неприятно чмокнул губами и одним ударом ножа добил умирающего рыцаря.

Тот дернулся, булькнул горлом и протяжно выдохнул, обмякнув. Тесс еще раз всхлипнула. Ее плечи поникли, но руку Ар-Дальгио она так и не отпустила.

– Паршивенько, – нарушил молчание Севстап. Ублюдок даже не поднял головы, увлеченный своим занятием. В то время, когда умирал их товарищ, проклятый джеманиец чистил свою винтовку. Лобор облизнул сухие губы. Если шагнуть вперед, быстро, резко, то он вполне успеет полоснуть гниду по горлу прежде, чем та поднимет глаза. Это было бы справедливо по отношению к Ар-Дальгио.

«Арба-дарба раз-два-три, ты в окошко мне лети» – Лобор прикрыл глаза, вспоминая детскую считалочку. Спокойно, брат, спокойно! Ярость и гнев – плохие советчики. Хочешь выбрать верную дорогу – будь спокоен и тих. Хватит крови. Севстап ведь всегда был засранцем. Паршивым западным засранцем, которого их команда подобрала пару лет назад в Джемани. Сдуру, надо сказать, подобрала.

– Встретимся еще, – хрипло, на грани сипения, сказал Лобор мертвому рыцарю и вытер лезвие ножа о штаны. В груди ворочался неприятный комок, но кто-то ведь должен был добить беднягу. Кому-то пришлось бы проявить силу. Силу и уважение. – Уходим.

Тесс украдкой смахнула слезу. Она до сих пор стояла перед телом Ар-Дальгио на коленях и гладила его по когда-то сильному плечу. Лобор опять облизнул губы. Очень хотелось высморкаться. В носу свербело, кололо, резало и отчаянно щекотало. Но момент был не тот, совсем не тот. Рыцарь был хорошим человеком. Он достоин тишины на прощание.

Севстап закашлялся, утерся рукавом и смачно сплюнул на землю. Почти сразу же лязгнул вставляемый затвор.

– Ну, я готов, – разодрал он тишину подземелья. – Идем, что ли?

«Дубра-гур четыре-пять, мы пойдем с тобой играть» – продолжил про себя Лобор. Он, поморщившись от боли в плече, подхватил с земли рюкзак, и, стараясь даже не смотреть в сторону джеманийца, с пыхтением нацепил тяжелый мешок на спину.

Тесс что-то шепнула мертвому Ар-Дальгио и отшатнулась прочь. Миг боролась с собой, и Лобор подумал, что она с рыданиями бросится на грудь покойнику, но та всегда была сильной женщиной. Большая редкость в последнее время. Отчего-то сила убивает в женщинах все то, что делает ее таковой. Ты либо сильный, либо ты женщина. Так говорят у Лобора дома, на севере. И потому здесь его народ считают дикарями.

Тесс поднялась на ноги. Губы плотно сжаты, в глазах звериное безумие, в руках нож.

– Идем? – тихо спросил ее Лобор.

Земля задрожала, заставив путников настороженно поглядеть наверх. Вулкан просыпался. Вулкан все чувствовал. Северянин переступил с ноги на ногу, слушая шуршание мокрой гальки под ногами. Как же хочется высморкаться! Свет от фонаря силового костюма резал глаза, и от того еще больше щекотало в носу. Лобор отвернулся, оставив роботоподобую боевую оболочку Ар-Дальгио за спиной. Стальная махина нависла над мертвым хозяином, как скорбящий отец. Большая потеря для их отряда. Если погибает рыцарь – то настроенное под него оборудование превращается в груду бесполезного хлама.

Очень неудобно, когда дело доходит до реальных боевых действий.

С потолка пещеры вдруг посыпалась каменная крошка, и Лобор с испугом поглядел наверх:

– Мы можем вернуться? – вдруг спросил он. Мысль обожгла его своей простотой и прозрачностью. Что они тут забыли? Особенно теперь, когда мертв Ар-Дальгио.

Джеманиец омерзительно фыркнул:

– Струсил, обезьяна?

«Ах-нагар, семь шесть и восемь, к нам ползет с востока осень» – Лобор прикрыл уставшие глаза. А, может, и правда струсил? Тесс-Скромница изумленно посмотрела на него:

– Вернуться? Лобор, ты сошел с ума, да?! Будь я проклята, но ведь это он сунул ту штуку в Ар-Дальгио! И я клянусь яйцами Господа, что теперь достану его, даже если эта мразь провалится в адово пекло!

Ту штуку никто не кому не совал, так думал Лобор. Ту штуку они подцепили в болоте, пока Ар-Дальгио в своем скафандре перетаскивал друзей через вонючую и пузырящуюся бурую массу. Видать не так хорошо в Ордене заботились о герметичности. Но вряд ли Тесс согласится с его подозрениями.

– «Вернуться» – возмущенно тряхнула головой она и отвернулась от подавленного Лобора. Джеманиец, держащий ствол винтовки на сгибе левой руки, презрительно улыбнулся северянину.

«Девять-десять и конец, ты догнал нас, молодец».

Следы хаота терялись в темных галереях подземелья. И кто знает, куда заведет их очередной лаз улепетывающего ублюдка. Еще одно такое «болото» и «та штука» поселится в каждом из них. Денек они побродят еще, пока эта дрянь прорастет, а потом темные щупальца заползут к ним в мозг и отправят к вечно невозмутимому Ар-Дальгио, прямиком в ад.

Лобор нервно сглотнул. А вдруг оно уже в нем?! Вдруг он уже заражен?! Северянин прислушался к ощущениям. Болело ушибленное плечо. Ныла спина. Свербела старая рана в левом бедре, да жглись мозоли на пятках. Все привычно. Все как обычно. Но и Ар-Дальгио почувствовал себя плохо только через сутки после того болота.

Тесс шла по следу хаота так уверенно, будто видела его удаляющуюся фигуру.

– Топай давай, дикарь, – подогнал Лобора джеманиец. Северянин поймал его взгляд и смачно прочистил нос, заткнув сначала одну ноздрю, а затем и вторую. Севстап скривился от омерзения.

«Арба-дарба раз-два-три, ты в окошко мне лети».

* * *

Здесь было жарко. Жарко и глупо. Черный лаз хаота, обнаруженный Тесс в пещерах, выбросил наемников посреди бескрайнего ярко-красного плато. Высокая трава рубинового цвета стояла недвижимо, будто в жизни не ведала дыхания ветра. И лишь в одном месте сочные стебли жались к земле. Там, где прошел бегущий от охотников хаот.

Плохой заказ они получили. Очень плохой. Хаоты самая поганая дичь, так считал Лобор. Хуже нет никого, это точно. Зачем они только взялись за эту работу? А? Проклятье…

Под алой травой сочно чавкала серая грязь, и Лобору она не нравилась. Было в ней что-то схожее с тем чертовым болотом, в котором Ар-Дальгио подцепил свою смерть. Что если здесь живет дрянь похлеще той, которая убила крепкого и осторожного рыцаря? Лобор даже сжался от этой мысли. И теперь топал за Тесс и Севстапом, высоко поднимая ноги, дабы ни в коем случае не зачерпнуть жижу голенищем. Сапоги у него были хорошие, крепкие, но богатое воображение то и дело подсовывало ему холод под ступни. Будто невидимая каракатица проникла сквозь подошву и теперь просачивалась в поры бедного северянина. Лобор хмурился, вслушивался в ощущения и пытался успокоиться. Но с каждым шагом страх все больше и больше окутывал его.

Это плохие миры. Это плохая погоня. Им надо вернуться! Вернуться, пока они все тут не подохли. От заказа всегда можно отказаться! Проклятье, ведь они уже потеряли Ар-Дальгио! И, черт возьми, рыцарь был против этой работы! Это Тесс-Скромница уговорила его взяться за задание! Если бы не она – Ар никогда бы подписал контракт. Ведь он прекрасно знал, чем может закончиться охота на хаота!

Лобор угрюмо шмыгнул носом, исподлобья оглядев яркую равнину. Мертвое красное море травы от горизонта и до горизонта. Сколько еще по нему топать? Долбанный хаот!

Он поправил сползающий на правый бок рюкзак. С неба истово жарило огромное солнце. Казалось, что оно висит прямо над головой, и при желании по нему можно ударить рукой и оттолкнуть в сторону.

Понятное дело, что пытаться северянин не стал. Обливаясь потом, задыхаясь от удушливых испарений, он брел за товарищами до следующего лаза. Ни Севстап, ни Тесс на него не оборачивались. Скромницу вела месть. А проклятый джеманиец всегда неровно дышал к подружке Ар-Дальгио. Теперь местечко рядом с ней стало вакантным, и засранец спешил его занять.

Случись что с Лобором – и не заметят, наверное.

Когда приятели исчезли в бурлящем черном окне, которое оставил в земле хаот, то северянин остановился перед выходом и обиженно засопел. Весь провиант у него. Все снаряжение для бивака у него. Он вообще с ними как вьючный мул ходит. И относятся они к нему как к мулу. Ар-Дальгио так с северянином не поступал. Может разбить лагерь здесь, в траве? Пусть подумают, стоит ли так опрометчиво бежать по дороге и не оглядываться назад, когда поймут, что северянин отстал.

Как жаль, что рыцарь мертв. И «якорь» возврата в родной мир перешел в ручки Тесс.

– Уфф… – Лобор потер мокрый от пота лоб, и посмотрел на низкое, истекающее жаром небо. Не самое лучшее место для раздумий. Затаив дыхание, будто перед прыжком в воду, северянин подошел к краю черного провала, закрыл глаза и сделал шаг.

* * *

Ливень. Лаз хаота выбросил северянина прямиком в чертов ливень! Лобор споткнулся на выходе, покачнулся, и тяжелый рюкзак немедленно увел его за собой.

– Ааах! – он приземлился прямиком в лужу посреди разбитой дороги. Севстап успел отпрыгнуть подальше от брызг, и скорчил очередную мерзкую рожу. Тесс кружила по тракту в поисках следов и, северянин был готов поклясться, едва ли не на вкус пробовала перемешанную грязь. На падение Лобора она отреагировала не больше чем на его появление. Повернулась на секунду, удовлетворенно кивнула и мигом позабыла о нем.

– Ну, как там со следами, Тесс? – с напускной вальяжностью поинтересовался Севстап. Лобор видел, как джеманиец смотрит на женщину. Как облизывает губы, думая, что его никто не видит. Как его глаза шарят по стройной талии и бедрам. Засранец он и есть засранец.

Скромница не ответила. Лишь подняла руку в кратком жесте «Не мешай!». Лобор тяжело перевернулся в луже. Ливень. Грязь. Тяжелое бугристое небо. Густой кустарник по краям дороги. Он зло ощерился. Долбанный хаот!

Его захлестнула ярость на горемычную судьбу и товарищей.

– Нам надо вернуться! – вырвалось из груди.

Севстап закатил глаза и снисходительно покачал головой. Тесс бросила на Лобора ядовитый взгляд, но тоже ничего не сказала. Однако северянин с достоинством скрестил с ней взоры. Какое-то время они боролись, но затем женщина моргнула и дернулась, прислушиваясь. Ее красивое лицо окаменело.

– В грязь! – прошипела она. Севстап в тот же миг оказался в луже и, приложив к плечу винтовку, зашарил стволом по придорожным кустам.

Лобор, недовольно урча, вылез из рюкзака и вытащил из ножен свой любимый тесак. Широкое, длинное лезвие было отполировано до зеркального блеска. Северянин любил ножи. Ножи – это хорошо. И чем они больше, тем лучше. Все эти огнестрельные игрушки, столь популярные среди джеманийцев, казались ему изобретением слабаков. Настоящий мужчина должен уметь держать нож.

– Что случилось, детка? – настороженно спросил Севстап.

– Ввергнутые! – прошипела Тесс.

Больше ничего говорить не требовалось. Лобор крепко вцепился в перемотанную рукоять широкого тесака и быстро огляделся. Жутко захотелось попить. Ведро бы вылакал, если б оно случайно оказалось рядом! Он высунул язык, ловя секущие землю капли дождя.

Ввергнутые – это явный след хаота. Люди, неподготовленные к встрече с темным мастером, за которым идет погоня. Бонды или вольные работники без охранных оберегов. Простые солдаты или бедные рыцари. Да кто угодно мог попасться на пути засранца. И теперь все они будут рады умереть ряди незнакомого им ублюдка.

Лобор левой рукой пошарил за пазухой, разыскивая свой оберег. Нет ничего хуже, чем стать рабом хаота.

Серебряная эмблема была на месте.

– А где… – приподнялся было Севстап, и тут кусты справа от них затрещали. Ввергнутые не таились, ломились напролом. Как обычно молча и не обращая внимания на болезненные удары веток. Лобор подобрался, сжимая оружие.

Семеро. Неплохой улов для хаота! Шесть бродяг-оборванцев и один странный мужчина в блестящих одеждах. В правой руке последнего была странная металлическая трубка, чем-то похожая на винтовку Севстапа. Джеманиец тоже почувствовал знакомые черты и потому первым делом снес башку ее владельцу. Мужчина смешно всплеснул руками и рухнул в грязь.

В тот же миг Лобор вскочил на ноги и ринулся на приближающихся ввергнутых, наметив себе первую цель. Второй оборванец справа. Лицо перекошенное, глаза пустые, из разинутого рта свисают ниточки слюны.

– Хха! – северянин плечом сбил ввергнутого на землю, резанул по горлу его соседа. Тот забулькал, попытался заткнуть рану руками и упал на колени. Грохнул еще один выстрел Севстапа, а затем джеманиец отбросил бесполезное оружие и поспешил на помощь Тесс. Ввергнутые атаковали Скромницу, проигнорировав ворвавшегося в их строй Лобора. Долбанный хаот знал, на кого натравить своих собак!

Северянин добил сбитого с ног противника и посмотрел на Тесс. Один из нападавших уже оседал на землю, схлопотав в глаз ее метательный нож. Второй шел прямиком на узкий клинок Скромницы. А третьего должен был перехватить Севстап, что и случилось спустя несколько мгновений.

Лобор проследил за тем, как его товарищи добивают ввергнутых, и неторопливо подошел к странному мужчине. Загадочная блестящая трубка валялась в грязи чуть в отдалении. Северянина одолели сомнения. Вдруг ценная штука, а? Прихватить будет не лишним. Потом разберется, что за игрушка. Он с кряхтением присел рядом и взял еще теплый артефакт. Помнишь, старого хозяина, да? Привыкай к новому.

– Пошли, Лобор, – окликнула его Тесс.

Северянин тяжело вздохнул. Конечно, кого заботит все ли у старины Лобора в порядке? Никого.

– Шевелись, обезьяна, – противно улыбнулся Севстап.

«Арба-дарба раз-два-три, ты в окошко мне лети».

* * *

Ночью решили встать лагерем. Это был уже девятый или десятый мир, по которому они преследовали хаота. Точно Лобор уже не мог сказать. Да и не хотел. Здесь ему нравилось. Тут не жарило, не парило и не капало сверху. Да и под ногами не хлюпало. Хорошее место. Можно ненадолго забыться и почувствовать себя в родном лесу у его деревни, оставшейся далеко-далеко в прошлом. В те времена, когда молодой Лобор еще не отправился на юг, пытать счастья в наемничьей доле. В те времена, когда он еще не знал гордого Ар-Дальгио.

Северянин нахмурился и уставился на повисший над костром котелок. Хотелось домой. Долбанный хаот.

Тесс ужина ждать не стала, отвернулась от костра и легла спать прямо на земле. Ее плащ сушился над огнем, также как и плащи друзей-наемников. Севстап опять чистил свою винтовку, и вид у него был насупленный. Тупица попытался приобнять Скромницу, когда они расселись у костра. Ну и получил гостинец от красавицы. Прямым ударом в и так уже сломанный нос.

Но вряд ли он оставит свои попытки. Лобор засопел и полез в карман за странной штукой, которую забрал у трупа. Поднес ее к глазам. Труба как труба. Длиной дюймов десять. Металлическая. Для дубинки маловата. Северянин долго изучал загадочное оружие, и даже попробовал его на зуб. Но, в конце концов, занятие ему наскучило, и он с силой отбросил ее прочь, в кусты.

Ахнуло так, что, лес взорвался криками разбуженных птиц. Там, куда он отбросил странный предмет, полыхнуло белым светом и тут же затрещало повалившееся дерево. Хорошо еще, что не в сторону лагеря рухнуло.

– Ох… – только и произнес Лобор.

– Что ты сделал, грязная обезьяна! – вскочил на ноги перепуганный Севстап. Джеманиец уставился в сторону взрыва.

– Я не знал…

– Чертов идиот! Не трогай то, чего не знаешь! Что это было?!

– Да откуда я знал…

– Заткнитесь оба, – оборвал их холодный голос Тесс. Женщина приподнялась на локте, вслушиваясь в зашумевший лес. Новых взрывов не было. Темнота обступила их костерок, и в наступившей тишине отчетливо зашумел закипающий котелок.

– Вроде бы все тихо. Что ты сделал, Лобор?

– Ничего я не сделал! – буркнул тот.

– Он что-то туда кинул. Я видел! – истерично проорал Севстап.

– Хватит верещать, – окрысилась на него Тесс и посмотрела на северянина: – Лобор?

– Ничего я не сделал, – упрямо повторил он. – Выбросил кое-что…

– Если ты повредил следы, Лобор, я отрежу тебе яйца, – зло сообщила Скромница и отвернулась.

Лес, наконец, утих.

– Давайте вернемся, – вырвалось у северянина. Ему так захотелось подальше из этих страшных мест, где можно столкнуться с такими игрушкам. – А?

Севстап опять фыркнул, а вот Тесс вздрогнула, словно ее ударили. Медленно встала, подошла к костру. В глазах красавицы плескалась буря, и Лобор, огромный Лобор, могучий Лобор – испуганно сжался.

– Вот тебе, вернемся! – сказала Скромница и бросила их «якорь» в огонь. Северянин застыл в ужасе, глядя на то, как в одну секунду пламя сожрало свиток, который был гарантом возвращения домой.

Севстап сухо кашлянул. Покосился на Тесс, уголок его рта неуверенно дернулся в пародии на улыбку, но в следующий миг обреченно опустился.

– Ты… – нашелся, наконец, Лобор.

– Он убил Ар-Дальгио! – крикнула Скромница. В свете костра блеснули ее слезы, но северянина это не тронуло.

– Но я-то тут причем! – взревел он. Все мечты о доме сразу превратились в прах. Как ему теперь попасть назад, в свой мир? Чертова сука!

– Выход всегда есть, – чуть тише сказала Тесс. До нее, похоже, только сейчас дошло, что она наделала: – Мы найдем подонка, а потом что-нибудь придумаем.

– Придумаем? Придумаем?! Черта с два ты что-нибудь придумаешь, тупая коза! – вскочил на ноги Лобор.

– Сядь, – лязгнул затвор Севстапа. Джеманиец направил дуло винтовки в живот северянину. – Сядь!

– Куда лезешь, дохляк? Нашел куда яйца пристроить? В гнездышко теплое захотел? Думаешь Ара заменить, да?! – рявкнул на него Лобор. Стрелок побагровел от ярости.

– Опусти оружие, – нож Тесс неожиданно оказался у шеи Севстапа. Тот изумленно скосил глаза на оказавшуюся рядом с ним женщину, и медленно повиновался.

– Но…

– Все будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем, – тихо сказала ему Скромница. А потом с потерянным видом опустила нож.

Все беды от ярости и гнева. И этим долбанным южанам, стоило бы послушать стариков севера, и выучить хотя бы одну гребаную считалочку!

Лобор сел, чувствуя, как уходит из ног сила, и обхватил колени трясущимися руками. Его колотило от злости и обиды. Придумает она… Чертова сука!

«Арба-дарба раз-два-три, ты в окошко мне лети».

Может быть, и правда придумает? Тесс не могла так поступить, если у нее не было запасного плана! Или могла? Или нет? Или…

«Дубра-гур четыре-пять, мы пойдем с тобой играть».

Когда товарищи уснули он, стараясь не шуметь, сползал на то место, где прогремел взрыв. Блестящая железка невредимой лежала по центру воронки.

«Пригодится» – он сунул ее себе в карман.

* * *

Они не разговаривали целый день. Но на этот раз Тесс взяла рюкзак Лобора, наверное, пытаясь загладить свою вину. Северянин не сопротивлялся. Пусть тащит, черт с ней! Велика радость их пожитки тягать, после того, что она ночью учудила.

Севстап никак не отреагировал на ее поступок. Обошелся даже без «обленился, обезьяна» в адрес Лобора. Видимо тоже нехорошо стало на душе джеманийца. Почти человеческие черты проявил. Но не стоит забывать, что эта скотина грозила ему своей пукалкой! А таких шуток на севере не прощают.

Лобор почувствовал, как дернулась верхняя губа. Обида не уходила. Злоба не уходила. И просыпалась ненависть. Он как пить дать застрял здесь надолго. Навсегда, может быть. С джеманийцем-засранцем и обезумевшей сукой! Хорошо, что Ар-Дальгио этого не увидел. Вот бы повеселился, глядя на свой отряд!

Уходить от них надо. Уходить. Им нет до него никакого дела. Ни Тесс, ни Севстапу. Одному проще будет.

Но вдруг Скромница действительно может найти другой выход?

Лагерь разбили на вершине поросшего лесом холма, откуда просматривалась вся округа, если можно было так сказать про частокол сосен и елей. Вообще им попался странный, пустой мирок. Редкие, заросшие тропы и никаких других следов человека. Но несмотря на безлюдность Лобор все равно не чувствовал себя в безопасности и постоянно озирался, чувствуя таящуюся за деревьями угрозу. Зло струилось меж холмов, пряталось в оврагах, перетекало через глухие буреломы и с каждым мигом все близилось и близилось. Северянин вспотел.

– Чего крутишься? – довольно грубо спросила его Тесс. Она тяжело переводила дух, глядя куда-то в землю перед собой. – Внизу ручей. Сходи за водой.

Севстап остановился у сосны, увенчивающей холм, прислонился к ней плечом и всмотрелся в раскинувшийся вокруг лес. Хищный взгляд джеманийца метался из стороны в сторону. Он тоже чувствовал неладное.

Как бы Лобор не относился к подельникам, а дело те знали хорошо. Все и всегда. Ар-Дальгио тщательно отбирал людей в команду.

Опускаться до разговора со стрелком не хотелось. Вытащив из рюкзака котелок, северянин пошел на шум ручья. Тот гремел где-то внизу, в овраге. Отсюда его не было видно, но знакомый звук воды, бьющейся меж камней, доносился более чем отчетливо.

– Осторожнее, обезьяна, – вдруг сказал Севстап. – Тут что-то есть…

Тесс устало прикрыла глаза и откинулась на рюкзак.

Лобор крадучись спустился в овраг, отрезавший его от глаз товарищей. Прислушался. Шумит ручей, где-то в лесу кричит странная птица. И жужжат комары. Проклятье. Сколько миров они видели, и везде эти твари!

Северянин, сжимая в одной руке тесак, а в другой котелок, осторожно добрался до воды. Встал на колени, вслушиваясь в чащу, а затем склонился и стал шумно пить. Чистейшая водичка, родниковая! Большая редкость!

Утолив жажду, он наполнил котелок и обернулся.

В трех шагах от него стоял хаот.

Ростом он был пониже северянина. А в плечах так и вовсе раза в два уже. Да и, в целом, ничего примечательного собой не представлял, если бы не его лицо. Морда мерзавца расплывалась, словно масло на воде, приобретая то мужские черты, то женские. То стиралось полностью, а затем по середине лица вырастал глаз, за которым рождался второй. Затем появлялся нос, а правый глаз тем временем расползался на все лицо, и в нем проступал следующий.

Лобора затошнило. Котелок упал и звякнул о камни, расплескивая воду.

Хаот склонил голову набок, следя одним глазом за северянином, а другим за покатившимся к ручью котелком.

– Зачем я вам? – тихо спросил ублюдок.

Северянин лишь сглотнул горький комок. Еще не хватало проблеваться перед тварью. Так, что делать? Лобор лихорадочно соображал, не сводя взгляда от расплывающейся морды хаота. Рукопашнику с этой тварью биться бестолку. Был бы здесь Севстап, со своим ружьем, или Ар-Дальгио в боевом костюме – разговор бы пошел совсем иначе. Но рыцарь мертв, а джеманиец остался на вершине холма.

– Хочешь домой, – не дождавшись ответа сказал хаот. По центру его лица выросло ухо, из которого тонкими червями поползли волосы. Он вообще спросил или просто догадался? – Где ваш якорь?

Лобор почувствовал, как на виске лихорадочно забилась жилка. Быстро-быстро, тревожно-тревожно.

– Без якоря вам домой не попасть, – тихо заметил хаот. – Даже ваша гончая не поможет. У нее хороший нюх, человек. Но мало ума.

«Это точно» – молча согласился про себя Лобор.

– Мне бы она пригодилась, – нос хаота вздернулся, пополз ко лбу. Черные ноздри медленно заволокли лицо. – Принеси мне их амулеты, человек. Обереги. Ты понимаешь меня?

Лобор кивнул.

– Но не убивай их. Ни в коем случае. Просто принеси мне обереги. Тогда я смогу отправить тебя домой.

Хаот шевельнул рукой, и за его спиной раскрылся черный зев лаза. Лобор вдруг вспомнил, что вооружен. Шагнул вперед.

Тварь словно отпрыгнула на десяток ярдов, а затем с небольшой задержкой захлопнулась дверь в другой мир. Северянин наслышан был о скорости хаотов в бою, но впервые видел это собственным глазам. Что ж ты, сволочь, всегда так не носишься? Силенки бережешь? Давно бы оторвался от охотников!

На разросшемся ухе проступил глаз. Хаот склонил голову в другую сторону:

– Все будет честно, человек. Мне обереги, тебе домой.

Лобор метнул взгляд наверх, на закрытую стенкой оврага вершину холма. Пожевал губами. Без оберегов Тесс и Севстап станут по желанию хаота ввергнутыми. Незавидная судьба, конечно. Северянин бы предпочел смерть.

Но зато домой.

– Я слышал вас. Я видел вас. Тебе незачем их держаться. Вы разные.

Лобор опять кивнул. Глупо, как истукан. Он, наверное, все это время еще и глазами хлопал.

– Я подожду тебя здесь. Брось обереги в овраг, и сможешь вернуться домой, человек, – вкрадчиво проговорил хаот. За его спиной бесшумно раздвинулся портал.

– Хорошо… – хрипло сказал северянин. Господи, как же сложно отвести взгляд от черных вихрей на зеркале ворот. – Будь здесь. Я скину тебе эти амулеты. Но если ты меня обманешь…

Что тогда, Лобор? Ты обидишься на мерзкого хаота? Что ты можешь сделать этой сволочи, если она тебя обманет, а?

– Я даю тебе слово, что все пройдет без обмана, человек.

Северянин кивнул, и двинулся к подъему из оврага. Ему предстоял тяжелый путь. Ноги почти не слушались, руки дрожали.

Тварь стояла рядом с лазом и, скрестив руки на груди, провожала его поворотом головы. Лобору стало страшно. Забравшись наверх оврага, он обернулся.

Долбанный хаот терпеливо ждал внизу.

Так, соберись, одернул себя северянин. Достаточно сделать лишь первый шаг, а дальше будет проще. Дальше в ход пойдет горная лавина обстоятельств, и останется лишь разводить руками.

Главное правильно расставить приоритеты. Готов ли он страдать из-за того, что кто-то по своей глупости, по своей слабости, пренебрегая детскими считалочками, оставляет соратников гнить в каком-нибудь глухом мирке? А? Готов ли терпеть за спиной постоянные ужимки и усмешки чертового джеманийца? Готов ли поступиться со своей совестью хотя бы один раз? Ну, что скажешь, Лобор? Ну?

«Арба-дарба раз-два-три, ты в окошко мне лети».

Он тяжело вздохнул. А затем полез в карман и, размахнувшись, швырнул вниз, в хаота, тот жуткий стержень:

– На!

Шарахнуло не хуже чем в прошлый раз. Неведомая сила подбросила северянина в воздух и больно приложила спиной о ствол дерева. Вспышка озарила окрестный лес, будто солнце на миг прыгнуло на землю, а потом отскочило. Предсмертный вопль хаота поглотил жуткий взрыв.

– Лобор, чтоб ты сдох! – истошно заорал откуда-то сверху Севстап. – Ты опять за свое, поганая обезьяна?! Не наигрался еще, тупица?

Северянин улыбнулся, слушая его вопли. Отлепился от ствола, чувствуя, как болят треснувшие от удара ребра, и подполз к оврагу.

Вообще ругань это часть их работы. Без нее никак. Это только в сказках дружба да любовь ровной бывает. В жизни все иначе. Но со всем можно справиться. И лучше заблудившись в снегах сдохнуть от мороза, чем снять шкуру с товарища и выжить. Даже если твой приятель всего лишь долбаный недоносок! Так говорили у Лобора в деревне.

– Эй? Ты вообще живой? – в голосе джеманийца появилось беспокойство. – Тесс! Что-то случилось с нашей обезьяной!

Лобор перевалился через край оврага. Внизу, у ручья, по-прежнему зиял черный лаз, а в ярдах десяти от него распластался труп их цели.

Северянин поморщился от боли, не отрывая взгляда от темных ворот. Интересно, сколько стоит слово хаота?

– Лобор! Ты в порядке? – взволновано крикнула Тесс.

Он с кряхтением поднялся на ноги, отряхиваясь и убеждая самого себя, что все правильно сделал. Все так, как должно быть. Все по чести. Все по справедливости. На севере так поступил бы каждый. В душе Лобора ворочался холодный червячок сомнения.

Может, его народ не зря считают дикарями?