Текст книги "Студент факультета любви: недописанная курсовая"

– Есть новые истории для меня?

Я оторвал глаза от записной книжки.

– Мой любимый бармен! Точнее, барвумен!

– Человек, который обожает апельсиновый сок, но терпеть не может апельсины! – Саша вскинула руки вверх и хлопнула в ладоши.

– Обнимемся? – спросил я, убрав записную книжку.

В ответ девушка только по-доброму закатила глаза и улыбнулась. Как же я скучал по этой светлой улыбке.

– Что будешь? – Саша стала завязывать чёрный фартук, вывернув руки назад.

– Как обычно, – я кивнул, одновременно закрыв глаза.

Приятно говорить: "Как обычно". В этой фразе есть что-то тёплое, доверительное. Саша ухмыльнулась – она поняла, что подумал я именно про это – и присела на корточки, чтобы вытащить чайник из-под барной стойки. Она знает, о чём я думаю в тот или иной момент. Она всегда знает…

– Как же хорошо, просто как же здорово! – я помотал головой, предвкушая интересный разговор с лучшей подругой.

– А я вот уже начинаю уставать от тебя… – промычала Саша, всё ещё прячась где-то под стойкой. – Шутка.

– И по этому я тоже скучал, – я громко вздохнул – так скучал, ты бы знала! Наконец-то мой главный слушатель, мой главный советник снова со мной. Я думал, что твой отпуск продлится ровно неделю.

Саша поставила передо мной чайник с заваркой и улыбнулась, не поднимая глаза. Я решил, что она ждёт продолжения.

– Был здесь вчера – надеялся тебя увидеть, – сказал я, не став скрывать разочарованность во вчерашнем провале.

Теперь ты поняла, да? Поняла, что у меня что-то стряслось и теперь мне нужен совет. Бурная радость связана не только с долгой разлукой, но и с потребностью в какой-то помощи. Думаю, ты знаешь это. Ты всегда знаешь…

– Дана предложила выйти на день позже, а я не стала отказываться, – Саша пожала плечами и положила передо мной тонкую, деревянную подставку.

– Как, говоришь, он называется? Хайгол? – я тыкнул в высокий стакан и прищурился.

– Хай-бол, – протянула Саша и выдохнула, – сам же знаешь.

– Знаю, но решил разрядить обстановочку, – я взял стакан и отпил немного. Заварка оказалась крепкой, так что я не выдержал и слегка поморщился.

– Да куда уж больше?.. – Саша усмехнулась и завязала в хвост свои иссиня-чёрные волосы с помощью бордовой резинки.

Я пожал плечами и отметил для себя, что в кафе довольно тихо. А это важный плюс для спокойной беседы. Хотя, может, только утро порадует нас тишиной, а уже днём сюда нагрянут громкий смех и шумная болтовня. Уже сейчас одна такая компашка уселась в углу, они прошли мимо меня как раз в тот момент, когда появилась Саша, так что тогда я на них не обратил внимания, но теперь женский смех то и дело врывался в наш разговор.

– Начнём с твоего отпуска или с моей недели? – вернулся я к реальности и сделал ещё глоток.

– А с чего ты решил, что мы вообще будем обсуждать мой отпуск? – Саша принялась протирать фужеры белым полотенцем.

– Как же всё-таки я скучал, – я театрально встрепенулся и прикрыл рукой рот. – Ой, это я вслух сказал?..

– Вслух, да, – Саша одарила меня светлой улыбкой.

– Ну ничего, – я пожал плечами и улыбнулся в ответ, – это ведь правда.

Девушка наклонила голову немного набок и усмехнулась, продолжая вытирать и без того чистые фужеры.

– Значит, пришло время для моих историй! – произнёс я тост и, осушив стакан, снова поморщился.

– Ты бы так не налегал, – Саша перешла от фужеров к здоровенным пивным кружкам.

– Не угостишь приятную девушку коктейлем?

Можете считать, что эта фраза – клише, ну что ж… Именно с этой избитой фразой слева от меня возникла красивая девушка. Ослепляюще-белые волосы с несколькими чёрными прядями, напоминающими линии ночного небосклона, на котором сияет огромная луна. Тонкие губы в вишнёвой помаде, тёмно-зелёные глаза… Ещё недавно эти глаза были гораздо ближе к моему лицу, чем сейчас.

– В каком году? – обратился я к отражению в огромном зеркале за спиной Саши.

– О чём это ты? – сомнение исказило милое личико, глаза дьяволицы прищурились, но она всё же решилась сыграть. – Намекаешь на возраст, на то, в каком году я родилась?

– В каком году я выйду потом, если куплю алкоголь несовершеннолетней сейчас? – я потянулся к стакану.

Саша отодвинула его настолько, чтобы я уже не смог дотянуться: видно, её всё это веселит.

– Сам, значит, пьёшь, а другим не даёшь? – дьяволица ухмыльнулась и положила руку мне на плечо.

Я убрал её тёплую руку, стараясь не задеть длинные вишнёвые ногти, и немым кивком головы дал понять, что разговор окончен.

– Я сегодня с подружками, – с придыханием зашептала знакомая незнакомка, наклонившись к моему уху. – Мы поспорили, смогу ли я уболтать тебя на бесплатную выпивку.

Я закрыл глаза в попытке сдержать злость и сдвинул брови до боли во лбу.

– Пожалуйста, не будь таким занудой, – горячий воздух снова окутал моё ухо.

– Одна змея как-то сказала так, – повернулся я к искусительнице и широко улыбнулся одними губами, – и закончилось всё не очень-то хорошо.

– Что ж… – девушка, кажется, поняла, что разговор со мной – дохлый номер, и обратилась к бармену. – Эй, мне четыре Джулепа.

– Паспорт, – спокойно попросила Саша, не вынимая руку с полотенцем из прозрачной кружки и даже не подняв глаза.

– Да брось! – девушка разочарованно махнула рукой. – И ты туда же?..

– Я тебе без паспорта, – Саша поднесла кружку к настенной лампе, чтобы убедиться, что пыли больше нет, – даже квас не продам.

– Ну хоть ты меня послушай, – дьяволица снова переключилась на меня. – Ты же сам пьёшь, и меня ты знаешь.

– Знаю, – я крепко сжал стакан.

– Так почему бы тебе… – дьяволица снова хотела прижаться губами к моему уху.

– А почему бы тебе не пойти… – я громко выдохнул, сдув салфетку на пол, – к столу своих подруг.

Кажется, дьяволица была готова уйти, но что-то её остановило – новый план.

– Давай так, – тёплая рука снова дотронулась до моего плеча, – а что если ты ничего не будешь мне покупать, а ты – она повернулась к Саше, – ничего не будешь мне продавать, но ты всё равно меня выручишь. Как тебе такое?

– И что ты предлагаешь?

Не поймите меня неправильно, мне действительно стало интересно, что она предложит.

– Дай отпить из твоего стакана, – дьяволица вперилась в меня жгучим взглядом, искорки стали вспыхивать в её зрачках.

– Я ничего не покупаю, – медленно проговорил я и повернулся обратно к Саше, – она ничего не продаёт.

– И при этом уломать на такое незнакомца зачтётся за победу, понимаешь? – дьяволица медленно опустила голову и стала смотреть на меня исподлобья, чтобы быть убедительнее.

– Идёт, – я кивнул, – только не пей много – крепкая штука.

Я резко толкнул стакан в сторону дьяволицы, и она ловко остановила его своей миниатюрной ручкой.

– Как будто я не умею пить, – вздохнула девушка и улыбнулась перед тем, как сделать глоток.

– Вот только умеешь ты или не умеешь, – усмехнулся я, наблюдая за девушкой, – а всё же сморщилась ещё сильнее меня.

– Это, блин, что?! – чарующая дьяволица превратилась в капризного ребёнка, который только что принял горькое лекарство.

– Чай, – я выхватил стакан, осушил его одним большим глотком и резко выдохнул. – Зелёный чай. Крепкий, как я и сказал.

– Как придурком был, – девушка с досады шмыгнула носом, – так им и остался.

– Ну разве так благодарят за помощь? – спросил я у изящной спины, которая с каждым шагом всё дальше отдалялась от меня. Спросил негромко – так, чтобы не услышали её подруги, но чтобы всё-таки сама она смогла разобрать общий смысл моих слов.

– Ну и что это было? – прошептала Саша, наклонившись ко мне.

Я вернулся мыслями и взглядом к ней и, подняв руку, потряс стаканом. Тающий лёд несколько раз звучно ударился о стекло.

– А всё просто, – я покачал головой, выдохнул и усмехнулся, – это и есть моя первая история.

Жажда обезвоживания

.

Воскресенье, утро

Ссоры с Юлей (так зовут эту дьяволицу) для меня обычное дело. За ту неделю, что мы с тобой не виделись, таких стычек, как сейчас, было довольно много. Одна из последних привела к тому, что я переехал к Нике, а моя новая девушка стала моей новой бывшей, второй по счёту после Ники.

Я по-другому представляла себе знакомство с Юлей. Хотя её новый статус «бывшей» вполне оправдывает такой характер нашей первой встречи. Ты расскажешь, почему вы разошлись?

Всему своё время, Саша. А пока вернёмся в то воскресное утро, когда я шёл к Юле, чтобы забрать ноутбук.

Видимо, кто-то собирался в спешке…

Не то чтобы я собирался в тот вечер, скорее…

Спасался бегством?

Был вынужден в спешке отступить.

Семантика.

Итак, самый обычный день, я иду по самому обычному асфальту…

Давай ближе к сути, я всегда перелистываю описания природы.

Это ты зря, между прочим. Так вот, я протянул руку к панели домофона, чтобы набрать код, и вдруг – удар! Я отлетел назад, но не упал. Дверь открылась пошире, и из-за неё выглянул какой-то идиот. Я зачем-то протёр нос и поднял глаза. Мы с тобой знаем этого идиота.

– Простите, прос… – промямлил было шумахер, но, узнав жертву, стал разговаривать нормальным голосом. – Эй, привет! Какими судьбами?

– Видимо, не самыми удачными, – я всё ещё продолжал ощупывать переносицу.

– Прости, дружище, – Кирилл вышел из-за укрытия и приблизился ко мне.

Хах, дружище. Не понимаю, почему ты даже не улыбнёшься. Ведь лучший дружище твоей бывшей назвал тебя «дружище». Ладно, можешь не смотреть на меня так, я поняла – тебе было больно. А что вообще Кирилл там забыл?

Вот и мне стало интересно, за что именно он извинялся, за дверь ли…

– А я тут заскочил за конспектами к однокурснице, – Кирилл сплюнул на землю и рефлекторно поправил чёлку.

– Электронными, очевидно?.. – я переключил внимание со своего носа на мокрые волосы Кирилла.

– Что? – неуверенно переспросил он.

– Ну, конспекты. Электронные? – повернув ладонь кверху, я провёл рукой сверху вниз. – А то что-то не вижу у тебя сумку.

– А, ну да, – Кирилл закусил нижнюю губу и посмотрел время на экране смартфона. – Ладно, мне пора.

– Смотри, не убей никого по дороге! – бросил я ему вслед.

Кирилл быстро скрылся за поворотом: наверное, хотел разогнаться, чтобы в порыве ветра волосы высохли побыстрее.

Как известно, ветер – фен от природы.

Я ещё раз убедился, что из носа не течёт кровь, и под писк домофона скрылся в темноте подъезда.

Поднялся на нужный этаж, тихо зашёл в квартиру. Из ванной доносился шум включённого душа, я принял это за хороший знак и сразу шмыгнул в свою комнату.

Шум воды оказывал на меня вдвойне успокаивающее воздействие: это и ассоциации с водопадом, и гарантия того, что Юля не застанет меня врасплох, если она вообще закончит мыться, пока я тут. К тому же шум воды обеспечил мне звуковое прикрытие, так что я быстро перестал ходить на носочках и спокойно плюхнулся на кровать.

А ты не очень-то спешил.

Нужно было осмотреть комнату в целом: я забыл, где именно оставил ноутбук, к тому же Юля могла уже раз сто его переложить.

Если вообще не выкинуть в окно…

Я попытался мысленно воссоздать вечер моего ухода. Это было ошибкой – я погрузился в своё сознание слишком глубоко. Настолько, что не заметил, как…

– Ты только за вещами? – Юля прыгнула на кровать и укуталась, выдернув часть одеяла из-под меня.

Не думаю, что ей было холодно: от неё так и веяло жаром. Прямо чувствовалось, как нагревается правая сторона лица от её взгляда. Наверное, она забрала одеяло, чтобы подразнить меня.

– Будешь молчать? – промурлыкала Юля.

– Нет, – я медленно повернулся на бок.

– Что, опять депрессия? – девушка приподнялась, чтобы сесть, откинувшись на стену.

– Да, – ответил я, не задумываясь.

– Или, может, просто устал подниматься? – Юля усмехнулась и на секунду отвела взгляд. – Тебе бы пора пересесть на "пп"¹.

– Мне хватает и "жж"², – я не собирался сдаваться без боя.

– "ЖЖ"? – неуверенно переспросила девушка, помня о моей любви к игре слов.

– "Жирная жопа", – пояснил я, выдержав небольшую паузу для нагнетания интриги.

– А, опять шутишь… – Юля скрестила руки.

– Ну да. В конце концов, кто-то ходит по лестницам, – я лёг обратно на спину и подложил руки под голову, – кому-то достаточно утренних потрахушек – каждому свой вид спорта.

– Осуждаешь? – спокойно спросила Юля, даже не удивившись тому, что я обо всём знаю.

– Нет, – повернул голову к ней, – скорее удивляюсь.

– Ты же сам отказал мне, так чему же… – тихо проговорила девушка.

– Я про твою возбуждённость сейчас.

Юля придвинулась поближе и обхватила меня своими влажными руками. Это было приятно, потому что на ней был бархатный халат. Мягко и тепло, убаюкивающе спокойно…

– Ну, да… Оказалось, этот Кирилл умеет только трепать своим языком, а не доставлять с его помощью удовольствие, – усмехнулась Юля и продолжила. – И к тому же он ведёт себя эгоистично: мне нормально, а ты уж там подстраивайся, как хочешь.

Юля ослабила хват и слезла с кровати. Я поднялся на ноги, повернувшись к дьяволице спиной.

Немного странно, что вы так спокойно разговариваете.

Я даже не злился в тот момент.

– Ты что, мудак, опять продумываешь свою книгу?! – крикнула Юля, поняв, о чём я задумался. – Даже сейчас?!

Я перестал представлять, как буду рассказывать обо всём этом тебе, развернулся и увидел лишь белое облако, быстро летящее к моему лицу. Знаешь, на самом деле только во сне круто пролететь сквозь облако. Громкий треск, тарелка разбилась, её кусочки разлетелись за моей спиной.

Кажется, в носу собираются кровавые сопли… Приложив тыльную сторону ладони к ноздрям, я стал ждать, не потечёт ли кровь, и взглянул на Юлю. Она то сжимала, то разжимала кулаки и громко выдыхала.

– Всё-таки Кирилл предупредил о моём приходе, чтобы ты успела спрятать вашу посуду, – я усмехнулся и слегка покорчился от боли. —Значит, для него ещё не всё потеряно. Ты только скажи, почему здесь? Почему именно в моей комнате?

– Это заводит, – Юля пожала плечами и скрестила руки. – А сам-то где ночевал?!

Невольно бросил взгляд на ноги в коротких, облегающих шортах, тут же перевёл его на злое, но всё равно такое милое лицо… Юля успела это заметить и сразу перестала хмуриться. Опустила голову, улыбнулась хищной улыбкой и стала смотреть на меня исподлобья. Я растерянно отвёл глаза и уставился на выключенную лампу.

Но меня хватило ненадолго, я снова взглянул на Юлю. Дьяволица улыбнулась ещё шире, ещё коварнее и, сбросив халат, выставила вперёд правую ногу. По гладкой коже скатилась капелька воды, оставив за собой тонкую, почти невидимую полоску.

Этот прожигающий взгляд, это лицо, выражающее одновременно презрение и желание… Эта невероятная, демоническая притягательность…

Я присел на край кровати, прикрыл глаза и стал искренне надеяться, что чары ослабнут и голова перестанет кружится. Мне показалось, что пламенный силуэт начал пробиваться даже сквозь эту тьму. Было трудно собраться с мыслями. Юля всё ещё стояла в нескольких шагах от меня, но я как будто чувствовал её прикосновения то в одном, то в другом месте, слышал горячее дыхание. Лёгкие шаги по мягкому ковру, дыхание всё громче, всё жарче.

Я уверенно поставил одну ногу на пол, чтобы комната перестала трястись, и открыл глаза.

– Спать под одной крышей и друг в друге – разные вещи.

Шагов больше не слышно – как будто дьяволица расправила вишнёвые крылья и воспарила над полом.

– Так и знала, что пойдёшь к ней, – спокойно проговорила девушка.

– Раз знала, – я повернулся и увидел перед собой не беспощадную хищницу, не дьяволицу, а самую обычную девушку, – зачем спрашиваешь?..

– Это был не вопрос, а упрёк, идиот, – на последнем слове Юля усмехнулась.

Юля взяла мою руку и стала медленно вести снизу вверх по тёплой ноге. Я закрыл глаза.

Мягкая, гладкая кожа… Именно её я чувствовал кончиками пальцев, когда сидел с закрытыми глазами.

Запах геля с ароматом сирени… Я вдохнул поглубже. Поток сладковатого воздуха растворился где-то внутри меня. Пальцы плавно скользят по упругим мышцам.

Я слегка наклонился вперёд и приоткрыл глаза. Девушка придвинулась ещё ближе, уголки губ медленно поднялись вверх. Внутри неё горело яркое пламя, настолько сильное, что всё вокруг словно погружалось в унылую, тусклую тень обыкновенности. Жар её кожи обжигал, но это было даже приятно, как будто я шагнул в огонь, но не сгорел, а лишь вспотел.

Я смотрел в глаза самой Страсти.

– Ну, неужели, – Юля взяла мою вторую руку и медленно потянула к груди, – неужели ты не хочешь?..

– Кофе? – я слегка откачнулся назад и вытер пот со лба.

– Меня! – Юля решилась на последний рывок и дёрнула меня изо всех сил.

– Нет, прости, – но я не поддался и резко вскочил, чтобы вернуть манёвренность.

Вспомнил про посуду?

Про состав столовых приборов: тарелку ещё пережить можно, а вот нож в груди… уже не факт. Ну, то есть, зависит от…

– Да почему же ты такой?!. – Юля опустила глаза и вздохнула. – Странный…

– Мы все странные, – я выставил руки вперёд, готовясь отбиваться, и пожал плечами, – просто каждый по-своему.

– Верно, – Юля откинулась назад и принялась рисовать снежных ангелов на белоснежной простыне. – Смотри, не забудь ничего.

– Постараюсь, – я опустил руки и почесал затылок, мысленно перечисляя свои вещи, – хотя вряд ли за раз смогу забрать всё.

– Ладно, – безмятежно сказала Юля, как будто и не было тех нескольких страстных минут.

Я стал выдвигать ящики комода один за другим в поисках ноутбука и постоянно оглядывался: мало ли хищница всё же передумает отпускать свою жертву. Но Юля была задумчиво спокойна.

– Знаешь, а ведь ты мне именно этим и понравился.

Я выпустил из рук майку, но тут же её поймал.

– Депрессивный паренёк, заедающий проблемы вместо того, чтобы их решить?

– Сексуальный депрессивный писатель, который не может найти себя, но при этом не погружается в алкоголизм или… Разврат. К сожалению, – Юля приподнялась. – А что насчёт меня?

– Чем цепляешь ты? – я перевёл взгляд на Юлю.

Девушка быстро закивала.

– Огнём, – я свернул майку и убрал в рюкзак, – который не каждый способен увидеть или… Выдержать.

– Верно, не каждый, – Юля перевернулась на живот и опустила голову на ладони. – Но ты вот смог.

– Но он и не согрел меня, – подметил я, перейдя к следующей майке.

– Тоже верно. Хотя это было уже твоё решение, – усмехнулась Юля и встала на колени. – Я на кухню за водой, тебе принести что-нибудь?

– Нет, спасибо, – сказал я, надеясь, что Юля не услышала урчание моего желудка.

Даже если Юля и услышала, она ничего не сказала, и я был благодарен ей за это.

Мне действительно сильно захотелось поесть. Прямо как в тот вечер, когда Ника сказала, что бросает меня. Может, всё это не случайно…

Наш разговор продолжился уже на кухне. Назло соседям, которые ждали бурной ссоры или бурного секса (в зависимости от их возраста и наклонностей), мы говорили спокойно и негромко. Вот так мирная беседа может порой начаться с одной разбитой тарелки.

– Всё-таки неплохо ты пропотела? – спросил я, добавляя сахар в кофе.

– Да, у меня после каждого раза прямо жажда, – Юля улыбнулась и откусила огурец. – И, чтобы ты знал, так, на будущее, когда повзрослеешь, это то, что нам нужно: почувствовать насыщение, а затем жажду..

– Хм, – я почесал затылок, чтобы не потянуться рефлекторно к телефону.

– Можешь записать, – Юля улыбнулась и махнула рукой, – разрешаю.

– Это станет отличным названием для главы, – я достал телефон и проговорил вслух то, что записал в заметках, – жажда обезвоживания…

– Круто, – Юля подошла со спины и, обхватив мою талию, поцеловала меня в щёку, – не забудь потом включить меня в список благодарностей.

Мне вдруг столько всего захотелось ей сказать! Разговоры о писательстве всегда вызывают у меня прилив радости, бодрости. Я хотел сказать что-то о наших странных отношениях, о моих сбитых ориентирах в жизни, о её быстрой смене настроений: от "на тебе тарелку в харю" до "ну иди ко мне в постель скорее". Я действительно хотел сказать, но в шкафу оставалось достаточно тарелок, чтобы прикончить меня… Да и не было у меня желания, разрушить такой милый момент: мы шутили какие-то дурацкие шутки, смеялись во весь голос… При чём делали это, как хорошие друзья, – не боясь показаться глупыми или испорченными.

Я всё-таки согласился поесть, и Юля разогрела макароны с фаршем. Тарелка (чёрт, теперь это слово сразу отзывается болью где-то в голове) была только у меня, Юля ограничилась чашкой горького кофе, не добавив в него ни одной ложки сахара.

– Хоть в каком-то смысле я сейчас не голодна, – отшутилась девушка от предложения присоединиться ко мне.

***

Саша поставила передо мной тарелку с макаронами, вытащила из маленького холодильника склянку с соевым соусом и протянула мне.

– Спасибо, – я взял соус и нарисовал знак Зорро. – В макаронной области обильные осадки.

– Как ребёнок, ей-богу, – Саша усмехнулась и закатила глаза.

– Быть взрослым не так уж круто, – я наткнул макаронинку на вилку. – Вот подумай, разве есть что-то приятное во взрослении.

– Ответственность, новые возможности… – Саша стала загибать пальца.

– Вот видишь! – я улыбнулся и взмахнул вилкой.

– Не вижу! – передразнила Саша и продолжила уже обычным голосом. – Юля подарила тебе новый синоним сексуального голода: жажда обезвоживания… А что, неплохо – красочно и довольно точно. Значит, ты обиделся на неё из-за Кирилла?

– Фто? – спросил я, но тут же понял, что сказала Саша, и, дожевав, ответил. – Нет, нет.

Саша вопросительно повела бровью.

– Дело в измене? Да. – я положил вилку на край тарелки. – В измене мне? Нет. Видишь ли, конкретно в тот момент всё закончилось хорошо, мирно. Мы даже обнялись на прощанье.

– Но?.. – нетерпеливо перебила Саша.

– Но хищник не может уйти без добычи, – я понял, что перебираю с метафорами, и махнул рукой. – Вечером в тот же день она переспала с Дино.

– С нашим Дино? – удивилась Саша и хотела показать на плакат, но увидела, что он там уже не висел. – "Realnast"?

– Да, сегодня выступают они, – я вернулся к остывающим макаронам. – Они – сегодня, Дино – никогда.

– Ты обиделся на Дино из-за Юли? – Саша окончательно перестала понимать, куда я клоню.

– Я разочарован, а не обижен. Может, разозлён, но не обижен, – каждое слово я подчёркивал взмахом вилки. – Дело не в Кирилле, не в Дино и даже не во мне. Из-за Юли пострадала Леди Лаки.

– Вот чёрт, – Саша выпила чай, который я заказал. – Дино же встречается с Алёной…

– Фстречался, – я начал заедать разбуженную злобу. – Всё было не просто так: Юля так активно уламывала меня на танцы в постели, потому что это был последний шанс, последняя возможность отказаться от своего мерзкого плана, придуманного в те дни, которые я провёл у Ники.

– Да как Дино мог вообще переспать с ней? – Саша снова достала чайник.

– Юля показала ему переписку, – я отодвинул опустошённую тарелку, – мою переписку с Алёной. А у нас с ней нет-нет да и промелькнёт шутка-другая. Дино не самый рассудительный парень, завёлся на раз-два. Юля предложила выплеснуть эмоции, за этим сеансом психотерапии их и застала Леди Лаки.

– Странно, что Дино раньше не начал следить за переписками Алёны, – Саша слегка нахмурилась.

– Может, поэтому ЛЛ и не давала ему свой телефон, – я пожал плечами.

– То есть… – Саша ждала от меня какого-то итога, но я молчал, и она продолжила. – Юля решила, что единственный способ навредить тебе – это навредить твоим друзьям?

– Именно так, чёрт возьми! – я осушил стакан одним глотком.

Смеющаяся девушка, обойдя меня, подошла к Саше и заказала четыре коктейля. Я вперился глазами в Юлю: она, заметив это, робко отвела взгляд. Я развернулся обратно и стал наблюдать за тем, как Саша ловко подкидывает шейкер.

Срочное переливание

.

Воскресенье, ночь

Знаешь, какой симптом депрессии у меня самый нелюбимый?

Заедание?

Нет, с этим ещё жить можно. Может, не так долго, как хотелось бы, хотя… Не очень-то и хотелось. Нет, мой самый нелюбимый симптом – бессонница.

В общем, как я уже сказал, за окном ночь. Лежу на матрасе, который так любезно предоставили родители Ники и…

Погоди-погоди, а почему ты вообще решил съехать? Юля, конечно, девушка горячая, я бы даже сказала, обжигающая, но всё же.

Понимаешь, у интернет-браузеров слишком много извращённых, пошлых наклонностей. Стоит мне вбить фразу "трахнуть по маленькой" или начать искать название женской одежды, как мне сразу выдаются всякие…

Можешь не продолжать. Что ж, такова доля писателя, видимо.

Пожалуй, что так. Да и в интернете слишком много странных ребят со странными запросами.

Похабными, так и говори: не странными – а похабными.

Всё это не важно. Я вообще зря стал встречаться с Юлей, а уж тем более съезжаться с ней после всего лишь двухнедельного знакомства.

А я тебе говорила…

Справедливо. Но давай просто вернёмся к моей истории, о Юле я ещё скажу чуть позже.

На электронных часах горит тёмно-жёлтое: "00:14". В комнате очень душно, я корю себя за то, что не оставил дверь открытой. Приходится встать. Решил не ограничиваться только дверью и дойти до кухни.

А точнее, до холодильника.

Выйдя в коридор, уже хотел включить свет, но так и не нажал на переключатель: дальше по коридору тихо щёлкнул замок. Я застыл, дверь не двигается. Подтянув джинсы (домашние спортивные штаны я не прихватил), прошёл вперёд, взялся за ручку и плавно надавил на неё…

И?..

Ника. Ника стояла передо мной, странно улыбаясь и смотря на меня или даже куда-то сквозь меня затуманенным взглядом. Казалось, что на её прекрасном, но всё же бледном лбу выступила испарина. Утверждать наверняка не стану: в тусклом свете подъездной лампы вообще мало что видно.

– Привет, долго ты, – негромко сказал я и отошёл в сторону, чтобы освободить проход.

Ника ничего не ответила и, молча шагнув вперёд, стала разуваться. Она явно не была настроена на разговор. Может, в тот момент стоило вернуться в комнату, но мне захотелось проследить за тем, как она доберётся до постели. К тому же мне было чертовски интересно, чем я заслужил бойкот: мы же не виделись целый день, когда я успел накосячить?

Ника справилась даже с чисткой зубов, но переодеться в домашнее отказалась.

А может, это ты её напрягал?

Думаю, её напрягало алкогольное опьянение, а не я – единственный человек, который мог помочь скрыть всё от родителей. Которые, напомню, спали прямо в соседней комнате. К тому же чего я там не видел? Мы ведь встречались.

Но вы же не…

Да, мы не спали друг с другом. Ну и что?

Нет-нет, ничего, совершенно ничего. И что там было дальше?

В общем, Ника как-то странно улеглась на кровати – выгнув правую руку и скрестив ноги. Я выключил свет и пошёл к себе, забыв про кружку воды, в которой так нуждался ещё несколько минут назад.

Ага, как будто ты за кружкой воды пошёл, а не за тарелкой хлопьев.

Тоже справедливо. Надеялся, ты не заметишь.

Спустя пять минут снова черный потолок, снова раздражающий тик часов. Почему электронные часы вообще тикают? А это что, шаги? Я повернулся на бок и прислушался, словно следопыт-индеец, прислонившийся к земле, чтобы услышать топот копыт. Неспешные, лёгкие, почти невесомые шаги – Ника, точно она. Ещё шаг, и… Как будто пролили воду из стакана. Ещё шаг, ещё стакан воды. Резкий хлопок, в двери туалета щёлкнул замок.

Я выскочил из комнаты, включил свет: на полу две зелёные лужицы. Что ж, теперь я знаю, что подавали к столу.

Спишу такой юмор на чрезвычайность ситуации.

На цыпочках прошёл в кухню, схватил рулон отрывных салфеток и, наклонившись (я тогда наивно полагал, что смогу обойтись без ползания на коленях), стал медленно избавляться от улик вечеринки.

Стоп, а что за вечеринка? Ника же вроде не клубный человек. И вообще, почему она так поздно пришла домой?

А, точно. У неё в тот вечер была встреча выпускников. Прости, забыл упомянуть.

Я на них не хожу. Точнее, не пошла бы, если бы что-то такое организовали и у нас в школе.

У нас только один раз пытались, да и то… Ладно, к чёрту призраков прошлого с их элитными профессиями и успешным будущим, давай вернёмся в моё настоящее.

В то время, как я пытался скрыть жидкие следы преступления, Ника зачем-то плевала в унитаз. Выловить ногтем из тоненькой щёлки между деревяшками паркета кусочки какой-то зелени – возможно, брокколей – не так уж и легко. Но чувство отвращения постепенно преодолевалось, и я всё крепче сжимал салфетку, делая пол даже чище, чем он был до моего переезда сюда, да не обидится на меня мама Ники.

Покончив с этим грязным дельцем, я выбросил использованные салфетки в мусорное ведро. Странно, но я отчётливо помню, как улыбнулся в тот момент.

Правда?

Да! И не только из-за нелепости самой ситуации! Не только от страха, что вот-вот отец Ники решит сходить в туалет! Ко мне пришла какая-то… Возбуждённость от героического поступка.

Рыцари раньше: я убил ради тебя дракона. Рыцари сейчас: я подтёр за тобой.

Каждому времени – свои испытания.

И ведь Нике там плохо – как вообще можно радоваться сейчас?! Может, дело как раз в том, что я в каком-то смысле пытался спасти жизнь моей подруги: родители вряд ли одобрят долгожданный (и долго обсуждаемый) переезд дочери в отдельную квартиру, если увидят её такой – всё-таки у них в голове совсем другой образ, явно не имеющий ничего общего с девушкой, которая сейчас склонилась над унитазом.

А почему ты не идёшь к ней?

Честно? Надеялся на остатки её трезвости. Ну и отчасти на то, что всё это просто сон. Но прошло минут двадцать, Ника так и не вышла, а я так и не проснулся.

Может, мне стоило просто уйти.

Это… было бы грубо с твоей стороны.

Не просто грубо, даже подло! Это было бы самым настоящим предательством всего того, что было между нами. Но скажу честно, и такая мысль была. Она мелькнула у меня в голове, когда я вспомнил про нового парня Ники – Костю.

И всё-таки что-то удерживало меня на месте, заставляло подождать ещё немного, а затем ещё немного. Через десять минут Ника наконец приоткрыла дверь. Теперь её странное поведение и неразговорчивость стали объяснимы: она напилась.

А ты… Только сейчас понял?

Не спеши обвинять меня в наивности: я пьяного не вижу издалека.

Так только рыбаки умеют.

Ты про поговорку?

Нет…

Дверь приоткрылась. Я расценил это, как приглашение заглянуть внутрь: зайти я бы так и так не смог – слишком мало места для двоих.

– Прямо как в фильмах ужасов. Только вместо кровавых пятен – зелёные, – я посмотрел на Нику, чтобы оценить степень её восприятия информации.

Ника ничего не ответила, но слегка улыбнулась. Даже сейчас, даже в этом вонючем туалете её улыбка согревала мою душу.

– Знал, что тебе не очень нравится светло-синий цвет, – я посмотрел на лужи и перевёл взгляд на сопящую Нику, – но не думал, что ты возьмёшься перекрашивать стены в час ночи.

В ответ только неразборчивый шёпот.

Я развёл руками. Ника махнула головой в сторону унитаза, давая понять, почему она решила меня впустить.

– Вот чёрт! – шёпотом прокричал я и схватился за голову. – Ты засорила унитаз?!