Текст книги "Многоточие"

– Что-то ты грустная, Надя, – заметила София. – Что у тебя стряслось?

Вопрос оказался неожиданным. Громова вздрогнула, взглянула на Софию, но настолько добрым было её лицо, что Надя не выдержала и поведала историю о Лимбе. Никому словом не обмолвилась, даже отцу, а тут – как на духу выпалила.

– Я думала, серьёзное что. – София улыбнулась. – Мужчины они такие… Девичья любовь, что тополиный пух: вспыхнула, и нет её. Встретится на твоём пути достойный человек, станет ценить тебя, и любовь его огнём пылать будет, а не углями тлеть.

Мама Сэма говорила, а Надя внимала её словам, ощущая себя далёкой звездой на краю Вселенной. Звездой, которую никто и никогда не обнаружит.

– Поплачешь – и отпустит. Видела я твоего Лимбу! Болтун первостатейный! Привык, что всегда в центре внимания, вот и не ценит ничего в жизни. Для Сэма тоже свет в окне: Лимба то, Лимба это! Хочу быть как он! А я вот не хочу, чтобы мой сын был как он. Таланту хоть отбавляй, да не им одним всё измеряется…

София ворчала, но ворчала смешно, без злобы, и Надя невольно улыбнулась. Боль немного отпустила, но не ушла окончательно. В мыслях маячил образ Кайла Лимбы, образ любимого мужчины.

И так было хорошо сидеть с Софией в уютной гостевой комнате, что представилось, что это её мама. Роман заменил Наде и отца, и мать. Он удочерил её первоклассницей и воспитывал достойно, несмотря на тяготы. Терпел детские шалости и капризы, помогал, если что-то не получалось, однако в силу характера скупился на эмоции, которых всегда не хватало Громовой.

Вечер, проведённый у Софии, взрастил в её душе обновление. Никуда не делись чувства к Кайлу, никуда не улетучилась вера в возможное совместное счастье, но уже не так щемило сердце при воспоминании о нём.

«Дивная красота, – думала она, возвращаясь к себе на базу и любуясь багрянцем заката. – Разве поверишь, что ты не на Земле, а совсем в другой Галактике. Присмотришься – и отличий не найдёшь… Не зря ей номер два прибавили. Истинно будто одна и та же планета».

Надя стала посещать Софию каждый вечер. Приносила ей гостинцы: что-нибудь вкусное или редкие фрукты. Находиться дома в последнее время было тошно, а у Риккетсов царила чудесная атмосфера, и был не менее чудесный кофе.

Через несколько дней Сэм прислал еще одно сообщение. На видео он выглядел возбуждённым, ликовал и хвастался идеей, показывая расчёты и макет чего-то странного, называл отрасли, которые затронет его изобретение, говорил, что равняется на Лимбу (упоминание бразильца резануло по сердцу, но порез получился неглубоким) и передавал приветы: родным, друзьям, Громовым.

Надино имя Сэм не упомянул, но София знала, что сын питает к девушке чувства. Она поняла это давно и видела в Наде замечательную невестку, но понимала, что Сэм чужд Громовой. Когда Надя призналась в любви к Кайлу Лимбе, пазл сложился в единую картину, и на ней не было Сэма и Нади. Однако дни проходили, и у Софии затеплилась надежда: а вдруг? Вдруг эта прекрасная девушка одумается и перестанет пудрить себе голову и обратит внимание на Сэма? Разве он плох? Парень видный, сильный, голубоглазый, волосы цвета пшеницы, плечи удалые! Вдруг судьба смилостивится?..

Громова постепенно оклемалась. Согласилась участвовать в новом спектакле, который ставил Дензел Хадсон (прошлый она пропустила, а отзывы зрителей были хорошие), по примеру Сэма начала читать книги (а иногда и слушать их на работе), проводила длительные собрания с коллегами и верила, что всё уладится само собой. Иногда она вспоминала Кайла, но отчаяния, как в то тяжёлое время, больше не было.

На первой репетиции Надя познакомилась со Сьюзен. Громова слышала про их отношения с Кайлом, но девушка ей понравилась, и жгучей ревности она не ощутила. Стройная, красивая, ухоженная, из высших кругов, но при этом не заносчивая, – именно такая и нужна Лимбе для построения политической карьеры. А что взять с Нади Громовой? Голь перекатная.

Всю репетицию Сьюзен флиртовала с Дензелом. Тот отвечал взаимностью. Надя желала, чтобы Хадсон увёл у Лимбы подругу – не назло Кайлу, а по другой причине. Достойный был мужчина Дензел. Надёжный. Сьюзен бы его вывела куда надо.

Спустя неделю Громова увидела Лимбу в столовой. Кайл сидел в окружении свиты, шумел и шутил с девушками. «Бросила», – догадалась Надя и в чудесном настроении пошла на репетицию, где её догадка и подтвердилась: Дензел и Сьюзен стали парой. Громова отыграла роль с вдохновением, как и в последующем спектакле, где среди зрителей сидел бывший любимый.

7

– Стажировка моя отменилась, – сказал Сэм.

Риккетс вернулся неожиданно. На пересадочной станции он пересел на обратный корабль и в общей сложности пропутешествовал в космосе полтора месяца. Причина была неприятная: профессор Иси перенёс инсульт, и все аудиенции на ближайшие полгода отменили. Своё изобретение Сэм привёз на Землю-2.

Сначала он удивился, что в их гостиной находится Надя, затем София поведала ему историю об их начавшейся дружбе, и Риккетсу вспомнилось, как и он с Романом Громовым отлично проводил время. Разница в возрасте, если есть общие интересы, не препятствие. Главное, чтобы человек был хороший.

– Повезло, что корабли с Земли идут один за другим. Не пришлось торчать на пересадке. Зато изобретение закончил, покажу на днях, – сказал Сэм.

София рассказывала последние новости, но Сэм слушал плохо. Он поглядывал на Надю и думал о ней. Риккетс опасался, что Громова прекратит навещать маму, однако Надя пришла на следующий день. С Сэмом практически не общалась, больше с Софией.

Ходить она перестала, когда её перевели на базу № 2, и новые квадраты подготовили к озеленению. Мегаполисы строились, ширились, рабочих рук и роботов не хватало: трудились от зари до зари, иногда стахановскими темпами.

С Громовой Риккетс пересёкся лишь однажды, когда приехал на поезде по делам. Понял, что ничего не изменилось: по-прежнему в её душе ещё живёт Лимба, и решил, что лучший помощник в его ситуации – время…

Кайл Лимба сложно переживал расставание со Сьюзен. Он был на неё зол, и гнев вымещал на всех подряд. Променять его, будущего героя индустрии робототехники на странного, вечно улыбающегося Дензела Хадсона, да ещё и в какой момент (когда профессора Иси хватил инсульт, и пора начинать борьбу за президентское кресло в корпорации!) – редкая подстава! Нет бы подождать немного, дать ему крохотный шанс, а не со счетов долой…

Лимба задумался над происходящими с ним метаморфозами. Раньше по щелчку пальца вокруг появлялись девушки, открывались невиданные горизонты в карьере, а теперь всё менялось. Куда-то упорхнул тот фарт, что помогал лететь выше небес долгие годы пацанёнку из бедняцкого квартала. Не зная, что и как делать, Кайл погрузился в ежедневные вечеринки, но спустя неделю-другую, устав от бессмысленных пьянок, случайных связей и ненужной суеты, взял отгул и весь день провёл на природе. Расстелил плед на траве, подключил носовой фильтр и отдыхал от всего, что навалилось за прошедшие месяцы.

Размышляя над дальнейшим, он пришёл к выводу, что кресло президента ему не светит. Иси в плохом состоянии, да и когда здоровье позволяло, Хидетоси уже не имел рычагов, как раньше. Робототехника влилась в повседневность, и ею управляли другие люди. Должность президента давала привилегии и позволяла продавить нужные новинки без бюрократических проволочек (как бы пригодилась эта возможность с его носовым фильтром!) и сулила сказочные богатства. То, что зарабатывал Лимба сейчас, не шло ни в какое сравнение с окладом профессора. Получать такие блага в столь молодом возрасте – о чём ещё можно мечтать? Весь мир у твоих ног.

Со Сьюзен можно было рассчитывать на продвижение, а один он не нужен в этом вылизанном обществе. Был бы женат – другое дело, там наверху это ценится, вроде как ты ответственный, раз несёшь бремя за семью, но Лимба озорной гуляка: кому он сдался…

Лимба признался себе, что проиграл, но, как истинный вояка посчитал, что только бой, а не войну. Не привык он отступать, не привык сдаваться. Много лет грыз землю, чтобы выбиться в люди, и никогда не останавливался. Бросить всё из-за девушки, которая выбрала другого? Чёрта с два!

Кайл нажал кнопку на часах. Позади ожил его бирюзовый «мех».

– Доставь меня домой, – сказал Лимба роботу. – Сегодня поедем в гости.

Приняв душ, побрившись и переодевшись в одежду спокойных тонов, Лимба затемнил стекло скафандра, спрятавшись от любопытных глаз, и поехал на поезде на базу № 2. Три часа любовался пейзажами, пил кофе и взвесил всё окончательно…

Громовы трудились над озеленением зоны отдыха, когда вдалеке показался силуэт человека. Роман, обладая острым зрением, его сразу узнал и чертыхнулся, а Надя разглядела Лимбу, когда он был уже достаточно близко. Она разволновалась, и её робот, стоявший неподалёку, замигал разными огоньками. Девушка оглянулась, послала ему импульс, но сама уняться не смогла. Стучало в груди, дыхание перехватывало. Щёки вспыхнули огнём. Догорающий закат слепил глаза.

– По твою душу идёт, – сказал Роман. – Принёс же чёрт окаянного.

– Может по работе что, – сказала Надя, но сердце понимало, что нет, не по работе. Другие намерения были у Кайла.

У Лимбы вдруг подогнулись ноги. Уверенный в себе до этого, он задумался, что потерпит очередную неудачу, и в скором времени это может превратиться в традицию. Кайл вспомнил последнюю встречу с Надей, её победное лицо на спектакле. Замерев на секунду, он отмёл плохие мысли и направился к Громовым.

– Роман, – обратился Лимба к Громову. – Я хочу…

– Я знаю, что ты хочешь спросить, – перебил его Громов. – Сядьте с Надей и поговорите. Я не стану решать за неё. Но, если тебе интересно, то я против.

Надя и Кайл прошли в ближайшее кафе и сели за стол. Робот-официант предложил им заказать напитки или ужин.

– Принеси нам сока: яблочного или апельсинового, – сказал Лимба. – Надя…

Оставшись наедине с Кайлом, Надя сначала захотела уйти: не могла смотреть на Лимбу, сразу в памяти всплывали слова, сказанные им. Затем желание пропало. Громова слабо улыбнулась и кивнула, разрешая продолжать разговор.

– Я извиняюсь за поступки, что совершил. Такой я человек. Но говоря о тебе, я обманывал. Просто боялся ответственности, боялся завести семью, а теперь обдумал, понял, что качусь в никуда, и никакого счастья это не приносит… Хочу хотя бы попробовать. – Он притих, удивляясь, что и сам верит в свой порыв.

– Тебе нужно жениться ради карьерного роста, – сказала Надя.

– Не только… Я и так достаточно вырос, рано или поздно вырасту ещё, выдумаю новое изобретение, там и дальше продвинут на верхушку… Надоело одному. Со Сьюзен мы изначально расстались, а затем она сама вернулась…

– Ты же говорил, что не хочешь серьёзных отношений, что тебе нужно дальше, в высшие круги, в элиту. Теперь, выходит, всё поменялось? – Громова сидела, сжав губы, с прямой спиной, как у заправского офицера. – Сьюзен подходила для решения задачи, да дала от ворот поворот, а тут ещё одна дурочка в запасе. Глядишь, тоже пригодится, куда-нибудь протолкнуться.

А затем выкинешь за ненужностью.

– Ну зачем ты так? Неужели я настолько плохой человек?

– Я не знаю, что ты за человек.

– Нормальный человек. Погулял, побегал. Остепенился.

Громова поостыла. Лимба говорил, она ему не верила, но ей было приятно, что он рядом, что всё равно причалил к её берегу.

– Подумай хорошо, нужна ли я тебе.

– Раз пришёл за тобой, значит, нужна.

– Брак по расчёту не приносит счастья.

– Да что ты со своим расчётом всё! Вот со Сьюзен по расчёту всем казалось, а с тобой у нас какой расчёт?

Надя поднялась. Нужно было идти работать. Кайл тоже встал, протянул к ней руку. Она протянула в ответ, а Лимба внезапно схватил её в объятия и принялся целовать. Громова не могла ни кричать, ни сопротивляться. Было ей и боязно, и приятно, и так закружилось всё вокруг, что забылись внезапно и обида, и злоба.

Как ни крути она его любила, чего себя обманывать…

8

Больше месяца Сэм Риккетс пропадал на курсах повышения квалификации. Чтобы никому не мешать, их проводили в одном из зданий базы № 2. Сэм строил нового робота (для работы с детьми, как объяснил он матери) и домой не приезжал. Курсы длились с утра и до позднего вечера, а свободное время Сэм посвящал разработке.

В этот раз София не страдала от разлуки. Знала, что сын рядом, что ничего с ним в безграничном космосе не случится. Тоска больше не мучила пожилую женщину…

А Роман Громов горевал. Сколько лет – рука об руку с дочерью, пока чёрт беспутный не объявился. Словно вынули из Громова душу, когда Надя переехала к Кайлу. На работе Роман никого не замечал, проводил день в заботах и хлопотах, а с наступлением вечера настроение менялось. Одолевали мысли, и сон, который, казалось, уже здесь, улетал будто сойка-пересмешница. Роман надевал подаренный Лимбой носовой фильтр и выходил на улицу.

Непривычно было смотреть на мир без стеклянного скафандра. За постройками города сгущалась темнота. Там ничего не было: только тысячи посаженных деревьев и кустарников, шумящих на ветру. Звуки напоминали шёпот, и он был прекрасен. Вроде мелочь, а не нужно таскать с собой громоздкий скафандр, баллоны с воздухом, и каждый шорох слышен… Неясно лишь, как передаётся в эту крохотную штучку чистый воздух; всё кажется волшебством, а Лимба – кудесником. Впервые Громов осознал, насколько талантлив этот юнец, если с легкостью преодолевает законы физики. Лично Громов не мог объяснить это техническое новшество. А Лимба мог и смог.

После скромной свадьбы молодые супруги жили в коттедже на базе № 1. Надя занималась озеленением первого города и обустройством дома, Кайл трудился над своими задачами. Поначалу всё складывалось неплохо, но затем семейная жизнь стала тяготить Лимбу. Он терпел несколько дней, затем срывался, гулял ночь напролёт и приходил под утро – пьяный, пахнущий чужими женщинами, валился на кровать, спал до полудня, а потом уходил на работу. Разговаривали они мало. Громова понимала, что его не изменить, и что он её не любит…

Как гром среди ясного неба прилетело известие о смерти Хидетоси Иси. Профессор оставил завещание, в котором «попросил» сделать президентом корпорации «Иси Компани» своего лучшего ученика Кайла Лимбу. Возможно, у Лимбы не было бы шансов, но предприимчивый Хидетоси разослал видеосообщение по всем ресурсам. Верхушке некуда было деваться, кроме как подтвердить его назначение и прислать приглашение о возвращении на Землю.

Надя смотрела дома в гостиной новости и ожидала мужа. Тот появился спустя час-другой, проскочил мимо неё в комнату, словно не жена стояла, а мраморная статуя.

Войдя в комнату следом, она спросила, что он ищет. Лимба улыбнулся ей кривой ухмылочкой.

– Кайла в президенты взяли! Пригодился статус женатого! Поеду обратно на Землю. Вот так вот.

И не дожидаясь её ответа, принялся собирать вещи. Брал только необходимое.

– А как же я? То есть – как же мы?

– Что? – не расслышал он.

– Я спросила, как мы будем. Я и малыш.

Кайл не ответил, и Надя ощутила, как подкатывает дурнота, как в глазах темнеет от поступка мужа, который он жаждет совершить…

– Я еду на Землю, ты остаёшься здесь. Что непонятного?

– Но мы же семья, Кайл…

– А, к чёрту! Подашь потом на развод. Деньги буду присылать.

Надя рухнула в кресло. Хлопала глазами, смотря на мужа, а тот спокойными движениями складывал вещи в чемодан, насвистывая под нос победную песенку известного британского коллектива, неторопливо застёгивал молнию и вальяжно проследовал мимо жены на выход.

Автоматическая дверь перед ним открылась, Лимба шагнул за порог и скрылся на улице. Громова заплакала. Сквозь слёзы она услышала, как Кайл садится в бирюзового «меха» и уходит навсегда.

Надя осознала, что это конец. Что больше нет семьи, что он дурачил её ради повышения, и пока произойдёт процедура развода, Лимба успеет занять кресло президента «Иси компани». Впрочем, до этого ей не было дела…

Кайл торжествовал. То, к чему он стремился всю жизнь, свершалось. Годы заискиваний перед профессором и его приближенными людьми, годы безумного труда, бессонных ночей вылились в награду. «Теперь всё будет по-другому, – думал он. – Комитет не станет мурыжить мои изобретения. Примут как миленькие. Поскрипят зубами и примут. Не то, что раньше: мистер Кайл, вы же понимаете, есть процедуры согласования»…

Робот взобрался на холм. Лимбе припомнилось, как Надя управляла десятком «мехов». Загадка, которую они так и не разгадали с Майером. Кайл махнул рукой. Успеет узнать. Найдётся другой умелец, который заставит двигаться армию роботов.

Внезапно «мех» встал как вкопанный. Лимба нажал кнопку перезапуска, послал приказ идти вперёд, но движения не происходило. Робот был включен, но Кайла не слушался. Кайл повторил процедуру перезагрузки.

– Давай, двигайся! – разозлился Лимба. – Ты, что, «Бирюза»?!

Покидав вещи на землю, Кайл вылез следом. Он спешил в космопорта.

Странное ощущение затронуло Лимбу. Он оглянулся и вздрогнул. На крыльце их коттеджа стояла Надя. Её заплаканное лицо было разгневано. Кайл догадался, что это она задержала «меха».

– Отпусти его! Мне нужно уехать! – крикнул Лимба.

Супруга не ответила. Кайл выругался, нащупал на ноге робота едва заметный лючок и открыл его. Достал из кармана длинную стальную палочку и вонзил её в отверстие, что было в лючке. Робот загорелся красным.

– Включена система самоуничтожения, – сообщил робот. – Она будет активирована через три минуты. Просим покинуть зону взрыва.

– Пока, красавица! – крикнул Кайл Наде.

Он бросился наутёк в сторону космической станции. Роботом больше никто не управлял.

Через три минуты позади раздался взрыв. Лимба инстинктивно пригнулся, но осколки его миновали.

Спустя полчаса Кайла принимала каюта первого класса. Он пил шампанское и наблюдал за подготовкой корабля ко взлёту.

Впереди маячили перспективы и сладкая успешная жизнь, однако внутри у Кайла остался неприятный осадок. Лимба понимал, что поступил по-свински. Это его не расстраивало: он привык шагать по головам и разменивать мелкие монеты на крупные; но сейчас впервые засомневался в правильности выбора. Что-то его притягивало к Наде, была в ней редкая чувственность.

«Вдруг я ошибся», – подумалось ему, но тут корабль зашумел, и плохие мысли растворились в гуле турбин…

9

Через широченные двери блока № 3 выходили роботы. После открытия нового конвейера здесь запустили четыре производственных линии, и стройка мегаполисов пошла ударными темпами.

Сэм Риккетс был среди тех, кто вёл своего робота к грузовому поезду. Солнце светило высоко, согревая полуденным зноем стальные детали «меха«-строителя. Тот двигался ровно и уверенно, словно делал эти движения много-много лет, – столь плавными и точными они были. После того, как Надя перевелась обратно к отцу, они так и не нащупали ту взаимосвязь, которую она достигала с роботами, и отвозили их при помощи людей: в каждом «мехе» сидел человек-управленец, редко кто увозил двух роботов сразу.

О женитьбе Кайла и Нади Сэм узнал от Романа Громова, когда приехал погостить, и так плохо ему стало в тот момент, что ни кофе, ни отличный собеседник, – ничего не привело в порядок. Несколько недель Риккетс не находил себе места. Бессонными ночами Сэм спрашивал мысленно у Нади, зачем она это сделала после всего, что произошло. Кайл был её недостоин. Она так говорила, но всё равно дала ему шанс. Эх, Надя, Надя…

Увиделись Сэм и Надя случайно через неделю после бракосочетания. Риккетс отправился по поручению руководства и встретил Громову на улице. Та выглядела счастливой, на стройном теле красовался модный костюм с неоновыми вставками. Продолжая улыбаться, поздоровалась. Сэм лишь кивнул в ответ. Через пару шагов он остановился и, не выдержав, оглянулся. Громова шла, не оборачиваясь, да так и не обернулась к нему. Весь её вид свидетельствовал о счастье: она словно светилась изнутри. От созерцания чужой радости Сэму стало ещё больнее. Он разрешил дела и впредь пообещал себе не давать волю эмоциям и не ходить дорогами, где она живёт.

Однако судьба свела Сэма с Надей снова. Как-то вечером Сэм заглянул к Роману. Они надели носовые фильтры и провожали закат, попивая коньяк и обсуждая сильные и слабые стороны английских поэтов. Надя появилась неожиданно, прошла мимо них, была задумчива и не поздоровалась. Столь странное поведение насторожило Риккетса, но, поразмыслив, он всё понял.

Сэм попрощался с Романом и поехал к себе. Сердился на Громову, на Лимбу, проклинал всех, на чём свет стоит. Месяц после их женитьбы был самым тяжёлым для Сэма, и та сложная гамма чувств, что в нём бурлила, буквально разрывала его на части, и сейчас, когда он управлял роботом, она ярко отражалась разноцветьем кнопочек на панели.

На следующий день на работе с утра была нездоровая беготня. Все суетились, что-то обсуждали, но Сэм, занятый своими мыслями, всё пропустил и опомнился уже к обеду, когда об отъезде Лимбы судачил весь отдел техники.

– Кого-то нового назначат, – говорили в толпе.

– С первой Земли, наверное.

– Кто знает. Найди такого талантливого, как Лимба!

– Эт точно! Сколько их тут сменилось…

Риккетс не мог поверить услышанному. Лимба уезжает на Землю-1, а, значит, с ним и Громова. Выходит, он больше никогда не увидит Надю…

Риккетс сунул фильтр в нос и вышел на улицу. Фильтрами пользовались почти все, хотя разрешения никто не давал, и производили их нелегально по чертежам бразильского кудесника. То тут то там всё больше и больше встречалось людей без скафандров.

Сэм пошёл к пруду, сел на берегу на траву и долгое время смотрел на воду. Мысли об отъезде Нади всколыхнули в нём прилив грусти, и он едва сдерживался, чтобы не зареветь. Тяжело было на душе, и тяжесть эта давила изнутри бетонной плитой. Риккетс откинулся назад. Прохладная трава, не успевшая прогреться на солнце, промочила футболку, но он даже не заметил.

«Что ж, – думал он. – Видимо моя судьба жить без Нади Громовой. Пройдёт несколько лет, любовь ослабнет, и останутся лишь воспоминания, те редкие миги, когда мне удавалось увидеть её, невзначай дотронуться до её нежной руки, вдохнуть аромат Надиных духов, любоваться искренней улыбкой. Всё останется лишь в памяти. А он теперь один, как ветер в поле. Летай, сколько хочешь»…

Надя тоже находилась в подавленном настроении. Дурной поступок Кайла её огорчил. Она не представляла, что муж ради карьеры сможет бросить жену, будущего ребёнка, и ругала себя за то, что решилась сойтись с ним. Сколько раз отец говорил, что есть Сэм Риккетс, приглядись, какой ладный парень, а она одно талдычила: не нравится. А нынче всплыли образы Сэма: как он стоит с печальными глазами, прикрывая грустью влюблённость; как радуется, когда она обращает на него внимание, и смеётся, когда она подмигивает.

Однако произошедшее ничего не изменило в Надиной жизни. Наревевшись вдоволь, она решила начать сначала. Родится сын или дочка, – она воспитает. Вырастет помощник, пусть и без отца, но есть ещё дед, тот выкует из кого хочешь достойного человека. А Лимба… Жизнь вернёт ему всё сполна.

Роман выслушал дочь молча. Кивнул (от кого-то уже узнал об отъезде), после чего с удовольствием нарёк бразильца непечатным словом. Ни один мускул не дрогнул на лице Громова. Он знал, что брак дочери рано или поздно так бы и закончился.

В первые дни Надя верила, что Кайл одумается, но, просматривая сообщения о пассажирах лайнеров, она видела, что Лимба держит путь на Землю, и что возвращаться не планирует. Вскоре Громова смирилась с утратой, но ещё много месяцев тоска по любимому не отпускала её…

Узнав о том, что Лимба уехал один, Риккетс удивился. Хандра мигом отступила. Сэм понял, что не ошибся в Кайле, сразу разглядев в нём лжеца, подлеца и бабника, и тот сполна оправдал его надежды.

В приподнятом настроении Сэм прибыл домой, обнял маму, которая готовила ужин в компании робота-помощника.

– Слыхал про Лимбу-то? – спросила она.

– Да. Полгорода судачит.

– Надю жалко как.

– Сама виновата, – жёстко отрезал Сэм.

София взглянула на него удивлённо, но он лишь пожал плечами и ушёл в гостиную.

За ужином они никого не обсуждали. Сэм показывал Софии проект, который он хотел защитить у Хидетоси Иси, рассуждал о перспективах роботов-детей и роботов для детей. Направление активно тестировалось, но комиссия раз за разом браковала образцы. Сэм, наконец, отыскал решение проблемы.

– Если бы был жив Хидетоси Иси, он бы точно одобрил мой проект, – сказал Сэм.

– Рискованно строить концепцию на взаимодействии с роботами с младенческих лет. Закон же вроде запрещает пользоваться «мехами» до восемнадцати лет?

– Попытка – не пытка. Попробуем.

Поужинав, Сэм ушёл на прогулку, а София размышляла о разбитой любви Нади и Кайла, о внуках и обо всём, что заботило материнское сердце.

Над базой № 1 угасал день. София устроилась у окна и провожала солнце, пока оно не скрылось за горизонтом…

Звонок застал Кайла в постели. Прогуляв полночи по барам космического корабля, он проснулся от настойчивой трели. Взглянув на экран, увидел серьёзные лица и, выхватив телефон из подставки, поспешил в другую комнату. Девушка на кровати томно потянулась. Лимба представил, что её заметит Высшее руководство Земли, и заскрипел зубами. Закрыв за собой дверь, он уселся на диван и принял звонок.

– Кайл Лимба слушает, – сказал он. – Всем доброго дня.

– Почему тебя приходится ждать уважаемым людям? – вместо приветствия спросил Главный руководитель. – Два пропущенных звонка! Ты что там, после тусовки что ли? Лицо опухшее, мешки под глазами. – Он засмеялся.

«Доложили», – подумал Кайл.

– В-общем так, Лимба, – продолжил руководитель. Когда он говорил, щёки его важно тряслись. – Хидетоси больше нет, и, несмотря на его желание поставить своего протеже, мы не видим в тебе президента «Иси Компани». Сечёшь? Теперь, когда было объявлено о назначении, мы не сможем дать тебе хорошего пинка. Однако Высшее руководство имеет своё мнение и вправе назначить своего претендента. Вариантов, как ты понимаешь, два. Первый: ты президент «Иси Компани», почётный человек, с огромной зарплатой, но должность твоя фиктивная. Управлять корпорацией будут другие. Второй вариант: ты не сговорчив, а, значит, не получаешь наше одобрение и через полгода проваливаешь испытательный срок. Кресло занимает другой человек.

Кайл на секунду вспыхнул и хотел разразиться бранной тирадой, но сдержался. Молчал в ответ, пока на экране элита Земли играла желваками.

– Завтра ждём твой ответ, – сказал руководитель и отключился.

Лимба секунду-другую смотрел на потухший экран телефона. Его и впрямь помятое лицо, на котором виднелись следы былой вечеринки, не внушало ни доверия, ни уважения. Звонок от правящей верхушки по сути поставил крест на всём: карьере, амбициях, желании доказать, что он не так прост, как кажется. Ему чётко и ясно указали на своё место. И больше некому было прикрыть его.

Кайл понимал, что придётся соглашаться, но он станет пешкой в их играх. Ему никогда не достичь ни высот, ни почтения Хидетоси Иси. Руководству Земли не интересны выскочки, они помнят, кто Кайл Лимба на самом деле – выходец из трущоб: таким не место в мировой элите. Эти волки ни за что не пустят никого в свою стаю.

В душевном порыве он вспомнил про Надю. Эти дни он заливал горе-поступок реками алкоголя, залечивал раны доступными женщинами, но щемящее чувство утраты не покидало его. Оно возникало снова и снова, даже в периоды хмельного беспамятства.

Я спросила, как мы будем. Я и малыш.

Её вопрос вертелся в голове. Настойчивый, где «мы» было нарочито подчёркнуто.

Уезжая, Лимба не поверил Громовой, а сейчас осознал, что она не блефовала, что под сердцем её хранится младший Лимба – мальчик или девочка, а может и двое.

Корабль летел в кромешной темноте. Подолгу Кайл замирал у иллюминаторов, пытаясь там что-то увидеть, но там, как и в его душе, было черным-черно.

Этой ночью он не пошёл куролесить, а утром гладко выбритый и отглаженный принял звонок от Высшего руководства Земли и согласился на роль болвана-президента. Терять ему было больше нечего…

10

Несколько дней лили дожди. Непогода случилась здесь впервые. Выбранное местоположение первого и второго будущих мегаполисов выпало на зону, где круглый год лето, и осадки все восприняли с удивлением.

Надя Громова прохаживалась по лесу. После смены она решила не ужинать с коллегами. В последнее время ей стало тяжело находиться среди них, то и дело скользивших взглядами по её животу. Отъезд Лимбы породил множество слухов, многие из которых были ей неприятны. Общение со всеми получалось натянутым, в Громовой больше не видели руководителя, на которого стоит равняться. Она превратилась в обычную девушку, совершившую глупую ошибку.

Отец понимал, что скоро дочь переключится на другие заботы, и попросил подготовить смену. Надя выбрала двух наиболее талантливых ребят, потихоньку их натаскивала, но Роман, пообщавшись с ними пару раз, остался разочарован. Для ребят работа была всего лишь работой: просто труд за зарплату. Не было в них стремления и желания.

Лес встретил Надю тишиной. Когда-то их бригада аккуратно высаживала здесь каждое деревце, а теперь казалось будто деревья – творения матушки-природы. Громова шла осторожно, боясь оступиться и поскользнуться на мокрой земле.

Неожиданно на дереве Надя заметила белку. Та прошмыгнула по веткам, виляя пушистым хвостом, и девушка поняла, что лес зажил собственной жизнью. То, что они сотворили, нынче развивалось по своим собственным законам. Повсюду встречались белые многоточия грибов или тёмно-бордовые крапины ягод, которые обильно росли на кустарниках. Громова не удержалась: сорвала ягоду, положила её в рот. Прислушалась ко вкусовым рецепторам. Те отозвались восторгом.

Возвращаясь домой, она наткнулась на запоздавший к ужину отдел Сэма Риккетса. Сэм её не видел: он шёл впереди, о чём-то оживлённо разговаривая с коллегами. Надя подумала, что была не права, не дав шанса этому замечательному парню. Всё-таки он не был ей безразличен. Риккетс скрылся за дверями столовой, и Громова поняла, что назад ничего не вернуть…

Много недель спустя, когда у Нади начался декретный отпуск, она увидела по спутниковому телевидению интервью Лимбы. Кайл три месяца исполнял роль президента «Иси Компани». Громова слушала стандартные ответы бывшего любимого, смотря внимательно на мешки под глазами, появившиеся у Лимбы после вступления в должность, и на ехидные лица Высшего руководства Земли. Хмыкнув, она выключила ТВ и поклялась, что больше не станет интересоваться жизнью Кайла. Пора поставить точку. Большую жирную точку. Единственное, что важно сейчас – будущий ребёнок. Мальчик. Он станет её опорой, её единственной радостью. Он затмит все плохие мысли.