Текст книги "Рок. Книга 1. Лабиринт Сицилии"

Копьё с невероятной силой и скоростью, пролетев дистанцию, вонзилось в соломенное чучело и громкий удар о бронзу возвестил вставшему на ноги Акрополису о новом триумфаторе турнира! Акрополис наполнился ликованием! Первый день состязаний подарил зрителям такой невероятный выброс адреналина, такую интригующую динамику хода соревнований, что даже старожилы турнира не могли вспомнить хоть что-то подобное!

Царь Акрон вызвался сам наградить победителя. Он вышел в сопровождении двух магистратов и самолично надел лавровый венок победителя турнира на голову нубийца Тогана. После этого он надел на него специальный приз – посеребрённый роскошный пояс с такой же перевязью, на которой бронзовыми вставками с позолотой были вделаны знаки города Дракоса – страшный дракон и вершины Керкелеаса. Эту награду делали почти целый год мастера города Дракоса. Закончив награждение, Акрон обратился к гостям и зрителям турнира:

– Сегодня мы наблюдали величайшее соревнование между двух таких же величайших мастеров воинского искусства! Как мне только что сказали, обоих мастеров мы увидим в состязаниях копейщиков, куда они оба подали заявки! Турнир продолжается, друзья! Я жду вас всех на завтрашних состязаниях!

Народ ликовал. Известие об участии обоих бойцов в следующих соревнованиях делал турнир ещё более интригующим. Тем не менее, имя Тогана было официально вписано в ряд победителей турнира в состязании копьеметателей на острове Самосе!

Карталон довольно улыбался в ожидании возвращения Тогана, а Сибилла по-детски радовалась за него, хлопая в ладоши…

На этом первый день состязаний закончился. Зрители покидали Акрополис полные впечатлений, обсуждая увиденное и пережитое.

К трибуне, на которой расположились его друзья, Тоган подошёл, сияя торжеством победы. Поздравления сыпались со всех сторон. Сибилла первая отреагировала на его появление:

– Дорогой Тоган, ты был великолепен, особенно в своем странном танце! – выпалила она, едва увидев его. Тогана засыпали вопросами.

– Скажи, как ты почувствовал направление мишени? Ведь, кружась, ты должен был потерять его!

– Моим телом управлял великий бог Талонга, которого я попросил вселиться в меня на время броска! – отвечал Тоган, сверкнув глазами…

В воздухе повисла тишина, связанная с ответом нубийца…

– Ну что же, Тоган, – отозвался на это один Карталон во время молчания и удивления присутствующих, – надеюсь, твой бог поможет тебе и в состязании копейщиков. Если ты всё же не передумаешь в них участвовать!

СЕПТЕМИЙ Бибул, проделав по Аппиевой дороге довольно длительное путешествие на сменных лошадях, прибыл в порт Реггия. Он проскакал всю Каламбрию, миновав города Тарент и Метапонт, проехал весь Брундузий, миновав Кротон и Локры, практически не отдыхая и не останавливаясь. В Реггии его встречал Клавдий Курион. Септемия окружили заботой и вниманием. Он омыл своё тело в специально приготовленной для него ванне. После омовений друзья отправились в триклиний для обеденной трапезы. Во время обеда друзья беседовали об итогах поездки в Рим.

– Сменные почтовые станции на Аппиевой дороге находятся в хорошем состоянии, – говорил Бибул, – ни на одной станции я не видел старых, немощных лошадей. Сама дорога находится под постоянным вниманием и ремонтом.

– Это стратегическая дорога в данное время, – согласился Курион, – поэтому в этом нет ничего удивительного. Какие вести из Рима?

– Сенат принял мои доводы и поддержал меня. У меня с собой решения Сената. По прибытию в Мессену я передам их консулу Регулу. Казна республики пустеет. Людские резервы почти истощены. Мы не можем затягивать войну!

– Но ты выяснил что-либо о стороне, которой выгодно затягивание войны? – Клавдий Курион с нескрываемым интересом смотрел в глаза Бибула.

Септемий замолчал, обдумывая свой ответ.

– Клавдий, я многое выяснил, но сейчас не могу говорить об этом! Ты прости, я молчу не из-за недоверия к тебе, а по причине непроверенности моих догадок. Когда мои догадки станут фактами, я расскажу тебе о них.

Септемий помолчал, видя задумчивость Клавдия.

– Кстати, разрешением моих догадок занимается наш общий друг проконсул Селинатор! – уточнил он.

– Селинатор? – сразу оживился Клавдий. – Как он поживает? Я не видел его уже более двух лет!

– Он сидит в своей библиотеке, которую собирал долгое время! Другие собирали сокровища и копили богатство, а наш Селинатор собирал богатейшую библиотеку, которая стала для него смыслом жизни. – Септемий задумался. – Я вот долго думал и рассуждал о двигателе и смысле наших поступков и подвигов. Жизнь ради собственного удовольствия или богатства не имеет никакого смысла. Жизнь ради собственного возвышения, получения какой-то власти имеет смысл, если от этого не страдают окружающие и дающие тебе эту власть. Жизнь ради подвига тоже имеет смысл, но подвиг твой должен иметь общечеловеческие цели, иначе твой подвиг – ради твоего народа – рассматривается другими народами как злодеяние. Для меня всегда примером была жизнь моего отца. Он был неустрашимым на войне и неустрашимым борцом в Сенате за гражданские права в Республике и процветании её самой. Его идеалом было расширение Республики с распространением гражданских прав на все присоединённые народы. В Сенате у него всегда были враги, которые хотели обогащаться за счёт порабощённых народов. Даже находясь у себя в доме, он не мог жить мирно и спокойно, благообразно своим идеалам. Враги не дремали. У нас в доме всегда находился отряд вооружённых людей, готовых отразить любое нападение! Но и это не помогло! Отец умер от скоротечной, страшной болезни, настигнувшей его внезапно, после одного из заседаний Сената. Мы с тобой, мой друг, в это время воевали в Самнии, во славу Республики. И я помню, как смерть отца подействовала на меня! Это было так неожиданно. И всё это после смерти моей Тертеллии и нашего ребёнка. – Глаза Септемия наполнились слезами…

– Прими, мой друг, ещё раз мои соболезнования и сожаления о происшедшем. Судьба отнеслась к тебе неблагосклонно. Я долго думал, почему именно тебе, сыну такого добропорядочного и благородного гражданина, каким был твой отец, она дала пережить такие испытания. Какой-то рок преследует Республику! Самые видные и благообразные её деятели умирают слишком рано, не успев как следует законодательно укрепить свои преобразования в Республике! – произнёс с сожалением Курион.

– Это так! – Септемий овладел собой. – Теперь проконсул Селинатор выступил с небольшими преобразованиями по расширению гражданских прав вновь созданных триб. Но наткнулся на непонимание высших слоёв аристократии в Сенате. С тех пор, как я покинул Рим, я очень тревожусь за него! Он согласился помочь мне навести кое-какие справки о начале республиканских времён. И это, решил я, может стать для него очень опасным! Ему для его охраны нужно отправить в дом вооружённых людей. Если, конечно, тебе это не слишком обременительно.

– Я понял, Септемий! Ты можешь положиться на меня! Я сегодня же пошлю восемь человек моей охраны в Рим, в дом Селинатора! У меня достаточно охраны, положенной мне как фуражиру армии. Пусть будут при проконсуле до нашего возвращения!

– Вот слова настоящего друга, который всегда готов подставить плечо! – Септемий был очень благодарен другу. Друзья продолжили обсуждать новости, привезённые Септемием, пока не подошло время отправляться в порт. Оттуда отходил конвой в Мессину, с которым Септемий, намеревался добраться до Сицилии.

«Очень многое будет зависеть от моего разговора по прибытию в лагерь Регула, – думал Септемий, стоя на борту галеры под ночными звёздами. – Надо будет постараться выведать у него побольше!»

Марк Атиллий Регул проводил смотр своих легионов перед скорой отправкой на африканский континент. Консул в сопровождении свиты, состоящей из трибунов, легатов, различных спецов армии и личных ликторов, проезжал перед строем легионов в окрестностях Мессины.

Шесть легионов были выстроены для осмотра, блестя начищенным оружием.

– Что будет с нашим легионом, который мы отправили в распоряжение проконсула Кавдика? – спрашивал Регула военный трибун Сервилий Котта.

– После взятия Акраганта он присоединится к нам! – ответил Регул без капли сомнения в голосе.

– Ты уверен, Марк? Тогда почему ты не отдал ему его легион, который был пополнен в нашем лагере? Легион «Волчицы Ромула»?

– Сервилий, тебе ли задавать такие вопросы? – Регул был в недоумении. – Легион «Волчица Ромула» понёс большие потери при последнем штурме. Следовательно, его боевой дух кратковременно сломлен! Не навсегда, конечно, но в предстоящем штурме города он будет непригоден.

– Отчего же мне не задавать таких вопросов, если прошлый штурм города провалился? Что изменилось с тех пор? Сиракузцы воспылали отвагой? Или защитники Акраганта превратились в трусов? – не успокаивался Сервилий.

– Котта! – повысил голос консул. – Ты знаешь столько, сколько тебе положено знать! – подчёркивая субординацию, добавил он. – Какой легион следует за этим?

– Четвёртый легион имени Марса, – отозвался следующий позади легат Тит Бабрука.

– Хорошо, посмотрим на состояние оружия в твоём легионе, – Регул пустил коня быстрой рысью. За ним поспешила ускориться вся кавалькада…

Марк Атиллий издали увидел знак четвёртого легиона и их знамя первой когорты.

– Кто исполняет обязанности старшего центуриона первой когорты легиона? – не оборачиваясь, спросил консул, чуть придержав коня, чтобы легат поравнялся с ним.

– Что значит, кто исполняет? – не понял вопроса Тит. – Кто и исполнял её ранее, приимпелярий Кассий Кар!

Регул резко остановил коня. Вокруг него стали собираться растянувшиеся всадники. Легаты и трибуны окружили консула.

– Что? Кассий Кар вернулся?! – Регул изменился в лице, побледнев. Была видна его растерянность.

– А что, должно было быть иначе? – непонимание легата стало превращаться в раздражение. – Может, объяснишься, Марк?

– Что он сказал после возвращения? – Было видно, что Марк Атиллий находится в какой-то прострации. Чувствовалась дрожь в голосе Регула.

– Ничего. Я не расспрашивал его о твоём задании. По прибытию он приступил к исполнению своих обязанностей.

– Ладно. Потом, после смотра, поговорим об этом. – Регул поборол видимую растерянность.

Консул изменил своё решение, проскакав мимо легиона Кассия без осмотра…

После роспуска легионов по своим расположениям свита отправилась в лагерь. Войдя в ставку, Марк Атиллий, находясь в плохом расположении духа, вызвал к себе всех начальников хозяйственных частей армии. Он ожидал их в нетерпении, когда к нему вошёл дежурный ликтор и доложил:

– Консул, к тебе квестор Бибул! Он только что прибыл из Рима! При нём рекомендации Сената!

Регул, не ожидавший такого скорого приезда неприятного для его самолюбия человека, заёрзал в кресле. Он тут же отменил сбор начальников снабжения частей армии и попросил впустить квестора. Септемий вошёл в ставку консула и молча передал ему тубу с письменными рекомендациями Сената.

– Приветствую тебя, консул, – сказал Бибул после передачи тубы.

– Приветствую тебя, квестор, – сухо ответил Регул, вскрывая почту Сената. Он взялся просматривать почту, откладывая в сторону не самые важные письма для более позднего прочтения.

– Как поездка, квестор? – между прочим, просматривая письма, спросил консул.

– Спасибо, без приключений в дороге. Но вот в Риме я узнал очень много интересного! – Септемий повёл тонкую игру.

Регул оторвался от писем. На лице его застыла растерянность.

– Какие интересные новости? – Регул превратился вслух.

– Я был в храме у Катона! – Септемий продолжал плести паутину.

– Ты знаешь всё? – уставился на него Атиллий.

– Да. – Септемий внимательно наблюдал за Регулом.

– Они хотят невозможного! Нужно решать один вопрос, а не все сразу! – Регул решил тоже повести свою игру, не открывая своих замыслов.

– Вот поэтому я привёз тебе решение Сената о соединении с тобой Манлия!

– Значит, Гамилькара оставляем в покое? – усомнился Регул.

Септемия этот вопрос поставил в тупик. Он знал, что они оба заинтересованы в смерти Гамилькара. Но подоплёку всего он не знал. И поэтому решил изобразить сомнение:

– Он ещё не решил до конца этот вопрос. Но это не должно откладывать решение Сената, – ответил он, изобразив раздумье.

Регул внимательно наблюдал за Септемием. В его голове пронёсся вихрь мыслей… «Они мне многого не договаривают! Может, они решили поставить на Кавдика? – думал консул. – Но Кавдик более консервативен, чем я! Они могут ошибиться на этот счёт».

– От Кавдика нет никаких известий, – сказал Марк вслух и, взглянув на Бибула, понял, что выдал часть своих мыслей. – Я отправил к нему центуриона, впрочем, ты знаешь об этом… – Здесь Атиллий замешкался и растерялся…

Это не ускользнуло от глаз Септемия, почувствовавшего, что из этой темы можно вытянуть какую-либо информацию, которая поможет найти ниточку правды в клубке окружавших его тайн. Он тут же отреагировал вопросом:

– Он уже вернулся?

Регул почувствовал себя страшно неудобно. Уйти от ответа он не мог, но сказать правду… И всё же он попытался:

– Да, сегодня я узнал, что он вернулся… Хотя… – Регул замолчал, не зная, как вывернуться из неприятного положения. – …Ну, в общем… он не должен был вернуться…

«Наконец-то прорвало, – подумал Септемий, услышав эти слова, – так зачем же он туда ездил?» Но то, что он услышал, повергло его в шок…

– Ну, в общем… Он стал, наверно, догадываться о многом… и я написал Кавдику, чтобы убрал его руками арканитов! Ну, ты понимаешь, Септемий, раз Катон посвятил тебя во всё! Ну вот… А он вернулся…Что там произошло?..

Услышав эту ужасную новость, Септемий почувствовал нестерпимую неприязнь к этому человеку, но, не подавая вида, продолжал притворяться. «Мне нужно срочно встретиться с Кассием Каром!» – подумал он.

Консул молчал, о чём-то размышляя…

– Надо расспросить его, – сказал Септемий, – хочешь, этим займусь я? – Септемий увидел, как изменилось лицо консула при слове «расспросить».

– Да, да! Ты теперь понимаешь! Мне как-то неприятно встречаться с ним! А правда, что именно он спас тебя в Самнии? – Регул изобразил заботливость на своём лице.

– Да, Кассий мужественно отбивал меня от врагов, когда меня придавила лошадь.

– Ну, вот, ты теперь понимаешь, какое грязное занятие – политика, приходится жертвовать ради неё такими людьми! – Марк изобразил на лице раскаянье.

«Подлец! – подумал Септемий. – Выдаёт свою манию величия за интересы Родины!»

– Я, кстати, вызвал его к себе после сегодняшнего смотра, чтобы тихо избавиться от него! – продолжал Регул.

– Вначале предоставь мне с ним поговорить и выведать у него всё, о чём ему известно, – Септемий решил взять инициативу в свои руки. – А потом мы решим, что с ним делать!

– Хорошо, – согласился Регул, и действительно, у него не было выбора. Центурион был видной фигурой в легионе Бабруки. А Регулу нельзя было возбуждать подозрений у строптивого легата по поводу вдруг исчезнувшего приимпелярия.

Септемий, попрощавшись кивком головы, вышел из ставки консула, оставив Атиллия дочитывать послания Сената.

БИБУЛ шёл к расположению легиона Марса, когда увидел шедшего ему навстречу Кассия Кара, который направлялся к консулу. Септемий остановился и стал ждать Кара. Кассий шёл с озабоченным и задумчивым лицом и прошёл бы мимо, не заметив Септемия, но окрик последнего заставил его оглянуться.

– Приветствую славного центуриона первой когорты легиона Марса! – Септемий улыбался, так как они не виделись уже более двух лет.

– Слава могучему Юпитеру! Я только что думал, где мой бывший легат Септемий Бибул? Мне так нужен его совет! – Кассий просветлел лицом от внезапной радости, вызванной встречей с его бывшим командиром.

Септемий крепко обнял своего центуриона, посмотрев ему в глаза. Ему сразу бросилось в глаза бледное лицо Кассия. Но глаза были такой же чистоты, как и прежде, будто в них отразилось небо.

– Нам лучше поговорить без свидетелей и шпионов! Поэтому поедем в мою палатку квестора армии. Там мы сможем говорить спокойно! – Септемий повёл Кара в расположение своей палатки.

– Ты очень бледен, Кассий! Такое бывает только после тяжёлого ранения или недавней опасной болезни. Что с тобой приключилось, центурион? – с неподдельным беспокойством спросил Септемий.

– Я совсем недавно находился между жизнью и смертью, легат, – ответил Кассий, назвав Септемия по старой привычке легатом.

– Ныне я квестор, друг Кассий! Позволь мне тебя называть другом, ибо ты уже не мой подчинённый, а я не твой командир!

– Постойте, – Кассий внезапно остановился, – мне же приказано явиться к консулу для разговора.

– Знаю. Но я отменяю приказ консула данной мне властью! – Септемий, видя недоумение на лице Кассия, громко засмеялся. – Мне известно, о чём с тобой должен был говорить консул. Более того, мне известно многое из того, что касается твоей жизни, центурион. Я думаю, что последние месяцы ты ходил по лезвию меча!

Кассий Кар внимательно слушал квестора, он знал, что этот человек обладает высокими интеллектуальными возможностями, но всё равно сказанное ошеломило его своей проницательностью. К этому времени они подошли к палатке квестора армии, которая всё это время пустовала, но охрана, полагающаяся квестору по должности, следила за порядком в её расположении. Дежурный декан отсалютовал квестору и приимпелярию, прошедшим в палатку.

– Проследи, чтобы нам никто не помешал во время нашего разговора, – приказал декану Септемий.

Тот отправился выполнять поручение.

Септемий рукой предложил присесть на одну из кушеток, стоящих у стола. Сам сел напротив.

– А теперь, Кассий, ты мне должен рассказать всё по порядку, с самого начала и ничего не утаивая, не упуская ни одной мелочи! – Септемий налил из кувшина в чашу вина, подвинул её Кассию и приготовился слушать…

Кассий начал излагать ему события, начиная с той промозглой ночи в дозоре на дороге в Мессину… Рассказ занял немало времени. Септемий часто задавал вопросы, выясняя ту или иную мелочь. Когда Кассий замолчал, поведав свой путь от Сиракуз в лагерь, Септемий улыбнулся:

– Я рад за тебя, мой друг, что твоё сердце наполнилось таким светлым чувством, каким является любовь! Этот чувство только возвышает человека, наполняя и украшая его жизнь. И пусть Артемида-Диана, так внезапно вошедшая в твою судьбу, покровительствует вашей любви всегда, где бы вы не были! Но мне интересны твои выводы из всего произошедшего с тобой.

Кассий задумался. Потом изложил свои мысли:

– Во-первых, Регул и Кавдик заодно. Я не знаю, кому они служат, но явно не Республике! Хотя прикрываются её интересами. Во-вторых, они что-то хотят получить от Гамилькара! Любыми путями, даже грязными методами, включая войну с детьми и женщинами. И в-третьих, орден арканитов является главным средством достижения поставленной цели, предмета их охоты! Не армия, а именно тайный орден! Мне кажется, именно для выполнения этой задачи он и создавался! В нём присутствуют близнецы со всего света, которых они отнимают у бедных матерей с самого раннего детства, чтобы воспитать орудия убийств! Значит, они не хотят огласки предмета своих поисков. Здесь что-то нечисто! Сенат остаётся в неведении операций ордена и тем самым превращается сам в инструмент для достижения целей, о которых не знает. В-четвёртых… – начал Кассий, но его перебил Септемий.

– Есть ещё и в-четвёртых?

– Да, есть! В-четвёртых, боюсь, что силы, стоящие за тёмным орденом, играя с Республикой, не являются её приверженцами и задушат её, как только цель будет достигнута! – закончил Кассий.

– Да!.. Кассий, ты меня убедил в том, что, чтобы быть очень прозорливым человеком, не обязательно родиться в семье с аристократическими корнями. Твои догадки полностью совпадают с моими, и это несмотря на то, что ты знал немного. Не зря Регул почувствовал в тебе опасность. Но он ошибся, ты им не просто опасен, ты им смертельно опасен! Но теперь, Кассий, тебе надо забыть всё, что произошло с тобой и сосредоточиться на исполнении своего воинского долга. Смерть ходит с этой минуты рядом и с тобой, и со мной! Не говори ни с кем об этом! Регул тебя больше не побеспокоит. Я об этом позабочусь! Будь нем как рыба. Ради себя и своей любви, ради Иолы. Мне ещё может понадобиться твоя помощь, тогда я тебя найду сам. – Септемий встал.

Кассий понял, что разговор окончен. Он молча поднялся. Септемий, подойдя к Кассию, взял его за локоть, положив другую руку на плечо центуриона:

– Я тебе благодарен, мой друг, за твой подвиг, когда ты, не щадя своей жизни, оборонял меня в той битве с царем Амвросием. Я тогда, потеряв интерес к жизни по причине утраты своих близких, искал смерти. Но я буду безмерно счастлив сохранить твою, когда ты нашёл интерес к своей жизни с появлением в ней Иолы!

Он обнял Кассия как брата, похлопав его по плечу. Кассий вышел из палатки. Септемий остался в палатке один. Он налил себе вина, отпил несколько глотков, задумавшись: «Да! Информация Кассия, безусловно, очень интересна! Значит, орден состоит из близнецов! Теперь мне нужно выяснить, какую роль исполняет Регул и каков его личный мотив участия в этом».

Септемий лёг на кушетку. Усталость, накопившаяся за всю дорогу, вылилась в его тело, сделав веки тяжёлыми и неподъёмными. Септемий закрыл глаза. Тело расслабилось, наполняясь истомой сна, разум оторвался от действительности, сон окутал, овладел им…

…Ему снилась Тертеллия… Весёлая… Смеющаяся… Улыбка не сходила с её светлого лица… Она шла мимо него, светясь своей красотой и радостью близкого материнства… Вот она останавливается в нескольких шагах от него, поворачивается к нему лицом… Объёмные тёмные волосы, вьющимися локонами спадают на её плечи, грудь… Она снова смеётся и скрывается за какими-то белыми занавесями… Он устремляется за ней… Но двигается очень медленно… Будто ноги его завязли в грязевой жиже… Но всё равно он дотягивается и распахивает одну занавесь… Другую… И вдруг натыкается на какую-то фигуру… Фигура проясняется, оказываясь его отцом, который поднимает ладонь, преграждая ему дальнейший путь… Отец смотрит требовательным взглядом… Потом медленно поворачивается и уходит… Септемий слышит голос отца: «Не полагайся и не доверяй Сенату!»… Отец говорит ещё что-то, но Септемий не может разобрать слов…

Наутро, отдохнувший и укреплённый духом, Септемий отправился к консулу…