Текст книги "Таинственный двойник"

– Ты зачем вернул Османа? – Санд встряхнул «купца».

– Подожди. А… да… вспомнил.

– Говори!

И тот все рассказал. Санд понял, что исчезновение Османа связано с этим Гейсалом.

– Дом Гейсала найдешь? – грозно спросил Санд.

Фодых утвердительно кивнул. Он тоже стал понимать, что сын хозяина исчез не просто так.

Когда они подскакали к дому, Санд приказал «купцу» ждать, а сам, подхватив Клыкастого, поставил его на каменную стену. Перемахнув ее, он взял волчонка и шепнул ему: «Взять!» Собаки, почуяв чужого, подняли было лай. Но появление Клыкастого загнало их в угол, где они издавали только жалобное пищанье.

Гейсал спал в комнате один. Он лежал на спине, разбросав руки. Лунный свет падал прямо на его лицо. Ему, видать, снилось что-то приятное. Его толстые губы порой сладко почмокивали. Санд, не церемонясь, пнул его под бок. От удара он поднялся.

– А? – раздался его вопросительный глас.

Бегающий взгляд говорил, что он ничего еще не понимает.

– Тихо, – согнувшись, шепнул ему на ухо Санд и приставил нож к горлу.

– Где Осман? – шепотом спросил он.

Гейсал попытался было вырваться, но холодная сталь заставила его подчиниться. Пришлось все рассказать. И он назвал место, где находится Осман.

– Пошли!

Гейсал почувствовал под левой лопаткой холодное жало и безропотно подчинился.

– Деньги возьми! – приказал Санд перед уходом.

О каких деньгах шла речь, Гейсал смекнул сразу. Как тяжело было ему это сделать. Улетала мечта. Но… жизнь дороже. Пришлось вскрыть тайник.

В воротах Санд чуть свистнул, и через какое-то время к нему бросился Клыкастый. Когда они подошли к ожидавшему Фодыху, Санд связал Гейсалу руки и, схватив за жирные бока, поднял его вверх.

– А ну подвинься, – крикнул он Фодыху и плюхнул Гейсала на конскую спину перед Фодыхом.

С такой силой Фодых еще не встречался. Такого жирного здоровяка и так легко бросить на конскую спину! От удивления он раскрыл рот, а расширенные глаза долго не закрывались. Его привели в чувство слова Санда:

– Он предал Османа, и тот в темнице у визиря. Я попробую его освободить. Ты езжай назад и стереги этого гада. Упустишь, перережу глотку. Скачи! – и хлестнул его коня.

Подойдя к Рыжему, Санд положил левую руку на его холку, а правой перекрестился.

– Господи, помоги! – и вскочил в седло.

Визиревская темница представляла собой приземистое, выложенное из булыжника здание, одиноко стоявшее на городском пустыре. Вместо окон – узкие щели, в которые страждущие граждане могли бросить какую-нибудь пищу. Визирь на преступников тратиться не собирался. Темницу охраняли несколько человек, так что бежать оттуда было немыслимо. Стояла глубокая ночь, но Санд хорошо видел, как два стражника ходят вокруг. Подойти незаметным было просто невозможно. По словам Гейсала, к темнице примыкала землянка, в которой находилась охрана, готовая прийти на помощь по первому зову. У нее были и ключи. Но прежде чем добраться до нее, надо было устранить двух стражников.

– Как? – спросил он вслух, глядя на волчонка.

Тот только покрутил своей лобастой головой. И тут у Санда возникла одна мысль.

– Ну-ка, иди сюда, – позвал он Клыкастого.

Волчонок послушно подошел.

– Иди, займи тех стражников, – сказал он и подтолкнул его вперед.

Волчонок было побежал, но остановился и сел.

– Иди, иди вперед, – приказал он ему.

И тот послушно побежал. Он сел перед одним из них и, иногда поворачивая голову, стал рассматривать стража. Наверное, не понимал, зачем его сюда послали. Страж попытался его прогнать.

– А ну пошел! – он махнул рукой.

Клыкастый только отбежал и опять сел.

– Ты это с кем? – спросил второй страж, подойдя к нему.

– Да вон, чья-то приблудная собачонка. Гляди, как смотрит, – и показал рукой.

– Какая странная, – подивился второй страж и стал ее подзывать.

Потом стали делать это поочередно. Но «собака» только отбежала и по-прежнему их рассматривала. Они и не заметили, как сзади промелькнула чья-то тень. Крепкие быстрые удары, и они носами уперлись в землю.

– Где эта землянка? – Санд стал вспоминать ее.

Она оказалась в тени здания, поэтому сразу ее трудно было заметить. Он подкрался к ней и прислушался. Изнутри доносился храп. Осторожно попробовал открыть дверь. Она оказалась незапертой. Заглянув в образовавшуюся щель, он увидел на столе в плошке горящий фитилек, который слабо освещал небольшое помещеньице.

На полу вповалку спали несколько человек. У кого ключи? Он вошел внутрь и уже хотел было ощупывать каждого из них поочередно, как взор его упал на стол, где он заметил какой-то странный предмет. Он протянул руку, но кто-то из лежащих вдруг схватил ее.

– Ты кто? – раздался голос.

– Свой, – ответил Санд и свободной рукой так двинул, что тот без звука распластался на полу.

Теперь юноша смог взять этот предмет. Эта железка и оказалась ключом.

И вот легкий поворот, щелчок – и путь к свободе открыт.

– Осман!

– Санд!

Объятия братьев.

– Скорее бежим! – воскликнул Санд, видя, как из землянки стали выскакивать стражники.

Похоже, стражник после удара пришел в себя и поднял людей.

И они со всех ног пустились наутек. Санд не забыл свистнуть своему помощнику. Рыжий мчит братьев по городским закоулкам. Их плохое знание города помогло преследователям. Стража, оседлав коней, вот-вот могла догнать юношей. И опять выручает Клыкастый. По команде Санда он бросился к ним навстречу. Лошади, почуяв волчий запах, точно взбесились. Они отказались скакать вперед. Встали на дыбы, пытались повернуть назад. Это задержало преследователей. Братья, прискакав на стан, подняли охрану, велели седлать коней и, бросив всю поклажу, растаяли в ночной мгле.

Весть о таинственном приезде в Никею сына бея дошла до ушей султана. И это ускорило его выступление. Он понимал, что, если промедлить, можно навсегда расстаться со своей мечтой. А обстоятельства брали султана за горло. Казна была пуста. Он не мог платить ни охране, ни дружине. Вои в любую минуту могли повернуть оружие против него.

Узнав о случившемся при возвращении братьев, Эртогрул вскипел и готов был немедленно казнить незадачливого «купчишку». Осман рассказал, как все случилось. Фодых передал ему слова Гейсала, и он, гонимый желанием чем-то похвастать перед Сандом, который уже умчался, решил посмотреть на воев один. Ехал почти по пустынной дороге. Когда кончился лес, свернул направо. Тут его встретили несколько человек. Он внутренне был подготовлен к такой встрече, ибо о ней и говорил Гейсал. Его спросили, куда едет. Он стал пояснять, что хочет поступить на службу султану. Его сдернули с лошади, связали и повезли в визирскую темницу.

Санду понятны были переживания брата, но почему-то стало жалко и Фодыха.

– Бей, – сказал он, – Фодых сильно виноват в своем поступке. По всему его виду понятно, как он переживает за случившееся. Сделал он это не со зла и не искал никакой выгоды. Пусть случившееся будет ему и многим наукой.

– Он прав, – поддержал Санда и Осман.

Отец смилостивился.

Буквально на следующий день до ушей бея долетела весть о выступлении султана. Бейлик стал готовиться к отражению врага. Санд не знал покоя, с раннего утра он был со своим отрядом. Много за последние дни подошло новеньких. Их надо было обучать. А вечерами он скакал в поисках места, где можно было бы встретить султаново войско. Но ничего подходящего не попадалось. Однажды он решил сократить путь и хотел пересечь зеленое поле. Не успел Рыжий сделать и несколько шагов, как чуть не провалился в тартарары. Санд его еле вытащил. Какая-то неясная мысль шевельнулась в его голове. Он объехал эту «зелень» и увидел, что она занимает довольно обширное место. И у него созрело решение.

Утром он взял с собой Османа и привел его туда. И здесь поделился своими мыслями.

– Мы стоим в конце этого «поля». Конники султана, идя в атаку, завязнут на нем, а наши лучники их добьют.

– Нет, – Осман в какой раз пробегает по «полю» глазами, – а если так: мы выстраиваемся в начале, те пойдут в наступление и, когда они приблизятся, мы расступимся.

Возник спор. Санд настаивал, что конники повернут вслед за ними. Решили обратиться к бею. Тот отнесся к этому очень серьезно. Выехал на место. Долго обдумывал и поддержал сына. А место ему очень приглянулось. И он корил себя, что так плохо знает свой бейлик.

И вот наступил день сражения. Санд с дружиной стоял справа, Осман слева. Отец со своими стоял в конце «поля» на случай султанского прорыва. Взобравшись на холм, султан осмотрел местность. Перед ним зеленело огромное поле, за которым стояла весьма жидкая воинская сила.

– Мы сомнем их в один счет. Дорога на Сегент будет открыта! – воскликнул он радостно, оглядываясь на своих беев.

Тяжелая султанова конница пошла в атаку. Она медленно набирала разгон. Но на подходе резвость коней усилилась в несколько раз. Султан решил своей массой стереть врага на своем пути. Когда остались считаные шаги, войско бея внезапно бросились в разные стороны. Это только воодушевило нападавших. Они приняли этот маневр за бегство с поля боя. Впереди виднелись еще войска. С диким воплем ринулись они вперед в предвкушении легкой победы. Но что случилось там, впереди? Отчего это вдруг передние всадники умерили бег, и что за свалка там образовалась? А куча росла. Подскакавший всадник крикнул во все горло:

– Ловушка!

Султан схватился за голову, потом завопил:

– Ну сделайте что-нибудь!

Но кто мог остановить эту махину, если задние, не ведая, что случилось впереди, напирали изо всех сил. Султан понял, что битва, по существу и не начатая, проиграна. И это его конец.

Эртогрул торжествовал победу и благодарил Аллаха, что тот даровал ему такого сына и его приобретенного брата. Уже четвертый или пятый день продолжалось празднество. А гости все валили и валили. Все они вдруг почувствовали в этом бейлике зарождающую силу, спешили поскорее отметиться. Побывали тут такие беи, как Саид, Мухамед, Эвренос, Якуб и многие другие. Вчера прибыл даже Узун-Хасан. Не было только Умур-бея. Гордыня, видать, брала у него верх над разумом. И сегодня опять шум у входа в шатер. Прибыл какой-то посланник султана. Воспользовавшись создавшейся суматохой, Санд шепнул Осману, что у него расстроился живот, и улизнул из шатра.

Но и снаружи было не лучше. Прорвавшийся с севера ветер принес холод, тяжелые свинцовые тучи и мелкий надоедливый дождь. В такую погоду, когда хозяин даже собаку не гонит со двора, куда-то мчаться на коне не было никакой охоты. И он направился в свой шатер.

С какой радостью он был встречен Клыкастым! Волчище прыгал на грудь, старался лизнуть ему лицо. Ну чисто собака. Санд долго с ним играл, а потом оба, уставшие, повалились на лежак. Он растянулся на спине, забросив руки под голову, закрыл глаза. И погрузился в какую-то темноту. Потом она стала рассасываться, и ему представился невесть откуда выплывший его дом, огород. И ласковый, нежный голос матери позвал его:

– Андрюша, иди поешь горошек.

Потом увидел отца. Его огромные натруженные руки, которые никогда не знали покоя. Он сидел за столом и шил очередной хомут. Потом мысли понесли его на берег реки. Вот то место, где он так любил наблюдать за проплывавшими над ним облаками или за полетом какого-нибудь хищника, который, раскрыв крылья, медленно парил в небе, зорко высматривая добычу. И вдруг в уши ударил крик о спасении. Он чувствует в руках упругое, худенькое тело девочки… Она спасена, спасена. И вот они уже взрослые, в поле, среди цветов. Как она восхищается ими… Настенька.

– Я не Настенька, – услышал он и открыл глаза.

Над ним стоял Осман.

– Пойдешь? – спросил он.

Санд отрицательно покачал головой.

– И я не пойду, – ответил брат и попросил подвинуться.

Они лежали какое-то время молча, наслаждаясь тишиной.

– Ты так ее и не забыл? – нарушил Осман тишину.

– Не забыл, – со вздохом ответил Санд.

– Хочешь ехать искать?

– Хочу!

– И я с тобой! Отец ждет Умур-бея, – Осман повернулся в его сторону.

– Да не приедет он. Гордый слишком.

– Жаль. Придется отцу ехать в Конью.

Санд догадывается, что бей хочет просить султана его о помощи. «Да, – думает про себя Санд, – названый отец очень хороший человек. Разве стал бы это делать боярин?» Это напоминание вновь вернуло его сознание к родным местам. «А как родители? Живы ли? Господи! Как хочется увидеть их!»

– Ты что, о родине задумался? – догадался Осман.

– О ней, – сознался Санд.

– Разве тебе здесь плохо?

Санд рывком повернулся к нему:

– Ты что городишь? Здесь у меня есть ты, брат! – выразительно произнес он.

Осману даже стало неприятно за свои слова.

– Прости, брат. Ты прав. Родину нельзя забывать. Она всегда должна быть в твоей душе. Тогда, мне думается, тебе будет легко, где бы ты ни был.

– Какой у меня замечательный брат! – воскликнул Санд, прижимая к груди Османа.

– Пусти!

В борьбу вмешался Клыкастый. Он стал легко покусывать их, как бы предупреждая, даже требуя прекратить эту борьбу. Многое понимал зверь, но вот эмоции пока ему были недоступны. Отдышавшись, они принялись обсуждать поездку в Константинополь, где был самый большой работорговый рынок. Там Санд надеялся найти хоть какое-то известие о Настеньке. Главное, решили они, нужен проводник, и сошлись на том, что об этом следует поговорить все с тем же Фодыхом.

Глава 19

Шли дни за днями, а Наим со своими людьми как в воду канул. Умур-бей начал нервничать. Эта неизвестность выводила его из себя. Он вынужден был не единожды посылать акынжи, чтобы те как-то прояснили обстановку. Бея тревожила мысль, что это была ловушка, и Наима схватили люди Эртогрула. Этот человек только со своими грозен, а в плену все расскажет. Этим он даст повод его врагу пожаловаться султану. Да и для нападения у того будет оправдание.

Но его акынжи возвращались ни с чем. Камни молчали. Правда, последняя посылка оказалась более толковой. Его люди встретили купцов, которые только что побывали у Эртогрула. Насчет пленников они ничего не слышали. Если бы они были там, кто-нибудь бы обязательно об этом обмолвился. Такая весть обрадовала бея. Но его радость сменилась неприятной задумчивостью, когда они сообщили, что у Этрогрула появился какой-то деятельный урус, который стал собирать янычар. Кто он, откуда – им невдомек. Если бы знали, что это кого-то заинтересует, они бы постарались узнать. Его стал мучить вопрос: против кого у Эртогрула собираются янычары? Ой, как ему был нужен его Наим!

* * *

Получив, как лучший подарок, от своего ненавистного врага жизнь, душа миролена не подобрела. Даже больше. Оставшись один, он снова в мыслях вернулся к этому проклятому урусу. Можно ли забыть, как тот его унизил, как осрамил его, считавшегося самым сильным, ловким, непобедимым воином. И это на глазах самого бея. А взять Арзу, любимицу и наследницу бея. Как раньше нежно и ласково смотрела она на него! Какие вселяла надежды! Ведь сам бей намекал ему, что он может получить ее в жены и тогда он стал бы повелителем этого бейлика. Он, Наим, рожденный от простых скотоводов, впервые в их роде поднимается до великого человека. Но кто стоит на его пути? Этот шайтан – урус. Когда он появился в бейлике, он сразу почувствовал, как к нему охладела Арзу. Зато как она стала улыбаться этому урусу! Нет, такое не прощается. Он хуже врага. А таких только уничтожают. И он все для этого сделает… когда вернется. Вернется… Это слово заставило его теперь думать о другом. Вернувшись, что он скажет бею? Правду? Да за это он сам ему отрубит голову. Но что сказать?

В голову ничего утешительного не приходило. Он понял только одно: пока в свой бейлик ему возвращаться нельзя. Но… куда? Многие его знают и ненавидят за преданную службу своему хозяину. Они вмиг его выдадут. Пощады ждать нечего.

И тут ему внезапно пришла мысль: поехать туда, куда с его помощью был выдворен этот Санд. Вряд ли кому придет мысль искать его там, а что будут искать, он не сомневался. К тому же он там будет хозяином. И пусть этот Ян послужит ему. А он там что-нибудь придумает. Эта мысль обрадовала его. Он поймал первую попавшуюся лошадь и, не щадя животное, погнал его на север.

* * *

Появление Наима, много повидавшего на своем веку, Яна не очень удивило. Ему показалось довольно странным, что он здесь появился абсолютно один. Но расстроило одно: он понял, что его относительно спокойной жизни пришел конец. Этого зверя он знал.

– А это кто такой? – грозным голосом спросил Наим, когда увидел Адыра.

Ян пояснил, что это человек Узун-Хасана. Санд его взял в плен, когда люди Узуна напали на них. В узколобой голове Наима промелькнула какая-то мысль, и он, вопреки ожиданиям Яна, весьма милостиво отнесся к пленнику.

Время бежало, а Наим не думал возвращаться. Ян видел, как тот сдружился с Адыром. И Адыр стал даже покрикивать на Яна. И вот однажды, когда впервые Наим послал Яна доить кобыл, что раньше делал Адыр, пленник, оставшись наедине с Наимом, разговорился, почувствовав особое отношение к себе и, не зная, как его отблагодарить, решил рассказал одну тайну, невольным свидетелем которой стал. И поведал ему о том, что сюда приезжала Арзу с каким-то немым.

Если бы над ним был потолок, Наим бы от радости точно до него допрыгнул. «Что же он сразу мне это не рассказал! Сколько я потерял времени. Теперь есть что рассказать бею. О Аллах! Как ты милостив. Но не торопись, Наим! Все надо обдумать», – сказал он себе.

Прежде всего он решил избавиться от свидетелей. Выбрав удобный момент, вонзил нож Яну в сердце. Смертельный взгляд поляка был страшен. Он качнулся, как бы в намерении схватить убийцу, и тихо сказал:

– Санд, – и рухнул под ноги испуганно отскочившего убийцы.

Адыр видел эту расправу и почувствовал, что тот и его не оставит в живых, и дал стрекоча. Но Наим не зря слыл отличным бойцом, он догнал и расправился с ним.

Обмыв кровавые руки, он нашел конскую упряжь. Теперь его ничто не держало, чтобы вернуться назад. Дорога была длинной, и у него было время обдумать все в деталях. Тайну приезда Арзу с Адилом на стойбище и их встречу с Сандом он решил сохранить до поры до времени. Владея ей, он будет держать в руках Арзу. А об Адиле и говорить нечего. Этого немало, если учесть, что бей часто слушается его советов.

– Так что, Арзу, никуда ты от меня не уйдешь!

* * *

Бей, узнав о внезапном появлении своего миролена, тотчас приказал явиться к нему. Когда Наим вошел в шатер, бей полуразвалился на лежанке. Перед ним на подносе лежали фрукты, стояли сосуды с вином. Бей держал в руках серебряный кубок. Пальцем, украшенным кольцом с огромным бриллиантом, он указал ему на место. Оно было вдалеке от бея, что говорило о том, что милость хозяина кончилась.

Наим послушно опустился на колени и лбом уперся в пол.

– Не вели казнить! Вели выслушать!

Бей сделал маленький глоток.

– Говори!

– Прости меня, бей! Хвала и благодарение Аллаху, что он спас мне жизнь, и я могу предупредить вас, чтобы не верили больше этому облыжному урусу. Он предательством отблагодарил вас за свое спасение.

– Что он сделал? – бей отставил кубок и весь напрягся.

– Мне об этом поведал Адыр, человек Узун-Хасана.

Брови бея сошлись на переносице, глаза прищурились. В них заплясал огонек, не предвещавший ничего хорошего.

– Откуда он взялся? – грозным голосом спросил бей.

– Все по порядку, да наберется твоя душа терпения, мой бей, – Наим подполз ближе и зашептал:

– Тебя не обманули. Да, этот звереныш охотился на Косулифе. И мы выследили его. Схватили, и, как я обещал, посадили в мешок. И только тронулись в путь, как на нас налетел отряд, в десятки раз превосходивший наши силы. И вы думаете, кто им командовал?

– Санд!? – бей даже привстал.

– Да!

– Не верю! Где он мог взять этих людей?

– Клянусь… Аллахом! Да простит он меня грешного.

Он приподнялся, поднял руки кверху и вновь уперся лбом в пол.

– Говори! – приказал бей.

Видать, его клятва сыграла свою роль.

– Он убил Яна, твоего человека, и бежал к Эртогрулу. Тот дал ему людей, чтобы он спас его сына. Он предатель! Предатель! Его немедленно надо казнить! О мой повелитель! Поверьте мне, если вы этого не сделаете, он еще раз предаст вас.

– Как это сделать? – бей вскочил на ноги, глаза его сузились.

Наим поднял голову:

– Только прикажите, я это немедленно сделаю, мой повелитель.

Бей опустился на пол.

– Сделаешь? – зло усмехнулся бей. – Его здесь нет.

– Как нет? – приподнялся Наим.

– Так! Он, теперь я вижу, действительно предатель. Но говори, что было дальше.

Он взял бокал.

– На меня навалилось десяток человек. Я отбивался, но этот гаденыш, этот сын шакала, напал на меня сзади. Оглушенный, я свалился на землю. Меня повязали, надели мешок на голову и куда-то повезли. Затем бросили в яму. Почти не давали еды. Мне удалось бежать. Блуждая по чужой земле, я нечаянно вышел на наше стадо. И что же я узнал? Санд убил вашего пастуха и обещал это стадо вашему врагу. Человек Узун-Хасана Адыр, который там оказался, и поведал мне о случившемся.

– Почему ты его сразу не убил?

– Я был безоружен, слаб от голодухи. Но, выбрав момент, я это сделал. Прости меня, бей! – и он подполз к нему.

– Пшел прочь! – он толкнул его ногой.

Наим выскочил от него, сияя от счастья. Он понял, что прощен. И теперь надо думать, как отомстить этому урусу.

И Наим не ошибся. Бей пару дней обдумывал рассказ миролена, и у него возник вопрос, как мог узнать Санд о посылке им Наима. Целый день он крутил этот вопрос и так и эдак, но ответа не находил. И он вновь позвал к себе миролена. Наим сказал, что его тоже мучит этот вопрос. И предложил другое.

– Бей, мы узнаем со временем, кто это мог сделать. И только смерть будет ждать предателя. А сейчас надо обдумать, как наказать этого шакала, которому вы даровали жизнь, он же… стал раздавать ваши стада, спасать ваших врагов.

– Да, – бей заерзал на месте, – я согласен. Надо послать туда пастуха.

– Будет исполнено, мой повелитель! А Санда мы найдем и накажем жестоко. Клянусь Аллахом!

Бей милостиво улыбнулся. Более счастливого мгновения Наим не знал.