Текст книги "Загадки истоков библейских сказаний"

В письменном творчестве шумеров религиозные сказания занимают видное место, но встречаются таблички с письменами, где затрагиваются многие жизненные вопросы. Часто встречаются тексты нравственного характера. Например, в одном произведении говориться о терпении и смирении. Шумеры хотя и верили в богов, но и они были подвержены сомнениям относительно их существования. Вызывал иэти сомнения болезни, стихийные бедствия и т. д. Причем эти напасти происходили вне зависимости от того, приносили ли люди жертвы богам, как того требуют жрецы, или делали это нерегулярно, соблюдает ли человек правила нравственности, или нет. Рядовые общинники, живущие в нищете, задавались вопросом, почему богачи живут в роскоши и не страдают от этого. В библиотеке ассирийского царя Ашшурбанипала[25]25
  Ашшурбанипал – царь Ассирии, правил приблизительно в 669–627 годах до н. э.


[Закрыть] сохранился табличка, которая рассказывает о человеке, который тяжело заболел. Этот рассказ относится к вавилонскому периоду в истории Двуречья, за тысячу лет до царствования Ашшурбанипала, но он является аккадской версией еще более древнего шумерского повествования. Поначалу страдающий жалуется на свое несправедливое положение. Но он не стал изливать свой гнев на бога, а молил его о выздоровлении и в конечном итоге бог обратил внимание на его мольбы и избавил от страданий:

Князь, «житель Ниппура» Таби-утул-Энлиль, взывает:

«…Я уподобился рабу. Яростный вырыл для меня яму… Пошли мне избавителя; на мой вопль открой для врага яму. День – вздохи, ночь – слезы, месяц – вопли, год – скорбь. Я дошел до конца жизни. Куда ни обращусь – бедствие. Напасти увеличились, благоденствия не нахожу. Я взывал к моему богу, но он не явил мне своего лица; молился моей богине, но она не подняла своей головы; жрец «бару» не предсказал будущего, жрец «шакну» не добился моего оправдания при возлиянии, к жрецу «закику» (некроманту) пошел я, но он не дал мне услышать ответа; жрец «ашипу» не разрешил моих уз путем волхвования. Как превратно все на свете! Озираюсь я назад – за мною бедствие, как будто я не принес моему богу жертвенного возлияния и не подумал о богине при жертвенной трапезе, не склонил своего лица и не доказал своего смирения, удержал в устах мольбу и молитву, не почтил дня бога, пренебрегал праздником (?), был небрежен к богам, не внимал их изречениям, не учил свой народ страху божьему и богопочитанию… небрежно произносил имя великого бога. Между тем, я всегда думал о мольбе и молитве, молитва была моим правилом, жертва – моим законом, день богослужения – радость сердца моего, день почитания богини – мои прибыль и богатство. Почтение царя было моей радостью; приятное ему было для меня прекрасно. Я учил свою страну чтить имя божие, прославлять имя богини наставлял я мой народ. Почтение к царю я ставил высоко и учил народ уважению пред дворцом. О, если бы я был уверен, что это угодно богу! Ибо что самому человеку кажется благоприятным, перед богом бывает мерзостью, а что для его сердца незначительно, находит у бога милость. Кто может понять совет богов на небе? Предначертания бога – темнота (?), и кто может уразуметь ее? Как мы, люди, можем понять путь божий? Кто еще вечером жив, бывает утром мертв, он быстро сходит во мрак, мгновенно бывает поражен. Тот, кто сейчас весел и играет, чрез мгновение рыдает, как плакальщик. Настроение людей меняется непрерывно: они голодны – подобны трупу; они сыты – чувствуют себя богами; хорошо – они говорят о восхождении на небо; они подавлены – говорят о сошествии в преисподнюю. Злой демон вселился в меня;… меня бросили на землю и простерли на спину, мой высокий рост согнули, как тростник… Я привязан к узкому болезненному ложу; мой дом стал для меня темницей… Жезлом своим пронзил он меня… Целый день преследует меня гонитель и ночью не дает мне вздохнуть. Мои члены сокрушены… Я лежу на своей нечистоте, как бык, пребываю в нечистоте, как баран. Жрец «ашипу» не понял моей болезни, и симптомов моего недуга не определил жрец «бару»… Бог не помог мне, не взял моей руки; богиня не умилосердилась надо мною и не пошла на моей стороне. Уже открыли мой гроб, и стали расхищать мое достояние; я еще не умер, а уже обо мне стали плакать. Когда вся моя страна возгласила: «увы», – мой враг услыхал это, и просияло лицо его; когда ему принесли радостную весть, он повеселел».

Но благочестивый образ, который вел страдающий, не был оставлен богом без внимания, и он выздоровел:

«Я, который спустился уже в гробницу, снова вернулся в Вавилон. В «воротах изобилия» мне было даровано изобилие. В «воротах великого гения хранителя» приблизился ко мне мой гений хранитель. В «воротах милости» я увидел милость. В «воротах жизни» была мне дана жизнь. В «воротах восхода солнца» я был причислен к живущим. В «воротах явления знамений» стали явны мои знамения. В «воротах освобождения от греха (?)» был я освобожден от греха. В «воротах испрашиванья уст» уста мои испрашивали. В «воротах освобождения от стенания» я был освобожден от стенания. В «воротах вод очищения» я был окроплен водою очищения. В «воротах милости» я явился перед Мардуком. В «воротах излияния мощи» я целовал ноги Сарпанит». После принесения обильных благодарственных жертв спасенный принимает вместе с людьми Вавилона участие в торжестве по поводу своего выздоровления. Люди, увидев, что Мардук спас больного почти из гроба, восхваляют величие Мардука и его жены Сарпанит, которые одни из всех богов сумели привести человека от смерти к жизни, вырвав его из гроба. Поэтому и призываются все в заключении «преклониться перед Мардуком».[26]26
  Б. А. Тураев. История древнего Востока. Т. 1. Социально-экономическое издательство. 1936 г. стр. 141–142.


[Закрыть]

Этот сюжет очень схож с рассказом о страданиях библейского Иова. В Ветхом Завете в книге Иова рассказывается о праведнике, который вел благочестивый образ жизни, был богат и имел много детей. Сатана, который позавидовал Иову, решил опорочить его перед Богом. Он сказал Богу, что Иов благочестив только из-за своего комфортного положения на Земле, но если его лишить всех благ, благочестие Иова и его верность богу исчезнут. Бог согласился на испытание Иова всеми тяготами жизни. Сатана лишил Иова всех богатств, детей и слуг, а затем наслал на него проказу. Иов был вынужден удалиться в пустыню, потому что люди от него отвернулись. Видя его страдания, жена Иова советовала ему отречься от Бога. Она указывала ему, что Бог не должен был так карать за праведный образ жизни, и значит его нужно отвергнуть. Но Иов отказался ее слушать. Вначале он начал причитать о своей несправедливой судьбе, о том, что ему лучше было не родиться, но при этом не произнес ни единого слова против Бога. Всевышнего тронула верность Иова, и он вознаградил праведника за перенесенные страдания еще большим богатством и детьми. В священной книге мусульман Коране Иов фигурирует как святой Аюб. В исламских странах немало мест, которые называются могилами святого Аюба.

Шумеры знали о том, что человеческий мир имеет и светлую сторону и темную, но считали, что такими же свойствами обладает мир богов. Боги, как и люди, могли испытывать те же чувства, как, например, любовь, ненависть, завистливость. Они могут быть жестокими и добрыми. Они женятся, расстаются, изменяют друг другу и т. д.

У шумеров существовал миф о любви с трагическим окончанием. Они поклонялись богине любви Инанне, чье имя означает «царица небес». Ее мужем был пастушеский бог Думузи – библейский Таммуз (Фаммуз). У шумеров существовало два мифа в форме поэмы о сватовстве и женитьбе Думузи. В одной поэме Думузи приходит к дому Инанны и требует, чтобы его впустили. По его рукам и бедрам струятся молоко и сливки. Инанна спрашивает совета у своей матери, затем омывается, натирается благовониями, надевает царственные одежды, дорогие украшения и впускает жениха. Они обнимаются, затем, видимо между ними происходит близость, после чего Думузи уводит жену в город «своего бога». Но Думузи не предполагал, что эта женитьба на богине, к которой он так стремился, принесет ему несчастье. Инанна, которой было мало ее положения властительницы неба (имя Инанна происходит от шумерского Нин-анна – «повелительница неба»), решает стать еще и царицей подземного мира. Облачившись в царственные одежды и надев лучшие драгоценности, она спускается в подземное царство. В подземном мире правит богиня смерти и мрака злобная Эрешкигаль – старшая сестра Инанны и ее злейший враг. Инанна боится, что из этого путешествия она может не вернуться, поэтому она дает наставления своему визирю Ниншубуру, что надлежит сделать, если она не вернется в течении трех дней. Инанна спускается в подземное царство. У входа ее встречает главный привратник Нети. Привратник пропускает Инанну по приказу Эрешкигаль и проводит ее через семь врат в подземное царство. Перед каждыми вратами с Инанны, несмотря не ее протесты, с нее снимают какую-либо одежду, или украшение, так что после последних врат она остается нагой. Затем под взглядом Аннунаков, семи судей подземного царства, она умирает, и ее тело подвешивают на крюк. Проходит три дня и Ниншубур, согласно приказу Инанны, начинает просить богов о помощи. Но все боги, кроме Энки, отказываются помочь Инанне. С помощью Энки Инанна воскресает, но она не может покинуть подземное царство. Это возможно только в том случае, если ее в мире мертвых не заменит кто-то из мира живущих. Инанне позволяют вернуться на землю для поиска замены в сопровождении двух демонов смерти.

Инанна путешествует по разным городам, ноне решается заменить себя кем-либо из живых, пока она не прибывает в город Куллаб. Этим городом правит ее супруг Думузи. Вместо того чтобы проливать слезы при виде супруги, вернувшийся из подземного мира и падать перед ней на землю, царь-пастух надевает свои лучшие одежды и усаживается на трон. Это приводит богиню в ярость. Она отдает Думузи демонам смерти, чтобы те увлекли его в царство смерти. Думузи с рыданиями умоляет солнечного бога Уту – брата Инанны – спасти его от смертельных когтей демонов смерти. Здесь надпись на табличке с рассказом обрывается. Но так как из других источников Думузи известен как один из богов подземного царства, можно сделать вывод, что мольбы Думузи о помощи ему не помогли, и он все-таки попал в царство мертвых. Культ Думузи (Фаммуза) впоследствии вошел в сирийский и финикийский пантеон под именем Таммуза или Фаммуза, а Инанна под именем Иштар. Фаммузу поклонялись также древние иудеи. Согласно Библии, во времена царя Иудеи Седекии, (Седекия – на иврите Цидкияху – последний царь Иудеи (597–587 до н. э.) у северных ворот Иерусалимского храма Яхве женщины оплакивали Фаммуза. Иудейский пророк Иезекииль обличал этот языческий культ:

Бог Уту и Инанна. Барельеф.

Около XXIII тыс. до н. э. Рисунок с сайта www.smallbay.ru «И привел меня ко входу в ворота дома Господня, которые к северу, и вот, там сидят женщины, плачущие по Фаммузе, и сказал мне: видишь ли, сын человеческий? Обратись, и еще увидишь большие мерзости. (Ветхий завет. Книга пророка Иезекииля 8, 14).

Отдаленно схожий библейский сюжет можно увидеть в шумерском памятнике, который имеет условное название «Инанна выбирает мужа». Инанна – это богиня. Ее брат Уту, бог солнца, обращается к ней, уговаривая Инанну стать женой бога пастухов Думузи. Инанна не желает выходить замуж за пастуха, предпочитая бога земледельцев Эмкиду:

«Пастух на мне не женится,

Своим новым одеянием он меня не укроет,

В свою тонкую шерсть он меня не оденет.

На мне, юной деве, женится земледелец,

Земледелец, выращивающий растения в изобилии,

Земледелец, выращивающий зерно в изобилии…».[27]27
  Сэмуэль Крамер. История начинается в Шумере. Изд. «Наука». М. 1965 г стр. 166


[Закрыть]

Думузи старается переубедить Инанну. Он приводит много доводов, что земледелец ничем его не лучше:

«Земледелец лучше меня? Земледелец лучше меня? Земледелец, чем он лучше меня?

Энкимду, человек каналов, плотин и луга,

Чего у него больше, чем у меня, чего у земледельца больше, чем у меня»?

Далее он доказывает богине, что пастух нечем не хуже земледельца. Тому, что производит земледелец, пастух может противопоставить продукты животноводства. Если тот даст пастуху свое черное одеяние, то Думузи ему может дать белую овцу.

Если Энкимду даст Думузи пива, тот взамен может дать желтого молока «кисим».

Если земледелец нальет пастуху соблазнительного пива, тот нальет ему молока.

В ответ на разведенное пиво, пастух может дать молока из растений

(Непонятно, что за молоко, возможно, здесь речь идет о каком-то нектаре или соке).

Если земледелец даст хорошего хлеба, то пастух может предложить вкусный сыр.

Если Энкимду даст мелких бобов, Думузи может дать маленькие сыры.

По-видимому, Инанна все-таки переменила свое решение и согласилась выйти за бога пастухов Думузи. Думузи радуется своему счастью. Сидя на берегу реки, он встречает Энкимду и начинает его задирать. Энкимду не желает ссориться с Думузи и, чтобы замирить пастуха, позволяет тому пасти стада на своих землях:

«С тобой пастух, с тобой пастух, с тобой

Из-за чего мне тягаться?

Пусть твои овцы щиплют траву на берегу реки,

Пусть твои овцы бродят среди моих возделанных земель,

Пусть они едят зерно на светлых полях Урука,

Пусть твои козлята и ягнята пьют воду из моего (канала) Унун»[28]28
  Сэмуэль Крамер. История начинается в Шумере. Изд. «Наука». М. 1965 г, стр. 167


[Закрыть].

Думузи успокаивается и меняет свое отношение к Энкимду, и даже приглашает земледельца на свою свадьбу.

Энкимду отвечает, что принесет подарок в виде отборных продуктов из своего хозяйства.

Автор поэмы завершает ее прославлением богини:

«В споре между пастухом и земледельцем,

Да будешь прославлена ты, дева Инанна!»[29]29
  Там же. стр. 168


[Закрыть]

Затрагивается тема противостояния пастуха и земледельца в Библии в Книге Бытия. Начинается рассказ о том, как у первых людей Адама и Евы родилось два сына – Авель и Каин:

Каин убивает Авеля. Гравюра Густава Доре.

«Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека от Господа. И еще родила брата его, Авеля. И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец.

3 Спустя несколько времени, Каин принес от плодов земли дар Господу, и Авель также принес от первородных стада своего и от тука их. И призрел Господь на Авеля и на дар его, 5 а на Каина и на дар его не призрел. Каин сильно огорчился, и поникло лице его. 6 И сказал Господь (Бог) Каину: почему ты огорчился? и отчего поникло лице твое? 7 если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним. 8 И сказал Каин Авелю, брату своему: (пойдем в поле). И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его.

9 И сказал Господь (Бог) Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему? 10 И сказал (Господь): что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли; 11 и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей; 12 когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле. 13 И сказал Каин Господу (Богу): наказание мое больше, нежели снести можно; 14 вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня. 15 И сказал ему Господь (Бог): за то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро. И сделал Господь (Бог) Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его. 16 И пошел Каин от лица Господня и поселился в земле Нод, на восток от Едема».[30]30
  https://ru.wikisource.org/wiki4:2. Книга Бытия (работа находиться в общественном достоянии)


[Закрыть]

Из этого библейского сюжета можно сделать вывод, что Бог предпочел земледельца пастуху. В книге «Иудейские мифы. Книга Бытия»[31]31
  Роберт Грейвс, Рафаэль Патай. Иудейские мифы. Книга Бытия. Б.С.Г. – Пресс. 2002 г.


[Закрыть] библейского рассказа есть вариант его толкования, что братья поссорились из-за любви к первой Еве[32]32
  Книга Бытия. Гл. 16. Братоубийство (d).


[Закрыть].Якобы Адам отверг Еву, которую создал Бог в подруги первому человеку, и она осталась одна. В этом случае непонятно, от кого родились Авель и Каин. Этот вариант более схож с шумерским рассказом о любви пастуха Думузи и земледельца Энкимду к богине Инанне.

Другую параллель с библейской историей можно отметить в шумерском рассказе о споре земледельца со скотоводом. Сюжет его таков. Бог воздуха Энлиль решил сделать так, чтобы на Земле было процветание и изобилие. Для этого он создал двух братьев – Эмеша (Лето) и Энтена (Зиму) и определил каждому определенные обязанности.

«Энтен заставил овцу рожать ягнят, а козу – рожать козлят. Чтобы молока и сливок было в изобилии, он заставил размножаться корову и быка.

Он благоволил к дикой овце, козлу и ослу, то есть, создавал им нормальные условия жизни в дикой природе.

Птиц он заставил вить гнезда. Рыбам морским велел в зарослях метать икру.

Пальмовые рощи и виноградники он заставил давать в изобилии мед и вино.

Деревья он заставил плодоносить. Сады он заставляет процветать.

Сады он одел в зеленый убор, украсил их пышной растительностью.

С зерна, брошенного в борозду, он дает множественные всходы.

Эмеш сотворил деревья и поля, расширил хлева и овчарни.

Он приносит людям обильные урожаи и наполняет доверху их житницы.

Именно Эмеш заставляет людей строить жилища и дороги и возводить высокие храмы.

Интересным памятником шумерской литературы является так называемый «Спор между Мотыгой и Плугом». Мотыга подчеркивает свои важные свойства, необходимые при земледелии, и считает обязанности Плуга второстепенными.

Далее Мотыга перечисляет работы, в которых она участвует: запруды для воды, наполнение илом корзин, работы при строительстве дома, содержание улиц в порядке, производство кирпича и т. д.

Плуг в ответ произносит длинную речь, где подчеркивает свою значимость перед людьми:

«Я Плуг, сделанный могучей рукой,

Я надзиратель Энлиля на полях,

Я верный землепашец человечества».[33]33
  Сэмуэль Крамер. История начинается в Шумере. Изд. «Наука». М. 1965 г. стр. 96.


[Закрыть]

Плуг перечисляет важные работы при вспашке полей, которые он производит, в результате чего люди получают необходимый для жизни урожай.

Но в конце текста следует вывод, что бог Энлиль все-таки ставит Мотыгу выше Плуга.

Еще один аспект из жизни шумеров, который очень схож с современностью – это учеба в школе. Поначалу учеба в школе сводилась в основном к изучению знаков письма и готовила писцов, которые были необходимы для хозяйственной и административной жизни для дворцов и храмов. Затем тема изучаемых предметов расширилась и включала в себя богословие, зоологию, географию, грамматику и лингвистику. Школа была одновременно и начальным и высшим образованием. Учится могли не все дети, а только из богатых семей, так как платить за обучение были в состоянии только зажиточные родители.

Порядки в школе были суровыми, и основным видом наказания была палка. До наших дней дошел текст, повествующий о жизни шумерского школьника. Этот школьник очень похож на современного. Как только он проснулся, он боится опоздать в школу, так как учитель может его за это побить палкой. Он торопить мать, чтобы та приготовила ему завтрак. Затем в школе он пересказывает табличку, которую ему надо было выучить накануне дома. Потом он получает устное задание, затем письменное. Когда он возвращается домой, он входит в комнату отца и рассказывает ему о домашнем задании и читает наизусть свою табличку. Отец радуется успехам сына. Дневников в то время не было, поэтому родитель не все знал про истинное положение вещей. Как происходило все на самом деле, описал неизвестный автор, оставивший табличку с воспоминаниями: «В школе наставник сказал мне: «Почему ты опоздал? В страхе, с бьющимся сердцем, предстал я перед учителем и почтительно поклонился ему».[34]34
  34


[Закрыть] Но день сложился для школьника неудачно. Его наказали за болтовню на уроке и за то, что он встал во время урока, и за то, что он вышел за ворота школы. Но еще большее наказание ждало его в конце занятий, когда учитель сказал ему: «Твоя рука (рукопись) никуда не годится», – и снова побил его палкой.

Кончается текст тем, что сын жалуется отцу на несправедливое отношение к нему со стороны учителя и предлагает отцу чем-то задобрить наставника. Отец соглашается и приглашает учителя к себе домой. После хорошего угощения и щедрого подарка в виде кольца суровое сердце учителя смягчается, и он в корне меняет свое отношение к этому ученику. Учение в школе было делом нелегким. Когда все население Месопотамии разговаривало уже на аккадском языке, шумерский оставался культовым языком. К окончанию школы выпускник должен был выучить аккадско-шумерский словарь, состоящий из нескольких тысяч слов. Но причина существования шумерского языка среди ученого люда была еще в том, что аккадские слова длиннее шумерских. Поэтому, если записывать клинописью аккадские слова, текст получался много больше, чем если писать на аккадском языке, но знаками, передающими звуки шумерского языка. Примерно, как если бы мы писали текст на латинице, но слова на русском языке: «put-shest-ie» вместо «put-et-she-stave-ear» английскими словами.

Шумерская школа.

По сохранившимся некоторым шумерским текстам можно сделать выводы, что вопросы нравственности, которые затрагиваются в Библии (10 заповедей), были задолго до этого определены шумерами. Они ценили истину и доброту, закон и порядок, отвергали зло и ложь, беззаконие и беспорядок, ценили свободу и добродетель. Многие цари Шумера и Аккада часто похвалялись тем, что они установили законность и порядок, защитили слабого от сильного, бедного от богатого. Так, например, царь Лугаша Урукагина (XXIV до н. э.) гордо сообщает, что он вернул правосудие и свободу многострадальным жителям города, наказал ненасытных и жестоких чиновников, положил конец несправедливости и защитил вдов и сирот. Сохранился рассказ шумерского историка о беззаконии и несправедливости, царивших до реформ Урукагины. По его словам, смотритель над лодочниками захватывал лодки. Смотритель над рыбьими угодьями захватывал рыбу. Когда житель Лагаша приводил во дворец овцу для стрижки, он должен был платить пять шекелей (8 гр. серебра). Когда муж разводился с женой, он должен был уплатить ишаку (правителю)пять шекелей, а его визирю – один. Когда торговец благовониями готовил благовония для умащений, ишакку получал пять шекелей, его визирь один, а управляющий дворцом – еще один. Ишакку завладел всем храмом и его имуществом. Высшие сановники храма были вынуждены были отдавать ишакку большое количество ослов, быков и зерна. Даже смерть человека служила поводом для обогащения. Когда покойника приносили на кладбище, там уже ждали многочисленные чиновники, чтобы выманить у родственников умершего как можно больше ячменя, пива, хлеба и других яств.

Наши современники могут сопоставить такие факты далекого прошлого с нашим настоящим. Наверное, многие живущие в наше время могут заметить, что среди современных чиновников немало таких, которые мало чем отличаются в плане нравственности, вернее, безнравственности, от своих шумерских коллег далекого прошлого. Это свидетельствует о том, что свойства человеческая натуры за несколько тысяч лет почти не изменились.

Урукагина покончил с беззаконием и несправедливостью. Он отозвал смотрителей над лодочниками. Он отозвал смотрителей над рыбьими угодьями. Он отозвал смотрителей над мелким и крупным скотом. Он отозвал сборщиков серебра, которые взимали плату за стрижку овец. Когда муж разводился с женой, ишакку и его визирь не получали ничего. Когда родственники приносили покойного на кладбище, они платили гораздо меньшую плату, чем раньше. Владения храма стали неприкосновенными. Урукагина покончил в городе с грабежами, воровством и убийцами. Он положил конец беззаконию со стороны богатых по отношению к бедным. Так, например, если раньше богач мог захотеть купить дом у бедняка, а тот не соглашался на низкую цену, то богач мог «надавить» на него различными способами, чтобы отнять дом. Урукагина положил конец таким явлениям. Ни один богатый чиновник не имел права, как раньше, ворваться в дом бедняка, отрясти деревья и уносить упавшие плоды. Но Урукагина также боролся с некоторыми старыми семейными устоями, причем делал это весьма жестко:

«Жены прежние по два мужа имели, казнь жен теперешних (за это) устанавливается».[35]35
  Исследования по истории культуры народов Востока. М.-Л. 1960 г. Стр. 468.


[Закрыть]

В наше время нередка полигиния (от греческого поли – «много» и гини – «жена»), то есть многоженство, в восточных странах. Но оказывается, в древности существовала на Востоке и полиандрия (от греческого поли – «много» и андрос – «муж»), то есть, многомужество (не путать с мужеством, как проявлением личного качества). Видимо, у шумеров существовали пережитки матриархата, с которыми боролся Урукагина.

Образцом нравственного поведения для шумеров были боги. Шумеры верили, боги всегда ставят нравственность выше аморальных поступков. Некоторые из них, как, например, бог солнца Уту, следили за соблюдением людьми нравственных норм. Богиня Нанше, почитавшаяся в Лагаше, упоминается как богиня, приверженная истине, правосудию и милосердию. Найденное в библиотеке Ашшурбанипала поучение Утнапиштима, героя вавилонского сказания о потопе, своему сыну, содержит моральные принципы: «Не клевещи, но говори дружественное. Не говори злого, но возвещай благорасположение. Кто клевещет и злословит, тому отомстит Шамаш и сотрет главу. Не расширяй уст, храни уста, не говори тотчас, если раздражен, – придется в молчании раскаяться за необдуманную речь; лучше успокойся кротостью. Ежегодно приноси жертву своему богу, молись и кади ему и имей пред ним чистое сердце – самое достойное для божества. Каждое утро должен ты приносить ему молитву, моление и преклонение, и он тебе подаст обилие… Если ты разумен, научись от этой доски: страх божий – начало милости, жертва благоприятна для долголетия, молитва разрешает грех»… «Не касайся блудницы, у которой мужей бесчисленное множество, иеродулы, посвященной божеству… В напасти она не поддержит тебя… Благочестие и покорность не живут у нее; если она попадет к тебе в дом, удали ее»…[36]36
  Б.А.Тураев. История древнего Востока. Т. 1.Социально-экономическое изд-ство. 1936 г стр. 143.


[Закрыть]

Храмовые жрицы (блудницы). Иллюстрация из книги «История Древнего Востока. Ч. 1 Месопотамия». Под. ред. И.М. Дьяконова. М. 1983 г.

Необходимо прояснить, кто такие иеродулы. Это греческий термин, который применил переводчик при переводе шумерского текста. Конечно, у шумеров такого термина не существовало и было свое обозначение для этой категории жриц. Иеродулами Древней Греции называли служителей храма, которые работали добровольно, или по чьему-либо указанию, но не были рабами. Чаще всего они были пожизненно прикреплены к храму. В вышеприведенной цитате термином иеродулы обозначены храмовые проститутки. Они должны были отдаваться посетителями храма за принесенный дар богам. Они имели свои названия согласно языка страны, где находился тот, или иной храм. В древнем Шумере существовали женщины, занимавшиеся проституцией и не относящиеся к служительницам храма, но храмовые блудницы были особой кастой. И иногда даже цари, как например, лугаль Ура Месанепада, носили титул «супруг храмовой блудницы» (ну-гиг). Под ну-гиг подразумевалась богиня плодородия, «небесная блудница», урукская Инана. В то же время земная супруга царя носила титул нин – «хозяйка». Но не все жрицы в храме были блудницами. Жрицей обычно становились девушки, которых отдавали в услужение храма их отцы, если не выдавали их замуж. Согласно шумерским законам начала II тыс. до н. э., отец мог выдать дочь замуж, отдав ей в долю приданое, или сделать ее жрицей нин-дингир (по-аккадски энтум), лукур (по-аккадски надитум), или ну-ги (по-аккадски кадиштум).

Жрицы энтум и эдитум, хотя и были связаны с обрядом «священного брака», но обязаны были блюсти целомудрие. Жрица кадиштум была обязана принести в жертву свою девственность, но это не мешало ей потом выйти замуж. При царе Вавилона, который стал наследником Шумера и Аккада, Хаммурапи (1793–1750 годах до н. э), в законах были прописаны права жриц, ограждающие их от каких-либо оскорблений и порицаний со стороны (видимо, отношение к ним в обществе было не всегда хорошим, несмотря на то, что они были служительницами культа). Кроме того, закреплялось право храмовых жриц на долю в семейном наследстве. Вот некоторые выдержки из этого кодекса:

127. «Если кто-нибудь, протянув палец (то есть будет клеветать – прим. автора) против божьей сестры или чьей-нибудь жены, окажется неправым, то этого человека должно повергнуть пред судьями и остричь ему волосы.

178. Если божьей сестре, божьей жене или блуднице (проститутке – прим. автора) ее отец даст приданое и напишет документ, (но) не напишет в написанном документе, что она может отдать свое наследство, куда захочет, и не предоставить ей свободного распоряжения, то, по смерти отца, ее братья получаютее поле и сади должны давать ей, сообразно с размеромее доли: хлеб, масло и шерсть, и (этим) продовольствовать ее. Если ее братья не станут давать ей, сообразно с размеромее доли, хлеб, масло и шерсть, и (этим) продовольствовать ее, она может передать свое поле и сад подходящему для нее земледельцу, (чтобы) онсодержал ее. Она пользуется садом и всем данным ей ееотцом, пока жива, (но) не может ни продавать за деньги, ни отдавать другому в уплату (долга), ее наследство принадлежитеебратьям.

179. Если божьей сестре, божьей жене, или блуднице ее отец даст приданное и напишет в написанном документе, что она может отдать свое наследство, куда захочет, представить ей свободное распоряжение, то по смерти отца, она может отдать свое наследство, куда захочет, ее братья не могут предъявлять никаких требований.

180. Если отец, посвящая (дочь) богу в качестве божьей жены, храмовой блудницы или храмовой девы, не даст ей приданого, то, по смерти отца, она получает из имущества отцовского дома треть наследственной доли и пользуется ею, пока жива, ее наследство принадлежит ее братьям.

181. Если отец посвятит богу божью жену, храмовую блудницу или храмовую деву и не даст ей приданого, (то) после того, как отец уйдет к судьбе, она получает из достояния отцовского дома треть своей наследственной доли, и может пользоваться ею, пока жива; то, что (останется) после нее, (принадлежит) только ее братьям.

182. Если отец не даст приданого своей дочери – божьей жене Мардука Вавилонского, не напишет ей (документа) с печатью, (то) после того, как отец уйдет к судьбе, она получает (при разделе) с братьями из достояния отцовского дома треть своей наследственной доли; повинности она не должна нести; то, что (останется) после нее, божья жена Мардука может отдать куда захочет».[37]37
  И.М. Волков. Законы Вавилонского царя Хаммурапи. М. 1914 г.


[Закрыть]

Но по отношению к храмовой жрице, нарушившей нравственные нормы, закон был жесток:

«110. Если божья жена (или) божья сестра, не живущая в обители, откроет корчму или войдет в корчму для (питья) сикеры[38]38
  Сикерой назывался любой напиток, кроме вина. Видимо. Здесь, скорее всего, имеется в виду пиво.


[Закрыть], (то) эту свободную женщину должно сжечь».

Закон Хаммурапи также по-разному относился к приемным сыновьям, рожденным от обычного жителя Вавилона, и к приемному сыну, рожденному от храмового жреца и от храмовой блудницы: