Текст книги "Три вдовы из Гонконга"
Автор книги: Жерар Вилье
Жанр: Шпионские детективы, Детективы
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 3
На вид это была довольно безобидная коробка, обернутая коричневой бумагой, на которой ярко-красным цветом выделялись китайские иероглифы. Размером с упаковку для обуви она лежала на одном из мягких диванчиков, установленных в холле отеля «Хилтон». Малко уже прошел мимо, даже не взглянув на коробку, как вдруг пронзительный крик китайского служащего заставил принца резко обернуться. Показывая рукой на пакет, юноша дрожал всем телом и выл, словно полицейская сирена.
В ту же минуту в холле началась паника. Шесть служащих отеля с трогательной согласованностью растянулись за стойкой портье, выставив на передний план трех американок. Хрупкие горничные в мини исчезли, словно стайка вспугнутых воробьев. Самые храбрые растянулись прямо на полу, уткнув нос в ковровые дорожки.
Холл опустел словно по мановению волшебной палочки. Лишь один человек не сдвинулся с места, а именно помощник управляющего, сидящий за невысоким столиком в двух метрах от предмета паники. Для того, чтобы уйти из опасной зоны, ему пришлось бы пройти перед самой коробкой. Не отрывая от нее взгляда, помощник с бесконечной осторожностью поднял трубку телефона и набрал номер 999. Услышав в трубке чей-то отзыв, он едва слышным голосом произнес:
– Приезжайте быстрее... В холле «Хилтона» обнаружена бомба.
Положив трубку и оставаясь абсолютно неподвижным, помощник неотрывно смотрел на коробку с бомбой. Струйки пота текли по его телу. Мозг совершенно отказывался работать: страх парализовал его.
В холле стояла мертвая тишина. Лифты уже были отключены. Один из служащих нервным движением остановил выходящий на улицу эскалатор. Немногочисленные посетители бара, казалось, приросли к своим стульям. Благоразумно укрывшись за лестницей, Малко смотрел на бомбу, отказываясь верить в то, что она может взорваться.
«Хилтон» словно превратился в замок спящей красавицы. Никто не проронил ни слова в страхе, что любой звук может стать причиной взрыва. Бесконечно тянулись минуты. Мало-помалу те, кто лежал на полу, с величайшими предосторожностями переползли в безопасные, недосягаемые для действия бомбы места.
С улицы послышался звук приближающейся сирены, которая стихла перед входом в отель. Послышались приказы, и несколько полицейских в касках появились на эскалаторе. Бросив тревожный взгляд на бомбу, они вернулись обратно. Потеряв самообладание, одна из американок пронзительно закричала и упала в обморок.
Толкая перед собой прикрытие, состоящее из водруженных на бамбуковый остов мешков с песком, двое полицейских предприняли попытку пересечь холл на четвереньках. В абсолютной тишине они приблизились к бомбе на расстояние одного метра. На стойке портье зазвенел телефон, но никто даже и не подумал подойти к нему. Китаец, вызвавший полицию, отчаянно пытался слиться в одно целое с расположенной за ним стеной. Костюм помощника был таким мокрым, словно он часа полтора оставался под проливным дождем.
Прикрываясь своим сооружением, двое полицейских, потеющих не меньше несчастного служащего, шаг за шагом приближались к бомбе. Если последняя обладала большой мощностью, то стражи порядка имели все шансы быть разорванными взрывом. К полицейским присоединился старый английский сержант в шортах цвета хаки. Выкрикнув какой-то приказ, он хладнокровно приблизился к бомбе на расстояние трех шагов и склонился над ней.
В холле вновь воцарилась гробовая тишина.
Малко инстинктивно прижался к углу лестницы. Было бы слишком глупо позволить разорвать себя на части ни за что ни про что.
Сержант подал знак китайцам-полицейским. Один из них осторожно постучал бамбуковым шестом по подозрительной коробке, пытаясь повернуть ее обратной стороной. Коробка скользнула по диванчику. Испугавшись, китаец сделал неверное движение, и от толчка коробка мягко соскользнула на пол!
Послышался приглушенный вопль. По-прежнему сидевший за своим столиком помощник управляющего уже окончательно потерял человеческий облик...
Бормоча под нос проклятия, сержант встал и, пройдя два шага, взял коробку в руки.
Для помощника это было уже слишком: потеряв сознание, он сполз со стула.
Прикинув на руке вес коробки, сержант расхохотался. Он снова положил «бомбу» на пол и придавил ее тяжелым армейским ботинком. Картонная коробка развалилась: внутри было пусто! Лихо перепрыгнув через стойку, один из портье быстрее всех подбежал к ложной бомбе. Сержант с невозмутимым видом уже разрывал коробку огромными красными ручищами, одновременно опрашивая столпившихся вокруг него четырех или пяти угодливых служащих. Разумеется, никто ничего не видел и не слышал. Надпись на коробке гласила по-китайски: «Смерть империалистам – поджигателям войны».
Один из полицейских подбежал к сержанту и прошептал ему на ухо: в миле от «Хилтона», на Хенесси-роуд, обнаружена бомба, лежащая между трамвайными рельсами. Уличное движение парализовано. Сержант-англичанин собрал обрывки картонной коробки и, отдав честь всем присутствующим, вышел. Это была уже седьмая бомба с начала его дежурства.
Лежавший рядом с Малко китаец встал и, стряхнув пыль, проворчал:
– В один прекрасный день бомба окажется настоящей, и мы все умрем...
Китаец и не догадывался, как он был близок к истине: тремя днями ранее полиция, получившая анонимное предупреждение, обнаружила на крыше одного из лифтов «Хилтона» два килограмма взрывчатки, чего было более чем достаточно, чтобы отправить на тот свет лифт со всеми его пассажирами. Правда, в бомбе не оказалось взрывателя, но как объяснить эту забывчивость террористов? Администрация отеля обрушила долларовый дождь на редакции англоязычных газет с тем, чтобы они умолчали о происшествии, но обыватели, жители Гонконга, насладились всласть, обсуждая этот случай. С тех пор обслуживающий персонал отеля предпочитал пользоваться лестницей.
В то же время обнаруживались и настоящие бомбы. В тот день поступило около пятидесяти тревожных сигналов. Как только люди замечали оставленный кем-то чемодан или коробку, они тут же бросались к телефону. Саперные команды буквально сбивались с ног.
Гонконг терял облик города развлечений и торговли. Малко, прилетевший сюда накануне, за несколько часов пребывания в городе почувствовал его накаленную атмосферу.
Китайские коммунисты вновь предприняли попытку психологического завоевания Гонконга. Им уже удалось это сделать на Макао, где епископ не имел права произнести проповедь, не получив на то разрешение секретаря партячейки. На первый взгляд этим крошечным анклавом[1]1
Территория или часть территории одного государства, окруженная со всех сторон владениями другого государства.
[Закрыть]по-прежнему управляла португальская администрация, на самом же деле любое решение властей подвергалось здесь проверке со стороны придирчивых бюрократов-коммунистов. После длительной кампании террора и запугивания губернатор Макао был вынужден подписать соглашение из девяти пунктов, практически передающее власть коммунистам.
Укрепившись на Макао, «красные» набросились на Гонконг. Конечно, генералу Лиен Пао, верховному главнокомандующему китайской армией, достаточно было пошевелить мизинцем, чтобы разделаться с горсткой управляющих городом англичан. При этом он рисковал лишь тем, что подобный шаг вызовет гневный, но ничем не грозящий протест со стороны ООН. Однако это было бы «некорректное» решение. Необходимо сделать все таким образом, чтобы белые жители Гонконга потеряли авторитет и склонились бы перед бесконечной мудростью генерального секретаря Мао. «Красные» не ставили своей целью оккупировать остров. Им было достаточно его контролировать. Месяцем ранее коммунисты представили губернатору колонии на рассмотрение документ из одиннадцати пунктов, идентичных требованиям, удовлетворенным администрацией Макао. К чести представителя Ее Величества Королевы Великобритании нужно отметить, что он с достоинством отверг этот ультиматум.
Результат не заставил себя ждать, и на следующий день после отказа прозвучал первый взрыв...
С тех пор жизнь в Гонконге была парализована. Комические ситуации чередовались с трагическими.
Ванхай – самый богатый квартал Гонконга, сердце острова и вотчина Сюзи Ванга, совершенно опустел. Торговцы и хозяева ночных кафе и сомнительных кабачков получали таинственные приказания и тут же на час или на день закрывали свои заведения. Портье публичных домов бесцельно слонялись перед опустевшими салонами. Путаны отсиживались по домам, вызубривая маленькую красную книжицу, написанную Мао: нужно было готовиться к будущему. Лишь несколько дешевых борделей по-прежнему обслуживали небогатую местную клиентуру.
Периодически то тут, то там стихийно возникали стычки. В день приезда Малко на остров около сотни прокоммунистически настроенных рыбаков высадились из своих джонок в Норф-Поинт, что в какой-то миле от «Хилтона», и взяли штурмом полицейский участок порта. Вооруженные ножами и топорами, рыбаки избили двух английских полицейских и выбросили в море их китайских коллег. В чем мать родила они пустили по городу двух европейцев, выведя красной краской на их телах и лицах надписи, обвиняющие губернатора и его супругу в извращенности.
Когда, наконец, в порт приехали три машины, набитые полицейскими, нападавшие уже скрылись на своих джонках, и стражам порядка пришлось сдерживать себя, чтобы не арестовать мальчишку лет двенадцати-тринадцати, плюнувшего в сторону ощетинившихся оружием грузовиков. Полиция была вынуждена отпустить его, чтобы избежать нового бунта...
Фенг Минг – главный редактор местной коммунистической газеты «Красное знамя», написал в своей статье: «Англичане, по всей вероятности, находятся в состоянии нервной депрессии после ударов демократических сил».
Более уверенные в себе, чем португальцы, англичане держались достойно, отвечая ударом на удар. Однако борьба была неравной: тридцать тысяч против трех с половиной миллионов!
Мало-помалу коммунисты усиливали давление с помощью бомб, репрессий, организованных нападений и призывов всемогущего «Красного знамени» к убийствам.
«То, что сейчас происходит, лишь прелюдия к основным событиям, – предсказывали эксперты. – Когда-нибудь коммунисты спровоцируют более серьезный инцидент, который окончательно ослабит позиции англичан, вынуждая их принять унизительные „одиннадцать пунктов“ ультиматума „красных“. Лишь тогда Гонконг, оставаясь официально английской колонией, вновь обретет свое спокойствие, но британская администрация острова утратит над ним всякую власть».
Тем временем суета в холле «Хилтона» постепенно улеглась. Единственным значительным последствием случая с «бомбой» было ощутимое увеличение потребления виски в баре отеля. Присутствовавшие на обезвреживании «бомбы» наперебой делились впечатлениями, приукрашивая свои рассказы невероятными подробностями.
Бомба в «Хилтоне»! Эти коммунисты переходят всякие границы! Владельцы киосков торгового центра, лицемеря, удрученно покачивали головами: даже во времена самых худших китайских революций торговля никогда не страдала.
Малко взял у портье ключ и поднялся в свой номер. Его легенда позволила снять роскошные апартаменты на двадцать втором этаже отеля. Из окон открывался великолепный вид. «Хилтон», как и «Мандарин», самый шикарный отель Гонконга, возвышался над проливом Виктория-Харбор, разделяющим остров и полуостров Цзюлун. В проливе сновало бесчисленное множество всевозможных лодок.
Вой сирены заставил Малко подбежать к окну. Полицейская машина с зарешеченными окнами съезжала по Коннаф-роуд, направляясь в западную часть острова.
Судя по всему, принц ошибался, когда представлял себе пребывание в Гонконге как легкую прогулку.
* * *
Мелкий, пронизывающий дождь, все, что осталось от тайфуна «Эмма», хлестал по окнам «Хилтона». Сквозь его пелену едва виднелись массивные силуэты «Бэнк оф Чайна», окруженного колючей проволокой. Бесчисленные серые небоскребы Цзюлуна создавали туманную и почти нереальную картину громад, возвышающихся над Виктория-Харбор.
Несмотря на плохую погоду, движение по каналу оставалось таким же интенсивным. Рыбацкие шхуны, грузовые суда, водные такси, пузатые джонки с оборванными парусами и чихающими двигателями всегда вызывали интерес праздношатающегося люда. Традиционными парусами пользовались лишь коммунисты, так как в «красном» Китае заправиться топливом было почти невозможно, хотя от Гонконга до Кита" всего-то пятнадцать миль.
Малко торопился. Ему нужно было установить контакт с шефом местной сети ЦРУ Диком Рийяном. О рандеву сообщалось в зашифрованном послании, переданном по телексу из Вашингтона в консульство Гонконга. Рийян должен находиться на борту «Стар-Ферри», совершающего переходы из Гонконга в Цзюлун между четырьмя и шестью часами вечера. Агентам не нужен был какой-либо опознавательный знак: необычные золотисто-карие глаза Малко служили безошибочным ориентиром.
Принц уже надевал пиджак, когда в дверь тихонько постучали. Молодой китаец низко поклонился и передал Малко небольшой пакет: визитные карточки, которые принц заказал накануне у местного художника. Малко дал китайцу один гонконговский доллар на чай, что составляло не более сорока пяти американских центов, и распечатал пакет.
На обеих сторонах карточек, совершенно необходимых для общения в Гонконге, художник добросовестно вывел по-английски и по-китайски титул Малко: «Его Высочество Принц Малко Линге», не сделав при этом ни одной орфографической ошибки.
Приободренный и преисполненный решимости приступить к серьезной работе, Малко вышел из номера.
При виде девушки-лифтера, облаченной в позолоченное китайское одеяние, сердце принца слегка екнуло. Девушка была удивительно похожа на Тепин, юную таиландку, с которой Малко познакомился в Бангкоке, пытаясь найти исчезнувшего Джимми Стэнфорда.
Слегка качнувшись, лифт остановился в холле «Хилтона». Прежде чем открыть дверь, китаянка с нежностью взглянула на Малко. Обычно «белые», оставаясь с ней наедине, вели себя как обезьяны в зоопарке...
* * *
Дик Рийян оказался крупным мужчиной энергичного вида, почти лысый, с намечающимся двойным подбородком. Карие глаза шефа разведки находились в постоянном движении, замечая все, что происходит вокруг него. Сидя на деревянной лавочке в носовой части парома, Дик Рийян с отсутствующим видом смотрел на противотайфунное заграждение, приютившее тесно прижавшиеся друг к другу джонки и рыбацкие суденышки.
– Мерзкая погода, – заметил Дик.
Малко взглянул на его руки: они были тщательно ухожены, что совсем несвойственно большинству агентов спецслужбы.
Солидных размеров паром замедлил свой ход при подходе к Цзюлуну. На борту парома было очень мало «белых», но никто, казалось, не обращал внимания на двух европейцев: ведь они вполне могли бы быть обыкновенными, безобидными туристами. Дик и Малко смешались с толпой высаживающихся на берег китайцев и, выстояв очередь, вновь поднялись на борт парома, отправляющегося теперь уже обратно в Гонконг.
При разговоре Дик Рийян почти не шевелил губами. Он легко нашел Малко, но не обнаружил при этом никаких чувств. Мужчины даже не пожали друг другу руки.
Сейчас же, облокотившись на релинги, они перебрасывались короткими, быстрыми фразами. Неожиданно американец придвинулся к Малко, и принц почувствовал, как Дик вложил что-то в карман его плаща.
– Это фото того парня. Его зовут Ченг Чанг. Фотография достаточно хорошая, чтобы опознать его. Адрес на обратной стороне. Я звонил утром в его контору: Чанг возвращается сегодня вечером из Тайбэя, рейсом «Чайна Эрлайнз». Вы сможете перехватить его в аэропорту или найти дома. Парень, должно быть, хотел всучить свой товар этим косоглазым агентам дедушки Тчанг Кай-шека.
Слегка качнувшись, зеленый паром внушительных размеров отплыл от берега. Днем и ночью десятки подобных паромов совершали переходы от Гонконга до Цзюлуна и обратно.
– Вы думаете, этого парня можно принимать всерьез? – осторожно спросил Малко.
Рийян скривил маленький рот в беззвучной усмешке:
– Такие типы, как он, попадаются мне раз по двадцать в месяц. Когда я только приехал сюда, мне было очень занятно опрашивать всех беженцев, прибывающих из коммунистического Китая. За несколько долларов они рассказывали все, что угодно. Впрочем, здесь все говорят обо всем: о «красных» шпионах, об агентах Тайбэя, о японцах... Единственной абсолютно верной информацией, которую я за последний месяц мог передать в «контору», было донесение о том, что сезон дождей наступит в этом году позже, чем обычно. Так что от всей души желаю вам иметь удовольствие...
– А что же англичане?
– Чертовы ублюдки... Они уже совсем «покраснели». Хуже, чем косоглазые! Ничтожества!
Тень королевы Виктории промелькнула между двумя мужчинами. Малко знал, что некоторые сотрудники ЦРУ и далеко не самые низкопоставленные, рассматривают Интеллидженс Сервис как службу, полностью разложенную коммунистами. Злые языки поговаривали даже, что королева Елизавета расписывалась в платежных ведомостях КГБ...
Что же касается ЦРУ, то в Гонконге работа для его сотрудников была не из легких.
Пятнадцатиэтажное здание американского консульства, выстроенное в форме буквы "Г", возвышалось над Гарден-роуд, что в двух шагах от «Хилтона». Крыша консульства изобиловала антеннами как многосемейные дома в пригородах: это был самый крупный прослушивающий центр в Юго-Восточной Азии. Двадцать четыре часа в сутки американские китаеведы фиксировали все, что извергало коммунистическое радио на трех основных китайских диалектах. Комплекс прослушивания работал на трех компьютерах, расположенных на пятом и шестом этажах. Каждое утро ЦРУ отправляло подготовленную секретную информацию в Вашингтон и по доброте сердечной позволяло шефу британской разведывательной службы пользоваться ею. Последний, рассеянно просмотрев эти сведения, полученные ценой золота, выбрасывал их в корзину для бумаг.
Китаеведы, отупевшие от коммунистической пропаганды, дисциплинированно переходили из столовой в свои кабинеты прослушивания, никому не причиняя хлопот. Таким образом, англичане относились вполне терпимо к американским синолог гам, в то же время устраивая безжалостную охоту на всякого, кто походил на «темного» агента.
– Звоните мне только в самом крайнем случае, – предупредил Рийян. – У меня есть офис в «Электронике оф Калифорния» в Сан По Конг, это сразу же за аэропортом Каи Так. Номер телефона найдете в справочнике. Мы контролируем «контору». Я вас не знаю. Если они вышвырнут вас с острова, то это поможет мне избавиться от нытья подонка Уайткоума...
Паром уже приближался к пристани, за которой виднелся отель «Мандарин». Через несколько минут американцы вновь прибудут в Гонконг.
– Кто такой Уайткоум? – спросил Малко.
Сверхэмоциональный ответ Рийяна не поддавался воспроизведению. Высказав все, что он думал о Уайткоуме, Рийян заключил:
– К тому же он шеф британской службы безопасности... Надеюсь, вам не придется встретиться с ним.
– А что с «Карал Си»? – робко спросил Малко.
– Все в порядке, – резко бросил Дик. – Они не станут нападать на него, вооружившись рогатками. Разве что попытаются зарезать нескольких парней уже на суше. Будем присматривать. Ну а сейчас вам пора идти. Салют.
Рийян встал первым. Отойдя на метр от Малко, он громко и насмешливо крикнул:
– Позвоните мне, если парень даст вам адрес хорошего борделя в Тайбэе... Я поеду туда на следующей неделе.
Широкая спина Рийяна скрылась в толпе. Малко не спеша сошел на берег и направился пешком в сторону «Хилтона». Как только принц остался один, он вытащил фотографию и внимательно всмотрелся в лицо Чанга – обычная китайская физиономия.
Малко пришлось лишь подняться по Уордлей-стрит до Векс-роуд, чтобы найти своего портного. Размышляя по дороге к нему, принц все больше укреплялся во мнении, что «Макс» еще не совсем отрегулирован. Дик оказался крепким парнем, хорошо знающим свое дело. Фотография, которую он передал Малко, была вполне на уровне, и принцу оставалось лишь отправиться через два часа в аэропорт Каи Так и встретить там почтенного Ченг Чанга. Таким образом, пребывание Малко в Гонконге обещало быть не слишком продолжительным...
* * *
Закройщик мужских костюмов Майо Вунг знал не более десятка английских слов и во что бы то ни стало хотел сделать Малко итальянскую выкройку его костюмов, что китаец считал высшей степенью элегантности. Вот уже полчаса, как длился этот диалог «глухонемых».
– Очень хорошо, сэр, – бесконечно твердил китаец, показывая Малко пиджак с округлыми линиями.
Малко уже собирался уступить, как вдруг поймал насмешливый взгляд девочки-китаянки с длинными волосами, перетянутыми ленточкой. Девочка была одета в белую блузку и складчатую юбку цвета морской волны. В руках она держала тонкую пачку тетрадей. Сдержанно посмеиваясь, китаянка обменивалась короткими фразами с подружкой ее же возраста. По всей видимости их забавляло весьма затруднительное положение Малко.
– Не могли бы вы помочь мне, мадемуазель? Вы говорите по-английски? – спросил принц с очаровательной улыбкой.
Слегка смущенная китаянка молча кивнула. Она довольно хорошо знала язык, и вскоре разговор о костюмах принял совсем другой оборот. Обменявшись с закройщиком несколькими короткими китайскими фразами, смысл которых Малко, конечно же, не уловил, девушка заставила Майо Вунга отказаться от своего намерения сделать итальянскую выкройку туалетам принца.
Когда переговоры наконец подошли к концу, Малко горячо поблагодарил уже совсем смутившуюся переводчицу.
– Как вас зовут? – спросил он.
– По Йик, – по слогам произнесла китаянка, хлопая ресницами. Очарованная светлыми волосами и золотисто-карими глазами Малко, девочка не отрываясь смотрела на него, прерывая каждую фразу коротким смущенным смехом.
– Ну что ж! В благодарность за вашу помощь я хотел бы угостить вас мороженым в кафе «Хилтона», – предложил Малко.
Девочка отказалась от этого предложения с таким ужасом, будто Малко пообещал ей групповой секс с большим количеством участников. Однако после того, как принц опроверг все ее доводы, китаянка наконец призналась, что она была бы счастлива, если бы Малко помог ей с переводом на английский... Поскольку По Йик отказалась пойти в кафе, они договорились, что она зайдет в холл «Хилтона» – место, менее располагающее к сомнительному времяпровождению. Словно по волшебству, подружка По Йик тут же исчезла.
Ужасно смущаясь, опустив глаза, китаянка вошла в холл отеля. Внутренне посмеиваясь над ней, Малко вдруг заметил приколотую к белой блузке девочки маленькую красную звездочку.
– Вы коммунистка? – весело спросил он.
– Конечно!
Они устроились на мягком диванчике нефритового зала отеля, подальше от любопытных глаз. Едва только Малко произнес слово «коммунистка», на него посыпался целый град вопросов, заданных резким тоном.
– В вашей стране любят генерального секретаря Мао? Вы читали его произведения? В вашей стране можно увидеть его портреты?
К своему великому стыду Малко вынужден был признать, что не читал маленькую красную книжицу, написанную Мао.
– Но ведь вы же не капиталист? – с нотками ужаса и надежды в голосе спросила По Йик.
Малко поклялся, что он всего лишь бедный служащий, нещадно эксплуатируемый своим бесчеловечным начальником, что, впрочем, было почти правдой и несколько успокоило девушку.
– А ваша страна дружественна к нашей стране? – подозрительно спросила она.
На утвердительный ответ Малко и его заверения в том, что Австрия никогда не имела агрессивных намерений по отношению к Китаю, По Йик достала из сумочки ручку и быстро набросала на листочке несколько китайских иероглифов.
– Это стихотворение в честь желанных гостей из-за рубежа, – объяснила она.
Тронутый до глубины души, Малко поблагодарил ее, и они занялись переводом. Длинные черные волосы По Йик касались лица склонившегося над скучным текстом Малко и приятно щекотали ему ухо. По Йик была довольно высокой для китаянки девочкой с длинными ногами и крошечной грудью. Настоящая маленькая Лолита!
Выполнив задание, По Йик, будто смутившись, вдруг резко поднялась с дивана.
– Мне нужно идти.
– Мне тоже. Идемте вместе.
Было самое время ехать в аэропорт встречать Ченг Чанга.
– Зачем вы приехали в Гонконг? – робко спросила По Йик, складывая тетрадки.
Глаза китаянки возбужденно заблестели, когда Малко объяснил ей, что он приехал выбрать место для съемок фильма.
– Вы пригласите меня, когда начнете снимать свой фильм?
– Конечно, – пообещал Малко в надежде, что это случится не скоро...
Забыв о том, что она спешит. По Йик набросилась на Малко с вопросами о Голливуде, о фильмах, об актерах. Она знала новости кино столь же хорошо, как и учение Мао, правда, отдавая предпочтение Стиву Маккуину.
– Я спрятала его фотографию в своих тетрадках. Моя мама была бы очень рассерженна, если бы узнала, что мне нравится актер из капиталистической страны. Все члены нашей семьи – настоящие коммунисты. Я очень восхищаюсь генеральным секретарем Мао, – быстро добавила она с серьезным выражением лица.
Малко улыбнулся: из-за него эта юная коммунистка зашла в «Хилтон», центр развращающего влияния капитализма!
Принц украдкой взглянул на часы.
– У меня сейчас нет времени на разговоры. Я должен поехать в Каи Так, чтобы встретить своего друга.
– Вы не могли бы подвезти меня домой, в Цзюлун? Я очень опаздываю, – попросила семенящая рядом По Йик.
На выходе с эскалатора принц любезно взял девочку под руку в тот самый момент, когда на лестницу входил какой-то лысый американец в штатском. При виде нимфы, опершейся на руку мужчины, лет на двадцать пять старше ее, американец в ужасе отскочил от входа на эскалатор. Мало того! У этого мужчины еще и белые женские носки! По законам некоторых штатов США Малко заслуживал бы жестокого наказания за подобное посягательство на общественную нравственность!
Малко припарковал взятый в отеле напрокат «фольксваген» рядом с шестью зелеными колясками рикш, выстроенными перед «Хилтоном». Рикшам редко доводилось ездить дальше, чем до угла Куинс-роуд и Гарден-роуд. В основном они служили декорациями для фотографий туристов. Сидя на корточках перед своими колясками, рикши проводили Малко и По Йик циничными взглядами.
По Йик села на переднее сиденье рядом с Малко и, положив на пол тетрадки, благопристойно сложила руки на коленях. Не прошло и трех минут, как они уже подъехали к причалу «Стар-Ферри». Босоногие мальчишки продавали газету «Гонконг стандарт». Припарковав машину на нижней палубе парома, Малко открыл дверцу. Свежий морской ветер приятно обдувал лицо принца. Паром уже отплыл от пристани и через десять минут должен был прибыть в Цзюлун. При отплытии паром слегка задел джонку с китайцем неопределенного возраста в традиционных желтых штанах, отчаянно работавшего веслом. На корме джонки раскачивалась керосиновая лампа, установленная в качестве маяка.
Вдруг Малко заметил какой-то пакет, лежащий на палубе недалеко от его «фольксвагена». Пакет был величиной с коробку для обуви и очень напоминал «бомбу», обнаруженную в «Хилтоне».
Малко вдруг ощутил во всем теле неприятное покалывание, добравшееся до кончиков его пальцев.
– Смотрите! А вдруг это бомба? – показал он По Йик на подозрительный пакет.
Весело рассмеявшись, китаянка пнула пакет ногой.
– Да нет! На паромах никогда не бывает бомб!
– Почему? – удивленно поднял брови Малко.
– Потому что они принадлежат друзьям народа!
«Странный все-таки этот Гонконг, – подумал принц. – Так любить коммунистов и при этом хорошо говорить на английском, „капиталистическом“ языке! К тому же юная По Йик довольно прилично разбиралась во всех тонкостях политики».
Малко решил отвлечься от своих мыслей и полностью погрузился в созерцание сотен лодок, бороздивших канал Виктория-Харбор. Вдруг он почувствовал на себе внимательный взгляд китаянки.
– Почему вы на меня так смотрите? – спросил принц.
Смутившись, По Йик опустила голову и ответила лишь после долгой паузы:
– Я... Я смотрела на ваши волосы и глаза. Я не знала, что они могут быть такими. Скажите, а вы коммунист?
Малко открыл рот от удивления.
– Нет. А что?
По Йик покачала головой:
– А то, что если вы не коммунист, значит, вы империалист. А если вы империалист, значит, вы плохой.
Умозаключение, безупречное по своей логике!
– Я действительно, как ты говоришь, империалист, – весело заметил Малко, – но я вовсе не плохой...
По Йик не успела ответить. Глухой звук сильного взрыва заставил всех пассажиров парома поднять голову. Звук доносился с восточной стороны Виктория-Харбор. Тревожно переговариваясь, пассажиры бросились к правому борту парома. Однако разглядеть что-либо сквозь множество грузовых судов, стоящих на якоре между паромом и местом взрыва, было невозможно.
– Что это? – спросил Малко.
– Большая бомба, – уверенно ответила По Йик.
Вдалеке послышался вой сирен нескольких пожарных машин. В хлопьях морской пены, злобно сигналя сиреной, мимо парома проплыл направляющийся к месту взрыва серый полицейский катер.
На Цзюлуне, недалеко от отеля «Пенинсула», раздался пронзительный вой машины «скорой помощи».
Паром находился уже не более чем в ста метрах от пристани. Малко вернулся к машине. По Йик помрачнела и не проронила больше ни слова.
Вырвавшись из пробки на площади Ямати, Малко повернул на Джордан-стрит и помчался в сторону аэропорта Каи Так.
* * *
Трехсотметровый в окружности участок моря прямо напротив Дэвилс-Пик был полностью покрыт месивом из человеческих тел, авиационного топлива, распотрошенного багажа, вороха бумаг, остатков кресел и нескольких спасательных жилетов.
Небольшой полицейский катер выловил тело почти полностью раздетой китаянки и в ста метрах от нее – труп японского ребенка с оторванной рукой. С помощью длинных крюков полицейские подняли кусок антенны и обломок взорвавшейся кабины пилотов, испещренный дырками так, будто по нему стреляли из автоматического оружия.
В двухстах метрах от полицейского катера на волнах раскачивались два портфеля. Рыбаки с небольшой лодки незаметно подобрались к ним и спрятали находку под кучей корзин для омаров.
Больше поживиться было нечем.
Цзюлунский залив был заполнен всевозможными лодками. Полицейские катера в первую очередь пытались отогнать любителей легкой добычи, вместо того, чтобы помочь рыбакам джонок, поспешившим на помощь тем, кто, возможно, остался в живых.
Реактивный самолет раскололся надвое. Хвостовая часть целиком лежала на илистом дне на площади примерно в пятнадцать метров. Водолазы без устали ныряли в воду, пытаясь извлечь тела людей, погибших в катастрофе.
Передняя часть самолета рассыпалась вместе с крыльями при сильном ударе о воду, так как нос «боинга» протаранил морскую гладь под углом почти в девяносто градусов. Именно в этом месте плавало большинство страшно изуродованных трупов. Почти все найденные тела были перерезаны ремнями безопасности на уровне бедер. На некоторых трупах были видны ожоги, полученные в результате взрыва баков с горючим, располагавшихся в крыльях самолета. Однако среди трупов были и живые люди!
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?