Книга: Чертова кукла - Зинаида Гиппиус

Бумага в издании белая, плотная. Одно удовольствие держать в руках.

Но о чем эта книга? Россия, начало ХХ века — переломный момент и опасное время. Главные герои — люди образованные, достаточно обеспеченные, одним словом, элита. И вот эти люди оказываются на перепутье и выбирают, как им жить.

Буду ли я советовать эту книгу? Вряд ли. С другой стороны если вам нравятся социально-политические саги, то эта книга, возможно, вам понравится

Действительно, такой поворот удивителен, но он присутствует в этом романе и другой прочитанной новелле, от которых пахнет достоевщиной в плане прорисовки персонажей. И если, когда очередного Дмитрия Ивановича Достоевского охватывала внезапная скука посреди всеобщего возбуждения, мне это нравилась и я, топая пятками по полу и скатывая щеки в морщины, кричала: "Вот это здорово!", то с Гиппиус просто скучала, болезненно морщясь с Юрулей и от Юрули. Двоекуров, ласково называемый Юруля, - существо пресыщенное, исповедующее свою философию вреда- невреда, стоя на позициях сильного эгоизма. Он всеми любим, но одновременно мало что делает для этого. Все тянутся к нему, но он от всех устал. И читатель устает вместе с ним. Так тошно становится от всего этого: от литературных собраний, от обнимашек Лизочки, от отталкивающей внешности Якова, от спрятанной в просторных комнатах графини. Из Юрули ушла жизнь и лишь легким румянцем скрашивала щеки некоторых персонажей, женских, в основном. Наприме, Литты или Наташи, таких типичных барышень.

От достоевских оборотов, от скуки, пронизывающей страницы, от серости будней, от какого-то сверхдраматического финала, от отталкивающего главного героя, от всего как-то сереет за окном и не так уже надрывно-печальны кажутся стихи Гиппиус. Крупная проза много потеряла от прелести ее коротких стихов, только в некоторых абзацах как бы вновь ухватывая ускользающую жизнь, когда понимаешь, что вот здесь вот кроется настоящее чувство, здесь автор сбрасывает маску "чертовой куклы", увлекшись повествованием. Роману не хватает глубины, это просто хорошо связанные предложения на популярную тему с набором шаблонных героев, сверху присыпанные аллюзиями.

Все пронизано недомолвками, намеками, диалогами, ведущими в никуда. У героев нет точек соприкоснования, только гореч, только прошлое и очень туманное будущее. Не знаю, впечатления довольно нейтральные, со стихами Гиппиус входяще в противоречие. Хотя стоит вспомнить, что мы два различных бытия, мы зеркала, которые углубляют и преломляют. Недавно всплывал вопрос о том, с каким писателем я бы поговорила вживую. Тогда ответить не смогла, а теперь - Гиппиус. Интересно же, что представляла из себя она, что творилось в голове и в характере, потому что о ней нельзя сложить впечатления по этому роману.

Остальные герои возникают из сырого питерского тумана и растворяются там же. Если бы они не были подпольными революционерами (о чем я с изумлением узнала, когда по весне их начали сажать), то Гиппиус была бы просто русским Прустом, певицей голой действительности, только больше, как сказала бы моя знакомая бельгийка, разговорков. В частности, климат оказывается губителен для хрупкого здоровья молодого Кнорра. Человека с такой фамилией воспринимать всерьез еще сложнее, чем Юрулю, но вы привыкнете, на самом деле это весьма грустная история. Первую половину произведения он бродит по улицам Петербурга в состоянии того студента из «Голема», что распахивал пальто на голом теле, заявляя, что больше у него ничего нет, а в конце он внезапно превращается в дикую обезьяну из рассказа Эдгара По и бешено вращает белками глаз. Каким вакхическим напитком вызвана эта мистическая метаморфоза – одна из загадок повествования. (На всякий случай сделала себе пометку пореже ездить в Питер в плохую погоду.) Мне его жаль, впрочем, мне всех героев жаль, и отнюдь не свысока – в этом заслуга Гиппиус. Потому что, как говорил Писатель из «Сталкера», «Дикобразу – дикобразово». Красавица Наташа позволила себе угаснуть, очерстветь – она бы и рада следовать морали Юрия, да не может: больно повзрослевшей усталой душе. Литта светится от внутренней ясности, как лампочка Ильича, с первого до последнего явления, и на эту героиню хочется равняться. Юрий жил своими мелкими радостями и жил бы дальше, но к нему подкралась Гиппиус со своими понятиями о чести и достоинстве. Однако есть и невинные жертвы – погибшая в тюрьме Хеся: к ним, впрочем, не успеваешь проникнуться сильным чувством, поскольку революция в романе выступает все-таки побочным явлением.

Местами текст прекрасен: точные и глубокие душевные наблюдения соседствуют с фразами, от которых сползаешь под стол. Ну вот, например, книгочейский кружок: «Пусть говорят о метафизике, о христианстве вообще, о Достоевском вообще... Глухарев заведет о собственной религии, о махо-садо-эготизме, ну да ничего, он немногословен и туманен». Не меньше впечатляют описания окружающего мира: «Пахнет, как всегда, тяжелыми, холодными кошками». В конце социальных явлений становится больше, текст намекает на to be continued, выжившие герои рвутся душами к следующей серии, ну а я, пожалуй, побуду немногословной. И туманной.

Но жребий пал на эту книжку, судьба решила за меня, сама бы не стала читать ни в жисть. Но почитать её возможно стоило бы, хотя я не впиливаю в контекст, и это малость подбешивает, как потрясающая, сногсшибательная сплетня, героев которой ты знаешь мало и плохо.

Дальше жалкие попытки анализа, следовательно, спойлеры. И про философию, хотя философию я понимаю ещё меньше, чем физику.

Короче, как можно читать книжку, где героев зовут так: Стасик, Лизок, Юруля? Но я даже особо не кипятилось по этому поводу. Новогодние каникулы взяли меня в такой крутой оборот, что мне одеваться было лень и было лень вставать из кресел, а не то что бы там негодовать на Юрулю. Один только вопрос вяло прошебуршал в моём мозгу: гомосексуалист ли Стасик?

Дальше закрутилось по нарастающей. Революционеры, тайны, конспирация. Юруля - Клим Самгин на гиппиусовский лад? Прислуга, содержанка, революционерка разочарованная. Развращал ли наш милый Юрок Муру? И героев множество: Гранд-маман, Литта, папаша-подагрик, Михаил, троебратие (старик-птица Савватов, Сергей Сергеевич, племянник-хромец - оказывается, тут аллюзия на вроде бы на Гиппиус-Мережковского-Философова), и вики пишет, что есть ещё и пародии на Блока и Вяч. Иванова, которая проскочила мимо меня. И я залезла в предисловие, которых обычно не люблю. Но вот тута оно было вполне прилично, респектую В.В. Ученовой. Оказывается, один маститый критик как-то обозвал Гиппиус "чёртовой куклой", а она не будь дурой отвечать не стала - написала роман.

И, наконец, главный герой - Юруля, Юрий Двоекуров. По моему скромному и возможно неверному мнению, философия Юрули - это не в коим разе не философия самой Гиппиус (и тута я спорю с К.Чуковским, кошмар и ужас, право!). Юруля - блестящее исполнение простой идеи: как гибельно и сокрушительно может быть обаяние зла. Юрасик - обаятелен донельзя, красив, ловко умеет устроится. Его философия в двух словах: не люби ближних, а люби себя самого; лучше вред другому, чем себе; не ищи смысл жизни - его нет и он не нужен; будь осознанно счастлив - пожелай счастья сознательно, умно,смиренно себе самому на то время пока жив. И вроде бы ничё такого уж запредельного, но слова - это труха, а посмотришь на поступки нашего ловкача Юрасика и передергивает от отвращения. В конце концов своим сознательным и логически выверенным эгоизмом он сталкивается со страстью, безумием - и погибает, загнанный самим собой в смертельную ловушку. Нет, не верю, что Гиппиус = Юруля, мне кажется, что Зинаида Ивановна писала с себя Литту, Юрину улитку, странную, одинокую, слишком умную и глубоко чувствующую девочку.

Ну, вроде бы чуть-чуть разобралась. Хотя, конечно, остались вопросы, в том числе про Стасика любопытственно.