Книга: Петровы в гриппе и вокруг него - Алексей Сальников

И, конечно, все пьют. Внесистемно, на уровне фона, но и постоянно стремятся к этому фону.

Если представили себе эту картину, то у вас получится "Петровы в гриппе и вокруг него" — роман Алексея Сальникова. Его довольно много обсуждали после выхода книги и фильма по книге, когда-то тогда я и добавил роман в свой список на прочтение. Дошёл только сейчас. И не рад, что дошёл.

"Москва — Петушки" я прочитал, но не могу сказать, что сильно впечатлился. "Заповедник" вообще не смог дочитать. Не нравится мне эта по похмельному тяжёлая алкогольная проза. Не нравятся такие герои, их поведение, их выбор жизненного пути.

И сам стиль не нравится. Не скажу, что вся модернистская литература не нравится, мои пристрастья не ограничиваются классическим способом повествования, но данный конкретный стиль — совсем не моё. Вот, например:

Двери автобуса закрылись, но закрылись как-то неуверенно, будто портьеры театрального занавеса, будто после антракта было заявлено второе действие.

Понимаю, что кому-то такое нравится, будто показывается мысленный процесс, будто он обрывистый с похмелья, будто нужно самостоятельно выстраивать связи между частями предложения.

Сюжета как такового нет. Здесь предновогодний Екатеринбург, в основном описание повседневности, воспоминания Петрова старшего из детства и периодически появляющиеся второстепенные персонажи. Как только Петров заболевает, с ним происходят достаточно странные вещи. И чем дальше читаешь книгу, тем сложнее понять - реальность это, или гриппозные галлюцинации . 

Очень понравилось воспоминание Петрова о советском детстве. Здесь можно понастальгировать о походе на елку, конфетных подарках, колючей шапке, сваливающихся колготках и Снегурочке 

Мои ощущения от книги непонятные, как-будто я не до конца поняла ее. Присутствие магического реализма меня лично смущает.

И все эти мелкие подробности здесь бесполезны. Опять же, среди бытописания у того же Лимонова есть мысли и эмоции, у Водолазкин важные и значительные идеи, а у Прилепина тоска и душераздирающая грусть. У Сальникова же чёрная дыра, пустота в квадрате. Здесь просто так читателю в голову запихивается быт людей. 

После прочтения я иначе взглянул на фильм Серебренников. Он смог в эту деревяшку вдохнуть душу, сделать из произведения нечто большее, чем простое описание жизни гриппующей семьи. 

Динамики как таковой в произведении нет, но есть бытовая суета, знакомая каждому. Вся книга пропитана простыми российскими реалиями с привкусом советчины, так как взрослые герои вспоминают детство и юность, как отдельными событиями, так и теми же подробностями быта. Причём реалии эти поданы максимально мрачно и закутаны в гриппозный бред, придающий событиям оттенок больного сюрреализма.

Зимнее приуралье, холод, темень, недовольные люди, кидающиеся друг на друга либо просто пьющие, чтобы обсудить избитые до последней буквы темы и выдать по ним своё уникальное экспертное мнение. От этого всего веет безысходностью и тоской, неизбывной и вечной как сам мир. И в этом роман не особо уникален - современные русские писатели успешно наследуют традиции старины, согласно которым страдать в книге должны либо автор, либо персонажи, либо читатель, а если все трое - вообще шедевр.

Впрочем, речь не о совсем простой семье - в ней у каждого есть проблемы посерьёзнее гриппа, хотя подаются они по большей части так же серо, как совсем незначительные подробности. Грипп - преходящее, не задерживается надолго, а вот чернота в душе Петровых с ними остаётся всегда. И не знаю, выиграла бы книга, если бы они были самой обычной семьёй, или так всё же как-то "правильнее". Автор намеренно обезличивает персонажей по максимум, не называя почти имён, говоря о членах семьи "Петров старший", "Петров младший" и "Петрова", даёт им скучные и невыразительные профессии, как бы совсем "затирая" и без того серых людей. Оттого контраст с их странностями и тайнами становится ещё более мрачным и глубоким, чем-то напоминая изначальную идею фильма "Крик".

Сюжет. Книга максимально не сюжетная. Герои пьют, ругаются, ходят на детские мероприятия, куралесят в катафалках, много курят и ездят в троллейбусах. Самая обычная жизнь. Глава семейства - автослесарь, мать работает в библиотеке, а сынишка рубится в игры на телефоне и не понимает, почему у Снегурочки такие холодные руки - неужели она и впрямь из снега? Можно сказать, что это авторский взгляд на современность - мир его глазами. Этакий сборник заметок на разные будничные темы: о пепельницах из под банок кофе, об актуальности литературы, о современной медицине, о безразличии людей, об общественном транспорте и многом другом. Лично мне больше всего понравилась мысль Виктора Михайловича (это тот, о котором сказано: "когда его напоишь, от его разговоров приходы мощнее, чем от травы") о президентских выборах, мол, какой смысл во всех этих маркетинговых соревнованиях, давайте лучше лотерейку за власть устроим. За такие вот эпизоды роман мне очень понравился - было, действительно, забавно и остроумно.

Получается, что выбирают не тех, кто может управлять страной, а тех, кто хочет ей управлять. 

Концовка (без спойлеров). Очень многие хвалили окончание романа - его непредсказуемость. Вспоминали слово "Уроборос". Да, слово замечательное. Эта загадочная "у" в начале и целых три "о", звучащих, как некое страшное заклинание в устах индейского шамана. Действительно, роман окольцован. Причем не слишком удачно. Почему? Да потому, что смысла в этом сюжетном повороте особо не было. Ну добавил он еще одну тему всеобщей сопричастности - и что? Сразу вспоминается Достоевский и его "Братья Карамазовы", у которого все виноваты во всех бедах и каждый повинен в преступлении соседа. Вот там была "мысль" - сильная и грандиозная, а здесь что? В литературе существует масса примеров потрясающего кольцевого сюжета, - вспомним хотя бы Кинга - но этот не тот случай. Форма ради формы? Глупость. "Зачем у одноклассника обеды отбираешь?". "Потому что могу". 

Стиль. Что ж. Как там хваленый "свежий русский"? Ну, неплохо. Не дурно. Было чем позабавиться. Порой попахивало Довлатовым, местами Ерофеевым, а иногда и Гоголем - особенно это чувствовалось в первой, самой интересной, на мой взгляд, главе. Грубый юмор, гротескные пейзажи, необычный, словно в бреду, взгляд на мир - это из плюсов - изюминка, так сказать. Минусы, к сожалению, гораздо более ощутимы: обсценная лексика (меньше, чем у Сорокина, но я ее в литературе не переношу вовсе), невероятно нудный, тягучий стиль повествования - Толстой нервно курит под дубом, - отсутсвие даже минимального вовлечения читателя в происходящее (опять-таки вспомним Достоевского, который сложнейший и глубочайший роман, оформил в виде остросюжетного триллера) и этих пунктов вполне достаточно, чтобы внимание с завидной регулярностью переключалось на нечто более досужее и интересное. Я отношу себя к когорте внимательных читателей, вчитывающихся в текст, подобно кроту, но роман Сальникова стал для меня неудобным, неудобочитаемым. Одним словом - тягомотина.

Интерператция. Пришло время для самой субъективной части рецензии - моя интерпретация текста или: "о чем этот роман". Тут все сложно, как и всегда. Не зря автор упоминает "Чайку" Чехова, постановок которой существует такое множество, что уже начинаешь забывать, что там написал сам Антон Павлович. Здесь ситуация похожая. Кто-то сравнивает роман с "Мастером и Маргаритой", кто-то проводит параллели с Библией, а кого-то уносит в античность и миф об Аиде и Персефоне. Я буду гораздо банальнее и поделюсь тем, что увидит в тексте большинство из нас. Во-первых, больная Россия. Страшное, суровое, уральское болото, в котором обитают жуткие, холодные люди, укутанные в меха. Это место, в котором страшный уличный наряд ребенка принимают за костюм хоккеиста на новогоднюю елку. Это место, в котором кондуктор троллейбуса зачинает драку с пассажирами, а заурядный работник библиотеки грезит об убийстве. Страшное, жуткое место. В моем представлении Екатеринбург Сальникова - потрясающе детализированный, искусно сделанный город из пластилина, который кто-то положил под палящее солнце, расплавившее эту панораму. Это город глазами человека в бреду - больного в больном обществе. Гриппуют все. Русь болеет. Как там Лесков писал: "Эх, Русь моя, Русь родимая! Долго ж тебе еще валандаться с твоей грязью да с нечистью? Не пора ли очнуться, оправиться?" - да, именно так. Хоть слово и заезженное, но наиболее точное - чернуха. А лечиться то как? Ну, анальгинчик советский закинем и в бой (прямая отсылка к книге).

Во-вторых, я увидел в этом романе тему "отцов и детей" или, если угодно, детских психотравм (сейчас это моднее звучит). Весь роман мне казалось, что Петров-младший и есть Петров-старший, только с разницей в несколько десятилетий. Я был уверен, что история после первой главы - это воспоминания едва умершего Петрова, лежащего в катафалке. А схожую профессию и прочие несостыковки объяснял как раз таки преемственностью поколений. Перемудрил? Возможно, но я так прочитал этот роман. Как сказала Улицкая: "Книг столько, сколько читателей". Да и в любом случае - то, что происходит с парнем - ужасно, взять хотя бы его восприятие комнаты в квартире или новогодней елки. Глазами мальчика я увидел какое-то жуткое языческое представление, с матерящимися и курящимися в закулисье актерами. А снегурочка эта... Мальчик ее всю жизнь вспоминать будет. Жуткое местечко. И вот если себе представить, что кто-то растет в таких условиях - а таких большинство, - то сердце кровью обливается, тягостно становится, детей жалко.

По прочтении у меня сразу же возникла одна единственная мысль: "зачем я это прочитал?" - ответа я до сих пор не получил. Что это было?Какой-то сюрреализм по русски. Опыт вроде бы интересный - я люблю современную российскую литературу, но это явно не мой роман. Верю, что кому-то такое может быть по душе, но меня от него почти все 400 страниц выворачивало, поэтому сейчас я с большой радостью дописываю эту рецензию и с облегчением забываю о семействе Петровых и их жизненных тяжбах.

Последнюю главу книги сперва не поняла - зачем она нужна?!
А потом, как поняла!!!)

Это я стырила из рецензии  Sayuriya.  А я никак не могу понять, все же, зачем?! Пожалуйста, люди добрые, объясните мне, чем закончилась книга? К чему рассказ про Марину, беременную от Игоря, которая когда-то ледяной рукой подержала горячую ладошку маленького Петрова? Заранее благодарю!