Текст книги "Муки обольщения"

– Спасибо, папочка! Больше я не стану грубить. Обещаю! – Кортни собрала детей и энергично выпроводила их из столовой, шаловливо подмигивая и улыбаясь Ною.

– Ее обещания ничего не стоят, – покачал головой Салем, когда Кортни убежала.

– Не будь с ней слишком строг, дорогой, – промолвила Эшли, ласково поглаживая мужа по руке. – Она всегда говорит правду, как и ты, и если временами кажется дерзкой, то лишь потому, что не умеет лукавить.

Салем вздохнул, сдержав улыбку:

– По-твоему, это тоже она унаследовала от меня?

– Яблочко от яблоньки недалеко падает, – мягко заметила Эшли.

Посмеиваясь, Роберт разлил по бокалам темно-красный ликер. Ной подсел к Джесси, а Рэй устроилась на освободившемся стуле возле своего мужа.

– Думаю, стоит выпить за новых членов нашей семьи, – поднял свой бокал Роберт, – за Джесси и Гедеона Маклеллан. Добро пожаловать!..

– Добро пожаловать! – повторили все остальные.

Ной нашел под столом руку Джесси и предупреждающе сжал ее. Он ясно видел, в каком замешательстве и волнении от столь теплого приема она находилась. Искреннее радушие его семьи мучило Ноя. Почему они мгновенно признали Джесси и так ненавидели Хилари? Неужели только он один считает Джесси негодницей? Ной заставил себя отбросить мрачные мысли. Поднеся руку к своим губам, он вслух произнес:

– Они действительно рады тебе. Добро пожаловать в этот дом!

– Спасибо, – тихо ответила Джесси, всматриваясь в его глаза. Вне сомнения, в них отражалось предостережение. Ной следил за ее реакцией. Его рука на мгновение

Повисла в воздухе, затем легла на колено жены. – Спасибо

Вам за все. Я не ожидала, что вы будете так любезны. – Джесси запнулась, сознавая, что выразилась неловко. Ее щеки запылали. – О, нет, я не то хотела сказать, – быстро поправилась она. – Я не сомневалась, что вы будете любезными, просто не думала, что вас в такой степени обрадует наша женитьба. Я ведь знаю о существовании Хилаари, и вы, должно быть, шокированы, что Ной женился на ней, а не на ней.

– Вряд ли нас это шокировало, – заявил Салем, опустив бокал с ликером. – Ваше присутствие здесь доказывает, что мой брат образумился. Вероятно, все сидящие за этим столом согласятся со мной.

– Кроме меня, – холодно оборвал Ной, измеряя Салема злым взглядом. – Я бы предпочел не обсуждать сейчас Хилари.

Салем пожал плечами, не обратив внимания на резкий тон Ноя.

– Как пожелаешь. – Салем снова посмотрел на Джесси и от него не ускользнул взволнованный взгляд, который она бросила на Ноя. Ему вдруг показалось, что она

Почему-то боялась Ноя, его слегка прищуренных глаз, смотревших на ее бледное, вытянувшееся лицо. И хотя Джесси изо всех сил старалась скрыть эмоции, ее видимое спокойствие не могло обмануть Салема. Он нашел ее реакцию странной и задумался над этим. – А как вы познакомились с моим братом? – вежливо спросил он, меняя тему разговора и надеясь разузнать у нее всю правду.

– Мы ехали в одном экипаже по почтовой дороге в Лондон, – ответила Джесси. Подняв бокал с ликером, она сделала медленный глоток, мысленно умоляя Ноя

Помочь ей.

Рэн с удивлением посмотрела на брата:

– Ты ехал в экипаже?! Я думала, ты не переносишь дорогу, как и плавание.

– Не совсем так, – пояснил Ной, вытягивая под столом ноги. – К тому же у меня не было выбора. Моя лошадь получила увечье по дороге в Стснхоуп, а другой я достать не смог, поэтому и пришлось добираться в экипаже. Среди пассажиров находились Джесси с Гедеоном. Иерихон, ты знаешь некоего Гилтон… Гилли… Гил…

– Гилмор, поправила Джесси. – Лорд Гилмор.

– Заядлый картежник этот Гилмор, – ответил Иерихон. – Мне довелось однажды играть с ним. Отец еле оттащил его от карт, прежде чем он отдал мне последние

– карманные денежки. Не хочешь ли ты сказать, что он ехал с тобой в одном экипаже?

– Именно так. И его карманы снова стали легкими, – заметил Ной, – хотя у него при себе имелись очень старинные дорогие часы. – Краем глаза Ной увидел, что Джесси опять поднесла бокал к губам и принялась поспешно пить маленькими глотками. Он улыбнулся немного мрачновато, давая понять, что расплачивался с ней за Хилари. – Как и следовало ожидать, он лишился своих часов, когда экипаж был остановлен грабителями. Позвольте мне закончить, – добавил тотчас Ной, которому показалось, что его собирались перебить. – Итак, нас ограбили, а меня еще и ранили в бок. – Ной поспешил успокоить мать. – Сейчас уже все хорошо, рана затянулась. Вы должны благодарить Джесси. После ограбления она ухаживала за мной у себя дома… и вырвала из когтей смерти, – несколько театрально завершил рассказ Ной, вызвав улыбки на лицах присутствовавших. Помолчав минуту, он тихо произнес:

– Она также вырвала из моей груди и сердце.

Джесси не знала, искренне ли сейчас говорил Ной. Однако взгляды, которыми обменивались родные, говорили о том, что его слова воспринимались всерьез. Заметив улыбку на ее лице, Ной ядовито продолжил, но уже запинаясь:

– Она опытный воришка. Я был вынужден жениться на ней, иначе лишился бы своего сердца навсегда.

Если бы Джесси могла стукнуть его ногой, не привлекая при этом всеобщего внимания, то обязательно это сделала бы. Он, видимо, считал себя слишком умным, выражаясь двусмысленно. Джесси понимала, что Ной имел в виду, называя ее воришкой. К тому же он был прав: она обманом заставила его жениться на ней. Джесси, чуть дрожа, допила свой ликер.

– А теперь у меня есть и сын, – с легкостью заявил Ной, наблюдая за тем, как Гедеон дергал за банты, украшавшие платье Джесси.

Чувствуя некоторую неловкость, Роберт, откашлявшись, постарался тактично перевести разговор на сына Джесси.

– Расскажи об этом подробнее, Ной, – попросил он. Ему было интересно, являлся ли его сын (прости Господи) причиной развода Джесси с бывшим мужем или же она была вдовой.

– Я овдовела, – вступила в разговор Джесси, заметив интерес Роберта к их женитьбе и понимая его. – Мой муж умер вскоре после появления на свет Гедеона.

– Кто-нибудь из вас знал Роберта Грэнтхэма? – спросил Ной, внимательно наблюдая за Джесси. – Эшли? Иерихон?

Конечно, они не знали человека, который существовал лишь в воображении Джесси, но Ною было любопытно видеть ее замешательство.

– Нет, я не припоминаю никаких Грэнтхэмов, – промолвила Эшли. – Но это неудивительно, поскольку, живя в Линдфилде, я мало с кем общалась.

– Я тоже не слышал этого имени, – сказал Иерихон. – Ваш первый муж увлекался азартными играми?

– Н-нет, – запинаясь, ответила Джесси. – Он совсем не был игроком.

– В таком случае мы, вероятно, не встречались. То короткое время, что я провел, будучи уже взрослым, в Англии, почти целиком расходовалось на азартные игры.

– Мы очень сожалеем о вашей утрате, – обратилась Черити к Джесси, щекоча пухлую щечку малыша, – но мы счастливы, что вы с Ноем поженились и теперь наша семья

– стала еще больше. – Черити слегка нахмурилась, потрогав у Гедеона под животиком. – О, дорогая, кажется, молодому человеку хочется переодеться. Нет, оставайтесь, Джесси, на месте, я сама отнесу его в детскую и сделаю все, что необходимо. В любом случае мне нужно приготовить для вас с Ноем отдельную комнату. Черити выпорхнула из столовой с Гедеоном на руках, не переставая ворковать с малышом.

Эшли рассмеялась, заметив, какая буря эмоций отразилась на лице Джесси, когда ее сына забрали.

– Не волнуйтесь, она прекрасно управляется с детьми, – успокоила Эшли. – Через несколько дней вы будете удивляться, как до сих пор обходились без нее. У Черити энергии больше, чем у нас с Рэй, вместе взятых.

Ной вмешался в их разговор, не дав Джесси ответить:

– Боюсь, у Джесси не будет времени, чтобы привыкнуть к маминой помощи. Мы находимся здесь, потому что я обещал Эшли и Иерихону доложить о состоянии дел с их

Недвижимостью. Через несколько дней мне нужно будет отправляться в Филадельфию. Вы помните о Конвенции?

– Так быстро? – возразила Рэй. – Но вы ведь только что приехали! Сомневаюсь, что нужна такая спешка. Говорят, некоторые делегаты не собираются

– присутствовать на съезде.

– Тем более Ною необходимо быть там, – поддержал сына Роберт, хотя ему очень не хотелось с ним так быстро расставаться. Черити, непременно огорчится. – И

– нужно приехать туда вовремя. Чем быстрее будут пересмотрены эти чертовы Статьи, тем лучше будет всем нам.

– Твой отец прав, – сказал Иерихон своей жене, – и ты знаешь об этом.

– О, даже очень хорошо знаю, но это не означает, что я в восторге.

– Очень мило с твоей стороны, Рыжая, – съязвил

Иерихон.

Она скорчила ему рожицу и снова обратилась к Ною:

– Сколько времени займет твоя работа?

– Не имею понятия, – честно признался Ной. – А Патрик Генри намерен ехать?

– Нет, – ответил Салем. – Он не хочет участвовать. Считает, что вся затея бессмысленна.

– Значит, полагаю, работа над Статьями не займет много времени. Возможно, всего несколько недель.

– Даже если Патрик не будет спорить с Мэдисоном по каждому пункту, это вовсе не означает, что другие станут поддерживать его. Мне кажется, ты слишком оптимистичен

– при расчете, сколько времени потребуется для такой работы.

– Надеюсь, что нет. – Его обязательство по отношению к работе над Конвенцией помешало бы Ною выявить, в какого рода проблемы впутала его Джесси. – Я не горю желанием провести в Филадельфии лето, а также осень и зиму.

– Господи, – лихорадочно произнес Роберт, – давайте же все молиться, чтобы такого не случилось.

Эшли поднялась со стула, скрестив перед собой руки.

– Рискую перебить вас, но мне хотелось бы предложить вам что-нибудь поесть. Джесси, вы голодны?

– Я просто умираю от голода, – искренне ответила Джесси, вызывая у всех улыбки.

– А ты, Ной?

– Эта холодная оленина очень аппетитна.

– Нет необходимости есть холодную оленину, – сказала Эшли. – Пойду посмотрю, что Тильда сможет приготовить вам на кухне. Только, разумеется, кроме риса с котятами. Я правильно говорю?

– Да, все, кроме этого, – весело согласился Ной, благодарный ей за то, что она ничего не забыла.

Посмеиваясь, Эшли собрала со стола несколько грязных тарелок и вышла из столовой за свежей порцией горячей пищи.

Рэй помогла собрать оставленную Эшли посуду и сложила ее на углу стола возле Черити.

– Итак, Джесси, теперь мы знаем, почему Ной женился на вас, но у меня все равно не укладывается в голове, каким образом ему удалось убедить вас выйти за него замуж.

– Ну что ж, спасибо тебе, Рэй, большое, за такие слова, – пошутил Ной. – Но думаю, у меня все же есть ряд положительных качеств.

– Только не нужно перечислять их самому, – подколола Рэй, ее зеленые глаза улыбались. – Я хочу услышать о них от твоей жены. Джесси, как же он смог убедить

Вас выйти за него замуж?

– На самом деле, – тихо призналась Джесси, метнув быстрый взгляд на Ноя, – я сама сделала ему предложение.

– Что вы сказали?! – Салем так искренне и заразительно расхохотался, что через несколько секунд к нему присоединился Роберт, а затем даже Ной стал по смеиваться.

У Джесси был такой изумленный вид, что Рэй сжалилась над ней.

– Наверное, Ной никогда не рассказывал вам. Это в его натуре. Дело в том, что мама в свое время делала предложение папе, а Эшли пришлось просить Салема жениться на ней. Маклелланы не склонны сами предлагать руку и сердце своим будущим женам. Даже Дарлен упрашивала, хотя и це настойчиво, Гаррета. Вы, Джесси, поступили правильно, сделав Ною предложение, иначе прошли бы месяцы, прежде чем он надумал бы сделать это сам.

Джесси грустно улыбнулась. Если бы все было так просто. Вряд ли Черити и Эшли делали предложение уже после свадьбы.

Ной снова взял руку Джесси и положил теперь уже на свое колено, перебирая каждый пальчик. Но она знала, что он делал это не для того, чтобы успокоить ее.

– Однажды я сказал Джесси, – обратился Ной ко всем, – что в нашей семье происходили странные вещи. Не знаю вот только, поверила ли она мне тогда.

– Давайте не будем потчевать Джесси подобными рассказами, – решительно заявил Роберт, наливая себе второй бокал ликера. – Джесси, мы очень рады видеть вас

– в нашей семье. Пожалуйста, поверьте этому. Вы чрезвычайно снисходительны к нашей невоспитанности.

Прежде чем Джесси успела ответить, в комнату вошли Черити и Эшли, неся перед собой огромные подносы с горячей выпечкой, жареными яйцами, толстыми кусками ветчины, разнообразным желе и пряным яблочным соусом. У Джесси потекли слюнки, когда все это поставили на стол.

– Не стесняйтесь, – сказала Эшли, раскладывая перед Джесси и Ноем чистые тарелки и столовое серебро. – Ешьте столько, сколько влезет. Ной, я говорю это

Твоей жене. Знаю, ты-то не будешь церемониться.

Ной только ухмыльнулся. Взяв тарелку Джесси, он наполнил ее.

– Сейчас твой живот успокоится, – сказал он, после чего наполнил свою тарелку всевозможной едой. – Салем, тебе следует подумать о замене повара на «Клэрионе». Во

Время войны я и то питался лучше.

Салем проворчал в ответ, что говорило о его несогласии:

– Мне лучше знать, что делать. А как вообще прошло плавание, если не считать кормления?

– Без осложнений. Штормов не было… за что я бесконечно признателен Богу. – Ной намазал печенье толстым слоем малинового желе и почти целиком засунул его в

– рот. – Джесси даже сравнивала корабль с огромным креслом-качалкой. Она чувствовала себя вполне комфортабельно, да и Гедеон тоже.

– А тебе было хуже, чем…

– Жестом руки Ной оборвал Салема:

– Не напоминай мне об этом.

– Гедеон просто прелесть. – Черити постаралась сменить тему разговора. Она подмигнула сыну, одарившему ее благодарной улыбкой. – И это несмотря на то, что он

Немного капризничал наверху. Обычно я смазываю детям десны спиртом, когда у них начинают прорезаться зубки.

Ной чуть не подавился едой. Кое-как проглотив, он заметил:

– В последний раз, когда я применял данное средство, мама, меня и ранили.

– Это правда, – подтвердила Джесси, когда все посмотрели на Ноя, не поверив ему.

С огромным вниманием они выслушали рассказ Джесси о том, каким образом Ной получил пулю в бок во время ограбления.

– А потом, – закончил Ной, лукаво посматривая на всех, она забрала меня к себе домой и не разрешала вставать с постели… даже когда я уже поправился.

– Ной! Ты смущаешь Джесси! – упрекнула его Черити.

Под строгим взглядом своей матери Ной поднял руки, показывая что сдается.

– Это всего лишь шутка, и Джесси прекрасно понимает. – «Господи, – подумал он, – Джесси берегла свое целомудрие, как никакая другая женщина».

Джесси подумала, что он насмехался над ней, а не просто шутил. Все видели, что она очень обиделась, несмотря на то что Ной извинился. Она притворялась, что занята едой, кромсая ее на мелкие кусочки и что-то поднося ко рту. Роберт Маклеллан вопросительно посмотрел на свою жену. Он также заметил замешательство, которое испытывали остальные, хотя Ной продолжал поглощать ужин, словно

Ничего не произошло.

Подстрекаемый легким пинком ноги Рэй под столом, Иерихон первым нарушил тишину:

– Ной, расскажи мне про Стенхоуп. Ты вес дела там уладил?

– Не стоит волноваться. Все улажено, но было бы лучше, конечно, если бы ты сам появлялся там хотя бы через каждые пару лет.

– Посмотрим, – сказал Иерихон, отказываясь принимать на себя обязательство. – А Дрю Гудфеллоу? Как он поживает?

– Старик бодр, если не считать его артрит.

– А что скажешь про Линфилд? – задал вопрос Салем.

– Я привел в порядок бумаги Эшли, – ответил Ной, – но мой совет Иерихону относится и к тебе, Эшли. Вам с Салемом следует время от времени приезжать туда.

Я взял на себя смелость нанять нового управляющего, поскольку прежний занимался вымогательством денег у людей. Ко всему прочему дом требует капитального ремон та, хотя по моему распоряжению были выполнены кое-какие отделочные работы.

– Спасибо, Ной, я уверена, ты сделал все, как надо.

– Поговорим об этом позже, – дружелюбно произнес Ной, оглядывая родных. – Если не возражаете, мне бы хотелось показать Джесси детскую и нашу комнату. Все

Готово, мама?

– Безусловно. Все проветрено и вычищено. Ваши вещи перенесли с корабля, и они уже должны быть распакованы. Ступайте, Ной. Джесси выглядит немного уставшей.

Джесси хотелось возразить, но это было бы явной ложью, и она не осмелилась отрицать, что устала.

Ной отодвшгул стул, но, когда встал, неожиданно пошатнулся. Схватившись для опоры за стул Джесси, он чуть было не опрокинул его. Лицо его тут же побелело, но, когда Джесси, испугавшись, посмотрела на него, он только сгримасничал.

– Ной, что с тобой? – Джесси поднялась и обняла его за талию, предлагая свое плечо в качестве опоры. Она не замечала вокруг понимающих взглядов, которыми обменивались родственники Ноя, и их улыбок. – Ты заболел?

– Со мной будет все хорошо. Подожди минуту. – Но он не мог держать равновесие без ее помощи.

– Это все из-за морской болезни, – объяснил Салем. – После длительного плавания приходится привыкать ходить по твердой земле. Кажется, что пол вот-вот

– начнет подниматься, и ты настраиваешь себя на это, но, когда такое не случается, теряешь равновесие. Многие люди страдают тем же.

– И я в их числе, – уныло промолвил Ной. – Однако я надеялся, что на этот раз со мной подобное не случится.

В висках у него глухо стучало, и он сожалел, что так наелся.

Роберт сочувственно посмотрел на сына.

– Салем, Иерихон, помогите ему добраться до своей комнаты, – попросил он. – Джесси не сможет тащить его вверх по лестнице.

– Черт побери, да я еще не инвалид, – обиделся Ной, отодвинувшись от Джесси. – Все скоро пройдет.

Услышав резкий ответ сына, Роберт нахмурился, хотя все же ожидал, что Ною будет стыдно за свою слабость, особенно перед Джесси.

– Очень хорошо, – спокойно произнес он, жестом показав Салему и Иорихону, чтобы те оставались на своих местах.

– Я сама смогу управиться, – извиняющимся тоном сказала Джесси. – Кажется, ему не так уж и плохо.

Ной поморщился от боли, растирая себе пальцами виски.

– Благодарю за столь смелую и энергичную защиту, – с сарказмом в голосе произнес Ной, сжав изящную ручку Джесси до такой степени, что она вскрикнула. – Идем, я попрошу твоего прощения, как только ты избавишь меня от головной боли.

Глава 10

– Ты не хочешь ничего сказать? – потребовал ответа Ной. – Например, дать нагоняй за мое поведение?

Джесси перестала массировать виски Ноя. Он положил голову на ее колени, на фоне бледно-розового платья его волосы казались еще темнее. Хотя глаза Ноя были закрыты, Джесси понимала, что он не спал. Прежде чем он заговорил, она ощутила, как сильно напряглись его плечи. Ной лежал по диагонали на высокой кровати, скрестив ноги. У него не было сил даже сбросить ботинки.

Устало прислонившись к спинке кровати, Джесси продолжала массировать его виски, воздерживаясь от замечаний. Она огляделась вокруг: комната была светлой и теплой, что резко контрастировало с мрачным юмором Ноя. На светлых стенах играли лучи заходящего солнца, проникавшие в помещение через незашторенное окно. Пол из тяжелой древесины, дверь и оконные рамы темно-орехового Цвета. Вокруг кровати и перед кирпичным камином красовались ковры. Возле камина лежали аккуратно сложенные дрова, как бы ожидая холодных ночей. Вдоль противоположных стен стояли гардероб и высокий комод, медные ручки выдвижных ящиков были недавно начищены до блеска. Рядом с окном в углу находилось огромных размеров кресло-качалка. Джесси представила себя сидящей в нем с Гедеоном на руках; солнечные лучи, струящиеся через окно, ласкают детское личико.

Радужные мечты Джесси были рассеяны нетерпеливым вмешательством Ноя.

– Ну? – снова спросил он, разозлившись от ее затянувшегося молчания. – Я слушаю.

Джесси старалась держаться спокойно.

– Не думаю, чтобы ты хотел от меня услышать бранные слова. Ты ведь плохо себя чувствуешь. Если уж я могу считать твое недомогание основанием для грубого поведения, то уж твоя семья тем более. Ты можешь принести извинения сегодня вечером или завтра утром, и тебя простят. По всей видимости, они знают твой взрывной характер.

– Не правда, – вспылил Ной. – Я уравновешенный человек и люблю спокойствие.

Тем более она должна была оставить его, подумала Джесси. Ведь совершенно очевидно, что рядом с ней он проявлял себя с худшей стороны, делался неузнаваемым.

– Значит, я должна вести себя очень осторожно с твоими родными, так? – поддела Джесси. – По-моему, они были со мной весьма обходительны. Но неужели тебя действительно считают уравновешенным?

Ной вытаращил глаза и посмотрел Джесси прямо в лицо:

– А я что – лез в драку?

– Для тебя это не в новинку.

Может быть, она и права, подумал Ной, но он старался завоевать ее доверие, не допустить, чтобы она возвела между ними новые барьеры. Боль в голове утихла, он разжал пальцы, державшие покрывало.

– Боже, у тебя такие нежные руки. – Ной опять закрыл глаза.

– Тебе лучше?

– Комната уже не кружится. – Ной коснулся руки Джесси, лежавшей на его груди. – Извини, что вытащил тебя из столовой таким образом. Удивлен, что никто не поспешил на помощь. Обычно им это доставляло удовольствие.

– Вряд ли кто-нибудь, кроме меня, думал, что ты собирался причинить мне боль.

– Что-то с рукой? Наверное, я сильно схватился за нее.

– Сейчас уже все в порядке, – рассеяла его сомнения Джесси. – Никаких синяков.

Ной замолчал и, продолжая держать голову на ее коленях, повернулся на бок. Он ощущал приятное прикосновение ее нежной руки на своей шее.

– Джесси, а тебе нравится эта комната? Она не знала, что ответить. Ей очень здесь нравилось, но она боялась разозлить Ноя, признавшись в этом. Не слишком-то он радовался, когда Джесси выражала свой восторг по поводу дома семьи Маклелланов.

– Все чудесно, – уклончиво ответила она.

– Мне хотелось бы, чтобы ты чувствовала себя уютно, пока мы будем здесь жить. Кстати, наша спальня в Филадельфии напоминает эту, только просторнее.

Но она не поедет с ним в Филадельфию. Джесси нисколько в этом не сомневалась.

– Эта комната прежде была твоей? – поинтересовалась она

– С того времени, как я перебрался из детской. Если посмотришь на плинтус около двери, то увидишь, что я вырезал там свое имя. Салем и Гаррет подговорили меня

– это сделать, а потом наябедничали маме.

– А мама?

– Нужно знать мою маму. Она сразу догадалась, в чем дело, может быть, потому, что братья уже занимались подобными вещами, кляузничая друг на друга. Она поздравила меня с тем, что я вырезал свое имя без единой ошибки, а потом заставила нас всех троих отмывать целый дом.

– Замечательно.

– Тогда нам так не показалось.

– Твоя мама очень добра к Гедеону.

– Я не сомневался, что так и будет. Тебе не следует волноваться, если она начнет учить, как нужно воспитывать сына. Но, думаю, может избаловать его за то время, что мы здесь пробудем. Ей это доставит удовольствие.

– Ты не возражаешь, если я загляну к Гедеону? – вы держав паузу, спросила Джесси. Ей нужно было побыть одной.

Ной хотел, чтобы Джесси осталась с ним. Ему показалось, что удалось добиться кое-каких успехов. Но возможно, он достигнет большего, если даст ей чуточку свободы.

– Детская слева, через две комнаты. Хочешь, я пойду с тобой?

– Нет, – поспешила ответить она. – Я найду. Думаю, тебе нужно немного поспать.

Ной поднес руку Джесси к своим губам и поцеловал каждый пальчик, ощущая, как она напряглась. Да, он жестоко обращался с ней. Джесси была права, когда говорила, что Ной изменчив по отношению к ней. Но теперь он не преследовал цель вывести ее из равновесия, а просто не контролировал свои действия. Если уж Ной не понимал сам себя, то могла ли его понять Джесси? Неожиданно он вновь ощутил приступ тошноты. Простонав, Ной перевернулся на живот и закрыл глаза. Засыпая, он поклялся никогда больше не пересекать океан.

Эшли Маклеллан взглянула на осторожно открывающуюся дверь. Это могла быть только Джесси. Никто в доме, кроме нее, не стал бы проявлять подобную щепетильность.

– Пожалуйста, Джесси, входите, – воскликнула она, улыбнувшись. – Мне приятно будет побыть в компании взрослого человека. – Эшли вновь поднесла сына к груди.

– Я не помешаю?

– Нет, нет, – ответила Эшли, раскачиваясь в кресле-качалке. Она указала на маленькую детскую кроватку в углу. Гедеона на ней не было. Вернее, он оказался под кроватью. Сидя на полу, малыш играл с несколькими разноцветными мячиками. – Я пыталась уговорить его вылезти оттуда, но, по-моему, там ему больше нравится.

Смеясь, Джесси вытащила Гедеона из-под кровати и разбросала мячики по разным углам комнаты. Гедеон с удивительной скоростью пополз на своих пухленьких ножках за одним из них. Джесси огляделась вокруг и заметила возле кресла-качалки, на котором сидела Эшли, кровать больших размеров.

– Здесь ночью кто-то спит?

– Рут остается здесь. Это внучка Тильды, не удивляйтесь, когда увидите, что она очень толстая.

– Я слышала, Тильда любит, чтобы с ней считались и прислушивались к ее мнению.

– Верно, – с нескрываемой улыбкой согласилась Эшли. Она оторвала сына от груди и поправила лиф платья. Положив ребенка к себе на колени, погладила по спине, чтобы он отрыгнул. – Как самочувствие Ноя? – как бы невзначай поинтересовалась она у Джесси, все еще осматривавшей комнату.

Джесси дотронулась до гривы понравившейся ей деревянной лошадки-качалки.

– Ему лучше, – ответила она, раскачивая игрушку.

Бледно-желтые обои на стенах пестрели крошечными мелкими цветочками. Подойдя к одному из мячиков, Джесси подняла его и бросила в сторону Гедеона.

– Я массировала Ною голову и плечи. Кажется, это помогло.

– Очень хорошо. Никогда не видела его в таком состоянии. Обычно он легко переносил свое недомогание. Мы всегда посмеивались над его морской болезнью.

Джесси присела на табуретку на трех ножках возле кроватки Гедеона.

– Он, наверное, страдает, что проявил слабость. Это не в его упрямой, гордой натуре.

– Боюсь, это еще одна характерная черта Маклелланов, – вздохнула Эшли, грустно покачав головой. – Желаю вам удачи. За двенадцать лет замужества мне так и не удалось выбить это из Салема. – Эшли игриво подмигнула. – Хотя временами он становится покорным.

Джесси слабо улыбнулась:

– Не могу представить, чтобы Ной стал смирным.

– Ну, не скажите. – Эшли подняла Кристиана. Малыш сонно прислонился головкой к стройной шее матери. – Влюбленный мужчина необычайно уязвим.

– Да, но… – Джесси вовремя остановилась. Она уже чуть было не сказала, что Ной не только не испытывал к ней никаких нежных чувств, но и собирался развестись, как только она ему надоест.

– Что вы сказали?

– Не думаю, что Ной уязвим. – Джесси разгладила платье на коленях и, чтобы избежать внимательного взгляда Эшли, постаралась переключиться на шалости Гедеона.

Малыш к этому времени собрал все три мячика и решительно настроился снова спрятать их под своей кроваткой.

– А какого вы мнения о Ное? – Эшли не в силах была побороть свое любопытство.

– Он безумно любит Гедеона, он очень добр и великодушен по отношению к нему.

– Не сомневаюсь. Он похож на свою мать, также любит детей, хотя мы уже и отчаялись верить, что у него когда-нибудь будут свои собственные. Но вы почему-то уклонились от ответа.

– Право, я не понимаю, что именно вы хотите узнать, – попыталась слукавить Джесси, беспомощно разведя руками. – Ной, как бы вам сказать, Ной…

– Простите меня, – перебила Эшли, поднимаясь с кресла-качалки. Подойдя к окну, она задернула занавески. – Я не хотела совать нос в чужие дела. Просто после того, как вы с Ноем вышли из столовой, Салем сказал, что ему показалось, будто вы немного боитесь Ноя.

– Он так и сказал? – Джесси судорожно сглотнула. – Как странно.

– И я тоже так подумала.

– Я совсем не боюсь своего мужа. – Джесси попыталась придать голосу уверенность.

Эшли, соглашаясь, кивнула, хотя ее не так-то просто было обмануть.

– Вообще-то действительно, кто может бояться Ноя? Наоборот, он всегда действовал на всех нас успокаивающе. За то время, что я здесь живу, не припомню, чтобы он повысил голос больше двух-трех раз. Но иногда он становится похожим на смутьяна в зале судебного заседания.

«Особенно в спальне», – хотелось добавить Джесси. Именно там она подвергалась серьезному испытанию.

– Вы должны сказать своему мужу, что он ошибается. Не могу даже вообразить себе, почему ему так показалось.

– Вы правы. – Эшли положила Кристиана в колыбельку и накрыла тонким одеялом. – Надо бы поискать Рут и попросить, чтобы она посидела с Гедеоном. Знаю, что Ной хотел показать вам наш дом, но, если не возражаете, я сделаю это сама.

Джесси взглянула на часы над камином.

– Я пообещала мужу долго не задерживаться, – сочинила она, невольно подтверждая подозрения Эшли, уверенной, что Ной держал свою жену в узде. – Возможно, если он уже спит, я смогла бы пойти с вами.

– Хорошо, если дело только в этом. – Эшли подняла с пола Гедеона. – Пойду отыщу Рут и передам ей это прелестное создание. – Она подождала, пока Джесси уйдет, и с задумчивым видом обратилась к малышу:

– Что-то не так в твоей семье, верно? Но черт меня побери, если я не выясню, в чем дело.

– Черт! Черт! Черт! – весело закричал Гедеон, размахивая кулачками.

– Ох, дорогой, – рассмеялась Эшли, – только не проболтайся, от кого ты узнал это слово.

Десять минут спустя Эшли нашла ожидавшую ее в коридоре Джесси.

– Я так понимаю, что Ной спит? – спросила она.

Джесси отрицательно покачала головой:

– Отнюдь, то есть он спал, но проснулся, когда я открыла дверь. И попросил нас подождать, пока умоется и побреется. Вы не возражаете?

– Конечно, нет. Вообще-то если уж Ной смог встать с кровати, может быть, ему самому захочется все показать.

Решив, что Эшли могла бы послужить чем-то вроде буфера, Джесси собиралась уговаривать ее остаться, но в этот момент увидела на широкой лестнице Ноя.

Эшли проследила за взглядом Джесси и тоже увидела бодро спускавшегося по ступеням Ноя.

– Прекрасно выглядишь, – сказала она. – Не думала, что так быстро поправишься.

Ной, улыбаясь, подошел к Джесси, обнял за талию, поцеловал в щеку и ответил:

– Это потому, что прежде никто так не заботился обо мне, как Джесси. Клянусь, у нее волшебные руки.

– Не сомневаюсь, – подтвердила Эшли. – Я только что сказала Джесси, что уж если ты поднялся с постели, то сам и покажешь своей жене наш дом. – Хотя Ной и Джесси сразу же поспешили пригласить ее пройтись вместе с ними, в их глазах Эшли прочитала противоречивые мысли. Взгляд Джесси умолял ее пойти с ними. В золотисто-зеленых глазах Ноя тоже отражалась просьба, но иного рода: ему хотелось остаться с женой наедине. Эшли находила Джесси совершенно очаровательной, но не могла себе позволить вмешиваться в личную жизнь Ноя, тем более когда он явно давал ей понять, что не хочет этого. – Спасибо вам, но я еще не забыла то время, когда мы с Салемом только поженились. Нам никак не удавалось побыть вдвоем в этом доме. Если вы не против, я пойду лучше найду своего мужа и разузнаю, изменилось ли что-нибудь с момента моего ухода.