Текст книги "Муки обольщения"

Глава 4

Апрель 1787 год

– Гедеон! Посмотри! Это цветок. – Джесси присела на корточки, чтобы малыш рассмотрел крошечный желтый бутон. – Первый весенний цветок. Видишь, какой он красивый?

Ребенок залепетал от восторга и попытался ударить по цветку ручонкой.

Джесси отпрянула.

– Не нужно! Не обижай его, а то он завянет, и больше никто не сможет восхищаться им. Если солнышко выглянет из-за туч, он раскроет свои лепестки.

Гедеон широко развел ручки.

– Правильно, вот так цветочек распустит лепестки. Ты представляешь себя цветком, молодой человек? Именно им ты хочешь быть? Нет, твое предназначение

Совсем в другом.

Внезапно потеряв всякий интерес к растению, малыш схватился за толстую косу Джесси и потянул за нее с такой силой, что она невольно наклонила голову. Разжав его пальцы, Джесси накрыла их своей рукой.

– Ты не очень-то любезен, – проговорила она поддельно строго, – пойдем лучше в дом. Мы уже познакомились сегодня с лошадью, коровой и цыплятами. Ты совсем не понравился цыплятам, не правда ли? А все потому, что ты смеялся над ними. – Джесси шагнула внутрь помещения.

В это время Мэри разливала суп по мискам.

– Взгляни, Гедеон, нам приготовили обед. Замечательно, да? Кажется, мы пришли вовремя.

– Ты не думаешь, что со стороны выглядишь странно, постоянно щебеча с ребенком?

Джесси нисколько не обиделась на подругу за такое замечание.

– Чепуха. Гедеон обожает наши разговоры. – Она повесила малышу нагрудник и, усевшись на стул, посадила его к себе на колени. – Похоже, наконец-то пришла настоящая весна, Мэри. За углом нашего дома мы с Гедеоном нашли цветок.

– Я уже слышала об этом.

Джесси рассмеялась, вливая ложку с супом в ротик ребенка. Он напомнил ей неоперившегося птенчика.

– Мы, наверное, слишком шумели, рассматривая цветок? Но ведь малыш никогда прежде не видел ничего подобного. Мне хотелось как можно больше рассказать ему о цветах.

Мэри с шумом положила ложку на стол.

– Как ты можешь быть такой жизнерадостной и беспечной? Я пообещала себе не обсуждать больше этот вопрос, но чувствую, что не в силах сдержать обещание. Мисс Джесси, прошло почти три недели. Ты действительно не собираешься ехать за Маклелланом?

– Я ведь говорила тебе, что нет, – спокойно ответила Джесси. – Скорее всего в данный момент он держит путь в Америку. – Джесси подула на очередную ложку грибного супа, чтобы остудить его. – Полагаю, он не выдаст меня властям. Вот, что нас должно волновать. Пусть все

– останется, как есть, Мэри. Я уже с этим смирилась.

– Н-да…

Мэри принялась за еду, но была настолько зла, что не ощущала никакого вкуса.

– Я слышала, как Дэви уходил сегодня рано утром из дома. Куда? – спросила Джесси для того, чтобы сменить тему разговора.

Муж Мэри вернулся домой ровно через неделю после бегства Ноя. Розыски вот-вот должны были прекратить, и Хэнк, Билл и Дэви решили возвратиться к родным.

– Он ушел помогать Биллу чинить сломанную ось в повозке.

– Какой все-таки он молодец.

Мэри промолчала.

Джесси вздохнула:

– Как долго ты будешь злиться на меня за то, что я приняла решение не преследовать мистера Маклеллана? Если через две минуты ты не улыбнешься, я беру Гедеона и ухожу вместе с ним к Саре.

– Джесси, – умоляюще произнесла подруга.

– Мэри, все, хватит. Он не хочет жить с нами!

Вздрогнув от резких слов Джесси, Гедеон взмахнул рукой и перевернул свою миску. Разлившийся по столу суп начал стекать на пол.

– Черт побери! – огорчилась Джесси

Она сняла с Гедеона нагрудник и вытерла им стол, быстро осмотрела лицо и руки ребенка, пока не убедилась, что у него нет ожогов.

– Черт побери! Черт побери! Черт побери! – продолжала сокрушаться Джесси.

– Черт! – громко повторил Гедеон. – Черт! Черт!

Напряжение, возникшее между двумя женщинами, тотчас исчезло, как только они обменялись друг с другом изумленными взглядами. Они не знали, кто первым из них расхохотался. Просто смеялись, поглядывая то друг на друга, то на малыша, а Гедеон, весело размахивая ручонками, картаво произносил новое слово.

Стук в дверь внезапно успокоил всех.

– Ты слышала, Джесс? – спросила Мэри, вытирая глаза от слез. – Пойду узнаю, кто пришел.

Прежде чем пойти за подругой, Джесси выглянула из окна. В самом конце мощеной дорожки стоял экипаж без кучера, с открытыми дверцами. Лошадь привязана к металлической ограде. Джесси не были знакомы ни экипаж, ни гнедая кобыла. В течение какого-то времени она словно онемела от внезапно охватившего беспокойства. Однако оклик Мэри успокоил ее, значит, ничего не случилось.

Стоявший на улице сутулый мужчина совсем не имел никакого сходства с Ноем Маклелланом. Морщины, избороздившие его лицо, свидетельствовали о преклонных годах. Опирающиеся на трость руки были узловатыми от артрита.

– Вы миссис Маклеллан? – спросил он, не представившись. Его взгляд упал на ребенка, которого Джесси держала на руках. – Безусловно, это вы С ангельским личиком, как вырапился он. А малыша, должно быть, зовут Гедеоном. – Мужчина засунул руку в карман, вытащил оттуда маленький, яркий мячик и протянул ребенку. Тот зажал игрушку в своих ручонках и попытался взять в рот. – Я знал, что это ему понравится. Дети его возраста любят играть именно в такие игрушки. – Он поднял глаза на Джесси, которая стояла, с изумлением глядя на незнакомца. – Мне можно войти? – поинтересовался мужчина, а затем добавил, видя, что Джесси не шелохнулась:

– Мое имя – Дрю Гудфеллоу. Я приехал из Стенхоупа

У Джесси заколотилось сердце. Она сделала шаг в сторону.

– Пожалуйста, входите.

Тяжело опираясь на трость, Дрю Гудфеллоу вошел в дом.

– Позвольте мне взять ваш плащ, – предложила Джесси.

Мужчина отрицательно покачал головой, осматриваясь по сторонам.

– Спасибо, не стоит. В эти дни я постоянно ощущаю озноб. Ревматизм. Вам известно такое понятие? – Он посмотрел на Мэри, разглядывающую его, позабыв о всяких приличиях. – А вы жена Дэви Шоу?

– Д-да, – запинаясь, вымолвила Мэри.

Мужчина кивнул:

– Дэви не ошибся в своем выборе спутницы жизни. Вы очень красивая женщина.

Мэри продолжала недоуменно смотреть на него, не зная, радоваться ли комплименту или ожидать беды.

– Вы знакомы с Дэви? – не выдержав, спросила она.

– Я лучше знал его отца. Тот занимался контрабандой.

Эти слова положили конец ее сомнениям, а разлившийся по лицу румянец сделал еще краше. Пригладив огненные волосы, Мэри произнесла

– Присаживайтесь, пожалуйста. – Она подвинула стул поближе к огню. – У нас есть немного супа. Не хотите ли?

Дрю присел, но от еды отказался.

– Долго я не задержусь. – Он обратился к Джесси:

– Мистер Маклеллан велел немедленно привезти вас к нему.

– Привезти меня? – негодующе воскликнула Джесси.

Захлопав в ладоши, Мэри в буквальном смысле слова протанцевала через всю комнату к подруге.

– Это замечательно! Ты слышала, мисс Джесси? Он послал за тобой! Мистер Маклеллан послал за тобой!

– Но… – попыталась ответить Джесси.

Положив руки на плечи подруги, Мэри хорошенько встряхнула ее.

– Неужели ты еще станешь раздумывать?! Если он хочет, чтобы ты была рядом с ним, то нужно ехать и благодарить за это судьбу!

– Но… – опять начала Джесси.

На этот раз ее перебил Дрю:

– Мэри права, миссис Маклеллан. «Клэрион» отплывает из Лондона через несколько часов.

– Через несколько часов? Но так быстро я не смогу собраться! – возмутилась Джесси.

– А почему бы и нет? – настаивала Мэри. – Тебе ведь совсем нечего упаковывать.

Джесси повернулась к Дрю:

– Вы не возражаете, мистер Гудфеллоу, если мы с Мэри кое-что обсудим наедине? – Не дожидаясь ответа, она демонстративно прошагала в спальню. Как только дверь за ними закрылась, Джесси обрушилась на подругу:

– Мэри! О чем ты думаешь? Чем я стану кормить Гедеона во время плавания?

– Он ведь уже не грудной ребенок.

– Но ему все равно необходимо молоко! А где я его достану посредине океана?

– Уверена, Ной позаботится об этом. Если бы он не беспокоился о Гедеоне, то не решился бы взять тебя к себе. Итак, ты едешь или нет?

– Мэри, я не хочу оставлять тебя.

– Ты говоришь глупости, – упорствовала она. – Ты вообще думаешь о ребенке? Какая жизнь ждет его здесь? А ведь его родители принадлежали к высшему обществу, как, впрочем, и ты. Поэтому не нужно равнять себя со мной и Дэви. Мы-то понимаем это в отличие от тебя.

– Наша жизнь вполне устраивает нас с мужем, но ты совсем другая. Леди Джесси, между нами существует огромная разница. Ты слышишь меня? Теперь я могу тебя так называть. Ты станешь светской дамой и поймешь, что нельзя соорудить мост через разделяющую нас пропасть, как бы

– мы того ни хотели. Ты – леди, а малыш – настоящий лорд. Может быть, там, куда вы уедете, титул и не играет столь важной роли, но в Англии это все.

Джесси молча слушала подругу, прислонившись к стене. Неожиданно почувствовав слабость в ногах от волнения, она рухнула на кровать.

– Хорошо, – наконец произнесла она, – мы поедем.

Скрывая подступившие слезы и ощущая сильное желание обнять подругу, Мэри попросила Дрю немного подождать.

Я быстро соберу вещи Джесси. Это займет всего минуту.

Когда она вернулась, неся сундук, Джесси с Гедеоном на руках расхаживала по комнате. Дрю тотчас захромал навстречу, чтобы предложить помощь.

– Я сама справлюсь, – сказала Мэри, – он не очень тяжелый.

– Я не такой уж и беспомощный, – возразил Дрю, хватаясь за одну ручку сундука, – вдвоем нести будет легче. И никаких проблем.

– Похоже, мы не сможем уехать достаточно быстро, – сказала Джесси Гедеону, как только они остались наедине. Положив ребенка на скамье возле окна, она завернула его в одеяло, а затем достала дорожный плащ и набросила на плечи. Ее черное траурное платье казалось вполне

– приличным, как, впрочем, и все остальные вещи. В любом случае, с грустью отметила она, другие платья уже упакованы и уложены в экипаж. Подняв Гедеона со скамьи, Джесси поспешила покинуть дом, даже не окинув его взглядом в последний раз. Она боялась, что если сделает это, то

– уже не сможет уехать отсюда в неизвестность.

– Мэри, мне нужна моя шляпка. Она в сундуке?

– Черная?

– У меня другой нет, – напомнила Джесси.

– Но сегодня такой чудесный день. Почему бы тебе не…

– Пожалуйста, принеси мне ее.

Мэри взглянула на бледное лицо подруги, и ее губы задрожали. Она догадывалась, каких усилий стоило Джесси оставаться уравновешенной. Открыв сундук, Мэри вынула оттуда шляпку:

– Пожалуйста, вот она. Даже не помялась.

Слабо улыбнувшись, Джесси надела шляпку, а затем посадила Гедеона на плюшевое сиденье экипажа и сама устроилась рядом. Взяв Мэри за руку, Джесси сильно сжала ее.

– Попрощайся за меня с Дэви. Поблагодари всех от

Моего имени. Передай им, как я признательна за то, что они

Сделали для нас с Гедеоном.

Мэри крепко обняла подругу.

– Конечно, я выполню то, о чем ты просишь. Пиши хотя бы иногда, хорошо?

Джесси сдержанно улыбнулась:

– Мэри, но ведь ты не умеешь читать.

– Это ничего не значит. Я кого-нибудь попрошу, чтобы мне прочитали. Кстати, Дэви умеет немного.

– Тогда я напишу.

Мэри выпустила свою подругу из объятий.

– Отлично.

Она подняла Гедеона и расцеловала его в обе щечки.

– Слушайся маму, молодой человек, – нарочито строго сказала она малышу. – Джесси тебя любит больше всех на свете. – Снова передав ребенка подруге, Мэри спрыгнула с экипажа. По ее лицу градом катились слезы. Она смотрела на уезжавших, но видела только их расплывчатые очертания. – Господь с вами!

Дрю хлестнул лошадь кнутом, и экипаж двинулся с места, подпрыгивая на неровной дороге.

– Дай мне знать, когда родится малыш! – крикнула Джесси.

Мэри не в состоянии была отвечать. Она лишь судорожно всхлипывала и махала им вслед. И продолжала это Делать даже тогда, когда экипаж скрылся за поворотом.

Джесси отвлекала себя разговорами с Гедеоном, чтобы не думать о предстоящей встрече с Ноем. Она обращала его внимание на растущие вдоль дороги дубы и сосны. Иногда им попадались домики, крытые соломой, и Джесси придумывала разные истории о людях, живущих в них. Если Гедеон засыпал под тихое покачивание экипажа и от ее убаюкивающего голоса, то она принималась считать овец и коров, лишь бы только отвлечься от мыслей о Маклеллане.

Солнце ласково припекало ее руки. Джесси подняла голову и с наслаждением вдохнула весенний воздух.

– Почему мы остановились здесь? – спросила она, когда управлявший экипажем Дрю Гудфеллоу притормозил возле гостиницы под названием «Роза и корона». – Ведь до Лондона еще целых десять миль?

Повернув голову, Дрю взглянул на нее сверху вниз.

– Не беспокойтесь, мы будем там вовремя.

Джесси продолжала смотреть на него в ожидании объяснений. Проследив взглядом за Дрю, она неожиданно увидела направлявшегося к ним через двор Ноя Маклеллана. Его походка была все такая же, какую она запомнила, – грациозная и уверенная. На нем были надеты желтовато-коричневые узкие брюки, облегавшие стройные ноги. Темно-синяя куртка была не застегнута, во время ходьбы она то и дело распахивалась, раскрывая белую льняную рубашку и находившуюся под ней желто-коричневую нижнюю сорочку. В одной руке Ной нес. корзину. Он шел не спеша, расслабившись, с улыбкой.

– Я думала, он будет ждать нас на корабле, – прошептала Джесси, пытаясь поймать взгляд Дрю.

– Ну что ж, теперь вы видите, что ошибались. – Он указал рукой на приближавшегося Ноя и приподнял шляпу для приветствия. – Добрый день, Ной. Ну как, быстро мы приехали?

– Дрю, ты молодчина. Теперь мы имеем в запасе более тридцати минут на дорогу до Лондона. А где Мэри и Дэви?

– Когда я приехал, Дэви отсутствовал, а Мэри пожелала остаться дома.

Это было что-то новенькое для Джесси. Она и не знала, что Мэри приглашали поехать вместе с ними. Словно прочитав ее мысли, Дрю сказал Джесси:

– Я передал Мэри приглашение Ноя, когда мы ставили в экипаж ваш сундук. Она ответила, что вы должны понять причину ее отказа ехать с вами.

Джесси еле заметно кивнула:

– Да, я понимаю.

– Все в порядке, Дрю, – произнес Ной. – Мне просто хотелось дать им шанс. – Он улыбнулся своему управляющему, но сразу сделался серьезным, как только перевел взгляд на Джесси. Прищурившись, Ной посмотрел на ее шляпку, тускло-коричневый дорожный плащ и черное

– траурное платье. От его пристального взгляда не ускользнули также и светло-серые глаза, гладкое, словно фарфоровое лицо и точеная фигурка.

Ной запрыгнул в экипаж, бросил на пол огромную плетеную корзину и сел напротив Джесси, повернувшись спиной к Дрю.

– Можешь трогать, – сказал он ему, не сводя глаз с Джесси.

Экипаж медленно покатил дальше, Ной недовольно спросил:

– Ты надела это, чтобы мне досадить?

– Вы о чем? – изумилась Джесси.

– Эта шляпка. Это платье. Эта проклятая вдовья одежда. Если ты хотела положить начало нашему союзу, то у тебя получилось очень скверно.

– Мистер Маклеллан, я…

– Ной, – сердито поправил он, – и обращайся ко мне на ты.

Джесси стало не по себе от его холодного пристального взгляда.

– Ной, – снова принялась она оправдываться, как ей казалось, уже в нужном тоне, – у меня почти совсем не было времени подумать, ехать или нет, не говоря уже о том, какую надеть одежду. Уверяю, у меня и в мыслях не было обижать тебя. Я уже была в этом платье, когда внезапно на

Пороге нашего дома появился мистер Гудфеллоу.

Джесси так и не удалось задобрить Маклеллана, наоборот, он нахмурился еще сильнее.

– Как только мы окажемся на корабле, ты немедленно переоденешься. Невесте не подобает носить траурную одежду.

Джесси молча согласилась, лишь заметив:

– Тогда тебе нужно знать, что в моем гардеробе не так уж много платьев. Я думаю, что другие тебе тоже не слишком понравятся.

– Хуже того, что на тебе сейчас, не бывает. – Ной наклонился вперед. – Позволь мне снять твою шляпку.

– Она у меня единственная.

– Это ужасно. Сними же ее скорее.

– Ты мог бы добавить «пожалуйста», – холодно сказала Джесси, но решила уступить, не выдержав его мрачного взгляда. – Ладно, я сниму, но если бы мне было заранее известно о твоей невоспитанности и грубости, то я не…

– Что «не»? – усмехнулся Ной. – Не вышла бы за меня замуж? Мадам, вы не представляете, сколько раз мне хотелось показать себя вам с этой стороны!

Негодуя, Джесси резко дернула за ленты шляпки и швырнула ее ему на колени:

– Можешь отдать ее своей лошади!

– Лошади это не понравится, – язвительно ответил Ной и выбросил шляпку из экипажа.

Джесси наблюдала за ним краешком глаза.

– Теперь мое лицо сгорит от яркого солнца, – спокойно заметила она.

– Твое лицо слишком бледное.

Ной откинулся на спинку сиденья и вытянул ноги, слегка отодвинув корзину. Сняв с себя соломенную шляпу, он положил ее рядом и, подставив лицо солнцу, как только что сделала Джесси, закрыл глаза.

Джесси сердилась. Он вел себя словно животное! Настоящее животное! Еще ни разу не обратился он к ней с ласковым словом. Склонив голову набок, она прислонилась щекой к пушистой копне темных волос Гедеона. Поправив его одеяльце, она укрыла малыша почти с головой. Как она не додумалась захватить с собой детскую шапочку? Просто очень торопилась, со злостью вспомнила она. С ней обращались, как со скотом. А Мэри! Как Мэри могла предложить ей отправиться к этому ужасному человеку, а после оставить одну!

Джесси взглянула на свое платье. Неужели, он действительно думал, что она надела его назло? Конечно, думал. Он не сомневался, что она обвела его вокруг пальца, устроив их свадьбу. Не сомневался он и в том, что она по-прежнему была влюблена в своего покойного мужа!

Почему Ноя так волновало, была ли она влюблена в несуществующего Роберта Грэнтхэма? Ной ведь не любил ее сам, да и она тоже. Он знал, что она вышла за него замуж совсем не по любви. И конечно же, его решение взять их с Гедеоном с собой в Америку было продиктовано отнюдь не глубокой привязанностью.

Джесси украдкой взглянула на своего мужа, первого и, хотелось бы думать, единственного. Его глаза по-прежнему оставались закрытыми, а рот слегка приоткрылся.

«Ему не стоит бояться солнечных ожогов», – с тайной завистью подумала Джесси. Цвет лица имел естественный бронзовый оттенок. И не только лицо, вспомнилось ей, его грудь, руки, бедра… Остановись, Джесси! Если бы Ной в эту минуту открыл глаза, то увидел бы в ее лице гамму чувств и эмоций. Джесси стиснула зубы, мысли были не только грешными, но и безумными, ведь их браку в скором времени суждено распасться.

Джесси перебросила косу через плечо. Липкие пальчики и слюнявый рот Гедеона спутали ее волосы. Ей захоте-4 лось снова переплести косу. Нет, Ной не признавал ее своей невестой. Она не думала, что его гордость будет уязвлена тем, что Джесси не придала абсолютно никакого значения своему внешнему виду. Вздохнув, она убрала косу назад. Сейчас Джесси ничем не могла поправить положение, но пообещала себе впредь следить за собой. Ноя, видимо, волновало мнение других людей, и это должно было радовать ее. Она надеялась, что в обществе он станет вести себя с ней более прилично.

– О чем ты думаешь?

Оказывается, Ной внимательно наблюдал за ней. Он жалел о том, что наговорил много резких и даже грубых слов. Но упрямство не позволило менять тактику, не доведя дело до конца. Нужно было с самого начала поставить себя на подобающее главе семьи место. Если бы Джесси поняла, насколько легко можно им вертеть, то вряд ли он был бы спокоен. А вот теперь он в достаточной мере показал свой мужской характер. Именно по его желанию она была рядом в настоящий момент.

Джесси вздрогнула, когда он заговорил с ней, и удивилась, что в его тоне не было и намека на недавние злость и сарказм. Она робко отвела глаза. Он никогда не должен догадаться о ее мыслях…

– Я размышляла, почему ты попросил меня приехать сюда. Когда ты покинул дом Мэри в ту ночь, я и не думала, что опять увижу тебя.

– Я передумал, – произнес Ной, постаравшись придать своему голосу равнодушие.

Это было вполне очевидно. Но отчего вдруг такая перемена?

– Было очень любезно с твоей стороны пригласить Мэри и Дэви отправиться вместе с нами. – Ной неопределенно пожал плечами. – Ну… мне просто хочется, чтобы ты знал… если ты вдруг примешь иное решение относительно нас с Гедеоном, то я все пойму. У тебя еще есть время

– изменить свое мнение.

– До того, как мы сядем на корабль?

– Именно.

Ной скептически посмотрел на Джесси:

– Мадам, если я решу передумать опять, даже будучи посередине Атлантического океана, то и тогда не будет поздно. Я с такой же легкостью избавлюсь от вас там, как и в Лондоне.

– Правда?! – Джесси открыла рот от изумления. – Но где… то есть что я в таком случае стану делать?

– Плыть, – кратко ответил он.

Не обращая внимания на заблестевшие в ее глазах слезы, Ной нагнулся над корзиной, лежавшей на полу между ними. Достав оттуда куриные ножки, одну взял себе, другую протянул Джесси.

Девушка отрицательно покачала головой, стараясь скрыть навернувшиеся слезы. Нет, она не станет плакать перед этим отвратительным человеком. Не станет, и все!

– Я не голодна, – с вызовом произнесла Джесси, когда он убрал в корзину предназначавшуюся для нее куриную ножку и предложил яблоко.

– Очень хорошо, – произнес Ной, бросив яблоко обратно в корзину и принимаясь за свою куриную ножку. – Однако тебе все-таки следует поесть. Кажется, вот-вот тебя сдует ветром.

– Ты бы только обрадовался, – ответила она.

Ной засмеялся и с явным удовольствием стал есть.

Мысленно он приветствовал ее твердый характер. Если бы она сразу смирилась, то их вояж был бы самым скучным на свете.

Джесси трудно было понять и принять его противоречивое отношение к ней. В какой-то момент он вел себя резко и тут же всем своим видом старался показать, что ему необычайно приятно ее общество. Если она не сможет разобраться, что же все-таки он собой представляет, поездка окажется весьма неприятной.

Ной наблюдал за сменой эмоций, отражавшихся на ее лице: изумление, замешательство, неуверенность. Все это проявлялось в приподнятых темных бровях, изящном изгибе красиво очерченного рта, в больших серых глазах. Но вот она повернула голову в сторону, и Ной скользнул взглядом по утонченному профилю. Завитки пшеничных шелковистых волос были скромно зачесаны за ухо. Ему захотелось обмотать один вокруг своего пальца, чтобы попробовать на ощупь, насколько он мягкий. Ной находил Джесси удивительно очаровательной женщиной. Было бы глупо отрицать, что его необычайно влекло к ней.

Ной Маклеллан знал, что уязвим, но определенная сила заключалась в том, чтобы распознать слабость другого человека. Ему следовало вести себя с позиции силы. На другое он не согласился бы.

Гедеон проснулся, как только они достигли окрестностей Лондона. Он закапризничал, потому что был мокрым и голодным. Ной попросил Дрю остановиться на дороге, пока Джесси меняла ребенку подгузники. Она благодарила Мэри за то, что та предусмотрительно положила детские вещи в сундук поверх ее собственных. Иначе пришлось бы перерыть все содержимое в поисках необходимых предметов. Когда экипаж снова тронулся, Ной посадил Гедеона к себе на колени.

– Твои руки, должно быть, устали, – сказал он.

Джесси сомневалась в искренности его слов. Скорее всего это была лань вежливости.

Сухая одежда лишь наполовину удовлетворила потребности малыша. Гедеону не нужно было слов, чтобы дать взрослым понять о своем пустом желудке.

Ной порылся одной рукой в корзине и достал оттуда серебряную фляжку.

– О нет! – встревожилась Джесси, когда Маклеллан поднес ее к детскому ротику. – Ему нельзя давать алкогольные напитки!

Гедеон жадно припал к фляге, обхватив ее своими ручонками. Капелька молока брызнула ему на щеку. Джесси облегченно вздохнула.

– Неужели ты могла подумать обо мне такое? – сухо спросил Ной.

– Но ты мог бы мне сказать, что там находится.

– Что? Лишить себя возможности посмотреть, как ты станешь защищать своего сына? – В его руках Гедеон радостно посасывал из фляжки, наклоненной под небольшим углом. – Я подготовился заранее, потому что полагал, тебе не захочется кормить малыша грудью посреди дороги. – Взгляд Ноя скользнул по груди Джесси.

Она запахнула плащ.

– Я никогда не кормила его грудью.

Ной скривил губы. t

– Почему?

– Потому что леди Грэнтхэм не позволила бы мне это сделать, – придумала Джесси. – Она говорила, что это вульгарно. К тому же у Гедеона была кормилица.

– Понимаю. Но если ты покинула Грант-Холл, когда малышу было всего несколько месяцев, как же тогда ты могла…

Джесси почувствовала, как ее щеки начали гореть.

– Ты имеешь в виду, что я не смогла бы уже к тому времени кормить своего ребенка грудью? – Их разговор зашел слишком далеко за рамки приличия. – Его корми лицей стала Мэри. Ее собственный сын умер вскоре после того, как мы с Гедеоном переехали к ней жить.

– Извини, – серьезно сказал Ной, – вам обеим, вероятно, было очень нелегко.

– Да, ты прав. – Джесси нервно сжимала пальцы. – Мэри отняла Гедеона от груди.

– Ну что ж, поскольку ее с нами нет, думаю, что Гедеон уже больше никогда не будет пить грудное молоко, – сделал вывод Ной. – Да он неплохо справляется и с моей фляжкой. Ой! Я поторопился сказать это. – Ной вытер подбородок Гедеона носовым платком, который

– Джесси быстро передала ему. – Похоже, ты уже насытился. Теперь стало лучше?

Ной бросил фляжку в корзину и приподнял малыша так, чтобы он срыгнул.

Джесси с интересом наблюдала за действиями Ноя. Он улыбнулся ей:

– Я ведь уже говорил, что, когда имеешь дюжину племянников и племянниц, обязательно научишься чему-нибудь полезному. Что касается проблемы снабжения молоком, которую ты, кажется, пыталась деликатно обойти, то все уже устроено. Кроме обычного груза, на «Клэрионе»

– будет несколько голов рогатого скота.

– Тебе, должно быть, это обошлось очень дорого?

– Ты пытаешься разведать, насколько я богат? Отвечаю, я не богат, если, конечно, судить по меркам твоего покойного мужа

– Я не имела в виду…

– «Клэрион» является собственностью моей семьи. Корабль сделал уже несколько рейсов от Виргинии до Лондона и обратно, пока я находился здесь. Как только я управлюсь со всеми делами в Стенхоупе, останется только лишь ждать его возвращения. – Гедеон громко отрыгнул, и Ной посадил его на колени. – Как видишь, единственная цена, которую я заплатил за твой приезд, – это моя свобода. И верно, это обошлось мне слишком дорого…

Джесси молча поджала губы. С этим человеком просто нельзя разговаривать! Она мысленно осыпала его проклятиями и представляла, как он будет гореть, тонуть или болеть чумой. И все равно это было бы очень легкой кончиной для него, потому что он заслуживал худшего наказания.

Явно не подозревая о ее ужасных мыслях, Ной получал огромное удовольствие, показывая Гедеону достопримечательности города. Дрю пришлось сбавить скорость и ехать медленнее, поскольку улицы Лондона были переполнены лошадьми, телегами, двухколесными экипажами и продавцами.

Вон кто-то кричит, расхваливая свой товар. Какой-то кучер пронзительно вопит, чтобы ему уступили дорогу. Ватага мальчишек-оборванцев гоняется друг за другом, визжа и перебегая улицу перед транспортом с холодящей сердце ловкостью. Разодетые дамы со своими дочерьми прогуливаются по магазинам в поисках новых платьев, шляпок, разноцветных лент и перьев, мужчины, собравшиеся возле кафе, чтобы продолжить дискуссии, которые не были закопчены за кружкой пива или рюмкой вина.

Перекрывая городской шум, звонил церковный колокол… Однако Гедеона мало интересовало то, что творилось вокруг. Куда более интересным ему казалось смотреть на Ноя и слушать его певучий голос. Детские глаза почти неотступно следили за каждым его движением.

Дрю Гудфеллоу первым заметил устремившийся прямо на них закрытый экипаж. Он громко выругался, когда увидел, что сидевший на козлах кучер не справляется с запряженными лошадьми. Люди с ужасом разбегались во все стороны, чтобы их не раздавил несущийся с угрожающей скоростью экипаж. Натянув вожжи своей гнедой кобылы, Дрю принудил ее уступить дорогу другому экипажу. Он уже решил, что избежал столкновения, но в это время горе-кучер также изменил направление, приблизился на опасно близкое расстояние и все-таки задел экипаж, в котором ехали Ной и Джесси, своим запасным колесом. В результате он накренился и несколько футов проехал на двух колесах.

Джесси пострадала больше всех, хотя остальные тоже получили удары. Она вскрикнула, когда ее отбросило в сторону. Еще немного, и она выпала бы из сильно пошатнувшегося экипажа, но Ной тут же обхватил ее рукой за талию и резким движением снова усадил рядом с собой. Слава Богу, обошлось без крови, Джесси уткнулась лицом ему в плечо.

– С тобой все в порядке? – поинтересовался он. – Джесси, ты не ранена?

Она покачала головой, но не подняла ее. Вокруг экипажа начинали собираться люди. У нее не было желания смотреть на них.

– Мы все хороши, Дрю. – обратился Ной к своему управляющему. – Ты, пожалуй, останься и разгони толпу, а я тем временем сам разберусь с кучером.

Ной осторожно поднялся, чтобы не задеть Джесси, и передал ей Гедеона. Малыш пищал, но не от испуга, просто ему было очень весело.

Как только Ной выпрыгнул из экипажа, Джесси забилась в угол и крепко прижала ребенка к груди. Она наблюдала за Ноем, целеустремленно шагавшим к кучеру-лихачу, который наконец остановился, проехав еще семьдесят футов вдоль по улице.

Оставив козлы, кучер открыл дверь пассажирам.

– О нет! Нет! Нет! – Джесси в ужасе замотала головой, не веря своим глазам. На том экипаже, из-за которого они все чуть было не погибли, был изображен герб семьи Панберти. – Ной! – настоятельно крикнула она. – Ной! Вернись, пожалуйста!

Ной остановился и обернулся на ее крик.

– Дрю поможет тебе, – ответил он.

– Ной, прошу! Ты мне нужен сейчас.

Уловив явную тревогу в ее голосе, Ной кинулся обратно к Джесси.

– Что случилось? – резко спросил Ной, глядя на ее фарфорово-бледное лицо и дрожащие губы.

– Пожалуйста, – прошептала Джесси, – уедем сейчас же отсюда. – Она взглянула через его плечо и увидела, как Барбара Панберти спускалась со ступеней экипажа. За ней следовал Эдвард. Джесси умоляюще посмотрела на Ноя, стиснув его руку. – Мы должны немедленно

– уехать! Тот экипаж…

– Ей не потребовалось больше говорить пи слова. Ной сразу же догадался, в чем дело. Теперь он отвечал па ее безопасность. Слегка стукнув Дрю по спине, Мой устроился рядом с Джесси, обняв ее одной рукой, словно оберегая, и крикнул:

– Дрю! Мы отправляемся!

– Есть! – последовало в ответ.

Дрю поднял кнут, и люди отшатнулись в сторону. Экипаж тронулся с места и покатил вперед.

– Быстрее! – попросила Джесси. Ее глаза были широко раскрыты. – О, пожалуйста, быстрее!

Ной бросил взгляд на мужчину и женщину, стоявших возле поврежденного экипажа. Они оба с открытыми ртами глядели в направлении уезжавшей Джесси. Вначале мужчина даже попытался побежать вслед, чтобы догнать беглянку, но его жена, вероятно, что-то сказала, и он сразу остановился. Спрятав руки в карманы пиджака и ссутулившись, он повернулся к ним спиной. Джесси сидела с закрытыми глазами до тех пор, пока экипаж не завернул за угол.