Текст книги "Смертельный эксперимент"
Автор книги: Джон Локк
Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 43
– Ты умер тогда, – сказал Лу.
Я помолчал. Затем уточнил:
– Ты что, хочешь сказать, что я тогда умер в больнице, а они реанимировали меня?
Он отрицательно покачал головой:
– Я хочу сказать, что мы убили Гарри.
Гарри Уизерс был моим двойником.
– У нас не было другого выхода.
Я молчал.
– Ты лежал здесь, ни на что не реагируя, – продолжил Лу, – еле живой. Дни шли за днями. Доктора надеялись, что ты выживешь, но отказывались верить в это.
Тысячи мыслей мелькали у меня в голове – я пытался хоть что-то понять.
– У Тары Сигель было множество друзей, которые знали, что ты ищешь ее в Бостоне. А через несколько часов она исчезает, и с тех пор ее больше никто не видит.
Мне не надо было пить. Или надо было выпить гораздо больше. Я заставлял себя не пытаться задавать вопросы или вмешиваться в его рассказ. В противном случае мне бы слишком долго пришлось ждать, когда он расскажет о Кэтлин и Эдди и о том, каковой была ситуация в настоящий момент.
– Продолжай, – услышал я свой голос.
– То есть у нас было две проблемы. Первая – Тара и ее друзья; представь себе, что устроили бы Калли и Куинн, если бы Тара появилась, а ты в этот момент исчез. В любом случае ее друзья требовали у Дарвина разъяснений и сказали, что если они их не получат, то вытрясут всю правду из Кэтлин.
Я сжал свои новые челюсти, но ничего не сказал.
– А второй проблемой, честно говоря, была сама Кэтлин.
– Это еще почему?
– Когда она ничего от тебя не услышала и ты перестал ей звонить, она впала в панику. И знала она как раз столько, сколько надо, чтобы представлять для нас реальную опасность.
– Это просто смешно, – подал я голос. – Она ничего практически не знает, то есть не знала.
– Она знала Сала Бонаделло, – ответил Лу. – И Виктора.
– И что?
– Она знала также – или думала, что знает, – что ты работаешь в «Хоумленд секьюритиз».
– Она что, стала звонить?
– Да.
– И что?
– Наткнулась на непроницаемую стену. И это ей очень не понравилось.
В уголках рта у меня заиграла легкая улыбка гордости за мою женщину.
Заметив ее, Лу сказал:
– Именно, и я тебя понимаю. Но она связалась с прессой и стала требовать расследования.
– Черт побери…
– Вот именно. Поэтому Дарвин придумал для тебя вымышленное задание и показал достаточно большой кусок тела Гарри, чтобы все убедились, что тебя убили.
Мое сердце ушло в пятки.
– И это было больше трех лет назад? – уточнил я. – И никто ничего с тех пор не объяснил Кэтлин?
Лу молчал.
– А Кимберли и Эдди – они что, присутствовали на моих похоронах?
– Мне очень жаль, Донован, – ответил Лу.
Надин подошла поближе и ободряюще погладила меня по руке.
– Как мне объяснили, это была единственная возможность защитить Кэтлин и Эдди, – сказала она.
– Не говоря уже о «Хоумленд секьюритиз», – заметил я.
– И это тоже, – подтвердил Лу.
Несколько минут я обдумывал все услышанное, пытаясь найти выход. Естественно, что они должны были «убить» меня. На их месте я поступил бы точно так же. Хорошо, я потерял три года. Нет проблем. Мне просто придется восстать из мертвых. Я смогу разобраться с друзьями Тары прежде, чем они узнают, что я выжил, а потом обрадую своих любимых. Я все расскажу Кэтлин и Кимберли, признаюсь во всем. А потом уйду на пенсию. Мне казалось, что это может сработать. Что я смогу спасти свои отношения с Кэтлин.
– А как я умер? – поинтересовался я.
– Простите? – переспросила Надин.
– Тело Гарри не обмануло бы людей, которые меня хорошо знали. Они бы никогда не поверили, что я умер от сердечного приступа.
– Все было гораздо хуже, чем я тебе рассказываю, – произнес Лу со вздохом.
Я ждал.
– Слушай, Донован, – сказал наконец Лу, – Гарри сбросили с высотного дома.
Долгое время мы сидели молча. Нам не о чем было разговаривать: выражение лица Надин говорило само за себя.
– Во всем этом есть одна положительная сторона, – заметил я, – это то, что сейчас я выгляжу как настоящая кинозвезда.
– Вы здорово держите удар, – сказала Надин. – Вы уверены, что хорошо понимаете всю сложность ситуации?
– Простите за каламбур, но я просто пытаюсь сделать свое лучшее лицо[72]72
Ссылка на поговорку «Делать хорошее лицо при плохой игре».
[Закрыть].
– Он борется со страхом, – добавил Лу, – делая смелое лицо.
– Ну что ж, – сказала Надин, лучезарно улыбнувшись. – Тогда пора переходить к фактам.
– Отличное предложение для мозгоправа, – улыбнулся я ей в ответ.
– И начнем мы с вашего нового имени.
– С моего нового… Чего? – Улыбка сошла у меня с лица.
Глава 44
– Коннер Пэйн, – произнес Лу.
– Бабское имя.
– Все претензии к Дарвину, – ответил он. – Все-таки лучше, чем твой последний оперативный псевдоним.
– Космо Берлап?
Лу кашлянул.
– Мне только что пришло в голову, – вмешалась Надин, – а как же ваши банковские счета, ценные бумаги, юридические документы и все такое?
– Все они сделаны на мое настоящее имя.
– Настоящее имя? Значит, Донован Крид…
– Это мое третье имя.
– Вы здесь все ненормальные, – заметила Надин.
– Это ваша профессиональная оценка?
– Не пытайтесь меня поддеть, – сказала женщина.
В комнату вошел доктор Говард и сделал мне внутривенный укол.
– Вы что, вкололи мне успокаивающее?
– У вас сегодня был тяжелый день.
– Вы могли бы разрешить мне хотя бы ходить.
– Обычно лечение подобных нарушений, – вздохнул мой врач, – требует немедленно компенсировать потерянное время. Но в действительности все гораздо сложнее. Ваш мозг отключился по какой-то причине, и нам необходимо выяснить ее, чтобы избежать повторения ситуации. Так что расслабьтесь, не нервничайте и согласитесь с тем, что у вас еще вся жизнь впереди.
– Вам легко говорить.
– Послушайте, мы пытаемся избежать появления тромба или чего-то худшего, – объяснил врач. – Не волнуйтесь, у меня приказ поставить вас на ноги как можно скорее, поэтому вашей реабилитацией займутся лучшие из лучших. Вы уже достаточно долго ждете, так какое значение имеет один лишний день?
– А вы уже с ними связались?
– Они появятся с минуты на минуту.
– Ну, хорошо. – Я шутливо отдал ему честь.
– А как так получается, что вы абсолютно здраво рассуждаете после того, как вам ввели успокоительное? – поинтересовалась Надин.
– Я испытывал оружие для армии.
– И что?
– То, что все эти успокоительные для меня все равно что леденцы.
– Погодите-ка. Вы испытывали оружие?
– Ага.
– А какое оружие?
– Лучевое, психотропное, биологическое, пыточные инструменты – всякое такое.
Надин в изнеможении посмотрела на Лу.
– Не могу поверить, что мне просто забыли об этом рассказать. Как вы можете что-то требовать от меня, если я не имею всей необходимой мне информации?
– Вы же психиатр, – огрызнулся Лу. – Откуда нам знать, что для вас может быть интересным?
– Вы только подумайте, а ведь четырнадцать лет назад у меня была вполне приличная частная практика, – пробормотала Крауч.
– Почему же вы от нее отказались? – поинтересовался я.
– Когда ваше правительство призывает вас на службу, – женщина покачала головой, – вам хочется верить, что оно не сможет спасти мир без вашей помощи.
– Эти лекции я сам слышал множество раз.
Глава 45
– Разница между хорошим и плохим человеком, – говорила Надин, – не имеет ничего общего с их работой или тем выбором, который им приходится делать. Все зависит только от мотивации. Почему они делают то, что делают.
– Вы отличный проводник идей «Сенсори», – заметил я. – Они, должно быть, платят вам бешеные деньги.
– Я не буду отрицать сам факт оплаты, а вот о том, насколько я успешна, судить уже вам. Я много лет занимаюсь изучением этого заведения и, должна признаться, верю в то, что вы делаете.
– В то, что я делал?
– В то, для чего вы созданы.
Уже много дней доктор Надин Крауч пыталась меня перепрограммировать. Сегодня на ней был жакет эбенового цвета, юбка в тон и белоснежная блузка.
– Вы опять с длинными рукавами, – заметил я. – На дворе что, зима?
– Мне не следует забывать, какое тяжелое время вы переживаете, – надула она губы. – Нет, сейчас весна. Но я всегда ношу длинные рукава. Когда женщине столько лет, сколько мне, то у нее начинает обвисать кожа на руках.
– Так у вас бинго-руки?
– Простите, не поняла.
Я рассмеялся над этой ассоциацией.
– Ну, знаете, как у тех старушек, которые играют в казино в бинго, дружно поднимают вверх руки с картами и хором кричат: «Бинго!»
– Страшноватое сравнение.
– Да бросьте вы.
– Вы ведь тоже когда-то постареете. Посмотрим, как вы будете веселиться тогда, – резко сказала Надин.
– Послушайте, да я просто дурачусь. С вашими руками все в совершенном порядке, – ухмыльнулся я, – как, впрочем, и с вашими ногами.
– Давайте вернемся к нашей работе, – сказала женщина, с трудом сдерживая улыбку.
Она показывала мне сотни новых газетных материалов, посвященных бессмысленным, трагическим смертям, пытаясь убедить меня в том, что ни в чем не повинные люди умирают ежедневно, и будут продолжать умирать, независимо от того, приложу я к этому руку или нет.
– Я же сказал, что закончил с этим.
– Именно об этом я сейчас и подумала, – ответила женщина. – Вы просто трагический герой.
– Я? Герой? Вы хотите сказать, что я похож на Супермена?
– Скорее, на Жанну д’Арк.
– Я напоминаю вам женщину. Это все из-за моего нового бабского имени.
– Хорошо, забудем про Жанну. Трагический герой – это всегда благородный, выдающийся человек. Он обладает величием, которое делает его в глазах других почти сверхчеловеком. А его главная цель – служить человечеству. Он жертвует своей жизнью ради великой цели или высоких принципов.
– Кажется, сейчас я услышу «однако»…
– Однако у него есть недостаток, который неизбежно ведет его к самоуничтожению.
– И у меня это…
– Когда-то давно вы потеряли способность быть беспристрастным.
– Вы когда-нибудь встречали Калли?
– Конечно. Она регулярно посещает меня.
– А Куинна?
– Он не столь регулярен.
– Куинн очень беспристрастен, – кивнул я.
– Я знаю, что вы считаете его своим другом, поэтому воздержусь от комментариев.
– Не могу поверить, что Дарвин нанял вас для того, чтобы вы поменяли мне опилки в голове. Хотя подождите – наверное, могу. Но как это нравится вам самой? Я хочу сказать, что вы обращаетесь со мной как с пациентом. А вы сами-то считаете это этичным – уговаривать меня убивать людей?
– Я бы сказала, что это допустимо. А что касается «смены опилок» – я не буду спорить с вами по поводу терминологии.
Я специально использовал этот жаргон, пытаясь разозлить ее. Но она на это не повелась.
– Надин, вы самый честный профессионал, которого я когда-нибудь встречал в своей жизни, – сказал я.
– Легче жить, когда веришь в свою цель, – ответила она.
– Вы когда-нибудь слышали о Монике Чайлдерс?
– Да. Она оказалась тем катализатором, который начал у вас в голове реакцию сомнения.
– Вы отличный специалист, Надин.
– Положим, до вас мне очень далеко.
Я не отрываясь смотрел на нее до тех пор, пока она не моргнула.
– Вы психиатр, – сказал я. – Как любой врач, вы должны защищать общечеловеческие ценности. Вы что, действительно ждете, что я поверю, будто вы хотите, чтобы я продолжал убивать невиновных людей?
– Проблемы с невинными жертвами начались у вас со знакомства с Виктором. И они прекратятся, как только вы прекратите на него работать.
– Он платит хорошие деньги, – возразил я, хотя уже и сам принял такое решение.
– Вы занялись этой работой только по одной причине – и я хочу, чтобы вы сами назвали мне ее.
Я эту причину уже давно понял, поэтому сразу же сказал:
– По причине слишком больших перерывов между ликвидациями.
Глаза Надин увлажнились. Она похлопала меня по руке и сказала:
– Вот вам одна из трех причин, по которой я оставила свою практику и стала работать с людьми, подобными вам.
– А две другие?
– Деньги и Жанна.
– Жанна д’Арк?
– Помните, когда мы встретились в первый раз, у меня на столе стояло фото?
– Два японско-американских мальчугана, которых усыновила ваша сестра.
– У вас потрясающая память.
– Для меня это произошло всего месяц назад.
– Жанна была моей сестрой. И утром одиннадцатого сентября две тысячи первого года[73]73
Дата так называемой террористической атаки на США, во время которой были разрушены башни-близнецы Центра всемирной торговли в Нью-Йорке.
[Закрыть] она работала на верхнем этаже одной из башен Всемирного торгового центра.
– Мне очень жаль. – Я непроизвольно вздрогнул.
– Она тогда позвонила своему мужу, но он был занят с клиентом. Потом она в ужасе позвонила мне, но у меня был пациент. Она пыталась наговорить мне что-то на телефон, но у нее села батарейка.
– И теперь вы чувствуете свою вину?
– Конечно нет. Но этого не должно было случиться. А когда это все-таки случилось, я должна была поддержать ее.
– И теперь вы хотите отомстить.
– Месть – это бесполезная трата эмоций, – отрицательно покачала головой Надин.
– Но вы хотите, чтобы я не допустил подобного в будущем, хотя при этом могут погибнуть невинные люди. Мне кажется, что в ваших рассуждениях кроется трагическая ошибка. Вы сами не можете сохранять беспристрастность после того, что случилось с вашей сестрой.
– Давайте лучше говорить о вас, – перевела разговор доктор. – Вы солдат, человек действия. Вы не сможете выжить в неволе.
– А под неволей вы подразумеваете семью и все, что ей сопутствует?
– Вы же уже один раз попробовали это, с Джанет и Кимберли. Вы что, ничему не научились? Попытка «приручить» вас привела только к мучениям тех, кого вы любите.
– Вам только кажется, что вы меня знаете…
– Мы оба очень хорошо знаем вас. Вы орел, а орлы не летают в стае. И приручить их невозможно. Они просто не живут в неволе.
– Вы могли бы стать самым худшим брачным консультантом в мире, – заметил я.
– Прекратите ваши отношения с Виктором и сосредоточьтесь на вашей работе.
– Вы нужны Родине, так?
– Хотя я и не люблю избитые клише, но это так.
– А что насчет Сала?
– Сала Бонаделло?
– Вы не будете возражать, если я продолжу свое сотрудничество с ним?
Какое-то время Надин обдумывала этот вопрос.
– Думаю, что нет, – вздохнула она наконец.
Увидев, что я недоверчиво поднял брови, она добавила:
– Работа на Сала держит вас в тонусе. В конце концов, какой вред это нанесет человечеству, если в одно прекрасное утро оно узнает, что на свете стало одним подонком меньше?
– Надин, вы абсолютно ужасный психотерапевт.
– Это вполне возможно, однако никак не влияет ни на вас, ни на то, что вы должны делать.
– И тем не менее, – закончил я, – я уйду из этого бизнеса, женюсь на Кэтлин и буду помогать ей растить Эдди.
Врач молчала.
– Вы во мне разочаровались.
– Не совсем так. А что касается женитьбы на Кэтлин, то, если это поможет вам побыстрее поправиться, это тоже отличная мотивация.
Глава 46
Меня предупредили, что курс физиотерапии будет неприятным и болезненным. Вместо этого он показался мне очень стимулирующим. Каждый укол, сопровождавшийся болью, заставлял меня чувствовать себя живым, и мне хотелось еще и еще. Доктор Говард попытался было ограничить мои занятия с утяжелениями и тренажерами для укрепления ног, но я был неутомим. Я поставил себе цель оказаться в объятьях Кэтлин ровно через десять дней. Надин все так же неутомимо пыталась освободить меня из «неволи», но что она могла поделать? В борьбе за мою душу победа всегда будет на стороне Кэтлин.
Однажды Надин вошла в мою комнату и выключила тренажер, который выкручивал и растягивал мои коленные суставы.
– Коннер, – сказала она. – К вам посетители.
– Кэтлин? – Мое сердце забилось быстрее.
Она отрицательно покачала головой.
– Если вам нужна Кэтлин, то вам придется связываться с ней самому.
– Тогда кто?
Я услышал электрическое жужжание еще до того, как увидел его самого.
– Рад ви…деть вас мис…тер Пэйн… Хо…рошо вы…гля…дите.
– Привет, Виктор. А где же Хьюго?
– Он в ко…ри…доре… кое… с кем.
– А ты вроде бы не очень удивлен, что я жив.
– Куд…ряш…ка ска…зал мне… что вы… жи…вы.
– И все это время ты никому ничего не сказал? Даже Салу?
– Это… не мое… дело… рас…ска…зы…вать.
– А кто же, в конце концов, убил ту пару в Нэшвилле?
– Ни…кто… Я ос…та…но…вил про…ект… пос…ле то…го…, как вы… ока…за…лись здесь.
– А пришел ты для того, чтобы уговорить меня опять поработать с тобой?
– Нет… Я… часть…ва…шего ле…че…ния… Док…тор Крауч… по…про…си…ла ме…ня… По…ка…зать вам… кое…что…
– Так чего же ты ждешь?
У Виктора была квадроплегия, а это значит, что у него были парализованы все четыре конечности. Однако, как и у многих квадроплегиков, паралич был не полным. Виктор все еще имел возможность как-то шевелить пальцами рук. И ими он управлял целой батареей различных кнопок и рычажков, одну из которых использовал, чтобы призвать своего генерала Хьюго и своего таинственного гостя.
Хьюго вошел в комнату с очень красивой женщиной, которая показалась мне смутно знакомой.
– Крид, – произнес он вместо приветствия.
– Привет, Хьюго. Теперь меня зовут Коннер Пэйн. – Я внимательно посмотрел на женщину, которая стояла рядом с ним. Я знал, что вот-вот вспомню ее. У нее были светлые волосы до плеч. Цвет глаз был не таким, каким я видел его в последний раз, но глаза от этого не стали менее глубокими и выразительными.
– Черт меня подери, – произнес я. – Да ведь это Моника Чайлдерс. А я думал, что вы умерли.
– Я очень хотела бы, чтобы ты издох, – ответила она, – но соглашусь просто посмотреть на то, как ты мучаешься.
– И я тоже рад вас видеть, – поздоровался я. – Виктор, – я взглянул на своего прикованного к креслу бывшего работодателя, – ты же сказал, что Фатхи затрахали Монику до смерти.
Женщина зло посмотрела на карлика:
– Это… бы…ла ле…ген…да.
– Моника, у вас есть все основания меня ненавидеть, – произнес я, – но поверьте мне, я очень рад, что вы живы.
– Чтоб тебя в подворотне отымели.
– Пожелание очень заманчивое, но, к сожалению, это уже в прошлом.
– Правда? И за кого мне ставить свечку?
– А вы забавная милашка.
– А ты хотел меня убить.
– Виктор, ну и что это за история?
Виктор кивнул Хьюго, и тот начал:
– Моника была замужем за Бакстером Чайлдерсом, хирургом, который провалил операцию Виктора, после чего его парализовало.
– Это я помню.
– С Виктором Моника встретилась во время судебного разбирательства. Они общались по разовым телефонам, которые после каждого разговора выбрасывались. Бакстер был мошенником и куском дерьма. – Он посмотрел на Монику и поднял руки вверх, как бы предоставляя ей слово. И она продолжила.
– Мне абсолютно по барабану, что ты подумаешь, – начала она, – но я знала, что он врал мне уже много лет. Дважды я его прощала. А потом я встретила другого мужчину и влюбилась. Во время суда я поделилась этой информацией с людьми Виктора, и они отнеслись ко мне с пониманием. С их помощью я узнала, что у мужа есть сын на стороне от одной из его молоденьких любовниц и что он собирается развестись со мной. У меня было два варианта: или длительный бракоразводный процесс, или сделать так, чтобы его посадили за мое убийство.
– И вы выбрали второй.
Моника сощурила глаза, и ее брови стали похожи на крылья ископаемой птицы.
– Виктор сказал, что обо всем позаботится. – Она повернулась лицом к карлику. – Правда, ты забыл мне сказать, что меня изобьют и убьют.
– Я… был уве…рен, что ты оста…нешь…ся жи…ва. А если… нет, то док…тор Чайл…дерс дол…жен был… по…те…рять же…ну и… про…иг…рать суд.
– И вот в один прекрасный день вы совершаете пробежку по Амелия-Айленд, а я вас похищаю, – вмешался я. – А через какое-то время вы, уже со своим любовником, наслаждаетесь ароматом этой вашей мести.
– Давай не будем отклоняться, – продолжила женщина. – Ты избил меня до потери пульса, сделал мне смертельный укол, вышвырнул из движущегося грузовика и бросил умирать.
Я оглянулся и увидел, что доктор Надин Крауч сжимает свою голову двумя руками.
– Прошлые обиды не дают покоя?
Тут в разговор вмешался Хьюго и предложил свою версию происшедшего:
– Ты убил Монику, наши люди ее реанимировали, и теперь она живет на плантации в Коста-Рике, а ее муженек Бакстер мотает двадцатку.
– Все хо…ро…шо, что… хо…ро…шо кон…ча…ется, – подал голос Виктор.
– Вы вполне могли вывезти меня из страны, – выкрикнула Моника. – Совсем не обязательно было давать ему приказ убить меня!
– Мы… уже об…суж…да…ли это… мно…го раз, – сказал Виктор.
– Вот именно. Ты испытывал на мне свой антидот и убил, таким образом, двух птиц одним выстрелом.
– Но теперь-то у вас все в порядке, – заметил я.
– Чтоб ты подавился собственным дерьмом, – ответила она. – Мне пришлось сделать четыре операции, чтобы восстановить ухо. Боль была просто адская.
– Да что же вы все время о плохом да о плохом… – Я посмотрел на Виктора. – Она что, всегда такая?
– На…сколь…ко я… знаю, всег…да.
– Пошли в задницу оба! – заявила женщина.
– Моника, я хотела бы поблагодарить вас за то, что вы приехали сюда сегодня, – вступила в разговор доктор Крауч. – Хотя вы об этом не знаете и не ведаете, но ваш сегодняшний приезд сыграл очень важную роль.
– Я приехала только для того, чтобы посмотреть этому ублюдку в лицо и рассказать ему о Кэтлин.
– Что с ней случилось? – спросил я.
Глаза Моники превратились в ледышки, рот сложился в мстительную улыбку. Было видно, что она много раз репетировала в голове эту сцену. Мне показалось, что она хочет сказать что-то еще, но в последнюю минуту передумала, поняв, что чем быстрее скажет эту свою главную новость, тем скорее увидит, как мне плохо. Она приехала из самой Коста-Рики, чтобы высказаться, и я ждал, когда у нее наберется достаточно яда. Когда это произошло, она с вызовом подняла подбородок и выплюнула в меня этот яд:
– Кэтлин помолвлена.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?