Текст книги "Достучаться до седьмого неба"

Мы с продюсером тоже подняли головы, но ничего нового не увидели.

– А какого она размера? – спросила я у продюсера.

– Понятия не имею, – ответил он. – Даже примерно. Но техника все время развивается и усовершенствуется. Дима, ты помнишь, на каких компьютерах начинал работать? Большие дискеты помните?

Финансист хмыкнул. Но мы оба поняли, что имел в виду Володя-Виссарион. Установка могла оказаться и портативной, и замаскированной среди камушков на вершине. Или могла быть вкопана там в землю. Хорошо, что на нас не оказала воздействия. Но рядом с нами находились эти типы в белых рубахах… Конечно, они не хотели пострадать. Насколько я поняла, защиты от такой установки нет. Установку включили, чтобы воздействовать на Тимура.

А если ею же воздействовали на Колю и Григория? И именно это побудило их к самоубийству? Я высказала мысль вслух.

– А записки? – напомнил Дмитрий.

– Я не знаю точно, как действует инфразвук, – повторил Володя-Виссарион. – А может, это вообще не он! Я не физик, я продюсер! Может, это какая-то другая установка! Может, если бы на Тимура воздействовали не на вершине скалы, а на земле, он бы тоже написал предсмертную записку! Нас не было рядом с ребятами! Может, им в их состоянии подсунули ручку и листки из Катиного блокнота – и они написали. Я не знаю!

Мы все одновременно посмотрели на старца Евлампия и дядю Витю.

– У меня давно чешутся руки набить им морды, – тихо произнес Дмитрий.

– Пошли, – ответил продюсер и первым тронулся к двум типам в белых рубахах.

Драка была яростной и беспощадной. Старец и безобидный алкоголик дядя Витя (каким я его помнила) владели приемами какой-то борьбы, но Дмитрия и продюсера переполняла ярость. Они мстили за убитых товарищей, именно убитых, поскольку никто из нас не мог считать случившееся самоубийствами. С чего бы это молодым, здоровым, успешным мужикам вдруг кончать с собой? С какой стати? Ну мало ли, что оказались на острове? Жизнь-то продолжается! Выберемся мы отсюда как-нибудь! И эти в белых рубахах тут не будут жить вечно! Должен за ними кто-то прибыть. На корабле, вертолете, гидроплане. На чем угодно! Не может тут быть запасов еды на неопределенный период времени! Здесь даже огорода нет. Значит, огурцы откуда-то привозят – даже если бананы и апельсины собирают на острове. И хлебные лепешки должны печь здесь! Значит, нужна мука.

Дмитрию удалось довольно быстро вырубить дядю Витю. Или повезло? Когда я очнулась от размышлений, финансист уже тащил его к воде, подхватив под мышки. Ноги мужчины в белой рубахе волочились по земле.

– Что вы хотите с ним делать? – крикнула я.

– Топить.

– Но…

– Чем меньше их останется, тем безопаснее для нас.

Я в утоплении не участвовала. Не могла. Разъяренный Дмитрий все сделал сам. Я отвернулась. Я не могла на это смотреть.

– А допросить? – тихо спросила я, когда он вышел из воды и приблизился ко мне.

– Второго допросим. Володя как раз привел его в нужное состояние.

Меня удивляло, что на шум драки никто не прибежал. Не мог третий тип в белой рубахе его не услышать. Или решил, что его дружки сами справятся? Или не хотел оставлять без присмотра девчонок?

А ведь на девчонок тоже как-то воздействовали… Но сейчас не это было главной проблемой. И вообще девчонки были живы, и их вроде бы никто убивать не собирался.

– Ну, что скажешь, старец? – спросил Дмитрий у Евлампия, которого продюсер держал за бороду. – Что здесь у вас за лавочка?

– Мне кажется, что борода накладная, – вдруг сказал продюсер и предложил оттащить Евлампия к воде.

Тот попытался сопротивляться, но Дмитрий с Володей-Виссарионом ему еще разок хорошенько врезали. Далее процессом руководил продюсер, который в накладных бородах явно разбирался лучше нас с Дмитрием. Держали Евлампия мы с финансистом, а продюсер бороду смачивал, дергал – и оторвал. Потом пришел черед седой шевелюры, которая тоже отделилась (отделение сопровождалось воплем «старца»), и перед нашим взором предстал очень симпатичный мужик лет тридцати с коротким ежиком темных волос.

– Так… – произнес Дмитрий. – Катя, мы сейчас с него рубаху снимем, а ты ее разорви на веревки, ну или как получится, чтобы связать этого гада.

– Она – молодая девушка и… – открыл рот гад.

– Не бойся: я ничего нового не увижу, – ответила я.

Правда, рубаха оказалась из довольно плотного материала, и рвать ее мне помог продюсер. Мы связали «старцу» руки и повели его к нашему домику. Дмитрий, похоже, забыл про блондинку. Правда, допросить Евлампия (или кто он там) было важнее, чем беспокоиться о благополучии девицы, от которой нам не было никакой помощи. В любом случае своя рубашка ближе к телу. Дмитрию нужно было в первую очередь спасать себя. Если он вырвется отсюда, то найдет еще целый полк таких блондинок. Они в очередь к нему выстроятся! И адвоката нового найдет, и помощников. И Володе-Виссариону нужно было в первую очередь спасать себя, а не «Вишенок». Если он вырвется отсюда, то наберет еще не одну девчоночью группу, и на кастинг к известному продюсеру придут сотни, если не тысячи девчонок!

И мне тоже нужно было спасать себя. Как я уже говорила, мне вообще не на кого рассчитывать в этой жизни. Я одна. И жизнь научила меня полагаться только на себя. Мы вместе с этими мужчинами, пока можем быть друг другу полезны, пока можем друг другу помочь. А если встанет выбор «он/она или я», то каждый из нас выберет себя. И я это прекрасно понимала. Может, если мы все втроем выберемся отсюда, мы станем друзьями по жизни, несмотря на разный вид дельности и разницу в возрасте. Но было нужно еще выбраться.

Глава 19
Вася

Мадемуазель вернулась в четыре утра. Одна. Вася услышал, как она пробирается к своим соотечественникам, правда, легла отдельно – так, что ее от мужчин отделяло какое-то пространство. Один француз попытался что-то спросить у женщины, но она только отмахнулась. Вася решил не лезть с вопросами. Еще успеет. И вначале нужно послушать саму мадемуазель.

Казалось, что женщина мгновенно заснула. Так устала? Или просто лежит без сил, измотанная и физически и морально? Интересно, что ей сказали? И что она ответила?

Кроме мадемуазель, подолгу отсутствовали и другие заложники. Из ангара всю ночь кого-то выводили, кого-то приводили. Криков с улицы не доносилось. В ангаре тоже никто не кричал и не рыдал, правда, храпели.

Вася все-таки заснул и проснулся только от громких приказов, которые от двери на английском языке отдавал какой-то араб. Пассажиров опять собирались выводить для отправления естественных надобностей. Какие заботливые террористы!

Первая группа долго не возвращалась. Остававшиеся в ангаре пассажиры уже начали беспокоиться. Но никаких выстрелов с улицы не доносилось. Хотя ведь могли и ножичком пырнуть… Вася считал, что пассажиров допрашивают, выясняя, сколько с кого можно поиметь.

К Васе пододвинулся англичанин.

– Что вы планируете делать? – спросил англичанин Васю почти в самое ухо. – Вы лично?

– Бежать, – так же тихо ответил Вася. – А вы?

– Тоже, – сказал англичанин. – У вас есть план?

– Вначале нужно осмотреться на улице.

– Разумно. Вы хотите еще кого-то взять с собой?

– Сейчас я не готов ответить на этот вопрос. По крайней мере, обсуждать побег пока ни с кем не собираюсь. И вообще чем меньше народу, тем проще сбежать. И тем меньше вероятность, что за нами отправится погоня.

– Вы знаете, что это такое? – тихо спросил ученый, вроде как проверяя по часам время.

– Не знаю, но догадываюсь. Часы с электронным компасом?

Англичанин улыбнулся. Вася подумал, что ему по возвращении в Петербург (он обязательно вернется!) нужно будет еще и обзавестись подобными часами. Хозяйка Медной горы как раз спрашивала, что подарить Васе на следующий день рождения. Часы с электронным компасом!

И почему он раньше ими не обзавелся?

Их группу опять вывели вдесятером, включая мадемуазель. Но назад в ангар отправили только русских, немцев, англичанина и француженку. Ее соотечественников задержали.

Вася успел осмотреться и первым делом отметил, что маскировкой тут занимались профессионалы своего дела. Использовались огромные куски какой-то ткани (или брезента?) песочного цвета, точь-в-точь совпадающего с цветом окружающей пустыни. Ангар был выкрашен в такой же цвет. Кое-что присыпали песком. Камуфляж у охраны тоже был песочного цвета. Да, ребятки подготовились знатно и явно не для того, чтобы потешить себя убийствами неверных в удаленном от цивилизации месте.

Но что они все-таки хотят получить? Только деньги или будут и политические требования? Например, вывести американские войска из Ирака, или где они сейчас находятся. Или уничтожить какую-нибудь из американских военных баз. Вася постарался поставить себя на место террористов. Если бы это были одни арабы, он не стал бы этого делать. Он не мог поставить себя на место религиозных фанатиков, не мог представить, что могут пожелать какие-нибудь фундаменталисты или исламисты. Но в группе захватчиков есть русские. И командир у них русский. Нужно нашим освобождение «братьев по вере» из каких-нибудь американских или израильских застенков? Не смешите меня.

На месте наших Вася выяснил бы социальный статус и материальное положение каждого из пассажиров, чем, похоже, захватчики и занимаются. А потом можно назначать цену на каждого (поэтому и важно не только материальное положение, но и социальный статус). Например, английский ученый может быть небогат сам по себе, но потеря для мировой науки окажется невосполнима. Следовательно, должно платить государство и научные круги. Нужно подумать, сколько реально с них можно получить. Граждане США всегда дороги своей стране. Француженка дорога своему папе, пусть он и не дорог ей. Она бы за него платить точно не стала, а вот он за нее, скорее всего, заплатит. Не все свое состояние в девять миллиардов – тогда она ему будет уже не нужна как продолжательница семейного дела, а вот половину… Родственники захотят увидеть сына, мужа, брата, дочь, сестру… А тем, у кого родственников нет, вполне могут отрезать головы и демонстрировать родственникам других пассажиров. Да, пожалуй, урок нужен, хотя бы чтобы было неповадно медлить.

По возвращении в ангар с лепешками (воды пока больше не давали) англичанин опять устроился рядом с Васей. Ленчик с Шуриком о чем-то тихо шептались, немцы переговаривались друг с другом, француженка лежала на животе, закрыв голову пледом.

– Нужен человек, который умел бы управлять самолетом, – сказал Вася.

– Как я понимаю, вы тоже видели эти очаровательные самолетики? Вроде их как раз и выпускает папа нашей мадемуазель. – Англичанин бросил взгляд на француженку.

Рядом с местом содержания заложников стояло пять самолетов, что Васю откровенно удивило. Один был огромным «Боингом», на котором прилетели все заложники. Второй самолет тоже был большим, но все-таки поменьше размером. Возможно, тоже «Боинг». И тоже угнанный? Но тогда где пассажиры? Или они уже заплатили выкуп и их отпустили? Но Вася не слышал ни про какие угоны нигде в мире! Или до него просто не дошла эта информация?

Так, секундочку! А ведь он до вылета в командировку слышал, что исчез самолет какого-то нашего олигарха. У Васи это сообщение в одно ухо влетело, а в другое вылетело. Олигарх не из первой десятки, даже не из первой сотни, и вообще какой-то финансист, а не нефтяник, не газовщик, не производственник и не строитель. Какой-то банковский деятель, короче – ростовщик. Вася таких не уважал. Он производственников уважал, а к типам, которые деньги из воздуха делают и всякие пирамиды строят, испытывал только презрение.

Но русских в ангаре больше не было. Вася всех осмотрел. Наши рожи сразу же определяются. Может, финансиста уже доставили на родину? Но он не мог лететь один. Или и всех сопровождающих отпустили? Или это другой самолет?

Два больших «Боинга» закрывали огромные куски материи песочного цвета. Когда Вася шел назад в ангар, на «Боинге» меньшего размера эту ткань как раз поправляли – и Вася заметил шестизначный номер, нарисованный черной краской.

Но эти два больших самолета были не единственными. Под тентом песочного цвета стояли три небольшие машины, которые заметил и англичанин.

– Я в свое время летал на «Сессне», – тихо сказал он. – Научился и получил лицензию. Посчитал, что мне это необходимо с работой в удаленных от цивилизации местах…

«И мы сейчас находимся как раз в таком месте», – подумал Вася.

– Эти французские самолеты сильно отличаются от «Сессны»? – спросил Вася.

– Не знаю. Надо бы спросить мадемуазель. И я давно не летал…

– Но вы же хотите спасти себе жизнь?

Англичанин хмыкнул.

– Сколько мест в самолете?

– Думаю, что пять. Могу ошибиться. И в них может храниться груз. Знаете, такие самолетики были любимым транспортом Пабло Эскобара. Вы, наверное, знаете, кто это такой?

– Колумбийский наркобарон. Он на них перевозил свой груз?

– Да.

– Я бы на его месте использовал вертолеты.

– У него был аэродром.

– А-а… Ну тогда другое дело. И здесь есть взлетно-посадочная полоса.

– Придумайте, русский, как нам с вами попасть в один из этих самолетиков, и я постараюсь подняться в воздух… Хотя я не могу гарантировать вам жизнь и спасение.

– Но это наш шанс. И более реальный, чем ожидание милости от захватчиков. Пойду-ка я познакомлюсь с мадемуазель.

Но француженка послала русского парня Васю далеко и надолго, причем на трех языках, включая русский.

– Откуда вы знаете русский? – спросил Вася на родном языке.

Его не поняли. Он задал вопрос на французском. Ему опять сказали по-русски, куда пойти. Француженка не была расположена к разговорам.

Вернулись французы и доложили, что их допрашивали о материальном положении, социальном статусе и родственниках, к которым следует обращаться.

Таким же образом из ангара вывели оставшихся пассажиров, возвращались они частями, все – с лепешками.

Когда день уже стал клониться к вечеру, в ангар, где стояла невероятная жара, вошел мужик со славянской внешностью в сопровождении двух арабов с автоматами. Еще двое замерли у входа с совершенно непроницаемыми лицами. Славянин осмотрел ангар, в который днем свет проникал сквозь щели между неплотно пригнанными друг к другу листами, и направился в угол, где разместились русские, англичанин, немцы и четверо французов.

Он показал пальцем на англичанина и на английском языке спросил о его национальности. Потом то же самое спросил у Васи. У немцев прямо спросил, немцы ли они. Потом славянин приказал вставать Васе, англичанину, одному немцу и француженке. Этой толпой они молча направились к группе шумных американцев, которые громче всех в ангаре обсуждали перспективы и выражали уверенность, что их страна их освободит.

Славянин выбрал одного мужчину из группы американцев. Вася не мог понять, по какому принципу.

Потом на весь ангар (в котором пассажиры замолчали и воцарилась мертвая тишина) славянин на английском языке заявил, что отобрал по представителю пяти стран, кивнул на группу молча стоявших граждан, перечислил страны, которые они представляют, и спросил, представители еще каких стран имеются в ангаре.

– А зачем вам? – подал голос какой-то мужчина.

– Будут делать заявление, которое мы передадим в средства массовой информации ваших стран.

Вася переглянулся с англичанином. Вася представил свою физиономию на экранах телевизоров в России… Да он после такого видеообращения к народу и правительству не сможет жить в России и заниматься бизнесом. Ведь это унизительно для мужчины, причем успешного и состоявшегося! Мужчина не должен просить заплатить за него выкуп. Говорить перед камерой, что он очень хочет жить, что не хочет, чтобы ему отрезали пальцы, если деньги не придут вовремя…

Со своих мест в ангаре поднялись швейцарец, сенегалец, ливанец, итальянец и представители еще каких-то стран. Всего набралось одиннадцать человек. Славянин уточнил у каждого, говорит ли тот на английском, и был вынужден поменять сенегальца. Потом он удовлетворенно кивнул и первым направился к выходу из ангара. Представители одиннадцати стран потрусили за ним. Шествие замыкали арабы с автоматами.

Когда они вышли на улицу, то уже начало темнеть. Солнце только что село. Потом их завели за самолет, на котором они прилетели, и они увидели, как несколько человек из захватившей их группы опять поправляют огромный кусок ткани, закрывающий второй самолет, меньшего размера.

– Боинг семьсот тридцать семь, – сказал американец. – Точно он. Но вроде бы в ангаре до нас никого не было?

– Может, их уже отпустили, – высказал свое мнение англичанин.

А Вася опять смотрел на шесть цифр, нарисованных на борту. Они легко читались при остающемся свете дня. Вася никогда не обращал внимания на цифры на бортах самолетов и даже не мог сказать, есть они там или нет. Но здесь цифры были. И самолет не был раскрашен в цвета какой-то из известных авиакомпаний. Не было ни названия авиакомпании, ни логотипа, просто какие-то размытые линии, а цвет – бело-серо-голубой. То есть белый переходил в серый, серый – в голубой, голубой – в белый. Переходы были плавные и нерезкие. И еще была реклама, которую Вася тоже рассмотрел. Он такую в России видел. Рука веером держала три купюры – 500 евро, 100 долларов и 5000 рублей. Значит, точно самолет русского?

Вася отметил, что все в их группе осмотрели открывшийся под маскировочной тканью самолет. Или эта демонстрация была проведена специально?

Потом их провели в строение, которое Вася назвал бы командным пунктом. От двери их ангара его было не рассмотреть – закрывали самолеты. Но они также создавали и тень. Здесь было значительно прохладнее. Место за день не успело нагреться, как ангар.

Всем предложили садиться на плетеные коврики, а командир отряда (опять в маске с прорезями для глаз) остался сидеть за грубо сколоченным столом. У двери застыли автоматчики. Славянин раздал всем «гостям» пластиковые стаканчики с холодной водой.

– Итак, не будем терять время, – заговорил главарь на английском языке. – Английский все присутствующие знают? Отлично. Сейчас каждому из вас вручат отпечатанный текст заявления для правительств и средств массовой информации ваших стран. Но говорить будете только на английском. Текст заявления вы должны выучить наизусть. Не по бумажке же читать?

Славянин появился с пачкой отпечатанных на лазерном принтере листков и раздал их заложникам. У него в руках осталось еще несколько листков.

Вася с большим интересом принялся за чтение. От него требовалось сообщить своему правительству (а надо ли правительству Васино сообщение? Оно и Васю, и сообщение, и всех заложников видело в гробу и белых тапочках) и СМИ о том, что самолет, летевший рейсом Париж—Дакар, был захвачен группой серьезно настроенных, но порядочных людей, которые не собираются пачкать себя убийством без крайней на то необходимости. Правительству просто сообщалось, что ему нет нужды беспокоиться о своих гражданах (можно подумать, оно когда-то беспокоилось). Средствам массовой информации предлагалось передать это сообщение всем коллегам, чтобы они регулярно повторяли его в телеэфире, радиоэфире, печатных изданиях и сети Интернет. Они должны делать это для граждан, которые получат конкретные требования. Если эти требования будут выполнены гражданами, которые их получат, заложники будут отпущены. Отпускать будут партиями – по мере выполнения требований. Если граждане, которые получат требования, их не выполнят, то соответствующие заложники будут проданы в рабство, а «группа серьезно настроенных, но порядочных людей» донесет до мировой общественности их имена и требования, которые они не выполнили. И не выполнившим требования гражданам придется поставить крест на своей карьере в политике, бизнесе или еще чем-то. Видеосюжеты о жизни в рабстве людей, которые туда попадут из-за невыполнения требований, будут донесены до мировой общественности, конечно, с многократным упоминанием имен тех, благодаря кому люди оказались в рабстве.

Англичанин спросил, может ли он задать вопрос. Главарь благосклонно кивнул.

– А когда вы начнете требовать деньги? Или требования определенным гражданам уже поступили?

– Кто вам сказал, что мы будем требовать деньги? – ответил вопросом на вопрос главарь.

– А что? – спросил американец.

– Подумайте сами, что можно потребовать у вашего правительства и отдельных его представителей. У ваших-то соотечественников деньги точно никто не будет требовать.

– Вас осудит весь мир! – завелся американец.

– Правда? Если мы потребуем от вас убраться в вашу Америку вместе со всеми вашими базами? Из Европы? Африки? Азии? Давайте спросим представителей других стран. Что скажут представители Африки?

Черные лица озарили белозубые улыбки.

– Мы скажем в видеообращении, что к нам тут очень хорошо относятся и мы готовы терпеть временные неудобства ради высокой цели.

– Италия выскажется?

– О да, синьор! В мировом кризисе виновата Америка, и только Америка! Она навязывает всему миру свои товары, лезет на чужие рынки. Пусть американцы живут на своем континенте и не вмешиваются в европейские дела!

– Россия что скажет?

– Все правильно. Пусть сидят в своей Америке и никуда не лезут.

Американец быстро понял, что среди заложников у него нет союзников. Главарь сказал, что представители всех стран могут добавить свое мнение об Америке и требованиях «группы серьезных, но порядочных людей» в видеообращение к своим СМИ и правительствам.

– Но ведь это не единственное ваше требование! – заорал американец. Лицо у него стало красным, по нему струился пот.

– Нет, не единственное. Но остальные вас не касаются. Так, кто готов записать видеообращение?

Для записи представителей разных стран уводили в другое помещение, где была установлена аппаратура. От Васи вначале потребовали представиться, назвать место работы и цель полета в Дакар. Насчет цели он сказал просто: бизнес. Уточнений не потребовали. Вася чувствовал себя полным идиотом, когда говорил перед камерой о «группе серьезных, но порядочных людей», которые, надо отдать им должное, пока никого не убили. Про мертвого французского летчика Вася решил не говорить. Но пассажиры все были живы!

– Граждане, к которым поступят требования! Пожалуйста, выполните их, чтобы нас не продали в рабство! – закончил он свое выступление. Он очень надеялся, что его голос не звучал жалобно.

Никого из представителей стран в ангар по одному не отводили. Вася предположил, что их поведут всех вместе. Он видел, что на улице уже стемнело, и решил, что действовать нужно или этой ночью – или никогда.

– А если попробуем сейчас? – спросил он у англичанина, вернувшегося с записи. – Самолеты должны стоять с полными баками. Освещение по периметру у них не включено, то есть стрелять будет трудно.

– Лучше, если мы тихо отделимся от группы, – сказал англичанин. – Может, не заметят? В темноте?

– Идеальным вариантом было бы тихо вырубить арабов. Не думаю, что нас будут провожать большой группой. Скорее всего, двое… И автоматы пригодятся.

– Вы умеете стрелять из автомата, русский?

– Конечно. Тем более это наши «калашниковы». А вы сможете вырубить хотя бы одного араба? Второго я беру на себя.

– Давайте возьмем в дело нашего знакомого немца, – со вздохом предложил англичанин. – Вы с ним вырубите по арабу, я тем временем уже начну продвижение к самолету. Я – пожилой человек и бегаю явно медленнее вас…

Вася поманил пальцем знакомого немца. Три головы представителей разных стран склонились друг к другу и обсудили план действий. Немец сразу же согласился и заявил, что втроем у них есть шанс. Больше никого брать не следовало.