Текст книги "Броненосец «Слава». Непобежденный герой Моонзунда"

Перевооружение линейного корабля „Слава“ по проекту ГУК (А. Я. Грауэна), 27 января 1914 г. Предварительный подсчёт устанавливаемых на корабль грузов.

Отмечая в своём докладе морскому министру И. К. Григоровичу, что „снятие этих орудий с комплектом боевых запасов значительно уменьшит перегрузку кораблей“, капитан 1 ранга Ненюков полагал „изложенное предположение весьма желательным к осуществлению“, поскольку „на линейных кораблей „Цесаревич“ и „Слава“ снятие 75-мм орудий позволяет совершенно заделать порта нижней батареи, что, в свою очередь, значительно повысит боевую остойчивость этих кораблей“. Учитывая мнение начальника МГШ А. А. Ливена („снять орудия, снять боекомплект и личный состав“), И. К. Григорович 11 апреля 1911 г. согласился „на линейных кораблей „Цесаревич“ и „Слава“ во время производства на них капитального ремонта снять все 75-м орудия, оставив на них по 8 75-мм пушек, которые должны быть размещены на верхней палубе; заделать порта нижней батареи…“[203]203
  РГАВМФ, ф. 418, оп. 1, д. 334, л. 401.


[Закрыть]

Наконец, 29 апреля поступили отзывы из штаба Балтийских морских сил. Флагманский инженер-механик генерал-майор В. Г. Винтер отмечал необходимость исправления кожухов, дверец, поддувал и топок котлов „Славы“, а также колосниковых решёток и дымоходов, осмотр и ремонт кочегарных площадок и их обрешётки. Он также требовал капитального ремонта холодильников и вспомогательных механизмов и замены до 40 % паропровода, оставшегося без замены в 1911 г. Флагманский минёр капитан 2 ранга В. И. Руднев высказывался за окончательное снятие с „Цесаревича“ и „Славы“ минных (торпедных) аппаратов и заделку наглухо наружных клинкетов, а воздухонагнетательные насосы аппаратов, по 2 на каждом, „оставить для продувания орудий“.

Самым обширным стал список флагманского артиллериста В. А. Свиньина. Он требовал на боевые рубки поставить новые крыши, срезать часть надстроек, приспособить передние и задние мостики „для удобно действующих дальномеров“, а также переменить 12-дм и 6-дм орудия. У 12-дм орудий требовалось ускорить открывание затворов, капитально отремонтировать электрическую часть всех башен, отремонтировать лебёдки горизонтального наведения и отрегулировать муфты трения. В 12-дм установках следовало переделать подачу снарядов и зарядов на более скорую, оставив наверху ручное действие, поставить на всех башнях колпаки для прицелов нового чертежа, согласно с новыми прицелами, в 6-дм башнях поставить хорошие вентиляторы („т. к. не имеется продувания“), снять всю 75-мм артиллерию с подачей и приспособлениями погребов под практический боезапас. Наконец, предстояло заделать порта центральной батареи, установить на мостиках открыто 8 75-мм орудий (по 4 с борта для учебных целей), в пороховых погребах устроить охлаждение системы Вестингауз, проверить и восстановить параллельность осей орудий.[204]204
  РГАВМФ, ф. 418, оп. 1, д. 334, лл. 430–433.


[Закрыть]

Однако все эти помыслы упёрлись в отсутствие практических возможностей. 22 мая 1914 г. начальник артиллерийского отдела ГУК вице-адмирал В. К. Гирс обратился на Обуховский завод с просьбой „представить стоимость… работ по артиллерии на линейных кораблях „Цесаревич“ и „Слава“ отдельно по каждому кораблю“ для производства ремонта, начиная с осени текущего года до конца лета будущего 1915 г.». Перечень работ не превышал списка В. А. Свиньина, однако ОСЗ не торопился с ответом. Лишь 30 июня, после напоминания, начальник завода В. В. Чорбо ответил, что «принять на себя работ по артиллерии линейных кораблей „Цесаревич“ и „Слава“ ОСЗ не находит возможным, т. к. запаздывает с нарядами на изготовление 12-дм и 14-дм башенных установок для линейного корабля „Петропавловск“ и крейсера „Измаил“».[205]205
  ЦГИАСПб, ф. 1267, оп. 15, д. 88, лл. 1, 4.


[Закрыть]

«Комиссия, назначенная приказом начальника 1-й бригады линейных кораблей Балтийского моря о замене двух мачт на кораблях бригады одной», 1914 г.

Ещё раз возможность заметного внешнего изменения «Цесаревича» и «Славы» представилась уже после начала войны, осенью 1914 г. На сей раз не планировались кардинальные перемены в артиллерии и бронировании, и вопрос был возбуждён только в отношении рангоута. Причиной стала потрясшая флот катастрофа «Паллады», погибшей 28 сентября 1914 г. со всем экипажем в результате германской торпедной атаки из-под воды. Немедленно заговорили о необходимости изменения силуэта всех крупных кораблей таким образом, чтобы максимально затруднить атакующей вражеской лодке расчёт параметров курса и скорости цели. Основным в данном вопросе считалось обеспечение наибольшей симметрии силуэта относительно миделя, а главное – уменьшение количества мачт до одной, что должно было сделать для подводного противника невозможным определение точного курсового угла цели по соотношению между высотой мачт и расстоянию между ними.

3 ноября 1914 г. и.д. начальника 1-й бригады линейных кораблей Балтийского моря (с 26 октября) капитан 1 ранга А. К. Небольсин образовал комиссию по выяснению вопроса о замене двух мачт на кораблях бригады одной. Председателем был назначен командир «Цесаревича» И. П. Рейн, членами – командиры остальных трёх линкоров, флагманские инженер-механик, минёр, а также корабельный инженер Свеаборгского порта.[206]206
  РГАВМФ, ф. 556, оп. 1, д. 64, л. 2.


[Закрыть] Комиссии предстояло выяснить, «желательно ли в случае замены установить мачты на новом месте, и на каком именно по местным условиям было бы удобнее всего сделать, или же является желательным ограничиться съёмкой одной из мачт, оставив другую на месте».[207]207
  Там же, л. 5.


[Закрыть]

Вопрос изучался в основном в отношении «Славы» и «Цесаревича», поскольку остальные два линкора бригады («Андрей Первозванный» и «Император Павел I») уже в августе расстались со своими величественными решётчатыми мачтами, сменив их на тонкие мачты-стойки шестового типа. Основным условием, из которого следовала конструкция нового рангоута, было размещение радиосети, достаточной для устойчивого приёма сообщений в соответствии с принятыми тогда нормативами. Основные мероприятия в данном случае заключались в следующем. Фок-мачта срубалась, грот-брам-стеньга опускалась. Под клотиком грот-мачты поднимался реёк, на правом ноке которого подвешивался блок для пропуска фала радиосети. Фал и оттяжки её крепились одним концом на правом крыле кормового мостика, другим – на верхнем носовом мостике или на трубе, на специальном рейке. Угол снижения радиосети с ватерлинией не должен был быть меньше 45°. Подобная конструкция «при хороших условиях атмосферы» позволяла «ручаться за [устойчивую радиосвязь в пределах] 200–250 миль».[208]208
  Там же, л. 9.


[Закрыть]

Корабельный инженер Свеаборгского порта Комаров обращал внимание на необходимость устройства на трубе «лёгких кронштейнов для подачи шаров, сигналов и телеграфа» (подкрепление трубы для этого не требовалось). При переносе прожектора на носовую трубу её признавалось необходимым подкрепить восемью балками.

7 ноября 1914 г. состоялось заключительное заседание комиссии. Было отмечено, что «высота трубы позволяет подводной лодке ориентироваться при занятии позиции перед атакой с той же степенью точности, как и по мачтам». Отмечалась невозможность установки единственной мачты посередине корабля между трубами, поскольку для этого не имелось места, занятого «приспособлениями стоящих там гребных судов», при этом отказ от грот-мачты был невозможен по причине её необходимости для расположения шкивов и проводки такелажа грузовых стрел. В итоге постановили «в настоящее время мачт не снимать и новыми не заменять».[209]209
  Там же, л. 13.


[Закрыть] Этим и закончилось вся история, развитие которой в последний раз могло повлиять на существенное изменение внешнего облика «Славы» и «Цесаревича».

Последние предложения – инициативы флота, 1915 г.

Вопрос с перевооружением «Славы», закрытый, казалось бы, навсегда, неожиданно возник вновь к исходу кампании 1915 г. Он определённо был навеян впечатлениями от действий корабля в конце июля – начале августа при отражении попыток кайзеровского флота прорваться в Рижский залив. 4 октября 1915 г. командующий Балтийским флотом вице-адмирал В. А. Канин отправил начальнику МГШ вице-адмиралу А. И. Русину с борта «Рюрика» письмо следующего содержания: «Вследствие малочисленности у нас линейных кораблей и продолжительности срока их постройки является желательным поддержать старые и с надёжными механизмами корабли, насколько это представляется возможным, на уровне современности. Основываясь на этом и принимая во внимание очевидную слабость линейного корабля „Слава“ по сравнению с одновременно с ним построенными германскими кораблями типа „Дойчланд“, нахожу необходимым линейный корабль „Слава“ перевооружить и прошу Ваше превосходительство не отказать в распоряжении о составлении расчётов по следующим двум вариантам:

1. Снять все лишние надстройки и 6-дм башни заменить четырьмя, а если возможно, так и пятью с борта 8-дм пушками в каземате.

2. Заменить 6-дм артиллерию 130-мм.

Полагаю, что после перевооружения, особенно согласно варианту 1, линейный корабль „Слава“, мало пригодный вследствие недостатка хода для действий в открытом море, будет в состоянии противостоять линейным кораблям додредноутного типа на позиции».[210]210
  РГАВМФ, ф. 418, оп. 1, д. 2021, л. 2.


[Закрыть]

Несомненно, что это послание было инспирировано штабом командующего, который, будучи минёром, в проблемы артиллерии предпочитал особо не вникать – на письме имеются подписи начальника штаба флота контр-адмирала Н. М. Григорова (в 1911–1915 гг. командира дредноута «Гангут») и флаг-капитана по оперативной части М. Б. Черкасского (бывшего старшего офицера «Славы»).

По получении письма МГШ, как и следовало, препроводил его «для расчетов» в ГУК. 9 октября из Управления кораблестроения пришёл ответ, где значилось, что «перевооружение по первому варианту не может быть осуществлено за неимением свободных пушек и станков и за невозможностью изготовления их, вследствие перегруженности заводов срочными заказами, до весны 1916 года».[211]211
  Там же, л. 4.


[Закрыть] О варианте с 130-мм орудиями было обещано сообщить дополнительно – в ГУК этот вариант оставили для проработки.

Она подтвердила полную возможность перехода на 130-мм калибр. Согласно расчётам, в носовых погребах корабля могло поместиться 1008 выстрелов, средних и кормовых – по 540, т. е. всего 3168 выстрелов, по 264 на каждое 130-мм орудие, против 225 выстрелов на каждое 6-дюймовое. Общий вес 130-мм снарядов исчислялся в 57,73 т, зарядов – в 116,77 т (всего 174,5 т против 186 т 2700 6-дюймовых выстрелов). При занятии всего объёма 6-дм погребов 130мм боезапасом количество 13-мм выстрелов увеличивалось до 3232 (212,2 т).[212]212
  Там же, л. 14.


[Закрыть]

Однако до перевооружения «Славы» на 130-мм калибр дело так и не дошло. Возможно, дело было в ограниченных возможностях наличия этих орудий, которыми в то время интенсивно перевооружались крейсера «Олег», «Богатырь», «Прут» и «Кагул». Не исключено, что на решении вопроса сказались и ограниченные производственные возможности русских заводов и портов, во время войны столкнувшихся с огромным объёмом работ по судоремонту, модернизации и пополнению флота кораблями чрезвычайных военных программ. Так или иначе, «Слава» окончила свои дни с такой же главной артиллерией, как и начала.

Подводя итог исследованию несостоявшихся планов перевооружения «Славы» и «Цесаревича», следует отметить ряд обстоятельств. Во-первых, из хода событий видна не первостепенность этой задачи в ряду других технических начинаний Морского министерства. Движение вопроса, несмотря на неоднократное его возбуждение (преимущественно со стороны МГШ), осуществлялось довольно вяло, о чём свидетельствуют значительные промежутки времени между очередными контактами всех вовлечённых в него инстанций. Реализация замысла всякий раз упиралась в нежелание расхода значительных финансовых ресурсов. Так, по смете 1913 г. перевооружение на 8'' артиллерию с модернизацией обоих кораблей должно было вылиться «в не менее чем 13 млн руб.», т. е. почти половину цены линкора-дредноута, или около 3 % с таким трудом полученного от Думы в 1912 г. ассигнования на Программу усиленного судостроения. Во-вторых, немаловажным являлось отсутствие свободных производственных мощностей. Русские судостроительные, бронепрокатные и орудийные заводы находились в тот момент в стадии интенсивного расширения и техперевооружения и были перегружены работами в первую очередь по 12 дредноутам для Балтики и Чёрного моря. Любая дополнительная работа неизбежно сказывалась на графике готовности новых линкоров, который и без того был напряжённым до предела. И, наконец, даже в случае успеха оба корабля не становились действительно современными боевыми единицами – образно выражаясь, «полдредноута» за ту же цену выглядели намного более привлекательно, чем «макияж» двух броненосцев доцусимской конструкции, суть которых в результате подобной метаморфозы принципиально не менялась.

На фоне всех подобных соображений вопрос модернизации был явно обречён на пробуксовку. Переделки, быстро и успешно осуществлённые на «Славе» и «Цесаревиче» уже в ходе войны (увеличение угла возвышения 12'' орудий на «Славе», создание дополнительных зарядных постов в подбашенных отделениях 12'' установок, изменение системы досылания, демонтаж 75-мм батареи, кормовых мостиков, установка зенитной артиллерии и т. п.), показывают, что все предвоенные инициативы МГШ имели шанс лишь в случае действительной в них необходимости. Однако из документов следует, что подобная необходимость всякий раз по возбуждении вопроса со стороны руководства Морского министерства в итоге не подтверждалась.

Глава 5. В составе бригады линейных кораблей

Кампания 1911 г.

Ко времени возвращения «Славы» в свои воды в организационной структуре Морских сил Балтийского моря произошли существенные изменения. Приказом по Морскому министерству от 25 февраля 1911 г. за № 57 было объявлено новое распределение судов Балтийского флота, согласно которому из расформированного Балтийского отряда и кораблей, заканчиваемых постройкой, сформировали Бригаду линейных кораблей (с 1 мая 1911 г.). В неё вошли вступившие весной в строй «полудредноуты» «Андрей Первозванный» и «Император Павел I», а также ветеран Порт-Артура «Цесаревич», последний из «орлов» – «Слава» и числившийся при бригаде броненосный крейсер «Рюрик». Бригада линейных кораблей входила в эскадру действующего флота Балтийского моря и подчинялась начальнику Действующего флота (с июня 1911 г. – командующему Морскими силами) вице-адмиралу Н. О. Эссену.[213]213
  РГАВМФ, ф. 902, оп. 1, введение.


[Закрыть]

Необходимость этого соединения следовала из уточнённых планов обороны Балтики. Новые задачи русских морских сил после окончания войны с Японией были определены МГШ в начале 1907 г. Основной из них для Балтийского флота являлось отражение (или затруднение) высадки возможного десанта противника восточнее р. Нарва, который мог быть осуществлён в тыл Северному фронту русской армии. Для противодействия прорыву неприятельского флота с десантом предполагалось оборудовать морскую оборонительную позицию по рубежу меридиана о. Гогланд. Для этого Финский залив севернее и южнее острова при угрозе вторжения предполагалось перекрыть минными полями, развернув перед ними подводные лодки. Препятствовать форсированию противником этой преграды с целью наибольшей задержки предполагалось силами линкоров и крейсеров, готовыми к решительному бою. Одновременно на пути движения неприятеля разворачивались отряды миноносцев, которые торпедными атаками из шхер и постановкой минных банок по курсу также должны были ослабить его силы. При составлении этого плана МГШ исходил из того, что вероятными противниками России на театре будут Германия и Швеция.[214]214
  Мотивация Швеции к участию в войне против России на стороне Германии заключалась, по мнению МГШ, в стремлении к обратному отторжению Финляндии путём высадки десанта и наступления в направлении Выборг – Петербург. В случае вступления Швеции в войну Балтийский флот должен был противодействовать соединению частей шведского флота, базировавшегося на Карлскруну и Стокгольм // Флот в Первой мировой войне (под общ. ред. Б. Н. Павловича). т. I. Действия русского флота. В. И. Ачкасов, И. А. Козлов, И. Н. Соловьёв. Действия русского флота на Балтийском море. – М.: Воениздат, 1964. С. 63, 65.


[Закрыть]

В 1910 г. план войны на Балтике подвергся корректировке – минно-артиллерийская позиция дублировалась на рубеже Нарген – Поркалауд. Следующим этапом стал план 1912 г. Им окончательно выбиралась в качестве минно-артиллерийской позиции Нарген-Поркалаудская, получившая название Центральной. Выдвижение рубежа обороны почти на 200 км к западу было выгодно и с точки зрения сокращения его протяжённости: ширина залива от Наргена до северного побережья была почти вдвое меньшей, чем на меридиане Гогланда. Перенос оперативного развёртывания флота на рубеж Нарген – Поркалауд потребовал изменения базирования флота с целью приближения его к району новой позиции. Местом главной базы был избран Ревель, где в июне 1912 г. торжественно заложили новую крупную морскую крепость, получившую название Крепости Петра Великого. В состав её, для поддержки действий линкоров за кромкой минного поля, должны были войти мощные 14'' башенные батареи на островах Нарген и Макилото (всего 16 14'' орудий), а также 12'' открытые батареи на Наргене и Вульфе (8 12'' орудий). Помимо них, в различных пунктах обороны планировалось установить 46 6'' и 12 120-мм пушек. Помимо создания системы береговых батарей, в Ревеле оборудовался большой военный порт, строились новые гавани, причальные стенки, береговые казармы для экипажей, ремонтные заводы и доки для самых крупных кораблей.

На бригаду линейных кораблей в случае начала боевых действий возлагалась задача обеспечения постановки минных заграждений в первую очередь на Центральной позиции. Для выполнения этого линкоры разворачивались между ней и устьем Финского залива. В случае появления одиночных кораблей противника бригаде надлежало не допустить их к позиции, при появлении его главных сил – отходить к ней, стремясь своим маневрированием как можно дольше задержать продвижение неприятельского флота. По окончании постановки минных полей линкоры возвращались в Ревель, в случае попытки форсирования позиции оперативно разворачивались за главным минным заграждением и давали противнику решительный бой.[215]215
  Там же. С. 67.


[Закрыть]

После краткого послепоходового отдыха и приёма запасов «Слава» 14 июля присоединилась к бригаде. 17 июля линкор в составе Морских сил Балтийского моря перешёл в Ревель. Здесь 17, 18 и 19 июля под командованием вице-адмирала Н. О. Эссена проводились «различные манёвры и занятия для ознакомления с условиями морской службы сухопутных офицеров – членов Общества ревнителей военных знаний». Их внушительная депутация (до 250 чел.) вновь прибыла на суда флота.[216]216
  Подробнее об этом см.: С. Е. Виноградов, А. Д. Федечкин. Броненосный крейсер «Рюрик» – флагман Балтийского флота. – М: Яуза/Коллекция/Эксмо, 2010. С. 85–86.


[Закрыть]

В течение августа «Слава» совместно с «Андреем Первозванным» отрабатывала артиллерийские стрельбы, завершив их курс к концу месяца. С 30 августа по 2 сентября линкор вместе с флагманским «Рюриком» и «Цесаревичем» ходил в Ревель на манёвры, с 4-го по 7-е – с «Цесаревичем» в Гельсингфорс. 15 сентября «Андрей Первозванный», «Слава» и «Цесаревич» отрабатывали навыки соединённого действия артиллерией всей бригады. На следующий день, снявшись с якорей на Ревельском рейде, линкоры вышли в большой поход флота совместно с бригадой крейсеров («Громобой», «Адмирал Макаров», «Паллада», «Баян») и отрядом заградителей («Амур», «Енисей»). 19 сентября корабли достигли о. Киеге в датских водах, 20-го вышли в обратный путь, по пути отрабатывая эскадренные эволюции. В Ревель соединение Н. О. Эссена вернулось 23 сентября.

«Слава». Погрузка угля

Окончательные переходы «Славы» в 1911 г. состоялись в Гельсингфорс (3 октября), затем в Кронштадт (5 октября), в Ревель (28 октября) и, наконец, вновь в Гельсингфорс (3 ноября), где, в соответствии с планом базирования бригады линкоров, было приказано стать на зимовку в Свеаборге. 8 ноября 1911 г. «Слава» и «Цесаревич» окончили кампанию и вступили в вооружённый резерв.[217]217
  Всеподданнейший отчёт по Морскому министерству за 1911 г. – СПб, 1912. С. 18.


[Закрыть]

Зимой 1911/12 г. на «Славе» производился интенсивный ремонт по механической части: ремонтировали главные машины и вспомогательные механизмы, детали котельной установки, а также меняли части водяного трубопровода (ремонт производился Машино– и мостостроительным заводом, находящимся в Гельсингфорсе). По минной части продолжали ремонтировать двигатели динамо-машин, наскоро перебранные в Тулоне, и меняли проводку освещения. Металлический завод производил ремонт башен и устанавливал новые прицелы. Завод Гейслера установил новые приборы управления огнём – усовершенствованную систему типа «совмещения стрелок»: теперь наводчики могли непрерывно фиксировать цель по данным из артиллерийского командного поста. По корпусу меняли линолеум по всему кораблю и производили всякие мелкие работы.[218]218
  РГАВМФ, ф. 902, оп. 1, д. 18, л. 41.


[Закрыть]

Кампания 1912 г.

21 апреля 1912 г. «Слава», «Цесаревич» и «Рюрик» начали кампанию. 25 апреля все три корабля вышли в Кронштадт, где зимовали «Андрей Первозванный» и «Император Павел I», на которых заканчивались мелкие сдаточные работы. 15 мая вся бригада перешла в Ревель для занятий по боевой подготовке личного состава. Линейные корабли выходили в море «для практического плавания и производства маневрирования как в составе эскадры Балтийского моря, так и отдельно».[219]219
  Всеподданнейший отчёт по Морскому министерству за 1912 г. – СПб, 1912. С. 30.


[Закрыть]16 мая около маяка Эрансгрунд «Слава» потеряла правый становой якорь, который нашли и подняли судовыми средствами 13 июня.[220]220
  РГАВМФ, ф. 902, оп. 1, д. 18, л. 41.


[Закрыть]

«Слава» 29 июня 1912 г. в колонне празднично расцвеченных флагами кораблей Морских сил Балтийского моря по случаю торжественной закладки в Ревеле Порта Императора Петра Великого

29 июля «Слава» приняла участие в торжествах закладки в Ревеле новой крупной военно-морской базы – порта Императора Петра Великого. 8 сентября бригада линкоров под флагом начальника Морских сил в сопровождении бригады крейсеров и Минной дивизии (16 единиц класса «Доброволец») вышла из Ревеля в практическое плавание с заходом в Копенгаген. 11 сентября бригада встала на якорь в Зунде у крепости Кронборг, а на следующий день перешла на рейд Копенгагена, где простояла до 16 сентября. После этого корабли возвратились в Ревель и приняли участие в приёме прибывшего на Балтику британского отряда крейсеров («Индомитэбл», «Кохрен», «Ахиллес», «Уорриор», «Нэтал»), простоявшего в Ревеле с 22 по 26 сентября.

С 2 по 24 октября бригада линкоров находилась в Кронштадте, после чего, совершив практическое плавание в составе эскадры Балтийского моря (25 октября в левой машине «Славы» взорвался кипятильник), 1 ноября прибыла в Гельсингфорс, где линейные корабли стали по зимней диспозиции. 21 ноября «Слава» вступила в вооружённый резерв. Из работ, проведённых в это время, заслуживает внимания переделка прибойников 12'' башенных установок линкора «с целью лучшего обеспечения от поломок».[221]221
  Доклад по Морскому министерству за 1912 г. С. 86.


[Закрыть]