Текст книги "Наедине с герцогом"

Глава 18

Изабелла вздрогнула, когда кто-то постучал в дверь ее спальни. Прошло два дня с тех пор, как она сбежала от Энтони после их встречи на сеновале, но при воспоминании об этом по ее телу до сих пор прокатывалась горячая волна. Проклятый герцог! Изабелла вернулась домой после того, как отнесла нарциссы тетушке, и тут же закрылась в своей спальне – она была слишком зла, чтобы выносить общество даже самых близких ей людей.

– Входи, – сказала Изабелла, ожидая увидеть Марджори с подносом еды или чая, либо чего-нибудь еще, что должно было утешить ее.

Но, к изумлению девушки, на пороге стоял ее отец. С самым серьезным выражением лица он внимательно оглядел маленькую комнатку, в которой она обитала. Потом их взгляды встретились.

– Нет ничего хорошего в том, что ты сидишь взаперти, – заявил он. – Я бы хотел, чтобы ты вышла и поужинала с нами.

– Спасибо, папа. Но боюсь, что вынуждена отказаться. Видишь ли, я неважно себя чувствую и предпочла бы остаться в постели. – Голос Изабеллы не был болезненно слабым, но в нем слышалось разочарование.

– Все ясно, – пробормотал мистер Чилкотт и прищурился. – Надеюсь, эти жалобы на здоровье не связаны с одним герцогом?

– Нет, конечно! – воскликнула Изабелла, желая убедить отца.

– Я тебе не верю, – прямо заявил он.

Девушка вздохнула.

– Мне вообще не стоило ходить на этот бал, – сказала она, натягивая одеяло на плечи, и кивнула на свободный стул, приглашая отца присесть. Мистер Чилкотт опустился на стул. – А теперь я…

Она покачала головой.

– Все так запуталось, папа.

Отец глубоко вздохнул.

– Он тебе нравится, так ведь? – спросил мистер Чилкотт.

Изабелла неохотно кивнула. Как бы она ни злилась на Энтони за то, что он хотел соблазнить ее, она не могла отрицать, что сама к нему неравнодушна.

– А мистера Робертса ты не очень-то жалуешь, верно? – продолжал расспрашивать ее отец.

– Нисколько, – призналась Изабелла, не осмеливаясь даже взглянуть ему в глаза, потому что боялась увидеть в них разочарование.

– В таком случае ситуация не такая уж неразрешимая, моя дорогая, – сказал мистер Чилкотт.

– Конечно же, неразрешимая, – возразила Изабелла, сбитая с толку переменой в его позиции. – Я должна выйти замуж за человека, которого не люблю, потому что не могу выйти за того, кто мне нравится. Разве можно утверждать, что это не самая запутанная из ситуаций?

Отец кивнул.

– Ты права. Мы с матерью слишком усложнили тебе жизнь. Но не намеренно – надеюсь, ты это понимаешь.

– Конечно, – заверила его Изабелла, желая одного: чтобы он ушел и оставил ее в покое.

Она не имела ни малейшего желания говорить сейчас об Энтони или о мистере Робертсе. Как бы она хотела забыть их обоих!

– Если это тебя хоть немного утешит, мне кажется, что герцогу ты небезразлична.

– Откуда ты можешь знать, что меня это утешит? – удивилась Изабелла. Ей показалось, что ее отец сошел с ума. – Неужели ты полагаешь, будто мне станет легче, если я выйду замуж за мистера Робертса и при этом буду знать, что мужчина, который мне небезразличен, испытывает ко мне те же чувства, что и я к нему, но общество, моя нелепая гордыня и мои родители не позволяют нам быть вместе? – Она уже почти кричала, но ей было на это наплевать. Изабелла так злилась на всех, включая саму себя, что больше ни секунды не могла сдерживаться. – Герцог хочет на мне жениться, папа, но твое смехотворное обещание мистеру Робертсу, мамино ослиное упрямство и ее неприятие высшего…

– Изабелла, осторожнее, – предупредил ее отец. – Я не позволю тебе оскорблять мать. Ты не знаешь, через что ей довелось пройти. Ты понятия не имеешь о том, как она страдала.

Он встал и шагнул к дочери. Таким сердитым Изабелла отца еще никогда не видела. Это было так на него не похоже, что она инстинктивно вжалась в подушку.

– Прости, папа, я не хотела…

– Возможно, ты считаешь, что твоя мама резкая и требовательная, но она очень тебя любит. Она не колеблясь отдала бы за тебя жизнь, Изабелла. Что бы ты ни думала о ней, она бы никогда не встала между тобой и твоим счастьем.

– Тогда почему она не разрешает герцогу ухаживать за мной? Я знаю, это не ты его отвадил.

– Потому что она боится, что тебя обидят!

Изабелла вытаращилась на отца как на совершенно незнакомого человека. Он выглядел таким страстным, когда навис над ней, защищая маму, как будто от этого зависела его жизнь. И тут в тускло освещенной спальне до нее дошло: вероятно, она совсем не знала своих родителей.

– А почему мама этого боится? – шепотом спросила девушка.

Отец расправил плечи и отступил на шаг.

– Это не моя тайна.

– Но я…

– Я поговорю с ней, Изабелла.

– Но после этого мистер Робертс не перестанет к нам приходить. Он никогда не простит нас, если я ему откажу. Ты можешь потерять работу.

– Сперва давай все уладим с твоей мамой, а потом подумаем о мистере Робертсе, – предложил отец и потянулся к ручке двери. Он помедлил и добавил: – Может быть, ты и права. Возможно, будет лучше, если до конца вечера ты посидишь в своей комнате. Я велю Марджори принести тебе поесть. Однако завтра ты пойдешь на прогулку – тебе нужно подышать свежим воздухом, Изабелла, и что еще важнее – взглянуть своим проблемам в лицо.

– Папочка, я люблю тебя, – прошептала девушка, когда за ним закрылась дверь.

Ее всегда удивляло то, что мама ругает аристократов, но было совершенно ясно, что дело здесь не в зависти. Учитывая то, что только что сказал отец, и то, что осталось недосказанным, Изабелла не могла не задаваться вопросом: а не связано ли все это каким-то образом с платьем, которое она надела на бал.

Она до сих пор понятия не имела, как оно попало к родителям. О боже! А что, если раньше ее мама была чьей-то любовницей? А что, если это платье купил ей какой-нибудь маркиз или граф – в знак признательности за… Изабелла сглотнула, не позволяя себе даже допускать подобные крамольные мысли о матери. Нет, всему должно быть какое-то другое объяснение, которого Изабелла не знала. Ей оставалось лишь надеяться на то, что отец каким-то образом сможет убедить маму: нет достаточных оснований, чтобы лишать счастья их дочь.

* * *

На следующее утро Изабелла вышла из дому. Она была решительно настроена поступить так, как советовал ей отец, и отправилась на Мейн-стрит. Небо хмурилось, но Изабелла была уверена: если дождь и пойдет, то только ближе к вечеру. Бо́льшую часть минувшего вечера она провела, размышляя над тем, какая жизнь ждет ее с мистером Робертсом, и в конце концов решила отправиться в местный букинистический магазин «Броунинг и Ко». Если мистер Робертс намерен наложить запрет на чтение, тогда она в свою очередь намерена насладиться перед свадьбой произведениями скандальной Мэри Уолстонкрафт[8]8
  Шелли Мэри (англ. Mary Shelley; урожденная Мэри Уолстонкрафт Годвин (1797–1851) – английская писательница. Известна как жена поэта-романтика Перси Шелли и как автор книги «Франкенштейн, или Современный Прометей».


[Закрыть].

Девушка шагнула внутрь под звон колокольчика и быстро оглядела помещение. Она заметила вдоль книжных полок изящные надписи, обозначающие различные разделы литературы. В центре зала стояло четыре больших книжных шкафа. Изабелла собиралась было шагнуть к одному из них, но тут перед ней возник невысокий седовласый господин и произнес:

– Чем могу быть вам полезен?

– Я… э… это…

Продавец изумленно изогнул бровь, ожидая ее ответа. Пропади ты пропадом! Изабелла не хотела говорить ему, что ищет, поскольку он, скорее всего, не одобрит ее выбора. Собравшись с духом и встретившись с его оценивающим взглядом, девушка расправила плечи и ответила:

– Нет, благодарю. Я просто хочу полистать книги.

Продавец даже не пошевелился.

– Не сомневаюсь в этом, мисс. – Он покровительственно улыбнулся ей, но Изабелле было на это совершенно наплевать. – Однако я был бы признателен вам за более конкретный заказ, и поскольку это ваш первый визит в мой магазин, боюсь, что я не могу оставить вас бродить одну среди стеллажей.

Изабелла открыла рот от удивления.

– Вы полагаете, что я не смогу правильно поставить книги на место?

Мужчина широко улыбнулся.

– Именно так.

– Какая нелепость!

– И тем не менее, – продолжал продавец, многозначительно взглянув на посетительницу. – Если вы соблаговолите сказать мне, что ищете, я с удовольствием подберу вам книгу.

Изабелла от досады прикусила язык. Казалось, куда ни повернись, везде найдется мужчина, который станет указывать ей, как поступить. С ума можно сойти! Что ж, она не станет говорить этому коротышке, что хочет купить книгу – любую, – вышедшую из-под пера Уолстонкрафт. Изабелла покачала головой и произнесла:

– Благодарю, в этом нет необходимости. На самом деле я…

– На самом деле перестаньте распугивать своих покупателей, мистер Броунинг. Это плохо сказывается на деле.

Сердце Изабеллы подскочило к горлу. Она непроизвольно сжалась. Герцог Кингсборо. Она повернула голову и увидела, как он вышел из-за одного из огромных книжных шкафов, – как всегда, красивый, в темно-коричневом замшевом сюртуке, бежевых бриджах и начищенных черных ботфортах. Их взгляды встретились. Энтони лукаво улыбнулся. Изабелле тут же пришлось ухватиться за стоявший рядом стол, чтобы не упасть, но ее рука соскользнула, и девушка рухнула на пол. Будь проклята его красота! Теперь он будет считать ее настоящей кретинкой.

Через секунду герцог уже оказался рядом с ней.

– Ты не ушиблась? – спросил он.

В его голосе слышалась тревога. Наверное, он нахмурился, но Изабелла не могла этого видеть, потому что ее глаза были плотно закрыты, – она изо всех сил старалась не обращать на него внимания. В конце концов, во время последней встречи с ним она выглядела просто неприлично, а он… Изабелла почувствовала, как запылали ее щеки.

– Прошу вас, уходите, – прошептала она.

– Уйти и оставить тебя одну в беде, зная, что никто, кроме мистера Броунинга, о тебе не позаботится? Ни за что!

Девушка почувствовала, как он решительно подхватил ее за локоть и помог подняться – и вот она уже опять стоит на ногах. Она медленно открыла глаза. Энтони не сводил с нее ослепительно сияющих очей.

– А с чего вы решили, что обо мне следует заботиться? Я не из тех немощных дамочек, которые не могут позаботиться о себе сами.

Герцог наклонился ближе к ней и прошептал, чтобы услышала она одна:

– Перестань, Белла. При виде меня ты едва не лишилась чувств.

О господи!

– Мистер Броунинг, – продолжал Энтони, не давая Изабелле возможности ответить. – Я лично прослежу за тем, чтобы мисс Чилкотт ничего не испортила и не напутала. Прошу вас сюда, мисс Чилкотт.

Пробормотав извинения в адрес мистера Броунинга (который только покачал головой, однако не решился спорить с герцогом), Изабелла позволила Энтони увести ее за массивный шкаф, за которым они скрылись от посторонних глаз.

– Прежде чем мы пойдем дальше, – произнес Энтони (от его веселости не осталось и следа), – я хотел бы принести свои искренние извинения. То, как я… – Он перешел на шепот. – То, как я повел себя накануне, недопустимо. Я хочу, чтобы ты знала: я не хотел ничего плохого, просто увлекся. Я был неправ – дважды неправ, потому что надеялся таким образом привязать тебя к себе. Прости, мне очень жаль, честное слово. Мне остается лишь надеяться на то, что ты меня простишь.

Изабелла понимала, что, глядя на него, скорее всего, покраснела до корней волос. Он действительно застал ее врасплох, но ни к чему не принуждал, – как бы там ни было, она сама поощряла его, и, несмотря на злость и смятение после всего случившегося, у нее было время поразмыслить над происшедшим. Изабелла признала, что нечестно возлагать всю вину на плечи герцога.

– Мы оба виноваты, – ответила она. – И прощать мне вас не за что.

Он удивленно смотрел на нее, сперва с сомнением, потом с явным облегчением. И хотя раньше Изабелла не признавалась, что любит его, она отчетливо осознала это в тот миг, когда Энтони без слов дал ей понять, как боится ее потерять.

Изабелла все еще пыталась привыкнуть к этой мысли, когда он взял ее за руку, поднес руку к губам и поцеловал.

– Спасибо, – поблагодарил герцог. В его голосе прозвучала признательность. Он расправил плечи и несколько секунд смотрел на нее, а потом произнес: – А теперь скажи мне, что ты ищешь, и я помогу тебе это найти.

Решив, что настало подходящее время выяснить, как Энтони относится к правам женщин и считает ли он ее равной себе, Изабелла, поджав губы, ответила:

– На самом деле все, что угодно, если это написано Мэри Уолстонкрафт.

Повисло молчание.

Изабелла переступила с ноги на ногу, а Энтони продолжал стоять и изумленно смотреть на нее, из чего она заключила, что, по всей видимости, по-настоящему шокировала его. Но как раз в этот момент, когда Изабелла уже подумала, что он посоветует ей не тратить времени на подобную чепуху, герцог наклонил голову и произнес:

– Ясно. Значит, Мэри Уолстонкрафт. Не думаю, что здесь можно найти ее книги. Мистер Броунинг, похоже, не одобряет подобной литературы. Однако мне посчастливилось заполучить экземпляр «Защиты прав женщины». Если хочешь, милости прошу, приходи, бери.

Энтони повернулся и зашагал в дальний угол магазина. Там он провел пальцем по корешкам книг и остановился на тоненьком томике в темно-зеленом кожаном переплете. Энтони достал книгу с полки и протянул ее Изабелле.

– А пока почитай это – «Роман с лесом» миссис Рэдклиф[9]9
  Имеется в виду «Роман в лесу» Анны Рэдклиф (англ. Ann Radcliffe, 1764–1823), одной из основательниц английского готического романа.


[Закрыть].

Изабелла нерешительно взглянула на него, потянувшись за книгой.

– Это один из так называемых готических романов?

Энтони пожал плечами.

– Надеюсь, ты сама это определишь. Лично я от души наслаждался чтением. Уверяю тебя, ты тоже получишь удовольствие: в этой книге много интриг и романтики.

А потом, будто намекая на что-то неприличное, Энтони поиграл бровями, и Изабелла не смогла сдержать смех.

– Отлично, – сказала она. – Прочитаю, спасибо.

Герцог слегка поклонился в знак того, что благодарность принимается, а потом сказал:

– Надеюсь, ты позволишь преподнести тебе эту книгу в знак моего восхищения.

– Это очень щедрый подарок, – ответила Изабелла. – Но боюсь, что это не совсем прилично, поэтому я не могу принять…

– Моя дорогая Белла, – произнес Энтони таким чарующим голосом, что внутри у нее все перевернулось. – Я прекрасно знаю, что ты намерена выйти замуж за мистера Робертса. Однако мои чувства к тебе искренни, следовательно, я намерен сделать все возможное, чтобы заставить тебя передумать.

Сердце Изабеллы бешено забилось в груди. Она почувствовала, как у нее дрожат ноги, и огляделась в поисках стула. Ей действительно необходимо было присесть, пока она не упала, – в очередной раз. Но когда Изабелла оглянулась, чтобы оценить, как далеко от нее Энтони, он оказался ближе, чем мгновение назад, – так близко, что она почувствовала у себя на лбу его дыхание. Во рту у девушки пересохло. Она инстинктивно облизала губы и увидела, что герцог не сводит с нее глаз. На его лице было такое же выражение, как и на сеновале, за секунду до того, как он ее поцеловал.

При воспоминании об этом Изабелла ахнула. Он не посмеет – только не в книжном магазине средь бела дня, на виду у всех. Девушка закрыла глаза и тут же почувствовала его губы – не на своих губах, как она ожидала, а возле уха.

– Ты знаешь, почему я настроен столь решительно? – поинтересовался Энтони.

Она покачала головой, отказываясь на него смотреть.

– Потому что хочу, чтобы ты стала моей, Белла, во всех возможных смыслах этого слова – разумом, телом и душой. Я хочу заполучить все.

Изабелла тихонько пискнула. На самом деле было чудом, что она продолжала стоять, учитывая то, что ноги уже давно ее не держали. Девушка чуть приоткрыла глаза и с удивлением констатировала, что герцог ушел. Она тут же поспешила выйти из-за шкафа и увидела, как он расплачивается с мистером Броунингом за книгу. Умение Энтони отвлечь ее внимание не только изумляло, но даже пугало, – она и не заметила, как взяла эту книгу.

– А теперь, мисс Чилкотт, – произнес герцог, как только мистер Броунинг закончил упаковывать книгу, – не соблаговолите ли выпить чаю?

Не желая оставаться в его компании из-за боязни того, что подумают окружающие, или, того хуже, сплетен, которые могут долететь до ушей мистера Робертса или ее родителей, Изабелла покачала головой.

– Благодарю, но мне действительно пора.

Она направилась к выходу, внезапно почувствовав отчаянное желание очутиться подальше от него.

Энтони поспешил за ней и схватил за руку, чтобы остановить. Изабелла резко обернулась и едва не упала на его крепкую грудь. Этого оказалось достаточно: она часто-часто задышала, сердце учащенно забилось. Ее обдало жаром от осознания того, что ей хочется, чтобы Энтони заключил ее в объятия. Его присутствие действовало на нее гипнотизирующее. Изабелла попятилась и встретилась с ним взглядом. Она была сбита с толку веселым блеском его глаз и самодовольной улыбкой, играющей на его губах.

Этот страшный человек упивался ее неловкостью. Изабелле хотелось наброситься на него с кулаками. А потом он заявил:

– Надеюсь, в чайной миссис Уилкс есть пирожки с клубникой.

Изабелла вопросительно уставилась на него.

– Прошу прощения… – выдавила она из себя.

– Чайная вон там, – объяснил Энтони, кивнув на противоположную сторону улицы. – Я увидел пирожки в витрине, когда направлялся сюда, и тут же вспомнил о тебе. Я знаю, как ты любишь клубнику, хотя, учитывая время года, клубнику туда явно кладут в виде варенья, а не свежую, как ты предпочла бы.

Не следовало рассказывать ему о своей любви к клубнике, потому что он использовал полученную информацию против нее. Герцог явно что-то задумал. Изабелла решила сказать «нет», несмотря на то что ее манил и этот мужчина, и пирожки с клубникой.

– К сожалению, я должна отказаться.

Что-то промелькнуло во взгляде герцога, но Изабелла осталась непоколебимой, решив поступать так, как должно.

– Меня ждут родители, ваша светлость. Прощайте.

Однако Энтони не выпустил ее руки, и девушке в очередной раз пришлось остановиться. Изабелла повернулась к нему с самым серьезным выражением лица.

– Ваша книга, мисс Чилкотт, – пробормотал он, протягивая ей небольшой сверток.

Она коротко кивнула и приняла подарок. Их пальцы соприкоснулись, и ее словно пронзило током.

– Завтра я дам о себе знать, – сказал Энтони многозначительно.

Изабелла вздрогнула, прерывисто вздохнула и прижала книгу к груди. Он отпустил ее руку, позволяя ей сбежать, – и она этим воспользовалась. Изабелла бросилась вперед по улице.

Начал моросить дождь. Когда она добежала до дома, ее сердце продолжало часто биться. В душе девушки было единственное желание – спрятаться в своей комнатке и не видеть ни Марджори, ни родителей. Меньше всего ей хотелось обсуждать уныние, в котором она пребывала. Почему их с герцогом пути все время пересекаются? Было мучительно больно видеть его и знать, что он хочет ее так же сильно, как и она его, но быть вместе им невозможно. Почему ее просто не оставят в покое, не дадут забыть его? Нет, она никогда не сможет его забыть. Энтони украл ее у других, и, когда она будет давать клятву мистеру Робертсу, в сердце у нее навсегда останется груз сожаления о потерянной любви. Изабелла горько вздохнула. Почему жизнь так чертовски несправедлива?

Глава 19

– К вам пришли, мисс, – сообщила Марджори на следующее утро, когда Изабелла с матерью занимались рукодельем.

Сердце девушки подпрыгнуло. Это не мог быть Энтони. Он обещал к ней зайти, но зачем ему приходить так рано? Она не готова к встрече с ним.

– Кто? – спросила Изабелла, надеясь на то, что на самом деле ее голос звучит спокойнее, чем ей кажется.

– Дама.

Изабелла почувствовала, как напряглась ее мать.

– Она назвалась? – поинтересовалась миссис Чилкотт.

Марджори покачала головой:

– Нет. Но она хочет поговорить именно с мисс Чилкотт.

– Что ж, посмотрим. Проводи ее в гостиную, – велела Изабелла, откладывая шитье в корзинку и гадая, кто же эта дама. Может быть, леди Луиза?

– Она попросила вас выйти, – ответила Марджори, явно испытывая неловкость, – чтобы вы могли поговорить с ней с глазу на глаз.

Изабелла замерла и нерешительно посмотрела на нахмурившуюся мать.

– Такое впечатление, что в последнее время к нам зачастили аристократы, – поджав губы, недовольно заметила миссис Чилкотт.

Девушка направилась к двери. Наверняка пришла леди Луиза – Изабелла сомневалась в том, что сама герцогиня отважилась бы отправиться в эту часть города, чтобы поговорить с ней наедине.

– Я только посмотрю, кто пришел, – сказала девушка матери, вышла в прихожую и открыла входную дверь.

Ожидавшая ее женщина была явно не леди Луизой. Откровенно говоря, Изабелла понятия не имела, кто она такая, потому что никогда в жизни ее не видела. Незнакомка оказалась симпатичной. Ее лицо обрамляли темно-русые кудри. Хрупкая фигурка выдавала аристократку, и Изабелла почувствовала зависть к ее врожденной грациозности.

– Чем могу вам помочь? – поинтересовалась девушка.

Незнакомка смерила ее с головы до ног оценивающим взглядом, а потом уставилась на Изабеллу с таким же отвращением и высокомерием, с каким обычно смотрят на жаб.

– Честно признаться, не понимаю, что он в вас нашел.

– Прошу прощения?

Кто, скажите на милость, эта женщина, которая считает, будто может говорить с ней в подобном тоне?

– Возможно, герцог ненадолго увлекся вами, мисс Чилкотт, но вам, так же как и мне, прекрасно известно, что это всего лишь вопрос времени. Скоро он устанет от вас. – Женщина презрительно скривила губы. – Вы даже не достойны того, чтобы стать его любовницей, поэтому почему бы вам не перестать… развратничать? Избавьте нас всех от стыда – держитесь от него подальше!

Изабелла не верила своим ушам. От оскорблений этой женщины ее охватила знакомая волна ярости.

– Мне плевать на ваш тон, леди… – Она намеренно не закончила обращение, в надежде, что эта ведьма наконец-то представится.

– Харриет, – произнесла женщина и добавила: – Я невеста герцога Кингсборо.

Изабелла почувствовала, как кровь отлила от ее лица.

– Невеста? – пробормотала она, ненавидя себя за дрожь в голосе.

Леди Харриет кивнула с таким видом, будто завоевала Францию.

– Пока о нашей помолвке не объявлено официально, поэтому я решила воспользоваться небольшой заминкой, прежде чем эта новость станет общеизвестной, и немного заняться хозяйством. Одно дело, когда герцог позволяет себе некоторые шалости – откровенно говоря, иного я от него и не ожидала, – но я не потерплю, если эти шалости перейдут границы приличия. – Она фыркнула и шагнула к Изабелле. – Я видела, как вы покидали сеновал в измятой одежде и с растрепанными волосами, когда на днях направлялась в Кингсборо-Холл. И я прекрасно знаю о его… влечении к вам.

Изабелле стало тошно.

– Тем не менее, – уже веселее продолжала леди Харриет, – он осознает свой долг и в конечном счете признает, что должен прекратить общение с вами. Я просто решила ускорить этот процесс.

– Если это все, – сказала Изабелла (она клокотала от злости), – прошу вас покинуть мой дом.

Леди Харриет смерила ее тяжелым взглядом.

– Не делайте глупостей, мисс Чилкотт, или я испорчу остатки вашей репутации.

– Это угроза, миледи?

Леди Харриет пожала плечами и направилась к калитке.

– Я лишь хотела вас предупредить, – сказала она. – Если только вы не желаете, чтобы весь город узнал о том, что вы шлюха. Хорошего дня!

Если бы у Изабеллы в руке был камень, она с радостью швырнула бы его в голову леди Харриет – в такой она была ярости. Какова нахалка – явиться к ней домой и… обвинить ее в том, что она шлюха! Изабеллу трясло, пока она наблюдала за тем, как леди Харриет усаживается в ждущий у ворот экипаж и уезжает.

Это не может быть правдой, не так ли? Энтони сказал бы ей что-нибудь об этом, предупредил бы ее. Он сам просил у ее отца разрешения ухаживать за ней. Неужели он передумал и предложил руку и сердце леди Харриет? Эта женщина заявила, будто они с герцогом договорились о помолвке совсем недавно. Возможно, это произошло вчера, когда Изабелла сбежала от него на Мейн-стрит. Герцог был не очень доволен и обещал нанести ей визит. Девушка втянула в себя воздух, пытаясь восстановить дыхание, и решила, что лучше всего ей спросить об этом у самого герцога. Она уж точно не намерена верить этой заносчивой леди Харриет на слово.

* * *

– Вам письмо, ваша светлость.

Сидя за столом, Энтони видел, как его мать взяла с серебряного подноса, который протягивал ей Фелпс, письмо. Герцог рассказал Уинстону о своей встрече с мисс Чилкотт на сеновале, и настроение у него было, мягко говоря, мрачным. Как он и ожидал, брат посмотрел на него так, как будто он недостоин титула герцога, а потом высказал ему, насколько разочарован его поведением. Впрочем, он все это заслужил.

– Благодарю, – сказала матушка, сломала печать и вытащила из конверта аккуратно сложенный листок бумаги. Она прочла письмо, приоткрыла рот и взглянула на Энтони. И герцог тут же понял, что новости плохие. – Это от моей сестры, – объяснила герцогиня, обводя взглядом своих детей.

– С ней все в порядке? – всполошилась Луиза.

Хантли, Уинстон и Сара прекратили беседу и все обратились в слух.

– Она упала и… – Голос герцогини дрогнул. – Насколько я поняла, она плохо себя чувствует. Я должна немедленно к ней поехать.

– Я поеду с тобой, – заявил Энтони.

Он положил салфетку рядом с тарелкой и встал из-за стола.

Герцог подозвал Фелпса, который стоял у двери.

– Пожалуйста, велите конюху заложить экипаж.

Дворецкий кивнул и удалился.

– Хотите, я поеду с вами? – спросил Уинстон.

– Нет, – ответил Энтони.

Брат предложил это от чистого сердца, но герцог знал, что на самом деле Уинстон хочет вернуться домой и вновь взять в руки бразды правления своим предприятием. Пока Уинстона нет, там все идет не так уж гладко, и, кроме того, Энтони не вынесет поездку под осуждающим взглядом брата. Безусловно, Уинстон все еще сердит на него.

– У тебя и своих забот хватает.

– Если хотите, можем поехать мы с Хантли, – предложила Луиза.

Энтони благодарно улыбнулся ей.

– Спасибо, но я знаю, что вы собирались привести в порядок дом, перед тем как вернуться в Лондон к началу сезона. Не волнуйтесь – у нас с матушкой все будет хорошо. – Он повернулся к взволнованной, бледной герцогине. – Если ты будешь готова через час, до ночи мы доберемся на место.

Мать молча кивнула в знак того, что все поняла, и медленно поднялась. Луиза тут же оказалась рядом с ней.

– Давай я отведу тебя наверх, – предложила она. – Я позову твою служанку, и мы обе поможем тебе собрать вещи.

Энтони посмотрел им вслед, потом вновь повернулся к Уинстону, Саре и Хантли.

– Простите, что так поспешно вас оставляю, но, зная мать, уверен, что она изведет себя, пока не увидит тетю Корделию.

– Не стоит о нас беспокоиться, – как всегда негромко произнесла Сара. – Ты сейчас очень нужен матери, мы тебя отлично понимаем. Мы надеемся, что с твоей тетушкой все будет в порядке, и, как уже говорил Уинстон, если мы чем-то можем помочь, дай нам знать.

– Спасибо, Сара, это очень любезно с твоей стороны. Но сейчас мне просто нужно… собрать вещи. Прошу меня простить.

Энтони оставил своих близких и направился в кабинет, чтобы взять денег на путешествие. После этого он позвонил камердинеру, который поднялся с ним наверх, чтобы помочь собрать вещи.

Через полчаса герцог и его мать попрощались с Луизой, Сарой, Уинстоном и Хантли, забрались в экипаж и отправились на север.

– Прости, что перекладываю на тебя свои проблемы, – сказала матушка, перестав смотреть в окно и повернувшись к сыну.

Они уже выехали из Моксли и теперь стремительно неслись по сельской местности.

Энтони вопросительно уставился на нее.

– Твои извинения совершенно излишни, – ответил он, взял маму за руку и нежно пожал ее. – Я рад помочь тебе, ты же прекрасно это знаешь.

Герцогиня попыталась улыбнуться и кивнула.

– Да, но у меня такое чувство, будто последние пять лет ты только этим и занимаешься.

– Я не против, – заверил ее Энтони, надеясь развеять ее тревогу. – Мой долг – заботиться о тебе, и даже если бы это было не так, я бы все равно тебя не оставил. Ты моя мать и нуждаешься во мне – это единственное, что имеет значение.

Глаза герцогини наполнились слезами.

– Но я не могу не думать о том, что из-за чужих бед ты не можешь создать собственную семью. Ты забыл о личной жизни ради нас – ради отца, когда тот болел; ради Уинстона и Луизы, чтобы освободить их от груза, который ты решил нести в одиночку; ради меня. Мы все словно цепи на твоих ногах, тянем тебя вниз, держим на одном месте.

Энтони покачал головой.

– Ты ошибаешься. Я самый старший, поэтому управляю поместьем. А заботиться о тебе с отцом – мой долг. Признаюсь, было нелегко видеть, как ухудшалось здоровье отца, но я никогда не относился к нему как к обузе.

Герцогиня вытерла слезы тыльной стороной ладони и откинулась на спинку сиденья.

– Я очень рада, что ты наконец встретил девушку, которая тебе небезразлична. Мисс Чилкотт…

– О нет! – пробормотал Энтони, глядя на мать широко открытыми глазами. – Я пообещал ей сегодня зайти, но в спешке совершенно забыл об этом.

На лице герцогини вновь отразилась мука, поэтому он тут же добавил:

– Нет, не волнуйся. Как только мы доберемся до места, я отошлю ей письмо. Уверен, она все поймет, учитывая сложившиеся обстоятельства.

Герцогиня кивнула.

– Ты должен пригласить мисс Чилкотт к нам на чай, Энтони. Я хотела бы познакомиться с ней без маски. – Она искренне улыбнулась, и Энтони не смог сдержать ответную улыбку.

Какая еще мать признает, что ее сын полюбил женщину, оказавшуюся не той, за кого она себя выдавала? Герцог готов был поспорить, что таких найдется не много.

Он обдумал ее слова и сказал:

– Неплохая мысль. В одном я уверен: я приму любую помощь, чтобы убедить мисс Чилкотт выйти замуж за меня, а не за этого слизняка мистера Робертса.

– Это уже смахивает на манию. Ты так не считаешь? Из твоих слов следует, что мистер Робертс почти год ухаживает за мисс Чилкотт. Нельзя ожидать, что она тут же отмахнется от него только потому, что в ее жизни неожиданно появился ты.

Энтони нахмурился.

Он знал, что его матушка права, но от этого ему было не легче.

– Мне известно, что мисс Чилкотт разделяет мои чувства, – проворчал он.

– И это еще более весомая причина, чтобы держаться от тебя подальше. – Герцогиня смотрела ему в глаза, и Энтони убедился в том, что она лучше него понимает сложившуюся ситуацию. – Я не знакома с мистером Робертсом, но, если ты верно его описал, я очень сильно сомневаюсь, что ему удалось когда-либо заставить мисс Чилкотт покраснеть. А это означает, что, если она реагирует на тебя так же, как и ты на нее… Боже сохрани! Бедняжка, должно быть, совершенно сбита с толку. Возможно, она даже напугана подобным натиском.

Энтони закрыл глаза, чтобы не видеть светящуюся в материнских глазах правду. Ее доводы мало чем отличались от того, что вчера сказал Уинстон, но герцогиня более тщательно подбирала слова. Господи, Энтони чувствовал себя отвратительно! Он не только ворвался в жизнь мисс Чилкотт со своим внезапным желанием обладать ею, разыскал ее дом, узнал, кто она, встретился с ее родителями. За неделю он трижды целовал ее, ласкал и даже заставил забыть о приличиях на сеновале. Он самолично перевернул ее жизнь с ног на голову, действовал, руководствуясь своими низменными инстинктами, и оскорбился, когда она попросила его уйти и оставить ее одну.