Текст книги "Идеальная форма (сборник)"

– А что тут думать? – ответил Костик, – выбор, по-моему, очевиден.

– Я же говорил…

– Хорошо. Тогда скажи мне, ты готов уже дать ответ?

– Разумеется.

– Ты готов победить дракона?

– Не знаю.

– Не знаешь?

– Если честно, до сегодняшнего дня я вообще не верил в драконов, так что совершенно не представляю, о ком идёт речь, но раз уж мне придётся сразиться с этой штуковиной, я сделаю всё возможное, чтобы победить.

– Что ж, этот ответ можно считать утвердительным, – согласилась красавица.

– Готов ли ты принять и с честью нести звание рыцаря?

– Готов.

– Преклони колено.

– Как в кино, – подсказал мужчина во фраке.

Костя стал на одно колено. Тогда оруженосец взял лежащий под газетами меч, рукоять которого была украшена драгоценными камнями, и почтительно передал королеве.

– Этому мечу сто тысяч лет. Он выкован великими мастерами Атлантиды согласно всем магическим канонам. Клинок сделан из стали, прилетевшей на Землю из космоса в виде метеорита. Меч был освящён и закалён в теле раба-отступника, принёсенного в жертву предстоящей битве. Посвящаю тебя этим мечом в рыцари Атлантиды. Отныне твое имя – Первый Рыцарь. Храни его в тайне и носи с честью, – торжественно произнесла красавица.

Она несильно ударила его мечом по плечу.

– Теперь настало время открыть тебе наши имена. Моё имя – Лилит, я – потомственная королева суккубов. В миру меня зовут Яна. Настоящее имя твоего оруженосца не имеет звукового аналога, но ты называй его Тором. В миру его имя – Иван. Теперь, когда ты знаешь всё, что должен сейчас знать, я передаю тебе этот меч, как символ решающей битвы.

– Целуй меч, затем руку королеве, – громко прошептал Иван.

Яна торжественно передала меч Костику.

– Можешь отдать его оруженосцу. Хранить оружие – это его обязанность.

– Отныне от тебя требуется отдать все силы на подготовку к предстоящей битве. Остальное мы берём на себя. Деньги, безопасность, дом… – перейдя на деловой тон, сообщил Косте Иван.

* * *

Был теплый весенний вечер. Приятно пахли цветущие вишни. В небе светил совсем молодой месяц, напоминающий улыбку чеширского кота из диснеевской «Алисы». Михаил возвращался от Анны, которой, наконец, сказал всё, что о ней думал. Думал он о ней далеко не лестно, и последний (Михаил на это надеялся) разговор означал окончательный и бесповоротный развод даже без предельно идиотской фразы: давай останемся друзьями. Друзьями они быть никак не могли, особенно после… Но он не хотел думать об этом. Теперь это было неважно. Они расстались, и от этого на душе было празднично. Что может быть лучше такого расставания?

Второй причиной для хорошего настроения стало долгожданное увольнение с опостылевшей работы, не приносившей ни удовольствия, ни денег. Уволился Миша, что называется, в никуда, и это придавало его монотонной, упорядоченной жизни привкус приятной неопределённости.

Михаил перевернул страницу книги жизни, приготовился записывать с красной строки, и чувствовал себя настоящим искателем приключений, причём приключений приятных. Новая жизнь его совершенно не пугала, а только приятно щекотала нервы. Деньги у него были, причём деньги, на которые можно безбедно жить около года, а если существовать бедно, то и все пять лет.

Михаил посмотрел на небо, подмигнул месяцу и вспомнил, что месяцу надо не подмигивать, а показывать монеты, желательно несколько. В кармане монета была только одна: пять рублей. На всякий случай он потрусил единственной пятеркой перед месяцем, но это было не то. Нужна была вторая монета, как минимум вторая. Загадав, что если он найдёт монету, впереди будет всё замечательно, Михаил уставился на дорогу, реагируя, как сорока, на всё блестящее. Несколько раз мимо него прошли девчонки в по-весеннему коротких юбках и туфельках на высоких каблучках. Вид милых девичьих ножек ещё больше поднимал настроение. Михаил любил юных женщин и женские ножки в частности.

Монету он так и не нашёл.

Едва он вошёл в квартиру, зазвонил телефон.

– Да, – сказал он в трубку.

– Михаил Васильевич Реасов? – услышал он женский голос.

– Да.

– С вами говорит секретарь Ивана Петровича.

– Какого ещё Ивана Петровича?

– Соединяю.

В трубке раздался щелчок, затем…

– Здравствуйте, – сказал приятный мужской голос.

– Здравствуйте.

– Мне порекомендовал вас Ричард Валерьевич.

Бывший одноклассник, вспомнил Михаил, и ответил:

– Слушаю вас.

– Вы, как я понимаю, сейчас без работы?

– Да.

– Я хотел бы вам кое-что предложить.

– Что именно?

– Об этом лучше поговорить лично. Вы могли бы приехать ко мне в офис?

– Конечно, если он в пределах досягаемости, – не удержался от шутки Михаил.

Иван Петрович назвал адрес в районе Центрального рынка.

– Когда вам будет удобно подъехать? – спросил он.

– В принципе, в любое время.

– Хорошо. Завтра в 14–00 устроит?

– Вполне.

– Отлично. Охране на входе назовёте имя. Они будут в курсе.

Ровно в 13–55 Михаил был в просторном фойе современного высотного здания без всяких табличек у входа.

– Что вам угодно? – спросил его здоровенный детина с автоматом на груди.

Детина совсем не вызывал желание шутить или рассуждать о поэзии Пушкина, поэтому Михаил без лишних слов назвал свою фамилию.

– У вас паспорт с собой? – спросил детина.

– Да.

– Можно взглянуть.

Михаил достал из кармана паспорт нового образца в старой ещё обложке – с серпасто-молоткастым гербом.

Детина внимательно изучил документ, вернул его Михаилу и крикнул на весь этаж:

– Семёныч!

– Чего? – послышалось в ответ.

– Посетитель.

Примерно через минуту из правого коридора вынырнул Семёныч – крепкий мужчина лет сорока.

– Прошу вас, – сказал он Михаилу и пошёл вперед в тот самый коридор, откуда только что вынырнул.

Остановились они возле кабинки лифта. Вместо кнопок там была щель для магнитной карточки. Карточка у Семёныча была, и вскоре двери открылись с легким аристократическим вздохом.

– Прошу.

Они вошли в кабинку лифта. Семёныч нажал на кнопку, и лифт плавно тронулся вверх.

– Направо в восьмой кабинет, – сообщил Семёныч, когда двери лифта открылись вновь.

– Спасибо.

Михаил вошёл в большую, напичканную компьютерной, копировальной и прочей офисной техникой, приёмную.

– Здравствуйте, – сказал он немолодой и очень тощей секретарше.

– Проходите.

Михаил толкнул дверь и оказался в огромном кабинете, обставленном дорогой мебелью. На стене, где обычно у чиновников висит портрет президента, была странная картина, изображающая впившихся друг в друга зубами инь-яновских «рыбок» на фоне странного дерева, которое оплело корнями всю Землю.

Иван Петрович, – высокий, красивый мужчина лет сорока, одетый в дорогой костюм, – встретил Михаила посреди кабинета.

– Здравствуйте, – поздоровался Михаил.

– Здравствуйте, – Иван Петрович сделал несколько шагов навстречу Михаилу и протянул ему руку.

– Прошу сюда, – указал он после рукопожатия на дорогое кресло сбоку от его стола, – что вы знаете о драконах? – спросил он совершенно серьёзно у Михаила.

– Практически ничего.

– О доблестных рыцарях?

– Читал когда-то «Айвенго».

* * *

– Здравствуйте, – в офис, где за компьютерами сидело несколько женщин, вошёл симпатичный, представительный мужчина чуть старше тридцати.

– Здравствуйте, Марина, – приветливо улыбнувшись милой брюнетке лет 25–27, сказал он.

– Здравствуйте, – ответила она.

– Как у нас дела? – спросил он.

– Я сделала, но если не подойдёт…

– Давайте посмотрим.

Марина вывела компьютер из спящего режима, открыла одну из папок… На экране появился рисунок. Круг, в котором инь-яновские «рыбки» рвали друг другу хвосты огромными, острыми зубами. Из самого центра круга вверх, перпендикулярно основной плоскости рисунка вырывался яркий луч света, превращающийся в остриё меча.

– Превосходно! Сколько я вам должен.

– Вы действительно уверены, что ничего не надо исправить или переделать?

– Абсолютно.

– Рада, что смогла вам угодить.

– Сколько я вам должен?

Марина назвала сумму.

– Сколько?!

– Дизайнерская работа – не из дешёвых…

– Поэтому я и удивился. Ваша работа стоит значительно больше. Вы удивительно сумели показать сущность того, что нам нужно.

– В таком случае, поздравляю с удачным приобретением, – улыбнулась она.

– Нет, так категорически невозможно. Я должен… нет, я хочу вас как-то отблагодарить. Что вы делаете сегодня вечером?

– Ещё не знаю.

– Тогда может, сходим куда-нибудь поужинаем?

– Просто сходим куда-нибудь поужинаем?

– Разумеется.

– Хорошо.

– Назовите место и время, чтобы я смог за вами заехать.

Двери лифта исчезли с легким, почти незаметным щелчком. Они открылись настолько быстро, что у Марины создалось впечатление, будто бы они мгновенно растворились в воздухе. В глаза ударил яркий, особенно после тусклого освещения фойе, белый свет. О таком свете обычно рассказывают контактёры с НЛО и перенёсшие состояние клинической смерти. Марина собралась войти в лифт, но, посмотрев вниз, с громким криком отпрянула назад. Как такового лифта в шахте не было. Была бесконечная белая пропасть внизу, и был белый потолок вверху. Марину бросило в пот.

– Не бойтесь, это новая конструкция лифта. Работает на антигравитационной основе. Намного надёжней тех лифтов, к которым вы привыкли. Главное, не смотреть вниз, – сказал раб, огромный негр с золотым гвоздём в правой ноздре. Он стоял возле лифта.

– А другого лифта нет? – спросила она, понимая, насколько глуп вопрос.

– Другого лифта нет, – в его голосе звучало понимание, – поначалу всем страшно, потом ничего, даже интересно. Мне хоть и не положено, но чтобы вас убедить… смотрите…

Он вошёл в пустую шахту и как бы завис над пропастью.

– Там твёрдо? – спросила Марина.

– Такое впечатление, что под ногами ковёр с толстым, высоким ворсом. Не бойтесь.

– Дайте мне руку. На всякий случай.

– Как пожелаете. Для меня это большая честь.

Раб почтительно протянул Марине руку. Схватившись за неё двумя руками, Марина закрыла глаза и вошла внутрь. Под ногами действительно было мягко, но твёрдо. Она открыла глаза и посмотрела вниз. Под ногами ничего не было, и от этого неприятно защемило в груди. Захотелось выбежать наружу, туда, где был настоящий пол или, на худой конец, встать на колени или даже лечь и закрыть глаза руками. Наверно, она побледнела.

– Вам нехорошо? – участливо спросил раб.

– Всё нормально.

– В таком случае я пойду. Этот лифт только для господ. Я и так нарушил все правила. Хорошо?

– Хорошо, – отпустила его Марина.

– Атлантида, – сказал раб, выйдя из лифта.

Пол резко ушёл вниз. Марина вскрикнула. Она, что называется, падала в свободном падении вниз, сохраняя, правда, вертикальное положение. От страха она чуть было не потеряла сознание. После нескольких минут падение сначала замедлилось, затем и вовсе прекратилось. Послышался уже знакомый щелчок. Двери исчезли. Матерясь в душе, Марина вышла из лифта. Ноги предательски тряслись. Она даже чуть было не сломала себе каблук.

Сразу за лифтом был огромный холл, пол, стены и потолок которого были покрыты фосфоресцирующим серебристо-белым материалом. Он особенно ярко вспыхивал под ногами Марины.

– Прошу за мной, – сказал точно такой же негр, но только с более внушительным гвоздём в ноздре.

Ковёр был настолько мягким и чистым, что Марине захотелось снять туфли. Вместо этого она открыла сумочку, достала из пачки сигарету, но, передумав курить, положила её обратно.

Раб остановился перед огромнейшими, наверно, с трёх или четырёхэтажный дом высотой двустворчатыми дверьми и постучал специальным молоточком. Неслышно отворились обе створки дверей, и Марина прошла между двумя рядами охранников в старинных, золотых доспехах (вооружены они, правда, были автоматами, что совершенно не портило картины) в огромный, наверно, больше гектара тронный зал. В центре зала на золотом троне, установленном на внушительных размеров возвышении восседала огненно-рыжая красавица королева. Над головой у неё была точно такая же эмблема, какую Марина нарисовала для своего вчерашнего кавалера.

– Подойди, – приказала Королева.

Приблизившись, Марина заметила возле трона на ювелирной работы столике золотую вазу с незнакомыми ярко красными фруктами в большую белую крапинку.

– Вкуси плодов Атлантиды, – предложила королева.

Не успела Марина взять плод, как сверху спикировал неизвестно как попавший туда дракон. Изрыгнув пламя, он сжёг фрукты вместе с вазой и столиком. Несмотря на то, что Марина оказалась практически в эпицентре пожара, она совсем не пострадала от огня. Королеве огонь тоже не причинил никакого вреда…

* * *

Марина посмотрела на часы. Было три часа ночи. Хотелось пить и курить. Марина поднялась с кровати, накинула халат, надела тапочки и, включив свет, отправилась на кухню. Там она с аппетитом, но в то же время изящно, выпила стакан минеральной воды и закурила сигарету.

* * *

– Ну и как? – первым делом спросила Жанна, едва Марина переступила порог кабинета.

– Что как?

– Как прошла встреча?

– Какая встреча?

– С этим… как его, кстати, зовут?

– Михаил.

– Красивое имя. Ему подходит. Рассказывай.

– Что рассказывать? – пожала плечами Марина.

– Где были, что делали?

– Сходили в ресторан. Потом гуляли по Ростову.

– И?

– Что и. Потом он проводил меня домой.

– Ты ещё скажи, на автобусе.

– Зачем на автобусе. На машине.

– Крутая тачка?

– Наверно. Я в машинах не очень.

Жанна посмотрела на подругу так, словно хотела сказать: «ври сколько влезет, вот только кто ж тебе поверит». Марина сделала вид, что не поняла взгляда подруги. Тогда Жанна демонстративно уткнулась в работу.

* * *

Звонок прозвенел секунда в секунду. Михаил был пунктуален как куранты. На этот раз он был в джинсах, лёгкой куртке на футболку и лёгких туфлях, которые вполне можно было бы назвать спортивными.

– Куда сегодня? – спросила Марина.

– Сначала в деревню.

– Деревня, где скучал Евгений…

– Именно. Сегодня будут удивительные звезды. К тому же поспела клубника. Любишь клубнику?

– Только уже собранную и помытую.

– Сбор и мытьё беру на себя. Ты с чем её любишь?

– Ни с чем. А ты?

– Первую тоже ни с чем, а потом со сгущёнкой.

– Должно быть вкусно.

Марина надела старенькие джинсы, куртку и кроссовки, и они вышли из дома. У подъезда стоял «Фольксваген» Михаила. Маленький снаружи, но просторный внутри. Михаил открыл Марине дверь, подождал, пока она сядет, затем аккуратно её прикрыл.

За те две с половиной недели, что они встречались, Михаил вёл себя слишком по-джентельменски. Театры, рестораны, клубы, романтические прогулки по ночному городу, и ни одного намёка на любовь.

Деревней, где скучал Онегин, была станица Старочеркасская – бывшая столица донского казачества. У Михаила там был дом, доставшийся ему по наследству от родителей. Дом был небольшой, одноэтажный саманный, обложенный кирпичом, зато двор был огромный. Газонная трава, цветы, беседка, увитая виноградом, и цветущий куст шиповника около трёх метров высотой.

К клубнике был коньяк (не принято, зато мило) и дорогие сигары.

Пока ели клубнику, Михаил с удовольствием рассказывал о сигарах.

На улице начало темнеть.

– Любишь звёзды? – спросил вдруг Михаил.

– Очень.

– Здесь обалденные звезды.

– Пойдём?

Они взяли бокалы (коньяк был достаточно хорош, чтобы его пить из бокалов) и сигары, – их прикуривали от пламени коньяка, налитого на донышко перевернутого бокала, – и вышли во двор. Звёзды действительно были огромными.

– Здесь их намного больше, чем в городе! – воскликнула Марина.

– Темно, да и воздух чище.

Воздух действительно был настолько душистым и чистым, что вполне можно было обойтись без сигар, не говоря уже о сигаретах.

– Если долго смотреть на звезды, внутри тоже просыпается космос, – тихо сказала Марина.

– А я вижу лабиринт, за которым скрывается настоящее сокровище.

– Какое?

– Мы не в состоянии этого понять.

– Тогда оно бесполезно.

– Или бесполезны мы. А как ты относишься к лабиринтам?

– Не знаю. Не видела ни одного.

– Хочешь посмотреть?

– Наверно.

– Тогда поехали.

– Куда?

– В офис. У нас там настоящий, огромный лабиринт.

– Ты шутишь?

– Поехали.

– А почему бы и нет, – согласилась Марина.

Примерно через час машина остановилась возле довольно нового внушительного вида дома, больше походившего на жилой дом, чем на офис. Они затормозили у больших железных ворот. Забор вокруг дома был красный, кирпичный, более двух метров высотой. Михаил достал из кармана небольшой брелок и нажал на кнопку. Ворота открылись почти без шума. Машина медленно въехала во двор и остановилась возле высоких входных дверей.

– Прошу, – сказал Михаил, открывая дверь.

Он отпер один единственный, довольно-таки рядовой замок. Ни охраны, ни сигнализации, ни прислуги, ни персонала.

Внутри роскошью и красотой дом напоминал сказочный дворец. Всё было дорогим, великолепным и абсолютно уместным.

Сразу за дверью был огромный круглый зал с высоким, более пяти метров потолком. Мраморный пол был настоящим произведением искусства. На нем словно кистью художника была изображена точно такая же эмблема, какую Марина нарисовала для Михаила: инь-яновские «рыбки», вгрызающиеся друг другу в животы зубами и луч света в форме лезвия меча. Мрамор был так искусно уложен, что не было видно ни швов, ни зазоров между камнями.

Марину поразило абсолютное сходство всех деталей, словно один рисунок был фотографически скопирован с другого. Не находя нужных слов, она посмотрела на Михаила.

– Скоро ты всё узнаешь, – сказал он.

Судя по его тону, Марина поняла, что лучше не настаивать на объяснениях.

– Не хочешь размяться в восточном стиле? – спросил Михаил.

– А это как?

– Пойдём.

Они поднялись по мраморной лестнице на второй этаж, прошли по коридору… за обитой коричневой кожей дверью была маленькая комнатка, посреди которой на круглом столике стоял кальян. Вокруг лежали подушки.

– Здесь придётся разуться.

Они оставили обувь снаружи. Михаил принялся настраивать кальян, а Марина легла на спину на толстый дорогой ковёр. На потолке было нарисовано звёздное небо.

– Три затяжки, не больше, – предупредил Михаил.

Дым был мягкий и слегка «ментоловый». Он словно бы сам вливался в лёгкие. Курить было приятно, словно общаешься с близким другом, – подумала почему-то Марина.

После кальяна был чай. Один из недоступных для простых смертных сортов.

Наркотик подействовал минут через двадцать. У Марины вдруг резко прояснилось в голове. Воздух стал более прозрачным. Все органы чувств обострились в несколько раз. В душе проснулись какие-то древние, первобытные инстинкты… Казалось, ещё мгновение, и что-то важное… кто-то настоящий, та истинная Марина, которая спала все эти годы, заговорит в ней.

– Как ты относишься к азартным играм? – спросил Михаил с загадочной улыбкой на лице.

– Никак. Никогда не играла на деньги, – раздражённо ответила Марина. Она не хотела отвлекаться на разговоры.

– А разве кто-то говорит о деньгах? Настоящий азарт не имеет к деньгам никакого отношения.

Марина не ответила.

– Я предлагаю тебе пройти лабиринт.

– И если пройду, я получу приз? Я уже слишком большая для плюшевых медведей.

– Ты встретишься с королевой Атлантиды, а это, поверь мне, случается не каждый день.

– А если я не пройду?

– Думаю, ты и сама знаешь ответ.

– Согласна, – сказала Марина, словно повторяя чужие слова. Она не могла отказаться от игры, что-то, что было намного сильнее Марины, с нетерпением рвалось в лабиринт.

– Сможешь идти?

– Не знаю.

С большим трудом Марине удалось подняться на ноги. Михаил, который так и не притронулся к кальяну, помог ей выйти из комнаты. Он же обул Марину в кроссовки и завязал шнурки. Когда они добрались до лестницы, Марина полностью потеряла контроль над телом, и Михаилу пришлось нести её на руках. Пройдя через огромный зал, он легким ударом ноги открыл практически незаметную дверь в маленькую комнату, где из мебели было одно единственное кресло. Туда он усадил Марину.

– Через три часа ты сможешь идти. Тогда и начнётся отсчёт. На всё у тебя двадцать четыре часа. Ровно через сутки по твоему следу пойдут собаки-людоеды. В лабиринте есть несколько убежищ, но я бы тебе посоветовал найти тронный зал. Удачи.

Михаил нажал на кнопку на стене, и кресло медленно поехало вниз.

Любой нормальный человек в подобных обстоятельствах должен был бы испугаться, запаниковать, начать метаться по лабиринту, кричать… Ужас замкнутого пространства, тьма (в лабиринте не было света), а в перспективе ужасная смерть… С Мариной всё происходило иначе. Конечно, были и паника, и страх, и желание мчаться вперёд, не разбирая дороги, но все это было фоном. К тому времени, как кресло опустилось на дно лабиринта, Марина была совсем иным человеком. С неё спали оковы цивилизации. Она вновь была первобытным воином, готовым к схватке. К тому же у неё было шестое чувство. Она знала, куда идти, словно лабиринт сам указывал ей дорогу. Дождавшись, когда тело обретёт способность двигаться, Марина поднялась на ноги и, экономя силы, побежала вперёд, куда её вело чутье. Тело работало в автоматическом режиме, само, словно кто-то другой руководил её двигательными функциями. Один только раз она обо что-то споткнулась, но сумела удержаться на ногах. Марина нагнулась и пошарила рукой. Кости. Человеческий череп. Такое не спутаешь. Страх только добавил сил. До финиша оставалось совсем немного.

Верно. Поворот, затем ещё поворот. Резкий после нескольких часов темноты свет заставил её зажмуриться.

Она была в достаточно просторном, примерно пять на пять помещении, посредине которого в круге, образованном драконом, кусающем себя за хвост, стоял трон. Трон светился немного голубоватым светом. Его спинка заканчивалась головой дракона.

Ни секунды не сомневаясь в правильности своего решения, Марина села на трон. В следующее мгновение на её руках и ногах защелкнулись металлические браслеты, и трон быстро ушёл под землю. Несмотря на огромную скорость движения (Марину чуть даже не вырвало), спуск длился несколько минут. Наконец трон замедлил движение и остановился. Браслеты раскрылись.

– Добро пожаловать в Атлантиду, – услышала она женский голос.

* * *

Великолепие этого безымянного острова превосходило любые рассказы. Огромный, несколько гектаров в основании круг, на котором гигантские хищные инь-яновские эмбрионы рвут друг другу животы своими острыми зубами. Мозаика – вряд ли это могло быть чем-то ещё – была выполнена настолько мастерски, что с высоты, а Иван наблюдал эту картину с высоты и чуть сбоку, казалось, что они вот-вот оживут и начнут крушить друг друга и всё вокруг. В центре, вернее, из центра круга в небо вырывался луч света в форме лезвия меча. А вокруг безграничное царство океана.

Где-то здесь, Иван это точно знал, была Книга Беззакония – одна из величайших книг Атлантиды, которая…

– Ещё не время, – услышал он чей-то голос, – мы тебя сами найдём. Когда будет нужно.

Телефонный звонок выдернул Ивана из видения.

– Лену можно? – услышал он неприятный женский голос.

– Я что, её сутенер? – буркнул он и положил трубку.

Настроение было испорчено. Выход из видения всегда был для него неприятен и сопровождался депрессией, «гриппозными» ощущениями в теле и прочими малоприятными штучками. Как наркоманская ломка. Видение – это нечто, живущее отдельной, самостоятельной жизнью, а те, у кого есть «пропуск», могут наблюдать его от случая к случаю, когда наши психофизические данные соответствуют… Видение нельзя вызывать или прекращать. Максимум, что можно сделать – это подготовить себя и ждать, когда та реальность откроет лицо…

Свой пропуск Иван получил давно, на первом курсе института (который он успешно окончил несколько лет назад). Сначала это были полёты. Он летал во сне чуть ли не каждую ночь. Затем он научился понимать, что это сон. Первое время было чувство досады: ощущение полёта было настолько приятным, и настолько несбыточным в нашей части реальности. Потом он свыкся. А потом…

Это было как сон, и в то же время совершенно на сон не похоже… Сон служил как бы шлюзом между этим и тем мирами, и там Иван тоже умел летать.

Единственное, что он мог вспомнить кроме ощущения небывалого даже по сравнению с наркотическим кайфа, была книга. Книга Беззакония. Причём даже не сама книга, а лишь факт её существования где-то там, среди видений. Книга была частью Атлантиды. Не той, что когда-то приняла ванну вместе со всеми своими потрохами, а АТЛАНТИДЫ – мистической страны, которая когда-то…

Один или два раза в месяц Иван проникал в видения. Он поднимался на вершины гор, спускался на дно океана, бродил по тёмным, сырым лабиринтам, парил над полями или морями. И везде он искал знаки.

И надо же было именно сегодня, когда он был так близко к цели!.. Дурацкий звонок! А, может быть, не дурацкий? Кто-то же сказал, что время ещё не пришло. Сказал и пустил ток не по тем проводам? Это было слишком похоже на паранойю или красивую сказку, чтобы…

Иван посмотрел на часы. Было девять утра. Для Ивана с Ольгой – глубокая ночь. По выходным они редко вставали до обеда. Они были женаты более двух лет, и их брак был близок к идеальному. Они оба не хотели детей, не требовали друг от друга практически ничего, оба любили лениться и спать в разных постелях. Секс – это одно, а перетягивание одеяла – совершенно другое. Их отношения вполне можно было назвать дружбой с сексуальным уклоном. Да и вместе им было всё ещё интересно.

Поворочавшись минут тридцать, Иван понял, что больше не уснёт. Раздражение требовало действия. Надев шорты (было начало лета), он вышел во двор.

Жили они в собственном доме – подарок родителей – в замечательном поселке Российский. Двадцать пять соток, вода, газ, электричество, асфальт, три километра до Аксая и пятнадцать минут на машине до Ростова… Что ещё надо для полного счастья, особенно если ты терпеть не можешь многоквартирные дома, соседей и вечные вопли детишек под окнами.

Было прохладно. Всё небо затянули мрачные, совсем не летние тучи. Накрапывал дождь.

В глаза бросилось наследие времен раннего социализма – куча поросших мхом здоровенных, килограммов по сто, камней ракушечника. На Ивана словно нашло. Рискуя сорвать себе спину или заработать грыжу, он принялся за работу. Уже через час из камней был сложен «Алтарь Атлантиды».

– Чего шумишь, – услышал он заспанный голос Ольги.

– Сделал алтарь. Теперь бы его освятить кровью.

– Крови нет, даже месячные только закончились, – отшутилась супруга.

– Придётся тебя зарезать!

– Лучше себя. Сделаешь харакири, а я, так уж и быть, сожгу твое тело на костре.

– Харакири кухонным ножом… Это не эстетично.

– Тогда свари лучше кофе.

– А ты пожарь гренки.

Выйдя во двор покурить на свежем воздухе после завтрака, они обнаружили несколько кур, вторгшихся под предводительством петуха во двор.

– Вот с…и! – выругался Иван.

Найдя пару хороших камней, он запустил ими по курам, и те с громким кудахтаньем бросились со двора. Одной из птиц не повезло. Она застряла в заборе. Иван медленно подошёл к курице.

– Неси топор и ведро, – сказал он Ольге.

Одной рукой он взял птицу за горло, а другой за ноги. Птица затихла и даже прикрыла глаза. Она затрепыхалась, уже оставшись без головы, обдав Ивана горячей кровью.

Курица, кстати, была совершенно чёрной. Это могло быть знаком, а могло ничего не значить вообще, как, в общем, и вся цепочка событий.

Ведро оказалось дырявым, и кровь благополучно вытекла на здоровенный лист подорожника. Она уже загустела и стала тёмной. Выбрав камень, Иван нарисовал кровью символ Атлантиды: «s» (разделительную линию между эмбрионами инь-ян), и стрелку, направленную вверх (символ меча).

– Что это? – спросила Ольга.

– Символ Атлантиды.

– Не сойди со своей Атлантидой с ума.

– Лучше сойти с ума с Атлантидой, чем быть совершенно нормальным без неё.

Не прошло и двух минут, как небо прояснилось и выглянуло долгожданное летнее солнышко.

– Смотри, – удивилась Ольга.

– Это Атлантида.

– Что?

– Это сделала Атлантида.

* * *

Автомобиль был огромным. Настоящий атомоход на колёсах. За рулем сидел человек во фраке. Его лицо скрывала зеркальная маска.

– Я – это ты, – сказал он Ивану и весело рассмеялся.

Жрец, – понял Иван. Он уже начал немного разбираться в «делах» Атлантиды. Каждый раз, когда жрец поворачивался «лицом» к Ивану, того неприятно передёргивало.

Рядом с Иваном на заднем сиденье сидела королева. Она была в длинном чёрном платье с разрезом сбоку и чёрных туфлях на высоких каблуках. Её шею украшал медальон в виде знака Атлантиды. Он был вырезан из цельного рубина.

Машина остановилась на Театральной площади, где вместо стелы (с одной стороны звезда, а с другой…) была необычайно красивая мраморная лестница, ведущая вниз, под землю. Огромного роста гвардейцы в странных одеждах в считанные секунды образовали живой коридор от машины до лестницы. В руках у них были короткоствольные автоматы.

Жрец вышел из машины, открыл королеве дверь и помог ей выйти. Иван вышел следом. Они медленно, чтобы народ мог налюбоваться своей королевой, прошли сквозь строй гвардейцев: В центре королева, справа жрец в маске, а слева Иван.

У лестницы их встретили прекрасные юные служанки. Пятясь назад, они посыпали дорогу лепестками пьянящих своим ароматом, душистых цветов. Спускались долго, очень долго. Лабиринт начинался глубже любого метро.

Лестница привела их в просторный хрустальный коридор, который освещали воины с лампами в руках. Лампы светили ярко и не коптили. В воздухе был приятный запах Атлантиды. Королева села на носилки. Их несли четыре необычайно сильных носильщика. Иван со жрецом шли чуть поодаль сзади. Коридор постоянно петлял, разветвлялся, сходился с другими коридорами. Это был лабиринт – главный страж Атлантиды. Каждый неверный шаг здесь мог стоить жизни.

Лабиринт привёл их в большую полусферическую комнату. На полу в центре был круг: дракон, кусающий собственный хвост. Внутри круга – светящаяся белым светом пустота.

– Добро пожаловать в Атлантиду, – сказал жрец. Он первым вошёл в пустоту, которая прекрасно выдерживала его вес. Затем туда вошла Королева.

– Смелее, – подбодрили они Ивана, – это не страшно.

– С детства боюсь высоты, – признался он, – панически, и ничего не могу с собой сделать.

– Здесь нет никакой высоты. Это один из самых надёжных и прочных полов. Ты же ходишь по коридорам высотных зданий, а там с надёжностью намного дела обстоят хуже, – успокоила его королева.

Дрожа от страха, он ничего не мог с собой поделать, Иван вошёл в круг. Под ногами было мягко.

– Можно ехать? – спросил жрец.

– Ехать?

– Мы в лифте, дружище.

Он произнёс что-то на языке Атлантиды, и… Земля ушла из-под ног. Они падали вниз с огромной скоростью. Иван закричал.

– Никогда не пользовался лифтом? – спросил жрец.

– Б…ь! – вырвалось у Ивана.

– Я бы попросил воздержаться в присутствии королевы.

– Учитывая ситуацию, думаю можно его простить, – проявила она свою снисходительность.