Текст книги "Загробный мир. Мифы разных народов"

Диюй – «подземное судилище»

В поздней китайской мифологии Диюй – ад. Представления о нем сложились под влиянием буддизма, проникшего в Китай в начале нашей эры. Существовали представления о шести формах перерождения, которые назначались в Диюе умершему. Те, кто творили только добро, рождаются вновь в облике князей, полководцев и сановников, менее добродетельные – в облике купцов, ученых, ремесленников и земледельцев либо вдов, бездетных, сирот. Наказанием считались рождения в облике животных, птиц и насекомых или пресмыкающихся.

По древнекитайским представлениям, души умерших отправляются к Желтому подземному источнику, или в местность Хаоли, или на гору Тайшань, а их судьбу вершат духи земли и гор. В IV–VI веках у мудрецов даосов упоминается Лофэн – столица подземного царства, находящаяся на горе на крайнем севере, позднее – шесть небесных дворцов, по которым распределялись души умерших. В IX веке появилось описание 24 подземных судилищ на горе Фэнду. У китайских буддистов в это время появляется представление о десяти залах Диюя. Примерно в XIII–XV веках складывается иерархия божеств загробного мира во главе с верховным владыкой Юй-ди, которому подчинен бог мертвых Дицзан-ван (это китайская версия буддийского бодхисатвы Кшитигарбхи). Ему, в свою очередь, подчинены князья десяти судилищ – янь-ваны (это название происходит от имени индийского бога смерти Яма). В обязанность бога мертвых входит спасение душ из Диюя. Он должен был посещать ад и из сострадания и любви позволять душам родиться вновь и переводить их на небо. Его атрибуты: посох для открывания дверей ада и жемчужина, свет которой освещает дорогу в подземном мире. Кроме того, существует «великий император восточной горы» Дунъюэдади, которому подчинены десять князей Диюя.

Бодхисатве Кшитигарбхе приписывается сутра, чтение которой может избавить от адских мук, описанных в той же сутре. В жизнеописании буддийских монахов рассказывается, как некий корейский царевич в VII веке покинул свое царство, поселился в пещере на вершине горы Цзюхуашань, предался медитации и достиг пробуждения – стал бодхисатвой Кшитигарбхой. Гора, где он учил, стала священной, сам же бодхисатва покинул этот мир в состоянии медитации в возрасте 99 лет; тело его не подверглось разложению. До наших дней на горе сохраняется посвященный ему храм, который именуют «Залом плотного тела».

Стены буддийских монастырей, как и стены христианских церквей, украшались изображением сцен загробных мук и суда; европейцы воспринимали их как «китайские пытки». Кшитигарбха стал восприниматься как глава десяти царей ада. Его почитатели избавлялись от адских мук и перерождались на небесах. Сам Кшитигарбха говорил, что разрушит все ады. В «Сутре основных обетов», приписываемой Кшитигарбхе, рассказывается о «духовном проникновении во дворец на небе Траястринса», где сам будда Шакьямуни, основатель буддизма, повествует о спасенных Кшитигарбхой мириадах созданий: произнесший имя бодхисатвы или создавший его статую может рассчитывать на рождение на небе Траястринса.

У некой девушки-брахманки, имевшей при жизни много заслуг, умерла мать, приверженная ложному учению. Увидев в храме изображение Кшитигарбхи (Самосущего Царя Самадхи Цветка Пробуждения), она обратилась к бодхисатве с просьбой поведать о загробной судьбе матери. Ей было велено совершить подношение и, вернувшись домой, предаться медитации, произнося имя бодхисатвы. Через сутки медитации она узрела семя на берегу клокочущего моря. Тысячи жертв пытались пересечь это море, исчезая в его волнах; железные птицы преследовали их, вырывая клювами куски их тел. Однако девушка не боялась их – ведь ее защищало имя бодхисатвы. Когда к ней приблизился царь демонов по имени Не Источающий Яда и спросил, что привело ее сюда, та ответила вопросом: «Что это за место?» То было первое западное море великой горы Чакравада.

Мудрая девушка продолжила расспросы: «Правда ли, что внутри горы расположены ады?» Демон отвечал, что она попала в адское место, но не в силу своего предназначения (кармы), а благодаря сверхъестественным способностям. В море принимают муки те, кто творил зло и не оставил после себя никого, кто мог бы в течение сорока девяти дней, до нового рождения, добиться заслуг, которые избавили бы их от страдания. Далее расположено еще одно море, где муки вдвое сильнее, наконец, и третье – с еще большими мучениями. Они именуются морями кармы. Под этими морями расположены ады, их тысячи, но главных – восемнадцать. Наряду с ними демон упомянул еще 1100 адов, где страдания неимоверны. Визионерка спросила о своей матери, назвав ее имя, и демон признался, что она возродилась на небесах, благодаря заслугам дочери и ее подношениям Самосущему Царю Самадхи Цветка Пробуждения. Девушка дала обет и впредь всю себя отдавать спасению погибающих грешников: она стала бодхисатвой Кшитигарбхой.

Среди спасенных Кшитигарбхой – люди и боги, демоны и драконы. Он принимает вид всех наделенных разумом существ, естественных и сверхъестественных, становится горами, лесами, источниками, чтобы принести пользу людям – привести их к блаженству нирваны. Сама мать будды Майядева обращается к Кшитигарбхе, чтобы тот поведал ей об адских муках. Худшие муки, отвечал ей Кшитигарбха, испытывают те, кто поднимает руку на отца и мать, проливает кровь будды, не почитает сутры. Их ждет кромешный ад. Там же место для тех, кто посягает на имущество буддийской монашеской общины, совершает грехи (убивает живых существ) на земле монастыря. Десятки тысяч эпох – кальп проведут они в муках. Они заключены в сотнях тысяч адов, которые беспросветны, ибо располагаются внутри горы Чакравада; их окружает железная стена необычайной высоты (вспомним медную стену греческого Тартара и бронзовые стены египетских полей Иару). От основания стены поднимается пламя, а по ее гребню бегают изрыгающие огонь железные собаки и змеи.

Раскаленное железное ложе необъятных размеров ожидает грешников в этих адах, и каждый из них видит свое тело, распростертое на всем этом ложе. Сотни тысяч злобных демонов с зубами как сабли и медными когтями, вооруженные алебардами, терзают грешников. Железные коршуны вырывают злодеям глаза, а железные змеи обвиваются вокруг их шей. Злодеи десять тысяч раз умирают и тысячу раз рождаются вновь, пока не исчерпается их карма. Голодных там кормят железными яствами, жаждущим вливают в рот расплавленный металл. «Целой эпохи, кальпы, не хватило бы, чтобы перечислить муки», – завершает рассказ Кшитигарбха.

Диюй состоит из десяти судилищ, каждое из которых имеет шестнадцать залов для наказаний. В первом судилище над большим морем на Черной дороге у Желтого источника судья Циньгуан-ван, начальник остальных судей, допрашивает души умерших. Безгрешных он отправляет в десятое судилище, где они получают право родиться вновь, грешных – к «зеркалу зла» на террасе, обращенной к востоку, в котором они видят отражение своих дурных дел. В судилище есть «двор голода», «двор жажды» и «камера восполнения священных текстов» (в нее попадают монахи, которые взимают плату за прочтение молитв по покойникам, не дочитывая их до конца). Души самоубийц Циньгуан-ван отправляет обратно на землю в облике голодных демонов эгуй (кроме тех, кто совершил самоубийство из верности долгу, сыновней почтительности или стремления сохранить целомудрие). После истечения срока жизни, отпущенного им небом, они попадают в «город напрасно умерших» Вансычэн, откуда нет пути к иному рождению. Существовало поверье, что они могут вернуться на землю и возродиться, если вселятся в чужую телесную оболочку, поэтому души умерших преследуют живых, стараясь извести их до смерти.

Вторым судилищем управляет Чуцзян-ван. Оно расположено на юге под морем. В сопровождении духов Чжэннин, что значит «мохнатая собака», и Чи-фа, «красноволосый», сюда отправляются души мужчин и женщин, вступавших в недозволенную связь, души воров, дурных лекарей и т. п. Грешники живут тут в нечистотах, их колют вилами.

В третье судилище – Хэйшэн («черная веревка») – попадают те, кто думал, что император не заботится о подданных, а также нерадивые чиновники, жены, обманывающие мужей, и т. п. Оно находится на юго-востоке под морем. Сюда после допроса судьи Сунди-вана грешников приводит черт Далигуй («силач»). Им перевязывают веревкой горло, руки и ноги, колют бока, клещами сжимают сердце и печень, строгают сердце, бьют по коленям, выкалывают глаза и сдирают кожу.

Владыка четвертого судилища – Угуан-ван. Сюда попадал тот, кто не уплатил налогов, обвешивал покупателей, торговал поддельными лекарствами и рисом, смоченным водой, а также те, кто расплачивался фальшивым серебром, жульничал при продаже материи, крал камни из мостовой и масло из уличных фонарей, завидовал чужому богатству, не выполнял обещаний дать взаймы денег или лекарства, выбрасывал на улицу битое стекло, бранил злых духов, лгал и запугивал людей и т. д. Здесь есть «река нечистот» Найхэ, мост через которую охраняют ядовитая змея и злой пес. В «кровяной пруд» Сюэучи сбрасывают души убийц, запятнавших кровью кухню, очаг либо храм.

Глава пятого судилища, которое находится на северо-востоке под морем, – Янь-ван. Он прежде заведовал первым судилищем, но был переведен сюда за то, что отпускал на землю души грешников, умерших от несчастных случаев. Здесь вынимают сердце у душ. Янь-вану помогают Воловья башка и Лошадиная морда, сопровождающие души грешников на Вансянтай – «террасу, откуда смотрят на родной дом». Туда ведет лестница из 63 ступенек-ножей. По ней поднимаются те, кто не исполнил последней воли родителей, не выполнял законов, не помогал деньгами, в то время как имел их, жены и мужья, при живом супруге мечтавшие о другом, и т. д. С «террасы» грешники видят свой дом, слышат речь близких.

В народной мифологии Янь-ван – владыка загробного мира. В его подчинении чиновники, стражники-бесы (гуй), их князья (гуй-ваны), судья ада Паньгуань, ведущий записи в книге судеб, главы различных управ загробного мира.

«Записки о поисках духов»

Гуй – в древнекитайской мифологии душа умершего, а с распространением буддизма так стали называть демонов и обитателей ада.

Согласно поздним народным представлениям, гуй похож на человека, но при этим он не имеет подбородка, не отбрасывает тени, может внезапно становиться невидимым, принимать облик пса, лисицы и других зверей, мужчины или женщины, чтобы завлекать людей и убивать их. Различались гуи утопленника, повесившегося, съеденного тигром (он ходит вместе с тигром, пока тот не съест другого человека), гуй с бамбуковым шестом (заманивающий людей в лодку), огненный, волосатый (поджидающий свою жертву на перекрестке), голодный (населяющий болезнь, чтобы есть еду больного), умерший в тюрьме от голода и т. д. В большинстве случаев гуй – это неупокоенная душа умершего насильственной смертью или самоубийцы.

В «Записках о поисках духов» средневекового китайского книжника Гань Бао содержится рассказ о том, как в доме некоего правителя женщины постоянно пребывали в страхе, а затем к страхам прибавились и болезни. Тогда некий даос поведал, что под домом были похоронены двое юношей, один из которых вооружен пикой, а другой – луком и стрелами. От вооруженного пикой происходят головные боли, вооруженный стрелами поражает сердце живущих в доме (колющее оружие – традиционное воплощение болезней). Действительно, раскопки подтвердили прогноз даоса: и тела и оружие нашли. Хотя они были почти истлевшими, они оставались источниками несчастий. После того как останки были перезахоронены вдали от городских стен, болезни прекратились.

Шестым судилищем над мертвыми ведает Бяньчэн-ван. Оно находится на севере под морем, и сюда попадают непочтительно обращавшиеся к богам, укравшие позолоту или драгоценности с их изображений, те, кто не берег исписанную бумагу и книги, и т. п. Здесь вырезают сердце и бросают его на съедение псам.

Седьмым судилищем управляет Тайшань-ван (в других источниках он ведает шестнадцатью или восемнадцатью судилищами загробного мира и 75-ю управами в нем). Оно расположено под морем на северо-западе. Сюда попадают грабившие, бросившие новорожденного, игравшие на деньги, евшие человеческое мясо (их записывают в особую книгу «живота и смерти», обрекая на вечный голод, если они родятся вновь), клеветники (их наказывают в зале «вырывания языков»).

Восьмое судилище (оно находится на западе под морем) возглавляет Души-ван. Сюда направляются те, кто был непочтителен с родителями и не похоронил их; за это им укорачивалась жизнь в следующем рождении. Если же грешник исправлялся, бог очага Цзао-ван писал на его лбу иероглифы «исполнил», «подчинился», «исправился».

В девятом судилище Пиндэн-вана, обнесенном железной сетью, казнят поджигателей, изготовлявших яды, дурные книги и неприличные картины, изгонявших плод с помощью снадобий. Им отсекают голову, разрезают на мелкие части или удавливают веревкой. Это судилище находится на юго-западе под морем.

В десятом судилище, которое расположено на востоке под морем, – шесть мостов: золотой, серебряный, нефритовый, каменный и два деревянных. Эти мосты соединяют ад и мир живых. Судья Чжуаньлунь-ван решает, кто в кого должен переродиться, и каждый месяц списки душ отправляются в первое судилище, а затем к духу Фэнду-шэню, на границу между адом и землей. Здесь души попадают в павильон богини Мэн-по – «тетушки Мэн», где им дают напиток забвения.

Путешествия в Диюй неоднократно описывались в китайской литературе, вплоть до фантастической эпопеи У Чанъэня «Путешествие на Запад» в XVI веке и традиционной драмы в XIII–XX веках.

Более архаичные верования относятся к традиционным китайским представлениям о душах. Хунь – душа, связанная с силами ян, – управляет духом человека, а по – телом (она связана с силами инь).

Два космических начала пронизывают всю картину мира Китая: это темное начало инь и светлое ян. Может быть, первоначально инь означало теневую, северную сторону мировой горы или желток первозданного яйца. Дуальные противопоставления часто оказывались в основе мифологических описаний вселенной у народов мира. Инь стало означать темное, женское – хтоническое начало: землю, север, тьму, смерть, луну, четные числа и т. д. Ян, напротив, стало светлым, мужским началом: воплощением неба, юга, жизни, солнца, нечетных чисел. Оба начала противостоят друг другу и вместе с тем нераздельны.

После смерти человека хунь улетает на небо, а по уходит в землю или рассеивается. Есть сведения о древних массовых весенних призываниях душ хунь и по, чье объединение дает жизнь и плодородие. В Древнем Китае был широко распространен обряд призывания хунь после смерти человека. Известны и особые посмертные жертвоприношения хунь. В более поздних представлениях после смерти человека по остается в комнате умершего, откуда ей не дают выйти духи – хранители ворот и дверей мэнь-шэнь, а хунь, уведенная служителями бога – вершителя правосудия над душами умерших Чэнхуана, начинает свой путь в загробный мир и к будущим перерождениям.

В «Записках о поисках духов» есть рассказ о китайском Орфее. В нем говорится о даосе, который умел устраивать живым свидания с умершими.

Некий вдовец умолил его устроить встречу с женой. Даос предупредил, что свидание должно будет прекратиться, как только вдовец услышит звук барабана. И действительно, повидавшись с умершей женой, при звуках барабанной дроби мужчина отправился вон из склепа, но край его одежды зацепился, когда он прикрывал дверь склепа, и оборвался. Свидания с мертвыми не приводят к добру: тоскующий вдовец не прожил и года. Когда его стали хоронить и открыли склеп, то увидели, что край его одежды торчит из гроба жены.

Предполагали, что с помощью особой церемонии можно заставить хунь своего предка покинуть загробный мир и подняться во дворец Южной вершины, чтобы стать бессмертным – сянь. В этом раю посреди дворца бьет источник жидкого огня, в котором купаются души. Их плоть там растворяется, и, когда они выходят из источника, Верховный владыка создает для них «новое жизненное тело».

«У живых и мертвых пути различны»

В «Записках о поисках духов» есть рассказ о человеке по имени Бань, живущем у склона одной из священных гор Китая – горы Тайшань.

Повелитель местности как-то призвал его к себе, чтобы передать письмо дочери – она была замужем за владыкой реки. Привыкнув общаться с духами, Бань решил еще раз наведаться к повелителю реки, но, увы, выйдя из его чертога, он увидел своего покойного отца в колодках, занимающегося тяжелой работой. На вопрос сына о причине такой участи отец рассказал, что он сослан сюда на три года мук. Хотя два года уже прошло, терпеть муки далее ему невыносимо, и он попросил сына походатайствовать у повелителя о смягчении участи, тем более что сам покойный хотел сделаться духом-покровителем семейного алтаря.

Сын почтительно исполнил просьбу, но повелитель реки предупредил: «Пути живых и мертвых различны, их нельзя приблизить». Бань не понял смысла этих слов, но умолил повелителя помиловать отца.

Через год после его возвращения в доме Баня умерли все дети. Он в ужасе обратился к повелителю, и тот напомнил о своем предупреждении. Отец был призван в присутствие и опрошен, почему он, допущенный к алтарю семьи, допустил несчастье. Дух отвечал, что был так рад встрече с семейством, что непрестанно поминал своих внуков и призывал к себе.

Наивный дух был тут же отрешен от должности хранителя алтаря, Бань же вернулся к живым и больше не терял детей.

Си-ванму – «владычица Запада»

Си-ванму – хозяйка страны мертвых, расположенной на западе. В архаических текстах Си-ванму имеет черты зооморфности: хвост барса, клыки тигра, обитает в горной пещере. Она ведает небесными карами, насылает мор и болезни. Ей подвластна жизнь всех людей, кроме мудрецов, святых и даосов.

На рубеже нашей эры она обретает антропоморфный вид и даже почитается красавицей. Рядом с ней изображают тигра Байху – духа запада (его также часто изображали на стенах погребальных сооружений) – и зайцев, толкущих в ступах снадобье бессмертия; у нее появляется супруг – владыка востока Дун-вангун.

В псевдоисторическом «Частном жизнеописании ханьского У-ди» описывается ее визит к императору и поднесение ему персиков бессмертия – паньтао.

В садах Си-ванму растут персиковые деревья, которые цветут и дают плоды раз в три тысячи лет. Си-ванму в свой день рождения третьего числа третьей луны угощает ими всех главных божеств и бессмертных сянь. В средневековом даосизме и фольклоре (цель адептов даосизма – обретение бессмертия) Си-ванму – хозяйка своеобразного рая бессмертных на горе Куньлунь, где растут персики бессмертия. Бессмертные регулярно съезжаются к ней на торжества. Она и ее муж хранят списки бессмертных, повелевают ими, награждают и наказывают.

Сянь («бессмертный») – разряд святых в китайской даосской мифологии. Представление о сянь сложилось в V–IV веках до н. э. в результате трансформации представления о бессмертной душе, поднимающейся в небо в момент кремации умершего. Постепенно достижение состояния сянь стало ставиться в зависимость от приема снадобий растительного происхождения (например, из хризантемы), минералов (нефрита, золота, киновари), некоторых древесных грибов, от особых физических и дыхательных упражнений, соблюдения определенных пищевых запретов и особых способов удержания спермы.

Даосская система постепенного превращения человека в бессмертного отличалась от более ранних представлений о мгновенном переходе в состояние бессмертия при сожжении или разрубании тела. Одновременно появляется и представление о сянь как о святых отшельниках, живущих в горах и среди озер. Сфера обитания сянь – одна из сфер высшего мира Тайцин. Божество этой сферы именуется Тайшан Лаоцзюнь и ассоциируется с основателем даосизма Лао-цзы.

Существовало представление об острове бессмертных (варианте рая) – Пэнлай. Всего, по даосским верованиям, насчитывается 36 небесных пещер и 72 счастливые страны, которые рассматриваются как райская обитель. Пэнлай – самая знаменитая из них. Это гора-остров, плавающая в море. В трактате «Ле цзы» говорится, что в бездне Гуйсюй некогда плавали пять гор: Дайсюй, Юаньцзяо, Фанчжан, Инчжоу и Пэнлай. Окружность каждой из них – 30 000 ли (ли – около 0,5 км), плато на вершине – 9000 ли, горы отстоят друг от друга на 70 000 ли. Все строения там из золота и нефрита, все звери и птицы белого (священного) цвета. Там растут кущи деревьев, на которых зреют жемчуг и другие драгоценные камни. Плоды этих деревьев источают удивительный аромат, а отведавший их не стареет и не умирает.

Острова носило по волнам, и это причиняло бессмертным беспокойство. Тогда они обратились с жалобой к верховному владыке Шан-ди. Тот послал гигантских черепах, чтобы те держали горы на головах, но удалось это сделать только черепахе Ао; она удерживает на голове горы Пэнлай, Фанчжан и Инчжоу.

Другим вариантом земного рая выступает священная гора Куньлунь – обиталище Си-ванму и бессмертных. Здесь росло дерево бессмертия, плодоносившее раз в тысячу лет чудесными персиками.