Текст книги "Америка в пяти измерениях"

Глава 4. Кейп-Код
О пилигримах с «Мэйфлауэр», шведской певице Йенни Линд, нобелевском лауреате Гульельмо Маркони, любопытных китах, секс-меньшинствах, а также о Бостоне – городе университетов и музеев – и о приключениях картин русских художников в штате Массачусетс…

Кейп-Код – это обнаженная и согнутая рука Массачусетса: плечо находится в заливе Баззардз, локоть, или crazy-bone, на мысе Маллебар, запястье в Труро, а песчаный кулак – в Провинстауне…

Гзнри Торо. «Кейп-Код»

В городках Новой Англии, точно вышедших из прибоя, вдоль всего побережья, поблескивая рябою чешуей черепицы и дранки, уснувшими косяками стоят в темноте дома, угодивши в сеть континента, который открыли сельдь и треска.

Иосиф Бродский. «Колыбельная Трескового мыса»

До штата Массачусетс от Нью-Йорка совсем недалеко, но почему-то поездка туда все не складывалась. А ведь это места, откуда начиналась нынешняя Америка, – именно в Массачусетс приехали первые переселенцы-пилигримы и именно отсюда идет традиция праздновать День благодарения с его обязательной индюшкой. Здесь находится Бостон – по-американски аристократичный город. Но наше знакомство с этим штатом началось с мыса Кейп-Код. Тогда мы ждали друзей из Москвы, с которыми вместе хотели провести недельку у океана. Они уже видели Флориду с ее океанскими пляжами, а мы решили показать им северные пляжи – своего рода американскую Прибалтику. Но тут в Москве грянул кризис, друзья не приехали, вот мы и поехали на Кейп-Код одни.

Кейп-Код, или Тресковый мыс, – это полуостров на северо-востоке США – самая восточная точка штата Массачусетс. Он далеко выдается в Атлантический океан, напоминая по очертаниям руку, согнутую в локте. Фактически Кейп-Код уже не может считаться полуостровом, поскольку в начале XX века был прорыт канал, отделивший его от материка. Именно сюда – на Кейп-Код – в 1620 году приплыл корабль «Мэйфлауэр» с переселенцами, основавшими здесь Плимутскую колонию. Один из пляжей полуострова носит название First Encounter, или «Первая встреча» – именно здесь, как говорят, пилигримы впервые натолкнулись на индейцев. Всего на «Мэйфлауэре» было 102 пассажира, и их имена хорошо известны. Многие из них стали родоначальниками династий, среди представителей которых немало известных людей. Например, актер Клинт Иствуд, основатель журнала «Плейбой» Хью Хефнер и создатель компании «Кодак» Джордж Истмэн являются потомками Уильяма Бранфорда. Мэрилин Монро происходила из рода Джона Элдена, так же как и поэт Лонгфелло и два президента США – Джон Адамс и Джон Куинси Адамс. А среди потомков Уильяма Брюстера был один президент и несколько вице-президентов США, а также Ричард Гир и Кэтрин Хепберн. Художник Луис Тиффани, актриса Джоан Вудворд и президент США Франклин Делано Рузвельт ведут свой род от Исаака Аллертона. Родословную переселенцев скрупулезно отслеживает расположенное здесь же, в городе Плимуте, Общество потомков пилигримов «Мэйфлауэра».

К моменту появления европейцев мыс был покрыт густой растительностью. Однако очень быстро от леса мало что осталось, поскольку новые обитатели вырубали его на дрова, а также для посадок привычных им культур. То, что не вырубили пилигримы, доели завезенные ими овцы. Так что потрясающие песчаные дюны, которыми славится теперь Кейп-Код, – это продукт деятельности европейцев. Дело дошло до того, что к началу XIX века древесину сюда же завозили из штата Мэн, а вскоре и занятие сельским хозяйством стало практически невозможным. Местное население полностью переключилось на рыболовство и китобойный промысел. Сейчас значительная часть Кейп-Кода – это национальный парк, поэтому строительство здесь запрещено. Решение об объявлении этого района заповедником принял президент Кеннеди в 1961 году. Для Кеннеди и его семьи – это родные места. Здесь, в Хайанниспорте, находится их фамильное поместье. По сути, по Кейп-Коду идет всего одна дорога – от моста через канал, отделяющий его от материка, до самой северной оконечности. Здесь нет многоэтажных домов и гостиниц – местные жители обитают в одно– или двухэтажных домиках, и такие же домики приспособлены под гостиницы. Несмотря на то что туристический сезон здесь короткий – фактически это один только месяц август – американцы ездят сюда очень охотно. Если вы хотите отдохнуть на Кейп-Коде в августе, номера в гостиницах надо заказывать чуть ли не за год.

Кейп-Код необычайно живописен. Океанские дали – с одной стороны, залив – с другой; песчаные дюны и зеленые холмы, похожие на игрушечные домики, украшенные корзинками с цветами, и магазинчики со всякими сувенирами преимущественно морской тематики. И, конечно, маяки – без которых еще совсем недавно судоходство было невозможно в этих краях. И хотя выглядят они совершенно игрушечными, практически все они продолжают нести службу. Здесь еще сохранились ветряные мельницы, которые тоже поддерживаются в идеальном порядке.

Но помимо симпатичных маяков и мельниц попадаются еще и некие сооружения в виде башен. Одна из них – самая высокая – построена в городке Провинстаун в память о пассажирах «Мэйфлауэра». Она именуется Башней пилигримов. Еще одна башня высотой около 10 метров стоит на высоком холме у города Деннис. Возведена она в память о семье Тоби, жившей в этих краях в начале XIX века. С нее открывается великолепный вид на залив Кейп-Код. Но самая интересная – третья. Внешне она напоминает зубчатую башню средневекового замка. Только вот никакого замка нет, а торчит себе башенка среди зелени, неизменно привлекая внимание всех, кто оказывается рядом.

Когда-то эта башня и ее близнец украшали железнодорожный вокзал в Бостоне. Легенда гласит, что в 1850 году в этом городе давала единственное выступление прославленная шведская оперная певица Йенни Линд. Она тогда была невероятно популярна, ее голос сводил с ума всех. Говорят, что в нее был влюблен великий сказочник Ганс-Христиан Андерсен и она вдохновила его на создание нескольких сказок, в том числе и «Соловья». Некоторые биографы считают, что именно Йенни Линд, отвергнувшая любовь Андерсена, стала прообразом Снежной королевы. В Америке она дала более ста концертов, билеты на которые распродавались в одночасье, и залы не могли вместить всех желающих. Так случилось и в Бостоне. Начались настоящие беспорядки – толпа требовала открыть двери зала, где уже шло выступление. И тогда дива прервала свой концерт, поднялась на башню расположенного рядом вокзала и пела оттуда для всех бостонцев. Когда спустя много лет здание было снесено, один из поклонников таланта Йенни Линд разобрал башню и перевез ее на Кейп-Код, где ему принадлежал участок земли. Так и стоит там теперь эта зубчатая башенка, именуемая Башней Йенни Линд (американцы произносят Дженни). Все это, скорее всего, легенда, поскольку не все складывается с датами, да и в газетных архивах не удалось найти подтверждения, что Линд давала столь необычный концерт, но легенда на то и легенда, чтобы не нуждаться ни в каких доказательствах.

А вот другая знаменитость, имя которой оказалось на карте Кейп-Кода. Здесь нет никаких легенд – все достоверно и точно. Один из пляжей полуострова носит имя лауреата Нобелевской премии, маркиза Гульельмо Маркони. Да, того самого Маркони, который вместе Николой Теслой и нашим Александром Степановичем Поповым делит славу изобретателя радио. Здесь находилась созданная им станция, откуда в декабре 1901 года ему удалось организовать первую радиосвязь через Атлантический океан, а в конце следующего года была налажена регулярная трансатлантическая радиосвязь. От радиомачт тех времен сохранились только основания.

На Кейп-Код приезжают, чтобы гулять по берегу, кататься на велосипеде, плавать на лодке, играть в гольф. Но самая главная достопримечательность, из-за которой сюда едут туристы, – киты. Из Провинстауна каждый день выходит в океан множество суденышек, на которых туристов возят смотреть на китов. Самое удивительное заключается в том, что если вы отправитесь в такую поездку, то китов увидите обязательно. Злые языки утверждают, что хозяева этих суденышек просто подкармливают этих красавцев, вот они и ждут прихода судов. Но это маловероятно: ведь это – морской заповедник. Киты здесь находятся под защитой Закона об охране морских млекопитающих, а также Закона об исчезающих видах. Эти законы запрещают не только убивать, ловить, охотиться на местных морских обитателей, но и причинять им любой вред.

На самом деле, объясняют биологи, киты очень любопытны. Вполне возможно, что люди на маленьких корабликах для них такое же зрелище, как и киты для нас. По крайней мере, в нашем случае встреча с китом не заставила себя ждать. Мы шли от берега всего минут двадцать, когда из воды появились два любопытных глаза. А потом примерно полчаса для нас давалось настоящее представление – кит выпрыгивал из воды, переворачивался в воздухе и практически бесшумно входил обратно в воду. Это было невероятно красиво, хотя нашему суденышку досталось – его кренило с бока на бок. Группа японских туристов только и успевала подхватывать свои фотоаппараты. Кстати, сфотографировать это шоу нам так и не удалось. Каждый раз фотоаппарат срабатывал, когда кит уже входил обратно в воду. Так и осталась у нас куча фотографий с торчащим из воды хвостом, к тому же покалеченным в какой-то встрече с неизвестным хищником. Но воспоминания останутся на всю жизнь.

Провинстаун – забавный городишко. Хотя киты – это, безусловно, его главная достопримечательность, здесь еще много интересного. Сам он состоит из маленьких деревянных домиков со стенами, крытыми дранкой. Домики эти в некоторых местах соединены затейливыми переходами и лесенками. В крошечных двориках можно обнаружить магазины, торгующие всякой всячиной, обычно совершенно бесполезной, но очень симпатичной. Недалеко от пирса находится необычный магазин «Марин спешиэлитиз». Основная его продукция – это всякие морские принадлежности, причем не новые. Например, здесь продается старый водолазный костюм. А также можно найти спасательный круг и всякие диковинные рыболовные снасти. Но, помимо этого, здесь продается различная армейская и флотская атрибутика. Можно купить целиком военную форму какой-нибудь страны, например, весьма привлекательно выглядело платье-форма женщины-солдата швейцарской армии. В ящиках лежат пуговицы от армейской и флотской формы. Можно подобрать и полевой рюкзак, правда, все они сильно потрепанные. А кроме того, магазин торгует всякой всячиной, в просторечье именуемой дребеденью, но, как правило, забавной.

В Провинстауне неисчислимое количество магазинчиков, кафе, ресторанчиков, крохотных гостиниц. Здесь есть музеи и множество маленьких картинных галерей. В городе царит безмятежная, немного богемная атмосфера. И не случайно, что этот город очень любят представители мира искусства, а также секс-меньшинства. Однополые пары любят приезжать сюда на отдых – причем отдых семейный. И на улочках Провинстауна часто можно видеть двоих мужчин, один из которых катит коляску или несет ребенка на руках. Нам довелось увидеть здесь забавную сцену, когда на парковку въехал старый лимузин, весь в наклейках Американского легиона. Как известно, это – организация, придерживающаяся крайне консервативных взглядов в вопросах внешней и внутренней политики, а также морали. Из машины вышел седой господин весьма решительного вида, а на заднем сиденье остались сидеть двое белобрысых ребятишек, видимо, внуки. Увиденное вокруг так поразило его, что он, казалось, сначала просто не поверил своим глазам. Вокруг неторопливо прогуливались пары, состоявшие из двоих мужчин или двух женщин. Седовласый господин бросился обратно в машину, плюнул на дорогу и, резко развернувшись, уехал, дабы избавить детишек от вида этого греха.

А на самом деле одно из самых ярких воспоминаний от Кейп-Кода – это простой овощной прилавок на обочине дороги недалеко от нашей гостиницы. На нем каждый день были разложены свежие овощи и фрукты, дары местной фермы. Продавца мы не видели ни разу. Видимо, он был занят в своем саду или огороде. На лотке стояла надпись «Деньги кладите в коробку», а цены были указаны не за вес, а за количество. К прилавку постоянно подъезжали машины; все исправно следовали инструкциям. Мы и сами покупали там фрукты и овощи, причем все было очень вкусное – явно только что с грядки.

Казалось, что все построено на доверии и честности. Однако, как оказалось, какой-то контроль всему происходящему все-таки незримо велся. Однажды мы обнаружили рядом с уже привычной надписью еще одну примерно следующего содержания: «Вчера водитель зеленого “форда” взял яблоки и не заплатил». Далее вежливо выражалась надежда, что тот просто забыл оставить деньги и сделает это в следующий раз. Прочитав все это, мы невольно посмотрели по сторонам, но ничего, кроме густой зелени, не увидели. Незримого ока массачусетского фермера обнаружить не удалось.

От Кейп-Кода до Бостона совсем недалеко. На пароме это около полутора часов. Есть даже авиасообщение – регулярные рейсы осуществляет местная авиакомпания Cape Air. И, конечно, возник соблазн съездить на один день в Бостон. Мы сразу стали строить планы относительно того, что нужно посмотреть в этом городе, но поняли, что одного дня нам никак не хватит. Ведь Бостон – это город музеев и университетов. Считается, что в самом городе и его окрестностях около ста высших учебных заведений, включая прославленный Гарвард. Вот и решили отложить мы свою поездку до следующего раза. Вдруг возникнет какая-нибудь командировка или будет просто несколько свободных дней. И, как оказалось потом, мы совершили большую ошибку, что не съездили тогда в этот город, потому что следующая возможность у нас появилась только через восемь лет. И все равно времени на то, чтобы посмотреть все, что хотелось, так не хватило. Ведь Бостон, да и весь штат Массачусетс – это музеи, музеи, музеи…

В Бостоне находится великолепный Музей Изабеллы Стюарт Гарднер. Знаменит он не только своей прекрасной коллекцией, но и тем, что стал жертвой одного из самых крупных в истории и так до сих пор не раскрытого ограбления. В 1990 году в музей проникли преступники в полицейской форме и вынесли с собой тринадцать картин. Среди них «Концерт» Вермеера, три полотна Рембрандта, в том числе его единственный известный морской пейзаж, а также работы Мане и Дега. На месте этих картин теперь пустые рамы, и с каждым днем остается все меньше надежд на то, что картины будут найдены и вернутся на место.

Прекрасная коллекция собрана в Музее изобразительных искусств Бостона. Это – один из крупнейших музеев США, где представлено около полумиллиона экспонатов. При нем существует художественная школа – высшее учебное заведение. И вот интересный факт: в 30-х годах здесь преподавал (и руководил отделением живописи) русский художник Александр Яковлев. Он доводился родным дядей Татьяне Яковлевой, в которую был влюблен Маяковский. Именно дядя помог ей уехать из России в Париж, где она и встретилась с поэтом. Говорят, оформить вызов для племянницы помогло сотрудничество художника с компанией «Ситроен». Она организовала для Яковлева в 1931–1932 годах экспедиции по Ближнему Востоку и Азии, когда художник проделал путь от Сирии до Вьетнама. По итогам этой поездки была создана целая серия рисунков и полотен. Среди них были и картины под названием «Афганцы» и «Под киргизским шатром», имеющие непосредственное отношение к истории, которую мы хотим рассказать.

Вскоре после завершения экспедиции Яковлев был приглашен в США. Здесь он прожил до 1937 года, много путешествуя. А через несколько лет в Америку уедет и Татьяна. Она станет настоящей звездой – выдающимся модельером шляп. Только известна она будет уже под фамилией дю Плесси – по первому мужу. Ее вторым мужем станет Александр Либерман, в будущем – один из руководителей издательства «Конде-Наст». Татьяна дю Плесси-Либерман жила в Нью-Йорке. Ее друзьями были Бродский и Барышников, Сальвадор Дали, Марлен Дитрих и Кристиан Диор.

О судьбе племянницы Яковлева в последние годы написано немало. Но вот сам художник, скончавшийся в Париже в 1938 году, оказался забытым. А ведь он считался видным представителем неоклассического течения в модерне и получил известность благодаря картинам, написанным в манере старых, ренессансно-барочных мастеров. Он много путешествовал – собирал на Дальнем Востоке этнографический материал для росписи Казанского вокзала в Москве, побывал в Китае, Монголии, Японии, Франции, Италии, участвовал в экспедиции по Сахаре и Экваториальной Африке. Интерес к его творчеству возродился только в начале этого века, а в 2006 году его картина «Женщины в театральной ложе» была продана на аукционе «Сотбис» за 2 миллиона долларов.

И вот тут мы возвращаемся к тем самым двум картинам, которые, среди прочих, были созданы по итогам экспедиции. Они, совершенно забытые, уже более полувека обитали в маленьком городке Эттлборо в штате Массачусетс. Если бы мы тогда – в 1998 году – знали об этом, обязательно заехали бы в этот городишко на обратном пути с Кейп-Кода в Нью– Йорк. Но мы ничего этого тогда не знали. Да и не только мы.

Картина «Афганцы» висела в актовом зале местной школы, где на нее, несмотря на внушительные размеры, никто давно не обращал внимания. Совершенно случайно в школу как-то зашел человек, которому были знакомы имя и стиль Яковлева. Он-то и убедил школьное начальство провести экспертизу. Ее результаты буквально потрясли всех горожан – оказалось, что на стене школы, на виду у всех, висела картина, стоимость которой по самым скромным подсчетам составляет 800 тысяч долларов, а ее аукционная цена может достигать 1,5–2,5 миллиона долларов. Такое заключение дали специалисты знаменитого аукциона «Сотбис», на котором была продана картина «Женщины в театральной ложе». С трудом вспомнили, что картину передал в дар городу друг Яковлева – владелец картинной галереи Уильям Чарльз Томпсон. В Эттлборо начались большие волнения – кто-то считал, что картину надо продать и использовать деньги на нужды школы, кто-то требовал сохранить такой ценный дар. Школьный совет, однако, голосованием принял решение картину продать, и полотно было включено в список лотов «русских дней» аукциона «Сотбис». Но тут внезапно дело приняло новый оборот – городской совет Эттлборо заблокировал продажу, заявив, что такое важное решение не может быть принято второпях и нужно внимательно изучить ситуацию.

Среди всего этого шума местный музей внезапно вспомнил, что у него в запаснике уже лет пятьдесят лежит картина Яковлева, также подаренная Уильямом Чарльзом Томпсоном. Полотно «Под киргизским шатром» было извлечено из заточения и представлено на суд специалистов «Сотбис». Эксперты пришли к выводу, что это – картина примерно такой стоимости, как и «Афганцы». И музей немедленно согласился на продажу, тем более что ему никакого одобрения городского совета для этого не требуется. И картина «Под киргизским шатром» была быстро продана на аукционе «Сотбис» в Нью-Йорке за 713 тысяч долларов.

А бедные «Афганцы» по-прежнему лежат в сейфе «Сотбис». Вернуть в город картину нельзя, потому что ни школа, ни город не имеют возможности обеспечить ее безопасное хранение. Продать тоже нельзя, потому стороны конфликта никак не могут прийти к согласию. К тому же сторон стало три – в спор вступили наследники того самого Уильяма Томпсона, который подарил картину школе. Они считают, что подарок есть подарок и он должен продолжать оставаться в городе согласно завещанию Томпсона. Конца спору не видно, и похоже, что решать этот вопрос будет суд.

Раз уж речь зашла о картинах русских художников, найденных в Америке, то хотелось бы рассказать еще одну историю. Тем более что началась она в том же штате Массачусетс. В одном частном доме долгое время над камином висела картина. К ней давно привыкли, и никто не задавал никаких вопросов. По-видимому, гостей из России в этом доме не бывало, иначе уже давно бы кто-то вспомнил, что нечто очень похожее висит в Третьяковской галерее. А вот как-то в гостях у хозяев этого дома оказался молодой человек по имени Скотт Ниишел, работавший в аукционном доме «Сотбис». Он-то и узнал знаменитый сюжет и руку мастера. На стене дома в Массачусетсе висела работа Михаила Нестерова, представляющая собой авторское повторение его знаменитого полотна 1889–1890 годов «Видение отроку Варфоломею». Нестеров написал эту картину, получившую, в отличие от знаменитого творения из Третьяковки, название «Видение святому Сергию в отрочестве», в 1922 году и в 1924-м отправил ее на выставку в Нью-Йорк. Там она была продана и в конечном итоге оказалась в том самом доме, где ее и увидел эксперт «Сотбис». Хозяева картины, узнав о возможной цене этой картины, согласились выставить ее на аукцион.

Мы увидели «Видение святому Сергию в отрочестве» на показе для прессы в Нью-Йорке, предшествовавшем «русским дням» в апреле 2007-го. Первое впечатление было ошеломляющее: а что здесь делает картина из Третьяковки? Только потом понимаешь, что эта работа отличается от знаменитого полотна, прежде всего размерами. Предполагают, что Нестеров написал уменьшенный вариант, чтобы его удобнее было транспортировать в Америку. Кстати, всю эту историю нам рассказал сам Скотт Ниишел, который, как нам показалось, очень гордился своей находкой. «Эта картина более тридцати лет висела над камином в доме одной дамы в штате Массачусетс, – рассказал он. – Полотно было собственностью этой семьи на протяжении нескольких поколений». «Видение святому Сергию в отрочестве» было продано за 4,3 миллиона долларов и считается теперь одной из самых дорогих картин русских художников, проданных на мировых аукционах.