Текст книги "Хаоспатрон"

– Его не существует.

– А если найду?

– Удивишь.

– Разве искусственные разумы умеют удивляться?

– Я больше, чем искусственный разум.

– И поэтому нет рубильника?

– Поэтому тоже.

– Я все-таки поищу, – сказал Лунев. – Будем считать это моим хобби на ближайшие четыре года.

– Как тебе будет угодно, Хранитель. Поскольку ты не скрываешь своих намерений, расценивать их как враждебные и запретить поиски я не могу, но предупреждаю, в случае успеха ты можешь быть исключен из состава Арбитража.

– Тоже стану Отступником, как Фролов?

– Да.

– Я учту. Показывай владения. С самого первого этажа и до шпиля.

– Прошу встать на лифтовую площадку, Хранитель. Первый уровень Шато находится глубоко под землей…

Москва, 29 февраля 2012 года

После разговора с генералом Кулеминым Вадим сложил почти все части головоломки, но ему по-прежнему не хватало одного фрагмента. Того, который даст наконец ответ на главный вопрос – что стало связующим звеном между присланными Павловым главами наполовину художественной «Кампучийской истории» и текущими событиями? Неизвестно, каким мистическим образом узнал об этой проблеме Павлов, возможно, он просто рассчитал время, но недостающий фрагмент он прислал в тот самый момент, когда Вадим сделал этот вывод.

«…У лестницы Арбитр Павлов оказался за минуту до развязки трагедии, придуманной злым гением Фролова…»

Начало финального фрагмента едва не отбило охоту читать дальше, но Вадим пересилил себя. Обратный путь от Минобороны до места, где остался трейлер Бондаренко, занял почти час, так что Вадим успел и ознакомиться с финальной главой истории и сделать вывод. Жаль, этот вывод ему не понравился. Без новых реальных подтверждений верить в изложенную версию событий Вадим был не обязан, но… почему-то ему казалось, что версия Павлова правдива. И это угнетало больше всего.

Вадим закрыл последний из присланных Павловым файлов и в сердцах бросил планшетник на сиденье. Водитель с осуждением покосился на шефа, взглянув в зеркало.

Слава правильно косился, техника была не виновата. В том, что «Кампучийская история» закончилась именно так, следовало винить исключительно отца. Он сам все испортил и обрек себя на вечные скитания и поиски несуществующего оружия возмездия… или что он там искал… способ проникнуть в Шато Диаман? Если все, что изложил в своих записях Павлов, было правдой, и войти в хранилище могли исключительно Арбитры, отец напрасно потратил больше четверти века. Программа Шато не подлежала изменению ни при каких условиях, а накопленного в хранилище потенциала было вполне достаточно, чтобы пресечь любые попытки незаконного проникновения, поэтому отцу ничего не светило. И даже если на стороне Фролова-старшего действительно выступало нечто мистическое, то самое Большое Зло, о котором упоминали Арбитры и Лунев, виртуальная поддержка не добавляла отцу реальных шансов. Может быть, вдохновляла, но не более того.

В общем, к сожалению, приходилось признать, что Павлов и его коллеги-Арбитры правы. Вместо того чтобы жить, как все нормальные люди, растить сына, любить жену и так далее, бывший майор Фролов, он же Отступник, гонялся за собственными фантазиями. Он самым нездоровым образом зациклился на идее взломать Шато и заполучить содержимое хранилища, то есть абсолютное оружие, а значит, и абсолютную власть. Сюжет, на первый взгляд, опереточный, но это если не знать, что конкретно за этими словами стоит, а вернее – периодически возвышается где-то посреди камбоджийских болот и джунглей.

«А еще, если не брать в расчет то, что происходит в настоящем времени в Москве», – мысленно закончил Вадим, изумленно глядя на столб черного дыма, который поднимался точно над тем местом, где стоял трейлер.

Самого пожарища Вадим не видел, поскольку мешали пожарные машины. Но в том, что дым идет от догорающего трейлера Бондаренко, он почему-то не сомневался.

– Мать моя женщина! – водитель прижал машину к обочине.

Фролов выпрыгнул из «Мерседеса» и побежал к месту происшествия. Близко к пожарищу его не подпустили, но все, что хотел, Вадим увидел и узнал. Догорал именно трейлер, и внутри было полно трупов.

– Там же… Игорь и Давыдочкин, – рядом с Фроловым появился Слава. – И охранник этот… заполошный. Как же так?!

– Это… я виноват, – глухо проронил Вадим. – Не надо было допрашивать Бондаренко. Он сказал что-то лишнее.

– И кто это услышал? – Слава покачал головой. – Нет, Вадим Евгеньевич, не ваша вина, все было продумано заранее. Точно вам говорю.

– Тогда получается, я и сам… под прицелом? – Вадим перевел стеклянный взгляд на водителя. – Ты на это намекаешь?

– Точно, – Слава щелкнул пальцами. – Давайте-ка в машину. Прицелы дело такое… лучше перед ними не маячить, не искушать судьбу.

– И лучше сменить машину, – сказал кто-то за спиной у Вадима.

Фролов обернулся. У обочины остановилась черная «Ауди». Из водительского окошка выглядывал Павлов. Вадим жестом приказал Славе возвращаться в «Мерседес», а сам сел к Павлову.

Оказалось, что на этот раз Сергей Борисович в машине не один. Переднее сиденье пустовало, а на заднем проходился… Федор Сергеевич Бондаренко собственной персоной! Глаза режиссера слезились, лицо покрывали разводы сажи, одежда пропахла дымом, но по большому счету Купер был в порядке.

– Слава богу, вы живы! – Вадим выдохнул с облегчением. – Что с остальными, как это случилось, когда?

– К сожалению… – Бондаренко откашлялся. – Извините… к сожалению, остальные не спаслись. Ваши… в том числе. Я и сам чудом уцелел. Господин Павлов вытащил меня в самый последний момент.

– Кто это сделал? – Вадим перевел взгляд на Павлова.

– Вы дочитали «Кампучийскую историю»? – Сергей Борисович обернулся.

– Дочитал. Кто это сделал?

– Тот, кому не нужны свидетели. И сделано подобное не впервые. Помните сторожа, который жил рядом с исчезнувшей башней? Он тоже исчез. И бригада «Скорой помощи» исчезла. И лейтенант Савельев едва не утонул.

– В каком смысле? – Фролов удивленно посмотрел на Павлова.

– В каком смысле тонут? – тот пожал плечами. – Оглушили, увезли, сбросили в речку. Напарника утопили, а Савельев, слава богу, выплыл. Он сейчас в надежном месте, но, если угодно, могу предъявить и его. А еще двум инспекторам злоумышленники устроили аварию. А три дня назад в секретной военной лаборатории были убиты еще сорок четыре человека. Кошмар, правда?

– Да, но… кто этим занимается?

– Чистильщики, – проронил Бондаренко. – И Прохоров, мерзавец…

– Прохоров?! – еще больше удивился Фролов.

– Прохоров, – подтвердил Бондаренко. – Это ведь он трейлер поджег. Мы вошли, а он якобы перекурить на улице остался. Я еще удивился, чем внутри ему не курилка?

– Не понимаю, – перебил Купера Фролов. – Откуда тут взялся Прохоров?

– В каком смысле… «откуда взялся»? – теперь удивился Бондаренко. – Вы ведь сами его привезли!

– Я?! Постойте, Федор Сергеевич… я привез… Гаврилова!

– Какого еще Гаврилова?! – Купер поморщился и махнул рукой. – С Прохоровым вы приехали, с Захаром Алексеевичем. С дядей Зашибись. Он же Прохор, он же Захар Мазох, он же сержант Портянкин… и так далее. Мы за глаза его по-разному склоняли. А Гаврилов на Дальнем Востоке живет, под Хабаровском. Мы недавно созванивались.

– Вот это номер… – проронил Фролов растерянно и взглянул на Павлова. – А по базам данных все совпадало. К тому же изображал Гаврилова он вполне достоверно. Во всяком случае, если ориентироваться на ваши записи, Сергей Борисович. Теперь понятно, почему он так занервничал, когда мы решили навестить господина Бондаренко. Боялся, что Федор Сергеевич назовет его по имени или как-то еще проговорится.

– И трейлер он поджег по этой же причине, – соглашаясь с версией Фролова, добавил Арбитр.

– Но ведь… Прохоров тоже был вашим другом, Федор Сергеевич, – Вадим вновь обернулся к Бондаренко. – Как же так?

– Это было двадцать восемь лет назад, – Федор вздохнул. – Люди меняются. Наверное, нанял его кто-то, соблазнил барышами. Прохоров всегда был с гнилыми амбициями, это вам не Лунев – кремень с алмазной начинкой.

– С алмазной, это верно, – растерянно пробормотал Фролов. – В глубине души я так надеялся, что вся эта «Кампучийская история»… вымысел! Но теперь шансов на это не осталось вовсе, да?

– Ни единого, – согласился Павлов. – Можете спросить у господина Бондаренко. Впрочем, вы уже спрашивали. Думаю, окончательно вас сможет убедить только один человек…

– Нет, нет, я верю! – Фролов поднял руку. – Вы только не ответили, кто устраняет свидетелей?

– Вы же слышали – чистильщики.

– И Гавр… то есть Прохоров, – Вадим кивнул. – Но Прохоров не может быть главным, я уверен. Кто отдает приказы и ему, и чистильщикам? Если все происшествия с исчезновением башни, моста и машины были результатом применения хаоспатронов, в сохранении секретности заинтересованы в первую очередь… вы, господа Арбитры. Да и чистильщики… это ведь армия Шато, а значит, подчиняется Арбитражу!

– Действительно, – проронил Бондаренко и с опаской посмотрел на Павлова. – Как-то все запуталось.

– Отступник рассчитывал, что такой же вывод сделает и контрразведка, – спокойно ответил Павлов. – Если помните, в Шато я рассказывал господам… а в то время еще товарищам… Прохорову, Бондаренко и Гаврилову, что чистильщики не постоянный контингент, их нанимают, когда это необходимо. Например, если очередной артефакт можно добыть лишь в ходе крупной военной операции. Было такое, Федор Сергеевич?

– Припоминаю, – Бондаренко кивнул.

– В остальное время Арбитражу нет смысла содержать на довольствии крупные подразделения. Зачем, если в большинстве случаев все решает не сила, а хитрость, техническая оснащенность и сложная цепочка заговоров и подкупов?

– Но сейчас в Москве действуют как раз крупные силы наемников… – в тон Павлову заметил Фролов.

– Которых, как это уже случалось, нанял Отступник, – закончил вместо него Павлов. – И назвал их чистильщиками он не впервые, чтобы у военных не осталось и вовсе никаких сомнений, что они имеют дело с Арбитражем. Хорошо, что военные знают больше, чем думает Отступник. Они не поддались на его уловку. Вы тоже не поддавайтесь. Видите же, мы спасаем свидетелей, а не убиваем.

– Военные тоже читали ваши мемуары? – спросил Фролов.

– Нет, у них другой источник, – Павлов усмехнулся. – По их мнению, более надежный – Хранитель.

– С вояками, кстати, тоже не все понятно, – сказал Фролов. – На третьем месте происшествия работали военные.

– Верно, – легко согласился Павлов, – и над вопросом «Что не так с военными?» сейчас размышляет один из наших тайных помощников.

– Тоже Арбитр? – уточнил Вадим.

– Нет, контрразведчик, которого просветил Хранитель, – Павлов улыбнулся. – А сам Хранитель действует на главном направлении. Проблема в том, что Отступник похитил Арбитра Линь и желает обменять ее на ключи от Шато.

– Люсю?! – встрепенулся Бондаренко. – Постойте… Хранителем, как я помню, должен был стать майор Фролов. А Отступник – это кто?

– Майор Фролов. Шато отклонил его кандидатуру и назначил Хранителем Андрея Лунева. Трудно сказать, почему Шато сделал такой выбор, ведь Лунев не значился в списках кандидатов, но факт остается фактом. Вот уже семь високосных циклов он руководит Арбитражем. А обиженный на Шато и Арбитров майор Фролов все это время пытается найти способ уничтожить Арбитраж и разграбить Шато. Ему не дает покоя идея заполучить абсолютное оружие и поставить весь мир на колени.

– Клиническая картина налицо, – сказал Купер. – Извините, Вадим Евгеньевич.

– Я согласен, – Фролов-младший нахмурился. – Не понимаю только, почему Арбитраж до сих пор не разделался с Отступником. За вами такая сила, вы хорошо оснащены, у вас множество агентов… почему Отступник до сих пор жив?

– Более того, за отчетный период он сумел уничтожить нескольких Арбитров, – Павлов вздохнул. – За Отступником стоит сила, вполне сравнимая с Шато. Это Большое Зло, оно же Деструктор – так предпочитает его называть Хранитель Лунев. Мы до сих пор не знаем, что это за сила, где ее источник и как с ней бороться, но нам точно известно главное – Деструктор существует и помогает Отступнику разрушать планы Арбитража, а также выслеживать и уничтожать Арбитров. Противостоять Деструктору могут единицы, а полностью блокировать его атаки способны от силы двое: Хранитель Лунев и Арбитр Линь.

– А вы?

– Иногда получается, иногда нет, – Павлов развел руками. – Новые поколения более талантливы. Я стал Хранителем двадцать семь циклов назад, в те времена ни о каком Деструкторе никто и не слышал, поэтому в моем курсе подготовки не было предмета «Борьба с Большим Злом».

– Вы были Хранителем всю первую половину двадцатого века? – удивленно спросил Фролов.

– До сорок четвертого, – Павлов кивнул.

– Получается, это вы прошляпили атомную бомбу? – усмехнулся Бондаренко. – Не упрятали в Шато.

– Все с точностью до наоборот, молодой человек, – Павлов снисходительно взглянул на Купера. – Оставив бомбу во внешнем мире, Шато излечил его от безумия мировых войн. Да, нам пришлось сделать ставку на страх человечества перед тотальным уничтожением, но эта тактика до сих пор работает. Значит, это правильная тактика.

– И в том же году появился Деструктор… – вдруг проронил Фролов, задумчиво глядя на Павлова.

– Угадали, – Арбитр почему-то замешкался с ответом. – О его появлении сообщила Люся, новый Хранитель. Поначалу мы не восприняли ее слова всерьез, ведь она была двенадцатилетней девчонкой, и никто из Арбитров присутствия Деструктора не ощущал. Но примерно тремя циклами позже мы все начали периодически ощущать присутствие Большого Зла, а еще через четыре цикла оно стало постоянно следить за нами. Мы решили, что оно существовало всегда, что именно оно развязало мировые войны, но открыто выступило только, когда Шато его переиграл…

– Лишил возможности действовать в мировом масштабе, – добавил Купер. – И Большое Зло решило искать слабое место в вашей системе, а для этого ему требовалось постоянно наблюдать за Арбитражем. Логично.

– Сомнительно, – возразил Фролов.

– И в чем суть ваших сомнений? – спросил Павлов с искренним интересом.

– Я пока не знаю, но… чувствую, что в этой истории кроется какой-то подвох, – Вадим потер виски. – «В виде идеи», образно говоря, Большое Зло появилось в сороковых, в конце пятидесятых закрепилось, а на рубеже семидесятых стало следить… что-то это все напоминает. Дайте еще немного подумать.

– Хорошо, – Арбитр отвернулся и замер, будто бы к чему-то прислушиваясь.

Пауза затянулась минут на пять, но это никого не смутило. Бондаренко за это время кое-как привел себя в порядок: стер влажными салфетками сажу с лица и рук, а Вадим сделал какие-то выводы и встряхнулся, прогоняя задумчивость.

– Интересно, – нарушил тишину Бондаренко.

– Что? – очнулся Павлов. – Извините, отвлекся.

– Интересно, говорю, было бы увидеть и Лунева, и Люсю. Какими они стали?

– Практически не изменились. Арбитры стареют в четыре раза медленнее, такова награда за труды.

– Хорошая награда, я бы… – Купер покосился на Вадима и умолк.

Тот чуть подался вперед, явно собираясь задать вопрос, и Бондаренко уступил ему «трибуну».

– Вы заставили меня самостоятельно пройти весь путь… – не глядя Павлову в глаза, сказал Вадим. – Зачем?

– Если бы я сказал, что ваш отец, мягко говоря, неправ, вы поверили бы?

– Не знаю…

– А теперь представьте, что в качестве доказательства я просто рассказал бы вам об истории Объекта С-29 и его назначении.

– Тогда точно не поверил бы. Слишком фантастично все на первый взгляд. Даже вам не поверил бы, Сергей Борисович.

– Вот видите. Но себе-то вы верите. Вот поэтому я и помог вам докопаться до истины самостоятельно. Честно говоря, расчет был, что вы докопаетесь до самого дна, но… время поджимает, поэтому я ускорил процесс, изложил выводы, которые чуть позже вы сделали бы сами. Надеюсь, вы не сильно огорчились?

– Еще как сильно огорчился, – Вадим хмуро посмотрел на Павлова. – Но я с вами, Сергей Борисович. Честно говоря, пока не все уложилось в голове, и я не могу уверенно сказать, почему принимаю вашу сторону, но чувствую, что это правильно. А интуиция меня никогда не подводила.

– Возможно, это не просто интуиция, – Павлов почему-то особенно внимательно посмотрел на Вадима. – Впрочем, время покажет. Добро пожаловать в команду, Вадим Евгеньевич. В редкую для любой игры команду Арбитров. А теперь, господа, теорию нам придется временно отложить. Хранитель прибыл на место встречи с Отступником. Наш долг подстраховать Хранителя. Я имею в виду нас с Вадимом Евгеньевичем.

Павлов выразительно посмотрел на Бондаренко.

Купер даже не шелохнулся.

– Я еду с вами, – спокойно сказал Федор.

– Это не ваша война, – Павлов покачал головой. – Если потребуются свидетельские показания, мы вас пригласим. Ни к чему рисковать понапрасну, Федор Сергеевич.

– Ошибаетесь, Арбитр, это снова моя война, – Купер откашлялся и похлопал по груди. – Я даже пострадать успел. Я с вами, точка, абзац.

– Как вам будет угодно, – сдался Павлов. – Только не лезьте без оружия на передовую. Считайте себя резервом.

– Как получится, – Бондаренко покрутил головой, разминая шею. – Но вы не переживайте, Сергей Борисович, я справлюсь. Морпехи бывшими не бывают. Где мы, там победа.

Москва, 29 февраля 2012 года

В общем-то, ничто не мешало Хранителю Луневу взять на себя управление гравиплатформой и спокойно убраться из ловушки. Ведь Отступник по-прежнему рассчитывал, что Андрей намерен добиваться освобождения Помощницы, то есть Арбитра Линь, и украденный образец секретного оружия интересует Хранителя только во вторую очередь. Это означало, что помешать бывший майор Фролов, а ныне Отступник, не успеет и Андрей сможет легко исчезнуть с добычей. Возможно, Лунев так и поступил бы, но выяснилось, что Отступник подстраховался. Все-таки опыта ему было не занимать.

Едва Андрей обозначил движение в сторону ЦТО, за спиной у него вырос тот самый «джокер», что едва не сбил Хранителя с толку, когда появился в компании Фролова-младшего. Андрей развернулся и занял позицию спиной к секретному образцу и вполоборота и к Отступнику, и к старому знакомому, целясь из двух пистолетов одновременно в обоих врагов.

Отступник к оружию не притронулся, а вот новый персонаж отреагировал, как положено: вскинул пистолет и прицелился в Хранителя. Лунев мог нейтрализовать этого «джокера» еще в первый миг, когда он только возник в дверном проеме, но ведь это был не простой чистильщик. Это был старый приятель Андрея, можно даже сказать – товарищ по оружию. Стрелять в него Луневу не хотелось. Впрочем, все теперь зависело от самого «приятеля».

– Ну, здорово, Андрюха. Столько лет, столько зим! Не думал тебя еще раз увидеть.

– Заматерел, Прохор, – Лунев на миг зафиксировал взгляд на бывшем товарище. – Так и хочется на «вы» обратиться. Оружие опустил бы, от греха подальше.

Прохоров помотал головой.

– Зато ты остался почти как был. Видать, непыльная работа у Хранителей. Получается, теперь Объект в Москве?

– Это лишь точка прямого доступа в хранилище, – Хранитель сместил прицел чуть ниже, как бы давая Прохорову последний шанс одуматься и убраться куда подальше. – Сам Объект остался на месте, в джунглях.

– Выходит, мы можем тряхнуть стариной? – бывший сержант не понял намека и начал медленно смещаться влево, в направлении тележки с ЦТО. – Можем снова наведаться на Объект? Запросто, без героического преодоления рубежей?

– Нет, Захар Алексеевич, не можем, – Андрей снова прицелился Прохорову точно в лоб. – Ты не можешь. И шеф твой тоже. Объект не впустит.

– А ты?

– Я могу. Я ведь Хранитель. Больше никто, даже Арбитры, – Андрей указал взглядом на Люсю. – По стеклянному мостику могут, а через точку прямого доступа нет. Еще вопросы?

– У матросов нет вопросов, – Прохоров усмехнулся. – Рад был повидаться. Будь здоров, Студент! Я это заберу, ладно?

Прохоров обогнул Лунева и двинулся к тележке с образцом.

Естественно, он до нее не дошел, но помешал ему вовсе не Лунев.

Все в том же дверном проеме мелькнули две тени, и секундой позже слева и справа от Прохорова выросли знакомые Андрею фигуры. Третья тень проникла через окно и материализовалась позади бывшего сержанта. Человек слева мгновенно выбил из руки у сержанта пистолет, а затем новые гости крепко схватили Прохорова за руки. Захар Алексеевич дернулся было вправо, но правофланговый незнакомец встретил его качественным прямым в челюсть, после которого Прохоров обмяк и сел на засыпанный строительным мусором пол.

Произошло все очень быстро, как говорится, на «раз, два, три», и поскольку наблюдал за происходящим Андрей боковым зрением, опознал помощников он только на счет «четыре». Это были Павлов, Фролов-младший и Купер. Ну, то есть теперь уже не Купер, а Федор Сергеевич Бондаренко. Именно он запрыгнул в здание через окно и вырубил старого приятеля. И, похоже, сделал это не без удовольствия.

– Получи и распишись, подлый дядя Зашибись, – морщась и потирая кулак, сказал Бондаренко. – Привет, Андрей!

– Свяжи Прохора и возьми изделие под охрану, Купер, – вместо приветствия предложил ему Лунев и вновь прицелился в Отступника из обоих пистолетов.

Бывший майор, как прежде, не притронулся к оружию, только чуть сместился вправо, прячась за Люсей. При этом он с интересом разглядывал Фролова-младшего. Вадим тоже замер, уставившись на отца.

Бондаренко и Павлов тем временем связали Прохорову руки за спиной, оттолкнули тележку с секретным изделием под прикрытие кирпичной перегородки и спрятались там же сами. Купер по ходу дела не поленился найти и поднять выбитый из руки у Прохорова пистолет. Теперь за ЦТО можно было не беспокоиться. А вот за Вадима…

– Здравствуй, отец, – негромко произнес Фролов-младший.

– Здравствуй, Вадик, – в голосе майора не было теплоты или каких-то родительских интонаций, даже, наоборот, сквозила неприязнь. – Зачем ты здесь?

– Я… искал тебя, – Вадим немного растерялся.

– Зачем?

– Мне… сказали… ты вернулся, вот я и… решил… помочь.

– Ты так и остался мямлей, – Отступник вздохнул, изображая огорчение. – Эта веселая компания промыла тебе мозги, сказала, что я в беде, и ты решил меня спасти? Они обманули тебя. Я в полном порядке.

– Отец, ты не прав… ты действительно в беде, позволь мне помочь.

– Уходи, пока есть такая возможность. – Отступник наконец снял с плеча компактную штурмовую винтовку «Штайр», но пока лишь поднял ее стволом кверху. – Сейчас не время для семейных сцен. Передай матери привет. Все! Уходи!

– Нет, я хочу поговорить, – отчеканил Вадим.

– Нам не о чем говорить. Не знаю, что конкретно наплели тебе Арбитры, но это все ложь! Ты не знаешь и десятой доли правды, так что говорить нам не о чем. Слышишь? Не о чем!

Отступник начал заводиться, и это грозило крупными неприятностями. В первую очередь, Вадиму. План Павлова был на грани провала. Нет, с одной стороны, он сработал – появление сына вывело майора Фролова из равновесия, но что дальше? Думал ли Павлов над этим, когда составлял свой план?

– Я хочу поговорить о твоей идее. Ты ведь мечтаешь захватить Шато? Зачем тебе это?

– Если ты не уберешься, я тебя пристрелю! – зло прошипел майор Фролов и прицелился в сына.

Лунев покосился на Фролова-младшего. Вадим зачем-то медленно двинулся в сторону Отступника. Еще три шага – и он мог очутиться на линии огня.

– Вадим, стой! – окрикнул его Лунев.

Фролов-младший не отреагировал. Он продолжил движение, будто бы под гипнозом. Лунев скрипнул зубами и сместил прицел одного из пистолетов на Люсю.

– Отпусти его!

– Это не я! – испуганно крикнула Арбитр Линь.

– Андрей, она ничего не делает, – поспешил поддержать Люсю Павлов. – Он сам идет.

– Вранье! Это все она! – вдруг уверенно и достаточно громко заявил кто-то, приблизившийся к пролому в дальней стене и потому временно невидимый для Лунева и компании. – И всегда была она! Она вертит вами всеми! Даже Объектом!

Голос был вроде бы знакомый, но определить, кто говорит, Андрей не успел. Новый «гость» вдруг резко оборвал вступление и выстрелил в Люсю. Пуля ушла в «молоко», но все равно девушка упала на пол и откатилась под прикрытие груды хлама.

Стрелка ничуть не смутил промах. Он довольно бодро, словно в голливудском боевике, расстрелял впустую все патроны, быстро сменил магазин и двинулся к месту, где пряталась Люся.

– Генерал, ты чокнулся?! – крикнул Отступник, но опять почему-то не выстрелил, хотя и направил винтовку на стрелка.

– Сынки, вперед! – крикнул в ответ стрелок. – Задержать всю эту банду! Кто не сдастся, огонь на поражение!

Такого поворота сюжета не ожидали ни Хранитель, ни Отступник, но отреагировали оба мгновенно, правда, по-разному. Майор отпрыгнул в сторону и вывалился через оконный проем во внутренний дворик комплекса зданий, а Лунев, наоборот, бросился наперерез стрелку, прикрывая остолбеневшего Фролова-младшего.

Бесшумно переместиться не получилось, поэтому стрелок успел отреагировать и даже выстрелил в сторону Андрея, но опять промазал. А в следующий миг… Лунев едва успел убрать пальцы со спусковых крючков, чтобы случайно не положить вместе со стрелком и тех, кто его нейтрализовал, опередив Андрея на какой-то миг. На криворукого стрелка с тыла навалились двое крепких парней в форме армейского спецназа. То есть «сынки» поблизости от генерала действительно имелись, но командовал ими вовсе не этот военачальник.

Будто бы по закону парности, спецназовцы тоже сработали на «раз, два, три». Выбили пистолет, уложили клиента лицом в пол и заломили ему руки за спину. Нейтрализованный стрелок возмутился, но спецназовцам на его претензии было плевать. Они выполнили приказ своего командира, и тот факт, что стрелком оказался целый генерал Кулемин, волновал их меньше всего.

К тому же за окнами во внутреннем дворике мелькнули несколько силуэтов других вооруженных парней, чистильщиков, и спецам вообще стало не до объяснений с Кулеминым. Они тупо стянули пластиковыми «вязками» генералу руки и заняли позиции за остатками перегородок.

Андрей поступил почти так же, но Фролова он связывать не стал – только заставил залечь. И прятаться Лунев не спешил. Ведь у Андрея имелось серьезное преимущество – продвинутая броня с нанопокрытием и возможность в любой момент стать невидимкой.

Пока что Лунев не стал включать маскировочный режим, только снова набросил капюшон и двинулся к Люсе.

– В порядке? – Андрей взял ее за плечо и развернул к себе.

– Целый генерал, а стрелять не научился. – Люся привстала и покрутила головой. – Надо убираться, сейчас тут станет жарко!

– Уходи в окно, – Лунев подтолкнул девушку.

– Но там… чистильщики!

– Тебя не тронут, иди!

– Ты что, тоже решил, что я всеми верчу?! – Люся крепко ухватила Хранителя за руку. – Ты с березы улетел?!

– С дуба рухнул, – привычно, будто бы и не прошло почти трех десятков лет, поправил Люсю Купер. – Привет, Люся! И давайте шевелиться. Во дворе никого, я проверил. Все фаранги в третьем корпусе, если зайдут с тыла, мы на линии огня окажемся, и абзац нам всем.

– Да, да, коллеги, давайте… во двор, – Павлов помог Люсе подняться.

– Не понимаю, а куда делся Отступник? – Люся повертела головой. – Он ведь тоже во двор… намотал.

– Умотал! – теперь в унисон с Бондаренко Люсю поправил и Фролов-младший. – Все просто, я думаю. Все попрятались в корпуса из-за этого… явления.

Вадим указал на ближайшее окно во двор. Арбитры обернулись к окошку и замерли, увидев, что происходит за пределами здания.

Посреди дворика медленно поднимался полупрозрачный, будто бы сотканный из тончайших светящихся нитей, купол. Поднявшись на приличную высоту, так, что накрытая им площадка достигла метров сорока в диаметре, купол прекратил расти, и перешел к следующей «фазе эволюции» – начал переливаться, словно половинка большой жемчужины, и отбрасывать яркие блики на все окружающее пространство.

В этих отсветах полуразрушенные сараи выглядели вполне приличными сооружениями, зимний лес не казался хмурым, а грязь и серый снег почти замаскировались под коралловый песок.

Трудно сказать однозначно, что подействовало на людей: ощущение нереальности происходящего, которое вызывали изменения окружающей местности в отсветах купола, или сопровождавшая его появление гипнотическая волна, но игнорировать загадочное воздействие не смог никто. Медленно, но верно из корпусов здания и из леса выбрались все, кто находился в радиусе ста метров от купола. И все столпились во внутреннем дворике.

При этом люди вели себя достаточно адекватно, а не как зомби. Чистильщики толпились отдельно и угрюмо косились на бойцов спецназа. Спецназовцы взяли их в полукольцо и тоже не светились дружелюбием. Но никто ни в кого не стрелял и даже не целился.

Внезапно объявленному светящимся куполом перемирию не соответствовали только негромкие реплики, которые отпускали некоторые из «принужденных к миру». В первую очередь, это были связанные Прохоров и Кулемин. Первый негромко требовал от чистильщиков его развязать, а второй что-то втолковывал сопровождавшим его бойцам и… одетому в униформу спецназа полковнику Грачеву.

Прохорова чистильщики развязали, а вот Грачев на увещевания генерала не отреагировал. Он вообще не обращал внимания на Кулемина. Полковник отдавал какие-то распоряжения спецназу и краем глаза следил за главными действующими лицами, которыми, безусловно, являлись Арбитры, Отступник и Вадим Фролов. Все они плюс Купер тоже выбрались из укрытия и встали перед куполом в первой линии.

– Это выносной переход в Шато? – спросил Вадим, оборачиваясь к Хранителю.

– Он самый, – Андрей бросил взгляд на Отступника. – Возникает по желанию Шато и только там, где находится Хранитель. И открывается ключами-метками только с согласия Шато. Теперь ты понимаешь, что обмен не мог состояться?

– Почему? – Отступник был не в силах оторвать взгляд от игры бликов на жемчужной поверхности купола. – Этот… гипноз… ерунда! Я сейчас… с ним… справлюсь!

– Не получится, – уверенно возразила Люся. – Шато не допустит. Хранитель, пригнать тележку с изделием?

– Нет, – Андрей покачал головой. – Шато не требуется это изделие. Он хочет чего-то другого.

– Деструктор! – вдруг проронил Павлов. – Я чувствую… он приближается! Он собирается с силами для удара!

– Он хочет сразиться с Шато? – спросила Люся удивленно. – Или пытается помешать нам? Хранитель, надо нейтрализовать Отступника, чтобы он не натворил бед!

– Руки… коротки, – майор потянулся за оружием, но «завис», словно в детской игре «замри».

– Я не понимаю, – прошептала Люся. – Что-то не так! Хранитель, так не должно быть!

Андрей не ответил. Он и сам видел, что дело нечисто, и тоже не понимал, в чем проблема. Главная странность заключалась в том, что умиротворяющее свечение перехода в Шато и гнет Деструктора нарастали одновременно, но при этом не пытались побороть друг друга, а будто бы наслаивались и взаимно усиливали воздействие на людей.