Текст книги "Хаоспатрон"

– Возня какая-то… – сказал Андрей. – Затвор щелкнул… хрип… еще… еще… удары… топот.

– Ушастый, – Прохор усмехнулся. – Я ничего не слышу. Купер, ты слышишь?

– Нет.

– А больше нечего слышать, – Андрей наконец перевел взгляд на товарищей, а затем на Люсю. – Стихло все. Можно не бежать.

Девушка встретилась с Луневым взглядом, и они замерли, играя в гляделки, как два школьника. Вот только в их молчаливой дуэли взглядов не было никакого соревновательного накала. И других понятных зрителям эмоций в их взглядах не читалось. Если бы такое было возможно, бойцы могли бы заподозрить, что эти двое мысленно беседуют. Но даже Купер, единственный из троицы зрителей, знакомый со словом «телепатия», не догадался применить этот термин к ситуации. Даже если предположить, что секретным хаоспатронам и неожиданно открывшейся способности Люси гипнотизировать окружающих не хватало для комплекта странности вроде телепатии – как говорится, бог троицу любит, – это предположение казалось очень уж фантастичным, слишком сказочным для вполне реальной ситуации.

– На тебя мое внушение не действует, – наконец негромко сказала Люся. – Ты поддался, обманул. Зачем ты замер?

– Услышал кое-что, вот и замер, – Андрей опять обернулся и поднял свой автомат к плечу. – Внимание! Рассредоточиться! К бою!

Группа тоже развернулась «кругом» и, насколько позволяли заросли, рассредоточилась слева и справа от тропы. На узкой дорожке остался только Лунев.

И еще тот, кто шел по тропе, быстро нагоняя разведгруппу.

– Отставить «к бою», – донеслась из зарослей негромкая команда. – Вояки! Становись в одну шеренгу.

– Товарищ майор! – на тропу выскочил Гаврилов.

Будь у Гаврилова хвост, он вилял бы им сейчас, как щенок при виде хозяина. У остальных настроение тоже поднялось, все-таки с майором они чувствовали себя спокойнее (пусть и обижались на него и подозревали во всех грехах), но так искренне и бурно, как Гаврилов, никто больше не радовался. Просто никто больше так не умел.

А еще, похоже, только Гаврилов на радостях не обратил внимания, что майор выглядит, мягко говоря, устрашающе. Фролов был одет в такой же плащ, как были у тех фарангов, на плече кроме автомата у него висел небольшой рюкзак, тоже явно трофейный, а в руках майор держал два американских «Ка-Бара», боевых ножа, полностью покрытых кровью. И плащ его был забрызган кровью. И лицо у Фролова было в мелкую красную крапинку.

Майор остановился и бросил ножи в землю с такой силой, что они вошли по самые рукоятки, затем сбросил рюкзак и оружие на тропинку, снял плащ и отстегнул от пояса флягу.

– Ну что, ребята-демократы, – майор обвел взглядом группу и протянул флягу Люсе. – Опять облажались? Полей.

Люся полила майору на руки, дождалась, когда он умоется, и достала из медицинской сумки марлю, чтобы Фролов вытерся. Все время, пока майор приводил себя в порядок, бойцы хранили молчание. Да и что им было ответить?

– Не их вина, – негромко проронила Люся. – Несчастный случай. Чистильщики стреляли в людей.

– Уроды, – Фролов вытерся и покачал головой. – Совсем страх потеряли. Ничего, дойдем, разберемся. Третий рубеж активен?

– Пока ничего не видели.

– Хорошо, – майор строго посмотрел на притихших морпехов. – Дальше иду с вами, иначе до объекта только мы с Люсей доберемся, – Фролов поморщился и сплюнул. – Бандерлоги.

– Чего тогда брали нас с собой? – обиженно проронил Прохоров.

– Не вы, – Фролов снова поморщился, затем смерил сержанта взглядом и бросил ему трофейный рюкзак. – Держи. Головой отвечаешь.

– Есть, – Прохор взвесил в руке трофей. – Маленький, а тяжелый. Что в нем, кирпичи?

– Патроны, – Фролов жестом подозвал Лунева. – Андрей, останешься здесь. Подежуришь недолго… минут пятнадцать. Потом пойдешь по нашим следам. Помнишь, как я тебя учил?

– Да, – Андрей сглотнул вязкую слюну и кивнул.

– Справишься? – Фролов заглянул ему в глаза.

– Так точно. – Голос Лунева немного дрогнул, и он откашлялся, делая вид, что у него запершило в горле.

Фролов на секунду задумался, а затем снял трофейный плащ и отдал Андрею.

– Хорошая броня, новейшая разработка, выручит, если что.

– Это я видел, – Андрей кивнул. – Пули не пробивают, но от контузии не спасет.

– Вот именно. Так что броня броней, а на рожон не лезь. Просто замаскируйся, как я тебя учил, и посиди тут в секрете. Не будет погони, топай за нами. Будет – посчитай, сколько у противника штыков, и уходи к реке, строго на восток. Через час там будут наши, доложишь Боброву о численности противника. Пусть идет другой тропой.

– Есть, понял, – Лунев снова кивнул. – Противник не кхмеры? Фаранги?

– Кто?

– Ну, белые, европейцы. Которые на реке нас обстреляли… Серегу грохнули… с кого вы эту броню сняли. Один даже русский.

– Это да, европейцы, – Фролов хмыкнул. – И кое-кто даже русский. Все правильно. Но ты не угадал. Сейчас не они нас интересуют.

– А кто?

– Увидишь – поймешь. Я говорил, если помнишь, тут много кто круги нарезает. И все на объект нацелены. Ну, все, Андрей, ни пуха.

– Разрешите вопрос напоследок.

– Никаких последков, – Фролов погрозил Андрею пальцем. – Крайний вопрос. Задавай.

– А почему Люся? Почему девчонку проводником взяли? Чтобы мы не скисали, даже если совсем тяжко станет? Или потому, что она гипнотизер?

– Раскусили? – Фролов снова усмехнулся. – Молоток, хорошо соображаешь, я в тебе не ошибся. Потом меньше объяснять придется. Но сейчас не до того, веришь, нет? Просто выдохни и делай, что приказываю.

– Понял, Евгений Сергеевич.

– Марш на позицию, – Фролов еще раз ободряюще похлопал Лунева по плечу. – Ты справишься. Точно знаю. Удачи!

Москва, 28 февраля 2012 года

Хранитель вернулся на временную базу Арбитража глубокой ночью, Наблюдатель к тому времени уже спал, утомившись излагать подробности «Кампучийской истории», поэтому встретились они только утром, на кухне.

– Какие новости? – Наблюдатель уселся за стол и потянул носом. – Кофе?

– Налить?

– Конечно! Так что ты выяснил? И почему так долго ездил? Я пытался установить связь, но ничего не вышло.

– И не могло выйти, – Хранитель кивнул. – Вибрация «дыма без огня» блокирует нашу связь в радиусе нескольких километров. Отступник спрятал Помощницу где-то в районе той самой башни.

– Во-от оно в чем дело! – протянул Наблюдатель. – Ларчик просто открывался. Отступник поставил, образно говоря, дымовую завесу. Что ж, он поступил предусмотрительно.

– Я исколесил всю территорию, но ничего не обнаружил. Видел издалека Отступника и его чистильщиков, но подобраться не сумел. А еще видел твоих протеже: Фролова и команду. Это ты навел их на башню?

– Их навел господин Павлов, – уточнил Наблюдатель. – Информацию Фролову подбрасывает коллега, ссылаясь на источник в Азиатском департаменте министерства. А насчет башни… я подумал, что теория должна подкрепляться наглядными примерами, иначе Фролов не поверит. По-моему, получилось убедительно, разве нет?

– Согласен, но все равно не одобряю. – Хранитель налил кофе. – Фролов мог вляпаться во вторичную вибрацию.

– Не мог, поскольку прибыл через два с половиной часа, – Наблюдатель покачал головой. – Программа мониторинга изучила характеристики вихря. Это новая модификация. Первичный и вторичный вихри следуют с минимальным интервалом, устойчивая зона поражения сохраняется около часа, а долговременная остаточная вибрация почти безопасна для живых объектов.

– Получается, Отступник не теряет времени даром, в духе времени работает над модернизацией? – Хранитель недоверчиво посмотрел на коллегу. – Разве у него есть для этого возможности?

– Пока не выяснил. Но, похоже, в деле имеется второе дно. Кто-то помогает Отступнику именно в техническом плане, а не только поддерживает его морально и… на тонком уровне.

– И у кого есть такие технические возможности? – Хранитель задумчиво уставился на кофейную чашку. – Для модернизации нужны секретные лаборатории вроде той, в которой мы побывали вчера. Отступник связался с западными спецслужбами?

– На западе он вне закона. Вспомни отряд легионеров. В свое время я постарался, чтобы французы узнали, кто виновен в их гибели. Простить такое Отступнику они не готовы.

– Восточный след? – Хранитель поднял взгляд на коллегу.

– Тоже исключается. Помощница поддерживает теплые отношения с китайской разведкой. Отступник не мог заключить с ними договор в обход Помощницы.

– Значит, все-таки наши, – сделал вывод Хранитель. – Придется учесть и этот момент. Как в целом продвигается вербовка Фролова?

– Думаю, он крепко задумался. На сон грядущий я отправил ему новый эпизод «Кампучийской истории», как раз в нем упоминается отряд французских легионеров. А чуть позже Вадим Евгеньевич получит основные данные, и вот тогда… впрочем, не буду забегать вперед, чтобы не сглазить.

– Хорошо. Продолжайте, коллега, свою информационную войну, а я все-таки продолжу активные поиски, – Хранитель допил кофе и поднялся из-за стола. – Морской закон, чашки мыть вам.

– Всегда так, – Наблюдатель усмехнулся. – Постарайтесь остаться на связи, Хранитель. Хотя бы на обычной. Мало ли что? Ситуация может измениться в любой момент.

– Договорились, – Хранитель вышел в коридор, взял с полки наплечную кобуру с двумя пистолетами, надел, а сверху накинул куртку. – Вам тоже совет, коллега, не забудьте сменить пижаму на нормальную одежду. Мало ли что? Ситуация может измениться в любой момент.

– В расчете, – Наблюдатель прицелился в товарища пальцем и усмехнулся. – Так и сделаю…

…Едва Хранитель выехал за ворота охраняемой территории поселка, к его машине прицепился хвост. Две неприметные легковушки повисли на дистанции в сто и двести метров, словно консервные банки на веревочке, а немецкий внедорожник чудовищного коричневого окраса занял позицию в левом ряду. В отличие от легковушек, «немец» то приближался, то отставал, временно перестраиваясь в правый ряд и пропуская вперед гражданские машины. Такая плотная опека говорила только об одном: Отступник пытался контролировать передвижения Хранителя, а не просто следить за ним.

– Ты меняешь позицию, Отступник, и поэтому хочешь меня попридержать? – проронил Хранитель себе под нос и покачал головой. – Зря теряешь время, я все просчитал. Из района башни ты можешь перебазироваться лишь в одном направлении, юго-восточном. А еще мне очень интересно, как ты будешь блокировать нашу связь с Помощницей, когда покинешь зону прикрытия хаосвихря?

«Как обычно!»

Эти два слова будто бы накатили из глубин сознания, подобно высокой черной волне. Нереальная холодная волна разбилась о выстроенный за годы тренировок воображаемый пирс и ушла назад, но неприятный осадок в виде грязной пены на поверхности волнореза все-таки остался.

Хранитель поморщился. Потусторонний Покровитель Отступника не раз пытался помочь своему подручному. Физически он ничего не мог, лишь давил на психику, запугивал или заставлял делать неправильный выбор, но в большинстве случаев этого оказывалось достаточно. В подавленном состоянии любой боец становился легкой добычей, испуганные люди теряли волю к сопротивлению, а неверный выбор оборачивался потерями. Хранитель сплошь и рядом видел физические результаты виртуальной деятельности вражеского Покровителя. Особенно разошелся этот загадочный тип из тонкого мира, когда обескровленный Отступником Арбитраж проиграл битву за Интернет. На просторах сети Покровителю Отступника не было преград, и он, особенно в последнее время, выкладывался на всю катушку: со страшной силой запугивал, морально подавлял и деструктивно настраивал народ. Хранитель даже придумал ему новое название – Деструктор, взамен устаревшего и во многом случайного «Большое Зло» или узкоспециального «Покровитель Отступника».

В общем, сейчас этот самый Покровитель-Деструктор пытался вновь виртуально прикрыть своего любимчика и давил на психику Хранителю, чтобы тот не смог установить специальную связь с Помощницей.

Получалось, Отступник подстраховался со всех сторон: Хранитель сейчас находился под контролем противника и физически, и морально. Вопрос, насколько надежен этот контроль? Скорее всего Отступник не питал особых иллюзий на сей счет, особенно после того, как Хранитель отразил воображаемую атаку Деструктора.

– Отступник упомянул Балашиху, Хранитель! – проступила белая надпись на поверхности воображаемой черной пены.

– Понял, – дублируя свои мысли, вслух произнес Хранитель. – Ты в порядке, красавица?

– Большое Зло… Деструктор… блокирует связь, – теперь надпись на черной пене была красной, что свидетельствовало о напряжении, с которым Помощница сумела пробиться в мысленный эфир.

– Потерпи, я взял след!

– Будь осторожен! – эта воображаемая надпись получилась темно-серой, едва различимой, и уже в следующую секунду связь пропала вовсе.

– Не в первый раз! – все-таки ответил Хранитель, после чего утопил педаль акселератора и бросил машину в левый ряд.

По маневренности машины подручных Отступника значительно превосходили классический джип Хранителя, поэтому партию в «дорожные шашки» ему выиграть не светило, но там, куда вскоре свернул черный внедорожник, легковушкам делать было нечего, и даже возглавляющей группу преследователей «шоколадке» пришлось несладко. Что бы там ни писали журналисты, корыстно влюбленные в немецкие «как бы внедорожники», в грязной каше изувеченного тракторными колеями бездорожья классический японский джип чувствовал себя гораздо увереннее преследователя.

Хранитель выбрал наиболее безобразное направление и двинулся по нему, ориентируясь на показания встроенного в центральную консоль компаса да на серые очертания поселка в просвете между двумя лесополосами. Прежде чем начать заезд, следовало бы свериться с навигатором, но Хранитель и без подсказок GPS знал, что движется в верном направлении. На этой местности он хорошо ориентировался лет с семи-восьми. Недалеко отсюда, в одном из дачных поселков на берегу Клязьмы, он проводил летние каникулы в таком далеком и безмятежном детстве.

Народная мудрость «Чем круче джип, тем дальше идти за трактором» едва не воплотилась в жизнь почти посередине «пересеченной расп…яйством местности», но Хранитель хорошо знал свою машину и владел кое-какими секретами управления подобной техникой, поэтому все обошлось. Более того, легкая пробуксовка принесла определенную пользу. Увидев, что в холодной липкой грязи туго приходится даже «классику», немецкая «шоколадка» поднялась на пневмоподвеске и дала задний ход.

– Типичное поведение немцев под Москвой, – Хранитель взглянул в зеркало и усмехнулся: – Держись, красавица. Скоро буду на месте.

Рейд по этой пересеченной местности успешно завершился на узкой, но асфальтированной дороге, огибающей ближайший перелесок. Хранитель проехал по ней до перекрестка с шоссе и свернул налево. Вскоре он очутился перед новым пересечением, на этот раз с главной трассой. «Шоколадка» противника уже давно вырулила из грязи, но след из комьев земли пока был виден, встречные и попутные машины не успели раскатать его тонким слоем до полного исчезновения. Хранитель двинулся по следу, одновременно пытаясь уловить на интуитивном уровне, куда мог свернуть коричневый «немец» и свернул ли он вообще.

Интуиция утверждала, что следует поднажать и ехать строго по прямой, тем более что именно этот путь вел в Балашиху, о которой упоминала Помощница. Однако километров через пять Хранитель засомневался, что сумеет догнать «шоколадку», да и насчет Балашихи у него возникли сомнения. Скорее всего Отступник специально озвучил ложную конечную точку маршрута. Основанием для сомнений стали сигналы навигатора машины, особая начинка которого работала под жестким контролем Программы Арбитража.

Система мониторинга улавливала присутствие поблизости «меченого» оружия. То есть где-то рядом находилось оружие, побывавшее в хранилище Шато, но по какой-то причине возвращенное в «большой мир». Вариантов было два: либо это было нечто взятое для выполнения текущих задач Арбитрами, либо что-то украденное Отступником. И в первом, и во втором случае Хранителю следовало двигаться на сигнал. Ведь система могла уловить сигнал «метки», которой владел Арбитр только в трех случаях: если имуществом Шато временно распоряжались Хранитель, Помощница или Наблюдатель. Самого Хранителя система автоматически исключала, Наблюдатель был далеко, оставалась только Помощница. То есть, как ни старались Отступник и Деструктор, полностью изолировать Помощницу им не удалось. Если же программа вычислила «меченое» оружие Отступника, фактически ничего не менялось – Хранителю следовало ехать на сигнал. Что он и сделал.

На этот раз не пришлось срезать путь через бездорожье. В сторону источника сигнала шло более-менее приличное шоссе. Всего через десять минут Хранитель очутился на «замкадовской» городской окраине, а еще через пять углубился в спальный район и увидел то, что искал. Далеко впереди маячила колонна из трех машин, замыкал которую заляпанный грязью коричневый внедорожник.

Хранитель прибавил и через пару минут почти нагнал машину противника, но… бывшие преследователи выкинули неожиданный фортель. В крыше «немца» открылся люк, из которого высунулся боец с короткой винтовкой. В следующий миг машина нырнула под пешеходный мостик, а еще секундой позже раздался выстрел, и мостик тут же подернулся синевато-серой пеленой хаосвихря. Мостик на глазах начал таять, а на десятой секунде исчез.

Поскольку выстрел прозвучал едва слышно, и характерный хлопок взорвавшейся пули хаоспатрона тоже не сильно нарушил общий шумовой фон пригорода, исчезновение мостика прошло практически незаметно для окружающих. Да и не было никаких окружающих в поле зрения. В полдень на спальной окраине со свидетелями туговато. Может быть, из окон ближайших домов кто-то и видел, что произошло, но вряд ли поверил своим глазам.

«Оно и неудивительно, как в такое поверишь? – Хранитель ударил по тормозам. – Для нормального человека это ведь мистика какая-то».

Хранитель прижал машину к обочине и окинул взглядом окрестности. Дальше ходу не было. Уж кто-кто, а Хранитель точно знал, чем грозит попадание в зону воздушной вибрации, которая возникала после взрыва пули хаоспатрона. И знал, что спустя некоторое время обязательно возникнет довольно продолжительная вторичная вибрация, а значит, путь под мостиком заказан, и надолго.

– Программа засекла пиковую активность! – Сам собой включился коммуникатор, и на связь вышел Наблюдатель. – Что случилось?

– Отступник снова выстрелил хаоспатроном. Я опять потерял след.

– Ты уверен, что это был след?

– Теперь уверен. Помощница сумела выйти на связь и сориентировала на Балашиху, но я поехал сюда. Программа засекла сигнал «меченого» оружия.

– И ты решил, что Отступник не доверит такое оружие никому, а значит, должен быть именно здесь?

– Да.

– А о том, что он может доверить подручным перевозку Помощницы, ты не подумал?

– Уверен, в этом вопросе он тоже не станет рисковать. Я правильно действовал. Удалось подобраться ближе, чем вчера, даже почти нагнал, – Хранитель невесело усмехнулся. – Но и только. Один в поле не охотник.

– Иногда ты слишком самоуверен, Хранитель.

– Иногда, – согласился Хранитель. – Долговременные остаточные вибрации после двух выстрелов создали обширную «слепую зону» для нашей специальной связи. С одной стороны, это плохо, но с другой – эта проблема лишает преимущества и Отступника. Ни он, ни его покровитель Деструктор тоже не могут выйти на нашу волну и проследить за нашими перемещениями или разговорами. Я останусь в «слепой зоне» и заодно заглушу обычную связь. Ровно на сутки перехожу в полностью автономный режим. Ты знаешь, что делать в этом случае.

– Заметано, Хранитель, – сказал Наблюдатель. – Хороший ход. Пусть Отступник понервничает. Впрочем, вряд ли он будет нервничать. Ему и без того найдется чем заняться. Военные наконец-то засомневались, что разгром лаборатории – дело наших рук. Теперь в разработку попал и Отступник со своими чистильщиками.

– Хорошая новость.

– В целом да, но… кого военные найдут раньше – нас или Отступника, – вот в чем вопрос.

– Как раз не вопрос, коллега, – уверенно заявил Хранитель. – Сомнения у контрразведки возникли неспроста. Это я подкинул им информацию для размышлений.

– Надеюсь, без подробностей?

– Какой смысл терять время, расписывая подробности? Я поступил проще. Отправил контрразведчикам фото Отступника.

– И что? Как эти ребята поняли, кто перед ними и каким образом он связан с происшествием? На записях из лаборатории засветился ты, а не Отступник.

– Есть в контрразведке кое-кто знающий и меня, и Отступника по прежним делам. Помнишь кавказскую историю, когда я оставил Отступнику шрам на лице? Офицер, который при этом присутствовал, теперь служит здесь, и он в курсе почти всей истории нашего с Отступником противостояния, начиная с Кампучии. Думаю, увидев оба снимка почти одновременно, он сразу понял, о чем идет речь. Собственно, на это я и рассчитывал.