Текст книги "Спецназ Великого князя"

– По-быстрому собрать трофеи! – распорядился Фёдор.

Оружие собирали, срезали или срывали с поясов кошели. Трофей в бою добыт, не мародёрство. Монеты литовские чудные, на рубли не похожи, с профилем Казимира, уже умершего. Да всё равно, чей профиль на монете, купцы русские любые монеты принимают по весу, хоть золотые, хоть серебряные.

К вечеру сотня в Вязьму вернулась, нагруженная трофейным оружием, шлемами и кольчугами. Хорошее оружие или броню казна выкупала, а что похуже, брали кузнецы-оружейники. Подремонтируют или вовсе перекуют и продадут. А ратнику, что трофей на меч взял, приварок к жалованью.

Столкновения продолжались ещё всю осень и зиму. И лишь пятого февраля 1494 года был заключён мир. По нему большая часть земель, завоёванных войском Ивана или присоединённых путём перехода князей на службу Московскому государству, входили отныне в состав земель московских. Вязьма стала частью русского государства, но литовцам вернули Любуцк, Мезецк, Мценск. Также Иван дал согласие на брак дочери Елены с Великим князем литовским Александром. Выставив заставы на новом порубежье, русские рати ушли. Но на вновь обретённых землях остались дружины князей, перешедших на службу к Ивану.

Полк Фёдора на постоянное место квартирования вернулся. Для женатых стрельцов радость, с семьями повидаться, домашней еды откушать, в баньке помыться, душой отмякнуть. А ещё и жалованье домой принести. Исправно царь Иван войску платил. Да и было из чего. Государство его многими землями приросло, увеличилось кратно. Налоги в столицу стекались. А без рати, чтобы царь сделал, когда окружение спит и видит земли русские растащить. Не Орда, так Литва или Ливония зубы точат, а то и шведы.

По Ореховецкому договору 1323 года новгородцы уступили шведам часть территорий. Теперь, по мнению Ивана III, настал черёд вернуть эти земли. В 1492 году на реке Нарове, напротив литовской Нарвы, была построена крепость Иван-город. Восьмого ноября 1493 года царь Иван через послов заключил союзнический договор с датским королём Иоганном, соперником давним и врагом правителя Швеции Стеном Стуре. В 1495 году русское войско осадило шведский Выборг. Город, как и стены, был каменный, в городе сильный гарнизон. Опыта штурма каменных крепостей у русских не было. Понеся потери, русское войско вернулось в Новгород. Зимой и весной 1496 года русские совершили ряд рейдов по территории шведской Финляндии. Воеводой был князь Василий Патрикеев по прозвищу Косой. В ответ шведы в августе 1496 года спустились по Нарове на семидесяти судах, высадились у крепости, в то время ещё недостроенной, начали штурм. Князь Юрий Бабич, наместник Иван-города, трусливо сбежал. Защитники ожесточённо оборонялись, но шведы 26 августа в крепость ворвались. Недалеко от крепости в это время были с войском воеводы Иван Брюхо и Иван Гундор, но на помощь не пришли, струсили. Шведы, ворвавшись в крепость, устроили резню, убив три тысячи человек, не пощадив женщин и детей, небольшую часть ратников взяли в плен.

Имущество крепости разграбили, подожгли строения и отбыли. Царь снова послал к Иван-городу войска и строителей, и крепость в короткое время восстановили, причём учли ошибки, которые позволили шведам ворваться в укрепление. В марте 1497 года со шведами было заключено перемирие сроком на 6 лет. Но Иван ждал подходящего случая, кроме того, войска были задействованы в мятежной Казани и Литве. Сражаться на три фронта, если считать Швецию, просто не было сил.

В среде казанской знати, недовольных политикой хана Мухаммеда-Амина, сформировался заговор, во главе которого стояли мурзы (князья) Кель-Ахмед, Урак, Садырем и Агиш. Они пригласили на ханство сибирского царевича из ногайцев Мамука, который летом 1495 года прибыл с войском в Казань. Мухаммед-Амин с семьёй бежал на Русь. Однако Мамук стал конфликтовать с пригласившими его мурзами и знатью. Когда Мамук пошёл в набег, произошёл переворот. На престол казанский был приглашён проживавший в Московском государстве Абдул-Латиф, брат Мухаммеда-Амина. Мурза Урак попытался в 1499 году посадить на ханство Агалака, брата смещённого Мамука. Абдул-Латиф запросил помощи у царя Ивана, и государь послал войско. Абдул-Латиф удержался у власти при помощи русских.

Практически в тот год от наместника московского в Вязьме поступило донесение о притеснении православных в Смоленске. Дочь Елена тоже письмом пожаловалась отцу, что её склоняют принять католичество. Царь Иван послал к своим западным границам московскую рать. Литва за время перемирия собрала силы, их возглавил гетман, князь Константин Острогожский. Иван, памятуя о крымском союзнике, сразу направил Менгли-Гирею просьбу выступить походом на Литву.

Театр военных действий был велик, около девятисот километров по фронту, от Валдайской возвышенности и до земель Большой Орды. И располагались на нём многие города, из которых главными были Смоленск и Дорогобуж. Русская рать состояла из четырёх частей. Одна стояла в Твери в резерве, готовая выступить в любой момент. На восточном направлении действовал Александр Владимирович Ростовский, на среднем – Юрий Захарович Кошкин. Его целью был Дорогобуж. Южнее действовал Яков Захарович Кошкин, быстро овладевший Брянском и Северской землёй. В Брянске пленили литовского наместника Станислава Борташевича и вместе с брянским епископом отослали в Москву. Князь Василий Шемячич и Семён Стародубский сразу перешли со своими дружинами под московскую руку. Гомель и Рыльск последовали их примеру. Вместе с русскими ратниками позже сражались против литовцев под Мстиславлем. В мае 1500 года Юрию Кошкину удалось овладеть Дорогобужем. Но войско его было невелико, да и потери понесло. Кошкин разбил лагерь на Митковом поле, поджидая подхода войска тверского Даниила Щени.

Великий князь Александр отрядил на борьбу с московитами князя Острожского Константина Ивановича. Князь, прибыв в Смоленск, получил известие, что за рекой Ведрошей на Митковом поле стоит малая русская рать. Острожский со смоленской ратью и воеводой Станиславом Петровичем Шишкой поспешил к Ведроши, надеясь разгромить войско Кошкина. И надежды эти имели под собой основу: шедшая с Острожским рать имела численность в сорок тысяч человек, да при пушках и пищалях, тогда как Кошкин имел в пять раз меньше. Уже у Дорогобужа дозоры Острожского поймали русского ратника. Тот сказал, что ожидается подход русских войск. Острожский не поверил, и пленного повесили. Но когда он через день подошёл к селу Лопатино, что южнее Миткова поля, увидел большую русскую рать. Это успел подойти Даниил Васильевич Щеня. К большому полку примкнули перебежавшие князья литовские Семён Иванович Стародубский и Василий Иванович Шемячич. Передовым полком командовали князья Михаил Фёдорович Телятевский-Микулинский, Пётр Васильевич Телепень-Оболенский и Владимир Борисович Туренин-Оболенский. Полк Правой руки возглавлял Иосиф Андреевич Дорогобужский, Фёдор Васильевич Телепень-Оболенский, Иван Михайлович Перемышлевский и касимовские татары. Полк Левой руки – князья Владимир Микулинский, Дмитрий Васильевич Киндырев и Пётр Иванович Житов. Сторожевым полком заправляли Юрий Захарьевич Кошкин и Иван Васильевич Щадра-Вельяминов.

В итоге у москвитян тоже вышло сорок тысяч ратников. Силы противостоящих сторон случились равны. Теперь всё решали стойкость войск и полководческое умение воевод. Основные силы московские стояли от деревни Еловки до Хатуни. Правый фланг московской рати прикрывал Днепр, а левый – густой лес. Щеня отправил на западный берег реки Ведроши Передовой полк, на восточном оставался Большой полк. Сторожевой полк и татарскую конницу Даниил Щеня определил в засаду. Именно засада с Кошкиным во главе в дальнейшем переменила исход битвы.

Битва началась 14 июля, когда Острожский атаковал Передовой полк. Малочисленная русская рать не выдержала, стала отступать, переходить по мостам через Ведрошу и за реку Тросну (ныне Рясна) к Миткову полю. Часть войск Острожского перебралась на правый берег реки и была атакована Большим полком. Завязался долгий и тяжёлый кровопролитный бой.

Фёдор со стрелецким полком стоял на левом фланге Большого полка, артиллерия была собрана на правом. Когда литовцы прорвались на восточный берег Ведроши, стрелецкий голова отдал команду:

– Первая сотня, целься, пли!

Фёдор командовал первой сотней. Прицелились в конную лаву, дали залп, тут же отошли назад, уступив место второй сотне, и так по очереди. Когда выстрелила четвёртая сотня, первая уже перезарядила пищали. А стрелять невозможно. Большой полк, его конница, ринулся в атаку. Всадники смешались, стрелять нельзя, вероятность попасть в своих велика.

Пушки с правого фланга тоже прекратили огонь. Литвины начали теснить, и Щеня ввёл в бой полк Кошкина из засады. В первую очередь русские ратники стали подрубать деревянные опоры мостов, чтобы лишить возможности литовцев отступить. Татары, бывшие в засаде, ударили войску Острожского в тыл, получалось – окружены ратники Александра. Бой шёл долго, уже солнце давно перевалило за полдень. Потери с обеих сторон ужасающие. Гонец привёз распоряжение от воеводы Щени для стрелецкого головы – оставить пищали, седлать коней и идти в бой. Фёдор понял – положение серьёзное сложилось. Для многих стрельцов конно идти в атаку и поработать сабелькой – дело привычное. Кони в лесу спрятаны, под седлом. Сотня за сотней выезжали – и в бой. Фёдор во главе своей сотни. Врубились в литовцев с фланга. Ратники с обеих сторон притомились уже, бой шестой час шёл. И свежая подмога очень кстати. Фёдор с ходу срубил молодого литовца, схватился биться с ратником. Вроде лицо знакомое, но опознать наносник шлема мешает. Обменялись ударами, стрелец из сотни Фёдора сотнику решил помочь, извернулся, саблей по левому бедру литовца полоснул. Вскричал ратник, вот тут припомнил его по голосу Фёдор.

– Вятский боярин Фомичёв? – вскричал он.

– Так это ты, пёс московский? То-то я вижу, харя мне твоя знакома!

Вскипел Фёдор. Он боярина пожалел, больше из-за детей. А он с саблей да ещё псом обозвал. Боярин, хоть и ранен в ногу, стал остервенело саблей рубить. У Фёдора щита нет, пищальникам он не положен. Пришлось все удары на саблю принимать. Боялся только – как бы не сломался клинок, тогда верная смерть.

Недалеко щелчок тетивы, боярину стрела в шею угодила. Кровь ртом хлынула, зашатался в седле, да и упал. Видно, так зол на царя Ивана был, что в ополчение литовское пошёл, а нашёл смерть свою. Фёдор обернулся. У опушки несколько лучников русских стоят и почти непрерывно стрелы пускают. Фёдор с лошади соскочил, забрал у убитого боярина щит, с ним надёжнее. Стрельца литовец теснит, роста огромного. Фёдор на выручку кинулся, напал с левого бока, ударил саблей по шлему, аж искры высек. Удар литовца оглушил только. Замер на миг, а стрелец ему саблей в глаз ткнул.

Мёртвых тел было столько, что бой уже стал невозможен. Часть ратников Кошкина смогла ранить и захватить в плен князя Острожского, а с ним десяток бояр. Литовцы, лишившись руководства, побежали. А мосты разрушены, сзади русские ратники. Кто посообразительнее, скинули шлемы и кольчуги, побросали оружие и, держась за коней, переправились на другой берег Ведроши. Русские преследовали литовцев до реки Палмы. Потери литовского войска были ужасающими, убитыми и утонувшими до тридцати тысяч. Удалось уйти от погони смоленскому воеводе Кишке и нескольким сотням воинов. Вместе с князем Острожским были пленены и доставлены в Москву новогрудский наместник Иван Хребтович, князья Друцкий и Мосальский, также захвачены пушки и обоз. Смоленская рать была наиболее многочисленной и боеспособной и в один день практически прекратила существовать. К слову, потери московитов были немного меньше, их число доходило до двадцати тысяч, но из всех стычек с Литвой самые кровопролитные.

Гетман Острожский сидел в темнице и был помилован и освобождён уже сыном Ивана III, Василием III. Александр, Великий князь литовский, убоялся захвата и развала своего государства, объединился с Польшей в 1502 году, подписал союзный договор с Ливонским орденом. А 25 марта 1503 года был подписан с Москвой мирный договор на шесть лет. Русские приобрели 19 низовских городов, из них важнейший Брянск.

Через три недели после боя на Ведроше Яков Захарьевич Кошкин взял Путивль, самый южный в этой войне.

Ситуация с Литвой осложнялась тем, что 17 июня 1501 года в Торуне умер старший брат Александра, Ян Ольбрехт, король польский. Сеймом был избран новый король – Александр, произошло это 12 декабря 1501 года. И теперь Александр мог задействовать против Московского государства не только литовское войско, но и польское.

Но мирный договор был подписан 6 марта, а через месяц, 7 апреля 1503 года умерла великая княгиня и царица Софья. К ней в народе, среди священнослужителей и придворных отношение было разным. Одни ненавидели, другие боготворили.

Но царь Иван Софью любил, она часто подсказывала ему правильные ходы в политике.

Похоронили Софью со всеми подобающими царице почестями в саркофаге, в усыпальнице Вознесенского собора в Кремле, рядом с Марией Борисовной, первой женой Ивана III.

В браке с Софьей родились двенадцать детей. Анна и Елена умерли в младенчестве. Дочь Елена стала супругой Великого князя литовского, а затем и короля польского Александра. Иван Молодой был соправителем отца с 1477 года. И Иван III предполагал завещать ему государство. Иван Молодой женился на Елене Волошанке, дочери господаря Молдавии Стефана Великого. В браке родился сын Дмитрий. В 1490 году Иван Молодой заболел «камчучаю в ногах», как тогда называли подагру. Софья выписала из Венеции лекаря Леона, который пообещал Ивана Ивановича вылечить. Но 7 марта 1490 года княжич скончался. После тризны врача казнили. Подагра не та болезнь, от которой умирают.

Князь Курбский заподозрил, что Ивана Молодого отравили, причём его жена Елена, окружившая себя разного рода колдунами. Иван III наложил на Елену Волошанку и сына её Дмитрия опалу. Сын Василий Иванович был жалован великим княжением, наследовал государство. Елену Волошанку и её сына Дмитрия заключили в узилище, где она умерла 18 января 1505 года. Сын пережил мать на четыре года и в 1509 году скончался в «нужде великой от глада».

Сын Ивана, Юрий, стал князем Дмитровским, Дмитрий Жилка – князем Угличским, дочь Евдокия – супругой татарского царевича Худай-Кула. Феодосия вышла замуж за воеводу, князя Василия Даниловича Холмского. Симеон Иванович стал князем Калужским, а Андрей – князем Старицким.

После смерти жены Иван, жену любивший и уважавший, как-то разом сник, постарел, а вскоре ослеп на один глаз.

Но жизнь продолжалась. Ещё в 1500 году великому магистру Ливонского ордена Вальтеру фон Плеттенбергу было направлено литовское посольство с предложением о союзе против Москвы. Поскольку магистр прекрасно знал об увеличении земель и воинства московского, он долго раздумывал. И согласие своё дал в 1501 году, когда уже было известно поражение литовцев под Ведрошей. Успехи московитов сильно обеспокоили ливонцев, и договор с Литвой был подписан 21 июня 1501 года в Вендене. Немного ранее, в мае 1501 года в Дерпте были арестованы под надуманными предлогами более двухсот русских купцов, а имущество их разграблено. Направленных в Ливонию псковских послов задержали. Это уже прямой вызов Пскову и Москве. Царь Иван направил в Псков отряд из Великого Новгорода под командованием князя Василия Васильевича Шуйского, а из Твери рать под руководством Даниила Александровича Пенько. В начале августа обе рати встретились в Пскове, соединились с отрядом псковского воеводы, князя Ивана Ивановича Горбатого. Соединённое войско вышло из Пскова и 22 августа подошло к ливонской границе. Навстречу им двигались ливонские рыцари, которые 26 августа перешли русскую границу.

Войско ливонцев вёл сам великий магистр, двигались в сторону города Остров, где уговаривались с Александром соединить силы и ударить по Пскову. Ливонская рать имела 6 тысяч ратников, столько же соединённые русские силы. Столкнулись внезапно, на встречном марше 27 августа. Но у ливонцев было значительное превосходство в пушках и пищалях. Битва произошла на реке Серице в 10 верстах от Изборска. Передовой полк, состоявший из псковичей, под командованием псковского посадника Ивана Теншина, атаковал авангард ливонцев и опрокинул их, погнал рыцарей. Преследуя, горя азартом, псковичи натолкнулись на основные силы ливонцев. Пока псковичи бились с авангардом Ордена, ливонцы установили и зарядили пушки и, когда показались псковичи, дали залп. Воевода Иван Теншин был убит в числе первых. Псковичи понесли серьёзные потери, а хуже того, было потеряно управление войском. Передовой полк стал отходить. Ливонцы перенесли огонь на подходившие основные силы русской рати. Потери, сумятица, русские стали отходить, бросив обоз, отступили к Пскову. Ливонцы не преследовали русскую рать, а пошли к Изборску, осадили крепость. Гарнизон нападение отбил. Ливонцы не стали задерживаться, двинулись к Пскову. Через броды реки Великой им перейти не удалось, псковичи заранее поставили крепкие заслоны при пушках, и ливонцы направились к небольшому городку Остров, который осадили 7 сентября. На деревянный городок обрушили огонь пушек, причём стреляли калёными ядрами, вызвав многочисленные пожары. В ночь на 8 сентября начали штурм. Противостоять шеститысячному войску хорошо вооружённых, обученных, опытных рыцарей малочисленные защитники не смогли. Ливонцы ворвались в горящий город и вырубили всех жителей и защитников, всего четыре тысячи. Практически не захватив трофеев, ливонцы вернулись на свою территорию. Рыцари бы и дальше продолжили свой поход, но в войске вспыхнула эпидемия, и сам великий магистр заболел. Кроме того, хоть и была договорённость, литовцы свою рать не прислали. Александру, новому королю Польши, было не до войны, он занимался престолонаследием. Когда ливонцы ушли, литовцы прислали небольшой отряд, который безуспешно осадил Опочку, взять её не смогли и ушли.

Обеспокоенный Иван, царь московский, послал на псковские земли московскую рать под командованием воевод – князей Даниила Щени и Александра Оболенского. С ними шёл союзный отряд казанских татар. Соединившись с псковичами, рать в конце октября пересекла границу и вторглась в Ливонию. Восточные земли Ордена, особенно Дерптское епископство, подвеглось опустошению. Только убитых и пленных насчитывалось 40 тысяч. С ратью шёл полк, в котором служил Фёдор. Московская рать, в отличие от татар и ливонцев, тяготела к зимним кампаниям. Зимой по льду передвигаться легче и быстрее, к холоду и снегу русские привычны, одежда соответствующая. А главное – меньше трудностей со снабжением. Царь Иван урок с походом на Смоленск запомнил, когда неудача была следствием недостаточного снабжения, из-за чего войска начали голодать, был падёж лошадей. За любым московским войском следовал обоз. К примеру, на 40 тысяч рати требовалось ежедневно 10–12 тонн крупы, 16 тонн мяса, 800 кг соли. Лошади – строевые, запасные, вьючные, тягловые потребляли ежедневно 600 тонн твёрдого фуража – овёс, ячмень, и 950 тонн сена. На ратника ежедневно выделялось 300 г сухарей, 400 г мяса, 20 г соли и 2 литра пива. Учитывая, что рать проходила в сутки 25–30 км, дальние походы требовали время, расходов больших и огромных, растянувшихся на несколько вёрст обозов.

Ливонцев Фёдор, как и все ратники, ненавидел люто. Литовцы тоже враги, но у них и вера православная, и язык русский. А Ливонский орден – по большей части немцы, хотя есть и датчане. Вера римская, жестоки чрезвычайно, спесивы. Но враги сильные, опытные, обучены, с ног до головы в латы закованы, а ещё огненным боем горазды. И пушки есть, и кнехты из немцев, ливов и эстов аркебузами вооружены. Эсты и ливы из коренных народностей, служить немцам шли охотно за жалованье и трофеи и дрались стойко. Так что поход не представлялся лёгкой прогулкой, как по некоторым уездам Литвы, когда иной раз города без боя ворота открывали.

Первое столкновение с небольшим отрядом немцев случилось в Дерптском епископстве. Так у ливонцев именовались уезды. Ливонский орден – организация военная, но религиозного толка, якобы несущая свет истинной веры язычникам, коими рыцари считали всех, кто не исповедовал католицизм. Правда, и у рыцарей появилась «ересь», как они сами называли лютеранство, ведь почти все ливонцы католики.

Защита русских уступала орденской. Щиты деревянные, обитые кожей и окантованы железом, шлемы и кольчуги. Лишь у части ратников наножи и наручи. А у союзных татар защита вообще смешная – тегиляй, поверх которых нашиты железные пластины. Одно слово – лёгкая конница. Но она сыграла значительную роль.