Текст книги "Клинок ведьм"

– Я доверяю лишь тем, кому сохранил жизнь. – Ренвик сжал челюсти. – Тадор верен мне, а не Короне.

Руа понимала его. Правда, она не знала, каково это – когда кто-то был предан только тебе. Даже свою телохранительницу, Бри, она одолжила на время у сестры.

Внезапно над их головами раздался отрывистый птичий крик, а затем с неба спикировал ястреб. Руа отшатнулась, закрыв лицо руками.

– Птица не причинит тебе вреда. – Тадор усмехнулся. Его улыбка выглядела покровительственной, и это не понравилось Руа. Она нахмурилась и тут же почувствовала взгляд Ренвика. Конечно, он видел, как она испугалась ястреба. Пытаясь скрыть смущение, Руа решила представить Бри:

– Это Бриата… – Черт, она ведь даже не знала ее фамилии! Но Бри пришла ей на помощь.

– Катулл, хотя ему это и так известно. Если до места ночевки нам придется добираться восемь часов, то давайте поспешим, – сказала Бри, но с места не сдвинулась, ожидая дальнейших указаний Руа.

Тадор окинул Бри взглядом, и его губы растянулись в пошлой ухмылке. Руа тут же напряглась, готовая отчитать его за то, что он так неподобающе относится к ее телохранительнице, но Бри ее опередила:

– Я уже говорила тебе, Тадор. Если думаешь, что я стану твоим спарринг-партнером, то ты ошибся адресом.

Руа поняла, о каком именно «спарринге» говорит Бри. Она отвернулась и пошла к саням, ее стражница подмигнула Тадору и направилась следом. Руа уже и забыла, что все эти фейри принадлежат к знати и с детства знают друг друга. Вероятно, они посещали одни и те же праздники, балы и маскарады.

Когда они подошли к саням, слуга, сидевший рядом с возницей, спрыгнул со своего места и с поклоном открыл им дверь. Возница потянулся к заплечному мешку Бри:

– Могу я взять вашу сумку? – Но стражница выдернула кожаные ремешки из его рук.

– Нет, нельзя, – отрезала она.

– Но… но у нас есть сани для багажа. Багаж Ее Высочества уже там и… – Его голос звенел, словно то, что Бри собиралась взять сумку с собой, было настоящим святотатством.

– Багаж едет с нами. Давай, трогай. – Бри подбородком указала на козлы. Руа пришлось прикусить губу, чтобы не улыбнуться. Чтобы отвлечь слугу от несговорчивой стражницы, она приняла его руку и забралась в сани.

Обстановка в них была как в обычной карете. Стенки были темными, синие бархатные подушки устилали сиденья по обе стороны от двери, наверху располагалась полка для шляп и перчаток. Небесно-голубые занавески закрывали запотевшие окна.

Бри протиснулась внутрь вслед за Руа, припорошив пол снегом. Усевшись, она бросила сумку на пол, заполнив все свободное пространство между сидениями. Руа посмотрела на поклажу, и Бри, заметив ее взгляд, пожала плечами:

– Не люблю расставаться со своими вещами.

Руа нечего было возразить, и она смогла только выдавить:

– Ага. Хорошо.

Тяжело вздохнув, она села, поставив мокрые сапоги на сумку. Бри отстегнула кинжал с правого бедра и положила его под атласную подушку кресла, а затем вытянулась на сиденье во весь рост.

– Ты уже решила вздремнуть? Еще ведь только утро, – удивилась Руа.

Бри в ответ хихикнула:

– Надеюсь, ты захватила с собой книгу. – С этими словами она уткнулась лицом в подушку, и Руа закатила глаза.

Снаружи раздались крики возниц, и сани ожили. Руа резко бросило вперед, и она еле удержалась, чтобы не упасть. Но новых толчков не последовало, сани мягко покатились по снегу. С атласных подушек напротив уже слышалось глубокое дыхание Бри.

За окном проплывал темный, заброшенный Друнхан. В баках горел мусор, распространяя тошнотворный аромат. На каменных стенах углем были нацарапаны непристойности и фразы «Убить ведьму» и «Уничтожить Ведьмоубийцу». Руа внутренне содрогнулась. Объединить Северное королевство будет непросто.

Они могли справиться с разъяренной толпой, но истинная угроза ждала на Севере. Если дядя Ренвика завладеет Ведьминым стеклом, то волна насилия превратится в цунами. А Руа направлялась в самый его центр.

Глава третья

Сани определенно понравились Руа – они шли плавнее, нежели обычные кареты, не подпрыгивали на ухабах и не раскачивались из стороны в сторону. Она протерла запотевшее окно и посмотрела наружу. Все кругом было белым – лишь иногда вечнозеленые ели и сосны мелькали среди бесконечного мертвого леса. Когда они обогнули холмистые предгорья, она увидела, как их караван растягивается в цепочку на узком перевале. По меньшей мере тридцать саней, набитых припасами, слугами и стражниками, ждали своей очереди, чтобы отправиться дальше, к Ледяным озерам Мурренейра.

Руа задумалась, правда ли лед там настолько толст, что весь караван может расположиться посреди озера и разбить лагерь? Леса Высоких гор зимой были засыпаны снегом, в некоторых местах тропы упирались в ледяные наросты. Но там его все же было гораздо меньше, чем здесь, – редко сугробы вырастали выше колена. Даже тогда Руа и ведьмы оставались дома, расположившись вокруг костров и пережидая долгую зиму.

Селение красных ведьм было устроено довольно просто. Их хижины прятались в долине горы Эулотрогус, в полудне пути на запад от Храма Ексшира. Дома были расположены так, чтобы дым от печей и костров не увидели мародеры или проходящие мимо солдаты Севера. Никто не хотел подниматься на Эулотрогус без причины или рассматривать ее приплюснутую вершину.

В детстве Руа много раз слышала историю о том, как Баба Морганна обрушила эту гору на армию Севера и спасла красных ведьм. И то, что селение пряталось в горах, было напоминанием о том, что ведьмы потеряли. Каждое утро, глядя на вершину Эулотрогуса, Руа думала, что должна быть как можно более незаметной и благодарной судьбе за то, что вообще жива. При этом она отчетливо чувствовала боль красных ведьм, когда те смотрели на нее, словно это семья Руа уничтожила их ковен.

Внезапно сани резко остановились, и Руа пришлось схватиться за край сиденья, чтобы не упасть. Неужели они уже прибыли? Раздался крик, и Бри во мгновение ока вскочила и выхватила кинжал из-под атласной подушки. Затем она открыла дверь и выглянула наружу. Руа заметила, как на секунду ее золотые глаза расширились от ужаса.

– Эм. Если бы я попросила тебя подождать меня здесь, ты бы согласилась? – Бри забралась обратно в сани и поглядела на Руа. Ее рука тут же скользнула к Бессмертному клинку.

– Ни за что.

– Так я и думала. Тогда приготовься к тому, что увидишь.

Руа прикусила щеку: что бы там снаружи ни находилось, оно явно не сулило ничего хорошего. Она провела пальцами по рубиновой рукояти Бессмертного клинка. Меч был наготове, словно только и ждал, когда его вытащат из ножен.

Руа вылезла из саней и провалилась в глубокий снег – полозьев не было видно, сугробы доходили до днища кабинки. У деревьев выстроилась группа солдат. Руа приблизилась к ним и наконец увидела, что так поразило Бри: к деревьям были прибиты пять обнаженных тел.

Трупы, покрытые алыми следами от ожогов, уже окоченели и смотрели на путников пустыми глазницами. Перед ними на снегу кто-то вывел кровью слово «Предатель».

Руа ахнула, к ней тут же обернулся Ренвик, стоявший рядом с солдатами. Его угольно-серая мантия развернулась, точно веер. Взглянув на нее, он стиснул зубы, и Руа подумала, что он прикажет вернуться в сани. Но Ренвик ничего не сказал.

– Кто эти люди? – прошептала Руа.

– Это наши слуги. Они первыми направились на Север, чтобы разбить для нас лагерь. – Ренвик посмотрел на Тадора. – Позови Анерин.

Телохранитель кивнул и направился к саням.

– Это дело рук твоего дяди. – Голос доносился из глубин складок мантии человека рядом, но Руа догадалась, что это пожилой советник Ренвика, Берекрафт.

– Похоже на то. – Ренвик рассматривал надпись на снегу, кровь из красной стала коричневой. То, что она не была свежей, утешало – как и то, что тела на деревьях окоченели и посинели. Значит, убийцы давно ушли.

– Как думаете, он нападет снова? – спросила Бри, ее рука переместилась ближе к кинжалу.

– Это лишь вопрос времени, – ответил Берекрафт. – Этот человек, может, и безумен, но не дурак. Балорн не стал бы нападать на наш караван – здесь слишком много солдат.

Ренвик посмотрел на советника.

– Только если он сам не собрал армию.

– И именно поэтому мы направляемся на Север, – подтвердил Берекрафт. – Мы должны отрезать Валорна от северных регионов и держать подальше от крепости синих ведьм. Нельзя позволить ему собирать новые отряды.

Как раз вернулся Тадор, с ним шла девушка в мантии цвета индиго. Хотя она была ненамного ниже Руа, рядом с королевским телохранителем казалась совсем крошечной. Она откинула капюшон: темные локоны, в тон обсидиановой коже, были аккуратно убраны за округлые уши. Девушка была молода, почти подросток – может, даже младше Руа.

– Кто это сделал, Анерин? – спросил Ренвик, и пальцы девушки охватило голубое пламя. Ее темные глаза мерцали, как два сапфира. Наконец, она моргнула, и пламя погасло.

– Вам уже это известно.

Руа смотрела на нее во все глаза: Анерин не имела ничего общего с синими ведьмами, которых ей довелось увидеть в ночь гибели Хеннена Востемура. Верховную жрицу с ног до головы покрывали ожоги и шрамы. У нее не было волос, а глаза были зашиты. Девушка, стоящая перед ней сейчас, была цела и невредима.

– Балорн освободил их? – Голос Ренвика превратился в шепот.

– Забытые теперь скитаются, Ваше Величество. Но они несвободны. Кто-то воспользовался Ведьминым стеклом.

– Черт! – выругался Тадор. – Откуда Балорну известно, как с ним обращаться?

– Кто такие эти Забытые? – Все взгляды обратились к Руа, и Ренвик произнес:

– Обсудим это в Бруфдоране, до него всего пара часов пути.

– Не стоит нам здесь оставаться, – кивнула Бри. Она осматривала лес в поисках врагов. – Вдруг кто-то из убийц остался неподалеку и теперь наблюдает за нами?

– Ты поедешь с Бри. – Руа наградила Тадора тяжелым взглядом и повернулась к Ренвику: – Мы обсудим Забытых прямо сейчас.

– Как скажете, Ваше Высочество. – Ренвик усмехнулся и жестом пригласил ее к своим саням.

Бри хотела было возразить, но взгляд Руа был так выразителен, что стражница сдалась и лишь сказала:

– Только постарайся не убить его.

Целых два часа в санях наедине с Ренвиком Востемуром – не слишком приятное времяпрепровождение. Но Руа нужны были ответы, и немедленно, так что она готова была переступить через себя.

* * *

Сани дернулись и покатились, Бессмертный клинок съехал с пояса Руа на сиденье. Она больше не чувствовала его тяжести, но снимать меч в присутствии короля Севера не собиралась. Ренвик уставился на ножны.

– Говори, – приказала Руа и скрестила руки на груди.

Ренвик только улыбнулся:

– Ты хоть и выросла в лесу, но приказы отдаешь как настоящий монарх.

Руа проигнорировала его лесть – у нее были дела поважнее.

– Кто такие эти Забытые?

Ренвик тяжело вздохнул и взглянул на запотевшее окно, будто все еще видел за стеклом пять окровавленных тел, прибитых к деревьям. Руа подумала, что никогда не сможет забыть эту картину – она будет преследовать ее в кошмарах, хотя они и без того были ужасными.

– Думаю, ты слышала о том, что мой отец делал с синими ведьмами? Он пытал их.

Руа тут же вспомнила Верховную жрицу – ее зашитые глаза, тело, покрытое ожогами.

– Отец знал, что эмоции делают магию ведьм сильнее. И нет ничего сильнее страха перед болью.

– Он буквально выжигал видения из них, – прошептала Руа.

– И это тоже.

Взгляд холодных зеленых глаз задержался на лице Руа, и Ренвик продолжил.

– Крепость синих ведьм находится за Ледяными озерами Мурренейра – по большей части, именно там все и происходило. Пытками занимался мой дядя Балорн. Он был от этого в восторге.

Руа поерзала на плюшевой подушке:

– А Забытые?

– Балорн был мастером пыток. И так ломал некоторых ведьм, что они становились бесполезными – превращались лишь в тени самих себя, потому их запирали в подвалах крепости.

Ренвик опустил глаза и принялся рассматривать руки.

– Смерть была бы для них более гуманным исходом.

– Так почему он не убил их? – В голосе Руа звенела ярость. Свести ведьм с ума, а потом наслаждаться их страданиями – с таким злом она еще не встречалась, и оно было выше ее понимания.

– Возможно, Балорн думал, что от Забытых можно еще чего-то добиться. Или же он оставил их как своего рода… сувенир. Может, собирался выпустить их на волю – когда-нибудь.

Лицо Ренвика было таким неподвижным, что Руа засомневалась, дышит ли он. Что-то мучило его, хоть она и не понимала, что.

– А может, Балорн просто хотел видеть их боль. – Ренвик вскинул руку ко лбу, на лице его мелькнула гримаса боли. Он принялся массировать висок.

– Что-то случилось?

Ренвик тут же отдернул ладонь.

– Ничего, просто головная боль, – огрызнулся он.

– Может, стоить позвать коричневую ведьму?

Для фейри головные боли были редкостью. Они могли сами быстро исцелять недуги, перед которыми ведьмы и люди оказывались беспомощны. При этом королевские особы имели при себе целую свиту ведьм: синяя могла увидеть недосягаемое, красная – оживить умерших, зеленая готовила пищу, а коричневая исцеляла. Раньше существовали и фиалковые ведьмы: они занимались магией ароматов и благовониями, но, к сожалению, давно исчезли.

Конечно, в свите Ренвика была коричневая ведьма. Но он сжал зубы и прохрипел:

– Я в порядке.

Правда, на взгляд Руа, Ренвик был далеко не в порядке. Под его покрасневшими глазами залегли фиолетовые тени, и без того бледная кожа стала еще белее и отливала зеленым. Ренвик пытался держаться, но выглядел так, будто не спал несколько недель.

Руа лишь пожала плечами – его здоровье ее мало заботило.

– Итак, значит, Балорн освободил Забытых из крепости ведьм. И таким образом позволил им примкнуть к твоей армии. Почему же они не обратились против него?

– Это все Ведьмино стекло, – ответил Ренвик. – Единственный способ справиться с Забытыми. Он использовал его, чтобы околдовать их, а потом собрал свою армию.

– Но почему оно не подействовало на Анерин?

Ренвик поднял руку, чтобы снова потереть висок, но одернул себя.

– Только слабые умы могут попасть под такое заклятие. Забытые же были сломлены, а это идеально для Валорна – он мог управлять ими с помощью Ведьминого стекла. Совершенные пешки в игре, готовые разгромить его врагов.

Руа прищурилась.

– И ты – его враг?

– Теперь да. – Король Севера склонил голову набок, простая диадема в его волосах сверкала в тусклом свете. – Веришь или нет, но я правда хочу быть хорошим правителем. Мой народ не должен больше страдать, а Балорн будет угрожать этому хрупкому миру, пока жив.

Руа погрузилась в свои мысли под мерное покачивание саней, но вскоре очнулась:

– Что ты собираешься делать с Забытыми?

– Я покажу им доброту, которой они не дождались от отца и дяди, – ответил Ренвик. – Я собираюсь освободить их тем, что сниму проклятие или дарую, наконец, смерть, пока не решил. Нам нужно найти книгу заклинаний и Ведьмино стекло. Если удастся снять проклятие, то армия Валорна развалится и уничтожит его, так что в первую очередь мы займемся этим.

– Но как ты собираешься переманить на свою сторону ковен синих ведьм?

– В этом мне поможешь ты, Руа. В конце концов, это же тебя воспитали ведьмы. – Ренвик улыбнулся, но Руа покачала головой.

– Я не собираюсь просить их довериться тебе. Однако ты можешь сам заслужить их доверие – не словом, но делом.

Когда Ренвик вновь заговорил, Руа ощутила вибрации его голоса на своей коже.

– Что ж, тогда я приложу все усилия. – С этими словами Ренвик откинулся на спинку кресла и вытянул ноги. Его сапоги из мягкой кожи оказались на сидение рядом с Руа – так, что она физически ощущала близость его икр к своим коленям. – Я надеюсь, Анерин скоро начнет доверять тебе.

Перед мысленным взором Руа предстала красивая молодая ведьма.

– Почему все-таки Анерин не тронули? Она не похожа на других синих ведьм.

– Потому что она – моя, – ответил Ренвик и потер виски. – Мой личный пророк. Приобрел ее несколько лет назад, когда предыдущая синяя ведьма безвременно покинула этот мир.

Руа поджала губы.

– Ты тоже пытаешь своих ведьм?

– Нет. Никогда. – Лицо Ренвика сделалось таким серьезным, что Руа невольно подумала, что король очень трепетно относился к этой ведьме.

– Анерин – твоя любовница? – Слова сами сорвались с губ, прежде чем Руа поняла, что сказала. Но Ренвик в ответ рассмеялся:

– Ох, нет.

– Это совсем не смешно. Многим ведьмам приходится становиться любовницами фейри, которым они служат.

Презрение в голосе Руа не укрылось от короля:

– О, ты точно должна разбираться в таких вопросах, ведь все детство слушала бредни кучки старых бабок.

Ренвик красноречиво выгнул бровь, и настал черед Руа хихикать:

– Не обманывайся, Ренвик, я далеко не невинна. Среди ведьм есть и мужчины.

– Значит, ведьмы вступают в браки? – От улыбки на щеках Ренвика появились ямочки, и Руа покраснела.

– Не знаю, какое это имеет отношение к тебе, но да, бывает, – огрызнулась она. – И, похоже, они складываются не слишком удачно.

Ренвика явно забавляла реакция Руа – от его искреннего, мягкого смеха у нее в животе все перевернулось, и она оскалилась.

– Ты никогда раньше не была с фейри.

– И не собираюсь, – прошипела Руа. На щеках Ренвика снова появились ямочки, а в глазах мелькнуло восхищение.

– Лгунья.

– Вы, чертовы фейри, просто невыносимы! – Рука Руа сама опустилась на рукоять Бессмертного клинка. Ренвик проследил за ее движением и произнес:

– Ты тоже фейри, Руа.

Она ненавидела то, как он произносил ее имя – словно знал, какая она на самом деле. Руа откинулась на спинку сиденья и посмотрела в окно, ей казалось, что так она сможет быть подальше от Ренвика. Вздохнув, она украдкой взглянула на него: изумрудные глаза все еще пристально смотрели в ответ.

– Ты – чудовище, – усмехнулась она, надеясь, что это заденет Ренвика. Но его рот растянулся в зловещей ухмылке.

– В этом мы похожи с тобой, принцесса.

Глава четвертая

Они ехали по тихим улочкам Бруфдорана, на подоконниках за замерзшими окнами мерцали свечи. Город был очень красивым и почти полностью деревянным. С покатых крыш домов свисали сосульки, над выкрашенными в красный дверными проемами позвякивали серебряные колокольчики. В центре города возвышалась огромная ель, украшенная сверкающими серебряными лентами и нитями рубиново-красных бус. Все здесь казалось таким далеким от руин Друнехана и ужасов, что встретились им по дороге.

Руа подняла голову и взглянула на возвышающуюся перед ее окном ель, увешанную праздничными украшениями. Стекло запотело от ее дыхания. Ренвик же сидел напротив молча, обозревал город. Разве фейри с Севера вот так живут? В уютных домиках с дымоходами, укутанными свежим снегом, окруженные ароматом костров, тонко чувствующимся в свежем воздухе? Непривычную радость от этого места затмевала громада замка, возвышающегося на окраине.

В сумерках уже оживали звезды, когда сани въехали на территорию замка Бруфдоран. Близилось Зимнее Солнцестояние, и темнело с каждым днем все раньше.

Сквозь матовое стекло Руа увидела высокую стену из черного камня, а за ней – замок, главному остову которого компанию составляли две высокие башенки.

Как только сани остановились, Руа поспешила покинуть Ренвика – они с Бри отправились со слугой в свои комнаты. Человек ушел, и Руа успела только пару мгновений полюбоваться огнем в камине, когда Бри позвала ее на ужин. Переодеваться Руа не стала – решила оставить все как есть, лишь сбрызнула лицо водой.

Лорд Бруфдорана сидел в дальнем конце стола, Ренвик – напротив него, так что Руа оказалась между двумя молчаливыми мужчинами. Лорд Омерин был пожилым, но крепким мужчиной с седеющими светлыми волосами и густой бородой. Он не поднимал глаз от тарелки с копченой рыбой и маринованными овощами перед ним.

Бри и Тадор стояли у пылающего камина, охраняя дальнюю дверь, словно в столовую в любой момент могла ворваться целая армия. Оглядевшись, Руа задумалась, когда принесут ужин Бри. Ей хотелось пригласить стражницу к столу, но она удержалась. Орлица казалась слишком важным человеком, чтобы стоять у стены, словно слуга, пока сама она наслаждается блюдами. Так что Руа буквально закидывала в себя еду, надеясь хоть как-то ускорить трапезу.

Затем она взглянула поверх опущенной головы лорда Омерина на Ренвика и выразительно выгнула бровь, умоляя короля Севера сказать хоть что-нибудь и начать беседу.

– Полагаю, вы в порядке, лорд? – произнес наконец Ренвик. Он переоделся из туники для верховой езды в зеленый бархатный камзол. В прорезях рукавов виднелась серебристая подкладка – камзол чудно гармонировал с его изумрудными глазами и серебряной диадемой, сверкавшей в свете свечей. Руа покраснела – она уже пожалела, что не нашла времени, чтобы сменить дорожную одежду на что-то более подобающее.

Вдруг вилка Ренвика звякнула о тарелку.

– Вы что-то довольно тихий сегодня, лорд Омерин.

Лорд наконец поднял глаза от блюда с рыбой и встретился с ледяным взглядом Ренвика.

– Простите меня, Ваше Величество. Я раздумывал, уместно ли выразить вам свои соболезнования… – Омерин казался суровым, грозным человеком. Даже когда он смотрел на стол, его спина оставалась идеально прямой, а движения были резкими, как у военного. Но Руа видела, как быстро он ел, и решила, что он испуган.

– Да, вопрос действительно непростой. – Ренвик поджал губы, а лорд Омерин наконец смог выдохнуть. – Меня печалит смерть отца, но его необходимо было остановить.

Лорд Омерин опустил плечи и заметно расслабился.

– Я согласен, Ваше Величество. – Голос его был тихим, словно Омерин боялся, что сейчас Хеннен Востемур восстанет из мертвых и ударит его за такие слова.

– Мой отец был жестоким человеком, лорд Омерин. Я не виню вас, что вы опасались, не унаследую ли я эту его черту.

Пока Ренвик говорил, он оставался совершенно неподвижным. Это нарочитое спокойствие укрепило Руа в догадках: Ренвик не знает, каким королем сам может стать, и боится этого.

– Ваш отец бывал в этом замке… И порой с ним непросто было поладить, – осторожно проговорил лорд. – Но по-настоящему я боялся только вашего дядю, Валорна.

Ренвик с силой сжал в кулаках нож и вилку.

– Вы встречались с Валорном?

– Конечно, я рос вместе с вашими отцом и дядей, мы были молодыми вельможами, когда правили ваши дед и бабушка. Король брал Валорна с собой повсюду. Но его все боялись – даже когда он был еще ребенком. Мы никогда не знали, что он еще выкинет. Каждый раз, когда он появлялся в Бруфдоране, кто-то умирал.

Руа ахнула.

– В основном гибли слуги и стражники, Ваше Высочество, – поспешно сказал Омерин. Будто Руа должно было утешать, что гибли не высокородные фейри. – Но он точно болен.

Руа нахмурилась, а Омерин продолжал:

– Эта болезнь нередка среди мужчин, с детства убежденных в том, что они – властелины мира.

Ренвик сжал челюсти и перевел взгляд с Руа на Омерина.

– И мой отец ничего не сделал, чтобы остановить Валорна?

– Нет, Ваше Величество. – Лорд снова уставился в тарелку. – У Востемуров… по крайней мере, у ваших отца и дяди, была такая жажда крови, которой я за свою жизнь ни в ком не встречал. Оба они отличались диким темпераментом. Но если Хеннен поднимал кулаки, то Балорн всегда хватался за клинок. Куда бы они ни шли, за ними тянулся кровавый след.

– Я слышал рассказы о тех днях, но мало что помню, – сказал Ренвик.

– Вы были молоды, Ваше Величество, когда Хеннен послал Валорна на север. – Омерин сделал большой глоток из кубка, словно пытался утопить преследовавшие его воспоминания в вине.

Ренвик снова застыл, совершенно неподвижный, по левую руку от Руа. Что-то из сказанного Омерином явно расстроило его.

– Полагаю, вы знаете, куда мой отец отправил Валорна? – выдавил Ренвик.

Лорд Омерин кивнул.

– В крепость синих ведьм за Ледяными озерами. Говорят, ваш отец поручил ему разорвать кровную связь с Бессмертным Клинком. – Глаза Омерина метнулись к Руа, и, хотя он не мог видеть этого, она взялась за рукоять меча под столом. – Хеннен послал брату множество игрушек, чтобы ему было с чем играть.

Игрушки.

Руа вздрогнула. Она знала, что Омерин имел в виду – ведьм, а возможно, и людей. Они были игрушками Валорна, которых он использовал для пыток.

– Короли Окрита не были добрыми правителями. Кроме вашего отца, конечно, – поспешно добавил Омерин, обращаясь к Руа. – Это настоящее благословение, что короли меняются. Новая королева Даммакус, новый король Востемур… Кстати, как дела на Востоке?

– Совет распорядился поддерживать там мир. – Ренвик промокнул уголок рта салфеткой. – В течение года претенденты со всего Окрита будут бороться за трон.

Бри и Тадор, стоявшие у него за спиной, насторожились – они явно были бы не прочь поучаствовать в этой борьбе. Руа поджала губы: она бы все поставила на то, что победу одержит Бри.

– А что Огастус Норвуд думает об этом плане? – Омерин разглядывал воинственных стражников, которых вдруг заинтересовал разговор правителей.

– За Норвудом следят синие ведьмы. – Ренвик махнул рукой, словно давно отбросил саму мысль о том, что принц может представлять собой угрозу. – Его армия тает на глазах, вместе с солдатами он перебивается с хлеба на воду в лесах под Гнилым пиком.

– Если горные львы до них не доберутся, их прикончит вонь. – Омерин захихикал, хлопнув в ладоши.

Вазы с сухими цветами зазвенели, несколько лепестков упали на скатерть. – Гораздо большую опасность для нас представляет Ба…

Неожиданно дверь за спиной Омерина распахнулась, по теплой комнате пронесся ледяной ветер. Маленький мальчик, не старше лет пяти, вбежал в зал, за ним еле поспевала взволнованная фейри.

– Фредерик! – зашипела она, пытаясь схватить мальчугана за руку, но было поздно: их все же заметили. Лорд Омерин побледнел.

– И кто же это тут у нас? – спросил Ренвик.

Женщина прижала мальчика к себе, тот широко распахнул глаза и неотрывно смотрел на Руа и Ренвика.

– Ваше Величество, это моя дочь, леди Маллен, и мой внук, лорд Фредерик.

Женщина быстро присела в изящном реверансе и, тряхнув светлыми локонами, подтолкнула сына, чтобы тот поклонился гостям.

– Рад знакомству. – Ренвик обернулся к лорду Омерину. – Я думал, вы одни в замке, Омерин. Почему же ваша семья не ужинает с нами? Может, есть еще кто-то, кого вы прячете от меня?

Пальцы лорда Омерина заметно дрожали.

– Я приношу вам свои искренние извинения, Ваше Величество. Я… Я не знал, можно ли…

– Вы опасались, что я похож на своих отца и дядю, лорд? Боялись, что могу навредить вашей семье?

– Простите меня, Ваше Величество! – Молящий взгляд лорда Омерина метнулся к внуку. Руа было странно видеть, как суровый лорд за какие-то секунды превратился в дрожащую от ужаса кучку ветоши. Вот что делали с людьми непредсказуемость и жестокость правителей. Руа слишком хорошо знала, что это такое – ждать, когда над тобой занесут меч. Старшие Востемуры убивали просто так, лишь из прихоти, и пролитая ими кровь запятнала каждый уголок Северного королевства. Откуда Омерин мог знать, что сын Хеннена будет полной противоположностью своего отца?

– Я прощаю вас, лорд Омерин. Но хочу, чтобы между нами больше не было никаких секретов. И прошу вас доверять мне и оценивать по моим собственным поступкам, а не по деяниям моего отца.

Лорд с облегчением вздохнул. Неужели он действительно думал, что Ренвик убьет его лишь за то, что он спрятал дочь и внука?

– Так и будет, Ваше Величество. Вы уже во всем превосходите отца. – Лорд наконец выпрямился и снова стал похож на прежнего себя – сурового воина.

– А вы действительно принцесса? – Тонкий голосок заставил Руа обернуться.

Ее с интересом рассматривал внук Омерина. Леди Маллен снова присела в реверансе и легко щелкнула сына по затылку, приказывая поклониться и намекая, чтобы он не лез не в свое дело. Но Руа лишь улыбнулась мальчугану: как, должно быть, волнительно ему видеть в своем доме королевских особ из дальних земель!

– Да, я действительно принцесса.

– Но у тебя нет короны?

Улыбка Руа стала шире.

– Думаешь, мне стоит ее купить?

Мальчик аж запрыгал от возбуждения.

– Да, да! – Но леди Маллен уже подталкивала его к двери.

– Думаю, мы должны позволить Его Величеству и Ее Высочеству спокойно закончить трапезу. И тебе все равно пора спать.

– Но, но… – заныл Фредерик, надув губы и сморщив маленькое щекастое личико.

– Как насчет того, чтобы завтра позавтракать вместе, лорд Фредрик? – предложила Руа. – Думаю, мне понравится ваше общество. Сегодня вечером беседа была ужасно скучной.

Лорд Омерин рассмеялся, а Фредрик засиял, глядя на мать.

– Пожалуйста, мама! – взмолился он. Леди Маллен засмеялась в ответ и взъерошила ему волосы.

– Ох, хорошо.

Фредрик вприпрыжку помчался по коридору, и леди Маллен закрыла за ними дверь.

– Вы не знаете, во что только что ввязались, Ваше Высочество, – усмехнулся Омерин. – Но я глубоко благодарен вам. Фредерик будет еще несколько месяцев трещать о завтраке с настоящей принцессой.

Нерешительность и нервозность лорда Омерина в отношении его гостей сменились теплотой. Он снова потягивал вино и ждал, когда слуги подадут следующее блюдо – жареный картофель и маринованную оленину. Но радушие лорда заставило Руа поежиться – этот мужчина так радовался за внука, а ей самой это чувство было незнакомо. Красные ведьмы заботились о ней как могли, но любви там не было. Например, после осады Ексшира они не лучились радостью. Руа не росла в семье, подобной семье лорда Омерина. За все эти годы она лишь несколько раз встречалась со своим старшим братом, Раффиелем, и его суженым, Берном. Они всегда были добры к ней, но она чувствовала себя скованно и неловко рядом. Руа даже не знала, как с ними разговаривать, и при каждом расставании раздумывала, должна ли была обнять их или нет. Разве так ведут себя члены семьи? А теперь Раффиела больше нет – он погиб в битве с бывшим королем Севера, и у нее никогда не будет возможности узнать, что такое настоящая семья.

Руа вздрогнула, вспомнив свою единственную встречу с сестрой – во время метели, у разрушенного дворца северян. Реми она хотя бы позволила обнять себя.

Когда они разговаривали, в глазах старшей сестры стояли слезы, а Руа только хмурилась. Боги, она была чудовищем! Она знала, что Реми было неприятно, что их воссоединение прошло вот так. Но Руа не знала, как выжать из себя что-то большее – Реми хоть и приходилась ей сестрой, но она была чужая.

Руа оглянулась на нового короля Севера. Ренвик смотрел на закрытую дверь, за которой секунду назад скрылись леди Маллен и лорд Фредерик.

– Что с тобой? – усмехнулась Руа, вырвав Ренвика из транса. – Выглядишь так, будто призрака увидел.

Она не могла представить Ренвика, окруженного детьми. Казалось, ему было так же неловко с ними, как и ей в собственной семье. Но что до детей – в селениях, где росла Руа, было много ведьм. И самые маленькие из них были единственными, готовыми разговаривать с ней. Так что она сама соглашалась присматривать за ними, пока их родители работали.