Текст книги "Краткая история динозавров"

Время фальшивых монстров и «магических камней»

В течение многих веков в разных горных породах люди находили странные остатки. Их считали обыкновенными камнями, лишь по форме напоминавшими причудливые организмы.

Так, из окаменелых яиц динозавров в Китае строили стены домов; из известняков, в которых встречались палеозойские головоногие моллюски-ортоцератиды, мостили тротуары в Санкт– Петербурге. Но интерес к различным окаменелостям носил не только практический характер.

Еще мыслители античности и выдающиеся личности средневековья проявляли внимание к так называемым «фигурным камням». Из разрабатываемых каменоломен рабочие все чаще извлекали на дневной свет кости, отпечатки и целые скелеты загадочных животных. Эти находки привлекали внимание не только ученых, священнослужителей, но и простых коллекционеров. Их принимали за кости драконов, а позже – за останки грешников времен Всемирного потопа.

Современная исполинская саламандра

В 1726 году врач и натуралист Иоганн Якоб Шейхцер поместил в одном из своих трудов рисунок скелета животного под названием «Человек – свидетель потопа». Он утверждал, что найденный им скелет – это не что иное, как «жалкий остов древнего грешника». Под рисунком было подписано даже имя этого несчастного – Андриас. Все остальные остатки «растений, рыб, четвероногих животных, гадин, двустворчатых и одностворчатых раковин» он отнес к организмам, обитавшим до и во время потопа. Позднее выяснилось, что данный скелет вовсе не принадлежит «грешнику», а всего лишь является скелетом палеогеновой гигантской саламандры, родственники которой (два вида) живут и по сей день.

Остатки белемнитов

К костям драконов причислялись не только остатки пресмыкающихся (в основном водных ящеров), но и кости шерстистых носорогов, мамонтов, пещерного медведя и даже раковины улиток. Найденные скелеты относили и к другим мифическим и сказочным существам: к чертям, великанам, ведьмам или принадлежащим им животным, например, «чертов конь» – на самом деле остатки кайнозойского бронтотерия. В отдельных верованиях окаменелости олицетворяли магические предметы ведьм и колдунов. Например, «тарелки ведьмы» – раковины двустворчатых моллюсков, «камни колдуна» – морские ежи. За некоторыми окаменелостями закреплялось сразу несколько названий: белемниты – «громовые стрелы», «камни ужаса», «стрелы домового», «ведьмины трубки», «чертовы пальцы». Последнее название, пройдя сквозь многие века, сохранилось в нашем языке и наверняка известно читателям. На самом деле это остатки раковин мезозойских головоногих моллюсков. Но далеко не всегда ископаемым остаткам присваивали магические или божественные названия. Люди называли окаменелости по сходству с какими-либо знакомыми предметами или явлениями. Например: «паутинные камни», «звездчатые камни» – кораллы, «козье копыто», «окаменевшие следы коров» – двустворчатые моллюски, «каменные языки» – зубы акул и т. д.

Ранее считалось, что многие из этих магических камней можно использовать как хорошие лекарства. Если бы мы зашли в лавку средневекового аптекаря, то наверняка нашли бы там «болотные камни» – раковины аммонитов и белемнитов – «весьма эффективное» средневековое средство для лечения глаз. Здесь же могли быть кости и зубы рептилий и пещерных медведей, ловко выдаваемые за зубы и кости драконов, также пригодные для лечения. Именно с того времени сохранилась вера в целебные свойства камней и окаменелостей, как, впрочем, и частое использование ископаемых раковин в качестве украшений и амулетов.

Несколько строк из истории

Палеонтология – наука довольно молодая. Впервые этот термин предложил французский зоолог и анатом Анри Бленвиль в 1822 году, но подлинным основателем «науки о древностях», особенно той ее части, которая исследует позвоночных животных, стал барон Жорж Кювье (1769–1832). Заслуги Кювье известны не только в области палеонтологии, но и в других науках: зоологии, анатомии, физике и т. д. Свою первую работу 1792 года он посвятил не ископаемым организмам, а современным наземным ракообразным – мокрицам. В списке научных трудов Жоржа Кювье можно найти такие работы, как «Исследование ископаемых костей» (1821) и «О костях, находимых в гипсах Монмартра» (1798), а также «Об индюках» (1818) и «О червях с красной кровью» (1802). Его высоко ценили и Наполеон и все короли Франции, ему предлагались высокие посты в Академии наук и в государстве. Барону был даже предложен чин министра внутренних дел, но он от него отказался. Ж. Кювье был иностранным почетным членом Петербургской Академии наук.

Жорж Кювье

В 1804 году Ж. Кювье начал многолетнее исследование геологических разрезов окрестностей Парижа (в Монмартре). Он описал кайнозойскую фауну млекопитающих, рыб, а также мезозойских водных и летающих ящеров и крокодилов. По одному фрагменту Ж. Кювье восстанавливал облик всего животного. «Дайте мне всего лишь одну-единственную косточку, и я восстановлю образ животного до его покровов!» – утверждал барон.

Он исходил из того, что на костях хорошо заметны шероховатости – места прикрепления мышц. Чем мощнее мышца, тем заметнее шероховатость. Палеонтолог может сделать вывод о расположении и размерах мышцы, а далее – и о форме туловища.

Зубы акул

Практически безошибочно можно опознать и определить зубы млекопитающих.

Палеонтологи без малого два века пользуются методами Кювье, но, кроме того, в их арсенале появились методы и технологии, о которых Кювье не мог и мечтать.

Вокруг личности барона Кювье ходило немало исторических анекдотов. Так, его ученики довольно искусно «скомбинировали» шкуру неведомого зверя из шкур разных животных. Один из них нарядился в эту шкуру и решил ночью «напасть» на мэтра, надеясь его испугать. Но Жорж Кювье расхохотался: «Ты попросту не можешь существовать, а следовательно, я тебя не боюсь!»

Во времена Ж. Кювье ловкие мошенники не раз демонстрировали «монстров», якобы привезенных из заморских стран, выставляя их в балаганах.

Среди ученых, выводивших фальсификаторов на чистую воду, был и знаменитый ботаник Карл Линней. В Гамбурге перед ним продемонстрировали якобы чучело дракона, но он раскрыл обман, обнаружив, что оно сшито из кусков змеиной кожи, черепа куницы и лап орла.

Правда, после этого ему пришлось спешно покинуть город, чтобы его не настигла жестокая расправа.

Первая рептилия

В середине каменноугольного периода в древних лесах вблизи водоемов уже можно было найти первых примитивных рептилий – котилозавров, которые еще имели признаки, выдающие их родство с земноводными. Всего в ископаемом состоянии известно около 100 видов этих пресмыкающихся.

Самые первые из котилозавров были размером не больше современных ящериц. Они сновали между стволами деревьев, между камнями и, возможно, плавали в воде. Всюду их подстерегала опасность. Огромные хищные стегоцефалы не упускали из поля зрения проворных рептилий и не брезговали ими во время обеда. Возможно, некоторые котилозавры вели ночной образ жизни. Такой вывод ученые сделали по найденным черепам рептилий с огромными глазницами, в которых помещались большие глаза, позволяющие котилозаврам охотиться по ночам.

Скелет котилозавра, свернувшегося в норке

Сами котилозавры ловили насекомых, которые уже были широко распространены в каменноугольном периоде. Маленькие, юркие рептилии ловко проникали в самые укромные места, где могла прятаться добыча: в щели между камнями, в норки в почве, залезали на стволы деревьев. Поедали они и других беспозвоночных, в том числе и моллюсков. А некоторые котилозавры употребляли в пищу растения.

Жили первые котилозавры в недосягаемых для врагов местах. Маленькие размеры позволяли им легко прятаться в самых разных укрытиях. Весьма вероятно, что они строили норки, в которых пережидали опасность, откладывали яйца и отдыхали. В таких укрытиях часто находят скелеты животных, навечно свернувшихся в своих убежищах.

В конце перми значительная часть земноводных вымирает: теплый и влажный климат карбона и начала перми сменяется жарким и сухим климатом конца пермского периода и триаса. Зато пресмыкающиеся легко выдержали такую перемену и постепенно стали занимать прежние места обитания земноводных, а кроме того, осваивать новые пространства, вытесняя последних стегоцефалов.

Щекастый котилозавр

Пионеры среди карбоновых рептилий – котилозавров – были очень маленькими по сравнению с древними земноводными. Но уже в пермском периоде это соотношение начинает меняться: крупные земноводные постепенно вымирают, крупные рептилии только появляются.

В пермском периоде возникают первые гигантские ящеры. Среди них были и котилозавры.

Некоторые гиганты перешли к водному образу жизни, но по-прежнему откладывали яйца на суше и дышали только легкими.

По дну пермских озер бродили огромные четырехметровые котилозавры, названные щекастыми ящерами, или парейазаврами. Череп парейазавров имел широкие боковые выросты, опущенные вниз. Они-то и напоминали щеки, что дало основания палеонтологам дать животному соответствующее название.

Парейазавр

Эти ящеры паслись на мелководье, как стада коров, поедая сочные водоросли. Передвижение по суше для гигантов весом около тонны было затруднительным. Поэтому щекастые котилозавры редко выбирались на берег и большую часть своей жизни проводили в воде. К тому же на берегу им угрожала опасность: крупные хищные ящеры только и ждали, когда эти миролюбивые животные покинут свою стихию – воду. Медлительные на суше, щекастые ящеры не имели приспособлений для обороны, поэтому были весьма уязвимы.

В воде же парейазавры чувствовали себя куда безопаснее. Благодаря перепонкам на лапах они могли не только ходить по дну, но и превосходно плавать.

Другие крупные котилозавры также перешли к освоению водной среды.

Название животного – лантанозух.

Длина тела – 1 м.

Время обитания – поздняя пермь (260 миллионов лет назад).

Место обитания – Восточная Европа, в том числе Россия (Пангея).

Большую часть времени некоторые из них проводили под водой, всплывая только для того, чтобы вдохнуть в легкие воздух. По образу жизни и внешнему виду они стали походить на стегоцефалов. Например, лантанозух очень напоминал жабоящера-мастодонзавра. Он жил в конце пермского периода, в водоемах, находившихся на территории России.

Однако впоследствии на Земле появились более приспособленные к условиям окружающей среды ящеры, и котилозавры к концу триасового периода полностью уступили им планету.

Двуликие ящеры

Море и пресные водоемы всегда привлекали позвоночных богатством и разнообразием пищи. На дне можно было найти водоросли, множество беспозвоночных животных. Толща воды была насыщена мелкими рачками, парящими медузами, многочисленными студенистыми причудливыми животными и крохотными водорослями. Словно тучи, проплывали стройные или бесформенные косяки рыб.

Для первых рептилий, вернувшихся обратно в воду, была характерна одна особенность: они могли и передвигаться по суше, и ловко плавать в воде.

Одними из первых приобрели такую «двуликость» хищные ящеры-мезозавры.

Название животного – мезозавр.

Длина тела – 70 см.

Время обитания – ранняя пермь (285 миллионов лет назад).

Место обитания – Южная Африка, Южная Америка (Пангея).

Они жили около 280 миллионов лет назад в пермском периоде. По внешнему виду мезозавры напоминали небольших крокодилов. Длина их тела была не более метра. Между пальцами лап ящеры имели перепонки, помогавшие им хорошо плавать в воде и легко догонять добычу. Хвост был оснащен гребнем. С его помощью мезозавр мог без затруднений менять направление во время плавания.

Челюсти ящера были усажены многочисленными мелкими иглообразными зубами, которые вонзались как шпаги в тело жертвы.

Поедали мезозавры мелкую рыбу. Они ловко бросались в центр косяка рыб, создавая панику, и проглатывали несчастных.

Но если охота на рыб была неудачной, ящер не унывал. В пресных водоемах, где охотился ящер, было много другой пищи. У основания длинных «листьев» водорослей пятились колонны ничего не подозревавших раков, ощупывавших антеннами окружающий субстрат и водоросли. Ящер раздвигал лапами заросли и кровожадной хищной пастью хватал последних, «часовых», замыкающих шествие. Раки отчаянно отбивались клешнями, пытаясь освободиться из пасти хищника, но их судьба была предрешена: зубы-иголки легко прокалывали панцирь. Некоторым удавалось затаиться среди камней или в чаще водорослей. Другие оставались живы, но теряли в неравном бою с мезозавром клешни и лапки. Колонна рассыпалась по дну, раки пережидали, когда минует опасность.

Название животного – нотозавр.

Длина тела – 4 м.

Время обитания – средний – поздний триас (243–213 миллионов лет назад).

Место обитания – Европа, Юго-Западная Азия (Пангея).

Подобных «двуликих» ящеров в конце палеозоя – начале мезозоя было очень много. Некоторые представители превосходили по размерам мезозавров. Например, триасовый нотозавр достигал в длину 4 метров. Этот ящер бродил по берегу мелководных лагун, где собирал остатки трапезы других рептилий или поедал погибших животных. Однако и сам он мог нападать на живущих здесь же прибрежных пресмыкающихся.

Но все же более вольготно он чувствовал себя в воде. Завидев рыбу, нотозавр с берега нырял в воду и, сделав несколько гребков перепончатыми лапами, настигал добычу. Длинная шея вытягивалась вперед, и рыба, не успевшая даже испугаться, исчезала в пасти ящера.

Рядом с нотозавром жили и другие крупные ящеры. Один из них – плакодус.

Название животного – плакодус.

Длина тела – 1,5 м.

Ближайшие родственники – хенодус.

Время обитания – ранний и средний триас (250–230 миллионов лет назад).

Место обитания – Европа, Юго-Западная Азия (Пангея).

Плакодусы жили группами. Одни лениво лежали на прибрежных камнях, неохотно открывая глаза при незнакомом шуме. Другие спали, не обращая внимания на снующих между камнями крабов и занятых охотой мелких рептилий, похожих на современных ящериц. По спинам плакодусов бегали любопытные насекомые. Но и они не могли потревожить ящеров, кожа которых состояла из некрупных окостеневших щитков. Такая броня позволяла им уберечься от грозных хищников. Нотозавры очень редко решались напасть на плакодусов, поскольку эти ящеры неплохо плавали и были защищены броней. Проголодавшись, плакодусы не спеша заходили в воду и ныряли недалеко от берега. Тогда можно было заметить, что по внешнему виду они напоминали моржей.

Ящер имел небольшую голову, глубоко посаженную в плечи, так как шея у него была короткая. Туловище плакодуса было бочонковидное и сильно уплощенное в области брюха, поэтому его туловище казалось квадратным. Плакодусы имели длинный, украшенный гребнем хвост-руль, помогавший им плавать. Лапы, как и у всех перечисленных в этом рассказе ящеров, были снабжены перепонками. Плакодус прекрасно чувствовал себя в воде, но плавал не очень быстро. Впрочем, это ему было и не нужно.

Ящер не ловил рыб, а питался живущими на дне беспозвоночными. Его передние зубы напоминали заостренное зубило или долото. Этими зубами он соскребал с камней улиток, двустворчатых моллюсков, плеченогих, червей, рачков и других донных животных. Зубы же, сидевшие по бокам челюстей, были короткими, овальными и уплощенными и предназначались для раскусывания и перетирания раковин и панцирей животных. В прошлом, во время раскопок в Германии, рабочие и любители окаменелостей постоянно находили черные, почти яйцевидные или же шарообразные зубы плакодуса и называли их «бобами».

Насытившись, некоторые плакодусы снова выбирались на землю. А другие их сородичи качались на волнах, подставляя то один, то другой бок солнечному теплу. Они переворачивались в воде и нежились в лучах солнца или же безмятежно дремали, принимая сразу и водную, и солнечную ванну.

Чудо-панцирь

Неповоротливые морские рептилии плакодонты появились в начале триасового периода и вымерли в самом его конце. За все короткое время существования плакодонтов, исчисляемое 35 миллионами лет, в морях Земли обитало всего-навсего около 10 представителей этих ящеров. Но среди них были и весьма причудливые животные, например, хенодус.

Хенодусы населяли теплые моря Европы конца триасового периода. Удивителен был их внешний вид. Все тело животного было заковано в прямоугольный панцирь, состоявший из небольших многоугольных костяных пластин и напоминавший крышу, покрытую черепицей. Пластины крепко-накрепко срослись воедино, образуя прочный щит. Изнутри к пластинам прирастали позвонки, что еще больше увеличивало прочность костяных лат.

Название животного – хенодус.

Длина тела – 1 м.

Время обитания – поздний триас (230 миллионов лет назад).

Место обитания – Европа – Германия (Пангея).

Панцирь хенодуса был вытянут с боков и достигал ширины около метра. Края его были сплюснуты и соединены вместе. Крепкий панцирь был для хенодуса надежной броней, защищая от хищников, но резко снижал подвижность: быстро плавать с таким громоздким панцирем было невозможно. Вот и приходилось неторопливому хенодусу затаиваться на дне. Прижмется хенодус ко дну и лежит – выжидает, когда рыщущая тень хищника исчезнет.

До сих пор для ученых загадка: чем питался хенодус? Дело в том, что у него было всего две пары зубов. Функции остальных зубов выполнял ороговевший клюв – беззубые челюсти хенодуса. Вероятно, при помощи клюва ящер раскалывал раковины животных, а может, выцеживал из воды что-нибудь съестное.

Хенодус был не единственным панцирным плакодонтом. Похожую броню имели еще два ящера – циамодус и плакохелис. Однако несмотря на свою неуязвимость, бронированные плакодонты не выдержали борьбы за существование с другими морскими рептилиями и исчезли в конце триасового периода.

Изобретательный ныряльщик

В отличие от рыб все наземные позвоночные животные дышат не жабрами, а легкими. Эти важные органы позволяют дышать атмосферным воздухом, а не растворенным в воде кислородом. Но для вторично перешедших к водному образу жизни животных, они иногда создают определенные трудности.

Приходится постоянно подниматься к поверхности воды, чтобы выдохнуть углекислый газ и вдохнуть новую порцию свежего, богатого кислородом воздуха. Да еще наполненные воздухом легкие мешают погружаться на глубину. Как же быть в этом случае?

Мудрая природа решила и этот вопрос.

Наиболее «изобретательным» из палеозойских водных пресмыкающихся был говазавр. Помимо мощного, уплощенного с боков, как весло, хвоста, который превышал длину тела в два раза, у говазавра было и другое приспособление для погружения. Он набирал в рот мелкие камешки и проглатывал их. Затем подбирался к краю берега и… бултых в воду. Тяжелый груз из камней быстро утягивал говазавра на глубину. Это сокращало время погружения и, наоборот, увеличивало время пребывания на глубине, до тех пор, пока не нужно будет пополнить запас воздуха в легких. А там, на дне, росло множество водорослей, среди которых копошились мелкие рыбешки, ползали моллюски и черви. Их-то и собирал ящер. Правда, произнося слово «ящер», мы подразумеваем какую-то огромную и зубастую рептилию, но говазавр был отнюдь не страшен. Он более напоминал ящерицу, ведь его длина не превышала 50 сантиметров.

Название животного – говазавр.

Длина тела – 50 см.

Ближайшие родственники – эозухии.

Время обитания – поздняя пермь (260 миллионов лет назад).

Место обитания – остров Мадагаскар у берегов Африки (Пангея).

Без труда шагая по дну, он собирал медлительных животных, а как только появлялась потребность сделать новый вдох, говазавр стремительно поднимался к поверхности. В этом ему и помогал сильный хвост.

Каким образом говазавр приобрел такое изобретение, трудно сказать. Однако он был одним из первых пресмыкающихся, которые использовали камни в качестве балласта.

Успешной рыбалки!

Следующего представителя семьи ящеров можно, наверное, назвать лентяем, или же наоборот – подивиться его изобретательности.

Речь идет о триасовом ящере – танистрофеусе, который жил на территории современной Европы. Это было поистине диковинное животное. Длина его шеи превышала длину туловища более чем в два раза. Лапы были маленькие.

Почему же мы назвали его лентяем? Дело в том, что ящер питался рыбой, но при этом не тратил усилий на погоню за ней. Отдыхая на берегу, недалеко от уреза воды, танистрофеус, замечая проплывающую рыбешку, то и дело закидывал в воду шею-удочку и хватал зубами добычу.

Название животного – танистрофеус.

Длина тела – 3 м.

Время обитания – ранний и средний триас (250–230 миллионов лет назад).

Место обитания – Европа (Пангея).

Иногда рыбалка происходила в воде. И так же искусно ящер вылавливал рыбу и поедал ее. Маленькие лапы не позволяли ему быстро плавать, но длинная шея оказалась весьма подходящим орудием лова.

Так что скорее следует назвать танистрофеуса не лентяем, а изобретательным рыболовом.