Текст книги "Русское масонство"

Гермес Трисмегист. Иллюстрация 1624 г.

Так как «что единожды дано Богом, – как учил Шварц[113]113
  Шварц. О трех познаниях, лекция 7-я: Рукописи Императорской публичной библиотеки. Q. III, № 40, л. 46.


[Закрыть], – то пропасть или истребиться никогда не может», то от Адамовых познаний осталась «малая искра света», которая от него и передавалась избранным из поколения в поколение. Знания свои Адам передал детям, как то доказывают «Сифовы столпы, на коих он изобразил науки, коим он выучился у своего отца». Среди этих познаний было и «таинство камня», и благодаря именно этому «всеобщему лекарству» первые люди достигали такой глубокой старости. Так как дети Адама употребили этот дар во зло, то Ной сообщил его только одному из своих сыновей, и впоследствии наука эта сделалась известной только «малому числу людей, коих назвали мудрыми»[114]114
  Магазин свободно-каменщический. Т. III. С. 3–8.


[Закрыть]. Великими познаниями мировых тайн обладал также и Моисей: он познал «искру света» или через посредство этих избранных, или же по особой благодати «паки получил ее изустно от Бога, принимая скрижали на горе, и сообщил ее семидесяти мудрецам». Вот почему книга Бытия написана «каббалистическим образом», и розенкрейцеры путем мистических ее толкований добивались открытия здесь высших тайн. Отсюда у них исключительный интерес к первым трем ее главам, трактующим о Сотворении мира. Масонам эта наука досталась через посредство одного из «мудрых» – Соломона, который «есть один из искуснейших в нашей науке, и в его времена существовало много философов в Иудее». Они соединились и «представили философическое дело под видом сооружения Храма Соломонова: сия связь дошла до нас под именем Свободного каменщичества, и они по справедливости хвалятся, что взяли свое начало от сооружения храма». Сперва все масоны были философами, но затем мастера стали скрывать объяснения знаков и таинственных обрядов. Истинная премудрость, нашедшая себе отражение во многих мистериях древности, учрежденных избранниками, в конце концов, таким образом, досталась розенкрейцерам, таинственные начальники которых в настоящее время единственные ее обладатели. Их «собратство» держит себя сокровенно: они находятся «в некоторой части сего видимого мира, яко в наружном раю, где они творят и исполняют великие и удивительные чудеса, потому что они обладают сокровищами рудного минерального царствия: сии чудеса сохраняются для великого дела (une grande oeuvre), которое откроется в свое время и час, что случится тогда, когда воздвигнется род, рожденный для части более очищенной или более возвышенной Божественного любомудрия»[115]115
  Там же.


[Закрыть]. Такова в общих чертах фантастическая история ордена Злато-Розового Креста, дающая совершенно ясные указания на то, в какую сторону устремлялось все внимание розенкрейцерской науки. Шварц в одной из своих лекций[116]116
  Выписка покойного Шварца. Разные замечания покойного Шварца. Рукописи Императорской публичной библиотеки. Q. III, № 112.


[Закрыть] сообщал следующую интересную таблицу, содержащую имена тех лиц, которые сохранили «искру света». Вначале мы находим здесь взятое из 5-й главы книги Бытия «родословие Адама»: «Адам – Сиф – Енос. Каинан – Малелеил – Иаред». Далее следуют Енох – Мафусал. («Сим обоим открыли ангелы высшее познание натуры – науку о духах».) Ламех – Ной – Сим, Хам и Иафет. Потом мы находим имена сыновей Хама: «Хус, Мизраим (был весьма искусен в химии), Пут» и, наконец, «Канаам или Гермес, Таут, тож Меркурий»[117]117
  В русском переводе Библии: Хуш, Мицраим, Фут и Ханаан. Гл. 10, 6.


[Закрыть]. Мы подходим здесь к самому источнику высших розенкрейцерских познаний: Гермес Трисмегист – мифический родоначальник знаменитой «герметической философии»[118]118
  См. о нем интересную статью проф. Ф. Зелинского: «Гермес Трижды-Величайший» в сборнике «Из жизни идей». Т. III. С. 83–152.


[Закрыть], египетского чернокнижия, – магии и алхимии. «Герметическая философия, – говорит Шварц, – есть матерь: она основывается на знании натуры… имеет познание стихий, первой материи, улучшения металлов и пр.: итак, она в себе есть только учение о натуре, физика, алхимия». От нее произошли: 1) философия магов от Зороастра, халдейская; 2) иудейская от Моисея, библейская (!); 3) пифагорейская и греческой Италии; 4) сократическая, платоническая, аристотельская в Греции и, наконец, 5) каббалистическая, раввинская, представляющая собой «смесь всех»[119]119
  Выписка покойного Шварца.


[Закрыть]. Теперь ясно, что именно магия и каббалистика дают высшее познание «натуры». С магом «натура говорит во всех тварях чрез своего духа, свои знаки», а каббалист «познает ангельский свет и ангельскую силу». Таким образом, познание высших тайн природы сводится у розенкрейцеров к «сокровенным наукам» – к магии (конечно, «божественной», а не какомагии!), каббале и алхимии. Познание Бога достигается «натуральной богословией», или теологией, которая есть «видение о Боге и о божественных свойствах, поколику оная чрез знание натуры и чрез исследование очищенного от страстей и предрассудков освобожденного ума познавается и доказывается». Вершины в этом познании достигает теолог, имеющий «собеседование божественное, дружелюбно и тайно беседующее с Ним»; изучение Священного Писания и природы – необходимое условие для этой цели. В записках Шварца, из которых мы извлекли вышеуказанные сведения, глава русского розенкрейцерства выступает деятельным толкователем «Теоретического градуса Соломоновых наук». Стоит только перечислить заглавия главной его части, «Наставления для теоретических братьев», чтобы стали очевидны характер и направление розенкрейцерской науки. Здесь мы находим следующие статьи:

Нам неизвестно, каких степеней достигли русские братья в розенкрейцерстве и насколько пошли они в своих работах дальше «Теоретического градуса», но из показаний Новикова видно, что многие из них были «приняты в орден». Поэтому небезынтересным будет ознакомить читателей с тем, что составляло предмет «работ» в высших степенях розенкрейцерства: именно здесь раскрываются дикие нелепости ордена Злато-Розового Креста, и по ним можно судить о тех печальных результатах, к которым пришло русское масонское движение, вызванное живыми потребностями общественной мысли и запутавшееся в конце концов в дебрях магии и алхимии вследствие недостаточной подготовленности русского ума к восприятию истинной науки. Среди рукописей, хранящихся в Обществе любителей древней письменности, мне попались интересные акты высших степеней розенкрейцерства – 7-й (Adeptus exemptus) и последней, 9-й (Magus). Первая из рукописей объясняет нам производящуюся в 7-й степени «герметическую операцию в тайне творения». В сосуде, читаем мы, смешивается майская роса, собранная в полнолуние, две части мужской и три части женской крови от чистых и целомудренных людей. Сосуд этот ставится в умеренное тепло, отчего внизу отложится красная земля, верхняя же часть – Menstruum – отделяется в чистую склянку и время от времени подливается в сосуд, куда еще прибавляется «один гран тинктуры из анимального царства». Через некоторое время в колбе будет слышен топот и свист, и вы увидите в ней два живых существа – «мущинку и женщинку», – совершенно прекрасных, если кровь была взята от людей целомудренных, и полузвериных в противном случае: они будут двигаться, ходить, а посредине вырастет прекрасное дерево с разными плодами. Путем определенных манипуляций можно поддерживать их жизнь в течение года, причем от них можно узнать все, что угодно, «ибо они тебя будут бояться и почитать». Но потом «человечки» начнут вкушать от плодов среднего дерева – появится пар и огонь, a гомункулы будут извиваться, ползать, стараться спрятаться, «так что жалко на них смотреть». Затем в сосуде произойдет «смешение и тревога» – человечки умирают, разверзнется земля, целый месяц сверху будет низвергаться огонь, а потом все утишится, стопится и сольется. Содержимое банки разделится далее на 4 части: верхняя сияет блестящими красками, под ней образуется кристалловидная часть, ниже – кроваво-красная, а совсем внизу непрестанно курящийся черный дым. В верхней части предстанет «небесный Иерусалим со всеми жителями», во второй – «сткляный мир», в третьей – «красное великое сткляное море». Наконец, нижняя часть – это «мрачное обиталище всех диаволов и злочестивых». Если эту нижнюю часть положить в реторту и подогреть, то наверх взойдет «огнегорящий сублимат», легко сжигающий всякую вещь; при других манипуляциях все здесь свернется в клуб, и родится ужасный червь, который через 4 дня исчезнет, если его подвергнуть обработке огня; тогда чистое отделится от нечистого, и первыми можно «тингировать».

Лаборатория алхимика. Раскрашенная гравюра из книги Генриха Кунрата «Амфитеатр вечной мудрости» (Amphitheatrum sapientiae aeternae), 1595 г.

В другой рукописи, относящейся к 7-й степени, дан сложный алхимический рецепт изготовления «урима и туммима». Первое из этих веществ играет важную роль в 9-й степени, так как дает возможность высшим начальникам, при соблюдении некоторых обрядностей, увидеть все, «как в созвездии, так под землею, так и в горах, и в долинах, и повсюду», и следить, таким образом, за поведением всех рассеянных по лицу земли братьев. В этой же, 9-й, степени преподаются указания по части белой магии, и всякий розенкрейцер, достигнув ее, может говорить с духами добрыми и в случае нужды повелевать ими. «Белая магия не есть опыт праздности или химера умомечтания, – сия наука возведет тебя в степень совершенного очищения. Душа твоя подобна будет ангельской, и воля твоя простираться станет употреблять духа гения всякого на одни дела, пользу приносящие». При достижении общения с духами нужно пройти семь «градаций»: уединение, терпение, твердость духа, молчание, видения, разговор с духами и власть, «где откроется гением тайна всех мудрейших»[120]120
  Рукописи Общества любителей древней письменности, № 6573.


[Закрыть].

Насколько все эти бредни увлекали московских масонов 80-х годов XVIII века, мы не знаем, но из сказанного ясно, какой характер носила вообще розенкрейцерская наука: познание природы сводилось в конце концов к исканию философского камня, обращающего неблагородные металлы в золото, панацеи или «всеобщего универсального врачества» и к «божественной магии»[121]121
  Приведем несколько характерных выдержек из розенкрейцерского дневника, обнародованного Пекарским в «Дополнениях»: «Елагин спит, ездит в сенат, ест и спит… ищет, как делать золото» (стр. 79). «Те, которые здесь [в Петербурге] ищут, работают все для золота». «Тредиаковский добрый, честный человек, но ищет только золота» (стр. 80). Этому странно противоречит запись на стр. 86: «Вёльнер говорил: скажите русским, что они должны быть только благочестивыми людьми и ввериться руководству. Однажды я рассказывал, как сильно любят они теозофию и мистические книги и какое они питают отвращение к химии. Он отвечал: я должен сделать о том особое донесение. Не нужно все объяснять мистически: химия лежит в основании».


[Закрыть], то есть к попыткам входить в сношения со светлыми духами[122]122
  Из того же дневника. С. 84: «Magus magorum [первый из семи членов высшей степени розенкрейцерства] видит Христа, как я Его».


[Закрыть], а познание Бога – к мистическим толкованиям Священного Писания.

Эти-то квазинаучные цели и составляли главную приманку наших розенкрейцеров. «Я признавал, – показывал на допросе Трубецкой, – орден Розового Креста, по градусам оного, не за иное что, как за науку, сокрытую от людей, касательно до познания таинств натуры или за высшую химию; то есть я признавал оный за школу высших таинств натуры»[123]123
  . Лонгинов. С. 0120.


[Закрыть].

Эти розенкрейцерские тенденции налагали совершенно особый отпечаток и на работы в масонских ложах, подчиненных московскому братству; с внешней стороны они ничем не отличались от обыкновенных: те же обряды, те же иероглифы и катехизисы, но содержание было совершенно иное. В 1-й ученической степени великому мастеру еще рекомендовалось[124]124
  Эти любопытные сведения находятся в: Рукописи Императорской публичной библиотеки. Q. III, № 68, в статье «Инструкция всякому Великому Мастеру, управляющему правильною и совершенною Ложею в трех степенях Св. Иоанна, касательно руководства братьев, изданная от Начальства 5792 года».


[Закрыть] не запутывать умы братьев «высокими знаниями», «не прельщать никакими острыми толками» и книги давать читать только духовно-нравственного содержания. Но уже во 2-й товарищеской степени ему предписывалось возбуждать в масонах «внимание и привычку к рассмотрению натуры», начинать говорить о химии, физике, причем указывать, что «светские училища хотя и имеют некоторые познания, но недостаточные, и они, как впотьмах слепые, бродят». Для чтения товарищей рекомендуется давать уже алхимические сочинения: «Хризомандер», «химию какую-нибудь истинную», «физику, основанную на истине». В мастерской степени должно уже «прикладывать гиероглифы» на алхимию, «яко на средство, могущее и в самом откровении скрыть великий свет, также и самое действие воплощения покажет алхимический процесс работы камня» (!); далее мастеру вменяется в обязанность «открывать силы человека к сообщению с невидимыми духовными существами и с самим Богом» (!); открывать, что «человек был дух[125]125
  Ср. у Шварца: «Тело его [человека] было [до падения] духовно – из тончайшей квинтэссенции материи, бессмертно, неразрушимо». Рукописи Императорской публичной библиотеки. О. III, № 112. (Выписка покойного Шварца.) С. 33.


[Закрыть]… что́ есть… создание мира… что́ есть соль, сера и ртуть, и всю алхимическую связь в отношении ее к человеку, натуре, Богу и таинствам Его». Есть указания и на необходимость открывать «таинство чисел» (каббалистика). Среди рекомендуемых книг находятся сочинения Якоба Бёме, далее «Таинство креста», «Тайна творения» – по части теософии, Теофраст Парацельс, Василий Валентин, «Платоново кольцо» – по алхимии, наконец, «Пастырское послание», «Из света сияющий брат Розенкрейцер» – «по ордену».

Не может быть сомнения в том, что вся розенкрейцерская «наука» была в Западной Европе явным анахронизмом. Ее дикие крайности и в России, конечно, не были явлением, благоприятно отражавшимся на нашем общественном развитии, так как отвлекали русский «ум, еще в сужденьях зыбкий», от нормального пути к усвоению настоящей европейской культуры. Но в русском розенкрейцерстве были и свои хорошие стороны, не прошедшие бесследно для истории нашей культуры и объясняющие, почему примкнули к этому движению лучшие интеллигентные силы России. Прежде всего важно, что это было первое у нас интеллигентное общественное течение, в первый раз сплотившее русских людей и направившее их в сторону служения общественным нуждам и интересам в формах широкой благотворительности и борьбы против «вольтерианства», поколебавшего правильный ход нашей культуры. Всем известна филантропическая деятельность русских масонов XVIII века, и неслучайно, конечно, почвой, на которой она возникла, было розенкрейцерство: именно розенкрейцеры открывали больницы и аптеки, создавали успехи русского просвещения, шли на помощь голодающей России своею «братскою» любовью к человечеству. Историк не может не обратить внимания и на то обстоятельство, что розенкрейцерство, бывшее на Западе явлением умственной отсталости, у нас оставалось совершенной новостью и впервые давало русскому обществу известное миросозерцание, какое – это вопрос другой, – но важно, что оно было дано, что впервые благодаря розенкрейцерству осознали его необходимость. Это представляло собой первую философскую систему в России, которая, составляя определенное идеалистическое мировоззрение, сыграла немаловажную просветительскую роль в XVIII веке: успешно борясь с влиянием чуждого русскому духу вольтерианства, розенкрейцерство, несмотря на свои дикие крайности и смешные стороны, воспитывало, дисциплинировало русские умы, давало им впервые серьезную умственную пищу, приучало – правда, с помощью мистической теософии и масонской натурфилософии – к постоянной, напряженной и новой для них работе отвлеченной мысли. Кто видел перед собой многочисленные переводы мистических книг, сделанных русскими масонами, тот знает, как много розенкрейцерская наука внесла в работу русской мысли неведомых ей до тех пор отвлеченных понятий, для которых русский язык не имел даже соответствующих слов и выражений. Следовательно, эта сторона розенкрейцерства, не только, конечно, переводы, но главным образом самостоятельные попытки масонского творчества и особенно речи в собраниях братьев, несомненно внесла свою долю и в дело обогащения русского литературного языка: кто знает, сколько приобрел здесь в этом отношении будущий создатель этого языка – Карамзин, воспитанник «Дружеского ученого общества», друг масона и переводчика Петрова и, наконец, сам масон, принадлежавший к московскому кружку? Бюст Шварца, стоявший в комнате молодых друзей, Карамзина и Петрова, и покрытый траурным флером, стал прекрасным напоминанием этой связи между розенкрейцерством и судьбами русской общественной мысли и литературы.

Уроборос. Гравюра Лукаса Дженниса из книги алхимических эмблем «Философский камень». 1625 г.

Мне остается еще сказать несколько слов о судьбе елагинских лож, которые, прекратив, как мы знаем, свои работы в 1784 году, в скором времени возобновили их снова. Это возобновление, имевшее место в 1786 году, связано, может быть, с теми гонениями против московского кружка, которые около этого времени уже не оставляли сомнений в истинном характере отношения к нему Екатерины. Хорошо осведомленный в этом пункте Елагин, масонская деятельность которого заглохла, вероятно, не без связи с успехами ненавистной ему «карлсбадской системы» (розенкрейцерства), воспользовался, может быть, наступившими для него более благоприятными обстоятельствами и по просьбе «разномысленных братий о соединении их» попробовал возобновить «цепь упражнений» подчиненных ему лож, «приняв опять многия лета покоящийся его молоток»[126]126
  В числе немецких Рукописей Императорской Публичной Библиотеки (Philos, ос., in f°, № 35 нем.) есть список членов ложи Молчаливости под заглавием: Das goldne Buch darinn das Verzeichniss der Glieder der Loge der Verschwiegenheit. Здесь, среди «рыцарей высшей философии» (Ritter der hohen Philosophie) упомянут Johann von Ielaguin (Иван Елагин) – de anno 1786. Это указание, вероятно, стоит в связи с преобразованием работ елагинских лож, о котором здесь говорится.


[Закрыть]. Собрав своих «братьев» в капитуле, которого состоял префектом, Елагин прочел в их присутствии целый ряд бесед с целью ознакомить их с новыми основаниями будущих занятий в английских ложах. Он собирался возжечь для них новый светоч. «Из него же предложу слова, – обещал он, – никогда еще до слуха вашего не дошедшие». «Прииде бо час, – торжественно заявлял Елагин, – глаголю… отверзутся уста мои, доселе печатию скромности запечатленными бывшие»[127]127
  . Пекарский. Дополнения. С. 104.


[Закрыть]. В чем же должны были заключаться эти новые масонские откровения, которые отныне легли в основу работ подчиненных Елагину братьев?

Иллюстрация к латинскому переводу труда каббалиста Иосифа бен-Авраама Гикатиллы. 1516 г.

Нам известно, что елагинские ложи в это время принадлежали к многостепенной (7) системе, которая в записке масона Л-ра названа «йоркской, новоанглийской»[128]128
  Русская старина, 1882, сентябрь. С. 539, 543.


[Закрыть], причем ложи Скромности и Урании работали во всех семи степенях, а остальные ложи союза только в пяти[129]129
  Там же. С. 541.


[Закрыть]. Братья 6-й и 7-й степеней составляли «высокий капитул», управлявший подчиненными ему ложами. Для этих-то братьев и предназначались главным образом те великие познания, с которыми Елагин пожелал их ознакомить, предложив их вниманию свое сочинение «Учение древнего любомудрия», содержавшее программу нового елагинского масонства.

При сколько-нибудь поверхностном знакомстве с этим сочинением[130]130
  Отрывки из него напечатаны Пекарским в «Дополнениях к истории масонства в России».


[Закрыть] бросается в глаза поразительное сходство высшей мудрости, которой достиг Елагин после долгого изучения «громады писаний» масонского характера, с таинствами столь ненавидимого им «карлсбадского кружка». Ненавидя розенкрейцерство и сочувствуя гонениям, предпринятым против него правительством, Елагин по духу был типичнейшим розенкрейцером. Еще в то время, как он тратил «безумные деньги» на приобретение масонских актов, познакомился он с «препочтенным братом» NN, «посвященным в истинные масоны», и завеса спала с его глаз. Он узнал, что «масонство есть древнейшая таинственная наука, святою мудростию называемая; что она все прочие науки и художества в себе содержит», что она от начала мира у патриархов, и от них преданная, в тайне священной хранилась в храмах халдейских, египетских, персидских, финикийских, иудейских, греческих и римских и во всех мистериях или посвящениях еллинских; в училищах Соломоновых, Елейском, Синайском, Иоанновом, в пустыне и в Иерусалиме, новою благодатию в откровении Спасителя преподавалась; и что она же в ложах или училищах Фалеевом (Фалесовом), Пифагоровом, Платоновом и у любомудрцев индейских, китайских, арабских, друидских и у прочих науками славящихся народов обреталась»[131]131
  Русский архив, 2864. Т. I. С. 599–600.


[Закрыть]. Что это такое? Да ведь это не что иное, как фантастическая история розенкрейцерской «искры света», которую мы уже видели почти в тех же словах изложенной в сочинениях Шварца! Далее, какие книги дали Елагину основу для его новых «истинных» познаний? Он называет Ветхий и Новый Завет, Отцов Церкви, древних философов, а затем мы встречаем имена Ермия (Гермеса) Трисмегиста, алхимистов Веллинга и Роберта Флуктиба (Фладда) и так далее. Ведь это все любимейшие книги розенкрейцеров, к которым, очевидно, принадлежал и первый учитель Елагина: вторым был Станислав Ели, известный автор розенкрейцерской книги «Братские увещания»! Программа задуманного Елагиным сочинения, напечатанная Пекарским, намекает на ту же фантастическую историю ордена, говорит о Талмуде, о тайне чисел, о творении, о Сефиротах, о стихиях, то есть именно о том, что составляло содержание главного руководства розенкрейцеров – «Теоретического градуса Соломоновых наук» и других книг «по ордену». Заимствуя от них, сам того не ведая, все свои тайны, Елагин в то же время с удивительной наивностью называет розенкрейцеров «не свободными каменщиками, но фанатиками или пустосвятами» – именно за то, что «к разумению сего Божественного Писания не дают ключа они». Если б он только знал, что ключ, которым он хотел с такой торжественностью открыть высшие тайны своим подчиненным, есть ключ от двери, ведущей прямехонько в обитель «братства Злато-Розового Креста», столь ему ненавистного! Так закончились искания Елагина, и в описанном им процессе мы находим лучшее доказательство того, что и в розенкрейцерской науке, как и в нравственной философии масонства первых трех степеней, заключались элементы, отвечающие глубоким общественным потребностям века.