Текст книги "Душа Неталии. Книга 2"

Глава 4

В темной пещере медленно догорал костер. Соула беззаботно разглядывала на серых стенах отблески пламени, которые играли свои незатейливые игры с серыми тенями. Из пещеры хорошо просматривалось черное безоблачное, усыпанное яркими звездами, зимнее небо. Стоял такой мороз, что казалось вот-вот и потрескается сам воздух.

Соула перевела свой печальный взгляд с выхода в темный угол пещеры и тяжко вздохнула. К ее сильному разочарованию Лайтнин спал. И от этого ей становилось немного грустно. Она уже и не могла припомнить, случалось ли подобное раньше? И пришла к выводу, что нет. С тех пор как грозный пират всех морей присоединился к ним в поисках ее матери, он никогда не спал в те дни, когда они несли караул, он всегда находился рядом, оберегал ее. И она всегда была ему за это благодарна, даже в те минуты, когда его ненавидела. От его присутствия ей становилось спокойно на душе.

А сегодня Лайтнин спал, и это было так необычно и не привычно, что Соуле хотелось выть от досады. Но она этого делать не стала. Не хватало еще разбудить друзей. Переходы через снега отнимали очень много сил. Иногда приходилось даже расчищать от сугробов путь, настолько они оказывались глубоки.

Соула тихо вздохнула и с нежностью посмотрела на безмятежное лицо любимого. Под глазами залегли тени, лицо немного похудело, и бледные щеки почти проваливались. Да, этот переход дался им нелегко, а что их ожидало впереди, могли знать только боги.

Соула, нехотя, оторвала взгляд от мужчины и, встав от костра, отправилась к выходу из пещеры. Безжалостный ледяной ветер тут же налетел на хрупкую фигурку и стал неистово трепать теплые одежды. Глаза заслезились от холода, и она быстро смахнула слезинки со щек.

Яркие звезды ослепительно сияли на небосводе, призывая всех собой любоваться. Где-то за высокими деревьями прятался юный полумесяц, изредка бросавший свой лунный свет на землю матушку. Ночь выдалась необыкновенно спокойной и тихой, складывалось ощущение, что весь мир затих, и жизнь остановилась, замерев в этом очаровательном мгновенье.

Соула чуть поежилась от ветра, но возвращаться в пещеру не спешила. Ей хотелось смотреть и смотреть на яркие звезды и вбирать в себя их нежный, таинственный свет. «Конечно, этот миг стал бы во стократ приятнее, если бы в эти минуты возлюбленный был рядом и мог разделить ее чувства!» – печально подумала Соула и обернулась назад…

Лайтнин все это время не спал, он самым нахальным образом притворялся. И когда девушка вышла наружу, не спеша, последовал за ней. По пути он подхватил с пола теплое покрывало, чтобы укрыть Соулу. Сейчас ему хотелось с ней откровенно поговорить, и он честно сказать не знал, сколько она еще сможет пробыть на холоде лишь в одной своей шубе, поэтому следовало что-то предпринять, чтобы она не могла найти очередную уловку и улизнуть от разговора, как делала это постоянно в последнее время. И он уже подошел к ней и только хотел накинуть на худенькие плечики одеяло, как их глаза встретились и, Лайтнин робко улыбнулся. Укрыв ее плечи, он тихо прошептал:

– Привет, сегодня очень холодно. Не находишь?

Соула не смогла сдержать счастливой улыбки, она бурно покраснела и поспешно отвернулась.

– Ты прав, сегодня очень холодно, – голос ее предательски задрожал, и она умолкла, а когда немного успокоилась от нахлынувших на нее радостных чувств, снова заговорила:

– Почему ты не спишь?

– Мне не спится.

– Как всегда?! – поддела его Соула, давая ему понять, что она не глупышка и знает, что он практически никогда не спит, в те дни, когда приходит очередь ее дежурства, и все время за ней наблюдает…

– Как всегда, – весело ответил Лайтнин и хрипло рассмеялся. Ему было приятно осознавать, что Соула еще испытывает к нему какие-то чувства и, несмотря на горькую обиду, продолжает интересоваться его персоной. А самое главное это оставляло ему надежду, на то, что когда-нибудь он будет прощен и сможет добиться любви своей милой и необыкновенной колдуньи. Но до этого еще очень далеко, и самое трудное, что ему предстояло сделать – это объяснить Соуле его странное поведение в тот вечер, и честно признаться, он не очень хотел рассказывать ей о своей первой любви, ведь именно она оставалась главной виновницей его предрассудков…

Соула обернулась к умолкшему Лайтнину и, заметив, что тот о чем-то задумался, чуть слышно спросила:

– О чем задумался пират? – он поднял на нее глаза, и Соула увидела в них огромное нежелание делиться с ней своими мыслями. И от этого ей почему-то очень захотелось их узнать. До сих пор любимый оставался для нее тайной – закрытой книжкой, стоящей на самой верхней полки до которой просто невозможно дотянуться. И это было не честно по отношению к ней. Она же всегда делилась с ним самым сокровенным. – Не таись! Ты же знаешь, если я захочу, то все узнаю сама, и давно уже бы все узнала, меня останавливает только то, что я очень сильно уважаю чужие чувства, и поэтому пытаюсь обходиться без своего дара, полагаясь на честность других.

Лайтнин снова ничего не ответил только немного отошел в сторону и повернулся спиной к девушке. Он кожей ощущал ее нетерпение и решительную настойчивость. Лайтнин искренне признался себе в том, что сейчас даже не уверен в том, способна ли Соула пойти против чужой воли и прочитать его мысли. Он не раз уверялся в ее необыкновенном даре и сам бы мог отдать голову на отсечение, уверяя других в том, что она таковым даром обладает.

От своих мыслей ему стало немного не по себе, Соула во многом превосходила его самого, и это и так усложняло их и того непростые отношения. «Не хватало еще, чтоб она прочитала все его мысли», – невесело подумал Лайтнин. После этого он уж точно станет для нее самым обыкновенным и скучным существом на свете. Кому как не ему было знать, что вторично читать одну и туже книгу совсем не интересно, хотя иногда встречались и такие книги, которые можно зачитываться постоянно, только вот относится ли он к этой категории…

Ответа на это он не знал. И поэтому ему просто не имелось выбора и оставалось только ей рассказать то, о чем он подумал. Эльф повернулся к девушке и решительно заявил:

– Я подумал, как было бы все-таки справедливо объяснить тебе, почему в ту ночь я так отвратительно себя вел. И, наконец, попросить у тебя за это прощение.

Соула все время смотрела на любимого и не отводила от него глаз, она словно завороженная следила за ним, его приятный грудной шепот привлек ее внимание. И когда Лайтнин внезапно повернулся, и их глаза встретились снова, теплая улыбка озарила девичье лицо. «О, как она все-таки любила эти глаза каштанового цвета, эти пленительные губы, вечно кривящиеся в ухмылке, этот мягкий взгляд. Она даже не могла представить себе, какими они стали для нее дорогими и родными».

– Я уже давно хотел попросить у тебя прощение, но только ты этого не хотела, – тихо проговорил Лайтнин и с легким укором взглянул на Соулу.

– Ты прав, не хотела. Просто я была еще не готова. Ты меня очень сильно обидел.

– Прости, – тихо попросил он, подходя ближе и беря ее за руки. – В тот день, я был охвачен ужасной ревностью. Ты так ласково говорила с хранителем и нежно смотрела ему в глаза, что мне показалось будто бы вы любовники, а когда вы скрылись в тенях деревьях, я совсем лишился рассудка. – Лайтнин охрип от волнения и чтоб его голос звучал нормально, тихо откашлялся. – Ко всему прочему я тогда еще и много выпил, хотя это никак не может оправдать мое поведение, – он виновато отвел глаза в сторону, и с тяжелым вздохом продолжил: – а доконали меня окончательно нахлынувшие старые воспоминания о бывшей возлюбленной. И, когда ты подошла к берегу, я рассвирепел на столько, что не видел ничего дальше своего носа. Ярость сжигала меня изнутри, я не хотел слушать даже доводы собственного рассудка. Для меня в тот момент ты была такой же предательницей, как и Лилиан, – он невесело ухмыльнулся и крепче сжал ладони Соулы. – Поэтому я и повел себя как безумец. Если сможешь, прости меня.

Соула молча, слушала его и с непонятным сочувствием смотрела в молящие глаза. Для себя она его уже давно простила. Только сердце подсказывало ей, что какая-то недосказанность в их отношениях будет им очень мешать в будущем. Да и Лайтнину самому было не просто расстаться с далеким прошлым. «Что же сотворила предательница Лилиан с ее любимым, что об одном ее воспоминание он становился хуже зверя?» – мысленно задавалась Соула вопросом, не решаясь спросить Лайтнина об этом. Но ей необходимо было знать ответ, который непременно помог бы явственней понять любимого.

– Я не держу на тебя зла, но прошу, расскажи мне про себя и Лилиан.

Лайтнин обреченно вздохнул, он великолепно понимал, что ему не избежать этого вопроса и прекрасно знал, что для преданных и крепких чувств нужна искренность и, правда.

– Ты действительно хочешь, чтоб я тебе об этом рассказал?

– Да.

– Ну, тогда слушай. Много лет назад, когда я был чуть старше тебя, я влюбился в одну прекрасную девушку. Она была красива как богиня и непосредственна как утренняя заря. В нее просто невозможно было не влюбиться… – Лайтнин на миг прикрыл глаза и мысленно унесся к тому мгновению, когда впервые в своей жизни увидел красавицу Лилиан.

* * *

Яркое жгучее солнце преследовало утомившихся путников весь день до самых сумерек. Небольшой караван из верблюдов оказался, застигнут врасплох ночью сильным ураганом, сухие бураны заметали все на своем пути, и измученным всадникам пришлось искать место на ночлег.

Жители пустыне жили в шатрах и занимались скотоводством, они постоянно кочевали с одного места на другое, перемещая за собой свои пестрые жилища из верблюжьих шкур. Круглый год в пустыне стояла жара, но, не смотря на это, ночи были довольно холодны и лишь теплые шкуры хорошо оберегали своих хозяев от зноя и ветра. Конечно, не все эльфы в пустыне жили кочевой жизнью, многие тщательно основались в большом городе Сант-Пусжар. Многие столетия назад это был всего лишь на всего обыкновенный оазис, но трудолюбивые эльфы превратили его в райский сад. И теперь пустынное королевство стало одним из завидных мест на всех землях Неталии, именно туда и направлялся караван.

К радости караванщиков им удалось наткнуться на большое поселение кочевых жителей пустыни. И напросится на ночлег. Грозная буря шумела за шкурами шатра, и яростный свист был прекрасно слышен путникам, которых приютил глава поселения в своем большом шатре. Им невероятно везло в тот день: Лайтнин весело улыбнулся, узнав, что они ко всему прочему успели еще и на ужин. Их досыта накормили и напоили, а потом уложили спать. Но Лайтнин не мог уснуть этой ночью, все его мысли были о прелестной Лилианне – дочери хозяина шатра Тимарана Мудрого, она была одной из семи дочерей и на ужине обслуживала гостей отца.

Юная красавица в одно мгновение вскружила ему голову. И он с трудом дождался утра, чтобы потолковать с девушкой. Юные дочери хозяина с раннего утра отправились за водой к подземному источнику, и Лайтнин без труда определил место его расположения. Сотни женщин кружились у каменного бассейна: одни набирали воду в источнике, другие умывались, третьи купались. Он не стал приближаться к девушкам и издали украдкой следил за той, что похитила его сердце. Милая колдунья быстро умылась и, набрав воды, отправилась обратно к шатрам. За ней никто не следовал, женщины, видимо, не спешили прервать свой мимолетный отдых и в полную силу упивались прохладой бассейна и оазиса.

Лайтнин немного удивился этому и когда, по его мнению, девушка отошла от источника довольно далеко, последовал за ней. Лилианна в свою очередь замедлила свой шаг и вскоре остановилась совсем. Сняв с плеча тяжелый, глиняный кувшин, она обернулась к преследователю и звонко рассмеялась.

– Что ты здесь ищешь, житель гор, благородный дуян? – она одарила Лайтнина обворожительной улыбкой, и изящно отвела кудрявые длинные волосы от лица, струившиеся по обнаженным плечам, мерцающим огненным водопадом.

– Мы не успели толком познакомиться с тобой, красавица ярила – дочь песков, а мне скоро в путь. Ты живешь кочевой жизнью, и вряд ли нам когда-нибудь предстоит еще встретиться с тобой. И мне бы очень хотелось еще раз тебя увидеть.

Лилианна смущенно опустила голову, ей-то же понравился прелестный юноша: редко встречались такие красивые представители другого пола в ее жизни. А тут еще симпатия оказалась взаимной. Как здесь устоять наивной и совсем еще юной и неискушенной девушки?

– Всего лишь раз? – тихо спросила она Лайтнина с наигранным огорчением и еще шире улыбнулась: кокетство было у нее в крови, и Лилианна умело этим пользовалась.

Влюбленный эльф не ожидал такого вопроса, он немного покраснел под звездным сиянием небесных глаз и, поперхнувшись, стал неловко извиняться:

– О нет, что ты! Я бы хотел видеться с тобой ежедневно, каждый час, каждую минуту и не один раз, а тысячи раз.

Девушке очень понравились слова эльфа, она снова весело рассмеялась, и Лайтнин тоже предался вместе с ней веселому смеху. Но вскоре их прервали: караванщики уже собрались в путь и, теперь им не хватало только Лайтнина. Издалека послышались крики, и чтобы не попасть врасплох и не быть пойманным у источника подглядывающим за женщинами, что очень сурово каралось, Лайтнину следовало немедленно покинуть девушку. Он неловко извинился за поспешное бегство и, помахав рукой, быстро зашагал к своим сородичам.

– К началу нового года мы подойдем к Горам Солнца и пробудем там до середины весны, – громко прокричала Лилианна в след удаляющемуся Лайтнину. Тот обернулся к ней и снова помахал рукой, широкая улыбка расплылась на лице юноши.

– Я найду тебя моя красавица.

Окончилась зима, наступил новый год. Лайтнин в нетерпении жил долгие дни и недели до встречи с возлюбленной. И когда они встретились снова, их счастью не было конца. Все, то время, пока родные Лилианна пребывали вблизи гор, не было и дня, чтобы влюбленные не встречались. Все свободное время они проводили вмести, а когда жители пустыни отправились на другие земли, Лайтнин следовал за ними. Так очарованный эльф прожил все лето и часть осени, и когда об их связи узнали и пригрозили влюбленным наказанием, он, отрекаясь от всего мирского – предложил Лилианне выйти за него замуж и покинуть долину эльфов.

Только Лилианна не разделяла его возвышенных идей: она не согласилась расстаться со своими близкими и пожертвовать всем ради любви гордого эльфа и стать изгнанной и отверженной не только своими родными, но и всеми народами эльфов. Ко всему прочему она тут же вышла замуж, превратив в прах все надежды Лайтнина, еще тлевшие в его груди. Эльфу Гор Солнца, дабы избежать изгнания, так же предложили связать себя узами брака с соплеменницей одной из представителей дуянов, чтоб впредь у него не возникало желания нарушать признанные правила Пяти королевств.

Но Лайтнин был разбит безутешным горем, и оскорблен отказом любимой. Он находился в отчаянье. И ему уж точно в тот момент не хотелось связывать свою жизнь с какой-нибудь другой женщиной. Гордый и обиженный на весь свет, юный эльф покинул «Пять Королевств» и стал странствовать по свету.

* * *

– Ты действительно, очень ее любил? – тихо спросила Соула, замолчавшего, Лайтнина после печального рассказа о своей любви. Тот кивнул головой. – Неужели ничего нельзя было сделать, чтобы вы остались вместе, поженились и счастливо жили со своими родными.

– Нет, милая. Ничего нельзя было поделать. Наши устои складывались веками, и это был самый суровый запрет: она была ярилой, а я дуяном. Никто не имел право связывать свою жизнь с жизнью эльфа другого племени. Даже высокородные особы подвергались наказаниям за это и ссылались с земель эльфов. – Лайтнин горько ухмыльнулся и нежно обняв Соулу за плечи, тихо зашептал ей на ушко: – но не переживай дорогая, теперь, это не имеет для меня никакого значения, даже если бы нам с Лилианной, потом и разрешили пожениться я все равно бы этого делать не стал. Я понял, что эта женщина не для меня. Любовь тогда ослепила меня, и я не видел плохих сторон Лилианны, но когда оклемался от горя, то все встало на свои места. Она оказалась алчной и жадной до богатства, а я был очень богат, и моя семья роднилась с самими королями. Многие подарки, которыми я одаривал Лилиан, были бесценны, я ничего для нее не жалел и, когда она поняла, что я с радостью ради нас расстанусь со своим богатством, она решила, что я просто сошел с ума. Лилиан просто рассмеялась надо мной и сказала, что нищий муж ей не к чему и что вскоре она выйдет замуж за своего кузена.

Соула тихо вздохнула: поначалу, пылкий рассказ любимого напугал ее, она в своем воображении нарисовала Лилиан мистической богиней, которую невозможно забыть и разлюбить, и что в жизни Лайтнина, кроме как для рыжеволосой красавицы, места совсем не осталось. Но к ее величайшей радости это оказалось не так. И теперь она с упоением наслаждалась объятьями возлюбленного…

* * *

– Ну, наконец-то мы и дома! – радостно воскликнул Бриз и весело присвистнул. Из его рта вырвалось легкое облачко пара, и вмиг растаяло на жутком холоде.

Вдалеке уже виднелись длинные пики башен королевского замка, украшенные золочеными флигелями в форме солнца, а на фоне кристально чистого небосвода белели развивающиеся флаги с эмблемами золотых солнц.

Он оглянулся назад и посмотрел на своих друзей. Теперь и он выполнил свою часть уговора, и они должны будут скоро расстаться навсегда! Странно?! Но Бризу совсем этого не хотелось, за долгие месяцы он ужасно привык к черноволосому исполину, к честному и доблестному пирату, к нежной и доброй Соуле, которая стала ему, что родная сестра и даже к вздорной неумехе – волшебнице он сильно привык и не хотел расставаться, ни с кем из них. Все они стали ему семьей. И сейчас эльф испытывал те же чувства что и в тот миг, когда не хотел расставаться со своими родными перед путешествием.

Бриз остановил свой взгляд на личике Соулы, и в его голове всплыло строгий наказ матери. Правительница гор солнца просила его непременно познакомить ее величество со всеми друзьями, которых он встретит на своем пути. Тогда это ему показалось странным и немного забавным. И вот в его голове, что-то стало проясняться: и странные слова матери и ее странные просьбы, а самое главное то, что она сама вызвалась и отправила на верную гибель своего сына на поиски принцессы, но все ее поступки почему-то не поддавались объяснению. Что же за игры вела его мать и как он и его друзья в этом замешены? Да, это был интересный вопрос, только вот ответ могла дань на него только его мать. И он обязательно ее об этом спросит, прежде чем познакомить со своими друзьями и выполнить просьбу владычицы гор солнца.

Бриз взглянул на молодую волшебницу, и ему на память пришла другая молодая особа – прекрасная Милана, они немного походили друг на друга. В Соне, как и в Милане, отчетливо чувствовалась энергия, она была такой игривой и непосредственной, словно перед тобой была не девушка, а огонь: страстная, неукротимая, кипучая и в тоже время мягкая и нежная как юный первый цветок весны. Бриз сквозь зубы простонал: ему никогда не приходилось встречать подобной девушки и вот теперь, когда это случилось, выходит что им никогда не суждено быть вместе. А как он хотел снова ее увидеть, коснутся огненных волос, погладить бархатную кожу и утонуть в огромных озерах – аквамариновых глазах. «Да, таких веснушек мне уже не встретить, и не придется больше мне ласкаться под сияньем солнца милых глаз, – печально подумал Бриз и сжал до боли челюсти, чтоб не выступили, уже наворачивающиеся на глазах, слезы, – Как ты там сейчас прелестная Милана?» Он отвел от друзей свой взгляд и, отгоняя грустные мысли, подставил лицо холодному ветру, надеясь, что он заберет с собой все его горести и печали.

День клонился к полудню, и друзья сделали небольшую передышку. Соула с отстраненным видом грызла лепешку белого хлеба и тихо вздыхала. В последнее время ей было немного не по себе, чем ближе они подходили к городу, тем меньше ей хотелось в него попасть. Почему-то ей стало ужасно страшно узнать правду, из-за которой она и устроила весь свой поход. Сейчас ей ничего не хотелось, и это ее немного удручало: было бы как-то глупо с ее стороны проделать весь путь, а под конец отказаться от своей затеи, а больше всего она переживала за то, что ответа так и не найдет, потому что родители давно умерли. Соула снова тяжко вздохнула и бессмысленно посмотрела на свою лепешку. Что же ей делать? И почему она чувствует себя так скверно, словно на сердце скребли не кошки, а громадные тигры. Может, это сердце, пытается о чем-то предупредить. «Нет. Все хорошо! Они почти дошли. Бриз их, как и обещал, довел до города – живых и невредимых, – пыталась поднять свой дух Соула. – Просто в ожидании встречи с родителями я разнервничалась, и поэтому в мою голову лезут всякие недобрые мысли».

– О чем печалится прекрасное дитя эльфов?

Мягкий баритон возлюбленного отвлек Соулу от мыслей; она растерянно посмотрела на, сидящего возле нее, Лайтнина, и слабо улыбнулась. Он незаметно присел рядом, она этого даже не почувствовала.

Карие глаза с тревогой всматривались в ее лицо. Как было приятно его участие, ей всегда становилось спокойно, когда он оказывался рядом, и она постоянно ощущала его пристальное внимание на себе: он всегда следил за ней, и не выпускал из виду с того дня, когда ее похитили наемники. Нет! С того дня как впервые увидел ее.

– Ну! Так что. Ты расскажешь мне, о чем твои мысли?! И не увиливай. В последнее время ты сама не своя и это заметил не только я один.

– Расскажу. Меня тревожит встреча с матерью. Я не знаю, что ей сказать? Как себя повести и вообще как она поведет себя при нашей встрече? – тихо промолвила Соула и с надеждой взглянула в глаза возлюбленного, словно в них были написаны все ответы.

– Мне понятны твои переживания, я и сам часто раздумывал над тем, что сказать своим родителям при встрече. И представь, – Лайтнин горько усмехнулся, – иногда приходили в голову мысли, что мне просто не стоит встречаться с ними. При отсутствии проблемы, не нужны никакие решения. Но я отгонял подобные идеи, честно признаться мне очень сильно хочется увидеть родных и узнать, как сложилась их дальнейшая жизнь без меня.

– Да, ты прав! Нам не стоит бояться прошлого – нужно жить настоящим и верить, что все будет хорошо!

– Ты доела? – спросил ее Лайтнин, косясь на маленький огрызок белой лепешки. Он привстал с колен и протянул девушке руку, та неуверенно вложила в нее свою и кивнула головой. – Тогда пойдем все уже взобрались в седла.

Соула последовала за эльфом и, отряхивая свою одежду от снега, сосредоточенно пыталась попасть ногами в следы мужчины, чтобы не провалится в сугроб. Лайтнин помог ей сесть в седло, и друзья тронулись.