Текст книги "Восход Стрикса"

– Народ можно припугнуть, чтобы он не задавал вопросов! – Самаэль вскинул брови, ядовито улыбаясь, будто уже одержал победу, но Лоран и не думал сдаваться.

– Хорошо, – спокойно проговорил он. – Но тогда ответь, как ты намерен разделять людей на прошедших проверку и еще не проверенных?

Улыбка Самаэля погасла, но на подмогу ему поспешил Кастор:

– Мы будем клеймить проверенных.

– Ты заклеймишь весь остров! – не выдержав, повысил голос Лоран. – Это глупость!

– Молчать! – пророкотал король. – Не забывайся, мальчишка, помни, с кем говоришь! Я – твой король, и ты подчинишься мне! Если понадобится, я заклеймлю весь наш остров, весь Малый Гринфордт и Одичалый берег! А ты, щенок, не смей ставить слово короля под сомнение!

Лоран сузил глаза и откинулся на спинку кресла, сжав кулаки так, что побелели костяшки. Еще до совета он догадывался, что его план может отличаться от замысла короля. Лоран был даже готов к тому, что чаша весов склонится в пользу решения Самаэля, однако чего он никак не предвидел, так это того, что его унизят подобным образом при всем совете. Король позабыл об осторожности?

С достоинством приняв вызов отца, Лоран стиснул челюсти.

– Ваше величество, – тем временем к Кастору обратился второй советник, – быть может, не совсем разумно давать народу повод ополчиться против действий короны.

– Милорд, – поддержал еще один советник. – Не разумнее ли идти более скрытным путем?

– Нет времени на скрытность! – огрызнулся сторонник Самаэля. – Я голосую за решение короля!

Руки одна за другой начали подниматься. Члены совета принимали сторону Кастора. Круг за каменным столом почти сомкнулся, оставляя Лорана в меньшинстве.

– Восемь против пяти, – заключил Моргот, заговорщически осклабившись.

Король поднялся со своего места и, уперев ладони в каменный стол, навис над ним, как главнокомандующий над картой сражения:

– Сегодня же с заходом солнца Теневая стража доставит во дворец первую семерку на проверку. – Взгляд его серых глаз заскользил по лицам присутствующих. – Мы будем проверять группу за группой, пока не обнаружим подходящего мага или другой способ снять проклятие. Оставим же сегодня наше заблуждение насчет безопасности. Над нами нависла страшная угроза, но мы стойко ей противостоим, как противостояли всегда!

Участники совета один за другим начали подниматься со своих мест – заседание было окончено. Не было в зале человека, кто остался бы без поручения короля.

За время обсуждения погода заметно ухудшилась: небо, виднеющееся сквозь вытянутые окна зала и открытую галерею, снова заволокло тучами, пошел дождь. Глядя на бурю за стенами замка, Лоран задумчиво покрутил фамильный перстень на пальце. Как поставить под сомнение не только слово короля, но и проклятие Одханы?

Как и всегда, он решил действовать по-своему.

И теперь, скрываясь в тени деревьев возле хибары на Одичалом берегу, он наблюдал за тем, как отряд Теневой стражи занимает позиции.

– Кастор явно не в себе, – заключил, наконец, Беван. – Не могу даже представить, чем все это обернется.

– Никто не может, – невесело признался Лоран, все еще прокручивая в памяти события недавнего совета.

– Даже ты?

Из леса донесся сигнал: негромкий хлопок и два протяжных щелчка, – пора было начинать.

– Я – особенно, – на лице Лорана заходили желваки. С тихим звоном он высвободил из ножен лезвие.

Самое время наведаться в гости к хозяйке хибары. Он докажет королю и его свите, что хитрый план куда эффективнее грубой силы. Стиснув эфес меча, Лоран кивнул своим мыслям и решительно выступил из укрытия.

Глава II
Шабаш на острове Клык

Холодное мерцание минералов освещало дорогу, позволяя опустить взгляд под ноги и контролировать каждый шаг, чтобы ненароком не поскользнуться на мокром камне. Приложив ладонь к стене для дополнительной страховки, Нерисса задрала голову, стараясь окинуть взглядом растение, вьющееся по неровностям породы к самому своду пещеры. Удивительно.

Раньше она этой дорогой никогда не ходила, а потому каждый новый поворот и изгиб породы привлекали острое внимание, отпечатываясь в ее памяти.

– Я не помню этих коридоров, по-моему, мы заблудились… Все это точно проделки бесов-пересмешников! – проворчал обиженный девичий голос. – Ты не боишься, что мы наткнемся здесь на пещерных гоблинов?

Нерисса нехотя отвела взгляд от растения и презрительно фыркнула, исподлобья глянув на подругу.

– Нова, все гоблины перевелись столетия назад. Никого мы здесь не встретим…

– А я слышала, что они вовсе не перевелись, а всего лишь впали в дрему.

Нерисса подавила смешок:

– Скажи еще, что прочие бестии, вроде великанов, впали в сон, а не сгинули.

– И скажу, а ты не сможешь мне возразить, потому что ты об этом ничего не знаешь. – Белокурая девушка упрямо сложила тонкие руки на груди и вздернула подбородок.

Нерисса закатила глаза и хмыкнула:

– Нова, возьми в руки себя, а не косы, и успокойся. Даже если какой-нибудь заблудший гоблин, непонятным образом забывший сгинуть, явится тебе навстречу, его явно смутит моя компания. Иначе говоря, пусть только сунется. И потом, я никогда не заблужусь в пещерах. Тем более на Клыке.

Охота на ведьм загнала выживших членов ковена под землю еще до того, как на престол взошел король Кастор. Остров неоднократно выжигали дотла, обшаривали вдоль и поперек, даже заходили в небольшие пещерки, пытаясь отыскать следы ведьм, но находили лишь пустоту. Ковен бесследно исчез, а вместе с ним и любая разумная жизнь на поверхности Клыка.

Успокоившись, короли прекратили рьяно осаждать остров, однако на мертвые земли регулярно ступали сапоги королевской Теневой стражи; выискивали, вынюхивали, но не находили, чего искали.

Ведьмы незримо обосновались под землей и существовали в самых потаенных, скрытых от глаз пещерах на протяжении уже целого века, приспособившись к жизни в тени. Небо над головой им заменяли своды гротов, рыхлую землю под ногами – твердый камень. Редко ковен выходил на поверхность маленькими группами, но страх загонял их обратно.

Так в тени рождались новые поколения. Кто-то выползал на поверхность и дышал под открытым небом, кто-то вообще не видел дневного света.

Нерисса, рожденная под землей, имела тесную связь с этой стихией. Она чувствовала, как жизнь струится и бежит по пустынным коридорам, словно кровь в венах. Слышала шорохи и голоса камней, улавливала колебания, когда двигалась порода. Каналы и гроты острова Клык Нерисса знала как свои пять пальцев и никогда не боялась заблудиться.

Только здесь, под землей, те, кто остался от некогда могучего ведьмовского рода, могли спокойно существовать и не бояться гонений.

– Быть может, ты и знаешь систему подземных ходов Клыка вдоль и поперек, вот только это отнюдь не гарантия безопасности. И более того, ты всегда в неподходящий момент выбираешь новую дорогу! – буркнула Нова и закатила глаза.

Тут же ее нога скользнула по мшистой шубе камня, и ведьма успела только вскрикнуть:

– Нова!

Поймав подругу за руку, Нерисса потянула ее на себя, но хрупкая с виду девушка оказалась на деле куда тяжелее и без труда увлекла спасительницу за собой. Ведьмы повалились на мшистый камень, и их платья из светлого сукна вмиг стали зелено-черными. Влага с земли быстро пропитала ткань и добралась до кожи, обжигая ее холодом.

С минуту ведьмы оторопело глядели на чумазые лица друг друга, а после каждую охватили совсем разные чувства. Нерисса захохотала до колик в животе, а Нова взвыла и зарычала:

– Я тебя ненавижу!

– Да брось… Я ведь знаю, ты меня обожаешь! – все еще сгибаясь от смеха, ответила Нерисса, пытаясь подняться.

Встав сперва на четвереньки, она выпрямилась во весь рост, но первая попытка подняться обернулась неудачей: под ногами была скользкая каша. Поскользнувшись, Нерисса снова упала на мшистый камень, на этот раз вызвав смех у Новы.

Они дружно расхохотались.

– А теперь представь выражение лица Ниорин, когда мы явимся на совет Старейшин в таком виде! – все еще хихикая, выпалила Нова.

– Зачем представлять? – невозмутимо отмахнулась Нерисса, поднимаясь на ноги. – Лучше нам поторопиться и самим все увидеть.

Нерисса встала и помогла подняться подруге. Вместе, уже без былой осторожности, они лихо побежали по коридору, подгоняемые временем.

Коридоры на пути скользили и переплетались, как вены и артерии в теле человека: они то расширялись, то сужались, поднимались вверх или резко уходили ниже. Каждый новый поворот отличался от предыдущего – над головой сверкали фосфоресцирующие камни то лилового цвета, то голубого, а то и всех цветов сразу! В пещерке стены густо поросли странными растениями с монотонно мерцающими прожилками зеленого цвета, во впадине стены были идеально ровными и блестели, как зеркала, и только крошечные трещины выдавали в этих «зеркалах» камень.

Подгоняемые страхом опоздать на собрание Старейшин, Нерисса и Нова как бестии проносились по коридорам, распугивая встречных соплеменников.

Наконец они вырвались из сети узких тоннелей в просторную пещеру с высоким сводом, под которым мерцали минералы разных размеров и форм, наполняя ее загадочным свечением, придающим собранию особую таинственность. Зал напоминал амфитеатр со сверкающей самоцветами крышей. Ряды каменных уровней уползали все ниже и ниже, закручиваясь раковиной улитки вокруг небольшого, искусственно созданного колодца с кристально чистой водой. Рядом с колодцем стояли четыре фигуры в мантиях цвета бирюзы.

Старейшины вели напряженную беседу вполголоса, и никто из них даже не поднял взгляд на новоприбывших. Воодушевившись тем, что остались незамеченными, Нерисса и Нова прокрались к скамейкам.

– Кажется, мы не опоздали, – высказала догадку Нова, без сил падая на первое попавшееся место.

– Будем надеяться, что Ниорин будет того же мнения, когда заметит нас. – Нерисса шумно втянула солоноватый воздух носом, остывая после резвого бега.

Постепенно пещера заполнилась людьми, и гул голосов начал перебивать беседу Старейшин у колодца. Боясь упустить хоть слово, Нерисса пихнула Нову локтем в бок и кивнула на нижний ряд, где еще можно было найти себе место:

– Идем туда, здесь мы ничего не услышим.

– Ты нарочно хочешь маячить бельмом на глазу у Ниорин? – зашипела Нова, потирая бок.

– Если ты так ставишь вопрос, то да! – Нерисса сорвалась с места и, пригибаясь, устремилась к каменным ступеням, спускающимся к нижнему ряду. Нова буркнула что-то себе под нос, но последовала за ней.

Когда девушки добрались до первых рядов и заняли места, Старейшины оторвались от созерцания колодца и перевели взгляд на собравшихся. Статная женщина с длинными белоснежными волосами презрительно сморщила нос, когда на глаза ей попались Нерисса и Нова в грязных платьях, да еще и в первом ряду.

Нова замерла, словно кролик перед удавом, и промычала:

– Духи-защитники! По-моему, она нас заметила…

– Если сомневаешься, можем помахать, – дразня подругу, Нерисса хотела было помахать рукой, но Нова навалилась на нее всем телом, не давая пошевелиться.

– Не зли ее! Ты совсем, что ли?

Нерисса ничего ей не ответила. Да и что она могла сказать? Уж точно не то, что боялась Ниорин до смерти и свой страх маскировала за жалкими попытками отшутиться, наивно полагая, что мудрая женщина не замечает ее детских уловок.

Потеряв родителей еще в раннем детстве, Нерисса, как и Нова, попала на воспитание к Старейшинам. Ниорин, Гилмор, Сайрус и Галин были опорой всего ковена. Именно они бережно хранили исконные ведьмовские знания и не давали варварам-королям запустить свои загребущие руки в сокровищницу и разграбить то, что осталось от колдовского рода. Также в число обязанностей четверки входило и наставничество.

Быть воспитанницей Старейшин почиталось за честь, однако Нерисса все отдала бы за возможность изменить свою жизнь. Например, оказаться в таком мире, где ей не пришлось бы прятаться под землей, словно прокаженной, где она прошлась бы под открытым небом Клыка без страха шагнуть в костер, где рядом с ней были бы родители, а не наставники в лице Ниорин и остальных.

Старейшины воспитывали новые поколения сурово, но справедливо, напоминая о том, какова была реальная жизнь. Памятуя о том, что делали с ведьмами и колдунами раньше, наставники не столько обучали новые поколения магии, хотя и ей уделялась должное внимание, сколько воспитывали в них стойкость духа и развивали физическую силу.

С течением времени поколения обновлялись, и сила ведьм уменьшалась, поэтому вопрос обычной подготовки, физической и моральной, стоял более остро. Сейчас в ковене насчитывалось около восьмидесяти человек, среди которых силой природы облдала разве что дюжина. Остальные же были магами разума или обычными людьми, в чьих жилах не было ни капли колдовской крови.

Порой Нерисса даже завидовала им. Не наделенные силой, они могли, после забвения, насланного рукой мага разума, покинуть Клык и переехать на Одичалый берег, в Рафтмор или на Фроузленд, чтобы вести там самую обычную жизнь, не боясь быть «прочтенными» и посланными на костер. Но только не в том случае, если человек воспитывался Старейшинами…

Будь то чародей или же обычный смертный, не унаследовавший магического начала, попадая на воспитание к Старейшинам, любой становился частью единого организма и покинуть общину уже не имел права. Старейшины очень многое вкладывали в своих учеников, а потому не могли позволить такой подготовке сгинуть напрасно.

Переживая, что вновь показала себя не в лучшем свете, Нерисса смяла подол испачканного платья, глядя с легкой улыбкой на Ниорин и дожидаясь, когда же наставница наконец покачает головой, разочарованная в воспитаннице.

Однако старшая ведьма не переменилась в лице. Взгляд ее небесно-голубых глаз показался небывало холодным. Что-то внутри Нериссы надорвалось от этого вида – такой взгляд наставницы не предвещал ничего хорошего.

– Сестры и братья, – начала Ниорин, и Нерисса заметила и другие перемены в женщине: тон ее – под стать колкому взгляду – стал ледяным, а голос был таким громким, что заставил огоньки восковых свечей задрожать.

По спине пробежал неприятный холодок, мышцы напряглись, готовые в любой момент среагировать на команду. Расправив плечи и приосанившись, Нерисса сощурила глаза, прожигая Старейшин взглядом.

– Боюсь, этот шабаш не останется в нашей памяти как что-то приятное – мы принесли вам плохие новости, – продолжила Ниорин и перевела взгляд на стоящего рядом с ней мужчину.

Слово взял седовласый Гилмор с причудливой прической из множества кос. Он качнул головой и положил ладонь цвета жженого сахара на колодезный камень.

– Нет смысла красивыми речами оттягивать неизбежное. – Гилмор сверкнул глазами, и от внимания Нериссы не укрылась тревога в поведении наставника. – На протяжении уже четырех дней на Клык высаживается Теневая стража. Отряд короля Кастора обыскивает остров с особой тщательностью, а сегодня наши лазутчики обнаружили на западной части острова шатры; Теневая стража разбила лагерь и следит за подступами к острову.

– Мы могли бы без труда уничтожить небольшой отряд, – мягко и даже робко, что было ей свойственно, добавила миниатюрная Галин. – Но тем самым мы рискуем выдать себя и подтвердить опасения Кастора на наш счет. Король, прознав, что род магов жив, пустит сюда целый полк, против которого никак не устоять. А потому нам остается лишь затаиться.

– Кроме того, – Сайрус решительно выступил вперед, – вернувшиеся вчера с Гринфордта Малого разведчики Юрай и Санти сообщили, что король добрался и до простого люда, без объяснений арестовывая каждый вечер по семеро человек. Задержанных сводят в замок, но на рассвете каждого дня некоторых отпускают, и люди эти ничего не помнят. Ни о самом задержании, ни о том, что происходило с ними при дворе короля.

Нерисса почувствовала у своего уха дыхание Новы:

– По-моему, Кастору пора сползти с трона и уступить его кому-нибудь из его сыночков… Этот безумный король свихнулся вконец!

– Подозреваю, что тут дело не только в безумии, – высказала догадку Нерисса, не отводя взгляд от Старейшин.

– А в чем, по-твоему? Это ведь ненормально. Такое может выкидывать только умалишенный!

– Мне кажется, это не ненормальность, а самый настоящий страх.

– Кому-кому, а Кастору бояться нечего – в его-то неприступном замке.

– Не всякий каменный за́мок защитит от страха.

Нерисса прекрасно знала, что ужас никогда не стучится в двери. Он минует любые преграды и нагло забирается в самую душу, селится там и все отравляет.

– Только не говори мне, что ты выгораживаешь мерзавца, – возмутилась Нова.

– Ни в коем случае. Но мне его отчасти жаль.

– Жаль?

– Да. – Нерисса улыбнулась. – Потому что именно на долю Кастора выпала участь отвечать за грехи его предков.

Она боковым зрением видела, как глаза Новы округлились так, что стали похожи на два увесистых чеканных гроха.

– Ты думаешь, это оно?.. – Подруга прижала ладони к губам, подавляя всхлип.

– Давно пора.

Испытывая неподдельную ненависть к королевской семье, Нерисса была бы рада услышать, что пришел час расплаты для губителя всего магического рода. Воспитываемая Старейшинами, она знала все скрываемые от ковена тайны. Но если все эти ужасы еще можно было подчинить разуму, личную, кровоточащую день ото дня рану не получалось залечить ничем.

Сиротой на попечении Старейшин Нерисса оказалась из-за королевской охоты на ведьм.

Этот кошмар тяжким грузом въелся в сознание, заставляя кровь бурлить. Наконец кто-то понесет наказание за страшное предательство и ответит за грехи собственные и своих предков. Нерисса была даже рада, что участь эта пала на жестокого Кастора и его не менее жестоких сыновей.

– Мы склонны полагать, – продолжила Ниорин, – что такая активность со стороны короля объясняется входящим в полную силу проклятием Матери Одханы.

По залу пронеслась нарастающая волна вскриков и вздохов. Нерисса, ожидая бурной реакции шабаша, все равно подпрыгнула от неожиданности, когда Нова шумно вздохнула и шлепнула ее по плечу с такой силой, будто пыталась прихлопнуть назойливое насекомое.

– Духи-защитники! Нова, мне больно. Лучше уж держись за свои косички! – пожаловалась Нерисса, потирая ушибленную руку.

Светловолосая ведьма, повинуясь команде, схватила в руки косы и придвинулась ближе, чуть ли не спихивая Нериссу с края скамьи.

– Но ведь ты была права!

– Я всегда права, – пожала плечами Нерисса и гордо откинула волосы за плечо. Действие показалось бы даже эффектным со стороны, не будь пряди испачканы грязью и мхом так, что, проехавшись по плечу, оставили на коже и белой ткани заметный зеленый след.

– Король напуган, – голос Ниорин еще долго отзывался эхом где-то под сводом. – Он загнан в угол и использует все что может, чтобы избежать страшной кары, включая свое положение и безнаказанность.

– Ему известно, что проклятие земель падет, когда весь его род сгинет, – подхватил Гилмор, – а потому, пока жизнь еще теплится в Касторе и в его сыновьях, он будет всеми силами искать способ снять проклятие Матери Одханы. Король будет тиранить народ, распространять свое влияние на соседние королевства и рано или поздно может найти иное решение, которое окажется отнюдь не в нашу пользу.

– В интересах Старейшин не допустить того, чтобы губитель ведьмовского рода устоял в борьбе с этим проклятием, – заговорил Сайрус. – Наша обязанность как детей Одханы помешать королю разрушить колдовство.

– Но мы не знаем, что именно задумал Кастор, – возразила Галин, напуганная больше остальных. – Его замысел ужасен, и, к нашему великому несчастью, Матерь Одхана не успела передать последователям секрет своей магии, а потому сейчас мы даже не в силах представить, что придумал изощренный ум Кастора…

Шабаш проводился как открытый совет, где каждый присутствующий имел возможность сказать свое слово. Нерисса, не привыкшая молчать, прямо высказала догадку:

– А что, если он хочет найти кого-то настолько же сильного, как Одхана?

– Проверяя людей, он выдает себя. Логично предположить, что ему нужен маг, – вставил Сайрус.

– Но ведь… – пискнула рядышком с Нериссой Нова, – проклятие Матери Одханы было сложено на древний лад, кровавый… Я сильно сомневаюсь, что Кастору удастся найти кого-то настолько же сильного или хотя бы близкого по силе.

– Нова права, – поддержал девушку знакомый голос из зала. Нерисса почувствовала, как напряглись плечи. Залия. – Быть может, – продолжала та, – король поверил в историю о ее дочери и теперь намерен найти ее внуков или правнуков, чтобы использовать их силу?

– Ребенок Одханы – это миф! – почти прорычала Ниорин, недобро сверкнув глазами. – Вполне в духе короля-безумца уверовать в подобную чушь.

Нерисса упрямо нахмурилась. Выступать в поддержку Залии совсем не хотелось, но та была права.

– Мы сами наверняка не знаем, сказка это или нет. Слухи не рождаются на пустом месте, к тому же в наших архивах есть весьма странные записи, наталкивающие на мысль…

– Хватит! – отрезала Ниорин. – Легенда эта неоднократно проверялась нами и ни разу еще не подтвердилась. Да если бы дочь Одханы существовала – она бы ни за что не дала делу Матери погибнуть. Она бы не позволила королям загнать нас под землю.

– А может быть, она, оставленная родной матерью, просто возненавидела весь ковен. Так с чего ей помогать тем, ради кого Одхана оставила ее, свою единственную дочь?

– Остынь. – Нерисса почувствовала толчок в бок. Нова старательно пыталась ее успокоить – терпение Старейшин все же имело границы.

Задетая тем, что с ней не считаются, Нерисса упрямо вскинула подбородок и задумалась над странным поведением Старейшины. По одному только ее виду стало понятно, что Ниорин готова вспыхнуть так же ярко, как пламя в костре. Однако пыл старшей ведьмы остудил Гилмор – он осторожно накрыл ее плечо ладонью и произнес:

– Какой бы невероятной ни была эта теория, она все же может оказаться правдой. Король принялся проверять и допрашивать простых людей. Это говорит о том, что он старательно кого-то ищет. Быть может, он уже хватается за соломинку, стараясь спастись, и готов поверить в миф о дочери Одханы?

– Даже если так, – вновь вскипела Ниорин. – С чего вдруг король решил, будто ему под силу отыскать мифических наследников Одханы? Представь мы хоть на миг, что Кастор нашел такого мага, как он намеревается использовать его?

Галин задумчиво склонила голову, затем провела ладонью по поверхности колодезной воды и, не отрывая взгляда от отражения, сказала:

– Король безумен, но сыновья его хитры. Имея в руках власть, они способны выудить истину отовсюду, выжимая ее как сок из спелого плода. Допусти мы мысль, что Кастор действительно вознамерился отыскать прямых потомков Одханы, он использует их силу, чтобы избавиться от проклятия, ведь только ребенок Одханы способен на такое мощное колдовство…

Нерисса видела, как напряглись остальные Старейшины. Это напряжение в воздухе стало практически осязаемым. Огоньки на свечах в зале дрожали.

– Как бы то ни было, – голос Ниорин звучал теперь мягче, – мы не можем полностью опираться на эту теорию, не имея никаких доказательств. Король способен поверить в миф о ребенке Одханы, однако мы не настолько наивны. Если Кастор действительно питает надежды спасти положение с помощью наследника Матери, у нас появляется крошечная надежда на успех, ведь нет никаких достоверных свидетельств, что таковой наследник вообще существует… И все же я не могу не признать, что угроза остается; Кастор безумен, но если саму мысль о ребенке Одханы ему внушил один из его сыновей, все может обернуться против нас.

– Бесы-пересмешники вновь склоняют чашу весов в пользу врага, – заключила Галин дрогнувшим голосом. Сайрус шагнул к ней и мягко накрыл ладонью ее руку.

– Братья и сестры, – воззвал Гилмор, призывая весь шабаш угомониться. – Наш остров снова оккупирован врагом, на Гринфордте Малом людей арестовывают и сводят во дворец, проклятие Матери Одханы усиливается, и мы должны сделать все возможное, чтобы оно в конечном результате подавило нашего врага…

– Чтобы знать наверняка планы Кастора и суметь их расстроить, – подхватила Ниорин, – мы должны быть точно уверены в своих дальнейших действиях. Нам не остается иного пути, кроме как собрать любые имеющиеся сведения непосредственно на острове короля. Узнай мы больше от жителей Малого Гринфордта, смогли бы сложить общую картину. Сейчас же мы разглядываем Гринфордт лишь через замочную скважину…

Пещеру постепенно наполнил гул одобрительных возгласов. Воодушевление шабаша подпитало померкшие кристаллы под потолком, и самоцветы вновь вспыхнули ярче свечей.

Галин плавно провела ладонью по кристально чистой колодезной воде и заговорила первой:

– В походе должен принимать участие маг разума. Нам известно, что покинувшие дворцовые стены люди пребывают в забвении… Возможно, нашему шпиону удастся снять пелену с памяти пострадавшего, и он прольет свет на происходящее.

– Но отправлять одного человека слишком рискованно, – поддержал ее Сайрус.

– Сопровождать мага должны не наделенные колдовской силой члены ковена, – добавил Гилмор. – Они обеспечат безопасность при передвижении нашего лазутчика.

– Я настаиваю на участии в походе и мага стихии, – слова Ниорин удивили остальных членов совета не меньше, чем удивила бы весть, будто короли прекратили вести охоту на ведьм.

Шабаш дружно ахнул, Нерисса нахмурилась.

Испокон веков колдуны, управляющие силами природы, были презираемы и нелюбимы. Своей вполне естественной натурой они пугали обывателей жуткой, с их точки зрения, способностью контролировать стихии земли, воды, воздуха и огня: рушить земную твердь или топить улицы, сносить ветром постройки или сжигать города дотла.

Люди считали, что подобная способность ниспослана на ведьм и колдунов бесами Нижнего Миира – Высшая сила духов-защитников с Верхнего не сосредоточила бы такую мощь в руках обычного смертного. Стремясь защититься от стихийных ведьм и магов, они начали отлавливать их и сжигать на кострах, предавая пепел земле в ознаменование того, что порождение Нижнего Миира вернулось восвояси.

В противовес этому жуткому истреблению, ведьм разума, наоборот, почитали. Не обладая разрушительной силой, они влияли на сознание, лечили внушением, читали будущее или прошлое, давали советы. К ведьмам разума обращались за помощью, а все до единого короли стремились поставить их у своих тронов.

Гонимые маги и ведьмы стихий были вынуждены скрываться и затаиться, и вскоре сила их почти исчезла с лица земли. Простой люд мог наконец-то спать спокойно.

Яркие воспоминания и страх жили по сей день, и слова Ниорин заставили весь шабаш дружно вздрогнуть от ужаса. Шокированные, люди затаили дыхание, а Нерисса и вовсе забыла, как дышать.

Реакция собравшихся Ниорин не смутила. Она подняла ладони, призывая к спокойствию, и поспешила объяснить:

– Этот поход – опасное предприятие, и наши люди должны вернуться целыми и невредимыми. Маг стихии земли хорошо ориентируется на любой местности – равнинной или горной, такой как Гринфордт Малый, – и сможет без труда провести спутников по лабиринту улиц к безопасному месту.

– Ниорин, – Галин запнулась, – разумно ли посылать на остров могущественного мага стихии, если на него, судя по всему, ведет охоту Кастор?

– Неразумно посылать на остров могущественного колдуна, но вполне предусмотрительно приставить к отряду слепых хоть одного зрячего.

Старейшины вновь замолчали, примиряясь со словами Ниорин. Вторя безмолвию совета, собравшиеся не шелохнулись.

Тишина отозвалась гулом в ушах. Нерисса, как и весь шабаш, понимала, что сама идея похода была сопряжена с огромным риском, потому-то совет не решился сразу оспорить дерзкое, но не лишенное смысла высказывание Ниорин. Кроме того, «могущественных» магов в шабаше не существовало уже много лет. Самыми сильными на сегодняшний день были Старейшины, но даже их мощь не шла ни в какое сравнение с той, что была у их предков. Да и никто не мог помыслить о том, чтобы отправить на Малый Гринфордт кого-то из четверки…

Постепенно гул голосов вновь заполнил пещеру, заставляя кристаллы под потолком зловеще померкнуть, отчего зал провалился в непроглядную темноту, и свечи тут были бессильны. Холодный полумрак залил весь грот и наполнил тьмой душу Нериссы. В этой гнетущей темноте, окруженная шепотом и испуганными возгласами соплеменников, она буквально ощутила тот первобытный страх, который испытало первое гонимое поколение, бежавшее под землю сто четыре года назад.

Ища поддержки, Нерисса повернулась к Нове, побледневшей как полотно. Сердце Нериссы сжалось при виде перепуганной подруги – впрочем, всякий маг при упоминании рода Гринфордтов начинал дрожать от ужаса.

Внезапно страх уступил место злости и ненависти, что заструились по жилам бурлящим потоком. Нерисса решительно сжала челюсти, понимая, что бездействие гораздо хуже предстоящего похода, а пустые разглагольствования совета опаснее огня.

Девушка не хотела, чтобы Нова тряслась от ужаса, чтобы ковен и дальше скрывался в пещерах глубоко под землей. К тому же впервые за годы недомолвок у нее появился реальный шанс узнать, что стало с ее родителями, когда те отправились по поручению на остров королей – Гринфордт.

Сжав кулаки, Нерисса решительно поднялась со своего места:

– Я прошу у совета Старейшин разрешения участвовать в походе в качестве мага стихии земли.

Она прекрасно осознавала, на какой риск шла: отряд могли перехватить еще в гавани Клыка, задержать на подступах к Гринфордту Малому и даже арестовать и доставить во дворец к королю. Но разве можно было бездействовать, когда сама природа ополчилась против рода Гринфордтов, когда почва для их гибели созрела, а злость, гнев и обида магов окрепли?

Сколько еще нужно было прожить, гадая, что в действительности случилось с родителями на злосчастном Гринфордте?

От напряжения под ногами запрыгали мелкие камушки, но Нерисса лишь сильнее сжала кулаки и задрала подбородок выше, с вызовом глядя в глаза наставницы Ниорин.

«Я поддержала твое слово, Сестра. Не откажи и ты мне в любезности».

* * *

Крошечный альков, таящийся в одной из стен пещеры, скрывал в своем чреве две тени, одна из которых едва колыхалась, словно огонек свечи. Нерисса стояла смирно, не смея и не желая лишний раз шевелиться. Взгляд Ниорин был прикован к ней.

– Почему твое платье грязное? – Старейшина неторопливо обошла Нериссу, откидывая с ее спины тяжелую косу. – И Нова вся перепачкана. Во что вы опять ввязались?

Нерисса не торопилась с ответом. Ниорин всегда подбиралась к истине извилистым путем, усыпляя внимание. Заранее зная, о чем пойдет разговор, Нерисса еще больше старалась помалкивать, надеясь не вызвать гнев наставницы.