Текст книги "Восход Стрикса"

– Твоя мать была ведьмой, Удула? – Тем временем Кастор все шире расправлял плечи и растягивал губы в улыбке.

– Да, была.

– Она была казнена за свою магию?

– Я не… – Старуха запнулась и качнула головой. Она пыталась солгать, но что ее ложь против проницательности мага разума?

– Да, – призналась Удула.

– Она была сожжена, верно?

– Ты не этот вопрос хотел задать, величество, – прошелестела Удула.

– Я жду ответа, ведьма, – не унимался Кастор.

– Да, ее прибрало пламя.

– Твою мать звали Одхана?

Ведьма замолчала, но короля это не смутило. Моргот поднял на Кастора горящий взгляд, желтые зубы наставника показались в кривой улыбке. Он отпустил руку старушки и тенью скользнул к королю, вставая подле него.

Кастор выпятил грудь, в отдалении тихо зашептались Самаэль и советник, о которых Лоран успел позабыть. С потолка продолжала сочиться влага.

Лоран был горд и доволен проделанной работой; мысль искать мага принадлежала ему, старуху нашел его отряд, он доставил ведьму ко двору. Но в душе заскользило сомнение, как червь в гнилом яблоке, проедающий себе путь: одно дело – надеяться отыскать, совсем другое – найти. Хорошо гадать, как именно поступить потом, гораздо сложнее знать, как именно использовать найденное сейчас. Как король намеревался принудить ведьму помочь?

– Что же, Удула, это честь для тебя, – голос Кастора громом разнесся по темнице. – Я приказываю тебе снять проклятие твоей матери с моего королевства!

– Ты знаешь, что отменит проклятие. Если так дорожишь замком – вели казнить сыновей и сам полезай под секиру. Тогда проклятие падет.

– Осторожнее со словами, ведьма, – пригрозил король. – Я велю казнить тебя и буду искать твоих детей и их чад, пока не отыщу. Где бы они ни были, как бы надежно ни были сокрыты… И наказание за грехи твоей матери понесут твои дети.

Удула разразилась беззвучным смехом:

– По-твоему, величество, я настолько наивна? Я не понесла наследников, чтобы такому, как ты, не перепала их сила. Ищи призраков сколько угодно! Проклятие найдет тебя раньше.

– Джодок! – нетерпеливо вскричал Кастор. Непреклонность колдуньи вызвала бешенство короля.

Лоран больше не мог стоять в стороне. Двинувшись к отцу, он оставил очередную порцию предостережений Бардоса без внимания.

– Чего ты добьешься казнью Удулы? – процедил он, пытливо изогнув бровь. – Подобных ей больше нет. Помрет она, и наша участь будет не лучше. Сам рассуди.

Глаза короля забегали – он явно не знал, как поступить.

– Велим перевести ее в темницу из латунного сплава, где она не сможет колдовать, – вкрадчиво проговорил Лоран, – а сами продолжим поиск других магов. Просидев в камере без окон и дверей, она сама вызовется помочь нам.

– У нас нет столько времени. Пока она будет отлеживать бока, мое королевство продолжит рассыпаться.

– После смерти Удулы оно будет рушиться вдвое быстрее. Рубить сгоряча может каждый, но лучше лишний раз подумать, когда заносишь секиру. Ведьма еще может передумать.

Взгляд отца заволокло туманом, совсем как на последнем совете наследников Фенрирскьефтена. Король задумался.

– Ваше величество! – громкий оклик разнесся по всей темнице. Все присутствующие обернулись на звук нового голоса. Советник и стража расступились, открывая для пришедших путь к королю.

В мрачную темницу вошли двое Теневых стражей. Их латы сверкали в свете факелов, плащи развевались за спиной. Мужчины приблизились к королю и оба поклонились. Выпрямившись, усатый громогласно доложил:

– Ваше величество, во дворец доставлена семерка на проверку.

Новость вызвала шквал обсуждений. Пришедший усатый стражник остался возле Кастора, явившийся с ним Беван поспешил к Лорану и коротко кивнул.

– Выяснил что-нибудь? – тихо поинтересовался Теневой страж.

– Много чего. Одно хуже другого. – Лоран сверкнул глазами, поглядывая на палача Джодока, как бы тот не принял неверный взмах руки короля за команду к казни.

Кастор задумчиво разглядывал пол темницы, собравшиеся в ожидании молчали, даже Удула прекратила болтать ногами. Ведьма и правитель сошлись в опасной игре: король не желал отступать и готов был идти до конца, колдунья ни за что не присягнула бы на верность короне. У Лорана разболелась голова от мыслей, что сломается раньше – гордость Удулы или трон отца?

– Ведьма! – торжественно и резко произнес Кастор, обернувшись к пленнице. Все собравшиеся вздрогнули и заинтригованно зашептались. – Ликуй, несчастная, ибо ты открыла новую веху в истреблении.

– Что за бесовщина? – прошептал Беван.

– Твою же… – Лоран порывисто шагнул вперед, но друг грубо перехватил за рукав и дернул назад.

– Подожди пока, не лезь, – благоразумно вставил Беван.

Какого беса он встал на пути? Лоран одернул помятый рукав и недобро глянул на Рафтмура:

– Никогда больше не смей…

– Не смел бы, ты уже давно дохлый в канаве лежал бы!

Лоран раскрыл было рот, но Рафтмур пихнул в бок и мотнул подбородком на короля.

– Каждый день на заходе солнца, – Кастор понизил голос, – я буду отдавать распоряжение сжигать на площади двора мага или ведьму. Мне нет нужды беречь их жизни, покуда они не способны повлиять на коварное колдовство твоей матери. Дорогая Удула, ты будешь слышать вопли и мольбы несчастных, но в твоих силах будет это прекратить, если согласишься помочь. Если палачу не встретится ведьма, тогда я сожгу любого простолюдина.

– Безумец! – закричала Удула – от ее былой веселости ничего не осталось. – Ты не посмеешь, бес!

– Еще как посмею, я – король, и ты подчинишься мне. Если проклятие твоей матери может уничтожить только магия крови, мне нет смысла сохранять жизни прочих детей Нижнего Миира.

– Лучше казни меня сразу, безумец. Я не стану помогать.

– О нет, я дарую тебе жизнь, дорогая Удула. И за тебя головы будут складывать иные. Не ты, так твое племя понесет расплату за ошибку Одханы. Уже завтра на закате солнца разгорится кострище и первый тобою оставленный сгорит в огне. – Кастор обернулся к страже: – Переведите старуху в латунную клетку, чтобы у нашей гостьи не появилось соблазна наколдовать землетрясение.

Стража ринулась исполнять приказ под одобрительные возгласы советника и Самаэля. Вся королевская рать воодушевленно загомонила, лишь Бардос невнятно шептал себе что-то под нос. Беван грязно выругался.

Лорана словно окатили ледяной водой. Он ясно увидел, как в труху обратился фундамент королевства под натиском новых смертей и гнева простого народа. Не такой участи он желал Гринфордту. Оттолкнув со своего пути усатого Теневого стража, Лоран ринулся к отцу:

– Ты вконец выжил из ума?

– Я лишь правлю как должно истинному королю, мальчишка.

– Какая может быть истина в казни невинных?

– Они не невинны, это дети Нижнего Миира, ведомые самими бесами.

– Что за бред? Люди не выбирали, родиться им магами или нет, да и никто из колдовского ковена вот уже несколько десятилетий не наносил нам никакого вреда. Ты собираешься казнить ни в чем не повинных людей на закате каждого дня. Начнется мятеж…

– Ставишь детей Нижнего Миира превыше блага королевства, Лоран? – вклинился Самаэль, подстегивая его гнев ядовитым высказыванием.

Кровь в жилах вскипела, норовя свести с ума! Лоран еще никогда не был так зол. На короля, на Самаэля, на Бевана и на себя самого. Эта злость грозила лишить рассудка. Всегда хладнокровный, уравновешенный и прозорливый хитрец лишился самообладания, обращаясь в пылающего беса. Трудно было убедить кого-то взять себя в руки, но как выяснилось, убедить в этом себя оказалось еще сложнее.

– Ты, как всегда, пришел к неверному выводу, Сэм. – Лоран до боли в костяшках сжал кулаки, но Беван успел встать между ним и братом до того, как произошла глупость. Кулаки чесались, Лорану хотелось выплеснуть гнев, но пустая драка не привела бы ни к чему хорошему.

Мысли и планы зашевелились в голове. Если отцу с братом было угодно пойти путем неоправданной жестокости, Лоран готов был ответить им – у него был более достойный и менее кровопролитный план. Не было еще ситуации, из которой он не находил выход.

– Милорд. – Моргот тенью скользнул к королю. – Народ ждет, – напомнил наставник про семерых задержанных.

Пара слов мага разума – и король прозрел, уверовав в благость намерений Моргота.

Удулу увели в литую клеть. Сырая темница опустела и потонула в тишине. С потолка шумно капала влага. Лужа на полу заметно увеличилась в размерах за время допроса, замешивая под ногами густую кашу. Лоран, немного успокоившись, опустил руки на ремни ножен, медленно вдыхая сырой воздух темницы. Гнев все еще клокотал в груди, делая дыхание прерывистым.

– Тебе нужно остыть.

Лоран искоса посмотрел на Бевана. Ему не нужны были советы, но ответы – да. И с этим Теневой страж мог подсобить.

– Смени шумные доспехи на обычные одежды и обыщи подземелье, – спокойно проговорил Лоран и выпрямился, откинув со лба пряди волос.

– Зачем? – нахмурился Беван.

Перед глазами снова возникла наточенная секира на плече Джодока и свежие пятна крови на его сапогах. Советник с палачом оказались в подземелье раньше, что было просто невозможно, если только они не пришли в замок многим ранее. Хотелось знать, что заставило их так торопиться.

– От нас что-то скрывают. Я намерен выяснить что.

Беван поджал губы и качнул головой. В его взгляде ясно читался протест, но Лоран и не думал отказываться от задуманного. Если потребуется, он готов был отдать конкретный приказ Теневому стражу по праву наследного принца, а не как друг лучшему другу.

– Из-за твоих безумных идей я не спал трое суток. – Беван ткнул пальцем Лорану в грудь. – Если так будет продолжаться, я больше никогда не встану у тебя на пути, и ты точно закончишь в какой-нибудь канаве с кинжалом в сердце.

– Маловероятно. Я слышал, некоторые вообще сомневаются, что у меня есть сердце.

– Да, но с кинжалом в груди все равно долго не проживешь. – Беван развернулся на каблуках.

В темнице стало тихо. Разбив лужу шагом, Лоран покинул камеру и вышел к северным коридорам, куда сводили весь сброд с Малого острова. За спиной раздались торопливые шаги Бардоса.

– Могу я вернуться в библиотеку? – Он поравнялся с Лораном и поднял на него щенячий взгляд, увеличенный линзами очков. В любой другой день Лоран бы непременно отпустил шутку по поводу трусоватости Бардоса, но сейчас он был страшно зол и зверски устал.

– Да, Бардос, спасибо, – бесцветно ответил Лоран и устало кивнул другу.

Библиотекарь молча отвесил полагающийся поклон и поспешил прочь из подземелья, бормоча проклятия себе под нос. Ворчать Бардос умел хлеще торговца с местного рынка.

Коридор опустел, оставляя Лорана наедине с догорающими факелами. Пустота и беззвучие окутали пледом, но внутри снова появилось чувство опасности, заставляющее подняться волоски на руках.

Лоран был более чем уверен: тени за́мка ожили и зажили своей жизнью.

Глава V
Истина где-то рядом

Они шли под покровом ночи. Непроглядная чернота залила все над головой, скрывая звезды и луну. Стража вела задержанных по мощеной дороге к белому замку, горой вставшему на горизонте.

Ноги стерлись в кровь, а попытки что-либо разузнать всякий раз разбивались о безмолвие. Нерисса оставила надежды получить ответы, когда на очередной ее вопрос ответили грубым толчком в спину, от которого она чуть было не упала носом вперед.

На магию совсем не осталось сил. Последние теплящиеся крохи энергии Нерисса потратила, когда петляла вместе с Залией по лабиринту улиц, спасаясь от стражи. Как же горько было от мысли, что столько усилий было потрачено зря! Грела лишь мысль, что чародейке удалось спастись.

Дорога все тянулась нескончаемым шлейфом.

В крошечных окнах встречных домов скользили смутные тени, но никто не поторопился помочь арестованным. Люди боялись выходить из укрытия, и скоро их животрепещущий страх впитался в ее душу. К моменту, когда Нерисса признала, что никто не выйдет задержанным на помощь, ее голос осип от бесконечных вопросов.

Теневые стражи плотным кольцом сомкнули ряды вокруг семерых. С таким конвоем не было никакой надобности в кандалах. Увлекаемая течением, Нерисса шла со всеми в один такт.

В конце концов убеждать себя в лучшем исходе не осталось ни сил, ни уверенности, и тогда в голову пришла отчаянная мысль – снова попытаться сбежать.

Выждав подходящий момент, Нерисса толкнула соседа плечом и проскользнула через ряд стражи, намереваясь укрыться в ближайшей тени переулка. Она бежала, игнорируя оклики, как вдруг путь пересекла появившаяся фигура бурого скакуна с беловолосым всадником в седле. Теневой страж быстро соскочил со спины коня и схватил Нериссу за предплечье, пресекая попытку бежать.

Снова она оказалась в кольце прихвостней короля, на этот раз со связанными за спиной руками и обутыми в колодки ногами, чтобы больше не возникало желания растолкать стоящих по соседству и пуститься в бега.

Понуро шагая с остальными, Нерисса стала прислушиваться к разговору Теневых стражей. На повышенных тонах они обсуждали вопрос о неповиновении, о нарушенном соглашении и чьем-то гневе… Их болтовня не представляла особой ценности, но Нерисса дала себе обещание, что запомнит все до последнего слова, чтобы было чем поделиться со Старейшинами на Клыке. Наконец, разговор утих, и тишина накрыла процессию. Только топот копыт бурого коня нарушал тишину.

Сощурив глаза, Нерисса не без интереса осматривала беловолосого воина в доспехах, запомнила черты его лица, звучание голоса. Все в страже выдавало в нем уроженца Рафтмора: терракотовый цвет кожи, крупное телосложение, крепкие руки, даже звучание голоса – глубокое и басовитое.

Скоро позади остался городок Грифо, и перед семеркой возник белокаменный замок с острыми шпилями. Как наконечники стрел, крыши упирались в черное небо и частично скрывались за тучами. Нерисса напрочь потеряла ход мыслей.

Не знающий границ ни в ширину, ни в высоту дом короля горой стоял на землях Гринфордта, сверкая белизной рифового камня, столь дорогого и бесконечно прочного материала. Громоздкий барбакан на подступах к дому короля первым приветствовал семерых, пугая размерами. Проход в массивном сооружении тянулся ввысь и зиял как пасть чудовища, отчего стало совсем не по себе. Не видавшая на своем веку и на пройденных землях ни замков, ни богатых домов, Нерисса была повергнута в шок одним только видом постройки на подступах к обители королей.

Стараясь не выдать испуга, она попыталась опустить взгляд, но глаза предательски поднимались и жадно изучали размах этого каменного произведения искусства.

Пройдя сквозь пасть внешнего сооружения, семеро задержанных вновь оказались под открытым небом. Их подвели к навесному, в это время опущенному, мосту, под которым стелилась лентой водная гладь. В этой тихой реке не трудно было опознать ров. При виде водной стихии в груди больно кольнуло: Нерисса вспомнила, что она подвела весь ковен и Нову.

От злости ладони сжались в кулаки. Больше сознание не будоражили ни крепкие стены с бойницами без единой прорехи, ни фигуристые турели с остроконечными шпилями, ни объемные башни с крошечными оконцами.

Утонувшая в собственных тревогах Нерисса даже не заметила, как прекрасный белый камень сменился на бурый, а над головой вместо неба сомкнулся свод. Плеч коснулась прохлада, пальцы и нос тут же замерзли. С ужасом Нерисса обнаружила, что всех задержанных свели в подземелье.

В голове будто что-то переменилось, сердце пропустило удар. Былое рвение вернулось, заклокотало в груди, и Нерисса громко, чтобы услышали все, обратилась к страже:

– Скажите наконец, чего от нас хочет король?

Стража ничего не ответила, никто из арестованных не поддержал ни словом, ни даже взглядом. Это бесконечное безразличие к собственной жизни разожгло огонь в душе: если задержанные глупцы смирились со своей участью, Нерисса готова была еще побороться.

Она противилась, когда ее арестовали. Билась, брыкалась и не оставляла попыток бежать, пыталась использовать последние силы, но тщетно. Магия иссякла, руки и ноги обняли кандалы, однако Нерисса не считала себя пленницей. Загнанная в угол, откуда не было выхода, она не готова была сдаваться так просто.

Выкручивая руки за спиной, Нерисса попыталась ослабить путы, но веревка крепко впилась в кисти, до крови терзая плоть, благо кандалы с ног сбросили, когда на пути возникли ступени. Семерку уводили все ниже вглубь подземелья, и на одной из развилок Нерисса поняла, что светловолосый Рафтмур пропал. Вскоре всех задержанных свели в просторную темницу и рассадили по разным углам.

К Нериссе подошел юный страж, в котором она безошибочно, пусть и с большим опозданием, узнала мальчишку, который совсем недавно явился в «Королек» и общался с трактирщиком. Все это было как будто в другой жизни! Вид относительно знакомого лица вновь всколыхнул поутихшую бурю.

– Для чего мы здесь? – Нерисса настойчиво повторила вопрос, обращаясь к воину.

Страж молча взглянул ей в лицо и отвернулся. Не таким молчаливым он казался в трактире. Нерисса услышала собственное рычание. Она резво шагнула вперед и толкнула мальчишку плечом:

– Отвечай же, ты!..

– Это еще что такое? – прикрикнул страж постарше, резво пересекая темницу. – А ну-ка сядь! – гаркнул он и грубо толкнул Нериссу.

Уставшие ноги подогнулись, и она упала на скамью. Руки чесались свернуть стражнику шею, но тугие путы не давали даже пошевелить пальцами!

– Мы имеем право знать, почему нас задержали, – подал голос второй задержанный, вдохновившийся мятежом.

– Да! – неуверенно поддержала пышнотелая женщина, зябко потирая продрогшие плечи. – У меня и муж, и дети. Поди, изводят себя, переживают, где их мать.

Стражи не отвечали, тихо переговариваясь о чем-то между собой вполголоса… Люди принялись перешептываться, но Нерисса неотрывно наблюдала за знакомым лицом, и наконец, почувствовав на себе ее взгляд, молодой Теневой страж повернулся.

– Не совестно отбирать у детей матерей и отцов? – Нерисса склонила голову набок, наблюдая, как щеки юноши заливаются краской. В этот простой вопрос она вложила не только любопытство, но и гнев, что терзал ее собственную душу многие годы.

– Эй, ты! – снова огрызнулся старший Теневой страж. – Еще одно слово, и кляпом обзаведешься!

– Полно, – прошипела Нерисса. – Разве того, что мои руки связаны, а я томлюсь в темнице, недостаточно для того, чтобы ты упился своим превосходством?

Мужчина скривился и побагровел. Он вырвал из рук товарища лоскут грязной ткани и бросился было вперед, но не успел подступить слишком близко. Засов на двери скрипнул, и та отворилась.

Задержанные притихли, стражи вытянулись по струнке. В одно мгновение замолчали все без исключения. Нерисса выпрямилась.

В числе пришедших она безошибочно узнала Самаэля, младшего сына короля. Однажды Нерисса видела его изображение, но не подозревала, какой мальчишка в действительности. Воочию Самаэль выглядел просто огромным, грубым и неотесанным…

Вместе с ним в темницу вошел человек в шерстяном упленде. Нерисса поежилась. Выглядел этот мужчина как сама смерть. Именно от его присутствия сделалось нехорошо.

Вскоре в темницу беззвучно скользнули еще двое в одинаково блеклых мантиях, с покрытыми головами. Чтецов было невозможно не узнать. При виде магов разума кровь похолодела в жилах. Ведьмак и ведьма присягнули королю в верности, выдавая своих собратьев при чтении. Нериссе захотелось плюнуть каждому из продавшихся мразей в лицо.

– В-ваше… Ваше высочество! – неуверенно воскликнул мужчина с жидкой бородой. – Смилуйтесь! Зачем мы королю?

Принц Самаэль не ответил. Он с презрением осмотрел людей и поморщился. Вид собравшегося сброда явно вызывал у него отвращение. Отвернувшись, Самаэль невзрачно махнул рукой и обратился к Чтецам:

– Начинайте.

– Да что же это! – воскликнула пышнотелая женщина.

– Я хочу домой! – запричитала щуплая девчушка.

– Милорд… – воззвал мужчина с бородой, заламывая руки в мольбе.

Голоса запели наперебой. Нерисса недоверчиво покосилась на арестованных. Где раньше прятался пыл этих людей? Очевидно, сейчас он мало поможет. Ведьма отвернулась и опустила глаза, боковым зрением наблюдая за фигурами позади младшего принца. Чтецы беззвучно обошли его и подошли к первому человеку, взяли его за ладони.

События развивались слишком быстро, а веревки никак не поддавались. Нерисса начала тереть путы о камень, и по рукам потекла кровь. Нужно освободиться раньше, чем Чтецы подойдут. Стоит им только приложить руку к плоти, и сущность ведьмы будет раскрыта. Ком подступил к горлу от мысли, чем чревато подобное разоблачение.

Нерисса продолжила возиться с веревкой, не зная наверняка, что именно будет делать, когда она разорвется. Биться, прорываться через стражу и стены, не узнав толком секретов замка? Гиблая затея. Но не рискнуть было нельзя.

Кровь впиталась в волокна веревки. Стало душно и дурно в холодной темнице. Смакуя проклятия, Нерисса продолжала бороться с путами.

Мужчина и женщина в белом подступили к соседнему человеку и взяли его за ладонь. Нерисса отвернулась и потупила взгляд. Немного утешала мысль, что Чтецы не могли сказать наверняка, какой именно маг перед ними. Маги разума улавливали колебание колдовства в теле, присасывались к несчастному точно пиявки, но чтобы узнать, какая именно магия сосредоточена в чародее, необходим был обряд куда более сложный. Древний и мертвый. Наконец веревка сдалась. Окровавленные путы соскользнули с кистей. Нерисса прижалась к стене, по-прежнему пряча руки за спиной в попытке сохранить свою удачу в секрете. На магию сил не оставалось, но можно было попытать счастья и сразиться без колдовства.

Взгляд Нериссы опустился на меч в ножнах юного воина, который все так же стоял с опущенной головой. Интересно, сколько весило оружие? Филигранный узор на эфесе выглядел внушительно и не мог не вызвать восхищения, но этого было недостаточно.

Гилмор всегда учил, что не следует хватать руками что-то незнакомое, вдруг ждет подвох? Было бы глупо со стороны Нериссы броситься к воину и тянуть из ножен меч, который ей просто физически не по силам удержать в руках.

Взгляд Нериссы зацепился за ремень, удерживающий оружие воина, и она обратила внимание на то, как сильно были оттянуты лямки ножен; она подметила, не поцарапаны ли латы, оценила, как сильно истерся металл. Изучив все детали, Нерисса пришла к заключению, что удержать оружие стражника ей по силам, поэтому, не теряя ни мгновения, сорвалась с места и с силой врезалась в ничего не подозревающего юношу. Благо она была крупнее него и выше на полголовы.

Звучно заскрипели доспехи. Не успел Теневой страж среагировать, как Нерисса выхватила из его ножен меч и оттолкнула юношу ногой. От удара он упал на соседнего воина. Замешательство продлилось недолго. Тут же к мальчишке на помощь бросился еще один страж. Увернувшись от разящего выпада, Нерисса развернулась на пятках и занесла меч для замаха, как вдруг по рукам, от кончиков пальцев до самых плеч, прошла колотящая вибрация. Нерисса не слышала звон лезвия и протяжный металлический лязг, но почувствовала, что клинок в руках задрожал после того, как по нему ударили плашмя вторым лезвием. Украденный меч невероятно потяжелел и вывалился из рук, но удариться о каменный пол не успел.

Перехватив оружие в падении, молодой человек в походном дублете темно-изумрудного цвета выпрямился во весь свой немалый рост. Его дымчато-серые глаза сверкнули в свете факелов, черты лица четче проступили из тени, и Нерисса опознала того, кого две луны назад видела в порту Одичалого берега.

Слова застыли в горле, руки онемели после удара, да и бросаться на старшего сына короля было не с чем – оружия нет, как, впрочем, и магии. Стража взяла Нериссу в кольцо и вновь связала.

Спрятав собственный меч обратно в ножны, Лоран повернулся к обезоруженному воину и грубо всучил ему потерянный клинок:

– В следующий раз невнимательность может стоит тебе жизни.

– Да, ваше высочество, – пробормотал в ответ мальчишка, виновато забирая оружие.

– Усадите девчонку, – капризно приказал Самаэль, возвращая порядок, так злостно нарушенный попыткой мятежа.

– Вот еще! – с вызовом воскликнула Нерисса, старательно извиваясь в руках стражи. – Мы имеем право знать, по какой причине нас держат в этих стенах. Если король не в силах истолковать природу своего интереса, то у народа есть повод усомниться в его намерениях.

Звук ее голоса еще долго звенел по каменным стенам подземелья. Все собравшиеся затаили дыхание. Самаэль покраснел от злости, Лоран удивленно изогнул бровь.

– Если король не согласен считаться с народом, я плюю на такого короля, – отчеканила Нерисса.

Чтецы ахнул. Задержанные одобрительно загомонили и подняли кулаки, подхватывая протест. Страже пришлось подступить к каждому простолюдину, усмиряя пыл. Небольшую темницу наполнил шум голосов и вопросов.

Но люди короля не спешили с ответом. Может быть, не хотели тратить время на то, что будет забыто? Однако Нерисса не готова была мириться с подобным раскладом.

– Ты не смеешь так говорить про своего короля, – возмутился человек в шерстяном упленде.

– Да, может быть, – Нерисса гордо задрала подбородок, отбрасывая с лица прядь волос, – зато я смею просить ответа. Это все, что я могу. Разве я многого требую?

– Твое стремление получить ответы весьма интригующе. – Лоран лукаво сощурил глаза и склонил голову набок. Нерисса выдержала на себе пронзительный взгляд, ни разу не отведя глаза в сторону. Но от чувства, что ее прочли как открытую книгу, стало не по себе.

– Что же интригующего в желании человека знать, что его ждет? – парировала она, на что Лоран ответил хитрой улыбкой.

– Раз не терпится получить ответы, так узнай! – Самаэль звучно щелкнул пальцами и указал Чтецам на Нериссу.

Стража незамедлительно подтолкнула ее к каменной скамье и грубо усадила. Нерисса схватилась за холодное сиденье и не заметила, как самый краешек валуна чуть надкололся у нее под ладонью и соскользнул в темноту. С тихим стуком крошечный камушек подкатился к ногам. Глядя во все глаза на магов разума, Нерисса не придала этому никакого значения.

Чтецы безмолвно подступили к ней, и Нерисса больше не противилась судьбе, бежать было некуда. Закусив до крови щеку изнутри, она наблюдала, как ладони магов разума оплели ее руки. Совсем недавно Залия таким же образом пыталась достучаться до сознания юноши в трактире «Королек»… Вновь события этого вечера показались отголосками прошлой жизни.

Нерисса смотрела на тонкие пальцы Чтецов будто бы не своими глазами. Пугающий до потери пульса обряд завершился так скоро, что случившемуся было сложно поверить. Опустив на свои руки пустой взгляд, Нерисса с ужасом взглянула на собственные ладони с линиями и полосами. Что открыли эти витиеватые строки Чтецам?

Не спеша маги разума обошли каждого, стерпели проклятия и упреки. Наконец, они завершили обряд. Выпрямившись, покрытые блеклыми сутанами Чтецы засеменили к сыновьям короля и заговорили вполголоса.

Их разговор был не слышен, но и без этого стало понятно, что за тайны струились с языков магов. Нерисса поежилась, окинув внимательным взглядом руки Теневых стражей у себя на плечах. Теперь не сбежать.

Наконец, Чтецы ушли, а Самаэль рассек воздух взмахом руки:

– Бунтаря и мятежницу под стражу, отмыть и остричь, заключить в камеры на нижнем уровне. Что делать с остальными, вы знаете.

* * *

Дурной кошмар продолжался наяву, отравляя все существо. Холод камня морозил до костей и впивался в спину. Сколько прошло времени с момента заточения? Нерисса сидела на голом полу, прижав к груди ноги в жалкой попытке согреться. Ее одежду забрали, выдав вместо теплого сюрко изъеденное молью нижнее платье. Волосы неприлично коротко остригли в знаке позора.

Звякнув цепями, Нерисса в который раз подняла руку и зарылась пальцами в ничтожно короткие локоны, вьющиеся в беспорядке на голове. Она осталась ни с чем, с ощущением наготы и без энергии. Сил на колдовство не оставалось…

Содрогаясь от гнева, Нерисса дрожала всем телом, проклиная себя за глупость, трусость и слабость. Ее так легко пленили! Тем самым она подвела Старейшин, Нову, саму себя – ведь у нее не было шанса вернуться. А еще она ничего не выяснила про родителей. Какова теперь цена знанию, что король действительно выискивал и отлавливал ведьм? Раскрыть этот секрет Нерисса могла лишь свой сокамернице – тощей крысе, что злобно шипела, стоило громко звякнуть кандалами на руках.

Тяжело дыша, Нерисса откинула голову к стене и ударилась о камень затылком. Стены темницы давили, сводя с ума. Будучи в безвыходном положении, Нерисса горько засмеялась в приступе истерики, думая, что сказала бы Ниорин, увидь воспитанницу в таком состоянии? Униженной, закованной в кандалы, оставленной на волю жестокого короля и холодной темницы.

Ниорин бы не пожалела ее.

Наставница учила, что решение проблемы зависело от стойкости духа: разве боялся огонь пожрать целый лес? Нет. Огонь разгорался сильнее, набирая мощь, рос и побеждал.

Гилмор повторял, что нет ничего важнее способности контролировать себя и в то же время умения давать волю силе. Море безмятежно убаюкивало крошечные шлюпки на волнах, но стоило чему-то разгневать стихию воды, как на море поднимался неудержимый шторм. Вода топила и смывала все с лица Денного Миира.

Сайрус наставлял – нет такой преграды, которую нельзя миновать, в том числе и собственную неуверенность: ни один валун, ни одна льдина не стояли на пути ветра. Извиваясь и закручиваясь, собираясь с силами, стихия воздуха ударяла, прокладывая себе путь, срывая настил с крыш, прижимая траву к земле. Воздух просачивался сквозь щели, всегда находя выход.

Галин спокойно говорила, что сила формируется, когда душой и телом владеет покой. Разве мог прорасти росток, если земля трещала по швам под натиском землетрясения? Для того, чтобы воспарял дух, нужна была твердая почва.

Наконец, озноб прекратился. Нерисса слепо смотрела в пустоту, понимая, что своей трусостью предала Галин; сомнениями отказалась от слов Ниорин; бездействием – от наставления Сайруса; находила отговорки, чтобы не следовать советам Гилмора.

Стыд охватил Нериссу, и мышцы тут же налились свинцом. Разве Старейшины учили ее плакать и дрожать от страха, разве они велели сдаваться? Нет, если уж подул сильный ветер, буря скорее сметет все на своем пути, чем отступит.

Всю свою жизнь, все годы с момента исчезновения родителей Нерисса училась. И уроки не прошли даром.

Стерев грязь со щек, Нерисса выдохнула – и только сейчас поняла свое преимущество. Волею бесов-пересмешников она оказалась в доме Кастора, средоточии тайн и загадок. Ответ на один из вопросов уже был получен: королю действительно нужны были маги и среди задержанных он выискивал именно их. Но с какой целью? Чтобы помешать проклятию Одханы? Если так, то что именно он намеревался делать?