Текст книги "Брак умер – да здравствует брак!"

Брак умер – да здравствует брак!

В начале книги речь шла о бурном божественном браке Зевса и Геры. У них не было так называемого счастливого супружества, они не только любили друг друга, но и жесточайшим образом боролись друг с другом. Зевс и Гера могут проиллюстрировать новую точку зрения на брак.

Нет недостатка в попытках понять феномен современного брака, а также помочь супругам путем проведения психологических консультаций. Однако, на мой взгляд, не делается никаких попыток точно уяснить, под какой звездой, среди каких образов находится практика и теория брака. Для того чтобы понять психологию других людей, необходимо прежде всего определить, каким «богам» они служат.

Бывает так, что человек служит двум господам, руководствуется противоречивыми образами и поэтому запутывается все больше и больше.

Большинство исследований современного брака ориентировано на благо, счастье и биологию, что отчасти соответствует состоянию сегодняшней психологии, страдающей недоверием ко всему трансцендентному.

Многие специалисты, занимающиеся вопросами брака, будь то психологи или консультанты по браку, берут за эталон так называемый нормальный, счастливый брак, т. е. лишенные невротических аспектов отношения между двумя психически здоровыми партнерами. Для того чтобы достичь такой цели, делается очень многое. Разрабатываются технические приемы, призванные помочь супругам лучше понять друг друга, делаются попытки объяснить и раскрыть невротические механизмы отношений между партнерами, а затем изменить или устранить их. Брак считается примером отношений, которые можно улучшить при содействии специалистов.

Но все эти усилия ничего не дают, разводы не прекращаются, а существующие браки подчас ужасающе больны. Поэтому некоторые отчаянные головы часто требуют упразднения или радикального изменения этого института. Многие люди считают, что будут жить в счастливом браке, но только единицы оказываются способны на это. Закономерно возникает вопрос: не лучше ли поступить радикально и уничтожить институт брака? Это было бы тем более верно, что многие внешние факторы, которые до сих пор поддерживают брак, постепенно исчезают. Только некоторые супруги сообща ведут сегодня крестьянское хозяйство или управляют общим делом, а следовательно, могут понимать и строить свой брак как деловое партнерство. Более 90 % трудоспособного населения Швейцарии служат по найму. Забота о детях объединяет супругов в течение примерно двадцати лет, но ведь большинство из них живет вместе гораздо дольше – пятьдесят-шестьдесят лет.

К этому следует добавить, что многие психологи полагают, что, по существу, родители не способны правильно воспитывать своих детей, особенно в рамках проблематичного брака, а таких большинство. И только для очень немногих людей еще сохраняется возможность использовать бракосочетание в политических целях. Кажется, что на счету у брака остается все меньше экономических, социологических и политических факторов.

Поэтому люди судорожно цепляются за последний, еще оставшийся защитный фактор, а именно за сексуальность, которой посвящено огромное количество книг, обучающих супругов, как можно вести счастливую, наполненную энергией сексуальную жизнь. Материал для латания прорех в рушащемся здании брака хотят позаимствовать у статуи Афродиты. Разумеется, именно в браке можно реализовать многие сексуальные возможности. Но в последнее время он теряет свое монопольное положение и в этом смысле. Молодые люди становятся сексуально раскованными и все чаще могут наслаждаться сексуальной жизнью, не заключая брак. Натужные попытки ограничить внебрачную сексуальную жизнь запретами на сожительство и тому подобными вещами терпят неудачу. Появляется все больше возможностей для представителей абсолютно всех социальных слоев на свободную сексуальную жизнь вне брака. То, что казалось невозможным еще двадцать лет назад, сегодня произошло. Даже так называемые порядочные юноши и девушки из стабильных семей могут жить вместе без церемоний столько, сколько им заблагорассудится.

Даже более того: признается, что брак может ограничивать сексуальные возможности и символизировать не раскованность, а сексуальную фрустрацию. Таким образом, видимо, медленно расшатывается и фундамент последнего после детей сдерживающего фактора. Брак, замыкающийся на образе блага, разочаровывает ожидания многих людей.

Можно сказать, что так называемый счастливый брак однозначно проиграл. Брак как институт пользы и благополучия не может больше оправдываться, доводы исчерпаны. Психологи, ориентирующиеся в своих исследованиях и практике на благо, поступили бы куда разумнее, если бы предложили людям другие формы совместной жизни, вместо того чтобы понапрасну растрачивать энергию на сложный технически, дорогостоящий и бесполезный уход за смертельно больным, обреченным институтом, которому можно пожелать только скорейшей смерти.

Однако вместо этого начинают вести речь уже о межличностных отношениях, которые предстают в современной психологии как своего рода идол, бог. Существуют даже теологи, которые утверждают, что бог являет себя в человеческих отношениях, которые, однако, могут строиться вне брака, который представляет собой не самое удачное место для межличностных отношений, ведь чем ближе люди, тем резче задевают они друг друга.

В процессе своей врачебной практики я сделал следующее примечательное наблюдение: степень трудности брака, сумма страданий, досады, гнева и фрустрации, невротических аспектов и элементов перверсии вовсе не пропорциональны тенденции к расторжению данного союза. Следовательно, в высшей степени неудачные браки часто являются чрезвычайно жизнеспособными и фактически длятся вплоть до смерти одного из партнеров, а менее проблематичные и менее патологические браки нередко проявляют тенденцию к расторжению и, кажется, распадаются чаще, нежели трудные браки. Наблюдателю, поднявшему над своим кораблем знамя блага стоит большого труда понять это, поскольку он склонен прогнозировать дурные последствия бракам, в которых резко проявляются неврозы и сексуальные перверсии и т. п.

Понятие блага не может дать ответ на вопрос, почему институт брака, несмотря на страдания, которые он зачастую причиняет, все еще очень популярен.

В браке главная роль отводится не просто мужчине и женщине, которые любят друг друга и воспитывают детей, а двум людям, которые пытаются совместно найти свое счастье, пройти процесс индивидуации. Быть может, такое мнение звучит резонерски, старомодно.

Пониманию психики мешает страх затуманить и исказить научный подход элементами религии, и современный образ человека – одно из многих представлений. Люди ориентированы не только на благо, которое заключается прежде всего в стремлении выжить, быть довольным, хорошо отдыхать и получать удовольствие, подобно легендарным феакам. Именно такая ориентация превращает брак в больной институт. Если оценивать брак по критериям блага, то всегда останешься в убытке.

Следует отметить, что фраза «Только смерть разлучит нас» не имеет ничего общего с благом и житейским счастьем, поскольку с точки зрения блага образное выражение «до самой смерти» бессмысленно. Если ориентироваться по благу, то выходит, что брак неизлечимо болен. Поэтому усилия по вскрытию и устранению невротических аспектов брака и каждого из супругов не имеют особого значения; многое из того, что рассматривается апостолами благополучия как патология, вовсе не является таковой, например, принесения в жертву своих личных творческих перспектив.

В понимании людей, которые поклоняются благу, брак болен, но не только для них. Путей счастья много; возможностей индивидуации столько же, сколько людей на планете. Брак – путь счастья многих, но и он неоднороден, и он может быть разным.

Поэтому в начале данной книги я рассказывал о всевозможных формах, которые способен принимать брак, а именно супружество вроде союза Зевса и Геры, Святого семейства и т. д. Супружеская чета по образу и подобию Святого семейства считает приверженцев Геры и Зевса людьми ненормальными. Люди с иными взглядами в свою очередь полагают, что Святое семейство – жалкое зрелище.

Пути счастья всегда были очень своеобразны. Я вспоминаю в этом контексте о святых, долгие годы живших на своих столпах для того, чтобы найти свое счастье, или о средневековых монахинях, которые целовали раны прокаженных.

Кроме того, существует множество путей для индивидуации в браке, среди которых можно назвать брак «принцессы и пажа», когда жена решает все, а муж ведет незаметное, покорное существование, «мафиозный брак», когда гангстер живет с женой и детьми подобно Иосифу из Святого семейства, и т. д.

Для того чтобы понять людей и социальные проблемы, требуется четко разглядеть образы, действующие на заднем плане; феномен брака не будет понят как следует, если исследователи упустят из внимания формирующие его образы. Каждое психологическое явление следует сличать с его подлинным образом, а не с другими, чуждыми ему образами. Готические соборы выглядят в сравнении с памятниками античной архитектуры как символы вырождения. Инерция неадекватного образа размножения мешает понять сексуальность.

Индивидуацию в браке обеспечиваем себе мы сами как участники культурных, религиозных и национальных сообществ и партнеры по браку. Образы, стоящие за современным браком, символизируют индивидуацию и счастье.

Брак умер – да здравствует брак!

Эпилог

Реакция читателей на мою книгу показала, что она вызвала больше вопросов, нежели дала ответов. В предлагаемом эпилоге мне хотелось бы подробно остановиться на социологических и политических следствиях отстаиваемого мною понимания брака. Индивидуация всегда является, кроме всего прочего, процессом политическим, как я уже подчеркивал выше. В этом смысле и брак – проблема отчасти политическая. Речь идет не об обществе – это, на мой взгляд, чересчур общее понятие, – а о государстве, которое как в хорошем, так и в дурном смысле является конкретным выражением более крупного сообщества людей. Кроме того, государство определяет формальную и законную структуру брака, возможности воспитания детей и т. д. На мой взгляд, государство – это не только необходимое зло, но и свидетельство того, что у людей есть и индивидуальная, и коллективная душа, коллективное бессознательное. Его следует понимать не только как контракт между волками, которые договорились впредь не пожирать друг друга, но и как произведение коллективной души. В этом смысле, пожалуй, можно говорить о здоровом, невротичном, психопатичном и даже психотическом государстве, не воспринимая все эти термины буквально.

Швейцарское государство, гражданином которого я являюсь, я считаю государством здоровым, но в какой-то степени невротичным, обладающим некоторыми психопатическими чертами. Кроме того, развитие этого государства меня очень беспокоит.

В кругах, поддерживающих государство, существует мнение о том, что брак и семья – фундамент нашего государства. Люди, отвергающие государство, воспринимают это утверждение в негативном смысле: коль скоро дело обстоит так, считают они, то семья – это орудие порабощения, которое использует больное государство.

Я считаю, что брак – это особый путь индивидуации, который, как и любой другой путь индивидуации, может быть пройден отнюдь не всеми людьми и даже, возможно, меньшей их частью. По этой причине желательно, чтобы современный брак не обладал монополией на оформление отношений между мужчиной, женщиной и детьми; это подразумевает определенные общественные изменения, часть которых происходят уже сегодня. Простое сожительство, к примеру, пользуется все большим признанием, однако официальной формой связи между мужчиной и женщиной считается пока еще только брак. На мой взгляд, законодатели в скором будущем обязательно отрегулируют в законном порядке различные формы совместной жизни мужчины и женщины. Соответственно этому должно измениться отношение закона и общества к внебрачным детям. Подлинная потребность иметь одного или нескольких детей, по моему мнению, есть у большинства людей, подобно стремлению к индивидуации в браке. Часто приходится слышать от молодых девушек: «Я выйду замуж только для того, чтобы родить детей. Сам по себе брак для меня ничего не значит». Люди, вступающие в брак с этой целью, зачастую не обладают никакими способностями, необходимыми для этого особого пути индивидуации. Таким образом, во-первых, общественное мнение не должно рассматривать факт рождения внебрачных детей как нечто постыдное, а, во-вторых, забота о детях и их воспитание вне брака следует поддерживать морально и материально. Этот пункт, кажется, идеально подходит для того, чтобы расшатать фундамент свободного швейцарского государства. Классическая семья представляет собой серьезное препятствие для толпы, стремящейся поглотить личность. Семья до сих пор воспитывает детей и формирует их личность. Возникновение все большего числа вспомогательных педагогических учреждений для внебрачных детей, например, приютов, яслей и т. д., показывает, что влияние государства в области воспитания чересчур возросло. В маленьком коллективе семьи отдельной душе легче найти свой путь, чем под прессом могучего государства.

Впрочем, лично я убежден, что дети и их родители имеют все возможности для того, чтобы создать и поддерживать нетрадиционную семью, стимулируя индивидуальное развитие. Нет никакой необходимости доверять воспитание детей государственным служащим. Посредством особых целевых мероприятий, финансируемых из государственного бюджета, можно было бы материально поддержать отца или мать, в одиночку воспитывающих детей, предоставляя им тем самым достаточно свободного времени для полноценного воспитания ребенка. Разумеется, оплачивать это будут фактически налогоплательщики, не имеющие детей, однако в конечном счете и государству выгодно поддерживать все пути индивидуации своих граждан, а не только традиционный брак. Но важнее экономических мероприятий представляется сам факт признания, уважения и высокой общественной оценки самого факта рождения ребенка вне брака. Матерей-одиночек следует уважать и почитать никак не меньше, чем замужних женщин. Существует очень много путей индивидуации, и уважения заслуживает каждый. Рождение все большего числа внебрачных детей не потрясет основы нашего свободного государства, а напротив, при условии, что государство будет всеми силами защищать подобных детей и их родителей, не пытаясь при этом грубо вмешиваться в их воспитание, подчеркнет ценность этого общественного института, вызовет у людей симпатию и веру в государство. Дети, вне зависимости от того, рождены ли они в браке или нет, имеют для многих людей огромное значение. И хотя дети могут и должны отделиться от родителей, сами родители отделяются от детей крайне редко.

Иметь детей – означает сталкиваться в течение жизни с родными людьми, со своей плотью и кровью, которые, однако, относятся уже к следующему поколению, принадлежат будущему. Это бесконечно сложно и во многом требует активного психологического развития. Индивидуация в рамках отношений родителей с детьми – процесс еще более сложный, чем столкновение между супругами. Вместе с тем отношения с детьми могут идти вразрез с требованиями индивидуации. Родители могут считать детей своей собственностью, продолжением своей личности, материалом для заполнения пустоты и бессмысленности жизни. Любая биологическая деятельность способна помочь нам избежать хронического, депрессивного чувства бессмысленности. Кажущаяся пустота бытия с легкостью девальвируется пьянством, сном, детьми. Но родители, которые слишком рано отделяются от детей, также мешают индивидуации. Мы заботимся о них (хорошо или плохо – это другой вопрос) до тех пор, пока они не станут самостоятельными, а затем перестаем ими интересоваться. Женщинам советуют как можно раньше, например, как только ребенок пошел в школу, возвратиться к профессиональной деятельности, что ведет к уклонению от интенсивного контакта с ребенком. А ведь именно через детей, через родительское чувство человек переживает таинство смерти и бытия. Дети подобны родителям, они происходят от них и, однако, являются совершенно особенными, самостоятельно мыслящими людьми. Глядя на детей, родители начинают понимать, что они «уже принадлежат не настоящему, а скорее прошлому» и «не понимают современного мира», что они сами постепенно становятся историческими персонажами. Так перед внутренним взором человека встает его собственный душевный предел, грядущая смерть. Все это происходит между родителями и детьми, причем совершенно безразлично, женаты родители или одиноки. Поэтому выбор родителей, не вступивших в брак, заслуживает всяческого поощрения.

Ведь может быть и так, что неполные семьи предлагают множество возможностей для душевного развития матери или отца. Здесь, однако, могут возразить, что детям это все несомненно приносит значительный ущерб. Дети из неполных семей более запущены, они невротичнее, им труднее проявить себя в жизни, как показывают бесчисленные исследования.

Поистине чудовищно тяжело жить вне общества или даже вопреки господствующим культурным канонам. Индивидуальный образ жизни, выбор пути индивидуации должны встречать хотя бы минимальную поддержку у окружающих. Только гении могут проходить индивидуацию вне коллектива. А в Швейцарии коллективное мнение не особенно одобряет идею неполной семьи. В каком-то смысле над этими семьями тяготеет что-то вроде проклятия. Подобное отношение общества осложняет положение ребенка и его родителя. Если бы неполные семьи вызывали симпатию у окружающих людей, как нечто легитимное и естественное, то дети, растущие в них, безусловно, были бы здоровее.

Кроме того, если мужчины и женщины женятся лишь для того, чтобы воспитывать детей, то атмосфера, царящая в этих, по-видимому, несчастливых семьях, принесет ребенку значительно больше вреда, чем жизнь с одним из родителей вне брака.

Если бы лет двадцать назад кто-нибудь сказал, что уже в 1979 г. очень многие отпрыски приличных семей с благословения своих родителей будут жить в простом сожительстве, которое станет общепризнанным стилем совместной жизни мужчины и женщины, то этого человека назвали бы болтуном и фантазером. Однако сегодня самые смелые прогнозы сбываются. Поэтому можно надеяться, что изменения коснутся и так называемых неполных семей. Что ж, люди постоянно создают новые возможности для индивидуации, и чем разнообразнее культура, тем больше путей для данного процесса она способна предложить. Речь идет не о разрушении, а о созидании, поскольку, чем больше предлагается путей индивидуации, тем более интересным и творческим становится выбор. Брак станет гораздо более авторитетным союзом, если миллионы людей перестанут вступать в него только для того, чтобы иметь детей.