Текст книги "Немцы и славяне. История противостояния"

Так как завоевание прибрежной полосы по левому берегу Эльбы происходило уже в известное нам историческое время и судьбы вновь приобретенных областей тесно связаны с судьбами тех полабских народов, которые ими овладели, то мы пока ограничиваемся здесь только определением пограничной линии между саксами и славянами. Как выше мы старались доказать, что славянский элемент на север и запад простирался далеко за пределы, обозначаемые, с одной стороны, Адамом Бременским и Гельмольдом, с другой – позднейшими историческими исследователями, так и в юго-западном направлении следует на основании несомненных данных передвинуть пограничную линию. Завоевания полабских славян доходили не только до западных пределов Старой марки (Altmark) и до реки Ильмены (в княжестве Люнебургском); они простирались еще западнее на всю полосу, которую образует прямая линия, проведенная от Гамбурга до Брауншвейга и от Брауншвейга до Магдебурга.

Славянская ладья, реконструированная по результатам археологических раскопок в Волине (Польша), у берегов Балтийского моря

Восточные и южные границы полабских славян, соприкасаясь с пределами одноплеменных народов, не возбуждали вследствие этого спора и не подвергались ограничению со стороны немецких исследователей.

На пространстве между Эльбой до Магдебурга, Балтийским морем и Одрой до Франкфурта (на той же реке) жила ветвь славян лехитских, подразделявшаяся на отдельные отрасли. Со времени Карла Великого, когда известия франкских летописцев начинают проливать свет на борьбу полабских славян с иноплеменными соседями, равно как и в продолжение следующих столетий, полабское славянство не образует одного политического целого. Оно распадается на мелкие народы, которые живут самостоятельно, иногда же примыкают ближе друг к другу и подчиняются или по собственной воле, или же по принужденнию одной общей власти. Такое первенствующее место между полабскими славянами занимали преимущественно два народа – бодричи и велеты (лютичи) – в качестве или управлявших общим союзом, или же подчинявших себе соседние мелкие народы с известными ограничением их самостоятельности.

В состав бодричского союза входили[71]71
  Мы ограничиваемся здесь только начертанием общих границ отдельных народов, так как мы посвятили особую главу (во II части нашего исследования) многосложному географическому и этнографическому вопросу.


[Закрыть]:

– вагры, занимавшие восточную часть Голштинии и остров Фимбра. Главным их городом был Альденбург (Старгард);

– полабцы, пограничные на западе с стормарами, с главным городом Ратибором (Рацебург);

– бодричи, называвшиеся во времена Адама Бременского рарогами. Главным их городом считался Микиленбург (Мекленбург);

– варны по реке Варне, между ее верхним течением и рекой Эльдою с горою Пархим (Перкун);

– глиняне, южные соседи бодричей и варнов, примыкали своими южными пределами к берегу Эльбы, между нижним течением рек Эльды и Стекеницы;

Города бодричей (ободритов) и лютичей

– смольняне и бытенцы, жившие на небольшом пространстве, западную границу которого составляло устье реки Стекеницы в княжестве Лауенбургском;

– морачане в юго-восточном углу герцогства Мекленбург-Шверинского, около озера Морыч (Müritzer-See), от которого, по всей вероятности, получили свое название.

Лютичский союз образовали следующие народы:

– хижане, они примыкали к берегам Балтийского моря между нижним течением рек Варны и Рекницы. Между прочими укрепленными местами хижан упоминается Росток;

– черезпеняне, получившие свое название от реки Пены, хотя исторические данные указывают на то, что земли их, лежавшие в восточной окраине Мекленбург-Шверинского герцогства, соприкасались только с верхними течением реки Пены на самом незначительном пространстве;

– ратари в герцогстве Мекленбург-Стрелицком с городом Ретрой на южном берегу Долинского озера (Prillwitz, Tollenser See);

– долинчане по южному берегу реки Пены;

– укране и речане, они примыкали частью восточных границ к берегам Одры (Uckermark);

– гаволяне или стодоране по реке Гаволе (позд. Средняя марка (Mittelmark);

– спревяне, по реке Спреве простирались в западном направлении до реки Одры.

На южной границе народов, входивших в состав лютичского союза, жили полабские сербы. На восточных пределах примыкали к ним поморяне и ближайшие лехитские ветви.

Глава II
Борьба полабских славян с немцами от Карла Великого до смерти Оттона I

1. 772–973 годы

Многократные попытки франкских властителей в течение VII и VIII веков уничтожить самостоятельность саксонского народа остались безуспешными. Твердое намерение Карла Великого достигнуть цели, не осуществленной его предшественниками, сделалось роковым не только для последнего независимого народа Германии: оно повлияло решительным образом и на всю будущность славян. Славяне должны были содействовать разрушению самостоятельного быта саксонского народа, трудиться над объединением романо-германского мира и создать против себя силу, сломить которую уже не могла потом их многовековая ожесточенная борьба с немцами.

Саксонский народ, теснимый франкскими завоевателями с запада и юга, в своей борьбе за независимость не находил дружеской поддержки у своих северных и восточных соседей. На северных устьях Эльбы саксонское население подвигалось завоевательно к востоку и оттесняло бодричей от берегов Северного моря: пограничная вражда была между ними необходима. По среднему течению международной германо-славянской реки происходили такие же неприязненные столкновения. В редких случаях встречается союзное действие саксов и славян против франкского напора. Во время последней борьбы саксов за народную независимость при Карле Великом весь пограничный славянский мир был враждебно к ним расположен. Одна часть ревностно поддерживает завоевательные стремления франкского государя, другая же равнодушно смотрит на происходившую борьбу. Только на севере в Дании саксы находят для себя союзников.

Карл Великий за обеденным столом.

Средневековая миниатюра (фрагмент рукописи из собрания Британской королевской библиотеки)

В продолжение многолетней кровавой драмы, разыгрывающейся на саксонской земле при Карле Великом, роли союзников двух народов – франкского и саксонского – не меняются. На сторону завоевателя переходят бодричи, общие интересы связывают их неразрывно с Карлом Великим; враги франкского преобладания в Германии являются и их же врагами. Дания, поддерживая борьбу за саксонскую независимость, постоянно относится враждебно к бодричам, верным союзникам Карла Великого. Соседи-велеты, хотя не действуют открыто в пользу защищавшегося саксонского народа, смотрят ненавистными глазами на успехи франкского орудия. Что было причиною такой открытой ненависти велетов к соплеменникам-бодричам, определить трудно. Была ли это только племенная вражда, которая столько раз обнаруживалась, или же здесь действовали побуждения другого рода? Может быть, вражда вызвана была и завистью велетов к бодричам, которые из-за мелких собственных интересов жертвуют мыслью народного племенного союза против могущественной силы, образующейся в пределах всего юго-западного мира.

Из скудных известий франкских летописей видно только то, что бодричи с первой поры франкского напора на Саксонию являются союзниками Карла Великого[72]72
  Einhardi, annal. М. G. 1. 789: «Еа (natio Wiltze) semper inimica et vicinos suos, qui Francis vel subject! vel foederati erant, odiis insectari belloque premere ac lacessire solebat». Что словом foederati обозначаются бодричи, это поясняется следующим известием того же писателя: Einh. Vita Karoli Magni M. G. 1, 12. Causa belli erat, quod Abodritos qui cum Francis olim foederati erant. Так как оба известия записаны не одновременно вместе с совершившимися событиями, а гораздо позже, то слова semper и olim должно считать соображением, сделанным Эйнгардом в то время, когда он составлял биографию (817–820). На этом основании мы не можем согласиться с мнением Гильфердинга (Борьба славян…, 22), будто слова Эйнгарда 798 года «Nam Abodriti auxiliatores Francoium semper fuerunt ex quo semel ab eis in societatem recepti sunt» относятся ко временам даже Пипина Короткого. В приведенном случае только события времен Карла Великого дали повод к названному замечанию.


[Закрыть], его верными друзьями, которых франкский монарх щедро осыпает ласками; но этот союз мелкого народа с могущественным обширным государством не мог быть равноправным союзом. Оттого и франкские летописцы именуют бодричей своими славянами, хотя нигде не упоминается о подчинении их Карлом Великим, хотя во времена его соблюдались дружественные отношения к бодричам[73]73
  Annal. Lauresbamęnses. М. G. I. 798. Sclavi nostri, qui dicutuur Abotridi.


[Закрыть]. Из тех же источников мы узнаем, что велеты пылали ненавистью к Франкской державе, что беспрестанно беспокоили своих соседей, подчиненных монархии Карла Великого или вошедших с ними в союзнические отношения[74]74
  См. замеч. I.


[Закрыть].

С 772 года началась кровопролитная война с саксами. С каждым годом все далее проникали в глубину Саксонии мечи франкского завоевателя. Народный герой Видукинд оставляет свою истощенную землю, не рассчитывая на ее успешное сопротивление, и отправляется заискивать дружбу и просить о помощи не у ближайших соседей с востока, могущественных велетов, а у датского короля. Саксония подчинилась воле победителя, хотя только временно. Восточную границу, которою соприкасались по Средней Эльбе саксы со славянами, следовало теперь обеспечить от вторжений и устроить здесь пограничные отношения. И тогда в первый раз отряды Карла являются в 780 году на левом берегу Эльбы там, где в нее впадает река Ора, в недалеком расстоянии на север от Магдебурга. Там впервые славяне, жившие по правому берегу Эльбы, должны были испытать на себе всю грозу и силу франкского завоевателя, который принудил их не делать нападений на пограничную землю саксов. Но весьма сомнительно, чтобы славяне во время этого похода, предпринятого преимущественно для устройства дел на отдаленной восточной окраине[75]75
  Так следует, по нашему мнению, понимать слова Annal. Laurissenses М. G. I. 780 года: «Ibi omniaque disponens tam Saxoniam, quam et Slavos», и подобное же выражение у Эйнгарда. Annal. М. G. I. 780.


[Закрыть], в значительном числе приняли христианство[76]76
  Fragmentum Chesnii М. G. 1.780, которое выписывает известия из Лоршских анналов (Annales Laureshamenses), не упоминает об этом обстоятельстве. В Мозельских анналах (старших по времени), открытых Лаппенбергом в Санкт-Петербурге (Wattenbach, Deutschlands Geschichts quellen 2 Aufl. Berlin. 1866. 100): «Нее non et Winidomm seu et Fresonum paganorum magna multitude ad eum conversaest». Едва ли «ad eum (sc. Karolum)» значит обращение в христианство; слово это разве могло бы объясниться известного рода подчинением, к которому были принуждены славяне. Annales Petaviani М. G. 1, 780: «Еt veneruut. ad domnum regem multa xmilia gentilium Winethorum hominum, ipse autem adquisivit una cum Dei auxilio». И здесь едва ли намекается на принятие христианства». Гильфердинг («Борьба славян») 23, переводит слово adquisivit: он приобрел их себе [в смысле союзников]. Кажется, однако, что adquisivit значит «он подчинил их себе»; как это доказывает первая часть тех же анналов, где названное слово значит «покорить». Rex Karolus venit in Saxoniam usque fluvium Alvea adquisivit universam terram illam sub forti brachio. Только Annal. Lanrcsh. M. G. 1, 780. Nec non et Winidorum seu Fresonum paganorum magna multitudo credidit. Обращение в христианство во время похода нескольких тысяч [человек] кажется очень сомнительным.


[Закрыть].

Когда не удались попытки Видукинда (782) уничтожить утверждающее господство франкского властителя, тогда племя саксов, за исключением только нордлюдов, должно было безусловно подчиниться новому порядку вещей, оставить народную веру. Видукинд принял христианство. Для саксов не было спасения: истощенная страна только местами, частными вспышками обнаруживала слабое стремление к племенной независимости. С тех пор стала угрожать опасность полабским славянам. Покоренная земля саксов, подчинившаяся общему гражданскому и военному устройству Франкской державы, открывала свободный и безопасный путь к славянам, примыкающим к ее северо-восточным границам.

С тех пор внешнее положение славян переменилось к худшему. Племенная вражда не прекращалась, разрозненность существовала по-прежнему, нигде не обнаруживалось стремление создать политическое целое, сомкнуться и представить дружный отпор соседним врагам. Между тем ближайшие соседи их, саксы, входят в состав большого государства, умножают его военный силы и делаются орудием для сооружения громадной германо-романской державы.

Карл Великий принимает сдачу Видукинда в плен франкам в 785 г. (с картины А. Шеффера, 1858 г.)

Такая перемена вещей отозвалась гибельными последствиями для славян.

Велеты должны были первыми испытать на себе силу объединявшегося под рукою Карла великого юго-западного мира. Против них поднимается гроза разноязычных племен. Велеты славились мужеством и многочисленностью своих воинов[77]77
  Einh. annal. M.G. I. 789 gens illa, quamvis bellicosa et in sua numerositate confidens.


[Закрыть]. Карл Великий ведет против них не только франкское ополчение, но и отряды других послушных его воле народов.

Какие причины вызвали это первое франкское нашествие на западных славян? Об апостольских намерениях Карла Великого не упоминается в летописи; впрочем, тогда еще не прикрывались завоевательные стремления этим предлогом: распространять свет христианский. Едва ли также можно поверить летописцу, если он полагает, будто поход был предпринят в отмщение за соседей, беспокоимых беспрестанными набегами велетов[78]78
  Einh. Annal. Там же: Vicinos suos, qui Francis vel subjecti vel foederati erant, odiis insectari belloque premere ac lacessire solebant. Vita Karoli M. M. G. II 12. Causa belli erat, quod Abodritos, qui cum Francis olim foederati erant, assidua incurgione lacessebant nec jussionibus coerceri poterant.


[Закрыть]. Поход состоялся в 789 году. На деятельную поддержку саксонского ополчения нельзя было рассчитывать[79]79
  Einh. Vita К. М. II. G. М. 12.


[Закрыть]. Оттого собирает Карл силы свои с разных сторон. К его войску, франкскому, примкнули фризы[80]80
  Annal. Lauries. М. G. I. 789. О Гаволе, под которой разумеется река Иссель (Yssel) и по которой приплыли фризы, соединившиеся с франками см.: V. Ledebur. Kritische Beleuchtung einiger Punkte in den Feldzügen Karls d. Gr. Berlin. 1829. 115.


[Закрыть]. С ним действуют заодно и славяне – сербы лужицкие[81]81
  Там же. Невероятным нам кажется предположение Гильфердинга (Борьба сл., 23), будто Карл Великий снискал себе у сербов помощь для этого похода еще во время похода в 780 году, так как под 782 годом записано Эйнгардом событие, которое, по-видимому, противоречит подобному предположению. Einh. Annal. М. G. I. 782: «Regi adlatum est, quod Sorabi Sclavi, qui campos inter Aibim et Salam interacentes incolunt, in fines Thuringorum et Saxonum, qui eis erant conterminipraedandi causa fuissent in gressi et direptionibus atque incendis quaedam loca vastassent».


[Закрыть]. Тут и бодричи, которых ведет против велетов их князь Вицан[82]82
  Annal. Lauriss. M. G. I. 789.


[Закрыть]. Карл, переправившись через Эльбу, предал неприятельскую страну опустошению. Князь велетов устрашился, не выступил в поле против него, но заперся в своей столице[83]83
  Einhard. Annal. M. G. I. 789. Annal. Lauresh. M. G. I. 789.


[Закрыть]. Видя дружное действие с разных сторон вторгнувшихся союзников, Драговит, князь велетов, решился войти в переговоры с Карлом, когда тот, проникая все далее и далее до реки Пены[84]84
  Fragment. Chesnii 789. M. G. I. ad Pana fluvium. Annal. Guelferbytani. M. G. I. 789 – «usque ad mare». Giesebreeht. Wend. Gesch. I. 98 утверждает на этом основании, что Карл проник до берегов моря (Балтийского). Очень сомнительно, ибо mare обозначает нередко озеро, например у Видукинда (Widukindi Re gestae Sax. M. G. V. I. 36). Быть может, что «usque ad mare» значит до берегов озера Морыч в юго-западном углу Мекленбург-Шверинского герцогства в стране, населенной морачанами.


[Закрыть], явился под стенами его города. Он подчинился, его примеру последовали и другие младшие и менее значительные князья, которые вместе с их землями входили в состав велетского союза, и знать велетов не противоречила, не имея надежды на успешное сопротивление. Карл взял заложников, взял и присягу в подчиненности. Народ испытал в первый раз всю грозу франкской войны. Если верить известиям двух летописцев, что Драговит сделался вассалом Карла Великого, что, впрочем, подлежит некоторому сомнению, то вассальные отношения его не были продолжительны[85]85
  Annales Kazariani. Cont. М. G. I. 789. regem corum nomine Dragoidus adprehendit, ctiterum ipsi iam praelato regi illam patriam commendavit. Annal. Lauresh, M. G. I. 789. et petita pace tradiderunt terras ill as sub dominatione Caroli regis Francorum. Остальные же летописцы упоминают только о заложниках и о том, что Карл подчинил себе землю велетов.


[Закрыть]. Велеты вскоре, когда представился случай, заявили свою народную самостоятельность и впоследствии, еще при Карле Великом, не раз доказывали на деле, что не считают себя его подданными и вассалами. Несколько лет спустя, в 792 г., после погрома, нанесенного им франкским монархом, велеты действуют заодно с саксами, восставшими против религиозных нововведений: заодно с саксами уничтожают начатки христианского учения, разрушают церкви и истребляют христианское духовенство[86]86
  Annal. Lauresh. М. G. I. 792: «Saxones… conjungentes se cum paganas gentes, qui in circuitu eorum crant». Что здесь следует подразумевать млавян, видно из другого летописца: Annal. Guelferb. М. О. I. 792: «Еt rebellabant et Saxones et Sclavi et Fresi ex parte». Вероятнее всего, что из славян только что покоренные велеты соединялись с восставшими саксами.


[Закрыть]. Но каково бы ни было отношение велетов к Карлу Великому, утвердившееся со времени первого его похода, этот успешный натиск послужил основанием для последующих высокомерных притязаний со стороны западного властителя, воле которого преклонялась Юго-Западная Европа и славе которого льстил придворный жизнеописатель, провозглашавший, будто и восточные народы от берегов Рейна до Вислы платили дань Великому Карлу[87]87
  Einh. Vita К. М. G. II. 15: «Inter Renum ас Visulam fluvios ita perdomuit, ut eas tributarias perficeret».


[Закрыть]. Саксонский народ, подчинившийся франкскому господству, не раз пытался свергнуть ненавистное иго. Но все эти попытки оказывались безуспешными; только одна часть саксов, живших при устьях Эльбы на правом ее берегу, успела сохранить свою независимость. Сами пользуясь самостоятельностью, они пытались поднять дух свободы и между подчиненными франкам соплеменниками[88]88
  Annal. Lauresh. М. G. I. 795.


[Закрыть]. Между саксами вспыхнуло восстание. Карл усмирил его легко в странах завоеванных, к нордлюдам же, жившим в Трансалбингии, он боялся сам идти войной: в этом случае помощниками его оказались славянские бодричи. Подвинувшись к Бардовику, Карл Великий стал дожидаться союзника, бодричского князя Видана, которого пригласил к себе на свидание. Но северные саксы, считая бодричского князя ближайшим и опаснейшим врагом своим, убили его в то время, когда он переправлялся через Эльбу на свидание с Карлом[89]89
  Einh. Ann. М. G. I. 795.


[Закрыть]. Такое явное сопротивление, такая обида, нанесенная Карлу в лице его союзника, возбудили в нем еще большую ненависть к вероломному народу. Часть саксов, жившая по левому берегу Эльбы в северо-западной стране Германии, должна была поплатиться опустошением за поступок своих собратьев[90]90
  Annal. Lauriss. Lauresh. Einh. ann. M. G. 1. 795.


[Закрыть].

Северные саксы готовились к новому возмущению. Карл послал к ним своих легатов, но саксы умертвили некоторых из них, других же захватили в плен, некоторым только удалось бежать, вероятно к бодричам. Они не пощадили даже франкского посланника, который отправлялся к датскому королю. Вблизи не было франкского войска, но были франкские союзники – бодричи. Три года назад саксы убили бодричского князя, теперь же напали на самих бодричей. Князь славянский встретил их на Святом Поле и нанес им вместе с франкским легатом Эбурисом решительный удар[91]91
  «…in loco qui Suentana vocatur, occurit, comissoque proelio, ingenti eos caede prostravit». Einh. annal. M. G. I. 798. Перц (объяснения к анналисту: там же) совершенно неосновательно переносит место сражения в страны по нижнему течению реки Варны и предполагает, будто Suentana обозначает позднейший Schwan. Schwan или Schiwan, то есть Жива, нисколько не походит на Suentana. Нападение саксов могло происходить только на пограничной линии или в примыкавшей к ней полосе, следовательно, в Вагрии. Таких названий местностей, как Suentana, у каждого полабского народа много, следовательно, и мнение Гизебрехта (Wend. Gesch. 1. 99), будто Suentana лежала в Вагрской жупе Свянтеполе, очень невероятно. Ср. Ann. Lauriss. М. G. I. 798.


[Закрыть]. По словам Эбуриса, в кровопролитной битве пало четыре тысячи северных саксов. Король умел оценить заслуги своих союзников: он воздал им в лице их князя полную честь его за блестящий подвиг[92]92
  Einhar. annal. M. G. I. 798. Annal Lauresh M. G. I.


[Закрыть].

Северные саксы на время должны были смириться. Но пламя возмущения не потухало, и оно стало обнаруживаться мелкими вспышками. Карл взял у них заложников в 799 году как ручательство прочного мира, но и эта мера оставалась без ожидаемых последствий[93]93
  Annal. Lauriss. M. G. I. 799. Einh. annal. Там же.


[Закрыть]. Он прибегнул к другой, более решительной мере, посредством которой уже прежде сломил силу южных саксов: он решился уничтожить последнее убежище саксонской политической свободы.

В 32 г. кровопролитной борьбы с саксами явился с сильным войском в саксонской земле не король франкский, но император Юго-Западной Европы. Перед блеском римского венца должен был исчезнуть последний луч независимости саксонского народа. Император расположился лагерем на левом берегу Эльбы, на границах возмутившейся страны. Тут явились к нему и славянские князья, между прочими – бодричский князь Дражко, снискивать себе подарками милость венчанного государя[94]94
  Chronicon Moissiacense M. G. II. 804. Einh. annal. Annal Mettenses. M. G. I. 804.


[Закрыть].

Карл пришел с войском, он имел намерение опустошить страну, которая причиняла ему столько беспокойства, насильственно вывести народонаселение – мужей, жен и детей – и переселить их в другие части своего государства. Воля франкского властителя была исполнена. Многочисленные толпы из областей Нижней Эльбы по левой ее стороне должны были оставить свою родину, та же участь постигла и жителей в стране северных саксов, полосе, которая соприкасалась с пределами бодричей[95]95
  Chron. Moissiac. M. G. II. 804. Einh. Vita К. M. G. II. 7. Cp. грамоту Людовика Благочестивого 834 года, данную вновь учрежденной Гамбургской епархии. Mekl. Urkundenb. I. № 2.


[Закрыть]. Опустелую землю, составлявшую некогда достояние славян полабских, Карл отдал во владение бодричскому князю, своему верному союзнику[96]96
  Einh. Ann. M. Gr. I, 804, pagos transalbianos Abodritis dedit.


[Закрыть]. Вся западная окраина Голштинии, омываемая водами Северного моря, окраина, из которой бодричи были вытеснены саксами, возвращена вновь славянскому народу. Во второй раз бодричи овладели устьями Эльбы и открыли себе свободный доступ к Северному морю.

Карл Великий принимает капитуляцию саксов (иллюстрация из книги Э.М. Таппан «История мира в рассказах, стихах и рисунках», 1914 г.)

Уничтожив последний приют, убежище саксонской независимости, Карл в то же время еще более тесными узами привязал к себе славянского князя, который со своими бодричами оказывал Карлу в дальнейших его завоеваниях самую ревностную поддержку и вместе с франкскими войсками водил свои отряды против соплеменных чехов[97]97
  Annal. Mettens. M. G. I. 805.


[Закрыть].

С упадком саксонской политической самостоятельности исчез и последний враг в Германии. Объединенный мир Юго-Западной Европы мог наслаждаться внутренней тишиной. Но на окраинах монархии явился внешний враг, поднималась буря, которая разразилась и над славянскими народами и новыми смутами омрачила последние годы царствования Карла Великого. Этот внешний враг были датчане; от них пострадали прежде всего бодричи, ближайшие соседи, которые, будучи вовлечены в ход внешней франкской политики, должны были разделять и ее последствия.

Против франкской монархии и ее союзников – бодричей вооружаются многочисленные враги. Самостоятельность Саксонии была сломлена уже, но беглые сыны ее с давнего времени, начиная с Видукинда, встречали гостеприимный прием у датчан. Число беглых умножилось вследствие последнего насильственного переселения северных саксов. Уже тогда Готфрид (Гудфрид. – Ред.), датский король, стоял на южной границе своей страны в Шлезвиге, готовясь вступить в бой с Карлом, но план его не состоялся[98]98
  В 804 году «Eodem tempore Godofridus, rex Danorum. venit cum classe stm nec non et omni equitatu regni sui ad locum qui dicitur Sliesthorp in confinio rcgni sui et Saxoniae. Promisit enim se ad colloquium imperatoris venturum, sed consilio suorum inhibitus propius non accessit».


[Закрыть]. Только в 808 году, вероятно, найдя себе надежных союзников, начал он неприязненные действия, с ним соединились велеты, ему подали помощь глиняне и смольняне. Война длилась несколько лет кряду[99]99
  808—811. Einh. Annal. Lauriss. M. G. I. 805.


[Закрыть].

Готфрид оправдывал себя тем, что бодричи первые подали повод к наступательному действию[100]100
  В 809 году там же: «(Godefridus) suas ultus est injurias, addens velle se purgare ab eo, quod ei obiciebatur; foederis irruptionem ab illis (Abodritis) primo fuisse incboatam».


[Закрыть]. Не была ли война вызвана столкновением торговых интересов датчан и бодричей на водах Северного моря, с тех пор как бодричи начали господствовать на устьях Эльбы?

Готфрид, прибыв с флотом к бодричским берегам, ступил с войсками на бодричскую землю, разрушил несколько укрепленных мест, хотя бодричи и храбро защищали свою страну и много причинили вреда неприятелю, но не могли устоять против соединенных врагов – датчан, велетов, смольнян и глинян. Князь Дражко, не полагаясь на верность своих подчиненных, бежал, другой князь, Годолюб, лишен был жизни датским королем[101]101
  Einh. Ann. Lauriss. M. G. I, 805.


[Закрыть]. На возвратном пути Готфрид разрушил город Рарог[102]102
  Местоположение приморского города неизвестно. Анналист говорит, что датчане (lingua Danorum) называли его Рериком. Вероятнее славянское происхождение этого названия, так как бодричи именуются во времена Адама Бременского рарогами. О слове «рарог» см. замеч. Микуцкого у Гильфердинга (Ист. балт. слав., 52). (Современная транскрипция «Рерик»; поселение находилось, по данным раскопок, на месте нынешнего села Бловац на восточном побережье Висмарского залива Мекленбургской бухты. – Ред.)


[Закрыть] – торговое место, лежавшее на берегу моря, и вывел отсюда всех датских купцов, несмотря на то что сношения с названным городом доставляли ему большие выгоды. Бодричи, не дождавшись благовременной помощи со стороны Карла, были обложены данью. Две части бодричской земли должны были платить дань датскому королю. И от велетов пострадала она жестоко. Велеты унесли с собой военную добычу[103]103
  Einh. Annal. Laur. Там же.


[Закрыть].

Карл, получив в Ахене известие о датском набеге, послал сына своего Карла, чтобы удержать датского короля от вторжения в Саксонию. Карл не решился преследовать Готфрида, но, переправившись через Эльбу, думал наказать ближайших по дороге к велетам смольнян и глинян. Он стал опустошать их землю, однако, потерпев поражение, должен был вернуться без всякого успеха[104]104
  Chron. Moiss. М. GL I. 808. Annal. Lauriss. min. Там же Carlus… perrexit cum exercitu Francorum in Winidos ultra flumen Albia; sed tamen eo tempore non prosperatus est transitus ejus, sed et plurimi Francorum occisi sunt. Между тем Эйнгард в жизнеописании Карла Великого (Vita. М. G. II. 14) извещает, что «bellum… Linonicum celeri fine completum est». Вот важное указание на то, как осторожно следует пользоваться известиями, сообщаемыми придворной анналистикой о победах над славянами.


[Закрыть].

Торжество датчан не прекратило военных действий. Хотя Готфрид предлагал Карлу устроить дела мирным образом, но переговоры остались без последствий. Только бодричский князь Дражко, возвратившийся тем временем в свою землю, обязался дать в заложники датскому королю сына своего, в отношении же к датским союзникам ему дана была полная воля, и в том же году Дражко не замедлил с помощью саксов отомстить соседям своим – велетам за их прошлогодний набег. Опустошив их землю огнем и мечом, он взял с собою богатую военную добычу. Дошла очередь и до смольнян, и они должны были поплатиться за то, что отложились от бодричей и содействовали датскому завоевателю[105]105
  Einh. Annal. Lauriss. М. G. I, 809.


[Закрыть]. Соединенные силы бодричей и саксов подступили к их главному укрепленному городу, разрушили его до основания[106]106
  Einh. Annal. Lauriss. Там же: «Smeldingorum, maximam civitatem, expugnat». Chron. Moiss. M. G. II. 809, «et fregerunt unam civitatem… que appelatur Semeldinc-Connoburg». Укрепленное место смольнян называлось Коннобург; по всей вероятности, следы его сохранились в названии местности Connow, что при впадении Эльды в Эльбу около города Демиц (Dömitz).


[Закрыть]. Смольняне были принуждены опять присоединиться к бодричскому союзу. Хотя этими последними действиями обеспечивалась восточная граница, хотя два укрепления, воздвигнутые на левом берегу Эльбы[107]107
  Hohbuoki, Albiae flumini adpositum. Einh. Ann. Laur. 819 M. G. I. Подробное исследование о местоположении названной крепости см. у Ledebur. Kritische Beleuchtung…, 181. Гораздо вероятнее, однако, предположение Видукинда (Noten zu einigen Gesch. II. 153), по которому следует искать названное укрепление в окрестностях города Ленцина (Lenzen) на левом берегу Эльбы. Другое же укрепление называлось Abochi ср. Chron. Mouss. M. G. I, 911, тоже на левом берегу Эльбы.


[Закрыть], сдерживали необузданных велетов, все-таки Франкская империя не могла наслаждаться полным миром. Норманны, отчасти датчане, с некоторого времени тревожили ее берега. Надменный король датский Готфрид, не довольствуясь тем, что обложил и бодричскую землю данью, посягал на прибрежные страны Германии, замышлял даже завоевать всю Германию[108]108
  Einh. Vita. K. M. G. 14.


[Закрыть]. Север и восток Германии хотя слабо, но были защищены бодричами от вторжений датчан, прибрежная же страна устьев Эльбы представляла норманнским мореплавателям свободный доступ: с приливом Северного моря они могли на лодках по Эльбе легко проникать во внутреннюю Саксонию. Ввиду такой опасности Карл решился у устьев Эльбы воздвигнуть укрепленное место в стране, которая, по собственному его распоряжению, перешла несколько лет тому назад во владение бодричей. Таким пунктом избрали Эзесфельд (ныне Itzehoe) на реке Сторе, вблизи устья Эльбы, где немедленно поселены были военные колонисты, набранные из разных стран Галлии и Германии[109]109
  Einh. Annal. Lauriss. М. G. I. 809 (собственно, в 810 году).


[Закрыть].

Считающееся германским погребение эпохи энеолита в Итцехоэ (земля Шлезвиг-Гольштейн, Германия)

Готфрид, король датский, флот которого стал опустошать берега Фрисландии, грозил даже подступить с большими силами к Ахену. Со стороны велетов угрожало также нападение. Это заставило Карла принять решительные меры. Он, собрав ополчение в Фердене, готовился противостоять подымавшейся грозе; но она не разразилась. В Фердене Карл получил разные известия; самое важное, что датский флот отступили от берегов Фрисландии и что король Готфрид убит одним из своих дружинников. В то же самое время извещали его, что велеты овладели крепостью на реке Эльбе Hohbuoki, в которой под начальством императорского легата находилась военная колония восточных саксов[110]110
  Einh. Annal. Lauriss. М. G. I. 810.


[Закрыть]. Так как главная опасность миновала, Карл занялся внутренними делами. В Фердене имел собрание чинов, здесь устроили дела бодричей, князь которых Дражко в том же 810 году был коварно убит людьми Готфрида в торговом городе Рароге[111]111
  Einh. Annal. Там же.


[Закрыть]. Император назначил им нового князя[112]112
  Annal. S. Amandi. Carolus imperator cum exercitu Francorum perrexit in Saxonia, et ibi placitum habuit in Fereda; et ibi Wenedi veneruut et dedit illis regem.


[Закрыть].

Домашние неурядицы, возникшие в Дании, где племянники убитого короля взяли в руки свои кормило правления, приостановили датские завоевательные стремления[113]113
  Cm. Dahlmann. Gesch. v. Danem. I. 25.


[Закрыть]. Мир, заключенный с датским королем[114]114
  811 г. Einh. ann. Lauriss. M. G. I. 811.


[Закрыть], позволил Карлу обратить свое внимание на славян, которые, по-видимому, и в последнем датском походе действовали заодно с ними. В последующие годы (811 и 812) войска расправлялись с глинянами, бытенцами и велетами. Восстанавливая крепость, которую год тому назад разрушили велеты, Карл отомстил им страшным опустошением за их нападения. Велеты дали заложников и обещали не тревожить набегами границ Франкского государства[115]115
  Там же. Chronicon Moissiac. 811, 812 годы. M. G. I, II.


[Закрыть]. Велеты были первым славянским народом, против которого Карл Великий шел войной; походами против них и кончились славянские походы франкского монарха.

Разберем значение представленных событий. Деяния Карла Великого составляют эпоху в судьбах западноевропейского общество, они не менее важны и по отношению к славянскому миру. Громадные личности на историческом поприще не умирают вместе с тленным телом, их переживают завещанные ими потомству идеи. Они указывают направления, означают цели, к которым стремятся сознательно или бессознательно их наследники. Несколько веков прошло с тех пор, как славяне успели утвердиться в Средней Европе, когда примкнули к реке Эльбе и поселились по всему ее протяжению.

Мирному развитию политических и общественных начал не мешали продолжительные войны. Если временами раздавался военный гул, то пограничная или племенная вражда скоро умолкала. Но с началом IX столетия положение дел переменилось. В Риме произошло событие, чреватое обильными последствиями и для славянского мира. Воскресла мысль Древнего Рима – господствовать над вселенной, и мысль эта, раз зародившаяся в уме Карла Великого, более или менее осуществляемая наследниками, легла тяжелыми бременем на соседние негерманские народы и не переставала их давить в течение продолжительного средневекового периода.

Идея объединения однородных или близких к себе частей не могла, конечно, зарождать гибельных для соседей последствий, но идея включения в состав инородных элементов должна была вести к их подчинению. Когда земля саксов вошла в состав объединенной Юго-Западной Европы, мир славянский вдруг очутился ввиду неодолимого врага, идеи, покрытой призрачным блеском Древнего Рима. Мнимый наследник древних императоров, стоял Карл Великий на берегах Эльбы и с гордостью повелителя смотрел на младшую братию славянскую, которая по отношению к цивилизации стояла, несомненно, ниже народов Юго-Западной Европы, но, с другой стороны, известно, что цивилизация этих романо-германских народов была по большей части наследием классического мира.

Фрагмент диорамы битвы при Ленцене, иллюстрирующей картину осады славянского города, которая описана Видукиндом Корвейским. Создана в 1941 г. с использованием нескольких тысяч оловянных фигурок (музей крепости Ленцен)

По пути, предначертанному Карлом Великим, шли другие германо-римские венценосцы. И всегда Рим или Германия должны были быть пунктом тяготения, к которому, как к центру, должны были ближе и ближе притягиваться славяне. Если успехи Карла Великого были далеко не такими, какими их изображает придворный жизнеописатель Эйнгард, если следует считать преувеличенным его известие, будто все народы между Рейном и Вислой платили дань франкскому государю[116]116
  Einh. Vita. М. G. 11, 15. «Deinde omnes barbaras ac feras nationes, quae in ter Henum ae Visulam fluvios, oceanumque ac Danubium positae…. Germaniam in. clount, ita perdomuit, ut eas tributarias efficeret. Inter quas fere praecipuae sunt Welatabi, Sorabi, Abodriti, Boemanni….; caeteras, quarum multo maior est numerus, in deditionem suseepit».


[Закрыть], то тем не менее представленный выше ход событий показывает, что политическая самостоятельность славян полабских подверглась известным ограничениям. Нечего и говорить, что дань была только случайною и временною. Известного рода зависимость славян от франкской монархии стала, по-видимому, обнаруживаться преимущественно в отношениях бодричей к Карлу Великому. Избранные орудием франкской политики, бодричи пользовались сначала расположением франкского императора, но потом роль союзников перешла в роль вассалов.

Приобретение, впрочем, только временное, страны северных залабских саксов послужило основанием такому подчиненному отношению бодричей. Господство их на Нижней Эльбе не было продолжительно. Оно подверглось ограничению с тех пор, как бодричи, потерпев поражение от датчан, не были в состоянии отклонить опасность, угрожавшую внутренней Саксонии, к которой по Эльбе открыт был прямой доступ. Воздвигнутая в 810 году крепость Эзесфельд (Itzehoe, первоначально Эзесфельдт) оттеснила их опять от берегов Северного моря и сделалась первым пунктом, с которого началось немецкое давление.

За военной колонией последовали и другие мирные поселения. Кажется, что еще при Карле Великом, вскоре после примирения с Данией в 811 году, саксам, насильственно выселенным, позволено было возвратиться на родину[117]117
  Судя по грамоте Людовика Благочестивого. 834. Mekl. Urk. 1. № 2, в которой, впрочем, много позднейших вставок, «Unde postquara terrain Nordalbingorum laxata captivitate, quam ob multam perfidiam in ipsis christianitatis l’nitiis patratam per septennium passi sunt», следовательно, с 804 по 811 год.


[Закрыть]. За неимением полных сведений следует руководствоваться более или менее вероятными соображениями. Нам не кажется основательным предположение, господствующее в литературе разбираемого нами предмета, будто немецкое население вдруг оттеснило при Карле Великом славян от берегов Северного моря так, что император счел необходимым устроить укрепленную линию, разделявшую два соседних народа, и что для бодричей осталась только незначительная восточная полоса в Голштинии, примыкающая к берегам Балтийского моря.

Известие, что Карл Великий провел военную оборонительную линию от устья реки Дельвенды (Стекеницы) до Кильского залива, проистекает из источника не современного, а относящегося к XI столетию. Адам Бременский ссылается на источники, нам не известные, и в выражениях довольно неопределенных: «Invenimus quoque limitem Saxoniae a Karolo et caeteris imperatoribus»[118]118
  Adam Br. М. G. IX. 11. 15 b.


[Закрыть]. Видукинд первый объяснил топографически названия местностей, относящихся к вышеупомянутой пограничной линии, и первый внес в литературу сомнительное известие, дав ему вид положительности[119]119
  Wedekind. Noten zu einigen Gesch. I. 1.


[Закрыть]. Видукинду казалось даже возможным определить время. Пограничная линия эта, уверяет он, проведена никак не позже 811 года, после примирения с Данией. Его мнение приняли Гизебрехт[120]120
  Giesebrceht. Wend. Gesch. 1. 128.


[Закрыть], Гильфердинг[121]121
  Борьба слав., 49 и след.


[Закрыть] и пр. Сомнительность известия, записанного у Адама Бременского, увеличивается еще более важными соображениями другого рода. Гизебрехт, согласившись принять оборонительную линию в Голштинии за факт неоспоримый, делает последовательный вывод и вводит туда франкских графов и маркграфов, которые должны были охранять границу от нападения неприятелей. Но укрепленная линия, проведенная с юга в северном направлении, не может защищать от вторжения врага с севера: ее единственное назначение – защищать от вторжения с востока или запада. Следовательно, оборонительная линия была сооружена с тем, чтобы задерживать нападения ближайших соседей с востока, то есть бодричей. Но спрашивается теперь, имел ли Карл Великий какой-нибудь повод обеспечивать военной линией страну, называемую Нордалбингией, если в продолжение всего его царствования не встречается ни одного сведения о каких-либо вторжениях бодричей. Уже с самого начала, как выше замечено, бодричи являются верными союзниками Карла Великого. Бодричский князь Дражко считается вассалом франкского монарха, идет войною с франкским ополчением на велетов, ведет войну в видах Карла Великого и именно с северными саксами, снискивает себе милость императора до такой степени, что получает от него страну Нордалбингию. Даже в последние годы царствования Карла Великого, когда Дражко уже не стало, когда назначен от имени Карла другой князь, Славомир, то и тогда в летописях не упоминается о том, чтобы бодричи изменили постоянной дружбе, с которой относились к франкскому императору. И следующий император Людовик Благочестивый из уважения к заслугам Дражко[122]122
  Einh. Annal Lauresh. М. G. I. 823 «Ceadragus, qui licet in quibusdam causis culpabilis appareret, tamen propter merita parentum suorum non solum inpunitus, verum muneribus donatus ad regnum redire pęrmissus est».


[Закрыть] чтит дарами сына его.