Текст книги "Таинственный мистер Кин"

Инспектор полиции неодобрительно покачал головой:

– Нет, майор Портер, ваша версия не проходит. Если бы капитан Алленсон стрелял в себя, то ткань его одежды в том месте, где вошла пуля, была бы опалена.

– Но он мог выстрелить, держа пистолет в вытянутой руке.

– А зачем? Не вижу смысла. И мотивов убийства тоже.

– Ну, может быть, у него внезапно помутился рассудок, – неуверенно пробормотал Портер и, помолчав, неожиданно бодро спросил: – Ну а у вас какая версия, мистер Кин?

Тот покачал головой:

– Увы, но я не волшебник. И даже не криминолог. Но я вот что вам скажу. В любом расследовании для меня самое ценное – это зрительные и слуховые впечатления. В каждой ситуации всегда есть такой момент, на который никто не обращает внимания. Мистер Саттерсвейт, вы здесь, я думаю, самый непредвзятый наблюдатель произошедших событий. Постарайтесь все вспомнить и скажите, что потрясло вас больше всего: выстрелы или увиденные вами трупы, а может, пистолет в руке миссис Ставертон? Абстрагируйтесь от всего, вами виденного и услышанного, и скажите.

Мистер Саттерсвейт посмотрел на Харли Кина, словно школьник на учителя, задавшего трудный вопрос.

– Нет, самое сильное потрясение я получил совсем от другого, – медленно произнес он. – И это врезалось в мою память на всю жизнь. Никогда не забуду, как я стоял один возле убитых и смотрел на миссис Скотт. Она лежала на боку. Волосы ее растрепались, а мочка уха была в крови.

И тут мистер Саттерсвейт почувствовал, что сказал что-то жутко важное.

– Ее мочка была в крови? – переспросил Анкертон. – Да, я тоже это заметил.

– Должно быть, при падении миссис Скотт порвала ее сережкой, – сказал мистер Саттерсвейт и тут же понял, что его предположение звучит не совсем убедительно.

– Мойра лежала на левом боку, – заметил Портер. – Значит, у нее было порвано левое ухо?

– Нет, – быстро поправил его мистер Саттерсвейт, – правое.

Инспектор кашлянул.

– Я нашел это в траве. – Он показал искореженную золотую петельку.

– Бог ты мой! – воскликнул майор. – Но так изуродовать сережку при обычном падении невозможно. Такое впечатление, что ее задела пуля.

– А так оно и было! – воскликнул в ответ мистер Саттерсвейт. – В сережку попала пуля. По-другому и быть не могло.

– Да, но вы слышали всего два выстрела, – напомнил инспектор. – Одна пуля не могла, задев сережку миссис Скотт, войти ей в спину. Если первым выстрелом сережку вырвало из уха, а вторым – сразило женщину, то капитан Алленсон должен был остаться в живых. Но только в том случае, если он находился от миссис Скотт не слишком близко. Но он убит, а это значит, что…

– Что она была в его объятиях, – улыбнувшись, продолжил его размышления мистер Кин. – Вы это хотели сказать? Ну а почему бы и нет?

Все удивленно уставились друг на друга. Предположение, высказанное гостем, казалось им абсурдным. Первым опомнился мистер Анкертон:

– Этого не может быть. Чтобы Алленсон и миссис Скотт… Они же были едва знакомы.

– Не знаю, – сказал мистер Саттерсвейт. – Они могли знать друг друга гораздо лучше, чем мы думаем. Леди Синтия рассказала мне, что прошлой зимой в Египте капитан спас ее от скуки. – Он посмотрел на Портера: – Вы сказали, что Ричард Скотт познакомился со своей будущей женой прошлой зимой, в Каире. Так что мистер Алленсон и миссис Скотт могли знать друг друга еще до этого.

– Да, но они у нас сегодня почти не общались, – заметил мистер Анкертон.

– Ну конечно же. Они просто старались друг друга избегать. И понятно почему.

Все с еще большим удивлением посмотрели на мистера Кина. Он тотчас поднялся со стула.

– Вот видите, какую помощь оказал нам мистер Саттерсвейт, – сказал он и повернулся к Анкертону: – Теперь ваш черед.

– Мой? – удивился тот. – Я вас не понимаю.

– Когда я вошел в комнату, вы были очень задумчивы. Так вот, я хотел бы знать, какие мысли вас занимали. Не важно, если они не имеют никакого отношения к трагедии или связаны… с вашим суеверием. Скажите нам, о чем вы думали в тот момент.

– Хорошо, я скажу, – ответил Анкертон. – Только это действительно никак не связано с убийством. Возможно, вы даже посмеетесь надо мной. Видите ли, тогда я думал об окне. Мне очень хотелось, чтобы супруга оставила его в покое и ничего в нем не меняла. Понимаете, у меня такое предчувствие, что если оконное стекло, в котором появляется призрак, убрать, то в нашем доме произойдет несчастье.

Мистер Саттерсвейт и майор удивленно посмотрели на него.

– Но она пока еще не поменяла стекло, – сказал мистер Саттерсвейт.

– Нет, его уже заменили, – возразил Анкертон. – Стекольщик сделал это сегодня рано утром.

– О боже! – воскликнул Портер. – Теперь я, кажется, кое-что понял! Скажите, на стенах этой комнаты панельная обшивка, а не обои?

– Да. А какое это имеет значение?

Майор выскочил из библиотеки. Остальные поспешили за ним. Взбежав по лестнице, Портер вошел в спальню Скоттов. Это была уютная, отделанная кремовыми панелями комната, с двумя выходящими на юг окнами. Майор провел руками по ее западной стене.

– Где-то здесь должна быть пружина… Ага! Вот она!

Раздался тихий щелчок, и часть деревянной панели откинулась от стены. За ней оказалось окно. В одной раме было грязное стекло, а в другой – новое и чистое. Портер быстро наклонился и что-то поднял с пола. Затем он вытянул руку перед собой и разжал ладонь. На ней оказался маленький кусочек пушистого страусового пера. Майор вопросительно посмотрел на мистера Кина. Тот в ответ молча кивнул, подошел к шкафу и открыл его. Там лежало несколько шляпок убитой миссис Скотт. Мистер Кин достал одну из них – с широкими полями и кудрявыми страусовыми перьями. Эту шляпку Мойра надевала, когда каталась на лошади.

– Представим себе крайне ревнивого мужчину, – мягким голосом произнес мистер Кин. – Этот мужчина не однажды останавливался в этой комнате и знал, как снимается загораживающая окно панель. И вот в один прекрасный день он ее снимает и выглядывает в окно. А из него, заметьте, просматривается весь сад. А там он видит свою жену. И не одну – с мужчиной. Чувство ревности захлестывает его. Он догадывается об их давнем знакомстве. Он приходит в ярость. «Что делать?» – думает обманутый муж. Тут он вспоминает о призраке, идет к шкафу и, достав из него шляпу с перьями, надевает ее. Затем ревнивец снова подходит к окну. Он знает, что если кто-то и посмотрит на него с улицы, то наверняка примет за призрака. Увидев свою жену в объятиях любовника, он стреляет. А он – хороший стрелок. Даже отличный. Когда они падают, он снова стреляет. Пуля попадает жене в сережку и вырывает ее из уха. Затем он бросает пистолет в сад, быстро спускается по лестнице и через бильярдную выбегает из дома.

Портер шагнул к мистеру Кину и в бешенстве прокричал:

– И он позволил, чтобы ее обвинили в убийстве? Он стоял рядом и ничего не предпринял. Почему? Почему?

– Мне кажется, я знаю почему, – ответил мистер Кин. – Правда, это только мое предположение. Представьте, что когда-то Ричард Скотт безумно любил Айрис Ставертон. Настолько безумно, что, спустя несколько лет встретив свою бывшую возлюбленную, снова приревновал ее. Можно предположить, что и миссис Ставертон его любила. Однако в поездку по Африке они отправились не одни – с ними был еще один мужчина. И женщина предпочла его, не Ричарда Скотта. Она поняла, что тот гораздо достойнее.

– Достойнее… – задумчиво произнес майор. – Так вы полагаете, что…

– Да, это – вы, – улыбаясь одними губами, ответил мистер Кин и, немного помолчав, добавил: – На вашем месте я бы пошел к ней.

– Конечно же я иду, – торопливо сказал Джон Портер и выбежал из комнаты.

III
В отеле «Колокольчики и мишура»

Мистер Саттерсвейт был раздражен. День выдался неудачным. И выехали они поздно, и машина получила уже два прокола. Мало того, шофер свернул не на ту дорогу, и они в конце концов оказались в одном из глухих мест Сейлсбери-Плейн.

Время близилось к восьми вечера, а они все еще находились в сорока милях от Марсвик-Мейнор. Здесь случился третий прокол шины, и это обстоятельство еще больше расстроило Саттерсвейта.

Он нервно расхаживал перед воротами гаража, напоминая маленькую взъерошенную птичку. Его шофер тем временем на повышенных тонах разговаривал с местным автомехаником.

– На все уйдет не менее получаса, – вынес свой приговор специалист по ремонту машин.

– А если быть точным, то минут сорок пять, – заметил Мастерс, водитель Саттерсвейта. – Если, конечно, нам повезет.

– Кстати, а что это за место? – плаксивым голосом поинтересовался мистер Саттерсвейт.

Все же он был джентльменом и, чтобы не обидеть автомеханика, назвал эту дыру «местом».

– Киртлингтон-Маллет.

Название Саттерсвейту ни о чем не говорило. Однако в его звучании он уловил что-то знакомое для себя.

Недовольно поморщившись, мистер Саттерсвейт огляделся. Киртлингтон-Маллет, похоже, состоял из единственной кривой улочки, авторемонтной мастерской и почтового отделения с тремя торговыми лавками напротив. Посмотрев вдоль дороги, мистер Саттерсвейт увидел наконец то, что хотя и немного, но все же подняло его настроение.

– Я вижу, у вас и гостиница есть.

– Да, – подтвердил механик. – «Колокольчики и мишура». Она… вон там.

– Сэр, у меня к вам предложение, – сказал Мастерс. – Почему бы вам в нее не зайти? Там наверняка вас накормят. Правда, не тем, к чему вы привыкли.

Он знал, что мистер Саттерсвейт привык к кухне лучших европейских поваров, а любимым лакомством для него был сыр «Гордон-блю».

– Все равно мы раньше чем через сорок пять минут с места не тронемся. В этом я абсолютно уверен. Уже поздно – девятый час. А из гостиницы вы сможете позвонить сэру Джорджу Фостеру и передать ему, что мы задерживаемся.

– Мастерс, ты, похоже, все предусмотрел, – недовольно фыркнув, заметил мистер Саттерсвейт.

Мастерс, как человек, знающий себе цену, вежливо промолчал.

Мистер Саттерсвейт, которого не очень-то вдохновляла возможность поужинать в местной гостинице, тем не менее с тоской посмотрел на раскачивающуюся на ветру вывеску отеля. Он был эпикурейцем, но и малоежки иногда испытывают чувство голода.

– «Колокольчики и мишура», – задумчиво произнес мистер Саттерсвейт. – Какое странное название для гостиницы. Ничего подобного я раньше не слышал.

– И посетители в ней тоже странные, – не отрываясь от работы, пробурчал автомеханик.

– Странные посетители? Что вы хотите этим сказать?

– Ну, они в ней почему-то подолгу не задерживаются. – Рабочий, похоже, и сам не знал, что имел в виду.

«Люди сначала останавливаются в гостиницах, потом уезжают. Это же вполне естественно, – размышлял про себя мистер Саттерсвейт. – Странно».

В Саттерсвейте взыграло любопытство, и он захотел посмотреть, что творится в отеле. Тем более что надо же было где-то скоротать эти сорок пять минут. А «Колокольчики и мишура» – провинциальная гостиница, которая должна быть не хуже других гостиниц ее уровня.

Мистер Саттерсвейт вышел на дорогу и семенящей походкой направился к отелю.

Неожиданно прогремел гром. Механик посмотрел на небо и произнес:

– Гроза будет. Это я даже по воздуху чувствую.

– Плоховато, – заметил Мастерс. – Нам ведь еще сорок миль ехать.

– Отлично! – обрадовался механик. – Тогда мне можно и не спешить. Вам все равно придется ждать. Вы же в грозу не поедете. Твой босс наверняка предпочтет отсидеться.

– Надеюсь, что в гостинице ему понравится, – пробормотал шофер. – Пойду-ка и я что-нибудь перекушу.

– За Билли Джонса можешь быть спокоен. У него отличная кухня.

Мистер Уильям Джонс, дородный мужчина лет пятидесяти, в эту минуту, глядя на маленького мистера Саттерсвейта, сиял от радости.

– Сэр, могу вам предложить превосходный натуральный бифштекс и жареный картофель. А также чудесный сыр. Столовая у нас вот здесь. Сейчас в ней свободно. Последний рыбак только что ушел. Но чуть позже она будет переполнена. На этот раз охотниками. Так что там никого, кроме господина по фамилии Кин, нет.

Мистер Саттерсвейт вздрогнул.

– Кин? – изумился он. – Вы сказали – Кин?

– Да. А он что, ваш приятель?

– Да. Конечно приятель! – радостно воскликнул мистер Саттерсвейт, позабыв на миг, как много на земле людей с такой фамилией. Он нисколько не сомневался в том, что это тот самый джентльмен, с которым ему уже доводилось встречаться. Теперь название отеля не казалось ему странным – оно как нельзя лучше подходило для места, где мог появиться такой необычный человек, как мистер Кин. – Боже, как странно, что вновь пересеклись наши дороги! Его полное имя Харли Кин?

– Так точно, сэр, – ответил владелец гостиницы. – И он сейчас в столовой.

Увидев Саттерсвейта, мистер Кин, высокий и загорелый, поднялся из-за стола и заулыбался:

– О, мистер Саттерсвейт! Какая неожиданная встреча!

Мистер Саттерсвейт подошел и крепко пожал ему руку.

– Очень рад! Очень рад! А меня сегодня преследуют неудачи. Проблема с машиной. А вы здесь остановились? Надолго?

– Всего на одну ночь.

– Тогда мне действительно повезло.

Мистер Саттерсвейт сел напротив него и, облегченно вздохнув, принялся разглядывать своего приятеля. Харли Кин, улыбаясь, покачал головой:

– Вы на меня так внимательно смотрите, словно ждете, когда же я начну вынимать из рукава кролика или аквариум с золотыми рыбками. Но я должен вас разочаровать – фокуса не будет.

– Но это же очень плохо! Должен признаться, что я всегда ожидаю от вас каких-нибудь чудес. Вы для меня – волшебник. Ха-ха-ха! Вот за кого я вас принимаю. За мага и волшебника!

– И все же не я творю чудеса, а вы, – уважительно ответил мистер Кин.

– Если я и делаю это, то только благодаря вам. На меня, как бы это сказать… с вашей помощью снисходит вдохновение.

Мистер Кин, улыбаясь, вновь покачал головой и возразил:

– Слишком громко сказано. Просто я даю вам намек, а остальное – за вами.

В этот момент к ним подошел владелец гостиницы и поставил на столик блюдо с аккуратно нарезанным хлебом и масленку с большим куском сливочного масла. За окнами неожиданно сверкнула молния, следом послышались раскаты грома.

– Да, сегодня нас ожидает жуткая ночь, – заметил Билли Джонс.

– В такую ночь… – начал мистер Саттерсвейт, но тут же замолчал.

– Догадываюсь, о чем вы. Именно в такую ночь капитан Харвелл привез молодую жену домой, а потом навечно сгинул.

– Да! – вдруг воскликнул мистер Саттерсвейт. – Ну да, конечно! – Он вспомнил, почему название поселка показалось ему знакомым: три месяца назад ему на глаза попалась газетная статья, в которой говорилось о загадочном исчезновении капитана Ричарда Харвелла. Ознакомившись с подробностями этого происшествия, он долго ломал голову, пытаясь понять, куда мог подеваться капитан. – Ну конечно, это же произошло в Киртлингтон-Маллет, – не унимался мистер Саттерсвейт.

Хозяин гостиницы продолжил свой рассказ:

– Прошлой зимой Ричард Харвелл приехал сюда поохотиться и внезапно пропал. Исчез из собственного дома. О, я с ним хорошо был знаком. Симпатичный молодой господин. Думаю, он сбежал с… Но это моя догадка. Я много раз видел их вместе. Они катались на лошадях. Капитан и мисс Ле-Куто. Все в поселке говорили про их любовь. А в том, что он мог всерьез увлечься этой канадкой, ничего удивительного не было бы: она очень красивая и молодая. Поговаривали, что в ее жизни произошла какая-то трагедия. Но о подробностях мы уже не узнаем. Ей пришлось продать дом и перебраться в Англию. Здесь ей тоже пришлось нелегко: все показывали на нее пальцем. А чем она, бедняжка, была виновата? Да, загадочная история.

Он покачал головой и, вспомнив о своих делах, поспешно вышел.

– Таинственная история, – тихо произнес мистер Кин.

Саттерсвейт понял, что от него ждут замечаний.

– Хотите сказать, что можете разгадать историю, в которой не разобрался сам Скотленд-Ярд? – резко спросил он.

Мистер Кин развел руками:

– Почему бы и нет? С той поры прошло много времени, а это только облегчает задачу.

– Странно вы рассуждаете, – заметил мистер Саттерсвейт. – Вы считаете, что по прошествии времени выяснить, куда делся капитан, гораздо легче?

– Да. Чем больше времени проходит с момента происшествия, тем объективнее начинаешь оценивать связанные с ним факты.

Несколько минут прошло в молчании.

– А я в этом не уверен, – наконец нерешительно произнес мистер Саттерсвейт. – Мне кажется, я не смогу четко представить, что же тогда случилось.

– Нет, вы все прекрасно вспомните, – спокойно ответил мистер Кин.

Уверенности в своих возможностях – вот чего всегда не хватало мистеру Саттерсвейту. Всю жизнь он оставался только слушателем и наблюдателем за происходящим с другими и только в компании мистера Кина начинал играть совсем другую роль. Теперь его знакомый превращался в слушателя, а он – в рассказчика.

– Чуть больше года назад, – начал мистер Саттерсвейт, – «Эшли-Грандж» перешел во владение мисс Элеонор Ле-Куто. Это – красивый старинный особняк, в котором долгое время никто не жил. Более заботливой хозяйки, чем мисс Ле-Куто, для такого замка было не сыскать. Она – французская канадка. Ее предки бежали в Канаду во время Французской революции. От них ей досталась коллекция бесценных реликвий и антиквариата той эпохи. Коллекцию она пополняла и к выбору новых вещей для нее подходила с сознанием дела. После той трагедии мисс Ле-Куто решила продать свой дом со всем его содержимым мистеру Сайрусу Брэберну. Не моргнув глазом, этот американский миллионер заплатил ей за дом и коллекцию антиквариата шестьдесят тысяч фунтов. – Мистер Саттерсвейт немного помолчал. – А рассказал я вам эту историю вовсе не потому, что она имеет какое-то отношение к нашей. Просто мне нужно было передать вам ту атмосферу, в которой жила молодая миссис Харвелл.

Мистер Кин понимающе кивнул.

– Да, для понимания человека это всегда важно, – мрачно ответил он.

– Итак, общее представление о женщине мы получили, – продолжил мистер Саттерсвейт. – Ей двадцать три года. Она – красивая брюнетка, можно сказать – совершенство, и, что немаловажно, очень богатая. О последнем не стоит забывать. Она рано осиротела и жила вместе с миссис Сент-Клер, дамой благородных кровей с высоким социальным положением. Та ей была вроде компаньонки. Однако Элеонор Ле-Куто была девушкой самостоятельной и абсолютно независимой. Охотников предложить ей руку и сердце – хоть отбавляй. Вокруг нее постоянно увивались поклонники. Это были бедные молодые люди. Поговаривали, что молодой лорд Леккан, самый подходящий для нее жених, делал ей предложение, но она его отвергла. Это было еще до того, как появился капитан Ричард Харвелл. Он приехал поохотиться и остановился в местной гостинице. Капитан слыл лихим наездником. Красивый, веселый. Одним словом, видный мужчина. В конце второго месяца знакомства у них состоялась помолвка, а спустя еще три месяца капитан Ричард Харвелл и Элеонор Ле-Куто поженились. Медовый месяц молодые провели за границей, а когда вернулись в Англию, решили остановиться в «Эшли-Грандж». По словам владельца отеля, они приехали в такую же грозу, как сейчас. Кто знает, возможно, это было дурным предзнаменованием. На следующее утро, где-то в половине восьмого, капитана видели в саду с Джоном Матиасом – садовником. Настроение у Ричарда Харвелла было прекрасным, он весело насвистывал. Но после этого капитана уже никто больше не видел.

Мистер Саттерсвейт прервал рассказ, чтобы посмотреть, какое впечатление произвела на мистера Кина его последняя фраза. Увидев, как у того заблестели глаза, он продолжил:

– Это было загадочное исчезновение и абсолютно необъяснимое. Его обезумевшая от горя супруга обратилась в полицию только на следующий день. Полицейские так и не нашли его.

– Но хоть какие-то предположения о причине исчезновения капитана были? – спросил мистер Кин.

– О, я вам о них сейчас расскажу! Итак, предположение номер один: Ричарда Харвелла убили. Но в таком случае где же труп? Вряд ли его могли спрятать. А потом, могли ли его убить? Мотивы для этого полностью отсутствовали. Насколько известно, врагов у капитана не было.

Мистер Саттерсвейт неожиданно замолчал и задумался. Его приятель подался вперед.

– Вы сейчас думаете о молодом Стивене Гранте, – мягко подсказал мистер Кин.

– Да, о нем. Стивен Грант, если мне не изменяет память, служил у Харвелла конюшим. Он как-то отпустил в адрес капитана грубую шутку, и тот его выгнал. На следующий день после приезда молодоженов, причем рано утром, бывшего конюшего видели неподалеку от «Эшли-Грандж». На вопрос, почему он там оказался, Стивен ничего толком объяснить не смог. Полиция задержала его, обвинив в причастности к исчезновению бывшего хозяина. Однако доказательств вины парня найти не смогли, и его отпустили. Да, он мог иметь зуб на капитана, но убить своего работодателя за то, что тот его уволил, – это слишком. Полиция стала отрабатывать другие версии – но впустую. Как я уже сказал, заклятых врагов у капитана Харвелла не было.

– Так все считали, – задумчиво произнес мистер Кин.

Мистер Саттерсвейт кивнул:

– И вот к чему мы подошли. Что же известно нам о капитане Харвелле? Кто он такой? Откуда родом? Судя по всему, из приличной семьи. Он был потрясающим наездником и, очевидно, состоятельным человеком. Это все, что смогли рассказать о нем жители Киртлингтон-Маллет. У мисс Ле-Куто ни родителей, ни родственников, которых можно было бы расспросить о ее женихе, не было, поэтому полиция пришла к закономерному заключению: капитан Харвелл женился на богатой девушке по расчету. Что ж, история стара, как мир! Но все оказалось совсем не так. Да, родственников мисс Ле-Куто не имела, зато она была клиенткой известной в Лондоне адвокатской конторы. Показания ее служащих сделали историю исчезновения капитана еще более загадочной. Оказалось, что Элеонор Ле-Куто хотела положить на счет своего будущего мужа солидную сумму. Однако тот категорически отказался. Капитан заявил, что сам далеко не беден. Впоследствии достоверно было установлено, что ни пенни из кармана жены он не взял. Так что все ее состояние осталось в полной неприкосновенности. Выходит, никаким брачным авантюристом ее муж не был. А что, если целью капитана была коллекция антиквариата? Не собирался ли он завладеть ею, а в будущем шантажировать жену, если та задумает развестись? Этот вариант всегда казался мне наиболее правдоподобным. Но только до сегодняшнего вечера.

Мистер Кин удивленно посмотрел на него:

– До сегодняшнего вечера?

– Да. Теперь он кажется мне неубедительным. Мог ли капитан бесследно исчезнуть, если в саду работал садовник? Кроме того, он вышел из дому с непокрытой головой.

– Да, вы правы. Садовник же видел капитана?

– Да, Джон Матиас видел его.

– А полицейские расспросили садовника?

– Конечно! Отвечая на их вопросы, он держался уверенно и в показаниях не путался. Более того, все, что сказал Матиас, было подтверждено его женой. Он вышел из своего коттеджа в семь утра, чтобы поработать в теплицах, а вернулся без двадцати восемь. Слуги, находившиеся в доме, слышали, как в четверть восьмого хлопнула входная дверь. Это свидетельствует о том, что именно в это время капитан Харвелл покинул дом. О, я знаю, о чем вы сейчас подумали.

– Интересно, о чем же? – спросил мистер Кин.

– О том, что времени для убийства было предостаточно. Но где мотив? А если садовник все же совершил преступление, то куда он мог спрятать труп?

В столовую с подносом в руках вошел владелец отеля.

– Простите, господа, за то, что заставил вас ждать, – подойдя к гостям, извинился он и поставил на стол две тарелки, на которых лежало по огромному бифштексу и обжаренный до хрустящей корочки картофель.

От аппетитного запаха у мистера Саттерсвейта зашевелились ноздри.

– Выглядит превосходно, – пожирая глазами мясо, сказал он. – А мы с мистером Кином обсуждаем исчезновение капитана Харвелла. Скажите, что стало с садовником Матиасом?

– Кажется, устроился работать в Эссексе. Здесь оставаться не захотел. Понимаете, после того случая на него стали косо поглядывать. Но лично я в его причастность к исчезновению капитана не верю.

Мистер Саттерсвейт приступил к ужину. Мистер Кин последовал его примеру. Но Билли Джонс уходить не торопился – ему явно хотелось поговорить. Мистер Саттерсвейт против его присутствия нисколько не возражал. Напротив, ему хотелось задать хозяину отеля несколько вопросов.

– Скажите, а что за человек этот садовник Матиас?

– Мужчина средних лет. В молодости, должно быть, отличался недюжинной силой, но с годами его скрючил ревматизм. Иногда боль в суставах была такой сильной, что он не мог работать. А мисс Элеонор, у которой очень доброе сердце, несмотря ни на что, держала его. Толку от него как от садовника не было, а вот его жена, служившая кухаркой, работала за двоих.

– Что она за женщина? – продолжал расспрашивать мистер Саттерсвейт.

– Да так, ничего особенного. Среднего возраста, строгая. К тому же тугая на ухо. Сказать по правде, я мало что знаю об этой паре. До дня исчезновения капитана они прожили здесь всего месяц. По их словам, Матиас, пока его не скрутила болезнь, был превосходным садовником. При приеме на работу мисс Элеонор он представил на себя отличную рекомендацию.

Ответ владельца отеля разочаровал Саттерсвейта.

– Скажите, а она сама интересовалась садом? – вкрадчиво спросил мистер Кин.

– Нет, сэр. Мисс Элеонор не из тех наших местных дам, которые платят своим садовникам приличное жалованье, а сами все свободное время, ползая на коленях, ковыряются в земле. Конечно, глупо все это. Видите ли, мисс Ле-Куто сюда редко наезжала. Разве что зимой, когда открывался сезон охоты. А все остальное время она жила в Лондоне. Или на побережье Франции. Я слышал, что там дамочки ходят по пляжу, но не купаются – боятся намочить свои купальные костюмы.

Мистер Саттерсвейт улыбнулся.

– Скажите, а у капитана Харвелла не было… любовницы? – спросил он, хотя и не верил, что в деле могла быть замешана женщина.

Уильям Джонс отрицательно помотал головой.

– Нет, – ответил он. – Во всяком случае, я о ней не слышал. Нет-нет, к его исчезновению женщина непричастна.

– А как вы считаете, кто мог быть причастен? – спросил мистер Саттерсвейт.

– Как я считаю?

– Да.

– Не знаю, что и думать. Я твердо верю в то, что капитан убит, а вот кто это сделал – ума не приложу. Господа, сейчас вам принесут сыр.

Хозяин собрал со стола пустую посуду и вышел. Гроза, которая, казалось, начинала стихать, вдруг разразилась с новой силой: небо над поселком разорвала ослепительная молния, прогремели раскаты грома. От страха мистер Саттерсвейт подскочил на стуле. Прежде чем наступила тишина, в зале появилась молодая высокая брюнетка. Она принесла разрекламированный хозяином отеля сыр. У девушки был угрюмый вид. Лицом она очень походила на Уильяма Джонса.

«Явно его дочь», – глядя на нее, подумал мистер Саттерсвейт.

– Добрый вечер, Мэри, – поздоровался с ней мистер Кин. – Какая жуткая гроза.

Девушка в ответ молча кивнула.

– Ненавижу грозовые ночи, – чуть слышно произнесла она.

– Наверное, боитесь молнии? – спросил ее мистер Саттерсвейт.

– Боюсь молнии? Кто угодно, только не я! И вообще, я мало чего боюсь. Просто в такую ночь все говорят об одном и том же. Трещат как попугаи. Мой отец такой же. Как начинается гроза, он заводит одну и ту же песню: «Вот, перед тем как пропасть капитану Харвеллу, была точно такая же гроза». Ну и так далее. – Девушка посмотрела на мистера Кина и продолжила: – Его причитания вы уже слышали. Вот только какой от них прок? Зачем ворошить прошлое?

– Прошлое – это то, с чем уже успели смириться, – заметил мистер Кин.

– А разве с исчезновением капитана еще не смирились? А если он сам хотел исчезнуть? Такое с благородными господами иногда случается.

– Считаешь, что Харвелл исчез по собственному желанию?

– Почему бы и нет? Во всяком случае, это лучше, чем обвинять в убийстве такого доброго человека, как Стивен Грант. Зачем ему было убивать капитана, скажите вы мне? В тот день Стивен немного перебрал, ну и, не сдержавшись, наговорил ему лишнего. За это Харвелл его и уволил. Ну и что из этого? Он же нашел себе место. И не хуже прежнего. Так зачем же ему убивать капитана? Да еще так хладнокровно.

– Но полицейских его показания удовлетворили. Так что Стивена Гранта никто убийцей не считает.

– Полицейских! – возмущенно воскликнула Мэри. – Разве в них дело? Стоит Стивену зайти вечером в бар, как все только и делают, что таращат на него глаза. Никто не верит, что он преступник, но все равно предпочитают держаться от него подальше. Представляете, каково ему теперь? К нему относятся, как к прокаженному. Мой отец даже и слышать не хочет о нашей свадьбе. Знаете, что он мне сказал? «Девочка моя, ты могла бы отнести своих поросят и на более приличный рынок. Я ничего не имею против Стивена, но…» – Девушка замолкла. От возмущения она тяжело дышала. – Это жестоко! – прокричала она. – Жестоко! Стивен никогда и мухи не обидит! А теперь к нему приклеили ярлык убийцы. Он же от этого страдает. И чем больше он страдает, тем подозрительнее к нему относятся люди. Они считают, что если он мучается, то, значит, здесь что-то нечисто.

Мэри вновь замолкла. Ее взгляд остановился на мистере Кине.

– И ничего нельзя сделать? – спросил мистер Саттерсвейт. Он был крайне удручен, поскольку прекрасно понимал, что доказать невиновность жениха девушки невозможно.

Мэри резко повернулась к нему:

– Ровным счетом ничего. Если только они найдут капитана Харвелла. Или же он сам объявится.

Она всхлипнула и кинулась к двери. Мистер Саттерсвейт был полон искреннего сочувствия.

– Очень милая девушка. Да, случай печальный. Жаль, что мы ничем не можем ей помочь.

Его доброе сердце не давало ему покоя.

– Мы сделаем все, что в наших силах, – ответил мистер Кин. – Ведь ваша машина будет готова только через полчаса.

– Вы полагаете, что эти разговоры нас к чему-нибудь приведут?

– У вас, мистер Саттерсвейт, богатый жизненный опыт, – мрачно произнес мистер Кин. – Не каждый из нас может этим похвастаться.

– Жизнь проходит мимо меня, – с горечью посетовал мистер Саттерсвейт.

– Но зато у вас острый глаз. Вы замечаете то, чего другие не видят.

От этих слов на душе у Саттерсвейта сразу потеплело.

– Это верно. Из меня получился превосходный наблюдатель. – Мистер Саттерсвейт немного помолчал. – Я считаю так: чтобы понять, как и почему исчез капитан Харвелл, мы должны изучить сложившуюся ситуацию.

– Очень хорошо, – одобрил мистер Кин.

– А ситуация такова: мисс Ле-Куто, то есть миссис Харвелл, теперь вроде бы замужняя женщина и в то же время без мужа. Официально она несвободна и снова выйти замуж не может. Капитан Ричард Харвелл представляется нам в этой истории фигурой зловещей. Это – человек, неизвестно откуда взявшийся, да еще с загадочным прошлым.