Книга: Записки Серого Волка - Ахто Леви

И вот поэтому я в таком восторге, от книги и от автора - потому что это настоящая биография человека. Представляете, не выдумка, не сбор фактов о разных людях, как говорят - собирательный образ, а именно настоящий из плоти и крови, из мыслей и рассуждений человек. Удивительно.

Я забыла, как книга попала ко мне в списки на чтение, но я очень рада, что в список добавила и не испугалась новых обложек, из которых проглядывает быдло девяностых. Да, в книге не все люди благородные, не все ситуации благородные, я бы сказала, что девяносто процентов книги, если не больше, это сплошное падение и днище человеческое, это что-то некрасивое и неприемлемое для человека живущего самой простой, средней жизнью, того, на чьих плечах и держится весь мир на самом деле, потому что это он работает, для него строятся дома и улицы, для него снимается кино и работает продуктовый магазин за углом. Для нас-них описание жизни воров и убийц - это не то, что завораживает, подкупает и соблазняет. И тем удивительней, что эта книга захватывает, не десятью процентами человечности, что появляется, а тем, что на протяжении всей книги к этим десяти процентам стремится человек: падает, ошибается, тонет, сдается, но стремится и достигает их - и книга становится наполнена светом. Книга, где большая часть прожитой жизнь человека прошла в уродстве, своим конечным результатом освещает тебя изнутри. Неожиданно светлая книга получается.

Я прямо снимаю шляпу перед Ахто Леви (настоящее имя Леви Липпу), что он смог не сдаться, что пройдя через всех своих дружков, всю науку фашистскую, лагеря и тюрьмы, он оказался способен собраться из себя того, кто из вора, и, даже в какой-то степени, убийцы стал, видимо, помощником геолога, а потом рыбаком, то есть тем самым простым человеком, средним, для которого стоят дороги, школы, больницы. Там, в конце книги, есть маленькое примечание от автора для читателей и вот в самом конце он для них всех, для тех, кто писал ему, кто хотел совета и волшебную кнопку или таблетку пишет:

"Таких писем очень много. Да, люди ищут, потому что хотят жить, но они… не верят. Не верят себе, не верят другим. А начинать надо с себя. Вот об этом я больше всего хотел рассказать. Здесь воспользуюсь случаем, чтобы ответить всем тем, кто в своих письмах интересуется, что стало дальше с Серым Волком. Вышел я из неволи неподготовленным к свободе, было невероятно трудно утвердить себя в большой жизни, завоевать доверие и равноправие, но об этом я подробно расскажу в продолжении «Записок Серого Волка». Сейчас я работаю именно над этой книгой."

Эту книгу-то он писал не для себя, да и зачем ему, это ведь его дневники, они у него и так есть. Есть на эстонском, есть на русском. Он их переписал, хорошенько обдумал, они его и подняли. Он все это уже писал для таких как он, кто не дружил с тетрадкой, кто не записывал свою жизнь, не поворачивался и не смотрел на нее, кому нужно было слово, что бы посмотреть и подумать. И вторая книга - это ведь тоже для них, не панацея, а просто рассказ, что есть дороги, которые выведут вас к другой жизни, не к той, какой вы жить не хотите. И от этого, может быть сейчас, и глупо, но очень тепло на душе, потому что так уж это красиво, когда человеку важен человек. И он что-то делает не за страх, а за совесть, чтобы протянуть руку и помочь выбраться тому, кто выбраться хочет. Не дай ему рыбу, а научи удить - как то так получается)

В книге заявляется, что записи дневниковые, но тут надо понимать, что это не привычные нам дневники, тут нет красивенько расставленных дат, нет разбитых на дни кусочков истории или дум о произошедшем за день. Тут тетради, тут, скорее, когда добрался, тогда кратко про себя и что было самое важное записал. И рост человека заметен по тому, как постепенно записывается не происшествие, а отношение к нему, как появляется больше мыслей почему ты так поступаешь, что ты хочешь иметь в итоге. Наверное, самый яркий слом, именно, когда мысль стала главной появляется, это момент, когда герой начинает думать о любви, почему светлые и красивые, которых действительно хочется любить, ты любить не имеешь право. Читаешь это и вспоминаешь историю Станислава Родионова - Шестая женщина , так хотелось, чтобы как в повести у настоящего героя любовь, как двигатель произвела переворот, и он стал сразу лучше, ну пусть не сразу, но вот бы... но все произошло по реальности, герой только лег в том направлении, но не перевернулся и не так чтобы пополз. Хотя радостно, что этот момент в жизни у него был, потому что любовь, к которой он прикоснулся, словно показала, что даже ему, уже коснувшемуся дна есть возможность вынырнуть наружу. Светлое, оно для всех, ты только должен не бояться брать его, поработать и брать, чтобы оно светлым-то осталось.

Эту книгу можно разбирать по каждому кусочку жизни героя, по каждой тетрадке, каждой встрече. Вот здесь он себе зарубку сделал, вот тут он показал, что для него главное, книжки он все же правильные читал, просто неправильно в них в детстве акценты расставлял, но они в нем оседали, они в нем часть фундамента заложили. Любовь, дела, люди, воспоминания, симпатии, так много всего, что хотелось бы взять и покрутить на все лады. Но это очень много информации и не для рецензии это, а для большого обсуждения. А как для книги могу сказать только то, что написано все очень деликатно, можно представить всю мерзость, что была вокруг человека, да и сам он был, не благородный принц, но акценты расставлены не на смаковании подобного, а на других более важных вещах и получается некая деликатность. Ну вот как рассказ о рождественском вечере, как он пытался крутиться и вертеться перед девочкой, что ему понравилась, как расколошматил кучу блюд из-за этого, испугался, сбежал, а с этой девочкой, которую звали Марви, встречаться все же начал, а потом произошло такое:

Прошло немного времени, была попойка, и я, совершенна не любящий спиртного, ухитрился, однако, напиться. И здесь мой друг состряпал дельце: он потащил меня на известную в порту улицу Счастья, в заведение, куда был вхож сам, где и меня приняли. Я стал частым гостем в этом доме. Ко мне все относятся с исключительной заботой, особенно Магда, самая из них старшая, ее все зовут «Ди муттер дес Буби» (мать Буби – меня в этом доме тоже зовут Буби)… С Марви больше не встречаюсь, мне стало с нею как-то неловко, а то, что было с Магдой, кажется чудовищно невозможным с нею.

Ведь очень понятно что произошло и что там такое "чудовищное", и то как разнятся чувства к разным женщинам тоже видно. И акцент как раз на трепетности отношения к Марви, а не к тому, какое дельце состряпал дружок. И так по всему тексту. Даже с убийствами и смертями, так же деликатно все написано, понятно, что произошло, как, но акцент на другом. Поэтому и книга не кажется отвратительной, потому что автору совсем не хотелось смаковать грязь, ему про ум поговорить всегда хотелось.

Эту книгу хочется советовать читать, потому что во главе нее человек, который смог, и из-за этого забываешь, что есть в ней куски не для беременных и слабонервных. И все же попробуйте ее прочитать, так ведь красиво видеть, как человек над собой поднимается, Человеком становится и другим путь показать пытается.

Как ни странно, но возвращение ГГ в Эстонию в 1948 году не сопровождалось никакими особыми мерами. Проверили и отпустили (Вообще, такое ощущение, что на окраинах СССР в те годы царили совсем другие нравы, нежели в центре) И понесло… Примкнул к лесным братьям, разочаровался, убежал. Попытался жить честно - не вышло. Осталось воровать. Он воровал, его ловили, сажали, он убегал, снова ловили... По нехитрой формуле – «Ты вор! Жентельмен удачи! Украл, выпил – в тюрьму! Украл, выпил – в тюрьму!» Во время одного из побегов он встретил свою любовь, она плакала, уговаривала его бросить это дело, он сокрушенно кивал, а ночью опять лез в чужую квартиру, чтобы купить ей подарок. Любовь закончилась трагически и опять его понесло по просторам страны. Одолевала мысль бросить все и сдаться, но сидеть очень не хотелось. Хотя милиция как нарочно все время вертелась под ногами, но он обводил их вокруг пальца как детей.

В конце концов его окончательно поймали и направили отбывать все накопившиеся сроки. Описание лагерной и тюремной жизни, надо сказать, вполне нейтральное и отстраненное. Никакой блатной романтики, никаких особенных ужасов. Да, били, да, голодал, да было всякое. Злости в ГГ не чувствовалось и наказание он принял стоически

Четырнадцать с лишним лет – суммарный срок. И на свободу вышел в тридцать два. Результатом всего явились эти самые записки, которые он вел начиная с двенадцати лет. Куда бы его не заносила судьба, записки всегда были с ним. Непрофессиональные но по-человечески интересные.

Это не к "воровскому" чтиву, а к памяти событий 60-70-летней давности. И их последствиям.