Текст книги "По Мыслящим Королевствам"

III

Когда чувства вернулись к Эхомбе, было еще светло. Мучаясь нешуточной головной болью, он сидел на жестком голом полу пустынного склада. От карманной раскрывающейся таверны и жизнерадостных ее посетителей не осталось и следа. Нигде не было видно и владельца замечательного ларчика.

Слегка пошатываясь, пастух поднялся и наконец обрел равновесие. Его пожитки лежали поблизости, не тронутые вторгшимися людьми, настоящими или мнимыми. Без сомнения, такие, как Харамос бин Гру, считали столь жалкое имущество недостойным внимания, овчинка не стоила выделки. А возможно, алчного торговца отвлекли более интересные дела.

Алита исчез. Большого кота не было ни на полу, где он лежал, ни среди немногочисленных ящиков, ни в углах. Эхомба молча стоял, освещенный солнечным лучом, и изо всех сил старался сложить обрывки воспоминаний, похожие на рваные лохмотья.

Вроде бы люди, появившиеся на складе перед тем, как он потерял сознание, что-то несли с собой. Что?.. Сильно зажмурив глаза, пастух пытался вспомнить. Змеи? Нет – веревки. Веревки и цепи. Эхомба никогда не видывал котов, подобных Алите, до того, как спас его от неистового смерча. Его четвероногий спутник, помесь льва и гепарда, был уникален. А Харамос бин Гру, как он сам говорил, торговал редкостными вещами…

Поняв, где должен находиться кот, пастух отправился на поиски своего второго товарища.

И нашел его в дальнем углу, в самом разгаре тщетных попыток физически совокупиться с пивным бочонком. Лишь наполовину проснувшийся и полупьяный, с придурковатой улыбкой на лице, Симна бормотал:

– Ах, Мелинда, милая Мелинда. Какая ты сочная, Мелинда…

Эхомба с силой пихнул бочку. Емкость откатилась, а ее человеческий партнер шлепнулся на пол. Лежа на спине, Симна ибн Синд заморгал и попытался встать. Рукой он шарил в поисках меча, висевшего на боку, но пальцы все время промахивались, хватая воздух.

– Что такое? Кто посмел?.. Ох, ради Гвасика, моя голова!

– Поднимайся. – Эхомба, нагнувшись, протянул руку.

С хмурым и сконфуженным видом северянин принял помощь.

– Полегче! Не дергай так сильно!

Эхомба, взяв товарища обеими руками под мышки, помог ему встать прямо. Коренастый воин высвободился не сразу.

– Все в порядке, Этиоль. Я в норме. – Он то и дело протирал глаза, словно пытаясь избавиться от застилавшей их пелены. – Клянусь Гхофотом, нас опоили каким-то снадобьем!

– И очень даже успешно. – Пастух смотрел на дверь. Она висела на одной петле, готовая упасть от малейшего прикосновения. Одурманили Алиту или нет, но без боя, видимо, взять зверя не удалось. – Они похитили нашего друга.

– Кого? Кота? Кто его похитил? – Симна слегка пошатнулся.

– Наш приятель Харамос бин Гру. Со своими помощниками, которые выжидали подходящего момента. Однако он нам не лгал. Он не давал слова не красть нашего спутника. – Эхомба задумчиво осмотрел дверь. – Черного кота можно продать за большие деньги коллекционерам редких животных. Странники, приходившие в деревню, рассказывали, что в больших богатых городах такие любители встречаются довольно часто. Полагаю, их немало в столь крупном и роскошном городе, как Либондай.

– Что ж, идем! – Норовя вытащить меч, Симна качнулся в направлении двери. – Догоним их!

Эхомба положил ладонь на плечо товарищу.

– С какой стати? – мягко возразил он.

Симна с удивлением уставился на своего флегматичного и непритязательного друга. Как и всегда, в его тоне и выражении лица не было ни малейшего намека на неискренность.

– Что ты имеешь в виду: «с какой стати»? Кот – наш друг, наш союзник. Он не раз спасал нам жизнь.

Пастух едва заметно кивнул:

– По собственному выбору. Таково бремя, которое он решил взять на себя. Но если бы нам троим пришлось голодать, он бы сперва съел тебя, а потом и меня.

– В подобном положении я бы его тоже съел, хотя кошки мне не очень нравятся – слишком жилистые. Но сейчас другая ситуация.

– Он мне нравится. Однако не до такой степени, чтобы рисковать своей жизнью и благополучным исходом путешествия, врываясь в разбойничий вертеп и пытаясь его спасти. Может, ты, Симна, не понимаешь этого, но он бы понял.

– Понял бы, как же! Задал бы ты этот вопрос, глядя прямо ему в мохнатую морду?.. Оставайся, если считаешь нужным, а я иду за ним. – Северянин повернулся и спотыкающимся, но тем не менее величественным шагом направился к двери.

– А как же данное мне тобою обещание?

Симна бросил через плечо:

– Оно будет выполнено – после того, как я спасу Алиту.

– У тебя ничего не выйдет.

– Где это написано? Кто ты такой, чтобы истолковывать еще не перевернутые страницы Судьбы? Думаешь, никто не способен на геройство, кроме как в твоей компании?

– Да ты погляди на себя! Едва ноги передвигаешь! – Не прозвучал ли в голосе пастуха намек на замешательство?

Симна нетвердой походкой продолжал пробираться к выходу.

– Даже в стельку пьяный я управляюсь с мечом лучше, чем трое трезвых как стеклышко воинов. – Он остановился перед качающейся дверью и нахмурился. – Здесь вроде бы была ручка.

– Не имеет значения. – Эхомба, вздохнув, подошел к товарищу. – Толкни, и она скорее всего сорвется с последней петли.

– Ага. – Симна последовал совету и был вознагражден грохотом, с которым поверженное препятствие рухнуло на пол. – Пожалуй, кое-какие страницы Судьбы ты способен расшифровать.

– Судьба тут ни при чем. – Пастух шагнул мимо него. – Просто сейчас я вижу нормально, а ты нет. Пошли.

– Точно. – Симна ибн Синд выпрямился во весь рост. – Э-э-э… Куда мы идем?

– Попытаемся освободить кота, если его действительно захватил корыстный бин Гру. Я бы не прочь бросить Алиту, не прочь оставить и тебя, да вот только, если вас убьют, это навеки станет моей виной. А у меня на душе и без того слишком много тяжестей, чтобы еще обременять ее вашей глупой смертью.

– Ох, Этиоль Эхомба, тебе меня не провести. – Лицо Северянина расплылось в широкой усмешке. – Ты попросту искал предлог, разумного объяснения, чтобы отправиться за котом.

Пастух не ответил. Он уже прошел в дверь и направлялся к порту.

Несмотря на похвальбу Харамоса бин Гру относительно своих коммерческих успехов, а возможно – и благодаря им, друзьям не удалось отыскать никого, кто слышал бы об этом негоцианте. В ответ на бесконечные расспросы маклеры, матросы и слуги, купцы и лоточники лишь ошеломленно таращились, недоуменно качали головами или безразлично ухмылялись, иногда презрительно поглядывая на вопрошавших. Простое одеяние Эхомбы и неопределенный статус Симны низводили путников ниже уровня, заслуживающего внимания добропорядочных горожан. Те, кто отвечал на вежливые вопросы, ничего не знали вследствие своего общественного положения, а те, кто мог быть осведомлен, зачастую не считали нужным отозваться.

– Так мы ничего не добьемся. – Симна по-прежнему был полон решимости, однако от уныния его голос осип, словно от простуды.

– Может быть, мы неправильно взялись за дело. – Эхомба немигающим взглядом смотрел в сторону моря и южного горизонта. В поле его зрения попал корабль, и пастух моргнул. – Вместо того чтобы расспрашивать прохожих, нам следовало бы найти того, кто способен видеть с помощью иных средств.

– Ясновидящий? – Симна неуверенно глянул на друга. – А сам-то ты разве не ясновидящий, долговязый братец? Разве ты не умеешь предвидеть?

– Неужели, если бы умел, толковал бы сейчас об этом? Когда же ты поймешь, Симна, что я самый обыкновенный человек?

– Когда в твоем присутствии перестанут происходить разные чудеса. Впрочем, готов согласиться, что ты не провидец. – Северянин повернулся, чтобы влиться в суматошный водоворот людей и других существ, заполнявших порт. – Если этот скучный народец не может ответить нам, где найти бин Гру, то пусть бы хоть сказали, где найти того, кто сумеет ответить.

Им указали на крохотную витринку в каменном здании, рядом с которой находилась узкая закрытая дверь, похожая на вертикально поставленную дощечку. Вывеска над дверью не содержала никакого имени, а лишь была испещрена множеством незнакомых Эхомбе букв. Более светский Симна распознал обрывки двух разных языков и, соединив кое-какие слова, умудрился извлечь из них некоторый смысл, словно воссоздавая сок из концентрата.

– Молешон Всеведущий, – перевел он своему спутнику, – Постигающий Миры и Подающий Мудрые Советы. – Симна хмыкнул. – Давай поглядим, что он может нам предложить.

– А чем мы отблагодарим его за услуги? – забеспокоился Эхомба.

Северянин вздохнул:

– После того как мы расплатились за переправу через Абокуа, у меня еще осталось немного золота членгуу. Во всяком случае, более чем достаточно, чтобы удовлетворить какого-то низкопробного портового мудреца.

Дверь была не заперта, и когда они вошли, звякнул маленький колокольчик. Непритязательная гостиная была завалена пыльными инкунабулами[3]3
  Инкунабулы – книги, относящиеся к начальной поре книгопечатания (до 1501 г.), внешне похожие на рукописные.


[Закрыть], на столе громоздились старые книги сомнительного происхождения и подпорченные продукты на несвежей скатерти. Все это не вселяло особых надежд.

Человек, вылезший им навстречу из задней комнаты, походил на барсука, пытающегося выбраться из слишком тесной норы. Внешний вид Молешона Всеведущего говорил о куда большем достатке, нежели его жилище. У этого низкорослого и худого индивида было узкое лицо, блестящие, как у хорька, глазки, козлиная бородка, словно пересаженная с лица гораздо более крупного человека, ниспадающие на плечи седые волосы, а руки двигались быстрее, чем у профессионального картежника.

– Добро пожаловать, добро пожаловать, Источники Тысячи Щедрот! Чем могу служить? – Он не столько сел, сколько плюхнулся в кресло, стоящее у стола. Эхомба подумал было, что древесина не выдержит натиска, однако сиденье и спинка устояли: – Желаете найти неверную возлюбленную? – Провидец недовольно ухмыльнулся Симне. – Ищете хорошо оплачиваемого должность в Либондае? Хотите знать, где лучший постоялый двор или как отыскать самых сочных девочек? Вас интересует человеческая натура, а может, заразились какой-то пустяковой, но стыдной болезнью, которую надо вылечить?

– Мы кое-что потеряли. – Эхомба не сел. Когда предоставлялся выбор, пастух зачастую предпочитал стоять. Впрочем, в комнате все равно было еще только одно кресло, которое уже захватил Симна.

– Рассказывайте, рассказывайте. – Говоря, Молешон быстро постукивал кончиками пальцев один о другой.

– Хочу лишь на секунду отвлечь вас, – вставил любопытный Симна, – но какова человеческая натура?

– Запутанная, друг мой. – Ясновидящий протянул открытую ладонь. – За пол золотого ксаруса готов разъяснить.

– Ближе к делу. – Эхомба хмуро посмотрел на своего спутника.

Тот беспомощно пожал плечами:

– Мне всегда хотелось это знать…

– Хоть я и не оракул, Симна, но мог бы сам ответить тебе на этот вопрос. – Снова повернувшись к хозяину, пастух объяснил причину их появления и просьбу.

– Понимаю, понимаю. – Теперь, когда Молешон получил пищу для размышлений, его пальцы застучали гораздо быстрее. – Очень большой и похож на кота, правильно?

Эхомба кивнул:

– И способен говорить на обычном человеческом языке.

– Замечательное животное, вне всякого сомнения, вне всякого сомнения. Выходит, у вас его похитил Харамос бин Гру?

– Хитрый ублюдок, – поделился с ясновидцем Симна. – Но все это случилось только вчера, так что он не мог далеко уйти. Не с сопротивляющимся Алитой.

– Полагаю, и тот, и другой еще в городе. – Эхомба выказывал некоторое безразличие к происходящему, однако Симба достаточно хорошо знал своего друга. – Чтобы найти покупателя на такого кота, потребуется время. К тому же столь умный торговец, как бин Гру, не примет первое попавшееся предложение, а будет ждать наилучшей цены.

– Господа, господа, вам повезло. – Тщедушный предсказатель улыбался лучезарной улыбкой. – Вы обратились к тому, кому следует. Мне не только известно имя Харамоса бин Гру; за незначительное вознаграждение я сделаю так, что кота вам вернут! Ваши жизни не подвергнутся ни малейшей опасности. В этом городе множество людей, которых можно склонить на подобное предприятие за жалкие гроши. Если вы подождете здесь, заняв себя моими книгами и безделушками, то я все устрою. – Он встал с кресла. – Похищенный друг будет с вами сегодня же вечером!

– Гуиустос свидетель, – провозгласил Симна, – я аплодирую вашей предприимчивости, господин Всезнающий! – Его лицо слегка помрачнело, голос упал. – А сколько именно это «предприятие» будет нам стоить?

Всеведущий назвал цифру, которая поразила северянина, поскольку равнялась почти всем их запасам. Однако если ясновидящий сможет выполнить свое обещание, они будут избавлены как от опасности, так и от хлопот.

Молешон скрепил договор, согласившись принять половину платежа немедленно, с тем чтобы он смог нанять нужных людей, а оставшуюся часть – после благополучного возвращения Алиты.

На том и порешили: путники останутся в тесной, но уютной лавчонке до тех пор, пока хозяин не возвратит им четвероногого друга.

– А вы не боитесь этого бин Гру? – задал вопрос Эхомба, когда Молешон уже собирался выходить.

– Мне известна его репутация. Благодаря… определенным товарам, с которыми он имеет дело, о бин Гру говорят не только как о купце. – Прорицатель дважды подмигнул. – Но я – Всеведущий и, будучи таковым, знаю, как обращаться с подобными типами. Не опасайся за меня, Подписавший Официальную Сделку. Я способен о себе позаботиться. – Он открыл дверь и возбужденно забарабанил пальцами о косяк. – Я вернусь еще до того, как перевалит за полночь, – с вашим товарищем и за причитающимися мне деньгами.

За ним громко хлопнула дверь. Молешон Всеведущий все делал громко.

Оставшись предоставленными самим себе, два путешественника при мягком свете доверху наполненных масляных ламп принялись разглядывать коллекции хозяина. К некоторому удивлению Симны, Эхомба продемонстрировал умение читать, хотя его знания и ограничивались лишь самым распространенным языком. Симна же мог похвастаться знанием многих языков, однако его словарный запас ограничивался выражениями, которые не употреблялись в ученых томах.

В таких занятиях товарищи провели довольно долгое время – солнце на небосводе уступило место луне, а гомон порта, никогда, впрочем, не затихающий совсем, стал значительно тише по сравнению с оживленным днем.

– Интересно, минула ли уже полночь? – Эхомба поднял глаза от богато иллюстрированной книги. – Похоже на то.

– Вон на полке стоят часы, – показал Симна. – Неужели ты не видишь, что уже больше полуночи?

– Часы? – Закрыв книгу, Эхомба встал, чтобы взглянуть на незнакомое приспособление. – Так вот, значит, какие они. Интересно.

Симна изумленно посмотрел на него:

– Ты хочешь сказать, что никогда раньше не видел часов?

– Нет, никогда. – Стоя у полки, Эхомба с восторгом рассматривал мягко тикающий механизм. – А что такое часы?

– Прибор для определения времени. – Северянин с недоверием изучал друга. – Какой ты, однако же, странный волшебник, если не знаешь, как работают часы. А откуда ты узнаёшь время?

– По солнцу и звездам. – Пастух склонился над полкой, едва не касаясь носом деревянных резных стрелок, показывающих час и минуту. – Какая чудесная вещь!

– Точно. – Расстроенный Симна вдруг поймал себя на мысли, что, может быть, Этиоль Эхомба и вправду является почти тем, за кого себя выдает, – скромным пастухом.

За дверью послышался какой-то шум, и оба друга выжидательно повернулись.

– Молешон! – выпалил Симна. – Как раз вовремя. Мы уже начали беспокоиться…

Дверь с грохотом распахнулась от удара хорогов. Это были здоровенные мускулистые парни с бородавчатыми недобрыми лицами. В крупных городах и королевствах северного побережья Абокуа на хорогов был большой спрос – их нанимали телохранителями. Кроме того, они могли – и это было сразу же совершенно очевидно – использоваться в менее благовидных целях. Облаченные в легкие кольчуги и тяжелые прочные наплечья и панцири, хороги держали в руках не особенно изысканное оружие: увесистые боевые топоры и массивные булавы – кому чем больше нравилось калечить.

Симна выхватил меч и мгновенно вскочил на стол.

– Неудивительно, что Молешон Мошенник не боялся бин Гpy. Он продал нас! – Неистово размахивая мечом и пользуясь своей более выгодной позицией, чтобы замедлить первый натиск противников, временно заставив их обороняться, он орал: – Делай же что-нибудь, брат! Уничтожь их прямо на месте!

Застигнутый врасплох внезапным нападением, Эхомба потяулся за спину, чтобы достать меч из небесного металла. Но вместо него пальцы обхватили длинное копье. Кровожадные хороги, похрюкивая, уже толпой ломились в открытую дверь, и, не имея времени исправить ошибку, Эхомба вынужден был отбиваться тем оружием, которое попалось под руку.

Он знал, что тесная комнатка слишком мала, чтобы вместить дух наконечника копья, однако времени на размышления не оставалось. Свирепо ворчащие хороги наседали.

То, что вырвалось из зуба, привязанного к концу копья, не просто разрослось, а заполнило всю комнату целиком.

– Быстрее уходим через заднюю дверь! – только и мог крикнуть Эхомба в надежде, что северянин отреагирует достаточно проворно.

Дух тираннозавра раздувался, занимая все пространство комнаты. Огромный хлещущий из стороны в сторону хвост едва не задел пастуха, когда Этиоль, схватив свою котомку, нырнул в черный ход.

Те хороги, которые сразу же не были раздавлены весом ожившего плотоядного ящера, передушили друг друга, пытаясь выскользнуть сквозь узкий проем. Другие погибли, растерзанные неистовствующим демоном; не находя места, чтобы двигаться и дышать, тот проломил витрину лавки и наружную стену здания. Его жуткое мычание и рев разносились по всему порту, отчего мирные прохожие, спасая свою жизнь, прыгали в воду гавани. Оставшиеся в живых хороги разбегались во все стороны, бросая громоздкое оружие. Дух тираннозавра преследовал их, без разбору кусая как несостоявшихся убийц, так и невинных горожан.

Симна едва вывернулся из-под лапы ящера, которая оставила бы от него только мокрое место. Лишь привычка к неожиданным выходкам своего друга помогла ему своевременно выскочить. Спотыкаясь, путники выбежали в узкий переулок позади лавки и быстро направились в сторону набережной.

– Погоди минуту! – закричал Симна, еле переводя дыхание. – Зачем мы идем туда? Ведь там чудовище, которого ты выпустил!

– Знаю. – Голос Эхомбы звучал, как всегда, ровно, однако северянину показалось, будто он различил какой-то намек на сдерживаемое чувство. – Но я надеюсь, что там окажется и чудовище поменьше.

Как и следовало ожидать, Молешон притаился в маленькой шлюпке, привязанной к главному причалу, где под сложенным парусом прятался и от свирепого доисторического призрака, и от разъяренных выживших хорогов. Когда из-под отдернутой парусины показалось его испуганное лицо, Всеведущий выглядел отнюдь не всемогущим.

Симна приставил острие меча к горлу провидца и надавливал на него до тех пор, пока тот не откинулся на край суденышка. Их прежний хозяин с выпученными глазами висел в нескольких дюймах над темной водой. Вцепившись обеими руками в борт, чтобы не вывалиться в глубины гавани, он выбивал пальцами по гладкому дереву паническое остинато[4]4
  Остинато – многократное настойчивое повторение какой-либо музыкальной темы.


[Закрыть].

Сжав зубы, Симна ибн Синд чуть посильнее надавил на меч.

– Даю тебе выбор – это больше того, что ты дал нам. Скажи, где найти Харамоса бин Гру, и я полосну тебя по лицу, а не по горлу!

– Я не… – начал было неудавшийся пророк, но Эхомба, угрожающе выросший за спиной возбужденного северянина, взглядом пресек неразумный протест.

– Ты нас ему выдал. Мне следовало по крайней мере заподозрить подобную возможность, однако я привык иметь дело с людьми моей страны, где душа и мужество не продаются за золото. Будучи Всеведущим, ты знал, где он находится и сколько заплатит, чтобы избавиться от нас. Будучи Всеведущим, ты знаешь, что я не лгу, когда говорю: если ты не откроешь нам его местонахождение со следующим вздохом, то это будет твой последний вздох.

Под мечом Симны из тонкого морщинистого горла заструилась кровь.

– Да-да, я скажу, я все вам скажу! – Маленький человечек так нервно и сильно стучал кончиками пальцев по планширу шлюпки, что они начали кровоточить. – Он… у него контора на улице Зинтойс. Дом позади нее. Вы собираетесь убить меня?

Симна по-волчьи ухмыльнулся.

– Что, Всеведущий не знает ответа на этот вопрос? Может, тебе следует сменить титул на Едва Догадывающегося?

Наклонившись вперед, Этиоль положил руку на плечо друга.

– Оставь его, Симна. Если мы хотим спасти Алиту, то нужно торопиться.

Тяжело дыша, северянин заколебался.

– Осталось еще не улаженное дельце о деньгах, которые мы заплатили в надежде на добросовестные сведения, а не на предательство.

Трясущийся Молешон пошарил в потайном кармане и, выпрямившись, протянул пригоршню монет. Пересчитав их под нетерпеливым взглядом Эхомбы, Симна на прощание сказал предателю несколько отборных слов:

– Если ты нам солгал или дал неправильный адрес, мы тебя отыщем. Мой друг – великий волшебник. Настоящий волшебник, а не дешевый фальшивый ларечник!

Молешон ухитрился собрать остатки душевных сил и протестующе пропищал: «Я не дешевый!» – прежде чем северянин влепил ему увесистый удар по лбу рукоятью меча. Всеведущий превратился в Совершенно Бессознательного и рухнул на дно шлюпки. Прикрыв тело парусиной, Симна поспешил вслед за Эхомбой на набережную. Коротким взмахом клинка он обрубил канат, крепивший лодку к причалу, и, удовлетворенно кивая, посмотрел, как суденышко медленно начало уносить в море.

– Когда он очнется под тяжелой парусиной, то, надеюсь, решит, что уже умер. Мерзавца следует по крайней мере хорошенько напугать.

Шум разрушений и крики вдали уже стали стихать – дух зуба мог попирать землю лишь в течение ограниченного времени. Впрочем, там, где протопало разъяренное чудовище, вспыхнуло несколько небольших пожаров. Они отвлекли внимание горожан, а немногие оставшиеся в живых хороги были не в том состоянии, чтобы отвечать на расспросы. Довольные тем, что за ними нет погони, путешественники поспешили прочь с места происшествия.

Улица Зинтойс находилась в отдалении от набережной, ближе к центральной части города. Аккуратно вымощенная булыжником, она вилась по невысокому холму, давая возможность счастливцам, обитающим на вершине, наслаждаться приятным видом гавани и раскинувшегося вокруг города. Фасады контор здесь были массивными и внушительными, свидетельствуя о значительно большем коммерческом успехе, нежели тот, которого достигли купцы, располагавшиеся ниже, на набережной.

Дом Харамоса бин Гру возвышался позади выходящих на улицу контор. Высокая каменная стена огораживала и защищала жилище. Поверху она была усеяна крупными осколками битого стекла, закрепленными в цементном растворе, столь же красивыми, сколь и опасными. За стеной, как и на темной улице, все было спокойно.

– Не вижу никаких признаков жизни, – слегка нахмурился Эхомба. – Неужели богачи в этой далекой стране не оставляют кого-нибудь сторожить свои дома и имущество?

Пригибаясь к земле, Симна бежал вдоль стены к парадной двери.

– Если человек очень влиятелен или очень жесток, то его репутация вполне способна служить надежной охраной. Это и дешевле, и не менее действенно.

Выпрямившись в полный рост, Эхомба попробовал заглянуть через забор.

– Мне кажется, что столь дорогой и непокладистый товар, как наш кот, купец должен держать где-то в задней части дома, подальше от глаз и ушей случайных посетителей.

Симна кивнул:

– Мне не хотелось бы входить через парадную дверь, но, возможно, это самый простой путь. Если сюда боятся наведываться заурядные воры, то вход может преграждать простой замок.

Пастух сверху вниз посмотрел на товарища:

– А что, бывают такие вещи, как простые замки?

Симна хитро ухмыльнулся:

– Для того, кто имел дело со многими, – да.

В подтверждение своих слов северянин, пока Эхомба наблюдал за улицей, поковырялся в замочной скважине. В этот поздний час в дорогом районе на улице никого не было, кроме нескольких бродячих кошек. Две из них задержались возле Эхомбы, чтобы насладиться его искренним вниманием, пританцовывая под ласковой ладонью, когда он гладил кошек по спине и выравнивал им хвосты, словно это были свечные фитили.

– Может, перестанешь заниматься чепухой? – сердито прошептал Симна, покончив с замком.

– Почему? – невинно осведомился Эхомба. – Я не могу помочь тебе в твоем деле, но могу помочь этим кошкам.

– Ну, ты даром растрачиваешь силы. Они ведь никогда не смогут помочь тебе.

Встав, пастух подошел к двери.

– Не скажи, друг мой. Разве знаешь наперед, кто тебе окажет услугу? Благоразумнее относиться с уважением ко всем творениям Природы.

– Я напомню тебе эти слова, когда на нас налетят полчища комаров. – Симна осторожно нажал на дверь, и она, слегка скрипнув, подалась внутрь. – Ну, вот мы и вошли.

Эхомба шагнул вслед за ним внутрь:

– Тебе часто приходится вламываться в чужие жилища?

– Нет. Обычно меня оттуда вышвыривают. – Симна, косясь по сторонам, осторожно продвигался вперед. – Черт! – Он резко отпрянул, потом успокоился. Что-то маленькое и быстрое шмыгнуло в тень. – Крыса…

Света едва хватало, чтобы не затеряться среди высоких полок и деревянных шкафов. Задняя дверь вела в небольшой склад, доверху заваленный экзотическими товарами. Здесь восхитительно пахло пряностями и благовониями, лежали рулоны шелков и тончайших тканей, привезенных из самых отдаленных уголков света, стояли кувшины с душистыми жидкостями и деревянные ящики, окованные бронзой и медью. Было очевидно, что Харамос бин Гру не из тех, кто торгует рыбой в корзинах или овощами с тележек. Если его вкусы соответствовали его клиентуре, то у бин Гру скорее всего имелись весьма влиятельные друзья.

Тем больше причин, понимал Эхомба, побыстрее закончить дело и убраться отсюда.

Огромного кота нашли в самой дальней части внутреннего склада – он лежал на боку в клетке из толстых стальных прутьев. В полумраке Симна на цыпочках подкрался к спящему и стал тревожно ему нашептывать:

– Алита! Это Этиоль и Симна, мы пришли тебя спасти. Вставай, котик! Сейчас не время дремать.

Тихо, как тень, подошел Эхомба:

– Он не спит. Его одурманили. Я бы именно так и поступил, если бы мне надо было угомонить такого зверя.

Северянин осмотрел клетку и с одной стороны обнаружил низкую дверцу. Ее запирал висячий замок – такой большой, каких Симна еще никогда не видел: настоящее железное чудовище величиной с дыню. Впрочем, не размеры запора обеспокоили Симну, а тот факт, что он открывался тремя ключами.

– Сумеешь справиться? – Эхомба никогда подобных вещиц не видывал – наумкибы не нуждались в замках.

– Даже не знаю. – Симна приник лицом прямо к тяжелому устройству, пытаясь заглянуть внутрь. – Сложные замки обычно срабатывают последовательно. Если я первым открою не тот замок, то остальные могут заблокироваться, и тогда клетку не отомкнуть.

– Придется попробовать. Как тебе кажется, какой из них должен быть первым?

Орудуя тем же маленьким ножичком, каким он открыл парадную дверь, северянин потел над тремя замочными скважинами, пытаясь определить, с которой следует начинать.

– Доверься интуиции, – посоветовал ему Эхомба.

– Я бы так и поступил, кабы имел дело с тремя женщинами, а не с тремя замками. Металл не дает подсказок. – Глубоко вздохнув, Симна приготовился осторожно вставить кончик маленького лезвия в средний замок. – Можно начать с этого, как, собственно, и с любого другого.

– Отличный выбор! Твой друг совершенно прав: у тебя превосходная интуиция.

Обернувшись, товарищи увидели, что перед ними стоит сам Харамос бин Гру. Торговец вошел через открывшуюся дверь, на существование которой ничто не указывало; в стене был потайной ход – уловка, весьма распространенная среди подозрительных купцов. Бин Гру был в изысканной ночной рубахе – похоже, ночные визитеры застали его врасплох. В одной руке он держал небольшую лампу, а в другой – какой-то маленький предмет. На правом плече негоцианта, вереща, словно ручной попугай, сидела та самая взъерошенная голохвостая крыса, на которую Симна чуть было не наступил в прихожей.

Симна как ни в чем не бывало опять начал ковыряться в замке, а Эхомба шагнул вперед и встал между ним и торговцем. Не обращая внимания на напряженное противостояние, черный кот продолжал спать.

– Мы пришли за нашим другом, – спокойно объяснил пастух.

– Да что ты говоришь? – Бин Гру не улыбнулся. – Среди ночи, вломившись в чужой дом?

– Вор не имеет права ссылаться на закон.

Теперь торговец улыбался, слегка раздвинув губы.

– Я-то думал, ты специалист по коровьему навозу, а теперь вижу, что в глубине души ты философ.

– Кто я такой – значения не имеет. Открой клетку и выпусти нашего товарища.

– Этот изумительный кот – моя собственность. У меня уже есть три потенциальных покупателя, соперничающих за право приобрести его. Очень занятно любоваться тем, как они в возбуждении бешено взвинчивают цену. Вы, естественно, должны понимать, что я не могу сейчас вернуть его вам. – Бин Гру взмахнул лампой, заставив единственный источник света в комнате плясать по своей прихоти. – А почему так много шума из-за судьбы какого-то животного? Ну, допустим, он говорит на человеческом языке. Но хороший конь стоит гораздо больше, а я еще не видел такого, который мог бы промолвить хоть слово.

– Не торопись, судить о цене, пока не побеседовал с конем, – спокойно ответил пастух. – А судьба кота волновала меня не так сильно, как тебе кажется. Собственно – и это может подтвердить мой спутник, – я предоставил бы его самому себе, если бы не одна вещь.

Бин Гру напряженно слушал.

– Какая вещь?

В скрытых густой тенью темных глазах Эхомбы полыхнул свет.

– Ты пытался убить нас.

Бин Гру категорически отмахнулся от обвинения:

– Это была затея Молешона.

– Всеведущий никогда не решился бы на такой шаг без твоих указаний, или по меньшей мере без твоего одобрения.

– Я все полностью отрицаю, но, если ты мне не веришь, готов принести извинения. – Он широко улыбнулся. – Брось, пастух! Зачем позволять твари, которая дурно пахнет и гадит где попало, становиться между нами? Знаешь, давай подумаем о компенсации. Я отстегну тебе справедливую долю. Почему бы нет? Хватит на всех. Соглашайся на мое предложение, и обещаю: вы оба покинете Либондай в новых одеждах, на добрых конях и с полными карманами денег. Что скажешь?

– Скажу, что моя одежда меня вполне устраивает, и что я не протяну руки тому, кто замышлял меня убить.

Пальцы Симны, старавшегося работать как можно быстрее, порхали над железом. Однако огромный запор выказывал не меньше упрямства, чем дочка-подросток, которой не разрешили пойти на ежегодную ярмарку Кресолы Порождающей.

На плече торговца сторожевая крыса присела на лапках, вцепившись крохотными коготками в ткань ночной рубашки бин Гру. Улыбка исчезла с лица негоцианта.