Текст книги "Порочная месть"

6

Едва я переступаю порог нашей с Кристин квартиры, необходимость держать эмоции под контролем исчезает, и я тихо оседаю по стенке прихожей. Я словно нахожусь в дурном сне, от которого никак не могу очнуться: вонзаю ногти в ладони и дергаю волосы, но морок не отступает, оставляя меня наедине с угрозой Кейна и моим отчаянием.

Сделав несколько глубоких вдохов, приказываю взять себя в руки и лезу во внутренний карман сумки за телефоном. Мне нужно позвонить Артуру и потребовать объяснений. В душе теплится надежда, что Кейн просто меня разыграл, и брат, помучив меня пару минут, признается, что это была всего лишь их шутка. Горько усмехнувшись, я отпинываю от себя эту иллюзию вместе со звуком сбрасываемой туфли. Мужчина, которого я сегодня встретила, точно не из тех, кто снизойдет до чего-то настолько человеческого, как шутка или розыгрыш.

Поднявшись с пола, обхожу квартиру и, убедившись, что дома я одна, набираю номер Артура, с которого он звонил мне в последний раз. С момента его затяжной командировки я ни разу не перезванивала ему сама, чтобы не отвлекать от дел и не выставлять себя потерянной школьницей, по ошибке оказавшейся без родительского надзора, и сейчас надеюсь, что он все еще использует этот телефон. Сжимаю трубку во влажной ладони и до боли прикусываю щеку, когда слышу бездушный голос автоответчика, информирующего, что абонент недоступен. Набираю еще и еще, но ответ остается без изменений – единственный человек, который мог меня успокоить, не собирается выходить на связь.

Несколько секунд разглядываю потемневший экран, смиряясь с поражением, после чего вновь оживляю его движением пальца и набираю номер Кристин. Я уже не сомневалась, что никакого объявления о работе не было и что телефон приемной «КейКей Индастрис» попал в мои руки из крохотных ладошек подруги целенаправленно, вот только отказывалась верить, что она сделала это со злым умыслом. Скорее всего, ее, как и меня, вовлекли в эту авантюру обманом. Я верю, что Кристин не могла меня предать.

– Пожалуйста, скажи, что мои сексуальные туфли оказались эффективнее твоей пуританской блузки и тебя приняли на работу, – журчит ее звонкий голос в трубке. Судя по размеренному музыкальному биту и шуму разговоров на заднем плане, подруга расслабляется в очередном модном кафе. Первое время Кристин и меня пыталась таскать с собой, но я регулярно отказывалась. Не потому, что предпочитала затворнический образ жизни, а потому что жалела потраченных денег на неоправданно дорогую чашку кофе. Пока не решилась моя проблема с трудоустройством, мне необходимо было строго контролировать свои финансы.

– Это Кейн попросил тебя вручить мне номер его приемной? – не утруждаю себя словесными прелюдиями.

В трубке повисает ошеломленное молчание, с каждой секундой убеждающее меня в том, что я права, и подруга действительно знала, куда она меня отправляет.

– Пару дней назад в кафе ко мне подсел парень и представился помощником Кейна Колдфилда, – быстро начинает говорить Кристин, которая, судя по исчезнувшим шумам, сменила место своей локации. – Костюм ценой в пару тысяч баксов, дорогие часы… Он не был похож на шарлатана. Сказал, что ввиду отъезда Артура мистер Колдфилд хотел посодействовать тебе в поиске работы, но не желает, чтобы ты восприняла это как подачку, и просил оставить встречу в секрете. Он и дал мне номер телефона. Дома я вбила имя Кейна в Гугл и скажу тебе, друг твоего брата теперь важная шишка… металлургические заводы в Канзасе и Аризоне, несколько строительных объектов, международные контракты. Ну и я, разумеется, решила, что было бы здорово тебе устроиться к нему.

А пока я быстро обрабатываю услышанную информацию, она виновато уточняет:

– Что-то случилось? Собеседование не задалось?

Как бы мне ни хотелось злиться на Кристин за ее простодушие, я не могла: что-то мне подсказывает, что в случае неудачи Кейн нашел бы способ добиться желаемого. Первый шок отступает, и на меня вдруг накатывает сильнейшая усталость. С каждой минутой я все больше убеждаюсь, что Кейн не шутил и не блефовал в своем обещании меня забрать. Слова Кристин, человек, подсевший к ней в кафе, молчащий телефон Артура. Артур… Чудовищное предположение простреливает виски, заставляя спину леденеть. Почему его телефон недоступен? Господи, а вдруг Кейн привел в действие свою угрозу и брата уже нет в живых?

– Эрика, – слышится взволнованный голос Кристин. – Ты здесь?

– Нет никакой вакансии. Кейн сказал, что Артур сильно подвел его и исчез, а за его проступок должна буду расплачиваться я.

Я сознательно говорю подруге лишь часть правды, чтобы она не натворила чего-нибудь, что могло бы навредить Артуру в случае, если он еще жив. Иногда Кристин бывает очень деятельной.

– Что значит «ты должна будешь расплачиваться»? – возмущенно верещит подруга. – Что за бредовая вендетта?

– Сказал, что мне нужно собрать свои вещи и сегодня его водитель перевезет меня к нему домой.

В трубке повисает озадаченное молчание, после чего Кристин решительно произносит:

– Жди меня дома. Я скоро буду.

Словно мне есть куда идти.

**************

– Нет, это совершенная бессмыслица, – Кристин грозно расшагивает по поскрипывающим полам гостиной, бросая на меня, съежившуюся на диване, горящие негодованием взгляды. – Нельзя взять и запереть человека у себя дома. Вот увидишь, никто за тобой не приедет, а Кейн просто решил тебя припугнуть.

– Ты знаешь Кейна столько же, сколько и я. Даже больше, судя по тому, что ты читала о нем в интернете, – говоря это, я подразумеваю, что за пять лет не предприняла ни единой попытки что-либо разузнать о нем. Любая информация о Кейне Колдфилде была для меня табу. – Разве в его манере разбрасываться словами?

Кристин застывает рядом со стоящим напротив креслом и, нахмурившись, с размаху опускается в него.

– Говнюк Артур, – бормочет, уставившись перед собой. – Мало того что бросил тебя одну в Нью-Йорке, так еще и проблем подкинул. Ну тогда я вижу лишь один способ решения проблемы: нужно позвонить в полицию.

– Кейн и об этом упомянул. Сказал, что я могу попробовать, чтобы оценить всю безвыходность своего положения. Думаю, он намекал, что имеет хорошие связи в полиции и меня не станут слушать. К тому же, что я им скажу? «Девять один один? Лучший друг моего брата на него разозлился и теперь хочет ему отомстить с помощью меня. Пожалуйста, помогите?».

Кристин поверженно вздыхает и начинает массировать себе виски, словно стимулируя мыслительный процесс.

– Ну да. Особенно если ты назовешь имя Кейна. Вряд ли кто-то поверит, что новоиспеченный металлургический магнат станет заниматься похищением людей.

Внезапно подруга оглушительно хлопает в ладоши и встает с кресла, словно выпущенная пружина.

– Слушай, Эрика! Ничего ведь еще не произошло, а ты так себя накрутила. К черту его угрозы. – Она решительно подходит ко мне и протягивает руку:

– Идем в бар неподалеку. Чем киснуть дома в ожидании неизвестного, пропустим по бокалу.

Даю себе всего секунду на раздумья и киваю. Разве есть смысл изводить себя тем, чего может и не произойти, а тем более покорно ждать обещанной кары дома? За неимением в Нью-Йорке родственников или знакомых, у которых я могла бы провести несколько дней, бар кажется не самым плохим местом.

Переодевшись в джинсы и мягкую клетчатую рубашку, залезаю в прикроватную тумбу и извлекаю оттуда часть оставшихся у меня сбережений: двести пятьдесят долларов мелкими купюрами. Запихиваю их в сумочку вместе с телефоном и выхожу в прихожую, где меня уже ожидает Кристин.

– Прости мою глупость, – находит мою ладонь, едва я подхожу к ней, и коротко сжимает. – Я понятия не имела, что все выйдет так.

– Ты не знала, – пожимаю плечами, стараясь не поддаваться очередному приступу паники. – Никто не знал.

В баре, в который мы приходим, громко играет музыка, а возле стойки активно толпится народ. В любой другой момент я бы попросила Кристин сменить место, но сегодня такая оживленность действует на меня успокаивающе. Это заведение словно напоминает мне, что я все еще живу в цивилизованном мире, где право на свободу охраняется законом. Да и вряд ли найдется отчаянный, который станет похищать меня на глазах всех этих людей.

– За то, чтобы произошедшее сегодня было лишь дурной шуткой, – подняв бокал, Кристин смотрит на меня с ободряющей улыбкой.

Пригубив золотистую жидкость, прикрываю глаза, позволяя ванильно-мускатному вкусу растечься по телу и одарить меня желанным спокойствием.

– Как он выглядит? – спрашивает Кристин, моментально лишая меня намека на комфорт. – Судя по фотографиям в интернете, жизнь Кейна не трепала, а, наоборот, гладила по голове. Хотя, возможно, эти снимки – заслуга умелого фотографа и фунтов фотошопа.

Быстро подношу стекло бокала к губам и делаю большой глоток, чтобы притушить воспоминания о холодном изучающем взгляде, мощи высокой фигуры под безукоризненным костюмом и сильных пальцах, сжимающих мои плечи.

– Выглядит он прекрасно. Словно продал душу дьяволу.

Несколько секунд подруга изучает мое лицо и тихо спрашивает:

– Ты все еще что-то чувствуешь к нему?

От абсурдности этого вопроса вино едва не выходит из меня носом.

– Что за чушь, Крис? Мне уже не восемнадцать, чтобы сохнуть по другу брата. И ты прекрасно знаешь, что в университете я встречалась с парнями.

– Вот только ни с кем из них ты не осталась, – многозначительно изрекает подруга и поднимает пустой бокал вверх, обозначая проходящему официанту повторить.

– Это лишь потому, что я еще не встретила нужного человека, не более. Не все находят любовь всей жизни к двадцати трем годам.

Кристин ничего не отвечает мне и переводит разговор на тему своего очередного ухажера, с которым она познакомилась в баре «Эвердин» в прошлый понедельник. Его зовут Крис, ему двадцать шесть, холост, имеет собственное жилье в Бруклине, водит бизнес-седан Тойота и вчера пригласил ее на повторное свидание.

– Смотри-ка, а вон еще один неплохой экземпляр, – она указывает на вход в бар, в дверях которого появляется плечистый мужчина в добротном костюме. – Приятное разнообразие от местных хипстеров с подкатанными брючинами.

Подруга несколько раз встряхивает волосами, поправляя укладку, и, взяв в руку бокал на манер позирующей инстаграм-модели, начинает призывно улыбаться.

– Идет к нам, – мурлычет сквозь зубы, не переставая улыбаться. – Определенно, заинтересован.

Я прослеживаю глазами уверенную поступь мужчины и сосредоточенное выражение его лица, и панический озноб покалыванием разносится по телу. Он совсем не похож на человека, зашедшего в бар пофлиртовать и расслабиться после трудового дня. Он напоминает робота, идущего на задание, которое собирается выполнить во что бы то ни стало.

Кристин явно посещает та же догадка, потому что улыбка на ее лице вянет и исчезает насовсем, когда мужчина нависает над нашим столом, прицельно устремляя глаза на меня:

– Мисс Соулман, у меня есть распоряжение отвезти вас в резиденцию мистера Колдфилда. Прошу, пройдемте со мной.

Его голос не звучит зло или агрессивно, наоборот, его тон подчеркнуто вежлив, как и у девушки с ресепшена «КейКей Индастрис», однако это не мешает мне машинально вжаться в сиденье. Значит, это правда. Меня переместят в дом Кейна, как вещь.

– Я не пойду, – говорю дрожащим голосом и стискиваю подлокотники, готовясь к сопротивлению. – Нельзя забирать человека насильно.

– Мисс Соулман, – терпеливо произносит мужчина, – я заберу вас отсюда так или иначе, поэтому не рекомендую усложнять этот процесс.

– Эй ты, громила, – подает голос подруга, и по скачущим нотам в нем я понимаю, что она достаточно себя накрутила, чтобы устроить публичный скандал. – Если ты сейчас же не свалишь отсюда, я заору так, что у тебя и окружающих барабанные перепонки лопнут, и через минуту здесь будет толпа полицейских.

Мужчина отрывает замороженный взгляд от меня и, изучив лицо Кристин, напоминающей разъяренную фурию, слегка поворачивает голову и делает короткий кивок. В тот же момент из толпы посетителей отделяются два крепких парня в одинаковых черных футболках и темных джинсах и встают за его спиной, демонстрируя, что при необходимости к нам будет применена сила.

– Вам ничего не угрожает, мисс Соулман, – спокойно продолжает мужчина, очевидно убедившись, что его намек понят. – Я лишь довезу вас до дома мистера Колдфилда и помогу вам устроиться.

Я беспомощно смотрю на притихшую Кристин, которая явно находится под впечатлением от могучего трио, оглядываю застывшие лица парней, словно высеченные из камня, и поднимаюсь на размякшие ноги. Ко мне вдруг приходит осознание, что, что бы я ни сделала сейчас, меня все равно заберут. Ведь помощник Кейна как-то вышел на Кристин, а эти мужчины нашли меня в баре.

– Пойдемте, – я стараюсь говорить с достоинством и не позволять конвою увидеть испуг и отчаяние на моем лице. Перевожу взгляд на застывшую Кристин и вымучиваю улыбку:

– Я с тобой свяжусь чуть позже. Не волнуйся за меня.

С глазами, полными сочувствия, подруга кивает, и я успеваю прочесть по ее губам «Прости».

Мужчина в костюме тем временем деликатно, но крепко берет меня под локоть и увлекает к выходу.

– Мне нужно заехать домой за вещами. Я ничего с собой не взяла.

– Не беспокойтесь, мисс Соулман. Ваша сумка уже у меня в машине. Я собрал только самое необходимое, а остальное у вас появится завтра.

У меня даже не остается сил, чтобы возмутиться тому факту, что незнакомый человек рылся в моих вещах. Кажется, я попала в какой-то другой параллельный мир, где у меня совсем нет прав.

7

В салоне огромного черного седана царит комфортная для летнего зноя температура, но, несмотря на это, кожу продирает неуютный озноб, и мне приходится обхватить себя руками, чтобы его унять.

– Вам холодно, мисс Соулман? – встречаю пристальный взгляд моего провожатого в зеркале заднего вида и отрицательно машу головой. Но мужчина, очевидно, мне не поверил, потому что через секунду на покрытые гусиной кожей предплечья и грудь начинает дуть теплый воздух.

– Прошу прощения, что не представился. Я Прайд.

Молча киваю, потому что понятия не имею, что сказать на это в ответ: мое имя он и так знает, а лгать о том, что мне приятно наше знакомство, не имеет смысла.

– Я еду с вами лишь потому, что Кейн… мистер Колдфилд угрожает моему брату расправой в случае отказа, – говорю тихо.

– Не нужно бояться, мисс Соулман, – спокойно произносит мужчина. – Вам не причинят вреда.

С тем же успехом можно успокаивать родственника умирающего от рака фразой: «Все будет хорошо». Я ведь не имею ни малейшего представления о том, жив ли мой брат и что ждет меня в будущем.

– Прайд, я могу позвонить?

– Разумеется, вы можете, – немного удивленно произносит мужчина, глядя на меня в зеркало, словно искренне недоумевает, как я вообще могла подумать, что ему придет в голову мне это запретить.

Я извлекаю из сумки телефон и, найдя номер Артура, тычу пальцем в зеленую иконку. Почему Кейн сказал, что брат прячется от него в Вайоминге, а не в Лос-Анджелесе? Какой смысл Артуру лгать о своем местонахождении мне, родной сестре?

Кусаю губу, мысленно умоляя брата взять трубку, но вновь натыкаюсь на электронный голос автоответчика. Поверженно роняю телефон на колени, собираясь вернуть его в сумку, и в этот момент слышу звук приближающейся полицейской сирены.

С колотящимся сердцем опускаю глаза в свой мобильный и замечаю значок входящего сообщения от Кристин:

«Я вызвала копов. Сказала, что мою подругу увезли в большом черном БМВ. Держись»

Одновременное чувство страха и воскресшей надежды окутывает меня, заставляя кровь циркулировать быстрее. Вдруг меня сейчас освободят и помогут найти брата? Вдруг есть шанс, что этому нелепому сну придет конец?

Прайд не предпринимает попытки отрываться от погони: несколько секунд изучает мерцающие огни проблесковых маячков в боковом зеркале, после чего тяжелый автомобиль начинает постепенно снижать скорость и прижимается к обочине. Полицейская машина останавливается следом за нами, и через пару секунд я слышу хлопки открывающихся дверей.

– Оставайтесь на месте, мисс Соулман, – произносит Прайд тихо, но твердо и, толкнув дверь, покидает салон.

Я сжимаю вспотевшие ладони, глядя, как он подходит к двум мужчинам в полицейской форме и начинает с ними переговариваться. В его позе совсем нет нервозности, словно максимум, что может ему грозить – это штраф за превышение скорости. Один из полицейских указывает на автомобиль с явным намерением его осмотреть, но Прайд, отрицательно мотнув головой, лезет во внутренний карман пиджака и извлекает оттуда темный прямоугольник, по виду напоминающий удостоверение. Полицейский несколько секунд изучает его, и его лицо становится заметно напряженнее, после чего окликает коллегу, который хотел осмотреть салон, и они вдвоем направляются к своей машине. И только когда я слышу хлопки закрывающихся дверей, понимаю, что моя надежда очнуться от этого дурного сна распалась в труху. Кейн и здесь не обманул. Полиция мне не помогла.

Прайд возвращается за руль и осведомляется ровным голосом:

– Вы согрелись, мисс Соулман? Я могу достать из багажника плед.

– Спасибо, не нужно, – мой голос от напряжения звучит хрипло. Расслабляю ладонь с зажатым в ней телефоном и быстро набиваю неутешительный ответ Кристин:

«Полицейские не помогли. Буду на связи»

***********

Дом, в который мы приехали, впечатляет даже несмотря на мое сомнамбулическое состояние. Наверное, оттого, что я представляла на его месте что-то в стиле технологичного хай-тек или модного геометрического минимализма, а не внушительный особняк в классическом английском стиле с серой мансардной крышей, белыми стенами и резными металлическими балконами. Хотя, в конце концов, какое имеет значение, в каком архитектурном стиле выполнена моя тюрьма?

Прайд паркует автомобиль рядом с квадратным гаражом на прилегающей к дому территории и, вытащив из багажника мою сумку, услужливо помогает выйти из машины.

– Пройдемте, мисс Соулман, – кивает в сторону ровной дорожки, вымощенной прямоугольными плитами, и мне ничего не остается, как последовать за ним.

– Я покажу вашу комнату, а с экскурсией придется немного повременить, – говорит мужчина, пропуская меня внутрь дома. Царственная прихожая с белыми стенами и массивной извитой люстрой, свисающей с потолка, сверкающие глянцем полы с орнаментом в виде полукруга по центру, максимум света и пространства. В голову приходит мысль, что этот интерьер идеально гармонирует с Кейном, одетым в костюм: классическая роскошь, от которой веет холодом. – Мистер Колдфилд сказал, что скоро будет дома, в течение часа.

Мы поднимаемся по внушительной мраморной лестнице и оказываемся в длинном коридоре с темными рамами дверей на стенах.

– Ваша спальня последняя справа, – сообщает Прайд, которого, кажется, ничуть не смущает его односторонний монолог. Он толкает увесистую коричневую дверь с украшением в виде бронзовой ручки и деликатным кивком головы показывает мне входить.

Комната, открывшаяся моему взору, роскошна, но также не выглядит живой или уютной. Она больше напоминает страницу, выдранную из дизайнерского каталога, чем настоящую спальню: широкая кровать, накрытая атласным покрывалом, полированные прикроватные тумбы со стоящими на них светильниками, огромные окна с видом на зеленеющий сад и черный прямоугольник плазменного телевизора на стене.

– Гардеробная здесь, – Прайд указывает на встроенные в стену полированные створки. – А это ванная.

Я машинально прослеживаю направление его взгляда, указывающего на дверь справа от кровати, и киваю в знак того, что поняла. Несмотря на то, что этот мужчина привез меня сюда против моей воли, я вдруг понимаю, что не испытываю к нему неприязни. Он просто делает свою работу, ничем меня не унижая, и за это я ему признательна.

– Спасибо, Прайд, – одариваю его слабой улыбкой. – Думаю, дальше я сама разберусь.

Мужчина ставит мою сумку на край приютившейся в углу кушетки и, беззвучно прикрыв дверь, исчезает в коридоре. Оставшись одна, еще раз окидываю взглядом свою дизайнерскую клеть и забираюсь на кровать, чувствуя, как меня накрывают смирение и апатия, словно холодный интерьер этого дома напитал меня своим равнодушием. Достаю из сумки телефон и открываю сообщение Кристин:

«Как ты?»

«В норме. В мое распоряжение предоставлена личная клетка, и она выглядит на пять звезд»

«Тюрьма от кутюр. Уже неплохо. Ты видела Кейна?»

«Мой гид сказал, что он появится в течение часа»

«Пошли говнюка к черту. Запрись в своей комнате и никого к себе не впускай»

Я невольно усмехаюсь, представляя, как подпираю тумбочкой дверь и как Прайд пытается ее выломать.

«Может быть, так и сделаю»

«Слушай, это ведь Кейн, который знал тебя еще подростком. Как бы он ни был зол на твоего брата, вряд ли он станет делать с тобой что-то ужасное»

Я вспоминаю небрежные слова Кейна: «Буду трахать тебя, пока ты мне не надоешь» и чувствую, как озноб снова сочится под кожу. Нет, этому мужчине явно плевать на наше давнее знакомство.

«Не волнуйся за меня. Вряд ли Кейн станет пачкать свою дорогую мебель в попытке меня расчленить. Напишу тебе позже»

Рука с зажатым телефоном безжизненно опадает на покрывало, и сама я с шумным вздохом сползаю головой на подушки. Разглядываю идеально белый потолок в обрамлении лепного бордюра и чувствую, как тяжелеют веки. Закрываю глаза и сама не замечаю, как проваливаюсь в сон.

Я просыпаюсь от негромкого, но настойчивого стука в дверь. Поднявшись на локтях, вижу в образовавшемся зазоре высокую фигуру Прайда.

– Прошу прощения, что разбудил, мисс Соулман. Мистер Колдфилд дома и просит вас спуститься вниз к ужину.

Последняя фраза отдается в груди горькой усмешкой: Кейн попросил? Вряд ли такое возможно.

– Скажите мистеру Колдфилду, что я не голодна, – бормочу, кутаясь в покрывало, как если бы холодная ткань могла защитить меня от реальности. По нахмурившимся бровям Прайда вижу, что его такой ответ не устраивает, что подтверждают его следующие слова:

– Мистер Колдфилд очень хочет вас видеть.

Поняв, что если я не соглашусь, то Прайд найдет иной способ доставить меня в гостиную, опускаю ноги с кровати и сухо произношу:

– Передайте мистеру Колдфилду, что он может начинать ужинать без меня. Я скоро спущусь.

Прайд с секунду изучает меня глазами, после чего коротко кивает и закрывает за собой дверь. Стягиваю с себя рубашку, прилипшую к спине от пота, и плетусь к двери, которая была обозначена как ванная. Разобравшись с диковинными смесителями, включаю воду в душевой и быстро намыливаю тело ароматной пеной из прикрепленного к стене металлического диспенсера. Голову решаю не мыть, потому что не уверена, что найду фен, да и вообще не хочу, чтобы Кейн думал, что я как-то готовлюсь к встрече с ним. Обнаружив на полках пушистые полотенца с вышитой монограммой «КейКей», зло фыркаю и начинаю быстро растирать ими тело. Влажную рубашку сменяю на мягкую хлопковую толстовку, которую нашла в своей сумке, натягиваю джинсы и, сделав несколько глубоких вдохов, чтобы прессом кислорода погасить поднявшееся волнение, выхожу за дверь.

– Кухня слева от вас, мисс Соулман, – слышу голос Прайда, едва моя нога покидает последнюю ступеньку. Пробормотав «спасибо», шагаю в указанном направлении и оказываюсь в помещении, больше напоминающем банкетный зал, где за сервированным в лучших ресторанных традициях обеденным столом восседает хозяин дома, одетый в белую рубашку, расстегнутую на две пуговицы. Судя по пустующей тарелке и нетронутому стакану с минеральной водой, к ужину он не приступал.

– Ты долго, – голос Кейна пронизан недовольством, когда он рассматривает меня из-под расслабленных век.

Шантажом заставил меня приехать к нему домой и выглядит раздраженным оттого, что я задерживаю его трапезу.

– Необязательно было меня ждать, – парирую холодно и с нарочито громким скрежетом отодвигаю стул. – Я все равно не собираюсь есть.

Едва я приземляюсь на стул, на кухне появляется худощавый мужчина в синей рубашке и брюках и, подойдя к столу, начинает бесшумно раскладывать еду по тарелкам: кажется, это ягненок с овощами. По очереди наполнив сначала тарелку Кейна, а затем мою, также беззвучно покидает кухню.

Кейн берет в руку вилку и, глядя на меня, откинувшуюся на спинку стула в немом протесте, негромко цедит:

– Ешь.

– Я сказала, что не хочу, – говорю твердо и заставляю себя встретиться с ним глазами. – Где мой брат? Он не выходит на связь.

– Если ты полагаешь, что я буду терпеть твои истерики и попытки объявить голодовку, ты сильно ошибаешься, – холодно произносит Кейн, неспешно отрезая кусок мяса ножом.

– А чего ты ожидал? Что шантажом заставишь меня приехать к тебе домой и получишь покладистую наложницу? Будешь наказывать меня розгами за непослушание?

– Это лишнее. Попробуешь вставать в позу, через день вернешься в свою конуру и займешься организацией похорон брата. Уясни одно: то, что ты здесь – это скорее услуга с моей стороны. Альтернативный способ решения проблемы. И всего этого бы не было, явись твой брат ко мне сам и верни он то, что у меня забрал.

От этой демонстрации превосходства и напоминания о моей собственной беспомощности мой голос трескается.

– Артур знает, что я здесь?

– Он, как минимум, догадывается.

– То есть ты держишь меня у себя до тех пор, пока он не вернет то, что он тебе должен?

– Кажется, я уже пояснил тебе, что ты останешься у меня до тех пор, пока мне будет этого хотеться. Не нужно воспринимать мои слова как шутку, Эрика.

Встречаю его тяжелый взгляд на своем лице и чувствую, как по телу разносится нервное покалывание от незавуалированного намека в этой фразе. Так Кейн подчеркивает, что намерен привести все свои обещания в силу.

– А теперь ешь, – он кивает в мою наполненную тарелку и делает неуловимый жест рукой, после которого на кухне вновь появляется тот самый мужчина с бутылкой вина. Насильно заставляя себя пережевывать кусок ягненка, наблюдаю, как стоящий рядом со мной высокий бокал на два пальца наполняется рубиновой жидкостью.

– Выпей, – слышу насмешливый голос. – Надеюсь, вино по-прежнему действует на тебя расслабляюще.