Текст книги "Поменяемся?"

15

– Девочка, ты будешь спускаться? Если нет – отойди. – Сверкая недовольным взглядом, женщина в пуховике цвета «вырви-глаз» демонстративно обходит меня, не забыв пихнуть ватрушкой на прощание.

Коза, – бормочу я себе под нос.

Какая я ей девочка? Мне уже двадцать семь, и я бы предпочла, чтобы незнакомые люди обращались ко мне уважительно и на «вы».

Повздохнув, я вновь разглядываю подножье склона, куда с визгами один за другим приземляются разноцветные бублики. Складывается впечатление, что весело здесь всем, кроме меня.

Полчаса назад я впервые прокатилась на ватрушке. Моё резюме можно уместить в одной короткой фразе: глинтвейн лучше. Безопаснее – так точно. Ни Рафаэль, ни девушка из школы катания не предупредили, что ватрушка – это не менее больно, чем лыжи. Особенно когда слетишь с неё и метров десять будешь катиться на свежем синяке.

– Вы поедете? – вопрошает очередной голос позади.

Начинаю подозревать, что заняла чьё-то место. В противном случае не понимаю, почему третьему по счёту человеку требуется согнать со склона именно меня.

– Нет, – бормочу я, позорно отходя в сторону вместе с ватрушкой. – Катитесь на здоровье.

Избавившись от этого враждебного резинового пончика, я иду в кафе заниматься тем, в чём я действительно хороша: осуждающе смотреть на окружающих и пить глинтвейн.

Вооружившись бумажным стаканом и гренками, устраиваюсь на балконе, откуда открывается чудесный вид на лыжную трассу.

Отхлебнув волшебного зелья, оглядываю склон в поисках фигуры в синем. Когда я последний раз видела Рафаэля, он шёл к подъёмнику, окутанный лучами солнца и женским вниманием. Его умение виртуозно рассекать лыжню произвело впечатление не только на меня. Пока я корячилась в попытке запечатлеть момент его спуска, лыжницы всех мастей тоже наводили прицелы.

Как ни взглянешь, с ним снова кто-то кокетливо треплется. Так и хочется сказать: Ау! Зря стараетесь. Во-первых, он парень моей подруги, а во-вторых, спать сегодня будет со мной.

Я пребываю в недоумении. Кто бы подумал, что Рафаэль пользуется таким успехом у женщин? Наверное, причина в том, что лыжная маска скрывает его вечно насупленные брови.

Достав телефон, я направляю на него камеру и нажимаю запись. Надо признать, что Рафаэль, в отличие от меня, очень даже спортивный. Потому все к нему и липнут как мухи. Мы, женщины, обожаем, когда мужчины умеют что-то делать хорошо.

Закончить съёмку мне не удаётся, потому что на экране повисает сообщение от Вити. Развернув его, я вижу фотографию. Мой суженый с обуглившейся физиономией стоит на берегу океана и довольно улыбается.

Отличный вид, – печатаю я, подразумевая как живописный фон снимка, так и его детали в виде коротких красных шорт. – Смотрю, и Лиану настигла карма.

– Ты о чём?

– О том, что теперь она вынуждена таскаться по пляжу с камерой.

Подумав, я добавляю к сообщению улыбающиеся смайлики, чтобы смягчить саркастичный тон. Спойлер: они не спасают.

– Ты чего такая злая? Если хочешь, больше не буду никаких фотографий присылать.

Вздохнув, я ещё раз пересматриваю снимок. Красивый. И снимок, и Витя. А мне пора и впрямь зарыть топор войны.

– Извини. Чем занимаетесь?

– Да ничем особенным. Лиана круглосуточно висит на телефоне и записывает истории, я купаюсь и работаю, как обычно.

– Весело у вас там.

– А вы как развлекаетесь? Ты уже встала на лыжи?

– Встала и сразу легла, – печатаю я, машинально потерев бедро. – Сдаётся, зимние виды спорта – это не моё.

Я направляю камеру на стакан с глинтвейном, делаю снимок и жму «отправить».

– У меня на копчике здоровенный синяк, который час назад стал ещё больше.

– Ну и стоило ли оно того? Пить коктейли можно было и здесь.

Мой рот округляется в протесте. То есть Витя уверен, что был прав и я жалею о поездке? Это подло. Я ведь просто хотела поделиться с близким человеком болью в заднице!

– Стоило, конечно, – агрессивно печатаю я. – Здесь потрясающие воздух и природа. А ещё мы с Рафой сегодня идём на классную тусовку.

– Рафаэль успел стать Рафой? Интересно.

– Я ошибалась на его счёт, – перед глазами возникает перекошенное ревностью лицо Вити, и рот сам собой расплывается в зловещей улыбке. – А ты был прав, как и всегда. Рафаэль – самый настоящий котька. Надеюсь, тебе с попутчицей повезло так же, как и мне.

Грохнув мобильным по столу, я запихиваю в рот разваренную апельсиновую дольку и яростно её жую. Не выношу, когда Витя разговаривает со мной, как с маленьким ребёнком, не понимающим сути своих желаний. Даже выбив зуб, не пожалела бы о том, что очутилась здесь.

Кстати, спасибо ему за напоминание о том, что в этой поездке я должна получить максимум новых впечатлений.

Вскочив, я подлетаю к Рафаэлю, зашедшему в кафе с поднятой на лоб лыжной маской.

– Ты за чаем пришёл?

Он кивает.

– Отдохнуть хочу немного.

– У тебя есть десять минут. Потом идёшь со мной кататься на ватрушках.

– С чего это?

– Потому что я неудачно съехала, и мне страшно попробовать заново. Давай, удели мне полчаса своего драгоценного времени…

Прервавшись, я перевожу взгляд на блондинку, которая стоит рядом и бесцеремонно на нас таращится.

Серьёзно? Да сколько можно?! Я вообще-то могу быть его ревнивой второй половиной.

– Да, он прекрасно катается, – чеканю я осуждающе. – Сама, если честно, в шоке. Но это всё равно не повод так откровенно за ним бегать. Девушки балуют парней своей доступностью, а потом сокрушаются, что они их не ценят…

– Я вообще-то к вам хотела обратиться, – лепечет она, покраснев до кончиков ушей. – Мы как-то встречались с вами по поводу дизайн-проекта загородного клуба…

Я беспомощно оглядываюсь на Рафаэля. На моей памяти он впервые настолько близок к тому, чтобы засмеяться в голос.

Боже, да что ж я такая невезучая… Содрать бы сейчас с него эту лыжную маску и нацепить на себя. Как раз всё лицо закроет.

– Извините, – мой голос похож на писк подыхающего от голода мышонка. – Напомните, пожалуйста, клуб где территориально находится?

– Это уже не имеет значения, – холодно чеканит девушка и, тряхнув роскошной золотой копной, дефилирует к барной стойке. Видимо, чтобы запить инцидент.

– Если и я тебе откажу, боюсь, ты сопьёшься, – усмехается Рафаэль. – Пойдём минут через пятнадцать. Мне ещё отлить нужно.

Я закатываю глаза. Меня-то зачем об этом информировать? Неандерталец.

– Вечером идём в клуб, а завтра приглашаю тебя в караоке! – выкрикиваю я вдогонку.

Мне необходимо склонить чашу весов в свою сторону, и существует два лёгких способа это сделать. Помимо проектирования дизайн-проектов, распивания горячительных напитков и умения выносить мозг, я исключительно танцую и пою.

16

– Я закончила, можешь заходить, – весело пропеваю я в трубку.

Не удостоив меня даже мычащим междометием, Рафаэль сбрасывает вызов и спустя пару минут появляется на пороге с максимально недовольным лицом.

– Ну как? – подняв руки, я кручусь перед ним, как чизкейк в кондитерской витрине.

Я использовала все свои многолетние навыки, чтобы эффектно накраситься и уложить волосы так, словно их у меня целая копна.

– Нормально, – буркает Рафаэль, глядя в область моей ушной раковины. – Давай поедем уже. Я уже два раза поспал, пока тебя ждал.

В ответ ему я по-обезьяньи гримасничаю. Кто бы мог подумать, что человек, который столько лет состоит в отношениях с Лианой, окажется таким нестойким к женским сборам? Лиана на один только макияж тратит не меньше полутора часов, а я весь образ за час собрала. И даже в платье успела влезть.

– Так, а ты переодеваться будешь? – я оглядываю Рафаэля с головы до ног.

– Нет, – отрезает он. – Так нормально.

– Уверен? – я выразительно смотрю на его свитер, в котором он ходит уже второй день.

– Не терпится снова увидеть меня в трусах? Поехали уже, пока я не передумал.

– Хватит пугать меня тем, что я лишусь твоей компании, – парирую я. – Ты ведь слышал пословицу про ежа и голую задницу?

Раздражённо дёрнув челюстью, Рафаэль с размаху приземляется на кровать с видом «ты сама напросилась». Если он и уснул в вестибюле, то явно не выспался.

– Я не прошу тебя об одолжении, а приглашаю ко мне присоединиться, – поясняю я, решив не принимать близко к сердцу его сомнительные шутки и перманентное ворчание. – Как друга. Я вполне самодостаточна, чтобы хорошо проводить время и в одиночку, и достаточно хорошо зарабатываю, чтобы суметь самой за себя заплатить. Поэтому если ты всё ещё готов со мной пойти, поднимайся. Я вызываю такси.

Сказав это, я лезу за телефоном. Настроение у меня прекрасное, и унылому сожителю не под силу его испортить своей кислой миной.

– Я сам вызову, – раздаётся спустя несколько секунд, да так грозно, что у меня не возникает и мысли возражать.

Мы подходим к входу, где нас встречает вышибала с лицом киношного злодея, у которого не задался день.

– Вы вдвоём?

Я испуганно шарахаюсь назад. С той же интонацией он бы мог просить сигарету в местах не столь отдалённых.

– Да, вдвоём, – в тон ему отвечает Рафаэль, напротив, шагнув вперёд.

Я мечусь растерянным взглядом между ними. Этот короткий диалог выглядит как затравка перед боем UFC.

– Хорошо, проходите, – неожиданно любезно произносит он, открывая перед нами тяжеленную дверь. – Приятного вечера!

Внутри клуба царит хаос – именно тот, который я люблю. Яркие огни, громкая музыка, люди, танцующие и смеющиеся, – всё это создаёт ту самую атмосферу, которая меня заряжает. Первым делом я направляюсь к бару, не забыв оглянуться на Рафаэля и убедиться, что он всё ещё со мной.

– Что будешь пить? – я наклоняюсь к нему, перекрикивая музыку.

– Пиво.

– Как скучно!

Погримасничав, я всё же заказываю два бокала пива и один коктейль для себя.

– Так, а что будем пить?

– За то, чтобы этот вечер прошёл без приключений, – Рафаэль едва касается моего бокала своим.

– И снова скучно-о! Мы же на отдыхе!

– Я вообще скучный, если ты не заметила, – пожав плечами, он делает большой глоток.

– Вот сегодня и увидим! – всосав в себя ударную дозу коктейля, я спрыгиваю с барного стула. – Ты как, идёшь со мной танцевать?

Рафаэль смотрит на меня так, словно я только что сообщила, что до восемнадцати лет была мужчиной, и лишь к первому курсу сменила пол.

– Ладно, пей своё пиво! – наказываю я на прощание. – И следи, чтобы никто не стащил мой коктейль.

Музыка с первых секунд захватывает меня с головой. Я закрываю глаза, позволяя себе полностью раствориться в этом звуке, отдаться движению, забыв обо всём на свете. Танцпол становится моим маленьким миром, где нет места ни нытью в лодыжке, ни недовольным клиентам, с самого утра обрывающим мне телефон, ни запаху пота, исходящего от танцора по соседству.

Вокруг мелькают огни, размытые образы других танцующих, но всё это для меня словно декорации, второстепенные детали. Главное – это я, моя свобода и энергия, которую дарит этот танец. Агния на заслуженном отдыхе, вашу мать!

– Ты просто охренительно прекрасна, чикита, – раздаётся вдруг чей-то голос в непозволительной близости к моему уху.

Вот что бывает, когда воображаешь, что осталась одна и теряешь бдительность.

Крутанувшись на каблуках, я возмущённо смотрю в лицо того, кто так бесцеремонно покусился на мои границы.

Им оказывается до приторности смазливый парень в зеркальных очках.

– Не надо подходить так близко, пожалуйста, – тоном занудной учительницы чеканю я.

– Ты богиня, ты в курсе, бейб? – продолжает смазливый, напрочь игнорируя мою просьбу. – В этом месте нет никого, кто сравнился бы с тобой.

Утверждение безусловно приятное с учётом потраченных усилий и факта, что временный сожитель мой сногсшибательный лук никак не оценил. Но всё же оно не стоит того, чтобы уделить этому парню лишнюю минуту своего времени. Во-первых, у меня есть Витя, во-вторых, я не такая.

– Спасибо, – говорю. – Богине очень приятно, но она хочет продолжить танцевать дальше. Одна.

– Что пьёшь, бейб? – и не думает сдаваться парень. – Ну или не пьёшь. Может, по чему-нибудь другому прикалываешься?

Я с сомнением разглядываю своё отражение в его зеркальных очках. Передо мной либо торчок, либо имбецил.

– Пацан, свали отсюда, – раздаётся над моим плечом требовательное гарканье Рафаэля.

Напряжение внутри меня сдувается как лопнувший воздушный шарик. Хочется уткнуться ему в подмышку и пропищать: Ох, папа Раф. Как же ты вовремя.

– Это твой мэн, что ли, богиня? Выглядит как злой батя. Давайте к нам за стол, выпьем-разнюхаемся. Вообще никаких проблем. – Смазливый тянет Рафаэлю руку. – Мэн, у тебя девочка – просто пожарище. Нефертити, ёпт! Не старая, в смысле, охуительно секси. Но если она занята – соррьки. Буду издалека любоваться. Так она попочкой красиво двигает, у меня аж встал.

– Блядь, и где ты таких берёшь, – брезгливо цедит Рафаэль, беря меня под локоть. – Пошли, я стол арендовал. Так и думал, что в этом платье говна с тобой не оберёшься.

17

– То есть ты всё же оценил платье, – иронизирую я, послушно шагая вслед за Рафаэлем. – Скажи, красивое?

– Короткое, – сухо бросает он.

– Эй! Тебе сколько лет? Восемьдесят два или двадцать восемь?! – с укором восклицаю я. – Не припомню, чтобы Лиана предпочитала миди.

– Ну да. Это же не тебе приходится бегать в толпу и озабоченных торчков отгонять.

– Я, между прочим, лишилась клиентки, думая, что она покушается на твою мужскую честь. Так что не ты один пострадал в этой поездке.

– Да, это смешно было. Не пойму только, с чего ты взяла, что её интересовал я.

– Прозвучало очень фальшиво.

Откинувшись на диван, Рафаэль отхлёбывает пиво.

– Хрен его знает, что ты имеешь в виду, но ладно.

Я с подозрением его оглядываю. Не похоже, что он лукавит. Кажется, повышенное женское внимание действительно осталось для него незамеченным. Видимо, то, что не интересно самому Рафаэлю, он предпочитает игнорировать. Хорошие новости для Лианы и плохие для её потенциальных соперниц.

Неожиданно вспоминаются университетские времена и то, как дико меня бесило, когда сокурсницы подкатывали к Вите. Мой суженый, в силу своей общительности и природного джентльменства, притворялся, что не замечает их кокетства, и продолжал общаться, как ни в чём не бывало. А мне хотелось, чтобы парой коротких фраз сходу обрезал любое общение. Короче, включил Рафаэля.

Высосав коктейль подчистую, я заново оглядываю своего компаньона по веселью. А вообще мне с ним повезло. Хоть и с ворчанием, но в клуб со мной он пошёл, отбил меня у торчка и даже организовал бронирование стола.

– Рафа! – я подтягиваю к себе пиво. – Хочу сказать тост!

Но Рафаэль смотрит не на меня, а на стакан в моей руке, мол, я же для себя заказал, верни на место.

– Я только чуть-чуть отопью, – поясняю я. – Просто у меня коктейль кончился. Так вот. Я хочу извиниться за ту фразу о том, что мы якобы друг друга недолюбливаем. Побыв с тобой эти несколько дней, я поняла, что ты совсем не унылый и далеко не такой грубый, каким мне казался…

– А это точно извинения? – Рафаэль приподнимает бровь.

– Дай мне закончить. Так вот. Пусть милым тебя сложно назвать, но в тебе есть качества гораздо более ценные. Это щедрость, надёжность, верность, порядочность, честность, прямолинейность и незлопамятность. Все эти качества характеризуют тебя как достойного мужчину и друга. И вот за это я хочу выпить. За тебя!

Выпалив всё это на одном дыхании, я тянусь к нему бокалом и замечаю, что Рафаэль выглядит смущённым. Это придаёт моему и без того приподнятому настроению новый градус веселья. Я-то в своём монологе была абсолютно искренна.

– Ты чего, застеснялся? – я довольно скалю зубы. – Такие извинения подойдут?

– Вполне, – бормочет он, чокаясь со мной. – Хотя, на мой взгляд, ты немного перестаралась.

Самодовольно хмыкнув, я делаю машинальный глоток.

– Кто-то просто не умеет принимать комплименты.

– А кто-то не умеет держать слово, – Рафаэль многозначительно смотрит на стакан в моей руке, опустевший на треть. – У тебя желудок с напёрсток должен быть. Куда только в тебя лезет.

– Не ворчи, мэн. Я сейчас тебе новое принесу.

Пританцовывая, я встаю с дивана с намерением пойти к бару, но Рафаэль, метнувшись словно кобра, перехватывает моё запястье и заставляет снова сесть.

– Нет уж, на хер. Я лучше официанта позову. Только расслабляться начал.

– Да чего ты так напрягся? – я смотрю на него с недоумением. – Я здесь не единственная девушка в мини.

– Это ты местным грачам скажи, – ворчит Рафаэль, бросая неприязненный взгляд в сторону. – Вон тому типу слева в кислотной футболке и пиздюку за соседним столом. В своих слюнях нас скоро утопят. Заебали.

Я собираюсь ему возразить, но весёлый окрик, раздавшийся позади, мешает.

– Рафа! Ты, что ли? О! И Агния здесь!

Повернув голову, я вижу улыбающуюся пару, которая радостно надвигается на нас. Мой рот удивлённо распахивается. Это же Катя Сумко и Федя Рылов, наши одногруппники.

– Бля-ядь, – доносится до меня скорбный голос Рафаэля. – Это же те веганы контуженные из универа. Сейчас будем слушать рецепты хлеба из зелёной гречки. Заебись.

18

– А я говорю Федику: глянь, это не наши сидят? – Катя разливается в воодушевлённом приветственном монологе. – А он: да нет, просто похожи. А я: да нет, это точно они! Вот так живём в одном городе бок о бок и почти десять лет не встречались, а тут на отдыхе – бац, и на тебе!

– Да, неожиданная встреча! – Я улыбаюсь за двоих, заранее зная, что от Рафаэля дружелюбия ждать не стоит. Этих двоих он ещё со времён университета не выносил. – А вы здесь какими судьбами?

– Мы с группой на семинар по холотропному дыханию приехали.

– А в клубе что забыли? – неожиданно подаёт голос Рафаэль.

– Свободный вечер выдался, – отрешённым голосом сообщает Федя, глядя куда-то вдаль. – Поэтому мы с Катериной решили вкусить волнующие ритмы музыки.

– Может, тогда и пива бахнешь?

– Спасибо, я не пью. Алкоголь в любой его форме лишает трезвого видения и затуманивает сознание, – Федя усиленно чешет переносицу. – Из всех напитков я предпочитаю воду.

– Расскажите, как вы поживаете? – Катя переводит взгляд с меня на Рафаэля. – Когда вас вместе увидела, вообще не удивилась. Притяжение между вами ощущалось и на тонком, и на энергетическом плане. Это и не удивительно. Рафаэль – земля, а ты, Агния, – вода. Вода смягчает сухость земли, делая её плодородной, а земля удерживает воду от излишнего разлива. А вот ваши предыдущие пары вам не подходили. Два огня… Много сухости, плюс вода всегда бы подавляла огонь. Если бы вы поженились, то всё равно развелись.

– Мы с ней не вместе, – перебивает Рафаэль.

– А я выхожу замуж за Витю, – давясь смехом, добавляю я.

– О, ну и славно. – Катя крутит головой по сторонам. – А где официант?

Я бросаю быстрый взгляд на Рафаэля, транслируя: «Мэн, это ещё веселее, чем рецепты из зелёной гречки».

– А вы чем занимаетесь? – спрашиваю я, пытаясь вернуть разговор в прежнее русло. – Поженились, я так понимаю?

– Мы не расписались, как это принято, а принесли друг другу клятвы верности во время семидневной випассаны. Это практика молчания, – поясняет Федя, заметив мой вопросительный взгляд. – Время для того, чтобы побыть наедине с мыслями: «Кто я?» и «Зачем я здесь?»

– Как вы дали друг другу клятвы, если молчали? – Это снова Рафаэль.

– Мы сделали это глазами.

– Пиздец как оригинально, – саркастично замечает он, отхлёбывая пиво.

– Я вас поздравляю! – Я бросаю на него укоризненный взгляд, призывая быть деликатнее. – Так чем вы сейчас занимаетесь?

– Федя открыл салон тантрического массажа, а у меня свой магазин одежды из натуральных тканей. – Катя тянется к фруктовой тарелке, стоящей по центру стола. – Интересно, это генно-модифицированный виноград? Да, однозначно, генно-модифицированный, – заключает она, положив виноградину в рот. – Очень мало праны. Кстати, приходите к Федику на массаж. Вы вообще здесь надолго?

– Ещё десять дней, – отвечаю я. – А вы?

– Это не нам решать. Мы всего лишь путники, ведомые рукой Бога, – загадочно произносит Федя.

– А ты говорила, что в отелях аншлаг и номера нужно за месяц бронировать, – вставляет Рафаэль. – Просто ты не в такой тесной связи с Богом.

Вонзив ментальный кинжал ему между глаз, я с улыбкой поворачиваюсь к Кате.

– А ваш отель далеко?

– Мы с палаткой приехали.

Я хлопаю глазами в растерянности. С палаткой на неопределённый срок? В горы? А как же душ, туалет и прочая гигиена?

– Живя под открытым небом, теснее ощущаешь связь с природой, – философски замечает Федя.

И какого, спрашивается, хрена они потратили годы на учёбу, если предпочитают жить в палатке? Федя, если не изменяет память, на платном отделении учился, а Катя получила диплом юриста.

– А где ваши половинки?

– На Мальдивах, – брякает Рафаэль.

– Вместе или по отдельности? – Глаза Кати начинают блестеть от интереса.

– Вместе.

– Так вы практикуете свободные отношения? – В глазах Кати появляется восхищённый блеск. – Это очень прогрессивно. Мы с Федей тоже год жили в полигамном браке, пока наша жена в один прекрасный день не исчезла вместе с блендером и ноутбуком.

– Нет, вы не поняли! – прыскаю я, веселясь от нелепости такого предположения. – Мы не спим с чужими партнёрами. Мы просто друзья, решившие отдохнуть по отдельности.

– Но дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, – убеждённо заявляет Катя. – Всегда будет мешать вторая чакра.

– Что будет мешать?

– Сексуальное напряжение.

– Глупости. Мы дружим много лет без всякого напряжения. Правда, Рафаэль?

Усмехнувшись, он кивает.

– Значит, это напряжение подавлено. Либо у обоих, либо у одного из вас, – уверенно заявляет Катя.

– Может, сменим тему? – Рафаэль раздражённо передёргивает плечами. – Давайте лучше китайские машины обсудим или вклады в юанях.

– Спасибо, но нам пора. – Тряхнув дредами, Катя поднимается. – Пойдём качаться на волнах техно-мантр. Надеюсь, ещё увидимся!

Проводив их глазами, я снова поворачиваюсь к Рафаэлю.

– Ну, не всё так страшно было. Ребята молодцы. У Феди – массажная студия, у Кати – магазин одежды.

– Но, видимо, не слишком успешные, – хмыкает он, указывая взглядом на стол.

От нетронутой фруктовой тарелки осталась лишь одна гнилая виноградина, а стол забит пустыми бутылками из-под французской минеральной воды. Ни одну из них мы не заказывали, но, кажется, должны будем оплатить.