Текст книги "Убойный вариант"

Хаким был своего рода основным координатором действий в столице между большей частью чеченских бизнесменов. Хотя некоторых из них можно было лишь с большой натяжкой назвать директорами компаний, учредителями и спонсорами. Похищение людей с целью выкупа, вымогательство, торговля оружием и наркотиками – весь этот букет преступной деятельности назывался бизнесом лишь в очень узком кругу представителей Кавказа. Но Тарамов радовался успехам земляков в России. Все, что они делали, приносило определенный вред. Особенно наркотики. Он давно пришел к выводу, что большинство русских, с их безответственностью, отсутствием моральных принципов и безнравственностью, легче перетравить героином и некачественной водкой, чем перебить в открытом бою. Россия словно сама создает условия для своего самоуничтожения. Вернувшиеся с войны солдаты, честно выполнившие свой долг, оставившие здоровье в горах Чечни, Таджикистана, Афганистана и многих других горячих точках, оказавшись невостребованными на «гражданке», пополняют ряды безработных и преступников. Ищут радости и утешения в наркотиках и спиртном. Полная им противоположность – так называемый бомонд, существующий как бы вне государства, тратящий на один банкет деньги, которых хватило бы, чтобы содержать десяток детских домов в течение нескольких лет. В стране безработица, города переполнены беспризорниками, количество которых только растет, не в пример той же Чечне, где такое положение дел считается позором. Потерявшие за годы войны родителей дети находят приют у родственников и друзей. В России все не так. Мало кто знает даже своих прадедов, не говоря уже о троюродных братьях и сестрах. Создав свой мирок и замкнувшись в тесных квартирках, сыновья забывают матерей или, наоборот, сидят до зрелого возраста у них на шее, вытягивая нищенскую пенсию. Нельзя сказать, что Аслан все деньги использует на борьбу с неверными. По его указанию часть средств легализуется. Через разного рода фонды и подставных лиц отправляется на восстановление его родной республики. Странный на первый взгляд жест доброй воли преследует свои цели. Аслан не собирается больше в открытую противостоять власти. Есть другие, более изощренные и менее затратные способы вынудить Москву предоставить Кавказу суверенитет. Пусть Чечня строится и процветает. На этом фоне гибель людей за ее пределами, ухудшение экономического положения, нынешняя политика западных стран заставят русских отказаться от претензий на чеченскую нефть, а вместе с этим и от Северного Кавказа. Зачем он им, если есть Урал? Пусть там строят курорты, осваивают тундру. Нет у его народа ничего общего с этим быдлом, разрушившим за семьдесят лет не только церкви, но и все устои, на которых долгое время держалась великая империя.

От размышлений его отвлек Алаш. Племянник появился в комнате словно тень, и Аслан вздрогнул, когда тот окликнул его.

– Что случилось? – Тарамов испытующе посмотрел на родственника. Алаш был явно взволнован.

– После того как нас остановили менты, сзади пристроилась «БМВ». – Алаш виновато потупил взгляд. – Мы не стали вас беспокоить, посчитав, что это случайность. Однако на всякий случай машина с охраной пропустила их вперед. Они свернули за нами к дому. Только что позвонил Нияз и сказал: «Эти шакалы сняли номера с нашего джипа. Теперь направляются на окраину города». Он принял решение преследовать их и разобраться при первом удобном моменте.

– Ну, раз так решил Нияз, значит, скоро все прояснится, – Тарамов успокоился и снял надоевшие за день полуботинки.

Алаш тут же взял их и унес в прихожую.

Настоящее имя Нияза было Расул. Об этом, как и о том, что во внутреннем кармане его пиджака лежит удостоверение майора милиции, никто, кроме Тарамова, не знал. Когда Аслан только начинал свое восхождение к тому положению, которого достиг сейчас, и командовал всего-навсего небольшим отрядом боевиков, Расул Арзумханов был его личным телохранителем. Позже ему удалось восстановиться в МВД республики, где он начинал свою карьеру до начала первой чеченской кампании. Теперь, когда Аслан приезжал по каким-либо делам в Россию, Расул под разными предлогами умудрялся на время оставить службу и превратиться в тень своего хозяина по имени Нияз. Помощь действующего сотрудника милиции была всегда кстати. Вот и сейчас у себя в отделе он числился в отпуске. Высокий тридцатипятилетний чеченец, представитель тейпа Игхуш-батой был умен, расчетлив и ни при каких обстоятельствах не терял над собой контроль, что было большой редкостью для чеченцев. В стрельбе ему не было равных. Умел в считаные секунды голыми руками отправить на тот свет человека. В то же время он абсолютно не походил на убийцу. Всегда аккуратно подстрижен. Спокойный, даже, можно сказать, добрый взгляд. Слегка вздернутые уголки губ, как будто застывшие в снисходительной улыбке, сводили с ума красавиц многих национальностей. Но особо Аслан ценил его память. Нияз-Расул мог перечислить номера обогнавших их машин на участке в добрую сотню километров спустя час после окончания пути; быстро освоил английский.

В комнату вновь вошел Алаш и бесшумно сел в кресло.

– Интересно, а зачем Нияз позволил им это сделать? – неожиданно ощутив новый прилив тревоги, спросил Тарамов. – Почему не схватил воришек на месте?

– Неизвестно, что это за люди. Устраивать разборки во дворе, где живем, опасно. Вдруг они из милиции или ФСБ? Нияз сейчас дождется, когда они окажутся подальше от этих мест, и постарается выяснить. Он уже связался с Хакимом. Тот отправил подмогу.

– Зачем этим шакалам понадобились номера?! – задумчиво продолжал рассуждать Тарамов.

– Не знаю. – Алаш пожал плечами. – Возможно, они нас провоцируют, чтобы мы что-то предприняли?

– В таком случае не проще ли обратиться в милицию? – удивился Аслан.

– А если это наши конкуренты?

– Пусть поступает, как считает нужным. – Тарамов сделал вид, что полностью доверяет Ниязу, однако на душе стало неспокойно.

Квартира принадлежала племяннику. Аслан приехал к нему как родственник. По крайней мере для участкового уполномоченного это был нормальный ответ. Однако возможно, кто-то донес, что под именем Искандар скрывается заклятый враг неверных, и на него начали охоту. Не исключено, что попросту опознали. К гостям с востока сейчас повсюду пристальное внимание.

* * *

Все время, пока Шаман возился с номерами, Дрон не спускал глаз с подъезда, в котором скрылись водитель и пассажиры джипа. При этом он был готов в любую секунду завести двигатель и сорваться с места. Заставил его понервничать еще один внедорожник, въехавший во двор в тот момент, когда Шаман стал откручивать болты крепления. Его скорчившуюся у бампера фигуру на какое-то время выхватил мощный свет галогеновых фар. Однако машина неторопливо проехала по двору и свернула за угол дома. Решив, что кто-то попросту ищет нужный адрес, Дрон успокоился.

Вскоре Шаман вернулся. Забросив номера и ключи в багажник, он уселся на свое место.

– Едем? – зачем-то спросил Дрон.

– Нет, – чеченец неожиданно повеселел, – будем ждать хозяина.

– Я смотрю, ты успехи делаешь, – трогая машину с места, улыбнулся Дрон. – Еще пару раз со мной попадешь, глядишь, и юмористом станешь.

– Куда мне до тебя, Вася, – Шаман снисходительно посмотрел на Дрона и уставился на дорогу.

Спустя час, когда миновали Домодедово, Дрон неожиданно поймал себя на мысли, что их кто-то преследует. Причем в темноте ни цвета, ни марки машин, ехавших следом, видно не было. Сплошной поток самой разнообразной формы фар. Однако, в отличие от основной массы, одна пара попалась ему на глаза несколько раз. Он не мог объяснить, почему выделил именно квадратные фары ехавшего позади джипа. Мозг сработал на уровне подсознания и всю дорогу от дома, где они делали остановку, держал на контроле этот автомобиль, ориентируясь по яркости, расстоянию и маневрам, которые повторял невидимый водитель вслед за ним.

– Шаман, – Василий сбавил ход, перестроился в правый ряд и поехал медленней, не спуская взгляда с насторожившей его машины.

– Я тоже вижу, – неожиданно подал голос чеченец.

– Странно, – Дрон вновь увеличил скорость.

Машина шла за ними как привязанная.

– Возможно, Вася, мы зря прихватили эти номера, – вздохнул чеченец. – Помнишь, когда я возился у «Тойоты», во двор въехал еще один джип?

– Помню, – кивнул Дрон.

– Наверное, эти парни ехали на двух машинах, а после поста заметили, что мы упали им на хвост, и вторая машина пристроилась уже за нами.

– Неужели на бандитов нарвались? – заволновался Василий. – Нам еще этого не хватало.

– Сейчас, когда отъедем подальше, начнут выяснять, кто такие, откуда...

– Если до этого дойдет, то автомат окажется как раз кстати, – Василий неожиданно приободрился. – Мне кажется, это просто совпадение. Слишком напряженный был день. Нервы шалят.

Словно в подтверждение его слов, джип неожиданно включил левый поворот и пошел на обгон. Вскоре свет его габаритных огней исчез далеко впереди.

– Точно, нервы, – успокоился Шаман и, поправив подголовник, опустил спинку сиденья.

Промелькнул знак, показывающий, что до автозаправочной станции триста метров. Дрон посмотрел на приборы и поднял взгляд на дорогу. Бензина было мало. Уже мигала лампочка. За деревьями замаячила освещенная площадка «Лукойла». Он включил поворот и сбавил скорость, собираясь свернуть с дороги, как неожиданно машину тряхнуло, хрустнули шейные позвонки, и Василий в буквальном смысле сначала прилип затылком к подголовнику, затем налетел грудью на рулевое колесо. С улицы послышался звон, скрип тормозов, автомобильные сигналы. Они встали.

– Черт! – бросив взгляд в зеркало заднего вида, он открыл двери и, стараясь не попасть под колеса объезжающих место столкновения машин, посмотрел назад. Шаман тоже выбрался на обочину.

В них врезалась «Нива». Из нее уже выскочили два молодых человека. Один, присев на корточки, оглядел повреждения и выпрямился:

– Мужик, ты чего так поздно поворот включаешь?!

– Не надо гнать, – Дрон от досады пнул колесо машины и, сунув руки в карманы, подошел к водителю «Нивы». – Дистанцию соблюдать надо!

Медленно проехав мимо, впереди них встала еще одна машина. Это была черного цвета «БМВ». Наружу вышли трое крепких парней.

– Помощь нужна? Может, позвонить? – спросил один из них, вынимая телефон.

– Не надо, – запротестовал Дрон, пытаясь разглядеть лицо говорившего с ним человека. – Сами разберемся.

– Это ты так решил? – неожиданно возмутился водитель «Нивы». – Правильно, подставами на жизнь зарабатываешь. Портос! – Он развернулся к своему напарнику: – Звони!

Дрон про себя выругался и посмотрел в сторону Шамана. Навалившись на крышу машины, тот наблюдал, как развиваются события. Одновременно его насторожило поведение вышедших из «БМВ» доброжелателей. Они были за спиной чеченца и не спускали взгляда со своего водителя, который, продолжая держать в руках телефон, стоял рядом с Дроном. В этот момент неожиданно даже для себя Василий убрал голову и присел. Сработал рефлекс, годами отрабатываемый на занятиях по рукопашному бою, теннисных кортах и других тренировках на быстроту реакции. Механизм самозащиты включился до того, как непосредственно сам Дрон осознал, что произошло. По его макушке скользнул локоть правой руки ехавшего за рулем «Нивы» парня. Двинув ему кулаком в открывшуюся печень, Дрон шагнул левой ногой вперед, оказавшись у нападавшего за спиной, и, схватив того за плечи, приложил всем телом о корпус проезжающего мимо микроавтобуса. Раздался грохот, и парня отбросило назад. Водитель пассажирского «Форда» резко затормозил. В это время кто-то схватил Василия сзади. Он попытался вырваться, одновременно заметив, как двери микроавтобуса отъезжают в сторону, однако на него словно рухнула невидимая бетонная плита, а по телу пробежала волна каких-то уколов.

Некоторое время Дрон не мог понять, где находится и что происходит. Его трясло, подбрасывало, вывернутые в суставах и связанные за спиной руки ныли. Дышать было тяжело. Он полулежал на сиденье какой-то машины, придавленный сверху весом еще одного человека. Ехали по проселку. К такому выводу Василий пришел из-за качки, постоянных поворотов и небольшой скорости. Еще он понял, что его «выключили» электрошоком.

Собравшись с силами, он выпрямился. Одновременно раздался шум свалившегося на пол тела и стон.

Как оказалось, их затащили в микроавтобус, а судя по звукам, он свалил с себя Шамана. Щека была в чем-то липком и горячем. Не надо было много ума, чтобы догадаться, что это кровь, только непонятно – чья. Судя по тому, что сверху лежал Шаман, скорее всего его.

На шум обернулись сидевшие впереди двое крепких парней.

– Ожил? – Пытаясь разглядеть его в темноте, один из них слегка наклонился.

– Вы чего, мужики?! – Василий перевел взгляд в окно. – Куда вы нас везете?

Сплошная темнота. Вдоль обочины светом фар и габаритных огней выхватывало лишь кустарник.

– Рот закрой, кишки простудишь, – пробубнил сидящий вполоборота силуэт.

– Вы куда нашу тачку дели? – Василий, поерзав, посмотрел назад.

Следом за микроавтобусом ехали еще две машины. У одной горела лишь левая фара. Придя к выводу, что это та, которая врезалась в них, он нагнулся и посмотрел себе под ноги. Так и есть, на полу лежал Шаман.

– Ты чего там ерзаешь? – с нотками недовольства в голосе проворчал мужчина.

– Не видишь? – Дрон легонько толкнул ногой Шамана. – Человек упал.

В это время микроавтобус резко повернул вправо. По корпусу застучали ветки. Сильно тряхнуло, и они встали. Парни поднялись со своих мест и, пригнувшись, подошли к чеченцу.

– Эй, братан, хватит отдыхать! – Один из них стал тормошить Шамана.

– Он живой? – спросил Дрон.

Вместо ответа парни схватили горца под руки и поволокли к выходу. Спустя некоторое время один из них заглянул в салон:

– А тебе что, особое приглашение нужно?

Оказавшись на улице, Дрон огляделся. Машины стояли на небольшой полянке, окруженной сосновым лесом. С краю, в свете неполной луны, можно было различить контуры какого-то строения.

«Странно, – подумал Василий, – из-за каких-то номеров столько волокиты. То „вели“ невесть сколько от Москвы, затем подставу организовали. Почему сразу, как только заметили кражу, не поймали и не набили морды? А здесь? Разыграли целый спектакль с аварией. После всего завезли в какую-то глушь. Может, это Родимов очередную пакость устроил? А что? Присадил к нам на хвост каких-нибудь отморозков из ФСБ под видом совместных учений. Но те бы так грубо тоже не работали. Хотя кто его знает, под кого они сейчас играть будут?»

Со стороны остановившихся позади «Форда» машин, среди которых была и их «БМВ», послышались голоса. Кто-то нервно рассмеялся. Раздался звук приближающихся шагов. Перед Дроном возник силуэт крупного, выше его на целую голову, мужчины.

Василий едва было открыл рот, чтобы попытаться выяснить, за что им оказана такая честь, как от резкого удара в солнечное сплетение воздух застрял в его легких. Дрон, как подкошенный, рухнул на колени. Один из ехавших с ним парней схватил его за голову.

– Ты, тварь, чуть пацана не убил! – Последовавший за этим удар по лицу перевернул его на спину.

– За что? – опешил Дрон. – Вы же сами виноваты!

Из глаз вновь брызнули искры, в нос ударил привычный запах крови, а во рту появился металлический привкус.

– Зачем номера снимал? – Голос с легким кавказским акцентом еще одного подошедшего заставил посмотреть в его сторону.

Это был не очень высокий мужчина, судя по всему, лет тридцати. Лицо невозможно было разглядеть, но отчего-то Дрону показалось, что он когда-то встречался с этим кавказцем.

– В общем, так, мужики. – Дрон выдержал паузу, собираясь с мыслями, как правдоподобнее наврать, чтобы прекратить этот кошмар, одновременно без помощи рук поднялся на ноги. – Мы тачку эту угнали. Хотели после заправки номера поменять. Мало ли...

– А почему московские номера не сняли? – резонно спросил кавказец. – С какого-нибудь «Запорожца».

Кто-то рассмеялся.

– Нам в Дагестан надо, – стал развивать свою версию Василий. Она была правдоподобна. Много машин угонялось именно в эту республику. Далеко от центра, народ с деньгами. При этом в республиканском ГАИ еще недостаточно техсредств, чтобы определить, перебиты на ней номера или нет.

– Нияз! – неожиданно окликнули со стороны машин.

Кавказец, который разговаривал с Дроном, развернулся на оклик.

«Так, значит, этого типа зовут Нияз, – догадался Дрон. – Странная какая-то у них компания, пара кавказцев и десятка полтора русских. Точно, бандиты!»

После того как Нияз ушел, Дрон толкнул ногой в плечо Шамана:

– Ты живой?

Вместо ответа тот издал звук, похожий на всхлип.

Оставшиеся с ними парни нервно рассмеялись.

– Плохо ему, – сказал кто-то.

– Пить надо меньше! – глупо пошутил второй.

Однако Дрон понял, что Шаман давно пришел в себя и просто «проигрывает» ситуацию. Возможно, пока ему «отбивали ливер», этот хитрый, да еще в придачу обученный лучшими инструкторами мира чеченец успел освободиться от пут и теперь ждет удобного момента, когда можно будет начать калечить набежавшую на эту полянку молодежь.

Между тем разговор у машин затягивался. Оттуда доносились звуки открывающегося капота, хлопали дверцы.

Василий догадался, что их «БМВ» сейчас тщательно осматривают. На душе стало тоскливо. Если ее заберут, то генерал спустит шкуру. По правилам, все издержки таких учений оплачивались из средств ГРУ, у которого на подобные случаи имелась статья расходов. Когда Родимов узнает, какую сумму на этот раз ему придется выбивать у начальства, наверняка получит первый инфаркт, это даже с его здоровьем. Дрон с тоскою вспомнил, как несколько лет назад по его, Василия, вине на таких учениях сгорел сельский ток. Мало того, что тушившие его селяне до самого рассвета гоняли трех разведчиков-диверсантов по полям с кольями и палками на двух тракторах «Беларусь», так еще ко всему потом Родимов преследовал их по своему кабинету, где гораздо меньше жизненного пространства и спрятаться, кроме как под стол, было некуда. Если к этому прибавить взрывчатку и автомат... Он поежился.

Навалилась апатия, но не надолго. Вновь послышались шаги, и из темноты появился Нияз. Остановившись напротив Дрона, он некоторое время задумчиво смотрел на него, затем развернулся к своим русским помощникам:

– Отойдите подальше, нам поговорить надо.

– Ты чего, Нияз, нам не доверяешь? – возмутился было один из них, но второй, подхватив его под руку, увлек в сторону.

Некоторое время Нияз стоял молча, прислушиваясь к ворчанью уходивших в сторону леса парней. Когда звуков шагов уже не стало слышно, а реплики вроде «...из-за каких-то лохов отойди в сторону» утонули в шуме играющего в верхушках сосен ветра, Нияз подошел к Дрону вплотную:

– У вас в машине серьезные игрушки.

– Знаю, – подтвердил Дрон, уже заранее решив, какую линию будет гнуть дальше.

– Зачем?

– Мы рыбаки. После того как тачку перегоним, форель глушить будем.

В тот же момент в голове словно лопнула до предела натянутая толстая рояльная струна, и Дрон вновь оказался на земле. Некоторое время он разглядывал усыпанное звездами небо, пытаясь сообразить, что это за светящиеся точки на черно-синем фоне. Наконец, когда сознание, как показалось Василию, с опаской поглядывая на выбившего его из насиженного места человека, вернулось обратно, он сел.

– Для чего вам столько взрывчатки и автомат? – повторил свой вопрос Нияз.

– Да сдать хотели по дороге лохам каким-нибудь...

– Врешь! – Нияз неожиданно присел перед ним на корточки и схватил за отвороты куртки. – Я как-то сразу не догадался, а ведь твой друг – чеченец.

– Ну и что? – решив, что настал момент открывать фальшивую карту, Василий ответил вызывающе.

– На кого работаешь?

– На себя!

– Со хога вист хила веза, – неожиданно подал голос «пришедший в себя» Шаман на родном языке. – Хал дацах.

«Мне надо с тобой поговорить, – машинально перевел про себя Дрон. – Если не трудно».

Нияз как сидел на корточках, резко развернулся в его сторону.

Дальше разговор велся на чеченском языке. Дрон сначала с некоторым напряжением вслушивался в диалог между земляками, но постепенно оно у него прошло. Шаман понял условия игры, которые решил навязать Василий.

– Меня зовут Умар, – продолжал между тем Шаман. – Я родом из Джугурты. Мы с моим русским братом приехали сюда для большого дела, поэтому отпусти нас. Занимайтесь своим бизнесом, живите в свое удовольствие. Только не мешайте тем, кто остался верен свободной Ичкерии, выполнить долг перед Всевышним...

Нияз выпрямился:

– Портос, Клин! Развяжите этих людей, дайте воды, – дождавшись, когда из темноты материализуются помощники, приказал он. – Пусть пока посидят в машине.

С этими словами, на ходу вынимая трубку сотового телефона из кармана и о чем-то сосредоточенно размышляя, он не спеша направился вдоль едва заметной в лунном свете колеи.

* * *

Распрощавшись с Туманом, Антон Филиппов на пару с Джином направились в сторону железной дороги. Антон справедливо считал, что там должна быть какая-нибудь станция погрузочно-разгрузочных работ. Ведь Красногорск – последний крупный железнодорожный узел перед Москвой. Если исходить из того, что крупногабаритный транспорт в столицу попросту не пускают, то наверняка здесь они найдут себе что-нибудь подходящее. Встретив по пути несколько «СуперМАЗов», с номерами самых разных областей, он и вовсе уверился в том, что они на правильном пути.

Недалеко от въезда на товарную станцию оказалась огромная стоянка с большим количеством самых разных грузовиков. Здесь машины дожидались либо своей очереди погрузки, либо, приехав раньше, прибытия товара. Из огромных железных ворот напротив то и дело выплывали большегрузные автопоезда.

Оказаться на территории автостоянки не составило труда. В сущности, она представляла собой огромную площадку с маслянистыми пятнами на бетоне. Пройдя вдоль рядов машин, они вскоре нашли огромный «МАН», на котором красовались номера нужной им области.

Антон подошел к дверям со стороны водителя и несколько раз стукнул по кабине ладонью. Из открытого окна показалась седая голова мужчины.

– Вечер добрый! – Антон приветливо улыбнулся. – На Саратов?

– А куда же еще? – Лицо водителя отчего-то повеселело.

– Один едешь или со сменщиком?

– Один, мать его за ногу, – водитель нахмурился. – Директор на полтора оклада посадил, вот и мотаюсь, как черт.

– А что, с кадрами проблема? – удивился Антон. – Не ближний свет, мало ли что!

– С жадностью, брат, у него беда! – Водитель прикурил сигарету и, выпустив струйку сизого дыма, вздохнул: – Легче одному дураку полтора оклада платить, чем двум по полному.

– Арифметика понятна, – кивнул Антон. – Я что спрашиваю-то, есть места или нет. У нас проблемка с другом вышла. Документы и билеты на вокзале увели. Хоть пешком иди.

– А милиция? – удивился водитель.

– Заявление написали, – Антон пожал плечами. – Сказали, будут искать. Мы четверо суток на вокзале прожили. – Он отступил на шаг, чтобы водителю было лучше видно состояние его одежды, и развел руками: – Сам погляди, в кого превратились. А милостыню просить идти даже на то, чтобы телеграммы отбить, не в моих правилах.

– Так вам до Саратова надо! – наконец дошло до водителя.

– Ну! – в один голос ответили разведчики-диверсанты.

– Так бы сразу и сказали. Залезай. К утру загрузимся, и в путь.

Так, в отличие от Дрона без всяких ковбойских штучек, уже на следующее утро они мчались по шоссе к цели. Джин безоговорочно занял место в спальнике. Антон опасался, что на любом из постов его внешность может насторожить сотрудников ГИБДД, и тогда придется тяжело. За сутки нижняя часть лица чеченца, почти до самых глаз, покрылась густой, черной как смоль щетиной. Если к этому прибавить красные от бессонницы глаза и сумку с тротилом, то Родимову нужно отдать должное – он умело спланировал учения.

На удивление, водитель спокойно отнесся к внешности пассажиров. Скорее всего большую роль в этом сыграла выбранная ими легенда. Кроме того, в программе подготовки разведчика-диверсанта существуют дисциплины обучения располагать человека к доверительной беседе, большое внимание уделяется навыкам нейролингвистического кодирования. Все это в совокупности с характером попавшегося им дальнобойщика помогло быстро и без суеты найти транспортное средство. Через сутки, тепло распрощавшись, они вышли почти у самого Саратова. Причем сердобольный водитель дал им даже на мелкие расходы денег, что и вовсе облегчало задачу поисков ехавшего перекладными Тумана. В свою очередь Филиппов взял домашний адрес шофера, обязуясь, как разрешатся все проблемы, перевести долг по почте. Уже вечером вся команда была в сборе.

– Какие будут указания, командир? – в двух словах пересказав, как прятался в электричках от контролеров, спросил Туман.

Антон, пока они ехали с дальнобойщиком, успел посмотреть карту дорожной сети, которую любой водитель возит с собой, и знал, что в окрестностях Долгого, где находится объект, шесть населенных пунктов, два из которых относятся к «вымирающим», и принял решение еще в машине.

– Добираемся до Сармовки, – направляясь в сторону автобусной остановки, вполголоса заговорил он, – там ищем какую-нибудь работенку.

– Шабашку, – уточнил Туман.

– Можно сказать и так, – согласился с ним Антон. – Судя по карте и тому, что мне удалось узнать от водителя, в этих селах остались одни старики. Может, кому крышу залатать нужно, забор починить...

– Могилку вырыть, – хмыкнул Туман.

– Будем работать и одновременно заниматься изучением обстановки, – пропустил его слова мимо ушей Антон. – Не исключено, что в самом Долгом шеф высадил группу, которая должна будет воспрепятствовать нашим действиям. Это могут быть как парни Поплавского, так и смежники, с которыми Родимову не составит труда договориться. Поэтому для начала надо найти беспомощную бабку и предложить ей помощь.

– Жалко как-то такую категорию обирать, – покачал головой Туман.

– Во-первых, – ставя сумку на скамейку остановки, заговорил Антон, – основная цель – выполнение задачи любыми способами, силами и средствами. Пусть даже задачи учебной. От боевой она отличается лишь тем, что никого нельзя убивать. А во-вторых, по правилам, после доклада о выполнении все заработанное полагается вернуть, равно как и конфискованное. В исключительных случаях – с доплатой.

Говоря это, Антон неожиданно вспомнил Дрона и почувствовал тревогу.

Сармовка представляла собой одну улицу с парой десятков домов. Улица начиналась руинами молочной фермы, а заканчивалась развалинами птицефабрики.

– Такое впечатление, что Россию какими-то особыми бомбами забрасывают, – вздохнул Туман, наблюдая, как вдоль улицы полная женщина, шаркая обутыми в резиновые сапоги ногами, ведет за веревку тощую коровенку.

– Название этим бомбам – жадность, бесхозяйственность, пьянство, – подал голос Джин.

– Пошли на кладбище, – принял решение Антон.

– Зачем? – остолбенел Джин.

– Вахид, пока будем идти, ты думай, а еще лучше вспоминай некоторые темы по специальной подготовке. – Антон передал сумку с тротилом Туману.

Сельский погост начинался сразу за небольшим прудом. Обойдя его вокруг, они стали бродить среди покосившихся крестов, давно лишившихся краски оградок. Даты смерти, пол большинства погребенных и их возраст смущали и наводили на грустные мысли. В основном это были мужчины в расцвете сил.

– Спивается село, – словно прочитав его мысли, сокрушенно вздохнул Туман. – Безработица, безысходность и отсутствие жизненных перспектив.

– Мог бы эти мысли вслух не произносить, – полушутя-полусерьезно ответил Антон и неожиданно встал. – Кажется, этот вариант нам подойдет.

Джин с Туманом проследили за взглядом командира. Два скромных памятника с потускневшими снимками преклонного возраста мужчины и женщины.

– Сивяковы, – вслух прочитал Туман. – Людмила Ивановна и Анатолий Петрович.

Супруга присоединилась к мужу еще шесть лет назад. Судя по всему, с тех пор могилу никто не навещал. Об этом говорили высотою с человеческий рост почерневшие кусты лебеды, отвалившаяся и висевшая на одной петле калитка ограды.

– Значит, так, – Антон огляделся, – я сын друга детства Анатолия Петровича. Жил в Казахстане. Мать дала адрес, решил проведать, и на тебе. Вы со мной. Так сказать, за компанию. Сейчас оборудуем тайник и пойдем в село...

* * *

– Сивяковы-то? – подслеповато прищурившись, худенькая старушка внимательно оглядела стоящих перед ней мужчин, задержав взгляд на Джине, и вздохнула: – Кабы вы годков на пять раньше приехали, то хотя бы внучку их здесь застали. А так... – она махнула рукой. – Дом продала переселенцам и уехала.

– Как же теперь быть? – расстроенным голосом спросил Антон. – У нас билеты на поезд только на послезавтра. Может, возьмете на постой? Мы вам за это по хозяйству все вопросы порешаем?

– А как насчет просто деньжат подкинуть? – бабка хитро прищурилась.

– Верите, нет, не ожидали, что билеты такие дорогие. У самих только на хлеб осталось, а еще обратно, в Казахстан, ехать.

– Ладно, – она махнула рукой, – крышу почините, стайку отремонтируете, в расчете будем.

– Вот и договорились! – обрадованно воскликнул Туман.

– Только паспорта мне свои сначала покажите, – ошарашила их бабка.

– Все в камере хранения оставили, – Антон виновато развел руками. – Случайно.

– Ну да ладно, – бабка вновь махнула рукой, – бог с вами. Пойдемте. Красть у меня все равно нечего, а вот работы – непочатый край. Три года как совсем одна осталась.

Пока шли до расположенной на краю деревни избушки с остатками штукатурки на стенах, Антон успел узнать, что участкового в селе нет, равно как и главы администрации. Медпункт отсутствует, а единственный телефон на почте, которая располагается в здании бывшего сельсовета.

– И это в десяти минутах езды от города, – покачал головой Туман.