Текст книги "Отпуск на войну"

Глава 17
Семейный бизнес

Никита обошел целый квартал и вышел к месту стоянки с другой стороны. Машина продолжала стоять на том же месте, где он ее и оставил, однако за время его отсутствия в салоне появился еще один человек. Было видно, что устроившийся на заднем сиденье мужчина слегка наклонился вперед и о чем-то говорит с Соловьевым.

«Может, он действительно решил использовать поездку, чтобы сразу решить и свои дела?» – засомневался в своих подозрениях Никита.

Между тем собеседник Соловьева резко пропал из виду, видимо, лег на сиденье. «Голова за спинкой водительского кресла. Если подходить к машине с другой стороны, его не будет видно. Ловко придумали! Когда я сяду, злодей окажется как раз за моей спиной. Интересно, они меня за город повезут или прямо в машине будут грабить? – размышлял Никита. – А если решили сначала убить, а потом ограбить? Вряд ли. Зачем рисковать? Сумма-то небольшая. Хотя – для кого как. К тому же где есть две «штуки», найдется еще. Оставляя свидетеля живым, они рискуют попасться, значит, будут реализовывать радикальный сценарий. Скорее всего, и весь этот пункт сбора помощи народу Донбасса тоже фиктивный. Когда набирается полный подвал, они подгоняют машину и вывозят все куда-нибудь на свалку. Надо останавливать этот беспредел. Как? Заявлять в полицию глупо. Соловьев с ходу расскажет, с какой целью я приехал в город. Просто уйти – подло по отношению к тем, кто еще пострадает от рук этих негодяев».

Никита оглядел улицу. Был разгар рабочего дня. Место относительно безлюдное. Лишь по тротуару брела молодая пара, да у одного из подъездов дома стоял, опираясь на трость, какой-то старик. Лучшего места, чтобы нейтрализовать Соловьева и его помощника, не найти. Наверняка и они так считали, только по отношению к жертве.

Он отошел к прорытой вдоль дорожки траншее и подобрал удобно уместившийся в руке кусок старого асфальтного покрытия.

Соловьев если и увидел Никиту в зеркало заднего вида, то лишь в последний момент. Для лежавшего на заднем сиденье парня он и вовсе оказался сродни грому среди ясного неба. Никита рванул дверцу на себя. Парень лишь приподнялся, подставив под удар темя, а кусок асфальта раскололся об его голову. А Никита тут же резко повернулся к Соловьеву.

– Ах! – подпрыгнул тот. – Что?!

– Сиди ровно и не вздумай дернуться! – приказал Никита, обхватив рукой с перочинным ножом его шею так, что любое движение – и лезвие бритвы порежет горло.

Соловьев дернулся было вперед, но тут же замер и подался назад.

– Я же предупреждал, – процедил Никита. – Тихо!

– Если нужна машина, я оставлю ключи, только не убивай! – захныкал Соловьев.

– Не прикидывайся. Мы оба знаем, кто ты…

– Чего тебе надо?

– Не мне. Один человек узнал о твоем бизнесе.

– Кто?

– Догадайся!

– Какой бизнес? – спохватился Соловьев. – Мы русским помогаем!

– Разберемся! – окончательно входя в роль бандита, которого отправили разобраться с «беспредельщиками», прошипел Никита.

– Чего разбираться? Мы – общественная организация…

– Вы работали под вывеской общественной организации, – уточнил Никита. – Нехорошо…

– Ты сказал, что один человек хочет разобраться, – напомнил Соловьев. – Кто?

– Сам догадайся.

– Понятия не имею…

– На чью территорию залез?

– Так ты от Вартана? – ужаснулся Соловьев.

Никита понятия не имел, кто такой Вартан, но догадался, что этот человек внушает Соловьеву страх.

– Догадливый…

– Я отстегну долю, – пообещал Соловьев. – Еще…

– Такие деньги Вартану не нужны, – перебил его Никита. – Он велел все узнать и наказать…

– Как? – ужаснулся Соловьев.

– По головке погладить… Ты ведь ему авторитет подпортил. Кто поверит, что без Вартана такой беспредел в районе творился?

– Послушай, мы все вернем и больше не будем…

– Прямо как в детском саду, – усмехнулся Никита. – С «терпилами» как поступаете?

– Да никак.

– А со мной что собирались сделать?

– Отпустить…

– Врешь!

– А куда бы ты пошел? – в подтверждение его мыслям спросил Соловьев.

– Ну, например, в полицию.

– Ты сейчас на моем племяннике сидишь, – ошарашил Соловьев. – Он – сержант полиции…

– Так у вас семейный бизнес! – восхитился Никита. – Молодцы! А женщина на складе?

– Моя жена…

– Куда же вы вещи деваете?

– Распродаем, – признался Соловьев. – Ты отпустишь нас?

– Что твоему племяшу будет за потерянную «ксиву»? – пропустив вопрос мимо ушей, спросил Никита.

– Уволят!

– Вот и хорошо, – убирая удостоверение в карман, выдохнул Никита. – Сам-то кем работаешь?

– Бухгалтером. У жены…

– Офонареть! Вот компания для криминальной хроники!

– М‑мм! – застонал сзади племянник, открыл глаза и осторожно, словно страшась, что голова взорвется, тронул рукой висок.

– В общем так, парни. – Никита открыл дверцу. – Ксиву вам вернут, когда вы все за собой приберете…

– Ты кто? – прошептал полицейский, пытаясь приподнять голову.

– На вас напали, а я оказался рядом! – догадавшись, что он еще не соображает, нашелся Никита.

– Кто? – хрипел раненый.

– Помолчи, Коля! – взмолился Соловьев.

Сказано это было таким тоном, что Никита вдруг понял, затея с криминальным бизнесом принадлежит именно полицейскому родственнику.

«Ну, и хрена тебе лысого, а не ксива», – окончательно принял он решение и толкнул дверцу:

– Ждите. Мы знаем, где вас искать.

– Это что, наезд? – Родственник наконец сел.

– Заткнись! – цыкнул на него Соловьев.

– Пока, парни! – выходя из машины, бросил Никита.

Глава 18
Неоправданные надежды

– Сейчас подъедет машина, – комендант поднял взгляд на стоявшего позади Балуна и Крыма ополченца, – передашь их…

– Ну что, беглецы, кру-гом! – скомандовал конвоир.

Они вышли во двор детсада. На улице было тихо и безлюдно. В посеченных осколками ветвях тополя чистил перья воробей.

«Контуженый, наверное, – отчего-то подумал Балун и неожиданно вспомнил, как увидел в такой же птичке знак. – Нет, дорогой, больше я на твои намеки не клюну!»

– А кто за нами должен приехать? – поинтересовался Крым.

– Тебе какая разница? – Ополченец навалился плечом на стойку качели и достал сигареты.

– Слушай, угости! – неожиданно жалобно попросил Крым и протянул руку.

Балун не узнавал рецидивиста.

«Может, задумал что?» – мелькнула мысль, и тут же Крым схватил у ополченца ремень автомата и дернул.

– Стой! – выкрикнул тот, но лишь поймал пустоту.

– Тихо! – Направив ствол автомата ему в грудь, Крым щелкнул предохранителем и лязгнул затвором. – Я с такой игрушкой на раз управляюсь! На воле, почитай, с ней жил. Пять налетов…

– Брось шутить! – Губы ополченца затряслись, он испуганно посмотрел на окна.

– Боишься, разгильдяй! – протянул Крым, пятясь задом, и скосил взгляд на Балуна: – Чего стоишь, беги!

– Не стреляй! – Балун не на шутку перепугался. Что, если шмальнет? Обоим не жить…

– Беги! – топнул ногой Крым.

Балун перемахнул через забор и устремился вдоль улицы. Выстрелов не было, но сзади кто-то неожиданно спрыгнул с забора и побежал за ним. Балун оглянулся и увидел Крыма. В руках рецидивист держал автомат.

Они на одном дыхании добежали до конца улицы и повернули за угол трехэтажного дома. Навстречу, толкая перед собой коляску, шел старик. Балун лишь успел закрыть глаза и выставить вперед руки, как раздался грохот, и он оказался на земле, но тут же вскочил на ноги. Старик же сидел на асфальте и морщился, рядом с ним перевернутая коляска. «Неужели ребенка угробил?» – ужаснулся Балун, завороженно глядя, как пульсируют блеском спицы вращающегося колеса. Увидев, что по асфальту катятся бутылки с водой, он облегченно вздохнул, наклонившись к старику:

– Извини, отец!

Мимо, не останавливаясь, проковылял Крым, с трудом волоча ноги.

– Чего встал? Беги! – прохрипел он.

Балун устремился следом.

Крым оглянулся назад и свернул во двор разрушенного частного дома.

– Ох! – Автомат вылетел у него из рук на землю, а сам он согнулся и упер руки в колени.

– Ты зачем автомат забрал? – вспылил Балун. – Нас ведь теперь точно искать будут!

– Пошел ты! – С хрипом втягивая в себя воздух, Крым медленно выпрямился. – Я на тебя понадеялся! Чего сопли жевал?

Балун понял, что Крым поступил верно. Не было у них другого выхода.

– Просто я не знал, что за забором, – попытался он оправдаться.

Крым неожиданно подскочил к нему и приблизил лицо вплотную так, что он ощутил запах гнилых зубов:

– Запомни, что в зоне, что там… Везде за забором – воля!

– Так или иначе, но оставаться нам здесь себе дороже. – Балун выглянул через остатки забора на дорогу. – Сваливать из города надо. Если поймают, мало не покажется…

– Еще бы, я ведь его прикладом приложил.

– Зачем? – Балун обхватил голову руками. – Теперь нам точно не жить!

– Не скули! – цыкнул на него Крым. – Пока все путем. Надо лишь дождаться темноты…

– Или обстрела, – неожиданно осенило Балуна.

– Типун тебе на язык, – испуганно округлил глаза Крым. – Вот ствол надо спрятать.

– Забрось его в бочку.

Они прошли через огород и оказались на соседней улице. Это была самая окраина города и самая пострадавшая. От некоторых домов остались лишь печи.

– Прибило кого-то, – показал взглядом на лужу крови и обрывки бинтов Крым.

– Как в страшном сне, – находясь под впечатлением увиденного, не удержался Балун. – В голове не укладывается.

– Не зона, а машина времени. Сели в настоящем, бежали в прошлом…

– Тебя как зовут? – неожиданно спросил Балун.

– Зачем тебе? – насторожился Крым.

– Я в комендатуре подумал, вдруг что случится, а я даже не знаю, с кем бежал…

– Что может случиться? – Крым повысил голос: – Ты так не говори! Накаркаешь!

– Я не суеверный, – вздохнул Балун. – Ты ведь в комендатуре не свое имя назвал.

– Не свое. Крымчук моя фамилия. Зовут Сергей… Сергей Анатольевич, – добавил он и хмыкнул: – Мать мечтала, что, когда вырасту, врачом стану.

– Это почему? – удивился Балун, пытаясь представить Крыма в белом халате. Но не смог. Казалось, он сразу родился вором и даже маленьким никогда не был.

– Отец известный во Львове хирург был…

Навстречу прошла женщина с ребенком. Придерживая под руку старушку, следом шел какой-то мужчина. Поливая дорогу мелкой струйкой из пробоины, проехала водовозка. В начале улицы появился бронетранспортер.

Крым схватил Балуна за локоть и устремился в переулок.

Они вышли за последние дома и спустились в заросшую деревьями и кустарником балку. Под ногами непривычно зашуршала трава.

– Куда теперь? – спросил Балун.

– Для начала надо что-то найти пожрать.

– Что здесь найдешь?

– А подруга твоя на что? – вопросом на вопрос ответил Крым.

– Катя?! Значит, ты из-за этого меня за собой тащишь?

– А ты что думал?

Балун ровным счетом ничего не понимал. Чем может его Катя помочь отпетому рецидивисту? Конечно, Крым для него сделал много, но она-то здесь при чем? Сама впроголодь живет, уж он-то знает.

– В больничке пожрать есть, и документы можно достать, – в подтверждение его мыслям сказал Крым. – Может, и с телочками замутим!

– В смысле документы? – Пытаясь понять, к чему он клонит, Балун подошел ближе. – И какие телочки?

– Расслабься! – оскалился рецидивист. – Ничего я такого от нее требовать не собираюсь. Просто сейчас война, и у них наверняка полный морг «жмуров». А раз так, то есть и документы. Можно подобрать подходящие, и с ними спокойно легализоваться.

– Ага, размечтался! – вскипел Балун. – Не станет она ничего красть.

– Слышишь, ты! – Крым неожиданно шагнул к Балуну, и тот почувствовал у себя на горле острие невесть откуда взявшейся заточки. – Я разве похож на мать Терезу?

– Ты чего? – не имея возможности отступить назад из-за оказавшейся за спиной березы, просипел Балун.

– Думаешь, я за тебя просто так вписывался? – прошипел Крым.

– Ничего я не думаю. – С этими словами Балун схватил его за запястье и резко согнул ногу в колене. Удар пришелся аккурат между ног. Крым сморщился и присел, заточка упала под ноги.

Пытаясь заглянуть в лицо бандиту, Балун наклонился:

– Я тебя не просил этого делать.

– Сука! – выдохнул рецидивист и неожиданно схватил лежащую в траве заточку.

Балун привычным движением подставил ладонь. В следующий момент оружие было уже у него в руках…

Глава 19
Рекрутер

– Куда прешь?! – раздалось над ухом, и Никита встал, едва не угодив под колеса выезжающего из проезда автомобиля. – Чего шары выпучил?! – вопил бордовый от злости водитель с одутловатым лицом.

– Извини! – Никита переложил сумку в правую руку.

Что-то недовольно бормоча себе под нос, водитель тронул машину и выехал на шоссе.

Никита проводил ее взглядом и двинул дальше.

Со стороны могло показаться, что он просто задумался. Мелкий конфликт, которым в современном городе никого не удивишь. На самом деле один из приемов, чтобы «размазать» взгляд назад и увидеть всех идущих следом людей. Он запомнил их, повернул на перекрестке налево и повторил прием. За ним шли лишь беременная женщина и подросток. Они не в счет.

Вспомнить занятия по оперативному мастерству заставила пришедшая в голову мысль, что племянник Соловьева мог подключить к его розыску своих дружков. Чего им стоит проследить за Никитой, чтобы он вывел их на этого самого Вартана? Судя по разговору с Соловьевым, он сам плохо представлял, кто это. Вдруг просто хулиганистый бизнесмен, имя или кличка которого больше других крутится на языке горожан? Приписывая таким все необъяснимые убийства и грабежи, народ сам создает криминальных героев. Бесспорно, почивание на лаврах авторитетов приносит дивиденды, но только в полиции как раз о таких знают. Поэтому окончательное оживление полицейского родственничка могло стать для Никиты головной болью. А раз так, то, прежде чем перейти к следующему этапу, необходимо от этой самой боли избавиться либо купировать…

Солнце скрылось за высотками, золотя лишь крыши и верхние этажи зданий, когда, окончательно убедившись в отсутствии к нему какого-либо интереса со стороны правоохранительных органов, Никита устроился за столиком в кафе под открытым небом и достал телефон. Еще дома, бродя по просторам всемирного Интернета, он раскопал несколько номеров, которые, судя по отзывам, принадлежали людям, решавшим подобные проблемы.

– Да, – раздался усталый мужской голос.

– Здравствуйте, меня зовут Василий. Я нашел ваш телефон в Интернете.

– Хорошо, Василий, можете называть меня Сергей, – вздохнула трубка. – Из какого города вы звоните?

– Я в Ростове.

– Не местный?

– Нет.

– Я позвоню вам завтра…

– Погодите! – заволновался Никита. – Мне необходимо встретиться прямо сейчас.

– Можете сказать, где сейчас находитесь?

– Улица Набережная, двадцать, – с ходу восстановив в голове план города, – ответил Никита. – Старая пристань…

Пообещав перезвонить через полчаса, Василий отключился. Оставшееся время Никита посвятил восполнению потраченных за день калорий. Он уже допивал чай, когда зазвонил телефон. Номер высветился не тот, по которому он звонил Василию, однако голос оказался знакомый:

– Вы еще там?

– Да, конечно.

– Как я вас узнаю?

– У меня в правой руке будет дорожная сумка.

– Хорошо. Выходите на улицу, повернете направо и идите. Я догоню вас…

Никита уже начал волноваться, когда сбоку возник средних лет невысокий мужчина. Темные волосы, нос с горбинкой и черные глаза делали его похожим на кавказца.

– Я думал, ты постарше. – Отвечая на рукопожатие, Василий оглянулся по сторонам.

– Мне двадцать пять, – зачем-то сказал Никита.

– В армии служил?

– Да.

– Воинская специальность?

– Служил срочную в ВДВ, – соврал Никита. – Командир отделения…

– В боевых действиях участвовал?

– Нет, – не стал кривить душой Никита.

– У тебя есть где остановиться?

– Я бы хотел выехать в самое ближайшее время.

– Есть возможность уже ночью прибыть на место.

– Это значит, выезд в ближайшие два часа?

Такая оперативность не обрадовала Никиту. Имея за плечами опыт общения с выдававшими себя за рекрутеров Соловьевым и его племянником, он был настороже.

– Знаешь, что денег там не платят? – пропустив его реплику мимо ушей, спросил Василий.

– Понимаешь, мне нужно не совсем за тем, о чем ты подумал…

– Ты журналист? – Василий замедлил шаг.

– Не знаю, поймешь ты меня или нет, – ругая себя за то, что заранее не продумал, как объяснить в случае чего причину поездки на войну, колебался Никита.

– Попытаюсь понять, если объяснишь, – заволновался Василий.

– У моей девушки там училась сестра. Когда все началось, она пропала. И девушка… Вернее, ее сестра… В общем, мне надо их найти, – выпалил Никита. – Поможете?

– Отчего же не помочь? – Василий облегченно вздохнул. – Как я уже сказал, в ближайшие пару часов туда выйдет наш транспорт. У тебя есть возможность уехать с ним.

– Сколько?

– Чего? – захлопал глазами Василий.

Никита поднял руку и потер пальцами, словно пересчитывая невидимые купюры.

– О чем ты? – возмутился тот. – Мы денег не берем…

– Странно, – вырвалось у Никиты.

– Имей в виду, к перевозке не допускаются оружие, боеприпасы и наркотические средства…

Глава 20
Второе рождение

Прислонившись спиной к березе, Балун сидел на земле, отрешенно наблюдая, как по залитому кровью лицу Крыма ползают мухи. У него и в мыслях не было его убивать. Возможно, даже и не смог бы. Хотел просто отбросить заточку в сторону, но успел лишь схватить ее. Охладить пыл прокуренного и пропитого, с посаженным чифирем сердцем рецидивиста не составило бы труда. Однако, поскользнувшись на траве, Крым, увлекая его вслед за собой, упал на заточку лицом. По всей видимости, она пробила глазницу и вошла в мозг. Балун с трудом вытащил ее.

Странно, но никаких мыслей в голове не было. Заполнившая тело усталость не оставила места и эмоциям. Сколько прошло времени, Балун тоже не знал. Может, час, а может, все только случилось. Наконец нудная тишина уступила место звукам разрывов и шуму ветра в листве. Обретя возможность думать, он словно очнулся от оцепенения и медленно встал. От долгого нахождения в одном положении ноги затекли, и сейчас, наполняясь кровью, сосуды отозвались ощущеньем звона. Немного постояв, приходя в себя, Балун сделал шаг и замер, неожиданно поймав себя на мысли, что так и не решил, куда теперь идти. «А что, если вернуться? Найти автомат, прийти в комендатуру и сказать, будто я убил Крыма? – мелькнула мысль. – Ведь, как ни крути, уходить сейчас из Донецка без Кати нет смысла, равно как и жить без нее дальше. Она приехала сюда из-за меня, а я сбегу. Чушь!»

Балун понял, что направляется обратно в город, когда оказался на уже знакомой улице с разрушенными домами. Запахи дыма, сгоревшего тротила и пыли окончательно вернули в реальный мир. Он шел, повинуясь какому-то внутреннему чутью и уверенности, что движется в правильном направлении, поэтому не удивился, когда увидел, что в точности повторяет маршрут, которым они с Крымом совсем недавно бежали из города. Вот ряд почерневших печей, памятниками стоявших вдоль дороги, остов грузовика, воронка… А может, это просто кажется, что он уже был здесь? Просто все улицы разбомбленного города похожи одна на другую.

Небо неожиданно побелело и прихлопнуло его всей своей массой к земле, которая вдруг вздрогнула и затряслась…

– А‑аа! – закричал Балун.

Сверху посыпались комья земли, асфальта и прошлогодняя листва.

Он не испугался. Просто в какой-то момент ему вдруг показалось, что он умер. Ужас, от которого вмиг все внутри застыло, казалось, еще немного, и разорвет его на куски. Однако этого не произошло. Балун услышал лязг собственных зубов и понял, что снова стоит на ногах. Кто-то схватил его под руку и поволок в сторону от дороги. Потом толчок, и он полетел…

– Эй, ты чего!

Балун открыл глаза.

– Тебя что, контузило? – прозвучал словно издалека мужской голос.

– Чего? – Балун огляделся и понял, что находится в яме, среди обломков досок и кирпича.

– Обстрел, а ты идешь как малахольный! – Мужчина отстранился от него и сел на склон воронки.

Снова тряхнуло, а сверху посыпался песок.

– Сто двадцатыми лупят! – со знанием дела сказал он. – Задолбали!

– Ты кто? – спросил Балун.

– Серега!

Балун хотел спросить, где ближайшая больница, но не успел сказать ни слова – снова раздался взрыв. Сверху на голову что-то полилось. Он провел по волосам рукой, ощутив ладонью что-то горячее и липкое, а в следующий момент рядом свалился Серега.

– Ак-ха! – вырвалось из глотки Балуна.

Давясь какой-то обжигающей горечью, рванувшейся по пищеводу вверх, он встал на четвереньки и открыл рот. Он давно ничего не ел и был удивлен, как долго его рвало. Несмотря на такую реакцию организма, когда тошнота отступила, он не бросился прочь, а сел рядом с остывающим трупом Сереги. Половину головы мужчине снесло, словно гигантской бритвой, глаз съехал к щеке, волосы торчали кровавой мочалкой в разные стороны.

«Вот так вот, жил, радовался, любил… Наверняка была у него и своя Катя, – думал Балун. – Потом началась война, и в один прекрасный момент какой-то кусок железа поставил точку».

Он поежился, непроизвольно потянулся, чтобы закрыть оставшийся целым глаз, и неожиданно рука его опустилась на нагрудный карман камуфлированной куртки, Балун вытащил испачканный кровью паспорт и вслух прочитал:

– Чернявщук Сергей Николаевич.

Они оказались ровесниками. Родился Чернявщук во Львове, а прописан был в Житомире.

– Чего же ты здесь делал? – разглядывая фотографию, проговорил Балун, ловя себя на мысли, что между ним и этим парнем есть сходство.

Как оказалось, кроме документов Чернявщук имел при себе подробную карту области и план города, на котором синим карандашом были сделаны какие-то пометки и нарисованы непонятные значки. Карман оттягивала портативная радиостанция.

Неожиданно в памяти всплыла брошенная Крымом фраза: «Разживемся документами…»

«А почему бы и нет? – Балун сунул паспорт себе в карман, радиостанцию и карту засыпал землей. – Главное, не забыть теперь свое новое имя, – размышлял он, выбираясь из ямы. – А по Сереге надо за упокой молебен заказать, как получится». Но, оказавшись на самом верху, у него в голове вдруг мелькнула одна мысль, и он вновь скатился обратно. Осторожно и брезгливо морщась, снял с трупа куртку и надел на него свой пиджак, в кармане которого лежал лоскут материи с номером отряда и его именем, а также письмо от матери с указанием адреса Донецкой колонии. Этого достаточно, чтобы сделать однозначный вывод: труп убитого осколком молодого мужчины принадлежит Балушину Петру Васильевичу! Немного поколебавшись, он оставил и Катину фотографию.