Текст книги "Не мой мир"

Глава третья. Комната открыта

Компания «Лучшие путешествия» располагалась в центральной части города. Все собрались у входа, как договаривались, никто не опоздал.

Девушка-администратор улыбалась заученной широкой улыбкой и проверяла заказ. Ребята столпились у стойки всей компанией – шумные, взбудораженные развлечением, которое им предстояло.

В огромном зале, размером похожем на зал ожидания в аэропорту большого города, размещались более двух десятков стоек с администраторами, перед каждой из которых стояли люди.

Здесь же находились удобные диваны и кресла для ожидающих своей очереди; автоматы с едой, напитками и всякими мелочами вроде салфеток; кадки с экзотическими цветами и еще много всего того, что благоухало, переливалось яркими красками, манило, зазывало и обещало всевозможные блага. Многочисленные стеклянные столики были завалены рекламными проспектами, призывающими чудесно провести время в разных частях света, воспользовавшись услугами «Лучших путешествий».

«Только лучшее – для самых лучших! Путешествуйте с «Лучшими путешествиями!» – незатейливый, но броский слоган то и дело появлялся на огромной стене, вместе с ошеломительными видами мест, куда предлагалось отправиться гостям.

То и дело, дабы посетители не забыли, где находятся, появлялся логотип компании – затейливо переплетенные латинские буквы LP. Сейчас в России пользовались двумя алфавитами – кириллицей и латиницей, причем латиница была намного популярнее и использовалась шире, особенно молодежью.

– Итак, все в порядке, оплата проведена, ваше прибытие зафиксировано, – проворковала девушка. – Комната номер пятьсот четырнадцать предоставлена в ваше распоряжение с пятнадцати часов тридцать первого декабря до двадцати часов первого января. Следуйте за нашим сотрудником, пожалуйста. Компания «Лучшие путешествия» желает вам приятного отдыха.

– Не сомневайся, дорогуша, отдых будет превосходный! – хохотнул Стас.

Все вместе они, как гусята за мамой-гусыней, двинулись за молодым человеком, который представился Дмитрием.

Покинув зал, свернули в короткий коридор, где были шесть лифтов. Дмитрий нажал на одну из кнопок, и вскоре лифт понес всю компанию куда-то ввысь, где их ожидала Комната пятьсот четырнадцать.

– Мы с родителями в прошлом году отправились на новогодние каникулы в Ирландию, – сказала Вета. – Удивительное место.

Они встретились взглядами, и Алекс подумал, что это самое подходящее для нее место. Вета – тонкая, хрупая, как веточка, с огромными глазищами, была похожа на крошечного эльфа. Неземное, волшебное существо.

– Отличный выбор, – немедленно отреагировал Дмитрий.

– А по мне так странно, – проговорила Алина, и Алексу захотелось дать ей пинка. – Там мрачно. Того и гляди услышишь вопли банши. Все эти леса, старинные замки с привидениями…

Алина сегодня была особенно хороша. Она распустила свои роскошные волосы и что-то такое сделала с глазами, отчего они казались сияющими и немного томными. Девушка бы очень удивилась, если бы узнала, что в эту самую минуту Алекс думает, что ему хотелось бы поговорить с Ветой об Ирландии, и пусть бы она рассказала ему, как сказочный народец – эльфы, феи, лепреконы – беззвездными ночами резвится на тихих темных дорожках.

– Зато сегодня вас ждет много солнца и света. – Дмитрий, видимо, был отлично вымуштрован и умел реагировать на самые разные замечания клиентов.

Все остальные молчали, разглядывая великолепные картины – 7D-голограммы, в которые превратились прозрачные стены лифта. Алекс тоже, как и многие, уже бывал здесь – путешествовал с родителями, а один раз был с друзьями на выпускном, но зрелище каждый раз завораживало.

Сверкающие водопады и летящие в стороны бриллиантовые брызги, крутые горные склоны, прозрачные озера и извилистые реки, радуга в синем небе – а ты паришь над всем этим и одновременно погружаешься, оказываешься частью картины.

Тебя окутывают запахи – моря, соснового леса, цветущего луга. Ты чувствуешь невесомое прикосновение ветра, капли воды на лице, вкус соли на губах…

И пусть это только иллюзия – но воссозданная с абсолютной точностью, и потому в каком-то смысле реальная!

Тихое мелодичное звяканье – голограмма померкла, лифт остановился и двери открылись. Они вышли в коридор и снова послушно устремились за своим проводником.

Мимо мелькали двери с номерами. 510, 511, 512…

Вот, наконец, и пятьсот четырнадцатая. Дмитрий достал электронный ключ и, открывая дверь, проговорил:

– До времени, указанного как время выхода из Комнаты, никто из персонала не имеет права без разрешения войти к вам. Комната будет закрыта вами изнутри. Однако если вам понадобится помощь, вы легко сможете уведомить нас об этом. И, разумеется, при желании можете выйти тогда, когда вам захочется.

Он принялся объяснять, как связаться с администрацией, но его никто не слушал – все и так знали, как это делается, потому что среди ребят не было никого, кто ни разу не пользовался бы услугами компаний, предлагающих Комнаты. А условия и правила пользования везде одинаковые, хоть в «Лучших путешествиях», хоть еще где-то – разница в уровне обслуживания. Есть высококлассные, элитарные – там Алекс не был; есть совсем простенькие. Но суть все равно одна.

Конечно, если речь идет не о подпольных фирмах, которые пользуются не патентованным оборудованием, разработанным Корпорацией, а нелегальными, кривыми копиями, подделками. Там совсем другой компот.

Сама Комната была похожа на обычный номер в гостинице. Ничего особенного: стандартная мебель – диваны, кресла, столики, светильники, ковры и коврики. Дверь в ванную, еще одна – в гардеробную: там размещались встроенные шкафы на случай, если посетитель не захочет брать с собой какие-то вещи в Пространственную Зону, а пожелает оставить здесь, в Комнате.

Все для удобства клиента: складываешь свое барахло в любой открытый шкафчик, закрываешь, прикладываешь палец к крошечному монитору. Никто другой, кроме тебя, не откроет. После того, как посетители уходят и сдают ключи, все шкафчики открываются автоматически. Не везде еще ввели такую систему – она страшно дорогая, но обещают, что будет внедрена повсеместно, в общественных местах и вузах.

Единственное отличие Комнаты от гостиничных номеров состоит в том, что одна из стен полностью пустая, гладкая: никаких картин или бра, никакой мебели возле нее.

Именно здесь чуть позже будет открыт Портал.

– Пока не выйдет ваше время, вы можете покидать Пространственную Зону неограниченное количество раз, – продолжал нудеть Дмитрий, старательно отрабатывая зарплату и не обращая внимания, что его слушают от силы два – три человека. – Однако в двадцать ноль-ноль первого января все вы должны выйти из Зоны, покинуть Комнату и сдать контрольные браслеты, которые я вам сейчас выдам. За час до окончания отведённого времени контрольный браслет будет издавать световые и звуковые сигналы, напоминающие вам о необходимости покинуть Пространственную Зону. Подчеркну, что компания «Лучшие путешествия» настоятельно рекомендует не снимать контрольные браслеты с целью обеспечения вашей личной безопасности. По окончании пользования браслеты должны быть сданы дежурному администратору при выходе из здания комплекса.

Пританцовывая от нетерпения, все прошли обязательную процедуру: получили браслеты, расписались в документах, подтвердив, что понимают, в чем заключается процедура выхода в Пространственную Зону из Комнаты, а также несут ответственность за свои действия по время пребывания в Зоне.

– Портал откроется сразу же, когда в проектор будет вставлена выбранная вами проекция. В данном случае, это проекция острова-резорта Бару, Мальдивы.

– Точно! – сказал Костров, хотя ответа не требовалось.

Он снова откинул назад черные волосы, и Ира Копосова легонько вздохнула. Если она еще не успела лишиться невинности, то в ближайшие сутки это, похоже, случится, подумалось Алексу.

Дмитрий уже установил проектор в Комнате. Небольшая по размеру плоская прямоугольная коробочка, похожая на закрытый ноутбук, обладающая волшебным свойством переносить вас в рай. Или еще куда-то – тут уж дело вкуса, все зависит от избранной проекции. Глядя на проектор, даже и не скажешь, что такая вот игрушка стоит несколько миллионов долларов.

Дмитрий пробежался кончиками пальцев по поверхности – коснулся, мягко провел туда-сюда – и проектор загорелся ровным неоновым голубовато-розовым светом. Во включенном состоянии верхняя часть его оказалась прозрачной – были видны мигающие, переливающиеся «внутренности».

Проведя все нужные манипуляции, Дмитрий надел перчатки из тонкой ткани и достал проекцию: извлек из плотного кремового конверта с логотипом «Лучших путешествий» прозрачную, отливающую перламутром пластиночку. Тонкая, чрезвычайно хрупкая и маленькая, она свободно поместилась бы на узкой женской ладони.

Осторожно держа ее двумя пальцами, Дмитрий поместил пластиночку в специальное гнездо и снова сделал пару неуловимых движений, приводя проекцию в действие.

– Итак, господа, добро пожаловать на Мальдивы, – торжественно возвестил Дмитрий. – Уверен, вы прекрасно проведете время. Счастливого Нового года!

Все уже стояли перед стеной, на которой должна была появиться проекция. Это случилось спустя пару секунд. Выкрашенная бледно-желтой краской стена сначала пошла волнами, покрылась рябью, как водная поверхность, а потом стала будто бы вдавливаться внутрь, одновременно исчезая, растворяясь. Несколько мгновений – и перед ребятами предстал остров Бару. Девчонки восторженно запищали: зрелище и в самом деле было потрясающее.

Мальдивских островов много. Алекс никогда не бывал на настоящих Мальдивах и не мог судить, так ли на самом деле выглядит остров Бару (часто компании, если клиенты не требовали детальной точности воспроизведения, делали мозаичные проекции – компиляции из нескольких наиболее удачных локаций). Алекс даже никогда не слышал этого названия – «Бару» – до того, как они со Стасом и Романом пришли выбирать проекцию, и служащие компании не разложили перед ними каталог с несколькими десятками возможных локаций.

Но это было неважно, потому что именно так он и все его друзья и представляли себе Мальдивы: знаменитый белый мягкий, как мука, песок, величественные сапфирово-синие воды Индийского океана, а в глубине острова, окруженные пальмами, стояли бунгало – одноэтажные и двухэтажные домики с террасами.

Но самое главное, в отличие от 7D-голограмм, которые они видели в лифте, внутрь этой проекции можно было шагнуть. Ведь перед ними была уже не просто картинка – это был Портал.

Весело переговариваясь, перебрасываясь шуточками, компания выбралась на песчаный берег. Только что они все, рассовав по шкафам куртки, ботинки и сапоги (зима же, минус двадцать пять!) стояли в Комнате – а уже через секунду попали на берег океана, шагнув в экваториальное лето.

Почти все сразу помчались, кто куда – к океану, домикам и пальмам, а Алекс, оказавшись внутри, оглянулся назад.

Комнаты за его спиной больше не было. Он знал, что Дмитрий стоит там и смотрит на них, желая удостовериться, что все в порядке, Пространственная Зона функционирует нормально – но сам его не видел.

Теперь на том месте, где прежде была Комната, повисло легкое серебристое марево – небольшой прямоугольник со смазанными углами, напоминающий непрозрачное, затуманенное серебристое зеркало, повисшее в жарком воздухе. Портал был хорошо заметен – а как иначе, им же всем предстояло покинуть через него Зону, но в то же время не бросался в глаза.

Алекс вскинул руку и помахал. Если Дмитрий еще там, то он, наверное, махнул рукой в ответ. А может, и нет – это не прописано в его должностной инструкции, которой он, похоже, строго следует.

Развернувшись, Алекс направился вслед за всеми.

Глава четвертая. На острове Бару

– Как будто я не вижу, как ты всю дорогу пялишься на эту моль! – выкрикнула Алина. – Вообще не понимаю, что в ней можно найти!

Пальма над их головами махала зелеными листьями-ладонями. Словно тоже не понимала, укоризненно качала головой и всплескивала руками.

Шел четырнадцатый час нового, 2040 года.

Встреча его прошла на ура – Алекс признался себе, что такой веселой новогодней ночи у него еще не было. Они нарядили одну из пальм – повесили на нее мишуры и игрушек, и теперь та была похожа на папуаску, как сказала Вета. Часами не вылезали из воды: купались, играли, как дети, пили шампанское. Накрыли новогодний стол под пальмами, танцевали на песке всю ночь напролет.

Разместились в бунгало, компаниями по три – четыре человека. Исключение составляли Алекс с Алиной: у них был домик на двоих. Правда, они почти не оставались там наедине – все время находились какие-то занятия, вечно нужно было куда-то бежать и что-то делать.

– Что молчишь? Сказать нечего? – продолжала наседать Алина.

Алекс, если честно, устал до чертиков. Он всегда был настоящим соней – вынь да положь, как говорится, не меньше восьми часов легкого и освежающего. А лучше – больше. В новогоднюю ночь, конечно, нормальные люди не спят – да и желания не было, но сейчас угар поутих, голова побаливала от выпитого, больше всего хотелось зайти вглубь острова, лечь на песочек под пальму и вздремнуть.

Ну, или пойти выпить чего-нибудь.

Или опять в воду залезть.

Но уж никак не выслушивать Алинино нескончаемое нытье и претензии.

– Почему нечего? Есть чего, – сказал он, все еще надеясь задавить зарождающийся скандал в зародыше. – Пожалуйста, давай не будем ссориться. Пойдем купаться. Ни на кого я не смотрел. Я вообще, кроме тебя, никого не вижу.

Он выпалил это на автомате, не особо задумываясь о том, чтобы быть убедительным. И Алина, разумеется, не повелась.

– Не ври! Какого хрена ты ее пригласил танцевать?

Алекс понимал, что делать этого не стоило. Пригласить другую девушку, когда своя собственная – вот она, в океане плещется, было верхом безрассудства. Но он поддался порыву, а если бы ему представилась еще одна возможность, повторил бы этот подвиг.

Они станцевали всего один медленный танец, немного поговорили при этом. Алекс подумал о том, как ему нравится общаться с Ветой – с этой девушкой было легко и весело. Алина не умела смеяться над собой, в ней не было самоиронии, ей недоставало юмора – как некоторым людям недостает ума или таланта.

Алекс уже хотел сказать Вете что-то вроде: «Не хочешь сходить куда-нибудь со мной на каникулах?» – но вовремя опомнился. Алина стояла в двух метрах от них и сверкала глазами. Разумеется, была в бешенстве – и не только из-за танца, хотя и это подлило масла в огонь.

Все шло кувырком, все было не так, как ей хотелось. Она рассчитывала, что ближайшие тридцать часов все парни будут наперебой восторгаться ею, не сводя глаз с ее великолепной фигуры, но вышло иначе. Уставшие от долгой холодной зимы, молодые люди резвились в океане, загорали, хохотали, играли в мяч, гонялись друг за другом по пляжу. К тому же все они были однокурсниками – а это означало множество общих тем, понятные лишь узкому кругу шутки и приколы. Никто не желал любоваться ею, и Алина чувствовала себя лишней, никому не нужной.

Остаток ночи и утро она дулась, выяснение отношений было неминуемо, хотя Алекс избегал этого, как мог. Однако час икс пробил.

– Чего плохого в том, что мы потанцевали? Ты вон тоже со Стасом…

– Не делай из меня дуру! – перебила она. – Я с ним пошла потому, что ты… Ты первый начал!

– Давай еще считаться будем, что за глупости.

Он покачал головой и сел на песок. Удивительно – какая бы жара ни была, он все равно остается прохладным. Алекс погрузил в него руку, набрал полную ладонь песку и начал сыпать, наблюдая за тонкой струйкой песчинок.

Алина скрестила руки на груди, разъяренно глядя на него.

– Так и скажи, что тебе плевать на меня.

– Не скажу. Мне не плевать.

– Другой бы с меня пылинки сдувал, а я за тобой еще бегать должна.

– Не должна. Никто никому ничего не должен, – сказал он, чувствуя, что ему все смертельно надоело – остров, бессмысленный разговор, Алина.

Между ними все всегда было шатко, может, кроме самых первых недель, пока они не узнали друг друга получше. Алекс всегда знал, что их отношения – не на всю жизнь. Но и хорошего тоже было немало, и они могли бы быть вместе еще какое-то время, к общему удовольствию, так зачем все это? Он не мог понять, к чему эти острые вопросы, эта требовательность, как будто у них серебряная свадьба за плечами.

– Что заладил, как попугай «не скажу, не должна»! Если хочешь знать, меня такие мужчины на свидание приглашают, я бы и Новый год могла знаешь, где встретить? – Она в сердцах взмахнула руками. – А я с тобой тут мучаюсь!

Все, это уже конец, понял он. Дальше некуда.

– Так не мучайся тогда. Иди, куда приглашают.

Она опешила – то ли ждала другой реакции, то ли сама испугалась своих слов. Они смотрели друг на друга. Алекс так и сидел на песке, она стояла рядом.

Алина хотела сказать что-то, но потом резко развернулась и побежала прочь. Добралась до стола с остатками новогоднего ужина. Внизу, под столом, стояла ваза, а в вазе – контрольные браслеты.

Алекс вспомнил, как вчера Костров, еще не основательно надравшийся, но стремительно приближающийся к этой стадии, стал агитировать народ снять их. Мол, все так делают – что мы, собаки или преступники, с браслетами ходить? У многих часы, неужели провороним время выхода из Зоны?

Ромка вытряхнул фрукты из вазы и бросил туда свой браслет. Многие последовали его примеру – в том числе и они с Алиной. На трезвую голову Алекс бы так не сделал, но тогда все выглядело иначе.

Алина наклонилась к вазе, схватила браслет и нацепила на запястье. Похоже, собралась уходить.

Алекс решил пойти за ней, поговорить. Ссора ссорой, но как-то это не по-людски: привел ведь ее сюда он, и ее родители отпустили дочь с ним. Он поднялся на ноги. Алина бежала к их бунгало, и Алекс направился туда же.

«Надо бы тоже взять браслет», – мелькнула мысль, но он подумал, что сделает это позже.

Алина носилась по бунгало, хватала вещи и, как попало, швыряла в сумку. На ней был оранжево-черный короткий сарафан с узкими бретельками, волосы она скрутила в узел на затылке.

Алекс молча смотрел, как девушка сердитым вихрем пронеслась в ванную и минуту спустя выскочила оттуда, держа в руках какие-то тюбики и баночки. Снова вернулась в ванную, чтобы переодеться, и вскоре вышла оттуда в джинсах и блузке.

Забросив яркие летние тряпочки в сумку, Алина теперь стояла спиной к нему, пытаясь застегнуть молнию. Алекс смотрел на ее тонкую шею, видел, как дрожат ее руки, как отчаянно она дергает «собачку», и ему вдруг стало ясно, насколько она сейчас несчастна, насколько ей больно и обидно. Неожиданно для себя он ощутил эту боль, как свою.

Быстро пересек комнату, легонько отстранил Алину, застегнул непослушную молнию и повернулся к девушке. Она стояла, безвольно опустив плечи, в глазах дрожали слезы, которые она изо всех сил пыталась сдержать.

В этот момент Алекс понял сразу две вещи.

Во-первых, что никого никогда прежде ему не было так жалко, как Алину в эту минуту.

А, во-вторых, он осознал, что не любит ее. Разлюбил. Если, конечно, в его чувстве к ней хоть когда-то было что-нибудь, помимо горделивого сознания обладания одной из самых красивых девушек в Университете.

Чувствуя свою вину, он привлек ее к себе, обнял.

– Прости, пожалуйста, – прошептал он. – Я не хотел тебя обидеть.

Она прерывисто вздохнула, но ничего не ответила.

– Ты хочешь уйти?

Алина кивнула.

– Мне осточертел этот остров, – глухо проговорила она.

– Я тоже пойду с тобой.

Алекс быстро покидал свои вещи в сумку, переоделся. Знал, что они больше не будут вместе, но не знал, как сказать об этом Алине. Решил, что позже они спокойно поговорят и все выяснят.

«Трус!» – констатировал внутренний голос, но Алекс не обратил внимания.

Они с Алиной вышли из бунгало. Неподалеку стояли Стас, Роман и Ира. Копосова смотрела на Кострова бездумно-затуманенными глазами и вела себя так, словно на этом острове они были только вдвоем. У Романа при этом был отвратительно горделивый вид.

Стас махнул было рукой, но потом заметил, что Алина с Алексом одеты и на плечах у них сумки.

– Пока! Мы домой, – крикнул Алекс, предваряя вопросы и стараясь не смотреть на Кострова. – До завтра.

Алина не стала прощаться, она уже быстро шагала в сторону Портала.

Стас скорчил гримасу, которая должна была означать что-то вроде: «Сочувствую, дружище! Бабы, что с них взять!»

Костров и Ира, обнявшись, пошли к океану.

Алекс вслед за Алиной вошел в Комнату. Она направилась в гардеробную и уже достала из шкафа куртку. Он тоже открыл шкаф, потянулся за своими вещами.

– Я прощу тебя, но только если пообещаешь, что больше такого не повторится! – неожиданно сказала Алина. Голос ее звучал твердо и безапелляционно.

– Какого? – Алекс так и замер с вытянутой рукой, не успев снять куртку с вешалки.

– А сам не догадываешься? Вел себя, как скотина! Я тебе что, дешевка какая-то, девочка с окраины? Если ты хоть раз…

Она говорила что-то еще, но он уже не слушал. Неожиданно в нем поднялась горькая, жгучая злость на Алину – он сам от себя не ожидал. Слезы, дрожь, ранимость – все было наиграно. Демонстрация слабости, чтобы доказать свою силу.

– Любые средства хороши, верно?

– Что? – Он оборвал ее на полуслове, и Алина не могла взять в толк, о чем это он. – Что ты имеешь в виду?

Алекс зашвырнул сумку в шкаф и грохотом захлопнул дверцу.

– Дрессируй кого-нибудь другого, поняла? – Он прижал палец к монитору, закрывая замок. – А с меня хватит твоих вывертов.

Алина открывала и закрывала рот, как аквариумная рыбка. Алекс прошел мимо нее к двери, но остановился на пороге.

– Может, я и скотина, как ты думаешь. Может, я не прав, не достоин тебя. Но если до тебя не дойдет, что все кругом не обязаны плясать под твою дудку, то навсегда останешься одна. Наедине с зеркалом.

Пожалуй, последняя фраза была слишком жестока, но Алекс не хотел сдерживаться. Внутри все кипело. Он быстро прошел к Порталу и снова вернулся в Пространственную Зону.

Стаса и Кострова с Ирой нигде не было видно. Да и остальные тоже разбрелись, кто куда. Вдалеке несколько человек плескались в море, а больше никогда видно не было. Возле стола – тоже пусто.

Когда хочешь с кем-то выпить, вечно никого не оказывается рядом. Придется справляться одному. Поразмыслив нескольку секунд, Алекс взял бутылку белого вина и несколько мандаринов. Сначала хотел пойти в свое бунгало, но передумал. Вместо этого ушел в самый дальний конец острова и долго сидел, потягивая вино прямо из горлышка и закусывая мандаринами.

Летняя одежда осталась в Комнате, но возвращаться за ней не хотелось. Он стянул водолазку, снял джинсы и носки, оставшись в одних трусах.

В голове была странная легкость – мысли словно выветрились или сделались невесомыми. И никакой тоски, хотя он только что расстался с девушкой. Алекс сидел и смотрел на морскую гладь, чувствуя, как глаза все сильнее слипаются.

«Но ведь на самом деле никакой это не океан – так, подделка. Прямо как Алина», – не успев додумать эту глубокую мысль, Алекс заснул.