Текст книги "Альбрехт Дюрер. Дневники и письма"

Я дал слуге Рудерико 7 штюберов на чай. Я подарил мастеру Генриху гравированные «Страсти», он подарил мне ароматную свечу. Я должен был отдать портному 45 штюберов за плащ с капюшоном. Я договорился с перевозчиком, что он должен довезти меня от Анторфа до Кельна, я же должен заплатить ему 13 плохих гульденов, из которых каждый содержит 24 плохих штюбера, и сверх того должен заплатить за содержание еще одного человека со слугой. Также Якоб Релингер дал мне 1 дукат за его портрет, сделанный углем. Герхардо[499]499
  Герхардо Бомбелли.


[Закрыть] подарил мне две вазочки с каперсами и оливами, я дал ему 4 штюбера. Я дал 1 штюбер слуге Рудерико. Я отдал мой портрет императора[500]500
  Речь идет о портрете императора Максимилиана I, который Дюрер хотел раньше подарить эрцгерцогине Маргарите.


[Закрыть] за белое английское сукно, которое дал мне Якоб, зять Томазина. Также Александр Имгоф одолжил мне полных 100 гульденов накануне дня перехода Марии через горы [1 июля] 1521 года, я же дал ему мою расписку с печатью, что, как только он возвратит мне ее в Нюрнберге, я тотчас же заплачу ему с благодарностью. Я отдал 6 штюберов за пару башмаков. Я дал 11 штюберов аптекарю. Я отдал 3 штюбера за веревки. Я роздал у Томазина на кухне филипповский гульден на прощанье и дал на прощанье золотой гульден девице, его дочери. Я ел с ним три раза. Я дал жене Иобста 1 гульден и в кухню также 1 гульден на прощанье. Также дал 2 штюбера грузчику. Томазин подарил мне полную шкатулочку лучшего териака.[501]501
  Териак – средство, считавшееся противоядием и лекарством против всех болезней.


[Закрыть] Также я разменял на еду 3 гульдена и дал слуге в доме 10 штюберов на прощанье. Я дал Петеру 1 штюбер. Я дал 2 штюбера на чай. Еще 3 штюбера слуге мастера Якоба.[502]502
  Якоба Прёстена.


[Закрыть] Я отдал 4 штюбера за брезент. Я дал Петеру. 1 штюбер. Также я дал 3 штюбера посыльному.

Портрет Луки Лейденского

Рисунок серебряным карандашом. 1521 г.

В день посещения Марией Елизаветы [2 июля], когда я уже был готов покинуть Анторф, прислал ко мне король Дании,[503]503
  Датский король Кристиан II, который летом 1521 года приезжал в Нидерланды. Кристиан II был женат на сестре императора Карла V Изабелле. Сохранился рисунок Дюрера с изображением Кристиана II (Winkier, т. IV, № 815).


[Закрыть] чтобы я спешно приехал к нему и сделал его портрет, каковой я и исполнил углем. И я изобразил также его приближенного Антонио.[504]504
  Антон фон Метц – датский посол при дворе Карла V, один из видных датских дипломатов. Слово «Diener» употреблено здесь Дюрером в значении «приближенный».


[Закрыть] И я должен был откушать с королем, и он милостиво со мной обошелся.

Я поручил Леонарду Тухеру[505]505
  Леонард Тухер – нюрнбержец, член Совета.


[Закрыть] мой тючок и отдал ему мое белое сукно. Также прежний перевозчик не повез меня, так как мы с ним не договорились. Герхардо подарил мне каких-то итальянских семян. Я дал викарию,[506]506
  Викарий – Венцеслав Линк, генеральный викарий саксонской конгрегации августинских монастырей, позднее возглавивший реформацию в Нюрнберге. В то время он возвращался из инспекционной поездки по Нидерландам, и Дюрер, которому неожиданно пришлось задержаться в связи с заказом Кристиана II, попросил его доставить в Нюрнберг кое-что из своих вещей.


[Закрыть] чтобы он отвез домой, большой черепаховый панцырь, щит из рыбьей кожи, длинную трубку, длинный щит и рыбьи плавники и две вазочки с лимонным сахаром и каперсами, это было в день посещения Марией Елизаветы [2 июля] 1521 года.

И на следующий день [3 июля] мы поехали в Брюссель по делам короля Дании. И я нанял перевозчика и дал ему 2 гульдена. Я подарил датскому королю лучшие вещи из всех своих гравюр, стоимостью 5 гульденов. Снова я разменял на еду 2 гульдена. Отдал 1 штюбер за миску и корзины. Также я видел, как сильно удивлены были жители Анторфа, когда увидели короля Дании, что он такой мужественный и красивый человек и проехал через страну своих врагов в сопровождении всего лишь двух человек.[507]507
  Речь идет, вероятно, о ганзейских городах, через территорию которых проезжал датский король. В то время Кристиан II, установивший в Дании неограниченную королевскую власть и жестоко подавивший сопротивление шведов («Стокгольмская кровавая баня». 1520 г.), стремился захватить в свои руки всю торговлю на Балтийском море, вытеснив ганзейские города. В этих планах его поддерживал император Карл V, а также близкие к Карлу банкиры Фуггеры. Кристиан использовал свою поездку в Нидерланды, чтобы заручиться помощью в борьбе с Любеком.


[Закрыть] Я видел также, как император выехал ему навстречу из Брюсселя и принял его с честью и большой помпой. Затем я видел почетный роскошный банкет, который дали в его честь император и госпожа Маргарита на следующий день [4 июля]. Я заплатил 2 штюбера за пару перчаток. Также господин Антонио дал мне 12 гоорновских гульденов. Из них я отдал 2 гоорновских гульдена живописцу за дощечку для портрета и за то, что он велел натереть для меня краски; другие 8 гоорновских гульденов я взял на еду.

Также в воскресенье перед днем св. Маргариты [7 июля] король Дании дал большой банкет императору, госпоже Маргарите и королеве испанской,[508]508
  Королева испанская – вдова короля Фердинанда Арагонского, Жермена де Фуа, в то время супруга маркграфа Иоганна Бранденбургского.


[Закрыть] и я там тоже ел. Я отдал 12 штюберов за футляр для короля. И я написал портрет короля масляными красками, он же подарил мне 30 гульденов. Также я подарил 2 штюбера юноше по имени Варфоломей, который растирал мне краски. Я отдал 2 штюбера за стеклянный флакончик, принадлежавший королю. Я дал 2 штюбера на чай. Также я отдал 2 штюбера за маленькие гравированные бокалы. Также я подарил четыре полулиста мальчику мастера Яна. Еще я подарил подмастерью живописца «Апокалипсис» и четыре полулиста. Болонец[509]509
  Томмазо Винчиндор.


[Закрыть] подарил мне одну или две итальянские гравюры, также я отдал 1 штюбер за гравюру. Меня пригласил мастер Иобст, резчик,[510]510
  Иобст де Некер – нидерландский резчик, ранее работавший в Аугсбурге.


[Закрыть] я с ним отужинал. Я заплатил в Брюсселе за наем помещения за восемь дней 32 штюбера. Я подарил жене золотых дел мастера Яна, с которым я ел три раза, гравированные на меди «Страсти». Я подарил Варфоломею, подмастерью живописца, еще одну «Жизнь Марии». Я ел с господином Никласом Циглером. Я дал 1 штюбер на чай слуге мастера Яна. Из-за того, что я не мог достать никакой повозки, мне пришлось остаться в Брюсселе на два дня. Я отдал 1 штюбер за пару носков.

Итак, в пятницу [12 июля] рано утром я выехал из Брюсселя и должен был заплатить перевозчику 10 гульденов. Также я дал моей хозяйке за постой в течение нескольких ночей 5 штюберов. Затем мы миновали две деревни и прибыли в Лувен, там мы позавтракали и проели 13 штюберов. Затем мы поехали через три деревни и прибыли в Тина [Тинен], это маленький городок, там мы переночевали, и я истратил на еду 9 штюберов.

Затем в день св. Маргариты [13 июля] рано утром мы выехали оттуда и, миновав два села, прибыли в город под названием С. Гетрейен [Синт Трейден], там возводят заново поистине огромную церковную башню. Оттуда мы поехали мимо нескольких бедных хижин и прибыли в городок Унгери [Тонгерен], там мы позавтракали и проели всего б штюберов. Затем мы проехали через деревню мимо нескольких бедных домов и прибыли в Трихе [Маастрихт], там я переночевал и истратил на еду 12 штюберов. Отдал еще две серебряных монеты за охрану.

Оттуда в воскресенье рано утром [14 июля] мы выехали в Ах, там мы поели и истратили вместе 14 штюберов. Оттуда мы поехали в Альтенбург и провели шесть часов в пути, ибо возница не знал дороги и заблудился. Там мы остались на всю ночь и истратили на еду 6 штюберов.

В понедельник [15 июля] рано утром мы проехали через город Гюльх [Юлих] и прибыли в Перкан [Берггейм], там мы ели и пили и истратили 3 штюбера. Оттуда мы проехали через три деревни и прибыли в Кельн.[511]511
  Здесь «Дневник» обрывается. Обратно Дюрер ехал прежним путем по Рейну и Майну, о чем свидетельствуют его путевые рисунки.


[Закрыть]

Приложение
Из источников о Дюрере

Иоганн Нейдерфер. Биография Дюрера

Из рукописи «Известия о художниках и мастерах» (1547)[512]512
  Иоганн Нейдёрфер (1497–1563) – известный нюрнбергский каллиграф, учитель математики и чистописания, сосед и друг Дюрера. В 1547 году, по просьбе нюрнбергского патриция Георга Рёмера, он набросал по памяти в течение нескольких дней заметки о нюрнбергских ремесленниках и художниках. Сочинение это, названное им «Известия о художниках и мастерах», не предназначалось для публикации, и содержащиеся в нем данные не всегда точны; тем не менее работа Нейдёрфера представляет значительный интерес. Написанная им биография Дюрера – первая известная биография художника. Ценность ее, несмотря на неточность некоторых данных, состоит в том, что она написана человеком, близко знавшим Дюрера и в течение ряда лет постоянно соприкасавшимся с ним. Оригинал рукописи утерян, но сохранилось несколько копий. Текст впервые был издан в 1875 году К. Лохнером (Des Johannes Neudorfers Nachrichten von Kunstlern und Werkleuten, herausgegeben von K. Lochner, «Quellenschriften fur Kunstgeschichte», Wien, 1875).


[Закрыть]

В мои намерения не входит ни рассказывать о жизни и деятельности отца этого Альбрехта Дюрера, которого звали тоже Альбрехтом и который родился в 1427 году и умер в 1502 году и был золотых дел мастером в Юле, неподалеку от города Вардейн в Венгрии, в деревеньке под названием Эйтас, где обосновался его род, ни о его добродетельной матери Барбаре Геллер,[513]513
  Ошибка Нейдёрфера; фамилия матери Дюрера была Холпер.


[Закрыть] вышедшей замуж в 1467 году, хотя образ жизни и прославил их среди многих; но я намереваюсь лишь рассказать, каким искусным человеком был их сын Альбрехт, содержавший их в старости. Когда Альбрехту Дюреру младшему исполнилось тринадцать лет, вышеупомянутый его отец послал его в Германию[514]514
  Это неверно: Дюрер родился в Германии (в Нюрнберге), а не в Венгрии, как полагал Нейдёрфер.


[Закрыть] с намерением определить его в Нюрнберге в учение к Мартину Шону,[515]515
  Мартин Шонгауэр (ок. 1445–1491) – выдающийся немецкий живописец и гравер, оказавший значительное влияние на Дюрера.


[Закрыть] живописцу, но когда он прибыл в Нюрнберг, названный Мартин Шон незадолго перед тем умер, поэтому в 1486 году, в день св. Андрея [30 ноября]. Он отдал его Михаелю Вольгемуту,[516]516
  Версия Нейдёрфера о том, что отец Дюрера хотел отдать сына в учение к Шонгауэру и что лишь внезапная смерть последнего помешала осуществлению этого намерения, ошибочна. В 1486 году, когда Дюрер поступил в мастерскую Вольгемута, Шонгауэр был еще жив. Намерение учиться у Шонгауэра появилось у Дюрера позднее, во время странствия по городам Германии. Известно, что в 1492 году он приехал в Кольмар, где жил Шонгауэр, но уже не застал его в живых и мог воспользоваться лишь советами и указаниями его братьев.


[Закрыть] живописцу, жившему тогда под крепостью, и три года он учился у него, а затем он путешествовал, и проехал и осмотрел Германию, и прибыл в Кольмар к Каспару и Павлу, золотых дел мастерам, и Людвигу, живописцу, и в Базель к Георгу, золотых дел мастеру, все четверо – братья вышеупомянутого Мартина Шона; всеми ими он был хорошо принят, и они отнеслись к нему дружески. И путешествуя так далеко ради своего искусства, он проводил все свое время за рисованием портретов людей, пейзажей и городов. В Венеции он сделал хорошую картину.[517]517
  Речь идет о картине «Праздник четок», написанной для немецких купцов в Венеции.


[Закрыть] В Антверпене сто художников пригласили его в гости и оказали ему почет, словно он был их отцом.[518]518
  В 1520 году, во время путешествия в Нидерланды.


[Закрыть] Император Максимилиан платил ему ежегодно 100 гульденов; для него он выгравировал «Триумфальную арку» и сделал много других прекрасных фигур и картин, которые доставили этому Тейерданку[519]519
  Тейерданк – благородно мыслящий рыцарь. В изданной в 1517 году советником императора Мельхиором Пфинцигом поэме «История храброго рыцаря Тейерданка» под этим именем был выведен император Максимилиан I. Полагают, что сам Максимилиан принимал участие в написании этой книги.


[Закрыть] много удовольствия. Его высоко ценил король Англии,[520]520
  О работах Дюрера для английского короля ничего не известно. Однако в одном из писем Лоренца Бехайма Пиркгеймеру говорится о предполагаемой поездке Дюрера в Англию; возможно, что он как-то был связан с английским двором (см.: Reiсkе, стр. 363).


[Закрыть] другие же курфюрсты и князья, портреты которых он делал, глубоко его почитали. Он был желанным во всяком почтенном Совете, был в 1509 году названным членом Большого Совета[521]521
  Названные члены входили в состав Большого Совета, помимо которого существовал еще высший орган городского управления – Малый Совет, состоявший из старейшин.


[Закрыть] и держался в разговоре столь мудро и любезно, словно он был с ними равным. Он написал картину для «Всех святых»,[522]522
  «Поклонение троице», или «Образ всех святых» (Вена, Художественно-исторический музей); картина эта была написана Дюрером в 1511 году по заказу нюрнбержца Маттиаса Ландауэра для «капеллы всех святых», так называемого ландауэровского монастыря, или «дома двенадцати братьев» в Нюрнберге.


[Закрыть] а также почтил моих господ из Совета четырьмя написанными масляными красками фигурами в натуральную величину, которые находятся в верхнем зале суда и в которых действительно можно узнать сангвиника, холерика, флегматика и меланхолика.[523]523
  Четыре фигуры в натуральную величину, о которых говорит Нейдёрфер, – знаменитая картина Дюрера «Четыре апостола» (см. прим. 1 к «Письму бургомистру и Совету города Нюрнберга», 1526 г.). По просьбе Дюрера Нейдёрфер выполнил для этой картины текст надписей. Предлагаемое Нейдёрфером толкование четырех фигур как изображений четырех темпераментов – сангвинического, холерического, флегматического и меланхолического – быть может, восходит к самому Дюреру, но, несомненно, не исчерпывает замысла картины.


[Закрыть] Написанные им в 1515 году книги о строениях, о работе циркулем и об измерениях,[524]524
  В 1515 году ни один из трактатов Дюрера еще не был издан, хотя, по-видимому, к этому времени им был закончен первый, неопубликованный и переделанный впоследствии, вариант трактата о пропорциях. Книга об измерениях, о которой говорит здесь Нейдёрфер, была издана не в 1515, а в 1525 году.


[Закрыть] а также в 1528 году – о человеческих пропорциях у всех перед глазами; если же кто-либо пожелает приобрести все его гравюры, которых имеется великое множество, то ему не удастся сделать это менее чем за 9 гульденов.

В 1494 году после троицы он снова прибыл домой и женился в этом же году на девице Агнесе, дочери Ганса Фрея. Умер он в 1528 году, 6 апреля. На своих картинах и гравюрах он ставил этот знак:

Брат его Ганс[525]525
  Ганс Дюрер.


[Закрыть] был придворным живописцем польского короля и считался там хорошим живописцем и художником. Брат же его Эндрес[526]526
  Эндрес Дюрер.


[Закрыть]унаследовал от него все дорогие краски, гравюры на меди и дереве и все, нарисованное от руки.

Якоб Вимпфелинг о Дюрере
Из книги «Извлечения из немецкой истории» (1505)[527]527
  ЯкобВимпфелинг (1450–1528) – гуманист, историк, с 1500 года жил в Страсбурге. Изданная им в 1505 году на латинском языке книга «Извлечения из немецкой истории» («Epithoma Germanorum», Strassburg, 1505) представляет собой одну из первых попыток создания истории Германии. 67-я и 68-я главы этой книги посвящены немецкой культуре.


[Закрыть]

Его [Шонгауэра] ученик Альбрехт Дюрер[528]528
  Это неверно, Дюрер не был учеником Шонгауэра; эта ошибка Вимпфелинга была замечена еще К. Шейрлем (см. «Кристоф Шейрль о годах учения и ранних путешествиях Дюрера»).


[Закрыть], тоже из верхней Германии, особенно выделяется в наше время и пишет в Нюрнберге совершеннейшие картины, которые, будучи переправлены купцами в Италию, ценятся там самыми признанными художниками столь же высоко, как картины Паррасия и Апеллеса.[529]529
  Паррасий и Апеллес – знаменитые древнегреческие живописцы, произведения которых не сохранились и известны только по литературным описаниям.


[Закрыть]

Кристоф Шейрль о поездке Дюрера в Италию
Из «Книжечки в похвалу Германии» (1508)[530]530
  Кристоф Шейрль (1481–1522) – известный нюрнбергский юрист. Учился в Болонье, где в 1506 году встретился с Дюрером. Приведенный нами отрывок о Дюрере заимствован из второго издания латинского сочинения Шейрля «Книжечка в похвалу Германии» (Libellous de laudibus Germaniae», Leipzig, 1508, л. h5).


[Закрыть]

Можно было бы упомянуть много превосходных нюрнбержцев, отличившихся в науках, красноречии, мудрости, изобретательности, искусствах, архитектуре, военном деле…

Впрочем, что бы я мог сказать о нюрнбержце Альбрехте Дюрере? По общему мнению, ему в наше время принадлежит первое место как в живописи, так и в скульптуре. Когда недавно он вновь прибыл в Италию,[531]531
  Эта фраза Шейрля подтверждает предположение о том, что Дюрер был в Италии еще до поездки в Венецию в 1506 году (по-видимому, в 1494–1495 гг.).


[Закрыть] художники Венеции и Болоньи приветствовали его, отчасти при моем посредстве в качестве переводчика, как второго Апеллеса.

Подобно тому, как Зевксис, по свидетельству Плиния в 10-й главе 35-й книги, обманул птиц написанными им ягодами, Паррасий же, в свою очередь, обманул Зевксиса написанным им занавесом,[532]532
  Шейрль упоминает здесь известный анекдот о древнегреческих живописцах Зевксисе и Паррасий, рассказанный знаменитым римским ученым и писателем Плинием старшим (23–79 гг.) в его сочинении «Естественная история». По словам Плиния, Зевксис написал однажды виноград с таким совершенством, что птицы слетелись клевать его. Тогда Паррасий, желая превзойти Зевксиса, так натурально написал на картине задернутый занавес, что обманул самого Зевксиса, который, придя к нему в мастерскую, попросил отдернуть занавес и показать картину. Так Паррасий одержал победу над Зевксисом, который вынужден был признать свое поражение.


[Закрыть] так мой Дюрер обманул собаку.

А именно, известно, что однажды, когда он написал при помощи зеркала свой собственный портрет и поставил еще свежую картину на солнце, его собачка, как раз бежавшая мимо, лизнула его, полагая, что она наскочила на своего господина (ибо только собаки, по свидетельству того же Плиния, знают свои имена и узнают своего господина, даже если он появляется совсем неожиданно).

И я могу засвидетельствовать, что еще по сей день виднеется след от этого. Как часто, кроме того, пытались служанки стереть старательно написанную им паутину! И есть еще много других свидетельств его божественного гения. Живущие в Венеции немцы рассказывают, что им была создана совершеннейшая во всем городе картина, в которой он с таким сходством изобразил цезаря, что казалось, ему недостает только дыхания.[533]533
  Речь идет о картине «Праздник четок» (Прага, Национальная галерея). Под цезарем Шейрль подразумевает здесь императора Максимилиана I, которого Дюрер изобразил коленопреклоненным справа от Марии.


[Закрыть] Три его картины украшают также церковь всех святых в Виттенберге возле алтаря.[534]534
  В церкви виттенбергского замка находились три картины Дюрера, написанные по заказу курфюрста Фридриха Саксонского: алтарь 1496–1497 годов с изображением «Поклонения младенцу» в центре и Св. Антония и Себастиана на крыльях (Дрезденская галерея; возможно, что крылья – не собственноручная работа Дюрера); «Поклонение волхвов» (1504; находящаяся во Флоренции в Уффици картина Дюрера «Поклонение волхвов» представляет собою, по-видимому, центральную часть алтарного триптиха, разрозненные крылья которого находятся в Кельне, Франкфурте и Мюнхене); «Мучение 10 000 христиан» (1508, Вена Художественно-исторический музей).


[Закрыть]

Этими тремя произведениями он мог бы соревноваться с Апеллесом.

И подобно этому древнему художнику, которому, как и вообще всем образованным людям, был присущ веселый нрав, наш Альбрехт также весел, дружелюбен, услужлив и в высшей степени справедлив, за что его весьма ценят превосходнейшие мужи, и особенно любит его сверх всякой меры, как брата, Вилибальд Пиркгеймер, человек в высшей степени сведущий в греческом и латинском, выдающийся оратор, советник и полководец.

Кристоф Шейрль о годах учения и ранних путешествиях Дюрера
Из книги «Заметки о жизни и кончине преподобного отца Антона Кресса» (1515)[535]535
  Сhr. Sсhеurl, Commentarii de vita et obitu reverendi patris Dom. Antonii Kressen, Norimberg, 1515. Антон Кресс (ум. В 1513 г.) – нюрнбергский общественный деятель, священник церкви Сан Лоренцо.


[Закрыть]

Также он [Антон Кресс] радовался всегда талантам нашего времени и весьма высоко ценил нюрнбержца Дюрера, которого имел обыкновение называть немецким Апеллесом. Умолчав о других, я могу привести в пример живописцев Болоньи, которые в его присутствии, – я сам это слышал, – открыто провозгласили его первым живописцем в мире и уверяли, что им легче будет умереть после того, как они увидали столь желанного им Альбрехта. Об этом [его величии] свидетельствует написанная им, единственным после Апеллеса, в нашем столетии, книга о теории живописи.[536]536
  Задуманная Дюрером книга о теории живописи не была им написана, но Шейрль, видимо, знал о его занятиях теорией, особенно интенсивных в 1512–1513 годах.


[Закрыть] О ней пусть судят живописцы и потомки; мне же не менее дороги в моем возлюбленном Дюрере его благородная честность, его ораторский талант, его любезность, обходительность и человечность. Одного только я не могу обойти: Якоб Вимпфелинг, которого я никогда не упоминаю, не воздав ему хвалы, сообщает в шестьдесят восьмой главе «Извлечений из немецкой истории», будто Альбрехт Дюрер был учеником Мартина Шона из Кольмара. Однако, когда я заводил об этом речь, Альбрехт уверял меня письменно, а часто и устно, что отец его Альбрехт, происходивший из деревни Юла близ венгерского города Ворадия,[537]537
  То есть Вардейна.


[Закрыть] действительно был намерен отдать его, когда ему было тринадцать лет, в ученики к Мартину Шону, ввиду выдающейся славы последнего, и дал ему для этой цели рекомендательное письмо. Однако тот тем временем умер, почему Дюрер и провел свой трехлетний срок обучения в мастерской нашего соседа и соотечественника Михаеля Вольгемута. В конце своего путешествия по Германии он прибыл в 1492 году в Кольмар и был любезно и дружески принят золотых дел мастерами Каспаром и Павлом и живописцем Людвигом, равно как и в Базеле золотых дел мастером Георгом – братьями Мартина; но учеником Мартина он ни в коем случае не был, и он даже никогда его не видел, хотя имел большое желание видеть его. Но об Альбрехте мы скажем в другом месте.

Ульрих фон Гуттен о Дюрере
Из письма Вилибальду Пиркгеймеру от 25 декабря 1518 года[538]538
  Ульрих фон Гуттен (1488–1523) – немецкий гуманист и поэт, активный участник рыцарского восстания 1522–1523 годов, один из соавторов известного памфлета «Письма темных людей». Письмо Гуттена Пиркгеймеру написано по-латыни. Текст приведен по Reicke (стр. 372–373).


[Закрыть]

Мне кажется, основанием для венецианской поговорки, что все города Германии слепы и только Нюрнберг видит одним глазом, послужило то, что люди ваши[539]539
  То есть нюрнбержцы.


[Закрыть] блистательно выделяются остротою ума и особенно деятельной натурой, что видно по сделанным их руками произведениям искусства. Ибо все давно убедились, что созданные у вас произведения великолепны и более других отвечают желаниям людей. Мнение же это более всего пробудил в Италии своими произведениями Апеллес наших дней Альбрехт Дюрер, так что итальянцы, – которые неохотно хвалят немца, то ли из зависти, очень свойственной этому народу, то ли потому, что, согласно давнишнему мнению, они считают нас тупыми и непригодными ко всему, что требует ума, – настолько восхищаются им, что не только добровольно ему уступают, но некоторые из них даже сбывают свои произведения под его именем, чтобы сделать их более ходкими.[540]540
  Речь идет, вероятно, об известном итальянском гравере Маркантонио Раймонди, который подделывал гравюры Дюрера.


[Закрыть]

Филипп Меланхтон. Рассказ Дюрера о торжественном въезде в Антверпен императора Карла V 23 октября 1520 года
Из книги «Собрание изречений, извлеченных за многие годы из речей и бесед Филиппа Меланхтона и других выдающихся мужей Иоганном Манлием».[541]541
  Филипп Меланхтон (1497–1560) – немецкий протестантский богослов и гуманист, возглавивший после смерти Лютера немецкую реформацию. Отрывок заимствован из книги: J. Manlius, Schone ordentliche Hattierung allsrlei alten und neuen Exempel… von vielen Jahren her aus des Herrn Philippi Melanchtonis und an-deren gelehrten fiirtrefflichen Manner Lektionen, Gesprachen und Tischreden zusam-mengetragen… Basel, 1566, стр. Mmiiiiiib – Mmiiiiiii.


[Закрыть]

Высокодостойный император прибыл после избрания в Антверпен. Тогда советники города подготовили разные зрелища и игры на улицах, по которым должен был проехать император, чтобы показать таким образом, что они довольны прибытием его императорского величества и от всего сердца рады ему, а также желают ему счастья.

Среди прочего стояли также в одном месте наикрасивейшие, прелестнейшие девицы, почти совсем нагие, закутанные в прозрачные светлые ткани. Когда император прибыл к тому месту города, где было устроено это зрелище и представление (туда сбежалось множество народу), его императорское величество даже не бросил взгляда на этих девиц.

Портрет Филиппа Меланхтона

Гравюра на меди. 1526 г.

Эту историю рассказал мне благочестивый и достойный человек, Дюрер, живописец, нюрнбергский гражданин, присутствовавший при этом въезде императора среди прочего народа. К этому он добавил, что сам он с большой охотой прибыл туда не только ради того, чтобы увидеть все происходившее, но также чтобы для пользы своего искусства получить самое верное представление о совершеннейших пропорциях прекраснейших девиц. Ибо я, – сказал он, – рассматривал их внимательно, ведь я живописец.

Маттиас Квадт фон Кинкельбах о посещении Дюрером Кельна
Из книги «Великолепие немецкой нации» (1609)[542]542
  Отрывок этот заимствован из книги: Matthias Quadt von Kinckelbасh, Teutscher Nation Herrligkeit, Koln, 1609, стр. 429.


[Закрыть]

Девятнадцать лет назад я работал у одного золотых дел мастера – старого, искусного и много путешествовавшего человека; однажды он рассказал мне, что, как он узнал от сведущих людей, Альбрехт Дюрер посетил проездом один могущественный и славный город, который не будет здесь упомянут.[543]543
  Речь идет о Кельне.


[Закрыть]

Там ему показали (быть может, скорее из вежливости по отношению к Максимилиану,[544]544
  Автор ошибочно полагал, что Дюрер путешествовал по Нидерландам в свите императора Максимилиана I. На самом деле Максимилиана в это время уже не было в живых.


[Закрыть] чем из любви к искусству) одну великолепную и необыкновенно красивую картину и спросили, что он о ней думает.[545]545
  Речь идет о картине Стефана Лохнера, которую Дюрер видел в Кельне, как он сам вспоминает в «Дневнике путешествия в Нидерланды».


[Закрыть] Альбрехт Дюрер от великого изумления едва мог высказать свое мнение о ней. Тогда господа сказали ему: этот человек умер здесь в приюте (желая тайно уколоть Дюрера, как бы говоря: что бы вы, бедные мечтатели, ни воображали о своем искусстве, вам приходится вести такую жалкую жизнь). О, – отвечал Дюрер, – это прославит вас навеки; какая великая честь, если вечно будут рассказывать, как презрительно и недостойно отзываетесь вы о человеке, благодаря которому могли бы приобрести славное имя.

Портрет Эразма Роттердамского

Гравюра на меди. 1526 г.

Эразм Роттердамский. Из переписки с Пиркгеймером по поводу заказанного им Дюреру гравированного портрета (1523–1526)[546]546
  История этой переписки такова. Известно, что во время нидерландского путешествия Дюрер несколько раз встречался с Эразмом и рисовал его, видимо, намереваясь сделать впоследствии его портрет. Но дальше предварительных рисунков дело не пошло. Возможно, что Дюрер охладел к этому портрету в связи с тем, что он разочаровался в Эразме после того, как выяснилась позиция, занятая последним в отношении реформации, и не оправдались возлагавшиеся на него надежды. Эразм, однако, не оставил мысли получить свой портрет работы Дюрера. В 1523–1525 годах в письмах к Пиркгеймеру он постоянно передает привет художнику и напоминает о портрете. Сделанный Дюрером в 1524 году гравированный на меди портрет Пиркгеймера навел Эразма на мысль просить Дюрера сделать нечто подобное и для него. Дюрер взялся за это с видимой неохотой. Он долго откладывал исполнение работы и лишь в 1526 году, после многократных просьб, сделал гравированный на меди портрет Эразма. Портрет не очень удался Дюреру, в нем меньше сходства, чем в большинсте аналогичных его работ. Эразм остался им недоволен. В 1528 году он писал Генриху Боттеусу: «Дюрер сделал мой портрет, но без следа сходства». Переписка Эразма Роттердамского и Пиркгеймера по поводу портрета опубликована в работах: Н. Grimm, Uber Kunstler und Kunstwerke, Berlin, 1866, стр. 135; Reicke, стр. 380.


[Закрыть]

Дюрера я приветствую от всей души. Это художник, достойный бессмертия. Он начал в Брюсселе мой портрет. Если бы только он закончил его!

Я желал бы, чтобы Дюрер сделал мой портрет. Кто не мечтает о портрете работы столь великого художника? Но как это осуществить? Он начал в Брюсселе рисовать меня углем, но, вероятно, я уже давно изгладился из его памяти. Если он может сделать что-нибудь по памяти и с помощью медали,[547]547
  Речь идет о серебряной медали (1519) с портретом Эразма работы антверпенского художника Квентина Массейса. Посылая эту медаль Пиркгеймеру в 1523 году, Эразм писал, что он недоволен ею и хотел бы заказать другую. По-видимому, он имел ввиду Дюрера, однако Дюрер уклонился от этой работы, и Пиркгеймер заказал для Эразма медаль в Базеле.


[Закрыть]тогда пусть он сделает для меня то же, что он сделал для тебя, которого он изобразил немного слишком толстым.[548]548
  Речьидет о гравированном Дюрером на меди портрете Пиркгеймера (1524 г., Меdеr, № 103).


[Закрыть]

Каким образом выразить мне мою признательность Дюреру, я еще не знаю. Он достоин вечной славы. Если его изображение не совсем точно, в этом нет ничего удивительного. Я уж больше не тот, каким был пять лет назад.

Иоганн Черте[549]549
  Иоганн Черте (ум. В 1532 г.) – архитектор и военный инженер, друг Пиркгеймера и Дюрера, жил в Вене. В 1522 году приехал в Нюрнберг в связи с собравшимся там рейхстагом. Черте всегда проявлял большой интерес к теоретическим трудам Дюрера. Из приведенного письма можно видеть, что Дюрер пользовался советами Черте в вопросах математики. Позднее, в апреле 1524 года, Черте писал Пиркгеймеру: «Кланяйтесь от меня моему Альбрехту Дюреру, которому я от всего сердца желаю здоровья и долгой жизни, поддержите его, чтобы он кончил начатую им книгу о перспективе, дабы понесенный им великий труд не оказался напрасным». Текст письма Черте Дюреру приведен по книге: W. M. Conway, Litterary remains of Albrecht Durer, Cambridge, 1889, стр. 29.


[Закрыть]
Письмо Дюреру. 1522 год

Приглашаю Вас в гости к завтраку в следующую субботу. Мое искреннее желание и просьба к Вам – придите, не останьтесь дома. Не укажете ли Вы также моему слуге, где можно найти Варнбюлера? Посылаю Вам теорему о треугольнике с тремя неравными углами. Я нашел решение по дороге, возвращаясь вчера от Вас домой. Но сделать из квадрата треугольник такой же площади – это искусство. Я полагаю, Вам это хорошо известно. Сферой я также не премину заняться; как только я буду иметь немного досуга, я попробую, что я могу сделать; от Вас это не останется скрытым.

И. Черте

Корнелиус Граффеус
Письмо Дюреру от 23 февраля 1524 года[550]550
  Корнелиус Граффеус – см. прим. 229 к «Дневнику путешествия в Нидерланды». Оригинал письма – на латинском языке. Перевод сделан с немецкого текста по книге: М. Zuсker, Albrecht Durer in seinen Briefen, Leipzig – Berlin, 1908, стр. 123–124.


[Закрыть]

Господину Альбрехту Дюреру, князю живописи, моему другу и возлюбленному брату во Христе в Нюрнберге. В случае его отсутствия Вилибальду Пиркгеймеру.

Еще раньше я написал тебе длинное письмо от имени Томмазо Бомбелли, нашего общего друга, но мы до сих пор не получили от тебя никакого ответа. Мы же настоятельно желаем, чтобы ты ответил нам хотя бы в трех словах, чтобы мы знали, как ты поживаешь и что у вас происходит, ибо нет никакого сомнения, что происходят очень важные вещи.[551]551
  В то время в Нюрнберге подготовлялась реформа церкви, проведенная нюрнбергским Советом в 1524 году.


[Закрыть] Томмазо Бомбелли просит передать тебе множество приветов. Я также прошу тебя, как уже просил в моем последнем письме, чтобы ты передал от моего имени десятикратный привет Пиркгеймеру. О моем положении я ничего не пишу;[552]552
  Корнелиус Граффеус подвергался в то время преследованиям за приверженность к лютеранству.


[Закрыть] об этом расскажут тебе податели этого письма, превосходные люди и истинные христиане. Я рекомендую их тебе и нашему Пиркгеймеру, как самого себя. Будучи сами превосходными людьми, они достойны быть настоятельно рекомендованными всем превосходным людям. Будь здоров, мой дорогой Альбрехт!

У нас распространяется изо дня в день все более сильное новое преследование против евангелия, о чем вам подробнее расскажут эти братья.[553]553
  Вероятно, речь идет о монахах антверпенского августинского монастыря, изгнанных из Антверпена, во время преследования лютеран.


[Закрыть] Еще раз будь здоров!

Антверпен, в день после праздника престола св. Петра [23 февраля] 1524 года.

Весь твой

Корнелиус Граффеус