Книга: Век просвещения - Алехо Карпентьер

Единственное запомнившееся настроение оттуда - вечный отпуск, как я это теперь называю: первая часть, когда два брата и сестра остаются сиротами после смерти отца, и поскольку им уже лет по двадцать и они могут жить как хотят, устраивают себе мечту: огромный дом со множеством комнат, заваленный книгами, музыкальными инструментами, физическими приборами, красивыми вещами, можно весь день валяться в постели и ложиться за полночь, никуда не надо выходить, потому что слуги приносят любую еду и всё необходимое, можно выписывать журнали и новые книги, музицировать, делать опыты, читать, лёжа в гамаке, и так целый год. Дальнейшие приключения героев совершенно выветрились из памяти, но эта картина полного блаженства стала самым ярким в мировой литературе описанием именно моего счастья.

Изображение иррациональных корней Века разума тут отличное. На этом уровне только Умберто Эко. Просвещение - это магия и волшебство, это столь же горячая вера, как религия, с которой борется этот век, но направленная на другие предметы. Очень большая тема, и подступы к ней можно начинать с этой книги.

Роман показывает, как много иррационального реализовалось в Век Разума, сколько волюнтаризма и жизненой силы действовало под маской бесстрастной рациональности, как отличались сухая теория и вечно зеленеющая практика. Идеи Революции в Новом Свете - отдельная большая тема, прекрасно прописанная. Республиканцы, которые отменяют рабство, но поскольку не могут вписать в общество новых граждан, продают их голландцам, у которых рабство не отменено, и утешаются тем, что до Революции в этих водах занимался работорговлей корабль, принадлеждавший аристократу, другу Руссо, называвшийся "Общественный договор". Великий поход карибских племён на север, в царство майя, который длился не одно поколение, и закончился грандиозной катастрофой - столкновением с первыми испанскими кораблями, пришедшими в Новый Свет. Неукротимый республиканец Бийо-Варрен в ссылке (это я ещё помнила). Самое удивительное, что полностью выпала из памяти такая важная масонская линия. Если бы меня спросили несколько лет назад, я бы положа руку на сердце ответила, что в этой книге нет ни слова о масонах - только приключения, только любовь.

Характерный финал - главная героиня гибнет, принимая участие в бунте - "потому что надо же что-то делать, нельзя сидеть сложа руки". Такой узнаваемый мотив онижедетей - нужны перемены, нужно участвовать, продумывать результаты не для них. Это героизировано и опоэтизировано очень сильно. Вариант осмысленной деятельности не видно: конформизм или бессмысленный бунт.

Книга своеобразно написана, много очень длинных предложений, по ходу которых основная мысль (действие) несколько раз значительным образом меняется. Но если вчитаться, то становится очень интересно, именно из-за того что картинка описана очень ярко и четко.

Поразил меня момент, когда Гендель, Вивальди, Монтесума и Филомено отдыхают у могилы Игоря Стравинского, обсуждая произведения того, и то как он сам воспринимал их произведения. Из-за этой игры со временем, фразы сказанные, воспринимаются как многократно отраженные в зеркале пруда, - исказившиеся, но сохранившие самую суть, и показывающие повторяемость истории. "<Стравинский> Хороший музыкант. но многое в его сочинениях устарело...в его "Canticum Sacrum" можно услыхать мелодические ходы в средневековом стиле, от которых мы давным-давно отказались... Дело в том, что эти передовые мастера слишком уж стараются изучать творчество музыкантов прошлого - и даже стремятся порой обновить их стиль. Тут мы<Вивальди говорит, а Гендель согласен> более современны. На кой мне знать оперы и концерты столетней давности. Я пишу свое, по собственному знанию и разумению, и только."

Эта волнистость мира проявляется и в восприятии мексиканцем оперы Вивальди, и в том что Филомено после классической оперы следом идет на джазовый концерт Армстронга, а до того Скарлатти восклицал "Чертов негр!....В конце концов придется играть каннибальскую музыку" .

Сильно интересовавший меня, Скарлатти, описан как в прекраснейший музыкант во время concerto grosso "летал в головокружительных пассажах" а после концерта "играл на чембало, украшая известные всем мелодии умопомрачительными трелями и мордентами", а в обычной жизни молодой веселый неаполитанец с "лукавым лицом, по которому пробегала усмешка всякий раз" и "повеса, и любвеобильная инфанта Мария Барбара уплатила все его карточные долги".

А каков сам герой! Сперва масон и авантюрист, потом деятель Конвента и революционный генерал, диктатор Гваделупы, корсар, освободитель рабов и сам рабовладелец, организующий карательные экспедиции, - с таким не соскучишься, от такого не устанешь (и это понимает Софья, главная героиня). Алехо Карпентьер показывает нам, как, с какой мощью и азартом можно сочинять, если по-прежнему верить в силу слов, как верили просветители, энциклопедисты, прозаики до изобретения фототипии и видеоряда братьями Люмьер. Софья привлекательна и немного жалка – то и дело сдается на милость победителя, вояки и комманданте, мечется между потребностями комфорта и приключений, устроить же личное счастье не умеет и в конце концов гибнет, защищая Мадрид. Ни ей, ни Эстебану так и не удается преодолеть разрыв между книжной, просветительской культурой и дикой жизнью океана, джунглей, негров.

В этом смысле, в эмоциональном, роман разочаровывает, а побеждает в нем изощренная стилистика, эрудиция автора да идеи просветительства. Немало страниц посвящено гильотине и каперству. Вместе с автором посещаем практически все крупные острова архипелага, а также Гвиану, извлекаем много полезных сведений. Роман рассудочный, рациональный – так писал бы Вольтер, иллюстрируя идею. Возникают далековатые аллюзии и даже насмешки над Фиделем Кастро, Адольфом Гитлером и Иосифом Сталиным, просто потому, что автор, живя после них, обобщал уже и их опыт, но прямых сопоставлений нет. Алексей ИВИН