Текст книги "(Не) в кадре"

Глава 8

Варвара

– Варь, я не из праздного любопытства пришел, – Красавин на секунду отводит взгляд, а затем снова настойчиво впивается в мое лицо.

Ну вот, одной причиной меньше. Какие еще могут быть варианты? Лично у меня – никаких.

– Что-то с Викой? – внутри резко поднимается волна беспокойства, перекрывая взбесившиеся эмоции от встречи с Максом.

– Нет, она в порядке, – в прохладных голубых глазах мелькает теплота, уголок губ дергается в мимолетной улыбке. – В сравнительном порядке. Но ты наверняка не хуже меня знаешь, что Вика и стабильность – понятия несовместимые.

– То же можно сказать и о тебе, – позволяю себе маленькую шпильку в его адрес. Он не тушуется, и не злится, а едва заметно кивает, тем самым соглашаясь со мной. – Так что тебя привело сюда? – спрашиваю напрямик.

– Я по делу, – наклонившись вперед, он сцепляет пальцы в замок.

– Какому? – немного опешив, уточняю я.

И, правда, какие у нас с Максом могут быть общие дела?

– Я купил сеть фотостудий в разных районах города и ближнего Подмосковья.

– Поздравляю. Я тут причем? – в недоумении свожу брови, мысленно подсчитывая, как давно Красавин находится в Москве, раз успел уже и студиями обзавестись.

И почему Вика ни словом не обмолвилась, что Макс вернулся? Не в первый раз, между прочим.

– Мне нужен флорист для оформления фотосессий, – деловито объясняет Красавин, вводя меня в еще больший ступор. – Подразумевается не разовый заказ. Я ищу стабильную фирму для заключения долгосрочного контракта. Хотелось бы, чтобы это были надежные и профессиональные люди.

– Я могу тебе дать контакты лучших специалистов в этой сфере, – догадавшись куда он клонит, серьезным тоном предлагаю я.

– Меня вполне устроят твои, если ты мне их, конечно, дашь, – звучит двусмысленно, и я вспыхиваю так, что аж кончики ушей горят. – Я навел справки, Варь, перечитал сотни положительных откликов и в курсе, что оформлением интерьеров для особых случаев твоя фирма тоже занимается.

Мозг закипает, отказываясь усваивать услышанное. Я слишком потрясена, чтобы рационально оценить предложение Красавина и просчитать возможные выгоды от сотрудничества.

– Я не понимаю… Ты решил насовсем вернуться? – потираю пульсирующие виски, изучая словно высеченные из камня мужские черты.

– Да, Варь, – удерживая мой взгляд, уверено кивает.

– И что же повлияло?

– Кое-какие события в жизни, – немного помедлив, хмуро отвечает Макс.

– Ты женат? – внезапно вырывается у меня.

Бросаю беглый взгляд на правую руку. Он окольцован, черт. Чувствую себя полной дурой. Могла бы сразу обратить внимание, а не пялиться на красивую рожу, рельефный торс и раздавшиеся плечи.

– Давно?

– Около двух лет, – пожимает этими самыми плечами.

– Вика ничего не говорила… – пришибленно бормочу я.

– Я не скрывал. Она знала, – прямым взглядом прожигает меня насквозь.

Блин, как тупо все. Вика – трепло похлеще Грызловой, а о таком значимом событии как свадьба брата ни словом мне не обмолвилась. Я обязательно выясню, почему.

Хотя… Черт, ну какая мне разница, когда он женился и на ком. Возможно, у него и дети уже есть, что как раз может быть истинной причиной возвращения блудного фотографа в родные скучные пенаты.

– Думаешь, навсегда осесть в Москве? – недоверчиво уточняю я.

Новость о том, что Красавин вот уже два года, как женат, с трудом укладывается в голове. Не задевает, не злит, а кажется чьей-то нелепой выдумкой. Хоть убей, не могу представить его в роли мужа. В моей системе координат брак и вечные скитания по миру ну никак не сочетаются.

– Я так далеко не заглядываю, но скорее да, чем нет.

– Это как-то связано со специальной военной операцией?

– Меня никто не увольнял, если ты об этом, – помрачнев, отрицает Красавин. Однако застывшая чернота в его глазах говорит об обратном. – Я ушел сам.

– Патриотизм взыграл, или жена уговорила? – вырывается у меня.

Максим удивлено вскидывает брови.

Чееерт, язык мой враг мой.

Варя-Варя, ну что ты за бестактная дурища?

– Это было обоюдное решение, – комментирует мою неосторожную реплику Красавин.

Значит, жена все-таки повлияла….

– Прости, что лезу не в свое дело. Я просто удивилась, Макс. Спустя столько лет ты вдруг надумал вернуться домой… – сбивчиво поясняю свое любопытство.

– Почему нет? Все течет, все меняется, – он снова неопределённо передергивает плечами. Черная ткань рубашки натягивается на крепких мышцах, невольно притягивая взгляд.

– Неужели в мире не осталось необитаемых мест? – иронизирую я, фокусируясь на его глазах.

– Остались, Варь, – невозмутимо кивает Макс. – Даже в наши дни мир все еще полон загадок, но пусть их разгадывает кто-то другой. Не поверишь, но я чертовски устал.

Почему не поверю? Охотно верю, несмотря на довольно банальное объяснение. Потому что сейчас он выглядит именно так – как смертельно уставший человек.

– Мне нужно подумать, Максим, – сдержанно проговариваю я, опустив взгляд на побледневшее пятно на подоле.

– Думай, – согласно кивает он. – А что бы быстрее думалось, я выслал деловое предложение на корпоративную почту, указанную на сайте.

– Да, так будет лучше, – рассеянно отзываюсь я, вскидывая на него озадаченный взор. – Подожди, как это выслал? Когда?

– Вчера. Еще до обеда. Ты не видела?

– Нет, – качаю головой. – Моя помощница проверяет почту. Видимо не успела передать детали твоего предложения, – размышляю вслух, воскрешая в памяти вчерашний день.

Инга Кротова – моя бывшая начальница, вот уже два года работает на меня. Когда я созрела для того, чтобы открыть свой собственный салон, Инга без колебаний согласилась помочь мне в этом непростом деле. Ее опыт, мое образование и финансовые инвестиции Влада послужили отличным стартом для успешно развивающегося бизнеса.

Инге я доверяю, как самой себе. За годы плодотворного сотрудничества она ни разу меня не подвела. Вчера Инга переслала мне несколько писем с пометкой важно, и одно из них я, не читая, отправила в корзину.

Не может быть…

Шумно втянув воздух, я изумленно смотрю Красавина.

– Агентство «Креатив Групп»? – дрогнувшим голосом произношу название компании, некогда возглавляемой Агнией Даниловой.

– Да, – бесстрастно подтверждает Макс.

– Ты – владелец?

– Да, – снова кивает Красавин. – Матвей отошел от дел несколько лет назад и переписал агентство на дочь. Лера продала его мне.

– Поверить не могу… Как ты ее уговорил?

– Лера сама мне предложила, – спокойно поясняет Красавин.

– Вы общаетесь? – шокировано спрашиваю я.

– Нет, но она почему-то решила, что меня заинтересует покупка агентства.

– И не прогадала, – констатирую я.

– Год назад я бы ей отказал, – он задумчиво проводит ладонью по двухдневной щетине. Очень знакомый жест, отдающийся болезненным уколом где-то за ребрами. – Лера очень вовремя позвонила.

– А почему Матвей решил бросить детище Агнии на произвол судьбы?

– Откуда я знаю, Варь? Меня в такие подробности не посвящали. И он не бросил, а отдал дочери. Наверное, надеялся, что она захочет продолжить дело матери.

– А Лера не захотела?

– Валерия – археолог и подолгу находится в экспедициях. Фото индустрия для нее – темный лес. Сам Данилов давно уже не живет в Москве, а заниматься делами агентства, территориально находясь на Бали – та еще обуза.

– Понятно, – рассеянно бормочу я, погружаясь в мрачные мысли.

Мне откровенно не нравится перспектива сотрудничества с Красавиным, как и его внезапное появление в моей жизни. Внутреннее чутье и голос разума вопят категоричное «нет» и требуют отказать ему здесь и сейчас, но есть и другая сторона предложенной Максом монеты.

«Креатив Групп» – крупное и стабильное агентство, удержавшееся на плаву, несмотря на обрушившиеся на страну санкции. Долгосрочный контракт с этим медиагигантом может стать неплохим трамплином для расширения моего бизнеса. Однако я сразу отправила предложение «Креатив Групп» в корзину, не удосужившись ознакомиться с условиями.

Тут напрашивается вопрос: почему? Лично мне Матвей Данилов не сделал ничего плохого. Я его даже толком не знала. Пару раз видела мельком и на этом всё. Значит, причина в его погибшей жене, создавшей вышеупомянутое агентство. То, что ее детище перекочевало руки Красавина, мало что меняет в общем раскладе. Я по-прежнему не хочу иметь ничего общего с «Креатив Групп», не зависимо от того, кто является его владельцем теперь.

– Варь, ты только не руби с плеча, – словно подслушав мои мысли, произносит Макс. – Я догадываюсь, что тебя смущает, и со своей стороны могу гарантировать, что максимально сокращу наши личные контакты.

– Зачем такие трудности? Обратись со своим предложением в любую другую фирму и не придется ничего сокращать.

– Учитывая сложную ситуацию в стране, мне позарез нужны партнёры, которым я могу доверять, – терпеливо объясняет Красавин.

– А с чего ты взял, что мне можно доверять? – уязвленная его подчеркнуто официальным тоном, задаю встречный вопрос.

– В твою семью я лезть не намерен, – не по теме выдает Макс. Студёный взгляд голубых глаз сталкивается с моим, вызывая новую волну мурашек.

– Кто бы тебе это позволил! – раздраженно вскидываюсь я.

– Почему ты злишься? – склонив голову к плечу, он проницательно прищуривается.

– Тебе показалось, – сухо отзываюсь я.

Мой ядерный запал рассасывается сам по себе, оставляя неприятную горечь во рту. Он прав. Я взъелась на него на пустом месте. Макс предельно честно озвучил свою позицию, заключающуюся исключительно в деловом сотрудничестве. Но я все равно цепляюсь и упорно ищу скрытые мотивы в каждом его слове.

– Сколько дней тебе нужно, чтобы принять решение? – дипломатичным тоном интересуется Красавин.

– В понедельник постараюсь определиться, – нацепив маску бизнес-леди с важным видом отвечаю я.

– Отлично, – удовлетворенно бросает Макс. – Напиши мне или позвони. В конце письма есть мой личный номер, – добавляет он, задержав взгляд на моих губах. Застываю, словно ошпаренная, горло стягивает предательский спазм. – У тебя все хорошо? Ты счастлива? – внезапно спрашивает Красавин, снова переключаясь на мои глаза.

– Да, очень.

– Я рад. Правда, рад, Варь. И очень горжусь тобой.

– Спасибо, – выжимаю из себя, чувствуя острое желание уйти. Потому что больше не вывожу. Потому что напряжение между нами достигает пика.

Я выпотрошена эмоционально и физически. Мне необходима передышка, чтобы собрать мысли в кучу и рационально взвесить все за и против.

– Как мама? – рассматривая мое обручальное кольцо с крупным бриллиантом, любопытствует Макс.

Почему-то я уверена, что он собирался спросить о чем-то другом, но в последний момент передумал.

– Отлично. Замуж вышла за хорошего человека, – вымучиваю непринужденную улыбку.

Красавин мажет взглядом по запястью, наверняка заметив, что я то и дело посматриваю на часы.

– Спешишь куда-то?

– Да, сына нужно забрать.

– Из детского сада?

– Нет, от свекров.

– Тебя подбросить? – предлагает он.

Ну уж нет, я бы не пережила даже пять минут наедине с Красавиным в замкнутом пространстве.

– Я на машине.

– Совсем взрослая, – он внезапно расплывается в обезоруживающей улыбке.

– Мне двадцать шесть, Максим.

– Я знаю. Мне было столько же, когда мы познакомились, – напоминает Красавин.

К чему он это говорит? Ностальгия накатила? Так она мне даром не сдалась. Не хочу ворошить прошлое, не хочу ни о чем вспоминать. В моем настоящем и будущем есть место только для моей семьи. Всё остальное давно вырезано из сердца, похоронено и оплакано.

– Ты не сильно изменился с тех пор, – нахмурившись, выдаю первое, что приходит в голову.

– Сочту за комплимент, – самонадеянно заявляет Макс, сверля меня пытливым взглядом. – Ты сногсшибательно выглядишь, Варь. Охрененно красивая. Твой муж – счастливчик.

Сукин сын. Обещал же не лезть, а это что?

– Я ему передам, – дерзко парирую я, жестом подзывая официанта. – Счет, будьте добры.

– Я оплачу, – галантно вызывается Красавин.

Я не спорю. Нет сил. Коротко кивнув, быстро встаю из-за стола и прихватив сумочку, трусливо сбегаю из бара, чувствуя на позвоночнике и заднице прожигающий тяжёлый взгляд, сопровождающий меня до самого выхода.

Всю дорогу до дома Грудининых тщетно стараюсь успокоиться и взять эмоции под контроль, но стоит вспомнить последние реплики Красавина, меня накрывает по новой.

Как он посмел так смотреть? И нести всю эту кобелиную херь?

Да, я в курсе, что неплохо выгляжу. Многие мужчины находят меня привлекательной, а самые смелые пытаются подкатить, но я всегда нахожу правильные слова, чтобы осадить даже особо настойчивых.

А Красавин…

Черт, он же просто сказал, что я красивая.

В чем, собственно говоря, проблема? Подумаешь, комплимент. Это не повод, чтобы демонизировать мужика приписывая ему то, чего и в помине не было.

Глава 9

Варвара

– Ты рано, – открыв дверь, удивляется Виктор Степанович. – Мы тебя не ждали. Илья со Светой на кухне. Ужинают, – посторонившись, свекр пропускает меня в просторную светлую прихожую.

– Ничего, я подожду, – бубню под нос, скидывая неудобные туфли на шпильке.

Грудинин недовольно хмурится, окидывая привычным дотошным взглядом, и наверняка заметив дурацкое пятно на платье.

– Случилось чего? – хмыкнув, интересуется мужчина.

Глаз-алмаз, как у настоящего хирурга, и режет по живому словно скальпелем. Не хотела бы я оказаться на его столе в качестве пациентки. Не уверена, что он не воспользовался бы случаем для устранения ненавистной невестки.

Варя, блин, ну что за мысли? Перегрелась или белены объелась?

– Нет, – отрицательно трясу головой. – Просто получилось освободиться быстрее, – собираю в хвост рассыпавшиеся по плечам темные пряди, стараясь не встречаться взглядом со свекром.

На ватных ногах плетусь сначала ванную, чтобы помыть руки, а потом на кухню. Илья со свекровью сидят за столом, ко мне спиной. Светлана Олеговна назидательным тоном отчитывает моего сына за то, что он берет еду руками, игнорируя приборы.

Приблизившись, замечаю в Илюшиной тарелке куриные наггетсы и крупные ломтики жареной картошки. Дома я его так не кормлю. Здоровое питание – наше все. Илья привык к супам, кашам и пюре с измельчёнными кусочками мяса. Неудивительно, что он не знает, как правильно есть фастфуд, и я надеялась, что еще не скоро с ним познакомиться.

– Возьми вилку, – снова звучит неприятный голос свекрови. – И не вытирай пальцы об одежду.

– Так дайте ему салфетку, – вступаюсь за сына, присев рядом с ним на свободный стул.

Открыв сумочку, достаю оттуда упаковку влажных салфеток и заботливо вытираю каждый маленький пальчик.

– На столе стоят бумажные полотенца, – поджав губы, ворчит свекровь, показывая на картонную втулку, обернутую всего одним листом. – Илья не маленький и сам в состоянии позаботиться о гигиене своих рук. Ты совсем его разбаловала, Варвара, – произносит с укоризной. – В детском саду никто с ним не нянчится. Пусть и дома ведет себя, как самостоятельный воспитанный ребенок.

– Во-первых, Илья не дома, – возражаю я, засунув подальше дурацкую привычку угождать родителям мужа. – Во-вторых, вы же педиатр. Илье всего четыре года, а вы пичкаете его вредной пищей.

– Я в первую очередь бабушка, – побелев от гнева, возмущается Светлана Олеговна. – И не вижу ничего плохого, чтобы раз в месяц побаловать внука.

– Мне вы его баловать запрещаете, – усмехнувшись, напоминаю я, обнимая сына, доверчиво спрятавшего лицо на моей груди. – Илюш, мы покушаем позже, когда вернемся домой, – решительно отодвигаю его тарелку в сторону. – На будущее, очень вас прошу, не кормить моего сына фастфудом, – сделав над собой усилие, миролюбиво улыбаюсь изумленно вытаращившимся на меня свекрам. – Если вам лень готовить, то я могу заранее собрать контейнеры с полезной едой.

Обычно я не позволяю себе открыто высказывать свое недовольство. Не хочу конфликтовать при ребенке, а потом выслушивать нравоучения мужа, которому они обязательно нажалуются. Но сегодня меня словно прорывает.

– Лень готовить? – задохнувшись, сипит Светлана Олеговна. – Это мне-то? Да я… Витя, ты слышал, что она сказала?

– Варвара, как это понимать? – вперив в меня тяжелый взгляд, строго спрашивает Грудинин-старший.

– Как хотите, так и понимайте. Спасибо, что присмотрели за Ильей, но нам пора собираться. Малыш, где твои вещи? – ласково обращаюсь к сыну.

– Сейчас все соберу, мам, а ты пока одевайся, – радостно щебечет мой маленький мужчина, резво вскакивая со стула и скрываясь за дверью.

– А я сразу заметил, что она какая-то взвинченная явилась, – Грудинины начинают перемывать мои кости, даже не дождавшись, когда мы с сыном уедем.

– Вот бы Влад послушал, как она запела, – поддакивает Светлана. – Никакого уважения и благодарности за все, что мы для нее сделали.

– Что? – холодно уточняю я, понимая, что ничем хорошим этот разговор не закончится. – Что вы для меня сделали?

– Тебе еще наглости хватает спрашивать? – повышает тон Виктор Степанович. – Пришла в нашу семью с голой жопой и живешь на всем готовом.

– Мы с Владом создали собственную семью и все, что у нас есть, заработали вместе, без вашей помощи, – проглотив клокочущую ярость, сдержанно отвечаю я.

– Как же – вместе, – пренебрежительно фыркает Светлана. – А квартиру кто вам купил?

– Не нам, а Владу. Я на нее не имею никаких прав и даже не прописана там, как и Илья, – привожу нелицеприятный факт в качестве веского аргумента.

Квартиру на Чистых прудах, где мы сейчас живем, действительно приобрели родители мужа, но оформили ее на него еще до свадьбы. Подстраховались, так сказать, чтобы голожопая ободранка не урвала жирный кусок при разводе.

Они, кстати, даже не скрывают своих фантазий о более подходящей жене для любимого сыночка, всячески настраивая Влада против меня. Надо отдать мужу должное, он только смеется над их попытками вставить между нами клин, но я бы хотела, чтобы он пресекал эти диверсии на корню.

– Тебя оттуда никто не гонит, – тушуется Грудинин.

– Объясните, чем я вам так не угодила? – задаю вопрос, не дающий мне покоя на протяжении многих лет. – Я – коренная москвичка, с собственной жилплощадью и не претендую на вашу. У меня престижное образование, стабильный бизнес, приносящий неплохой доход, ваш сын со мной счастлив, внук – здоровый и красивый ребенок.

– Влад подобрал тебя в обезьяннике, – гремит Виктор Степанович, так и не забыв обстоятельства нашего с ним знакомства возле полицейского участка.

– Я оказалась там отчасти по его вине. Друзья вашего сына принесли наркотики, и он об этом отлично знал! – бросаю со слезами в голосе.

– Не перекладывай с больной головы на здоровую. У тебя дурная наследственность, а, значит, и у нашего внука, – с презрением выплевывает свекр. Светлана успокаивающе поглаживает его по плечу.

– Не надо, Вить. Ей все равно ничего не докажешь. Вот вырастит сына, поймет, какого это – отдать свою кровиночку какой-то… – женщина осекается, не закончив мысль, но я и так отлично поняла, что она имела в виду.

В висках тарабанит пульс, в ушах шумит. «Дурная наследственность» заезженной пластинкой крутится в голове. Откуда они знают? Когда мы с Владом начали встречаться, мама больше двух лет была в завязке. Я никогда ему не рассказывала о ее проблемах с алкоголем. Но кто еще мог им об этом сообщить, и главное – с какой целью?

– Мам, я собрался, – в кухню забегает Илья, держа в руках свой рюкзачок и любимую гоночную машинку.

– Какой ты у меня молодец, – Сглотнув сухим горлом, я накидываю ремешок сумки на плечо. – Попрощайся с бабушкой и дедушкой.

С каменным лицом наблюдаю, как сын по очереди подходит к Грудининым, искренне обнимая каждого. Илья – открытый и доверчивый ребенок, многого не понимает, не чувствует фальшь и лицемерие, и пусть так остается как можно дольше.

– До свидания, – скупо бросаю родителям мужа, и, взяв сына за пухлую ручку, веду его в прихожую, где мы оба быстро обуваемся, и покидаем ненавистный дом. Ненавистный – для меня.

Причем с самого первого посещения. Не стоило мне тогда принимать приглашение Грызловой. Это было откровенно глупое и спонтанное решение, продиктованное эмоциями и обидой. С Владом мы могли столкнуться в любой другой день.

Или не столкнуться…

– Мама, я устал, – пыхтит Илья, дергая мою руку.

Меня накрывает лавиной стыда за предательские мысли. Остановившись, подхватываю сына на руки, крепко прижимаю к себе, втягивая носом обожаемый запах. Он у меня крепыш, но своя ноша, как известно, не тянет.

– Прости, зайчонок, – виновато шепчу я, целуя его в макушку.

– Не переживай, мам, баба с дедой тебя тоже любят. Они просто расстроились, что мы так быстро ушли, – деловым тоном заявляет Илья, с детской проницательностью считав мое состояние. В горле встает ком. Уголки губ дрожат, но я улыбаюсь через силу.

– Конечно, любят, Илюш. В следующие выходные мы обязательно их навестим и проведем вместе весь день.

– С папой? – радостно подхватывает малыш.

– С папой, – киваю я, усаживая сына в детское кресло.

– Я сам пристегнусь, – Илья начинается возиться с ремнем безопасности, а я обхожу машину и опускаюсь на водительское сиденье. – А когда мы поедем к бабе Ире на дачу? Деда Сережа обещал взять меня на пруд уток посмотреть.

– Давай завтра? – проверив ремень на кресле сына, пристегиваюсь сама и завожу двигатель.

– А как же зоопарк? – расстроенно тянет Илья.

– Точно! Значит в другой раз, – хлопнув себя по лбу, вспоминаю, что на это воскресенье Влад запланировал развлекательную семейную программу. Мы так давно никуда не выбирались вместе, что немудрено и забыть.

На парковку элитного жилищного комплекса я въезжаю одновременно с черным Мерсом Влада. Двухчасового стояния в пробках Илья не выдержал и крепко спит в своем кресле. На часах без четверти десять, а в памяти непроизвольно всплывают грязные намеки Грызловой в адрес моего мужа.

– Сложный пациент был не один? – сухо спрашиваю я, пристально наблюдая за тем, как подоспевший Влад осторожно достает сына из автомобиля.

Высокий, поджарый, в деловом строгом костюме и со стильной стрижкой он больше похож на лихого бизнесмена, чем на нудного профессора. Я не слепая и замечаю, какими взглядами провожают его женщины, но до этого момента мне и в голову не приходило его ревновать. Влад не давал повода. Ни разу.

– Пациентка, – шепотом поправляет муж, устраивая голову Илюши на своем плече. Я напрягаюсь, не зная, как реагировать на такое признание. – И ей глубоко за шестьдесят, – игриво подмигнув мне, добавляет Влад. – Но она бессовестно ко мне приставала. Я еле отбился. В следующий раз возьму тебя с собой на прием. Будешь мне ассистировать, – тихо смеется он.

– А те, которым меньше шестидесяти? Тоже пристают? – уточняю я, выискивая на его лице признаки вранья. Но их нет.

– Варь, ты чего? – Влад удивленно вскидывает бровь.

– Забей. Ерунду ляпнула, – устало вздохнув, ставлю машину на сигнализацию и вяло плетусь за мужем, несущим на руках нашего сына.

– Добрый вечер, – вежливо здоровается с нами консьержка. – Умаялся боец? – женщина с умилением смотрит на спящего Илью. – Так похож на отца. Просто одно лицо.

– Добрый вечер, Ильнара Зурабовна, – вымученно улыбаюсь я, не в силах выдавить из себя что-то еще.

Тяжелой походкой направляюсь к лифтам, краем уха слушая, как муж обменивается с общительной консьержкой парой-тройкой любезных реплик. Вот уж кто за словом в карман никогда не лезет. Это я про Влада. У него особый талант – находить общий язык с любым, независимо от пола, социального статуса, возраста и религиозной принадлежности. А потом удивляется, что к нему бабульки беззубые пристают. Хотя почему беззубые? Многие женщины и в шестьдесят выглядят, как с обложки модного журнала. Стоп, никаких обложек. На глянец сегодня строгий запрет.

Попав, наконец, в квартиру, расходимся с мужем в разные стороны. Он укладывать сына в детскую, я – в нашу спальню, затем в ванную. Раз уж СПА отменился, то можно побаловать себя пенным релаксом в джакузи. Дверь специально не запираю, зная, что Влад захочет присоединиться.

Минут через десять мой прогноз сбывается. Муж заходит в ванную в одних боксерах, еще две минуты тщательно чистит зубы. Прополоскав рот, полностью раздевается и забирается в теплую пузырящуюся воду. Бодрящий аромат лимонграсса усиливается, когда Влад добавляет в джакузи несколько капель масла. Подвинувшись, позволяю мужу удобно устроиться за моей спиной.

– Илья не проснулся? – спрашиваю, сонно зевая.

– Спит, – чувственно шепчет Влад, прижимаясь твердеющей эрекцией к моей заднице.

Его ладони тут же накрывают грудь, ласково поглаживая соски. Горячие влажные губы нежно блуждают по моей шее, собирая с кожи мелкие капельки воды.

– Сожрать тебя сразу или растянуть удовольствие? – низким от возбуждения голосом интересуется муж, посасывая мочку моего уха. – Сегодня не отвертишься, Варь. Всю неделю динамила.

– Неправда, – слабо возражаю я. – Ты первый засыпал.

– Ладно, принято, – низко смеется он. – Сейчас мы оба не спим, в отличие от нашего бандита. Как насчет того, чтобы побаловать мужа минетом?

Иногда мне хочется, чтобы он не сюсюкался со мной, не спрашивал, а брал так, как хочет. Напористо, эгоистично, по-животному грубо, но он для этого слишком деликатен и сдержан. Стыдно кому признаться, но после рождения сына Влад игнорировал супружеский долг целых полгода. Ровно столько я кормила Илью грудью.

Не знаю, что за заморочки у него имеются на этот счет, но он даже от минета отказывался. По его словам, боялся запачкать рот, которым я целую его сына. Сейчас, по всей видимости, чистота моего рта его ничуть не беспокоит. Но если я скажу нет, он не станет настаивать. Я выбираю молчание. Вдруг сегодня Влад все-таки решит включить глубоко дремлющего внутри альфа-самца.

– Смотрю, ты сегодня не в настроении. Вечер не задался? – проницательно замечает муж, мягко массируя мои плечи. У него очень чуткие и нежные руки.

– Немного, – признаюсь я.

– Давай это исправим, Варь, – умело разминая напряженные мышцы, Влад тяжело дышит в мой затылок. Он не на шутку завелся, но как обычно держит себя в руках.

– Давай, – бормочу я, отдаваясь блаженной неге.

Тело медленно расслабляется, наполняясь привычной истомой. Внизу живота концентрируется теплая волна, отдающаяся легкой пульсацией между ног. Опустив одну руку под воду, он накрывает ладонью мою промежность. Большим пальцем потирает чувствительную точку, указательным и средним осторожно проникая внутрь. Я не хочу секса, настроение и правда на нуле, но если он продолжит свои неторопливые манипуляции и заменит умелые пальцы членом, то с высокой долей вероятности доведет меня до оргазма.

– Пошли в кровать, – обдав мой висок жарким дыханием, Влад резко отстраняется. Приподнявшись, он вытаскивает меня из джакузи и, обтерев полотенцем, на руках тащит в постель.

Обласканная и разнеженная, лениво растягиваюсь на белых простынях, призывно раздвигая ноги. Жадно сглотнув, Влад смотрит оголодавшим взглядом, кадык ходит ходуном, в глазах полыхает похоть.

– С ума меня сводишь, – хрипло шепчет он, глядя с таким откровенным обожанием, что я мгновенно загораюсь в ответ на транслируемые мужем эмоции. – Люблю тебя, Варь, – выдыхает в мои губы, накрывая своим крепким мускулистым телом.

– Я тоже, – выстанываю в его рот, принимая первый толчок.

Влад начинает плавно раскачиваться на мне, постепенно наращивая темп. Я растекаюсь от удовольствия, отключаю голову и полностью отдаюсь размеренному ритму. Вскрикиваю и задыхаюсь, когда Влад, наконец, срывается, глубже и резче вбивая меня в матрас.

Это мои самые любимые мгновенья во время нашего секса. Он теряет контроль, а я обильно теку, придавая фрикциям мужа особое музыкальное сопровождение, и почти сразу кончаю, содрогаясь и извиваясь под ним, сжимая мужские бедра дрожащими коленями. Он разряжается через пару минут, до упора врезаясь в мое обмякшее тело, еще несколько раз толкается и затихает, тяжело дыша мне в висок.

Потом наступает время поцелуев. Влад неспешно и с наслаждением орудует языком у меня во рту, готовя нас обоих ко второму заходу. В будни мы обходимся одним, но в выходные позволяем себе натрахаться от души. Разумеется, если выпадает такая возможность. Сегодня нам повезло, что Илья рано уснул. Обычно он ложится гораздо позже и после долгих уговоров. Иногда я вырубаюсь вместе с сыном в его кровати и просыпаюсь только утром.

Влад медленно сползает вниз, покрывая каждый сантиметр моей кожи жаркими поцелуями. Почувствовав его язык на набухшем клиторе, я со стоном выгибаюсь, широко раскидывая бедра. Лижет он хуже, чем трахается, но лучше, чем в самом начале наших отношений. Как ни крути, но регулярная практика плодотворно влияет на результат.

Я помню, как сильно удивилась, когда Влад признался, что до меня у него были всего две сексуальные партнерши. Хорошо, мне хватило ума не ляпнуть: у меня тоже. Несмотря на то, что Влад никогда и не спрашивал о моих бывших, порой он бывает жутко ревнив. Причем на пустом месте.

По сути, в плане опыта мы были наравне, но иногда я ощущала себя в разы испорченее. Владу нравится моя раскрепощенность и отсутствие зажимов в сексе. Он балдеет и откровенно кайфует, когда я проявляю инициативу. Но, думаю, в мире найдется не много мужчин, которых не вставляют страстные, активные женщины.

Интересно, Влад любил бы меня так же сильно, окажись я бревном в постели?

Язык мужа настойчивее жалит пульсирующую точку, заставляя мои бедра мелко дрожать, а спираль внизу живота закручиваться до небес. И совсем чуть-чуть не дотягивает. Второй оргазм быстрый и не такой яркий, немного смазанный из-за дурацких мыслей, блуждающих в голове. Выбравшись из-под мужа, я склоняюсь над его членом и отдаю должок, выполняя просьбу, озвучению еще в ванной. Сосу, как и полагается заботливой любящей жене – усердно и глубоко работая горлом. Влад в полнейшем восторге, а я в слюнях и сперме.

После мы снова идем в ванную, быстро споласкиваемся и без сил падаем в постель. Влад подгребает меня под свой бок и размеренно сопит в затылок. Отрубаюсь мгновенно, даже не успев себя похвалить за то, что ни впустила в супружескую постель ни одной мысли о Максе.

Почти ни одной…

Утро воскресенья снова начинается с секса. Не знаю, что снилось моему мужу ночью, но пробудился он рано и жутко голодным. Я едва успела разлепить глаза, как оказалась подмятой под его горячим сильным телом.

Если ночью все было до приторности нежно и неторопливо, то сейчас меня берут, как олимпийское золото – агрессивно и быстро. Влад спешит кончить до того, как Илюха ураганом ворвётся в нашу спальню, и как маленький собственник завалится прямиком между нами.

Мне тоже не нужна долгая раскачка, чтобы словить по-быстрому утренний оргазм, но, видимо, не сегодня.

– Прости, малыш, – хрипит в ухо Влад, резко и глубоко врезаясь в меня членом. Содрогается всем телом, сдавленно стонет, изливаясь внутрь.