Текст книги "Варлорд. Северное Сияние. Том II"

От таких намеков на приглашение не отказываются, особенно учитывая наше недавнее с Самантой общение и ее помощь. Поэтому я коротко посмотрел на Валеру. Взглядом показал на Аврору, а после на Диармайда – недвусмысленно говоря, что нас двое и кораблей тоже два.

Принц понял меня еще до того, как я сформировал мысль, и кивнул. Без слов я выбежал на палубу и, соскочив по трапу, оказался на корме, перепрыгивая на британский десантный катер. И едва успел схватиться за поручни – стремительное суденышко развернулось почти на месте и, высоко задрав нос, направилось по широкой дуге – заходя так, чтобы сначала корпус яхты, а потом эсминец закрыли нас от фрегата.

Над морем в этот момент раздался звук удара и душевынимающий металлический скрежет: русский фрегат бортом – скула в скулу, по касательной ударил британский эсминец, оттесняя его от покачивающейся на волнах яхты.

«Войны никто не хотел. Война была неизбежна», – вспомнилось мне в этот момент.

Но когда это еще будет. Сейчас же нас ждут дела более насущные: разгребать последствия всего произошедшего за последнюю неделю – начиная с трагически закончившейся лекции фон Колера, несомненно, будет той еще задачей. Но тут у меня есть козырь – Элимелех. Готовность живущего в ритме космического танца чернокожего наемника организовать нам убежище вне этого мира я держал в уме теперь постоянно.

Глава 7

В закрытом и защищенном коммуникационном центре я подспудно ожидал увидеть кого угодно. Предполагал, что это будет или капитан корабля, или наделенный полномочиями дипломат, или сотрудник секретной службы, или – чем черт не шутит, даже голубоглазая смуглянка Саманта Дуглас. Но когда двери за мной закрылись, понял, что реальность в очередной раз смогла меня удивить.

– Хефе, – приветствовал я расположившегося за столом Андре в белоснежном мундире офицера британского военно-морского флота.

Неожиданно его было увидеть здесь и сейчас. Но неожиданностью именно его появление для меня все же не стало. Я помнил наш откровенный разговор, в котором Андре сообщил мне, что работает на британскую разведку. Но помнил я и его слова о том, что приглядывает за мной он в первую очередь по прямому поручению российского императора.

Стрелковый инструктор без слов витиевато махнул рукой, уместив в этот жест все полагающиеся этикетом слова и выражения, и показал мне место за столом. После этого он активировал одну за другой многочисленные защищающие от чужих ушей и ментального сканирования системы. Загудели генераторы полей, чуть погодя мазнуло по щеке отзвуком сильного магического поля.

Пока активировалась защита, я вдруг – глядя на Андре, почувствовал себя немного не в своей тарелке. Неприятное чувство – когда знаешь, что впереди большая беда, но ничего уже не исправишь.

– Элимелех убит, – довольно сухо сообщил мне Андре.

«Как убит?»

Новость ударила словно пыльным мешком по голове. На несколько мгновений я даже потерял над собой контроль, чувствуя, как воздвигнутые капитальные стены моих планов рушатся вдруг как карточный домик. Просто в труху рассыпаются.

– Когда? – поинтересовался я, стараясь сохранить спокойствие.

– Сегодня ночью, под утро.

Как раз в тот момент, когда мы с Валерой Марьяну ожидали или же с ней уже общались.

– Где?

– В занятом тобой гостевом коттедже гимназии, в своем кабинете.

Так, односложные вопросы и ответы сейчас не лучший вариант общения, хочется большего объема информации. Поэтому я взглянул Андре в глаза.

– Хефе, первый шок от услышанного у меня уже прошел, можно подробно и в деталях.

– Ада.

– Что?

– Кто, а не что.

– Ада?

– Ада.

– Как? – только и смог вымолвить я.

– Ножом кукри, подошла сзади, отделила голову от тела одним ударом.

Вдох, выдох.

Так, еще раз.

– Хефе, теперь уже… теперь уже точно первый шок от услышанного у меня прошел, так что можно с самого начала, подробно и в деталях.

– Элимелех работал на тебя по контракту. Но при этом он имел обязательства и перед предыдущими своими… нанимателями, так скажем. Именно поэтому у нас сейчас есть та самая информация, которая есть.

– Получается, у британцев и обо мне информации гораздо больше, чем я могу предполагать?

– Именно так, – кивнул Андре.

Сначала была поездка в Высокий Град, где я познакомился с Самантой. Потом, получается, меня просчитали – и, зная, что я собираюсь отомстить Мюллеру, очень вовремя через Андре организовали мне в помощь троих наемников – Элимелеха, Иру и Аду. Не только мне, ну и себе тоже, приглядывать за мной. Вот только если именно Ада убила Элимелеха, что-то в четком плане явно пошло не так.

Андре между тем выждал паузу. Не услышав моих язвительных комментариев и возмущения – справедливого, в общем-то, удовлетворенно кивнул. Я же сохранял ледяное спокойствие, обрабатывая входящую информацию. Просто потому, что вогнал сознание в состояние холодного разума, рассматривая новые сведения как лепидоптерофилист рассматривает своих препарированных в альбоме бабочек. Инструктор, глядя на мое спокойствие, продолжил.

– Итак, Элимелех в числе прочего предоставлял ценные данные… моим и своим нанимателям, так скажем. И у него была очень полезная привычка дублировать ценные данные в защищенное хранилище, именно поэтому мы сейчас имеем то, что имеем – зная причину убийства. Счастливая случайность – судя по всему, последнее сохранение он сделал уже в тот момент, когда голова была отделена от тела, но направленная мышечная активность еще не отключилась.

Меня сейчас – в состоянии холодного разума, это интересовало мало. Самое главное – информация для анализа, а остальное – случайности, совпадения и эмоции, совершенно лишнее. Все равно все, что могло случиться, уже случилось.

– Ада задержана?

– Нет, она ушла.

– Вместе с Ирой?

– Нет, Ира осталась и ждет твоего решения.

Больше вопросов я задавать не стал, и Андре продолжил посвящать меня в суть произошедшего. Только сейчас он не говорил, а открыл интерактивное меню. Надо всей немалой поверхностью стола передо мной возникла схема дерева связей, включающая в себя не менее полусотни лиц, за каждым из которых в свою очередь указывалось отдельное дерево отношений. Как понимаю – бросил я беглый взгляд на общую картину, это была связанная друг с другом группировка, а дополнительные ветки к отдельным портретам – распределение личных материальных ценностей.

С ходу разобраться в подобном нагромождении разных переплетенных между собой схематичных личностных и материальных связей не представлялось возможным. Но было определенно ясно, что именно здесь таится информация, из-за которой Ада лишила Элимелеха головы, поэтому я глянул на Андре.

Инструктор меня прекрасно понял. Кивнув, он совершил несколько манипуляций. После этого все разветвленное трехмерное дерево посерело, словно уйдя в тень. По жесту Андре одна за другой загорались фотографии с пояснительными маркерами. Сама структура схемы также изменилась, теперь являясь картой мира, а фотографии появлялись с территориальной привязкой на разных материках.

Самой первой загорелась фотография начальника кадровой службы патрульной полиции Высокого Града – Эдгара Уэлча. Потом – его сына, Винсента Уэлча, находящегося сейчас на территории Канады. Дальнейшая география охватывала практически весь земной шар, включая представителей генералитетов служб и ведомств всех стран Большой Четверки. По мере того как высвечивались фотографии, я начинал понимать – передо мной вся схема, каким-то образом причастная к организации и работе Восточного кулинарного клуба, занимающегося работорговлей для взыскательных покупателей. Особо я отметил фотографию Войцеха Ковальского, который также отображался как находящийся сейчас в Высоком Граде.

– Это Восточный кулинарный клуб? – поинтересовался я.

– Да, – просто ответил Андре. Сделав небольшую паузу, он вновь погасил всю схему до серого состояния.

– Когда мимо тебя бежит река, очень сложно удержаться от искушения и не отвести в свою сторону ручеек, – произнес стрелковый инструктор и вновь начал зажигать фотографии одну за другой.

В этот раз каждая из иконок с изображением подсвечивалась синим и поднималась довольно высоко над картой, оставляя под собой объемное дерево отдельной схемы. Что это за дополнительные схемы, объяснять мне не нужно было – схемы отмытия денег через разные налоговые гавани и подставные компании. Интуитивно понятно.

После того как Андре закончил, он вновь начал отмечать ранее не тронутые фотографии одну за другой. Только каждая фотография была отмечена не синим, а красным светом. В этот раз кубышки у всех были меньше на порядки.

– Перед тобой список самых разных людей. Объединяет их три фактора. Первый: все они весьма влиятельны на своем участке деятельности, но никто не занимает непосредственно руководящий пост, сплошь серые кардиналы. Здесь заместители министров, руководители комитетов, вице-губернаторы, начальники отдельных подразделений в ведомствах, даже есть один вице-король, но нет ни одного единоличного командира в своем секторе. Второй: все эти люди участвуют в работорговле, как потребители и как организаторы. Атака, предпринятая на тебя силами ФСБ, как раз была предпринята со стороны организаторов в Российской Конфедерации. Третье…

– Можно подробнее про организаторов? – посмотрел я на группу лиц.

– Сейчас это не так важно, – спокойно отсек мою просьбу Андре, – вся информация в любом случае у тебя будет чуть позже.

«В любом случае»? Тон инструктора не вызывал сомнений, что ждет меня сегодня очередная жизненная развилка. В любом случае.

– Третье: среди вышеуказанных лиц нет ни одного, кто имеет тесную связь с владеющими одаренными. То есть нет ни одной зацепки на то, что в деятельности по продаже людей участвует аристократия, как старая, так и новая.

Сделав паузу, Андре едва тронул пальцем одну из фотографий. «Резун Владимир, надворный советник, вице-губернатор Минской губернии», – прочитал я в пояснении.

– Элимелех занимался сбором и анализом информации обо всех этих людях, или эта информация предоставлена ему со стороны?

– Элимелех… участвовал в сборе, обработке и анализе данных для создания общей картины, – обтекаемо сформулировал Андре. – Но отнюдь не как один из главных исполнителей, – добавил чуть погодя стрелковый инструктор.

По-прежнему внушительно гудели генераторы защитного поля, щекотал щеку отзвук магического барьера, но я все же не стал уточнять, делал Элимелех это по поручению Андре, работающего на русского царя, или по поручению Андре, работающего на британскую разведку.

– Во всей этой истории наблюдаются определенные закономерности, – продолжил Андре и вновь высветил общее древо схемы. Часть людей посерела, их изображение ушло на второй план, но большая часть все же осталась.

– Это все потребители. Те, кто покупает себе в пользование людей, – сообщил мне инструктор.

Среди отмеченных портретов в большинстве были персоны с внушительными серыми капиталами. Но закономерность я заметил сразу – абсолютно все те, кто не озаботился накоплением материальных благ, также были здесь.

Андре сделал еще несколько жестов, и практически все портреты в синей подсветке пропали, остались только работающие практически за голый оклад люди. Пусть и немаленький оклад, но все же.

– Все эти господа… – показал Андре на группу примерно из десятка человек, – покупают себе детей и подростков, которых потом никто и никогда более нигде не увидит. У остальных тоже покупки периодически пропадают, это бывает, но по большей части купленные куклы или возвращаются в протекторат с коррекцией памяти, или обживаются в странах первого мира, или даже возвращаются к продавшим их родителям или соцадаптантам с ювеналами и заходят на второй круг. Но никто и никогда не видел больше тех людей, что уехали именно к этим покупателям.

Возникла небольшая пауза – Андре активировал и повесил чуть в стороне фото с места события, где голый грузный мужчина лежал в ванной комнате в луже своей крови, частично прикрытой сорванной занавеской.

– Резун Владимир, надворный советник. Трагически погиб сегодня утром: поскользнулся в душе и разбил себе голову о край мраморной облицовки ванной комнаты. Несколькими часами ранее Элимелех обнаружил связь господина Резуна, тщательно скрытую через три организации-прокладки, с компанией Чистый мир Русия, которая занимается обслуживанием…

После небольшой паузы Андре нашел нужный пункт в меню и передо мной появилась еще одна картинка, со спутника или дрона, изображающая лесной дом на поляне. Я не сразу понял, что это, но буквально через пару мгновений догадался – тот самый охотничий домик, на который мы набрели с Анастасией при бегстве из Петербурга.

По спине, даже несмотря на состояние непоколебимого спокойствия, прошло холодком – потому что я прекрасно помнил, какие именно эмоции и эманации смерти ощущал в этом домике. И все, что говорил Андре, для меня уже начинало понемногу формироваться в цельную картину.

– Как я уже сказал, когда мимо течет река, слишком велик соблазн отвести в свою сторону ручеек при имеемой возможности, – вновь продолжил Андре. – Только в мире есть нечто большее, чем деньги.

– Сила?

– Именно так.

– Речь о жертвоприношениях?

– Да. Мученическая смерть – источник невиданной энергии, главное уметь ее собрать. Или направить.

– Почему так сложно?

– Как? – не совсем понял Андре.

Он спросил не «что?», а «как?». Так часто спрашивают те, кому русский не родной – машинально отметил я. Но мельком, потому что сформулировал интересующий меня вопрос.

– Почему так сложно: кулинарный клуб, разветвленная система работорговли. Не проще для жертвоприношений найти предложения поближе? – поинтересовался я, держа в уме, как Эльвира вполне спокойно за пару часов смогла найти нам сразу трех смертников.

– Качество человеческого материала.

– Все еще не понимаю.

– Если ефрейтора Павла Петраускаса из 15-го Татарского обяжут сыграть на балалайке на творческом вечере и он получит отзывы от сослуживцев, что игра и частушки его – полное дерьмо, Павел даже не расстроится. Если о том, что его игра дерьмовая, услышит нежный подросток при поступлении в училище музицирования, для него это будет шрам на душе на всю оставшуюся жизнь.

– То есть…

– То есть с мученической смертью людей толстокожих высвобождается гораздо меньшее количество энергии. Есть и еще одна важная деталь: пытки. Если отдалять момент смерти у подготовленного человека, он будет аккумулировать злость и даже ненависть, это деструктивная энергия, она опасна для истязателя. Если купить себе неподготовленного подростка, то главный его ресурс – боль и страх.

– Неподготовленный подросток из протектората? – моментально прокомментировал я неувязку.

Андре в ответ только обернулся и вывел изображением сразу десяток фотографий. Это была молодая девушка, которая в серии снимков преображалась – от щурящегося на мир опасного настороженного человека до расслабленной юной леди.

– Я предполагаю, что найденный тобой охотничий домик – место убийства одной из купленных через кулинарный клуб девушек. Покупается сексуальная игрушка, ее или его статус поднимается до любовницы, за несколько недель или даже месяцев ее жизнь меняется в лучшую сторону, после чего в один из счастливых моментов сказка заканчивается.

Вспомнив черные эмоции, эхо которых я почувствовал тогда, в лесу, я содрогнулся. Потому что, судя по всему, Андре был недалек от истины.

Река возможностей, которая течет мимо, и велик соблазн отвести в свою сторону ручеек. Вот только в случае с деньгами все понятно – цель в первую очередь личное благополучие. А в случае с силой? Те, кто это делает, получив ее в ходе пыток и жертвоприношений, маринуют ее что ли? Об этом у Андре и спросил.

– Вот это, – постучал по краю стола стрелковый инструктор, – пока аналитические выкладки, которые не подтверждены никакими доказательствами.

– То есть Элимелех, действуя с моей подачи, смог выйти на неявную связь Резуна с Чистым миром, и после того как Ада снесла ему голову и сбежала, один из аналитиков секретной службы предположил, что речь идет о человеческих жертвоприношениях и аккумулируемой с их помощью силе?

– Все верно.

– Аду нашли?

– Нет.

Спрашивать, ищут ли ее, я не стал. Ответ и так очевиден.

– О-отлично, – покивал я. – То есть это пока только версия.

– Пока да. Но в пользу этой версии говорит еще несколько фактов, которые я пока не могу тебе озвучить, это совершенно секретная информация.

– А вот это вот все просто секретная?

– Нет, это тоже проходит под грифом «Совершенно секретно».

– А другие версии есть?

– Есть, но твоего внимания не стоят. Для тебя есть кое-что еще важное, с этим не связанное.

– Да?! – вздернул я бровь характерным жестом Юсуповых-Штейнберг, которому уже отлично научился.

– Да. Сегодня в Москве, в пять часов утра на территории Тайной академии Темных искусств, в подвале одного из корпусов произошел взрыв такой силы, что здание восстановлению не подлежит.

На картинку с предположительно принесенной в жертву девушкой наложилось изображение территории академии, один из корпусов которой лежал в руинах.

– А есть еще что-нибудь, чтобы я сразу всему удивился? – поинтересовался я.

– Есть, – совершенно спокойно кивнул Андре.

Черт, я же просто так спросил, я совсем не хочу больше удивляться. Ладно, еще удивительные сведения отложим на потом.

– Предположу, что это тот корпус, в котором содержали Максимилиана Ивановича? – показал я взглядом на дым среди зеленых городских кварталов.

– Именно так.

– Даже если Максимилиан Иванович после всего произошедшего сможет вернуться к жизни с помощью слепка души, на людях, как понимаю, ему лучше не показываться, – задумчиво бросил я пробный камень.

– Именно так, – снова кивнул Андре.

Пробный камень пролетел зря – никакого намека на то, знает ли Андре о том, что фон Колер – больше не фон Колер, я не получил.

– Ясно. Что следующее в списке удивительных историй, которые я сейчас должен услышать?

– Это не история. Предложение.

– Предложение?

– Именно. Лучшее предложение.

Последнее Андре произнес на английском. «The best offer».

– Слушаю внимательно.

– Тебя ждет пара титулов от британской короны, билет в Итон и далее в Сандхерст, в Королевскую военную академию. Требуется лишь твое согласие.

После услышанного из состояния холодного разума я вынырнул. Потому что не все в мире измеряется рациональностью. Решение же, подсказанное выгодой момента, очевидно, поэтому холодный и беспристрастный аналитический ум мне сейчас совершенно не помощник.

Помолчал немного, привыкая к вернувшемуся яркому мироощущению.

– Принцессу выбрать можно будет? – невесело усмехнулся я.

– Принцесса, только без возможности выбора персоны, в опциях также присутствует. Это и есть то самое, пусть неозвученное, лучшее предложение. Все остальное на сдачу.

После этих слов Андре я звонко и искренне рассмеялся. Стрелковый инструктор слегка удивился – все же пошутил он без огонька. Но мне на самом деле было весело – потому что я понял теперь, в чем для Астерота заключался истинный смысл замены меня на Олега.

Мой предшественник в этом теле до пятнадцати лет здесь немного не дожил, но все свои осознанные годы учился убивать других людей. Причем учился под присмотром опытных наставников. Я же до пятнадцати лет учился бальным танцам – благодаря которым у меня есть не только умение вальсировать, но и опыт общения с девушками без какого-либо стеснения. Все же в танцах мальчиков гораздо меньше, чем девочек, и к повышенному вниманию противоположного пола быстро привыкаешь, при этом отвыкая еще и от ненужного стеснения.

Олег, эта юная и стеснительная машина для убийств, просто не подошел бы к Саманте и уж тем более не пригласил бы ее на танец на Республиканском балу. И это оказалось тем самым маленьким камешком, который сдвинул всю лавину событий в неожиданную сторону.

Появление меня (Олега) в Высоком Граде, как я узнал ранее, было организовано для того, чтобы – заявленным поводом, свести для знакомства меня и Саманту. На самом же деле тот мой выезд был лишь пустой обманкой, ширмой, за которой императорская канцелярия и британская разведка организовывали какое-то другое, мне неизвестное мероприятие. Но абсолютно никто не мог ожидать и даже ни один тактический анализатор бы не выдал именно того результата, который в итоге случился. Потому что наличие в теле Олега совершенно иной личности послужило именно той соломинкой, что сломала спину верблюду. Вернее, поломала просто невероятное количество планов.

Интересно, а Степан – случайный человек или работающий на ФСБ спящий агент? И случайно ли произошло мое убийство после победы на Арене, или он и имел задание меня прикончить, чтобы после отряд конфедератов мог забрать мое тело и начать процесс моей новой жизни как фигуры?

С самого момента смертельного турнира, с момента моего знакомства с красавицей на балу все явно пошло наперекосяк. И происходящее вокруг меня, несмотря на всю серьезность и титулы участвующих лиц, откровенно напоминает охваченный пожаром бордель. По крайней мере, порядка и осмысленности в некоторых действиях иногда примерно столько же, сколько при суете спасающихся феечек и их клиентов. Если подумать над этим всем спокойно, это становится очевидно.

И теперь становится понятно поведение внезапно сменившей гнев на милость Анны Николаевны – видимо, ей кто-то вовремя подсказал о моем статусе. Также понятно и неожиданное, неподготовленное, опасное, но все же озвученное предложение Ольги, которая тоже действует не по тщательно проработанному плану, а по обстоятельствам. Хотя план у Ольги наверняка тщательно проработанный, в этом я ошибаюсь, просто составлен он не двадцать лет назад, как некоторые рельсы, по которым несется здесь моя жизнь, а явно совсем недавно.

– Да, это действительно хорошее предложение, – покивал я, вернувшись в реальность. – Я подумаю над этим, о своем решении сообщу как только, так сразу. Как отсюда до берега добраться?

Проигнорировав мой вопрос, Андре вновь вернулся к схеме с изображениями многочисленных лиц – участников кулинарного клуба. Высветив в этот раз все больше организаторов работорговли, находившихся в разных точках земного шара. Часть из них концентрировалась на европейской части России, и один даже был мне знаком – Феликс Эдмундович, старый мой товарищ.

– Большинство из организаторов Восточного кулинарного клуба будет арестовано сегодня… – показал один за другим десяток портретов Андре. Феликс Изотов в число показанных не попал, а жаль. Но, может быть, Андре просто забыл про него, на что надеюсь.

– …в том числе и большая часть расположившейся на территории Конфедерации организации. Но часть из них, в интересах дела, остается в тени и на свободе. Они, несомненно, могут служить инструментом для того, чтобы от тебя избавиться. По крайней мере, жизнь усложнят.

– Не могу сказать, что мне не боязно, – согласно кивнул я.

– Но самая главная опасность исходит не от них. Те, кто смог руками Ады убить Элимелеха, – очень могущественные люди. Это подножие трона, скорее всего твои соседи по очереди наследования – когда корона рядом, но совсем без шансов. Надеюсь, ты это понимаешь?

Вопрос Андре я пропустил мимо ушей. Подумал о том, что ведь есть еще та клика, представители которой действовали совместно с фон Колером и Марьяной, намереваясь заменить наши души куклами. О ней Андре не сказал, да и знаем мы пока об этой группе лиц всего лишь втроем – вместе с Эльвирой и Валерой. И то знаем благодаря убитому мною лорду – повелителю демонического пламени.

– Артур?

– А? Да, Хефе, я понял, что у меня очень серьезные недоброжелатели.

– Я про другое.

– Про что? – недоуменно посмотрел я в глаза стрелковому инструктору.

– Я про то, что иногда – когда ты, допустим, пятый в очереди наследования… иногда в такой ситуации может показаться, что у тебя есть шанс занять трон. Подобные мысли погубили не одну династию и…

«Не нравится мне это», – голосом Геральта из игры про ведьмака сообщил мне внутренний голос. И я был с ним полностью согласен.

– Да в жопу этот трон, – абсолютно искренне (в данный момент времени) только отмахнулся я. – Экскьюз май френч, – добавил чуть погодя в ответ на недоуменный взгляд Андре.

Но по-другому ответить мне сейчас никак было нельзя. Потому что совершенно ясно и понятно – устами Андре сейчас говорит отнюдь не он. А тот самый человек, который первым – прислав мне перстень, – сообщил о том, что я принадлежу к Ольденбургской династии. К которой принадлежат Романовы, Виндзоры, а также короли Норвегии, Дании и Греции. Леня, кстати, с которым мы вчера так весело проводили время, вполне вероятно, мой родственник. Вернее, вполне вероятно, что близкий родственник – то, что родственник он хотя бы дальний, и так понятно. Так-то, если начистоту, вообще все люди братья. А если не братья, то сестры. Так, это у меня нервное – без холодного разума довольно сложно воспринимать информацию, и тем более вопросы такого уровня. Надо попробовать успокоиться.

И кстати – едва попробовал успокоиться, подумал я: ведь этому самому человеку, который обратился ко мне через Андре, весьма выгодно сейчас меня сплавить на остров. Потому что пара титулов на сдачу к принцессе, как выразился Андре, королевских регалий в будущем точно не предусматривают. Принц-консорт – максимум из того, на что могу рассчитывать. И то не думаю, что Саманта прямо у подножия британского трона стоит. Как я.

– Хефе?

– Да?

– Я человек глубоко верующий, и у меня вопрос. Как к перспективе моего отъезда за бугор относятся высшие силы? – перекрестившись, я возвел очи к небу (к заменяющему его серо-стальному потолку) и туда же показал двумя указательными пальцами.

О том, что я подразумевал русского царя, Андре прекрасно понял.

– Не думаю, что высшие силы будут чинить тебе препятствия. На все воля Божия, – перекрестился Андре. Правда, как католик, слева направо. Вот точно не русский по рождению. Хотя… может, он вообще татарин и некрещеный.

Помолчали несколько секунд. Андре выжидательно на меня смотрел, я же просто думал. Вот так вот, сколько сразу вариантов развития событий в моей жизни появилось с тем, как узнал свое право по рождению. Анастасия, королева Юга, недвусмысленное предложение Ольги стать королем Севера, теперь вот… вот.

Но в то же время я прекрасно понимал, что каждый из вариантов – это просто древко флагштока, пусть и довольно удобное, на которое мне предлагают сесть. И после того, как я приму решение, меня просто будут использовать как знамя в своих интересах.

Единственный для меня вариант сейчас, более-менее предусматривающий возможность самостоятельно принимать решения, – это предложение Ольги. Но в нем немало подводных камней. Ольга, несомненно, девушка очень и очень способная, но она также играет в самостоятельную игру с оглядкой, тайно. И если я приму ее предложение, то мне нужно будет сначала действовать вместе с теми, кто готовит пришествие матриархата сильными женскими руками. В России или мире, не знаю.

Анастасия – это тлеющий Юг России, который готов вот-вот вспыхнуть. А о том, что этот огонь должен запланированно перекинуться на Балканы, мне вполне недвусмысленно говорил еще князь Михаил Сергеевич Власов. В огне войны же пытаться выгрести против течения совсем нереально.

Ну а бросить все и уехать в Лондон – вообще так себе вариант. Пока мне просто предлагается лишь перейти на другую сторону, где немецкие, простите, британские офицеры и солдаты окажут мне хороший прием, накормят и устроят на высокооплачиваемую работу.

Но линию фронта, как показывает опыт, лучше переходить не одному и без оружия, а в составе подразделения, действующего в рамках армейской или – еще лучше, миротворческой операции. К этому и будем стремиться.

И вот этот неявный, самый опасный и самый сложный… сумасшедший, если уж говорить честно, путь сулит мне (если выживу) самые лучшие перспективы стартовых позиций. Потому что Валера – персидский принц, а Эльвира – сибирская царевна. Кровавый союз, о котором никто не знает и который мы с ними заключили, – это ведь нечто большее, чем родственные узы. Я сейчас даже чувствую их обоих, подсознанием – зная, где примерно они находятся, и зная, что все у обоих в порядке. Довольно неявное чувство – словно, находясь в квартире, в которой прожил пару лет, хорошо знаешь, где балкон, где спальня, а где ванная комната.

И Валера, и Эльвира – вместе со мной, гарантированно должны были быть убиты еще несколько дней назад. Наши души должны были уничтожить, а тела каким-то образом использовать – и только вмешательство высших сил в лице Астерота помогло нам выжить. Поэтому, чтобы не допустить подобного впредь, нам придется сейчас всем вместе предпринимать значительные усилия, чтобы стать самостоятельной силой.

Так, стоп. Что там, кстати, Князь Тьмы говорил во время одной из наших бесед? «В любом поединке равных противников для того, чтобы нанести удар, ты вынужден открыться». Не может быть так, что, оказав нам помощь, Астерот разменял Элимелеха? А вполне возможно.

– Хефе, так что, где выход? – снова поинтересовался я.

– Артур, – вздохнул Андре.

– Да?

– Я должен тебя предупредить: выйти сейчас с корабля и отправиться по своим делам чревато для тебя скорой и, возможно, болезненной смертью.

– У меня, так скажем, есть еще много незавершенных дел.

– Твои дела дорого встают казне некоторых государств.

– Некоторые государства сами дорого мне встают со своей десятиной, так что еще неизвестно, кто кому больше Бармалей, – покачал я головой.

– Ты понимаешь, что просто так уйти сейчас, учитывая все произошедшее… – сделал неопределенное движение рукой Андре, – ты не сможешь?

– Все произошедшее – это организация нашей утренней встречи? – поинтересовался я, подразумевая гонки британского эсминца и русского фрегата. И даже жестом показал навал и взрыв пробитой тараном ледяной преграды.

– Да.

После этого его ответа я понял, что Саманты на борту нет. Слишком явно афишировать нашу связь было бы глупо, тем более учитывая активность новой инквизиции. Вряд ли на борту присутствует и сэр Галлахер. И думаю, правильно предположу, что вся громкая попытка забрать меня с египетских берегов оформлена как операция секретной службы по привлечению перебежчика. Я все же и так довольно шумно с Самантой недавно связывался, лучше лишний раз внимание теперь не привлекать, поэтому и предложение озвучивает Андре, а не… ну, не Саманта, а ее доверенное лицо или сам профессор темных искусств сэр Уильям Джон Галлахер.

– Встречу я не назначал, пусть выставляют счет за ущерб, я подумаю. Да, извинений могу принести сколько угодно, и…

– Я не об этом. Слишком много людей видело и знает, что ты сейчас на борту Диармайда, это уже не утаишь. Поэтому уходить тебе придется по-плохому, создавая в общем информационном пространстве мнение о том, что с переговорщиками здесь и сейчас ты не договорился и очень крупно поссорился.