Текст книги "Варлорд. Путеводная звезда. Том III"

Глава 6

Как только я занял свое кресло в салоне авиалайнера, очень удобное надо сказать кресло, сразу вернулась расслабленная нега полусна. От которой я избавился лишь усилием концентрации. Не сразу, конечно, – уже после взлета. И, встряхнувшись и вздохнув, настраиваясь на новые свершения, посмотрел в иллюминатор, разглядывая поблескивающую далеко внизу водную гладь океана.

Пытаясь настраиваться на новые свершения. Получалось не очень.

Когда быстро живешь, усиленно пытаясь догнать время, иногда недавно случившиеся события сразу не отпускают. И сейчас, сидя в удобном кресле – находясь в одиночестве в салоне первого класса авиалайнера, я еще существовал в минувшем моменте. Стоило только закрыть глаза, как сразу видел Саманту; почти осязаемо чувствовал ее прикосновения, слышал эхо слов и ощущал тени эмоций.

На новые свершения настраиваться все так и не получалось. Внутри какая-то пустота; осознание, что с момента возвращения мне не хватило времени ни на что. Ни на полноценное общение с Самантой, ни на более-менее подробный разговор с Эльвирой. С Николаевым-то понятно, почему не хватило, – если он не только глава Госсовета, но и и. о. президента, он сам в постоянном цейтноте живет сейчас. Как и я. Но я-то не президент и не глава Госсовета – вот что обидно.

Мне не хватило времени даже на нормальное человеческое общение в нормальной обстановке – дефицит которого я определенно испытывал после жизни в замке среди бесконечности космоса.

Размышляя о своем спешном беге, схожем с движением белки в колесе, я подумал о том, что возникшая из-за контракта Драго с мечами срочная необходимость лететь на Занзибар и ломать чьи-то будки в замке неизвестного сэра Джона Холдена меня всерьез расстраивает. Тем более что лететь мне приходится и в прямом, и в переносном смысле – считая часы для того, чтобы не опоздать.

Не хочу.

Вот не хочу я ничего, устал. Ну или поумнел просто.

Довольно странное ощущение.

В мыслях и на языке – после моего возвращения в реальный мир, стало больше сарказма, иногда злого; при этом напрочь исчезла юношеская порывистость. Как будто после разделения и воскрешения часть моей души, видоизмененная под воздействием памяти Олега, снова повзрослела. Или та часть души… просто потерялась по пути?

«Алло, да, это техническая поддержка. Перезагрузите компьютер и, если проблема не уйдет, перезвоните».

Сейчас я – это как будто тот самый изначальный я, который полгода назад появился в этом мире. Без влияния памяти личности Олега, слившейся с моей душой и иногда опрометчиво толкавшей на такие поступки, которые при здравом размышлении кажутся… не очень умными, так скажем.

Понятно, что сейчас я прямо с порога вписался в очередной блудняк, но все же делаю это сознательно – чтобы максимально быстро завершить собственные обязательства (взятые на меня Драго) и как можно быстрее свалить на Альбион.

И это сейчас совершенно нормальное и естественное желание.

У меня ведь, с момента появления в этом мире, была недосягаемая цель – уехать в Байю, гнать самогон и танцевать с енотами. Без забот. Без обязательств. Но я понимал, что этот вариант для меня абсолютно нереализуем – по праву рождения.

Даже если я уеду инкогнито в Байю, куплю там самогонный аппарат и позову енотов, меня – как раз таки по праву рождения, очень быстро найдут и закопают. Просто потому, что такие, как я, люди – с таким происхождением, как у меня, в отставку выйти не могут.

Стоит перестать быть субъектом, моментально станешь объектом.

Перспектива же отправиться на Альбион в скором времени просто вдохнула в меня невероятный энтузиазм.

Да, это неизведанный мир. Да, там придется начинать все с нуля.

Но.

Есть классификация четырех типов офицеров – классификация от Манштейна. Которую, по моему мнению, можно применять ко всем руководителям.

Первый тип офицеров – это ленивые и глупые. Манштейн, правда, утверждал, что вреда они не приносят, но я в этом с ним абсолютно не согласен. В условиях отрицательного отбора подобные кадры – это истинная причина всех бед. Плавали, знаем.

Второй тип – трудолюбивые и умные. Это становой хребет любой организации, вплоть до государственной.

Причем, как правило, эти люди выше среднего звена не поднимаются – это уже опять мое наблюдение. И причина, опять же на мой взгляд, проста: эффект Даннинга-Крюгера. Когда высококвалифицированные люди склонны реально осознавать собственные возможности, никогда не выказывая стопроцентной уверенности в успехе предстоящей работы.

Третий тип – трудолюбивые тупицы. Таких – третий тип, Манштейн, кстати, предлагал расстреливать. Но вот эти ребята, как правило, в иерархии всегда выше трудолюбивых и умных. Причина опять же проста – все тот же эффект Даннинга-Крюгера. Потому что не очень умные люди склонны завышать свои возможности, давая гарантию успеха там, где второй тип специалистов более честно и, что самое главное, более верно скажет о невозможности добиться нужного результата в оговоренных рамках условий.

И четвертый, последний тип – это умные и ленивые офицеры.

Таким, как правило, лучше занимать самые высокие должности. Потому что во имя своей лени эти люди готовы горы свернуть, чтобы потом не вспоминать об обязанностях и наслаждаться благостным ничегонеделанием. А для этого им всего лишь нужно совершить кратковременное усилие – найти команду профессионалов второго типа и просто организовать их работу так, чтобы они, в случае чего, даже не заметили отсутствие главного командира.

Путь в Альбион предоставляет мне именно такую возможность. Неважно, что происходит в том мире. Потому что там я могу стать предводителем команды лично набранных профессионалов и в нужные моменты лишь включать харизму лидера, показывая направление, куда и до какого момента нужно копать.

Вариант остаться здесь, в этом мире, даже в случае моего возвышения вплоть до получения короны или корон, подобную возможность может предложить, только если я сломаю весь устоявшийся миропорядок. А с учетом старой аристократии, новой знати, династических монархий – ломать здесь не переломать.

Весь мир в труху.

А я к этому просто не готов.

Зато я готов уходить. Более того – я уже не просто готов, а с нетерпением жду этого момента. И сейчас, задумавшись обо всем этом, даже немного расслабился, отпустив концентрацию.

Позволил себе немного помечтать.

Может быть, сходить в гости к этому Холдену, а после устроить вечеринку? Собрать друзей и даже знакомых, просто расслабиться и отдохнуть? Хотелось бы, конечно, очень хотелось. Но, как говорил знаменитый в этом мире дон Эрнесто Гевара, один из идеологов создания Трансатлантического союза: «Если ты устал, ты можешь сесть и отдохнуть. Но тогда ты никогда не станешь первым».

Хо-оотя… – снова заговорили во мне лень и жажда праздника. Сколько там дней осталось до погружения Занзибара в пучину первой корпоративной? Восемь дней, целая вечность. Ну, день отнимем на визит к Холдену, и получается целых семь дней.

Вполне можно парочку выделить, чтобы нацелить на будущее командообразование. Тимбилдинг, если по-русски. Как раз совместить приятное с полезным – и подвести под это дело мероприятие по первичному отбору кандидатов для участия в экспедиции освоения неизведанного мира.

Хороший план? Да отличный. К тому же лишняя вечеринка никогда не бывает лишней.

Ладно, что-то я заранее расслабляюсь. Какое-то празднично-ленивое настроение накатило. Накатило, потому что мне виден конец.

Ну ладно, не конец, а новое начало – новый неизведанный мир. Но этот новый неизведанный мир будет подчиняться моим правилам. Почему-то есть у меня такое стойкое предчувствие. Да-да, то самое, дьявольское, подаренное еще Астеротом.

И сейчас я очень сильно надеюсь как можно быстрее разобраться с проблемами на этом, и не только на этом, острове и после немного расслабиться. Я ведь даже сноуборд еще не опробовал на склоне, а сезона осталось – если в Архангельскую область к Зоряне ехать, едва месяц.

Опять цейтнот, опять нужно быстрее все делать, чтобы успеть. Но цейтнот в графике развлечений – это хороший цейтнот. Можно гульнуть здесь напоследок и после уйти.

А этот, как его там… Драго пусть здесь сам расхлебывает. Хорошо, когда есть на кого толкового дела оставить. А он вроде толковый парень.

Самолет между тем почти доставил меня на место – и лег на крыло в пологом развороте снижения. Так, что я смог увидеть панораму отдельного автономного дистрикта в составе протектората Танганьика.

Огромного мегаполиса, раскинувшегося на весь остров.

Царство асфальта, стали и бетона.

Город-остров Занзибар.

Красиво. Особенно если издалека сверху смотреть на этот яркий, сверкающий бликами утреннего солнца человейник.

Я с интересом осматривал близлежащие районы небоскребов, словно лианами перевитых линиями монорельсов, поднимающихся даже к верхним этажам башен. Действительно красиво, если не знать, что немалая часть острова представляет из себя красные зоны, куда без оружия чужаку лучше даже не соваться.

Особенно красива панорама острова сейчас, когда самолет пролетает совсем рядом с кварталом небоскребов. Крыши которых частично объединены в накрытые прозрачными куполами висячие сады. В иллюминаторе я успел заметить под куполом одной из объединенных крыш огромный бассейн с искусственной волной и резвящихся на пляже купающихся. Присмотревшись, даже заметил, что небольшая компания штурмует накатывающие волны на желтых надувных уточках, игнорируя брошенные на песок доски для серфинга.

Едва из поля зрения пропали висячие сады и жилые пространства крыш, как самолет прошел над неприглядными спальными коробками Джанктауна – района, в котором «я», вернее, Драго недавно, в первые дни пребывания на Занзибаре и людей посмотрел, и себя показал.

Стремительно мелькнули под крылом самые настоящие трущобы, едва видные под многочисленными дорожными развязками, и шасси довольно жестко ударило в посадочную полосу. На автопилоте, что ли, садились? Ветра нет, погода идеальная, и если руками делать, то так даже специально не всегда ударишь…

«…Доброе утро, уважаемые пассажиры, говорит капитан, и мы приземлились в международном аэропорту отдельного автономного дистрикта Занзибар…»

Прокатившись по посадочной полосе, самолет довольно быстро подкатил к рукаву телескопического трапа. Улыбчивая стюардесса пригласила меня на выход – я летел первым классом и шел по зеленому коридору.

Единственный пассажир первого класса на этом рейсе.

Попрощавшись с бортовым экипажем, по телескопическому трапу – двойному, с развилкой, вышел на верхние уровни аэровокзала. Один из работников аэропорта сразу после того, как я прошел, задвинул металлическую перегородку – всем остальным прибывшим этим рейсом путь лежал в нижние уровни аэровокзала.

Верхний уровень – просторный и комфортный, где оказался я, предназначался для граждан. Здесь наблюдалась некоторая суета – действительно, как и говорила Саманта, негласная эвакуация уже началась. Осматриваясь, я прошел по галерее, наблюдая снизу толчею из неграждан, проходящих пограничный контроль. Там, внизу, в залах для ограниченных в гражданских правах, все не настолько благолепно, как здесь.

Мне никакого контроля, кстати, не требовалось. Легенда у меня в полном порядке – летел я как подданный британского короля, житель Родезии Джордж Мартин, вчера заключивший контракт с отрядом варлорда Драго Младича. И в аэропорту мне никакие проверки документов не грозили – все проверки я прошел заранее, когда приобретал билет первого класса.

Ожидание багажа заняло меньше трех минут – еще одно преимущество полета первым классом Rodesia Airlines. Подхватив опломбированный транспортировочный кейс с бронекостюмом и оружейным комплексом (как хороший наемник, все свое вожу с собой), я сразу и без задержек двинулся на площадку такси.

Выходя из распахнувшихся передо мной дверей, ожидал шагнуть в парилку жары. Но здесь, под навесом стеклянной крыши, неожиданно оказалось прохладно – действовал направленный климат-контроль. Сев в ближайшую, одну из многочисленных желтых машин такси, я попробовал задать маршрут – поставив конечную точку на Полигоне.

«Incorrect» – появилось сообщение на окрасившемся красным экране меню.

Беспилотное такси просто отказывалось везти меня в красную зону. Отказывалось везти за вменяемые деньги: посмотрев, сколько составляет обязательный страховой взнос, я подумал, что мне, наверное, лучше даже пешком пройтись.

Конечно, дело не в деньгах – эти семьсот тридцать пять фунтов мне, лично мне – Артуру Волкову, по карману не ударят. Но подозрительные транзакции автоматически отслеживаются, и мало ли кого из живых операторов, реагирующих на сообщения системы слежения, заинтересует простой наемник Джордж Мартин, который готов с барского плеча сорить деньгами по мелочам.

Поэтому я немного подумал, покрутил карту. Полигон – район, хозяином которого Драго стал совсем недавно, был красной зоной. Но сам район Полигона – обычной некультивированной свалки, находился под многочисленными эстакадами, по которым машины ездить могли. Поэтому, найдя, как казалось, идеальное решение, я установил точку назначения на одном из виадуков, недалеко от мусороперерабатывающего завода. Здесь как раз есть спуск, и…

«Остановка на магистрали запрещена» – сообщил мне пользовательский интерфейс.

Мда, нужно было лететь экономклассом. Комфорта ему захотелось… расхлебывай теперь, буржуй, – сказал я сам себе, глубоко вздохнув и сдерживая накатывающее раздражение.

Мне ведь теперь отсюда, с верхних ярусов воздушной гавани, даже вниз – туда, где на стоянках собираются обычные таксисты, не попасть. Просто не предусмотрено конструктивной возможности – ни траволаторов, ни лестниц общего пользования на уровни для неграждан нет.

Разные миры.

В общем, так как время ожидания уже тикало центами оплаты, пришлось мне выбрать точку назначения максимально близкую – на границе зеленого района «Аэропорт» и красной зоны района Джанктауна.

Мелодичный женский голос пожелал мне приятного пути, и такси мягко тронулось. Ехать оказалось всего пару километров, после чего машина остановилась на приподнятом над берегом виадуке замусоренной набережной, в парковочном кармане. И вот тут, едва я покинул прохладный салон машины такси, в лицо дохнуло самой настоящей парилкой. Даже сейчас, задолго до полудня, здесь уже жара.

Такси, пусть и на автопилоте, сейчас повело себя словно живое и умное. Рыкнув мотором, машина откатилась назад и, развернувшись, нарушая правила, с коротким взвизгом резины поехала обратно в аэропорт. Как будто ИИ машины испугался находиться рядом с красной зоной. И только когда машина исчезла из вида, мелодично тренькнуло оповещение ассистанта о списании средств за поездку.

Осмотревшись, я подошел к одной из скамеек, под камерой. Я все еще находился в зеленой, «безопасной» зоне. Но граница районов зеленой и красной зоны находилась совсем рядом. Интересное место – из-за того что тут практически не появляются люди из зеленой зоны, граница красного и зеленого района здесь даже без буферной, желтой зоны.

Моя высадка на «зеленой» стороне мира, разделенного уровнями благополучия, не осталась незамеченной. Сразу несколько праздношатающихся компаний с «красной» стороны обратили на меня самое пристальное внимание.

Я же, в свою очередь, на заинтересованных и вдруг возбудившихся обитателей красной зоны даже не глянул. В начале нулевых в Колпинском парке вокруг Ижорского пруда гулял, ночью и в одиночестве, куда мне после этого каких-то гангстаменов местных опасаться?

Не обращая никакого внимания на заинтересованные взгляды, я прошел к скамейке – здесь, под камерой, она была удивительно чистой. В отличие от находившихся недалеко уже в красной зоне, буквально заваленных мусором.

Сорвал пломбы, разложил на скамье транспортировочный кейс и быстро переоделся в черно-красный бронекостюм отряда варлорда Драго Младича. Потом достал и уверенным жестом закинул за спину винтовку – как будто проверяя работу магнитного крепления. Вытащил оружие из-за спины, многозначительно посмотрел через открытый прицел на небо, после чего винтовку убрал обратно, в транспортировочный кейс.

У варлорда Драго Младича, благодаря его положению в корпорации Некромикон, лицензия на открытое ношение – в границах дистрикта Занзибар, была. Так что о последствиях подобных демонстрационных – прямо на камеру, действий я не волновался.

Винтовка отправилась обратно в кейс, а вот пистолет, проверив наличие патрона в патроннике, я убрал в набедренную кобуру. Интерес ко мне со стороны компаний, кстати, полностью пропал еще в тот момент, когда я винтовку из кейса достал.

– Ребят, ну вы куда, ребят! – не удержался и даже крикнул я вслед одной из последних уходящих прочь компаний. – Парни, подождите, мне спросить нужно… не подскажете, где библиотека? – подхватив почти пустой транспортировочный кейс, куда побросал снятую цивильную одежду, двинулся я за местными гангстерами.

Общаться со мной никто из гангстаменов не захотел – довольно быстро, растеряв всю свою вальяжность, разбежались.

Ну и ладно.

Шлем я надел уже на ходу, визор активировал, но в дополненной реальности тактической сети имел пока лишь ограниченный доступ. Мне нужно получить физический ключ, его активировать, и только после этого я могу стать полноценным членом отряда. Так что сейчас я даже не мог никого вызвать, чтобы меня до места подкинули. Хотя на проецируемой перед взором карте пункт назначения видел.

Не сильно расстраиваясь, решил прогуляться. Все же идти тут – минут двадцать максимум. Надеялся на мимо проезжающие такси, но из пары машин никто не остановился – ну да, для не очень легального водителя подбирать здесь вооруженного человека, наверное, не очень умное решение. Но и ходить тут безоружным – решение еще менее умное.

Преодолев около километра по виадуку когда-то красивой набережной, сейчас захламленной, замусоренной и абсолютно везде, даже на тротуарном покрытии, разрисованной, я спустился вниз по крутому изгибу эстакады. Таким образом оказавшись на уровне моря, теперь шел в обратную сторону – уже под береговой магистралью виадука. Несмотря на то, что сверху нависали бетонные уровни эстакад и развязок, полностью закрывая небо, здесь было светло – многочисленные солнечные лучи отражались от воды близкого океана.

Светло, но все же неуютно – очень плохой район, не зря красная зона. И единственный безопасный способ для чужака здесь гулять в одиночку – это как я сейчас, с оружием и в бронекостюме. В этом я убедился после того, как по ходу моего пути почти десяток компаний периодически выходили из трущоб и двигались в мою сторону. Но, едва рассмотрев пристальнее, вдруг вспоминали о важных делах и уходили. Гораздо быстрее, чем выходили.

Вскоре трущобы Джанктауна кончились, и я наконец оказался на территории Полигона. Района, который забрал себе Драго. Но территорией Полигона это место было довольно формально – справа и слева возвышались длинные высокие заборы мусороперерабатывающего завода, вдоль которых я шел.

Дорога оказалась пустынной – из аэропорта сюда почти никто никогда не ездит, а сообщение Полигона с остальным мегаполисом происходит с другой стороны. Там, где начинаются жилые районы Джанктауна.

Движение на дороге появилось тогда, когда я уже практически подходил к точке назначения. И это оказались интересные машины – два лифтованных и аляповато раскрашенных лендровера, напоминающих машины из франшизы «Безумный Макс».

Отдаленно напоминающих – все же никто шипами обваривать машину здесь бы не разрешил, даже в красных зонах беззакония. Но все стекла на машинах были заменены на решетки или бронеплиты, искрились цепи по асфальту, борта небрежно раскрашены. Местная уличная группировка? «Мои» люди из уличной банды Василия с прогулки возвращаются?

Машины пролетели мимо меня, даже не притормозив. Но удивив – прямо передо мной в бетонном заборе появились выщербленные отметки пуль.

«Какая-то перхоть посмела по мне стрелять?» – подумал я со смешанными чувствами, в которых преобладало удивление.

Единственное допущение, что прокатившиеся мимо организмы – члены банды Василия, остановило меня от того, чтобы не достать из кейса винтовку и не устроить из последней машины хороший дуршлаг.

Интересно утро начинается.

Нет, ребята точно не «мои» – решил я, когда завернул за угол и вдали увидел интересное зрелище. Раскрашенные лендроверы довольно нагло, на всю улицу, припарковались у ворот коттеджа. Того самого коттеджа, который, как я помнил по отправленной мне сводке, являлся штаб-квартирой Драго на Полигоне.

Ситуация перед воротами определенно напряженная – восемь человек из прибывших машин и десяток человек из коттеджа сгрудились напротив друг друга, держа наготове оружие. Все из уличных банд – в куртках городских охотников, с аксессуарами и прическами невероятных форм расцветок.

Как попугаи, право слово. Пусть смертельно опасные, вооруженные, но реально попугаи – даже всерьез никого воспринимать не получается.

А вот ни одного наемника ЧВК Barbarians, которые должны охранять базу на Полигоне, даже близко не видно.

Среди тех, кто с «моей» стороны противостоял прибывшим на переговоры или даже на разборки неместным бандитам, первым стоял Василий. Неожиданно выглядящий – белая татуировка на все лицо в виде черепа его серьезно видоизменила.

Рядом с Василием расположилась объемная дама в золотом обтягивающем платье. В эту даму, судя по ее объему, поместилось бы сразу несколько Василиев. Лиззи Джей, его девушка – не ошибешься. Ее личное дело тоже в досье видел.

Кроме того, за плечами Василия маячил Войцех Ковальский. Который во всей яркой и аляповатой толпе уличных гангстеров выглядел как единственный нормальный человек. И который, по своим возможностям, в одиночку мог разобрать всех прибывших на разборки гангстеров. Но он почему-то от происходящего словно отстранился, а Василий при этом почему-то откровенно тушевался. Так, тут что, разговор ведется по понятиям – кто кого больше уважает и кто кого более умело переговорит?

Не понимаю.

Нездоровая канитель какая-то, откровенно, происходит. И мне это не нравится – потому что мне нужно готовиться к визиту в замок сэра Джона Холдена, а у меня за окном, как вдруг выясняется неожиданно, извините, нагажено.

Черт, вот почему их никого нельзя одних даже на пару дней оставлять? Вечно начинаются какие-то проблемы.

Злость во мне, после того как меня обстреляли из машины, все еще бурлила. Но я решил все же для начала поговорить. И пока я приближался, незамеченный, Василий между тем уже разговаривал с прибывшим главарем банды на повышенных тонах.

Оба они вдруг замолчали, когда я – как чемодан катя свой транспортировочный кейс, прошел через прибывших гангстеров, растолкав их плечами и не обращая внимания на возмущенные возгласы.

– Здорово, бандиты! Здорово, Василий! – произнес я, поднимая забрало.

– Оу… оу… маза фака… – ошарашенно произнес Вася.

Он узнал меня по глазам. И когда Вася уже хотел сказать «босс», я поднес палец к губам.

«Босс! Вы вернулись, босс, о май гад!» – беззвучно забормотал Василий, сразу из уличного гангстера средней руки превратившись в растерянного юношу. Пусть и с татуировкой в виде белого черепа во все лицо и черными – покрашенными по сточенной напильником эмали, зубами.

Один из пришлых гангстеров в этот момент попробовал было громко возмутиться – своим появлением я прервал его на полуслове.

– Друг, будь добр, рот закрой, или прямо сейчас зубами подавишься, – улыбнулся я ему. – Дай нам, пожалуйста, пару секунд, – также вежливо попросил я опешившего бандита и снова обернулся к Васе.

– Василий, меня зовут Джордж Мартин, и я новый заместитель командира отряда варлорда Драго Младича, прибыл представиться по месту службы. Скажи мне, в чем проблема и чего хотят вот эти вот обсосы?

Говорил я на русском, но судя по тому, как начали раздуваться ноздри у прибывших на разборки, «обсосы» по моему тону в целом поняли, о чем речь.

– Они хотят забрать машину.

– Какую машину?

– Машину Драго, босс, – показал Вася на черный гелендваген во дворе.

– На каком основании?

– Говорят, это машина их босса, Николая Стамески.

Стамески… Стамеску, может? Румыны, что ли? – посмотрел я на группу прибывших. Да нет, такие же чернокожие, как и группа поддержки Василия.

– Драго забрал гелик у Николая? – поинтересовался я у Васи.

– Нет, мы купили машину в салоне, у городской администрации.

– Когда купили?

– Э… дней тридцать пять назад, босс.

– Во время покупки кто-нибудь сказал, что это машина Стамеску?

– Нет.

– В чем тогда проблема? Драго должен был догадаться, что это его машина?

На этот вопрос у Василия ответа не нашлось, и он просто пожал плечами.

– Это машина нашего босса. Он заказал ее для себя из Европы, и мы должны ее забрать, – на русском вдруг произнес главный переговорщик прибывших бандитов. – Все знали, что это машина Николая!

Хм, похоже, вот почему он явно на «обсосов» обиделся.

Но вообще, что-то залипуха какая-то откровенная.

Нет, понятно, что сказанное бандитом вполне имеет смысл – законно забронировать себе главарь уличной банды машину не мог. И гелик хоть и приехал на остров обычным порядком, «все» кому надо действительно могли знать, что эта машина приехала для этого Стамеску.

Но… тридцать пять дней?

Очевидно, что эти качели здесь и сейчас происходят ради самих качелей, а совсем не ради машины. Это – предлог. Почему? Да потому что пусть даже Драго и сознательно увел черный пацанский гелик у Стамеску, но здесь и сейчас ни одного его бандита быть не должно.

Почему же они тогда здесь? Правильно, потому что ни одного бойца ЧВК, которые должны охранять социалочку Полигона, который Драго решил превратить в благополучный зеленый район, здесь нет.

А почему их тут нет? Вопрос.

Меня вдруг неожиданная злость взяла. Боже, как я вообще в этом участвую? Ведь буквально недавно я разговаривал с архидемоном, владыкой тысяч миров, потом решал проблемы с президентом Российской Конфедерации, с английской принцессой сегодня ночью я вообще… тоже обсуждал разные важные вопросы, так скажем, а теперь вынужден тратить свое время на каких-то уличных гопарей.

Но, сделав над собой усилие, я немного успокоился.

Профессионал тем и отличается от любителя, что каждую проблему решает профессионально и с толком.

– Вась, тут барбариски были, куда все делись?

– Валера всех отозвал, вчера утром.

«Валера, ну какого… ну-как-так-то, Валера?» – крайне удивился я.

Конечно, если забрать всех наемников отсюда, оставив на Полигоне только уличную банду Василия, сразу стервятники полетят. Причем не сами – явно ведь эти два лендровера не сам Стамеску сюда отправил, а кто-то более авторитетный двинул их сюда. Как фигуры на шахматной доске передвигают.

– Последний вопрос, господа бандиты, – вежливо улыбнулся я переговорщику и даже в жесте миролюбия поднял руки. – Драго купил эту машину больше месяца назад. Почему вы приехали только сейчас – ваш босс чего-то ждал, или он просто конченый тормоз?

Переговорщик почему-то вместо ответа предпочел демонстративно потянуться к оружию, что-то агрессивно говоря на своем – на неизвестном мне языке романской группы.

– Кто у вас главный? – поинтересовался я у прибывшей компании.

– Михаил главный, – ответил один из гангстеров, показывая на того парня, который только что со мной разговаривал.

– Нет, вы не поняли. Кто у вас теперь, – подчеркнул я это слово, – главный.

Как раз в этот самый момент Михаил упал на колени. Склоняясь все ниже и ниже, он с хрипом плюнул кровью, забился в конвульсиях и рухнул ничком. Под его головой начала расплываться лужа крови.

Я сейчас даже в скольжение почти не входил полноценное, но случившееся оказалось сюрпризом для всех. Кроме Войцеха, конечно же, – который, по сводке от Измайлова, заряжен имплантами усиления организма чуть более чем полностью.

Главным после Михаила в переговорах становиться никто не захотел, но прибывшие бандиты зачем-то схватились за оружие. Не очень умное решение. Четверо легли на асфальт, а двое – почти одновременно, проломили головами решетки в машинах. На ногах, баюкая сломанную руку, остался только один, последний. Совсем молодой, но матерый паренек – без одного уха и с уродливым шрамом во все лицо.

– Дружище, – обратился я к парню. – Когда в следующий раз увидишь Стамеску, передай ему – не нужно что-то делать через задницу. Если он заказывает себе машину, почему она стоит в свободной продаже? Если твой босс – конченый идиот и тормоз, это не мои проблемы, на которые мне плевать. И мне было наплевать на твоего Стамеску и на его проблемы, пока он сам не сообщил мне, что есть такой конченый тормоз, как он, на этом свете. И если до завтрашнего вечера я… эм, вернее, Драго не получит официальных извинений, то я, вернее, Драго твоего босса-идиота вообще закопает. Понял?

– Понял, – коротко кивнул юный, но матерый гангстер.

Молодец, кстати, – и самообладание сохраняет, и терпит. Ведь рука у него выгнута так, что иной человек только при виде подобной травмы сознание от ужаса может потерять.

– Проваливай отсюда, раз понял, – показал я ему на раскрашенный лендровер.

В котором один из двух гангстеров, совсем недавно воткнувшихся головой в решетки, уже пришел в себя и негромко мычал от боли.

– Василий, прикажи здесь убраться, – дал я указание и двинулся во двор, в коттедж. Постепенно все сильнее злясь и раздражаясь – потому что этих уличных бандитов вообще не должно было здесь быть.

Валера, ну вот как можно было оставить без охраны район Полигона? Почему я не вижу здесь наемников, не вижу Гека? Тот же Войцех – когда Вася сейчас тушевался перед прибывшими, почему он не вмешался? Почему все они – Василий, Валера, Войцех, Гек – действуют словно лебедь, рак и щука?

«Какой говнодел этот кривой код писал?» – «Эмм… вообще, это были вы, буквально месяц назад…» – подсказал по случаю внутренний голос.

Окей, окей, и почему я сам здесь нормально все не организовал?

Следом за мной в коттедж зашел Войцех. Поляк смотрел с прищуром, показавшимся мне насмешливым. Я удивился было, но отвлекся. Потому что в окне услышал довольно уверенный женский голос. Выглянул и удивился – процессом «уборки» перед воротами руководила та самая внушительная дама в обтягивающем золотом платье. Лиззи Джей, пассия Василия. Как раз сейчас она отпустила увесистого леща оставшемуся на ногах молодому гангстеру со шрамом, после пинком отравив его в машину.

Неожиданно. Оказывается, в уличной банде Полигона эта юная, но весьма внушительная дева по факту на первых ролях, а совсем не Василий. Ну, в принципе, он всегда был немного стеснительным, даже когда в его теле соседом жил тысячелетний демон Мархосиас.