Текст книги "Плакса"

– Это была ошибка. Я не хотел.

И все по новой. Я слышу его сожаления уже миллионный раз. Но это ничего не меняет. Есть такие поступки, которые нельзя исправить никакими словами. Снова беру себя в руки. Надо быть сильной и непреклонной.

– Но это случилось, Шон, – строго произношу я. Нельзя жалеть его. Он этого не заслуживает. – Все кончено, прекрати звонить и писать мне.

– Ты, гребаная шлюха, думаешь, ты найдешь кого-то лучше меня? Нет. Да кому ты нужна? Ты глупая маленькая слабая девочка. Я знаю тебя слишком хорошо! Делаешь вид, что ты крутая, а сама ревешь сейчас. Ты всегда была плаксой. Это твой способ привлекать внимание, потому что всем на тебя плевать. Даже твоим родителям. Знаешь, почему я выбрал Лиз? Потому что устал все время жалеть тебя и быть твоей жилеткой. Да, мне всегда было просто жаль тебя!

Слова будто пощечины, и вдобавок рука, бьющая меня по лицу, в шипованной перчатке. Я знаю этого человека с детства. Я любила его. Слышать от него такое невыносимо больно. Приступ рыданий рвется наружу, но нужно доиграть до конца.

Понимаю, почему он делает это. Ему тоже больно. Он думал, я никуда не уйду, не денусь от него. А тут такой удар по самолюбию. Вот и все, думаю, на этом мы и закончим.

– Спасибо за правду. Прощай, Шон.

Кладу трубку и направляюсь в ванную комнату. Забираюсь в душ и включаю его, позволяя воде смывать слезы. Жаль боль так смыть нельзя.

Шон бил ниже пояса. Но, надеюсь, после этого звонки и сообщения прекратятся. Мы все выяснили. Я, конечно, тоже могла наговорить ему кучу гадостей. Но зачем? Все уже кончено.

Громкий стук в дверь возвращает меня в реальность, выдергивая из реки жалости к себе. Не знаю, сколько времени сижу здесь. Судя по сморщенной коже на руках – довольно долго. Удары становятся яростными и частыми. Это не может быть Мари. Хотя, она же спортсменка. Выхожу из кабинки и слышу крики Мари и Криса, доносящиеся из спальни.

– Даяна, открой, пожалуйста, – это Мари.

Что там у них случилось?

– Или я вынесу эту чертову дверь нахрен. И ты пожалеешь об этом, – а вот это наш король придурков. Миленько.

Закутываюсь в полотенце и открываю дверь. Мари бросается ко мне с объятиями. А Крис обессиленно опускается на пол возле двери.

В чем дело? Меня что, так долго не было?

– Эй, вы чего? Я же просто в душе была, а не в газовой камере.

Чувствую, как Мари всхлипывает у меня на плече. Она поднимает голову и смотрит на меня мокрыми от слез глазами.

– Два часа! Даяна, мы чуть с ума не сошли. Я слышала, как ты ругалась с Шоном. Потом ты… ты сказала ему «прощай», и закрылась в ванной на два часа. Я позвонила Крису, чтобы рассказать о статье. Он приехал. Но ты все не выходила, и тогда мы подумали… Ты была расстроена. И…

До меня доходит, о чем они подумали. Теперь единственные люди, которых я считаю своими друзьями, думают, что я способна на самоубийство? Отлично.

– Вы подумали что? Скажи, – бросаю я злобно.

Они тоже только жалеют меня. Жалость. Это что, единственное чувство, которое можно испытывать ко мне? Как же это достало.

– Прости, мы просто волновались.

Отхожу от нее подальше, разочарованно качая головой.

– Можете выйти, мне нужно одеться? – говорю резче, чем хочется.

Эмоции просто зашкаливают, не могу себя сдержать. Отворачиваюсь, стискивая зубы. Не хочу видеть в их глазах эту гребаную жалость.

– Обещаю не умирать в этом доме. Найду какое-нибудь другое укромное местечко для этого. Позже, – слова вылетают, прежде чем я успеваю подумать.

– Ди… – Мари делает шаг ко мне.

– Не надо, – останавливаю ее, вытягивая руку, – дайте мне десять минут.

Черт, слезы снова подступают. Кто-нибудь может перекрыть этот краник?

– Два часа, Даяна! – кричит Крис, вставая с пола. – Что мы должны были думать, по-твоему? Какого хрена вообще? – сурово смотрит на меня, припечатывая к месту.

Опускаю глаза, ощущая, как уменьшаюсь до размера муравья. И почему теперь я чувствую себя виноватой?

– Мы волновались, ясно? Поэтому хватит вести себя так, будто это мы тебя обидели, – Крис так тяжело дышит, что его майка едва не лопается, растягиваясь на груди.

Они же действительно переживают. Черт! Он прав. Я веду себя глупо. Чтобы все вокруг перестали меня жалеть, надо для начала самой перестать жалеть себя.

Сажусь на кровать и закрываю лицо руками. Собравшись с мыслями, смотрю на ребят сквозь пальцы.

– Простите. Не знаю, как это получилось. Я просто задумалась и не заметила, как время прошло.

– Теперь тебе запрещено запирать за собой двери. Понятно? – говорит строго Крис, тяжело вздыхая и зарываясь руками в свои волосы.

Интересно, какие они на ощупь? Мягкие или жесткие?

Ну что за мысли, Даяна? Сейчас совсем не вовремя.

– Ага, в этом доме живет извращенец. Я не могу так рисковать, – убираю руки от лица и смотрю с явным намеком на то, о ком идет речь.

Его губы трогает легкая улыбка. Так-то лучше.

– Это говорит девушка, сидящая здесь в полотенце. Или это твоя обычная одежда? – говорит Крис, скользя взглядом по моему телу.

– Пошел ты, – бросаю я, прижимая полотенце покрепче к себе.

– Вижу, ты в полном порядке. Теперь успокой мою сестру. Я давно не видел ее такой, – указывает на Мари, которая вытирает мокрые от слез щеки.

Крис покидает комнату, а Мари садится рядом со мной.

– Я так испугалась. Ты сказала ему «прощай», – ее голос дрожит.

– Я так сказала, потому что думаю, что это действительно был конец. Все кончено. Точно.

– Он больше не будет доставать тебя? – взгляд ее меняется с печального на удивленный.

– Думаю, нет, – качаю головой.

– Что он тебе сказал?

Мари моя подруга, я могу поделиться с ней. И так все всегда держу в себе. Ничего хорошего из этого не выходит. Откроюсь ей. Говорят, тогда становится легче, как будто делишь часть ноши с кем-то. Надеюсь, она поймет меня и не будет осуждать. Так ведь поступают друзья? У меня не очень хороший опыт дружбы. Но не потому что они все такие плохие, а я цветочек. Виноваты всегда обе стороны.

– Правду. Горькую и обидную, но правду. Он сказал мне то, что я и так знаю. О чем думаю каждый день. Что я никчемная, маленькая и слабая девочка, на которую всем наплевать. Даже собственным родителям. Глупая плакса, – тру щеки, но они сухие. Слез нет.

Да, я глупая плакса, но больше не хочу быть такой. Нужно измениться и стать другой. Не другим человеком – я всегда останусь собой, но могу стать лучше.

Мари сдвигает брови домиком, явно не желая соглашаться со мной.

– Это неправда. Ты совсем не такая.

– Такая, – опускаю голову. – Была такой, но больше нет. Я не хочу оставаться никчемной, – слабо улыбаюсь ей, глядя в глаза. Вижу в них дружескую поддержку, и это все, что мне нужно сейчас.

– Не говори так. Боже, Ди. Если бы я знала, что такие мысли крутятся в твоей прекрасной головушке, то давно выбила их силой. Ну что за чушь? – Мари сжимает мои руки. – Может быть, это и было когда-то правдой, но не сейчас. Даяна, которую я знаю, очень сильная девушка. Она самостоятельная и смелая, гордая и веселая. И ты смогла дать отпор моему брату. А это уже многое значит.

– О, да. Это мое главное достижение, – начинаю смеяться, и Мари присоединяется ко мне.

И это такой легкий и задорный смех. Такое ощущение, что я похудела на тонну. Все-таки, как хорошо иметь настоящих друзей. Надо беречь их.

Крепко обнимаю Мари здоровой рукой.

– Спасибо. Что бы я делала без тебя? Ты просто моя спасительница.

– Ой, да перестань. Я рада, что ты здесь. Ты уже давно справилась со своими проблемами, просто еще сама не поняла этого. Если бы ты была такой слабой, какой считаешь себя, то просто рыдала бы целыми днями и смотрела в потолок. Поверь, большинство людей в твоей ситуации так и делают. Но не ты.

– Черт. Ты мой личный генератор комплиментов.

– Нет, я твоя подруга. А такой генератор мы тебе скоро найдем, – подмигивает Мари и улыбается с явным облегчением.

Думаю, нам обеим становится легче. Теперь она лучше понимает меня, потому что знает обо мне больше. Это же замечательно. Может, она тоже скоро сможет открыться мне.

– Думаю, я еще не готова к отношениям, – тем более, я непонятно что чувствую к твоему брату. Но этим еще все-таки не готова поделиться.

– Я не говорю об отношениях. Просто флирт для поднятия самооценки. Все, решено. Мы идем в клуб, – ее глаза снова светятся озорством.

Я не переживу еще один сеанс веселья. Машу рукой в мокрой повязке перед ее носом.

– Мари, только не сегодня. Я еще от вчерашнего не отошла.

– Ладно. Когда рука заживет, – она кивает сама себе.

– Хорошо. Все, иди отсюда, а то расплачусь от своих нежных чувств к тебе, – смахиваю невидимую слезинку. – А я решила больше не плакать. И мне нужно одеться, наверное. Может, посмотрим какой-нибудь фильм и поедим? А еще неплохо было бы выпить кофе.

– Смотрите, кто вернулся к жизни. Если ты говоришь о кофе, как о манне небесной, то уже точно в порядке. Спускайся на кухню, как приведешь себя в порядок. Буду ждать тебя там.

И она туда же. Смеется надо мной. А они с Крисом похожи больше, чем я думала.

Чудесный запах еды манит меня еще со второго этажа. Вхожу на кухню и замираю в удивлении, не решаясь сдвинуться с места.

О мой бог! Не верю своим глазам. Кажется, хватит мне к нему так обращаться, даже только в своей голове. Но, черт, это надо видеть!

Крис стоит у плиты и печет блинчики, а Мари сидит рядом на столешнице и ест их руками из тарелки, в которую он их складывает.

Мари спрыгивает на пол, замечая меня, и хитренько улыбается.

– Прошу, – подруга указывает рукой на стол, где сидела только что. – Мне нужно позвонить Джейку. Я не ответила ему на последние… – смотрит на телефон в своей руке, – одиннадцать звонков.

Закусываю губу от неловкости, ведь это моя вина.

– Прости…

Она машет рукой, говоря, что все нормально и выходит в холл.

– Ну запрыгивай, – произносит Крис, даже не оборачиваясь.

– Спасибо, я лучше на стул.

Чувствую себя жутко неловко, разговаривая с ним. Он слишком часто видит меня уязвимой и слабой. Уверена, теперь он точно считает меня никчемной девчонкой.

– Но так же гораздо вкуснее, – настаивает Крис.

Игнорирую его реплику и направляюсь к столу. Чем дальше от него, тем лучше. Но уйти не удается. Крис подхватывает меня и легким движением усаживает на столешницу. Его руки лежат на моей талии, а лицо находится слишком близко к моему. Неловко. Взгляд чересчур пристальный и настороженный. Что он хочет увидеть в моих глазах? Слезы? Я вроде не плачу сейчас.

– Ты ведь ничего не думала сделать? – его голос очень взволнованный.

Неужели так переживает? За кого? За меня или за свою репутацию и спокойствие семьи? Слишком много мыслей в голове, а близость Криса только путает их все.

– Нет. Конечно, нет, – качаю головой в подтверждение своих слов.

– Даже думать об этом не смей. Поняла? – его тон какой-то странный, не то злой, не то напуганный.

– Да я и не…

– Черт, – он прислоняется своим лбом к моему лбу, – никогда больше так не делай.

Крис поднимает одну руку и гладит меня по голове, зарываясь в еще влажные волосы. Встречаемся взглядами, и я чувствую небольшое давление на затылок. Еще пара сантиметров вперед, и поцелуя не избежать. Неужели он хочет этого? Не уверена. Он, скорее всего, тоже просто жалеет меня.

– Блинчики сгорят, – шепчу я, отводя взгляд.

Крис отстраняется, встряхивая головой, и возвращается к своему занятию. Нервно сглатываю и пытаюсь собрать свои мысли в одну кучу.

Все становится слишком запутанным. Но одно знаю точно – нужно держаться от него подальше.

В который раз уже я говорю себе это? Нельзя думать, что он волнуется обо мне. Нельзя надеяться, что он чувствует ко мне что-то большее, чем жалость. Но, кажется, уже поздно.

Что мне делать теперь? Только разбираюсь с одними проблемами, как тут же наживаю себе новые. Прекрасно.

Смотрю на наглого, самоуверенного, самовлюбленного парня, которой печет блинчики, чтобы поднять нам с Мари настроение, и который мне, похоже, очень нравится и понимаю что влипла. Черт!

Беру блинчик снизу стопки, где они не такие горячие, и тут же откусываю кусочек. Это невероятно. На вкус они просто восхитительны.

– Дашь мне рецепт? Не хочется хвалить тебя, но это на самом деле вкусно, – говорю я, одновременно доедая угощение и доставая следующий блин.

Крис улыбается, хитро щуря глаза.

– Нет, это мой секрет. Но… я могу обменять его на кое-что.

Вскидываю бровь и настороженно смотрю на него. Мало ли что у него там в голове. Даже спрашивать страшно.

– И на что же? – интересно, что он попросит на этот раз? Спеть ему песню о том, какой он классный?

– Стань моей девушкой.

Давлюсь едой, начиная задыхаться. Кто говорит такое человеку с полным ртом?

– Тише, тише, – хлопает меня по спине. Легче от этого совсем не становится. – Не по-настоящему, конечно.

Мотаю головой из стороны в сторону, не веря своим ушам. Да он издевается?

– А как, по-игрушечному? Ты больной? Зачем тебе это?

– Ну, как ты знаешь, тебя уже все и так считают моей девушкой.

Складываю пальцы в форме пистолета и приставляю к виску, изображая выстрел.

– Но я даже рад. Видишь ли, за последний год я подпортил себе репутацию хорошего мальчика. Да и «плохой» Крис уже надоел. Все знают, чего от меня ожидать. Но не этого, – указывает на меня пальцем и играет бровями с довольной улыбкой. – Ты то, что нужно. Мы всего лишь засветимся вместе на нескольких мероприятиях, и я снова стану примерным Крисом. Так как группа сейчас работает над новым альбомом, нужно, чтобы обо мне говорили. Но не плохое, а хорошее. Это отличный вариант, – он продолжает улыбаться, явно довольный своим гениальным планом. Придется его огорчить.

– Да, это отличный план, – Крис весь светится, думая, что я у него уже на крючке, – только вот я в нем участвовать не буду.

Ну уж нет, я не готова ввязываться в такого рода авантюры.

– Но… – вижу, как он готовится привести еще тысячу и один аргумент, но абсолютно не хочу их слушать.

– Никаких «но». Думаешь, я продамся за рецепт блинов? Ты ненормальный? Возьми любую другую девушку. У тебя огромный выбор.

Пытаюсь слезть со своего места. Но Крис ставит руки на столешницу по обе стороны от меня, преграждая путь.

– Я уже объяснял, что, если попрошу какую-нибудь другую девушку, она может влюбиться в меня, и ей потом будет больно.

Он даже не представляет, каково мне сейчас.

– Мне не нужны настоящие отношения, и я не хочу причинять боль кому-то. А если это будешь ты, то все будет хорошо. Я ведь точно не нравлюсь тебе, – продолжает Крис.

А он и не догадывается, как ошибается. Отталкиваю его руки и слезаю со стола, отходя подальше. Грудь сдавливает от его слов. Как же я позволила себе проникнуться к нему такого рода чувствами?

– Я не буду в этом участвовать. Спасибо за угощение, – произношу сквозь зубы, закипая от злости.

Мари входит в комнату и смотрит то на одного, то на другого, хмуря брови.

– Ну что вы опять не поделили? – она недовольно скрещивает руки на груди.

Да, мы как кошка с собакой, все время грыземся. Между нами никогда не смогут возникнуть какие-то романтические отношения. Максимум, на что я могу рассчитывать – корявая дружба.

Стараюсь не встречаться ни с кем из них взглядом. Но не потому что плачу, а потому что просто не хочу.

– Ничего. Я наелась. Спасибо. Мне нужно… Я пойду к себе.

Поспешно поднимаюсь в комнату и выхожу на балкон, делая глубокий вдох. Солнце согревает замерзшие руки и ноги. Чувствую себя лучше. Усаживаюсь в кресло и думаю о том, что мне делать дальше.

Да, мне нравится Крис, но я слишком морально неустойчива и истощена, чтобы влезать в игры с ним. Я ему не нравлюсь, это очевидно. Самое верное решение сейчас – просто отступить. Побуду здесь еще несколько дней, погуляю по городу, я так и не сделала еще этого, схожу с Мари в клуб и поеду домой. Пора возвращаться. Со своими проблемами я почти справилась благодаря тому, что уехала, а с неожиданно возникшими чувствами к Крису все равно не в силах справиться здесь и сейчас. Так что сделаю то, что умею лучше всего. Просто сбегу.

– Ди, – слышу, как Мари зовет меня, входя в спальню.

– Я здесь, – отзываюсь с балкона, продолжая греться на солнышке.

И почему меня так морозит?

– Что случилось? Крис какой-то нервный, и ты тоже. Что происходит между вами? – Мари с озадаченным лицом смотрит на меня, опираясь о перила и заодно загораживая мне солнце.

Жестом прошу ее отодвинуться и ежусь от холода. Да что же это такое? На улице плюс сто, наверное, почему я никак не согреюсь?

– Ничего. Просто, видимо, мы не можем находиться в одной комнате дольше пяти минут и не ругаться.

Она качает головой и отходит в сторону. Солнце снова делится со мной теплом, и становится легче.

– И что на этот раз?

– Попросил, чтобы я притворилась его девушкой, ведь все и так считают, что мы вместе. Ему это для имиджа нужно. А я идеально справлюсь с этой ролью, потому что у меня нет сердца, и Крис не сможет сделать мне больно своим отказом, – хватаюсь за сердце и изображаю адские муки.

– А он, значит, сможет?

Черт! Она видит меня насквозь. Делаю самый невозмутимый вид.

– Конечно, нет. Просто я не хочу участвовать ни в каком цирке. Ты бы сама на такое согласилась?

Лучше сейчас перевести стрелки. Я так устала, что уже думать не могу ни о чем серьезном.

– Ну, смотря, кто бы это предложил, – Мари задумчиво отводит взгляд в сторону.

– Например, Дерек? – спрашиваю я.

Мари испуганно смотрит на меня. Да милая, я тоже вижу тебя насквозь.

– Это глупый разговор, – она морщит носик. – Посмотрим фильм?

– Какой-нибудь кровавый ужастик. Желательно, чтобы всех убили в конце, – зловеще улыбаюсь ей. – Мелодрамы мне теперь противопоказаны еще лет десять. Нужно следить, чтобы мое сердце оставалось черствым.

До конца дня мы с Мари смотрим фильмы ужасов и делаем стратегические набеги на холодильник за провизией. Часам к десяти начинаем бояться уже даже звуков своего дыхания, поэтому решаем ложиться спать. Договариваемся, что завтра посвятим весь день прогулкам по городу и любимым местам Мари.

Возвращаясь к себе, показываю средний палец двери, за которой живет мистер Злые Глазки, и улыбаюсь. Нет, Кристиан Коллинз, я не дам тебе добраться до меня.

Засыпать сегодня мне снова приходится под звуки новой мелодии, исполняемой Крисом. Да, такими темпами мне вряд ли удастся забыть его. Сильнее зажмуриваю глаза и накрываю голову подушкой.

Все, решено, Даяна, этот парень не для тебя.

Глава 8

Сегодня просыпаюсь сама, никто меня не будит. И куда, интересно, подевалась Мари?

Солнечный свет бьет прямо в глаза, но это переносится куда легче, когда ты не мучаешься от головной боли, вызванной похмельем. Проверяю телефон. Никаких звонков и сообщений. Да это просто отличное начало дня!

Занимаюсь утренней рутиной, напевая глупые девчачьи песенки. Настроение прекрасное. Часы показывают начало десятого, а значит есть еще куча времени до нашей прогулки по городу. Так что решаю не сушить волосы, пусть сохнут сами.

Заглядываю к Мари, но ее комната пуста. Продолжаю поиски, но подругу нигде не удается найти. Зато в гостиной встречаю Криса, играющего в X-Box. Он не замечает меня, слишком занят игрой, и это позволяет насладиться видом. Когда этот парень молчит, выглядит действительно очень привлекательно, а в простой одежде и с джойстиком в руках еще и по-домашнему мило. Такой себе маленький мальчик, играющий в приставку. И не скажешь, что ему уже… Кстати, сколько ему? Не знаю. Судя по всему, он старше нас с Мари года на три, наверное.

Ладно, какая мне вообще разница.

Дистанция, Даяна, дистанция.

– Где Мари? – спрашиваю я, стараясь сохранять невозмутимый вид.

Хочу скорее уйти отсюда, потому что рядом с ним чувствую себя странно.

– И тебе доброе утро, принцесса, – говорит он, ставя игру на паузу и поворачиваясь ко мне.

Какая честь. Крис осматривает меня с ног до головы, и на его губах появляется легкая улыбка.

Смеется надо мной? Да, я не супермодель, которая выглядит восхитительно даже с утра. На мне футболка и шорты. Волосы еще влажные и в полном беспорядке, а на лице ни грамма косметики. Явно неподходящий вид для покорения этого парня. Но я ведь этого и не добиваюсь. Верно? И мне совершенно не хочется производить на него впечатление. Тем более, что у Криса уже сформировалось мнение обо мне, и думаю, не самое лестное.

Перевожу взгляд на внезапно очень заинтересовавшую меня картину над его головой и прячу руки за спиной.

И когда я стала чувствовать себя так неловко в его присутствии? Когда призналась себе в том, что он мне нравится, или когда поняла, что отношения с ним на сто процентов невозможны?

– Доброе. Ответишь на мой вопрос? – произношу я, избегая ледяного взгляда, но снова проигрываю, встречаясь с ним.

– Она уехала с родителями по делам, – Крис наклоняет голову набок, и в его глазах зажигается какая-то озорная мысль.

То, что мы тут одни, начинает напрягать. Пойду я лучше в свою комнату, от греха подальше. Разворачиваюсь, чтобы улизнуть обратно в свое убежище, но голос Криса меня останавливает.

– Мне было сказано обязательно накормить тебя завтраком, или я не получу подарки на свой день рождения.

Оборачиваюсь на это заявление. У него скоро день рождения? В первый раз слышу об этом. Нужно обязательно уехать до этого момента. Не хочу оставаться на их семейное торжество. Буду чувствовать себя белой вороной.

– День рождения? Когда?

Крис встает и движется по направлению ко мне. Выглядит он очень расслабленно, а вот я деревенею от напряжения.

– Через неделю, – произносит он, подкрадываясь еще ближе и улыбаясь.

Через неделю – это хорошо. Меня уже здесь точно не будет.

– Оу. И сколько тебе?

Вот зачем я это спрашиваю? Надо просто уйти, но ноги будто приклеились к полу.

– Двадцать пять, – Крис останавливается в шаге от меня. Его фирменная ухмылка придурка на своем месте, значит, сейчас последует очередная гадость. – Чтоб ты знала, я уже большой мальчик и хочу взрослые подарки, – говорит он, играя бровями.

Закатываю глаза и, развернувшись, иду к лестнице.

– Идиот, – бормочу я.

– Стой, а завтрак?

Поднимаюсь по ступеням, но не ускоряю шаг, хотя очень хочется. Нельзя показывать, что я сбегаю, он может что-нибудь заподозрить.

– Спасибо, я наелась вчера.

– Да брось, Даяна, – через секунду Крис уже стоит рядом и держит меня за запястье, – просто завтрак, обещаю.

Недовольно смотрю на его руку, и он тут же отпускает меня, поднимая ладони вверх.

– Пожалуйста, мне очень нужны мои подарки. Ты же не хочешь лишить меня их? – выпячивает нижнюю губу, как маленький ребенок.

Это нечестно. Слишком мило он выглядит. Оказывается, он может быть даже забавным.

– Ладно, – соглашаюсь я, непроизвольно улыбаясь. – Просто завтрак, – уточняю строго.

Он улыбается мне в ответ и, кивнув, направляется на кухню. Обреченно следую за ним, коря себя за то, какая же я все-таки слабачка.

– Что ты хочешь? – спрашивает Крис.

– Кофе. Без сахара, – бурчу я, садясь за стол.

Интересно, сколько смогу выдержать рядом с ним и не психануть?

– А из еды? – уточняет Крис, подходя к холодильнику.

– Ничего. Просто кофе.

Выпью его и быстро уйду. Мой желудок сейчас узлом стянут из-за напряжения. Черт возьми, как-нибудь можно выключить эти чувства?

– Значит так, Даяна. Пока ты здесь, будешь питаться, как положено. Понятно?

Что за отцовский тон? Снова по имени? Кажется, он называет меня так, только когда очень серьезен.

Сколько уже таких мелких деталей я знаю о нем? А ведь мы знакомы всего неделю. Надо это прекращать. Чем лучше узнаешь человека, тем тяжелее его потом отпускать.

– Или тебе лекцию прочесть об анорексии и язве желудка?

– Нет, я просто… – немного ошарашена, честно говоря.

Лекция о здоровом питании? Серьезно? Обычно он смеется надо мной, а тут такая забота. У меня непереносимость таких быстрых смен его настроения. То он дурачится и шутит, то в следующую секунду уже серьезен и ведет себя прям как настоящий взрослый.

– Сэндвичи подойдут? – спрашивает он, доставая ингредиенты из холодильника.

У меня нет никакого желания спорить с ним.

– Да, – соглашаюсь я.

– Хорошо.

Сижу за столом и кусаю губы, пока Крис готовит нам завтрак. Стараюсь смотреть куда угодно, только не в его сторону, но это сложнее, чем кажется. Наши взгляды встречаются, когда я в очередной раз хочу мельком взглянуть на него. Закусываю губу еще сильнее, и его ледяные глаза темнеют.

– Перестань. Я обещал вести себя хорошо. Но если ты будешь так смотреть на меня, то это обещание чертовски тяжело сдерживать.

Краснея, перевожу взгляд на стол и оставляю свои губы в покое. Нужно срочно сменить тему.

– Так ты любишь свой день рождения? Будешь праздновать с друзьями или с родными?

Думаю, разговор про день рождения подойдет. С интересом рассматриваю кухонные шкафчики и технику, лишь бы не смотреть на Криса, но, похоже, для меня это просто невозможно.

– Это мой любимый праздник, – он расплывается в счастливой улыбке.

Видимо, с этим событием у него связано много хороших воспоминаний. Для меня день рождения не имеет особого значения. Обычный день, когда меняется цифра твоего возраста. Подарки всегда выбираю себе сама. Просто говорю, что мне нужно, и все. Никаких сюрпризов, никакой особой радости. Так что день рождения – явно не мой любимый праздник.

– Насчет празднования, мама и Мари, скорее всего, закатят мне очередную вечеринку-сюрприз. Которая, как всегда, закончится тем, что придет целая куча народа, мне не будут давать расслабиться и отдохнуть, и я сбегу куда-нибудь на всю ночь.

И ему нравится эта суматоха? Не понимаю, что тут хорошего?

– Звучит не очень весело.

– Ну, это и не самое важное. Главное, что они стараются ради меня. И только в этот день мне поет вся семья, даже папа. Голоса, конечно, ни у кого из них нет, – он смеется, – просто уши хочется заткнуть, но выглядят так мило. Это мой самый любимый момент. О, ну и еще подарки, естественно.

Передо мной появляются тарелка с сэндвичем и чашка кофе. Пахнет восхитительно.

– Спасибо, – благодарю его за заботу.

– Не за что, – Крис садится напротив и делает глоток кофе из своей кружки. – Кстати, что мне подаришь ты?

Мешок с… хм. Язык не поворачивается сказать ему что-то подобное, пока он ведет себя так мило и внимательно. Так что оставим пока все язвительные ответы лишь в мыслях. Постараюсь общаться с ним на нейтральной волне. Наши перепалки вызывают слишком много эмоций.

Пожимаю плечами.

– Я? Думаю, обойдусь устными поздравлениями. Завтра мой последний день здесь, так что я не попаду на твою вечеринку. Пришлю тебе стихотворение в смс.

Прячу взгляд в чашке, чтобы не видеть его реакцию на новость о моем скором отъезде. И так знаю, что ему плевать.

– Сыграешь со мной в приставку? – спрашивает Крис, с громким стуком опуская кружку на стол.

Что еще за вопрос? Не собираюсь играть с ним. Ни за что.

– Я не очень хороша в этом.

– Это всего лишь игра, – Крис встает из-за стола, и я все-таки поднимаю на него взгляд. Выглядит он как-то задумчиво, но через секунду на его лице снова появляются маска придурка и тупая усмешка. – Или ты боишься проиграть мне, принцесса? Снова. Здесь даже физическая сила не нужна, но думаю, я тебя с легкостью одолею.

– Как же ты помещаешься в этой комнате с таким огромным самомнением? – вскакиваю и иду в гостиную, по пути толкая его плечом.

Он меня так раздражает. Сейчас утру ему нос и перестану разговаривать с ним вообще.

– Ауч, какие мы злые, – усмехается Крис, следуя за мной.

– Ты снова провоцируешь меня, – раздраженно бросаю я.

Злюсь еще больше, понимая, что ведусь на его уловку. Но так хочется спустить его с небес на землю.

– Нет, я просто хочу сыграть с тобой.

Усаживаемся на диван, и Крис передает мне джойстик. Беру его и отодвигаюсь от парня подальше. Не хочу сидеть с ним рядом, так он меня бесит.

– Гонки или драки? – спрашивает Крис.

– Драки. Буду представлять, что бью тебя по-настоящему, – говорю сквозь зубы.

– Злюка, – смеется он.

Я что, все время его веселю? Он совсем не воспринимает меня всерьез. Надо бы исправить это.

Я солгала, что не умею играть. До профессионала мне далеко, но кое-что я все-таки знаю о приставке, в частности об игре, которую мы запускаем.

На экране выбора персонажей Крис, конечно, берет себе самого большого мужика, а я самую красивую девушку. И кто бы мог подумать: я выигрываю, раз пять подряд. Это как бальзам на душу. Могу побеждать его хоть весь день.

– Поменяем героев? – предлагает Крис.

Он явно расстроен таким количеством проигрышей, что не может не радовать меня. Настроение в разы улучшается, и вся злость улетучивается. Как же приятно побеждать. Теперь я даже рада, что согласилась поиграть с ним.

– Как хочешь. Но не думаю, что это поможет тебе, – дразнюсь я.

– Поможет.

Как ребенок, ну правда. Играем еще два раза и победа снова за мной.

Чувствую себя непобедимой и крутой. Хоть в чем-то я смогла его обойти. Улыбка не сходит с лица, даже щеки начинают болеть. Хочется встать и сплясать победный танец. Конечно, я этого делать не буду. Но в своей голове уже давно танцую.

Несмотря на то, что Крис очень злится из-за проигрышей, нам весело вместе. Мы все время подшучиваем друг над другом и не перестаем смеяться. У него классно получается озвучивать все свои действия забавным голосом. Это в самом деле смешно.

Давно я так искренне не веселилась. Рада, что все еще способна на это. Видимо, хандра меня отпускает, и пора действительно возвращаться домой. Потому что такие моменты заставляют еще сильнее надеяться на то, что мы с Крисом можем быть чем-то большим друг для друга. Пустые надежды всегда причиняют много боли.

– Что? Сейчас-то ты не стал бы спорить со мной, что я не смогу ударить тебя даже один раз? – улыбаюсь ему, припоминая наш спарринг в зале.

Забавно наблюдать, как парень, который не умеет признавать свое поражение, проигрывает уже десятый раз и все еще пытается делать вид, что он здесь самый крутой.

Крис с нахальной улыбкой смотрит на меня.

– Да? Думаешь, я не смогу выиграть у тебя, не дав тебе ни разу ударить?

Все еще так уверен в себе? Да у него талант… Или он просто идиот. Смеюсь и смотрю на него с иронией.

– Конечно, нет. Ты же ни разу не победил. Может, ты когда-нибудь и научишься играть так же хорошо, как и я, но для этого тебе потребуются годы тренировок.

Так и хочется похлопать его по головке как ребенка. Таким по-детски уверенным он выглядит.

– Спорим на желание?

Он что, серьезно? Это самый легкий спор в моей жизни. Видимо, его так же просто спровоцировать, как и меня. И его неумение проигрывать сейчас сыграет мне на руку.

Что же ему загадать? Может, все-таки выпросить рецепт блинчиков? Или, может, заставить его спеть мои любимые песни? Нет, это слишком. Ладно, сейчас выиграю и придумаю.

– Серьезно? – даю ему время передумать.