Текст книги "Кулак Полуденной Звезды. Проклятый"

Глава 7

– Пиявки?!

– Это не простые пиявки, – поправил меня старик. – Они в чём-то схожи с Садако, питаются не только кровью, но и душой. Я бы даже сказал преимущественно душой. Вот им-то ты и будешь учиться противостоять. А когда научишься защищать душу от агрессивного воздействия, это станет первым шагом к освоению других аспектов силы души. Это позволит, к примеру, защититься от проклятий в будущем и скрыться от лишнего внимания существ и призраков. Так что бери одну пиявку, прикладывай к руке, и попытайся воспрепятствовать её попыткам высосать частичку твоей бесценной трусливой душеньки.

– Но как?! – ужаснулся я, пропустив мимо ушей оскорбление. Вот вообще не до этого было. – Вы же мне ничего не объяснили!

Никогда не любил пиявок. И все эти процедуры с ними, якобы для очистки крови, всегда считал причудливой формой мазохизма. Хотя, даже я знал, что в слюне этих существ содержатся полезные белки, разжижающие кровь, но я не верил что с уровнем нашей медицины их нельзя получить из нормальных капельниц и уколов. К тому же в ведре плавали не какие-то там лечебные малышки, а толстенные двадцатисантиметровые черные склизкие твари!

– Ой, это как с плаванием, – зловеще осклабился Макаров, мигом превратившись из доброго дедушки в исчадье Ада. – Иногда проще просто бросить человека в воду, и он сам поплывет. Или утонет. Но на то тебе и дана сильная душа, чтобы выплыть из любого дерьма.

– Не-не-не! – Я вскочил из-за стола. – Сначала теория, потом практика. У меня математический склад ума, я по-другому не умею.

– Окей, как скажешь, – вздохнул Макаров.

Я облегченно вздохнул, а в следующий момент почувствовал, как пол уходит из-под ног. Не успев толком испугаться, я вдруг понял, что уже лежу на полу, а мои руки, ноги и голова прочно зафиксированы в положении звезды.

– Эй, какого черта?!

– Парень, ты что, уснул? – ехидно спросил старик, стоя надо мной с двумя огромными пиявками в руках. – Я же минут десять очень подробно объяснял тебе, что и как нужно сделать, чтобы защитить душу от пиявок.

– Не было такого!

– Было, было, – мстительно поддакнул старику Хухлик. – Я очень удивился, что тебе настолько плевать на обучение, раз ты откровенно храпишь во время объяснения столь важной методики, способной спасти тебе жизнь.

Вот же сволочи, спелись!

Макаров положил мне на грудную клетку двух пиявок, не став даже расстегивать рубашку. Похоже, для этих тварей одежда не была серьезной помехой.

– Советую сосредоточиться на внутренних ощущениях, а не внешних. Закрой глаза, почувствуй пиявок, как их невидимые энергетические усики заходят внутрь тебя и тянутся к самому ценному.

– Я не хочу, чтобы в меня кто-то входил! – возмутился я, уже понимая, что меня никто слушать не будет. Но в любом случае я должен был высказаться. – А если они всю мою душу сожрут целиком?!

Понятие души всё ещё оставалось для меня непонятной абстракцией, даже говорить о подобном вслух было очень странно.

– Силенок не хватит. Даже Садако не может поглотить человеческую душу целиком, тем более, такую сильную как твоя. А если беспокоишься о целостности души, то отхватить от неё кусочек – это одно, а переварить совершенно другое. Это долгий процесс, на который могут уйти месяцы. Так что если ты убьешь пиявок и сожрешь их тело, то легко восстановишь утраченное.

Та-ак, вот это хорошая новость. Вот только есть эту мерзость… брр. Это ж не лягушки или гусеницы, не уверен, что даже всеядные китайцы едят подобное.

– А обязательно их есть? – спросил я, чувствуя подвох. – Садако тоже нужно будет сожрать, если я хочу вернуть всё, что она откусила от меня за эти дни?

– Надо будет – сожрешь, – припечатал Макаров. – Хватит болтать. Тебя уже жрут во всю, а ты лясы точишь.

Странно, но стоило черным склизким существам оказаться на мне, как я совершенно перестал чувствовать кожу в месте соприкосновения с ними и вокруг, будто мне вкололи местное обезболивающее. Более того, мысли о пиявках всё время вылетали из головы, я словно не мог сконцентрироваться на этой теме. А поскольку благодаря фиксации я вынужденно любовался деревянным потолком, то раз двадцать забывал о цели всего этого сомнительного мероприятия.

Так. Пиявки. Какие пиявки? Черные такие. Но почему я думаю о них и хочу их съесть? Странно. Я хочу их съесть, потому что они жрут меня! Не очень логично, и вообще непонятно, о каких пиявках речь?

Продолжая путаться в мыслях, я с огромным трудом понял, что не ощущаю пиявок, потому что они сделали мою кожу нечувствительной, возможно, с помощью своей слизи. И мысли о них исчезают из головы отнюдь не случайно. Судя по всему, мерзкие твари скрывают своё присутствие не только физически, но и ментально!

Только поняв, в чём именно состоит проблема, я смог с этим более или менее успешно бороться. Ощущение было такое, словно мысли пробивались сквозь густой, тягучий туман.

– Могли бы предупредить, что они воздействуют на разум! – раздраженно сказал я.

– Ого, – удивился Макаров. – Ты понял это на удивление быстро.

– Что понял? – переспросил я.

– О, это будет весело, – расхохотался Хухлик.

Так, пиявки. Они заставляют забыть о своем существовании, чтобы спокойно выпить жертву. Боль они тоже скрывают. И мой так называемый «учитель» наверняка не просто так связал меня, не позволяя видеть этих мерзких существ. Очевидно, мне нужно научиться как-то противостоять их воздействию.

Раз за разом я собирал мысли в кулак, чтобы сконцентрироваться на пиявках, и каждый раз они вновь сбивали меня с толку. Каким образом я должен был в такой ситуации почувствовать собственную душу, мне было решительно непонятно.

– Как думаешь, сколько времени потребуется крошке Ро, чтобы понять, что такие низкие формы жизни не могут владеть полноценной телепатией и влиять на мысли человека? – тихо спросил Хухлик старика. – К тому же обезболить кожу слизью через одежду довольно проблематично, а значит, чувствительность пропадает по иной причине.

– Понять мало, нужно еще воспользоваться этой информацией. – Макаров держал на ладони еще одну пиявку и гладил с таким удовольствием, словно это был пушистый котёнок, а не мерзотнейшая тварь из Ада. – Да, малышка?

Надо же, они все-таки решили мне помочь. Если пиявки воздействуют не на мозг и не на тело, то остается только какая-то внутренняя энергетика или та же многострадальная душа. Поскольку меня обучают именно управлению силой души, то нетрудно догадаться, каким именно образом пиявки заставляют забыть о своём существовании.

Это напоминало старый анекдот: «Душа есть? А если найду?». Вот я и искал. По ощущениям это было похоже на попытку подвигать ушами: ищешь мышцы, которых не чувствуешь. Даже с икс-телами в крови всё было куда понятнее, где кровь, там и они, а вот душа где? Как её ощутить, и тем более защитить? В какой части тела она находится? Конечно, мне действительно важно научиться чувствовать энергию души, но способ обучения старик всё равно выбрал слишком садистский. К тому же спустя минут пятнадцать Макаров и Хухлик внаглую сели пить чай, с любопытством наблюдая за моими потугами, а я честно пытался ощутить «то – не знаю, что».

Я потратил очень много времени, возможно, час или полтора, но так ничего и не нащупал, когда Макаров снял с меня растолстевших пиявок и без тени брезгливости раздавил. Возможно, это самовнушение, но после их смерти я почувствовал себя более «целостным» что ли. Похоже, высосанные пиявками частицы души действительно вернулись ко мне после их смерти, и мне даже не пришлось есть то, что от них осталось.

– У нас почти двое суток впереди, – напомнил Макаров, беря из ведра товарок только что раздавленных пиявок. – А этих малышек в болоте – десятки тысяч, я их уже несколько лет выращиваю. Так что имей ввиду, что кормить ты их будешь до самого конца своей жизни или пока не научишься от них защищаться.

– А вы не боитесь, что Садако найдет меня здесь?

– Не найдет, этот домик неплохо защищен, я здесь в своё время от службы островной безопасности прятался. – Старик помахал перед моим лицом пиявками. – Хотя, через двое суток проклятие всё равно приведет её сюда, так что не надейся спрятаться. Твой единственный шанс выжить – научиться бороться с подобными ей. Я бы на твоём месте вообще расцеловал этих милашек за то, что они помогают в твоих тренировках. Не существует способа лучше и быстрее, чтобы научить чувствовать духовную энергию, чем их поцелуи.

Разумеется, я пытался возмущаться, но ровно до того момента, пока у меня на груди не оказались следующие склизкие твари. Когда тебя откровенно жрут, уже как-то не до болтовни, хочется сделать всё, чтобы сохранить собственное здоровье. И я честно пробовал сконцентрироваться на внутренних ощущениях. Спасибо сестренке Нике, что когда-то она пыталась научить меня медитации. Тогда получилось не очень, но именно в этой странной ситуации её наставления действительно помогли. Одни пиявки сменялись другими, и со временем я уже мог практически полностью исключить их воздействие на свою память. Я даже чувствовал места, к которым присосались пиявки, не кожей, а каким-то другим чувством. Если ощущение икс-тел в крови – это условно шестое чувство, то душа получалась седьмым?

– Сколько говоришь пиявок тебя жрут сейчас? – хитро спросил Макаров.

– Четыре, – с содроганием ответил я.

– Неплохо, уже что-то начал чувствовать, – похвалил он. – Когда Садако начнет тебя жрать, ты, по крайней мере, будешь знать, через какое именно место. Теперь оставим только одну пиявку. Попытайся от неё защититься.

Часов у меня перед глазами не было, но ощущалось, будто я провел на полу полдня, это как минимум. Только после того, как в ведре закончились пиявки, Макаров меня отпустил. Чувствовал я себя после экзекуции на удивление неплохо, даже сломанные пальцы перестали приносить дискомфорт, зато голод был такой, словно я не ел сутки. Макаров и Хухлик выгнали меня на улицу подышать свежим воздухом и размяться, а затем мы очень сытно пообедали блинчиками с грибами, и вновь вернулись к обучению. На этот раз меня уже не фиксировали, любезно разрешив сидеть за столом. До самого позднего вечера я пытался защитить свою душу от пиявок, но получалось так себе. А ведь они еще и кровь из меня выкачивали понемногу, оставляя на коже едва заметные красные точки. Подозреваю, что будь в доме хоть одно зеркало, я бы увидел в нём сильно похудевшую от недоедания версию Эдварда из «Сумерек». Хотя, с учетом событий последних дней, есть подозрения, что я выглядел значительно хуже. Во всяком случае, и без того тоненькие руки подростка, коим я являлся, теперь превратились в бледные тростинки, на которых можно было разглядеть каждую венку и сухожилие.

– Не отвлекайся, – посоветовал Макаров. – Сконцентрируйся на самом глубинном ощущении, загляни в себя и включи воображение. В отличие от икс-способностей, тяготеющих к определенным стихиям и требующих вполне конкретных техник, душу каждый чувствует по-своему. Ты уже должен был зацепить это ощущение через пиявок, теперь осталось лишь его развить и научиться изменять… – Увидев легкое изумление на моём лице, старик осекся. – Что?

Озвучивать, что я уже особо не рассчитывал получить от него хоть один дельный совет, не очень хотелось. Старик же наверняка после такого признания устроит какую-нибудь жесть, но и промолчать я по понятным причинам не мог:

– Не ожидал, что будут нормальные наставления. У меня сложилось ощущение, что меня сюда привезли просто чтобы поиздеваться.

– Догадливый, – тут же прокомментировал Хухлик.

– Ты чем-то недоволен? – переспросил старик, опасно прищурившись. – Знаешь, я тут подумал, может, нам стоит попробовать метод экстремального обучения?

– А до этого что было?!

Но обошлось, Макаров меня пожалел и продолжил тренировки в том же формате. И так до самой ночи. Самое удивительное, что, несмотря на всю усталость, мне совершенно не хотелось спать. Более того, сил становилось даже больше, а голова работала всё лучше и лучше, словно я закидывался какими-то энергетиками и ноотропами. Воздействие пиявок я уже тоже чувствовал очень уверенно и, кажется, даже начал понимать, как этому противостоять. А Макаров внимательно следил за моими занятиями, периодически требуя рассказать о своих ощущениях. И только глубокой ночью у меня неожиданно получилось оставить черного склизкого партнера по тренировкам без еды. Ну, почти. Я чувствовал, что смог сильно замедлить процесс поглощения, но, увы, не остановить его полностью.

– Рассказывай, что ты сделал, – требовательно сказал Макаров.

– Представил будто, как вы и говорили, пиявки вставляют в меня что-то вроде нематериальных трубочек для сока и выкачивают силу души. Поэтому я уплотнил душу настолько, чтобы её невозможно было всосать через трубочку.

– Логично, – признал старик. – Хотя против Садако такая защита вряд ли поможет. Но хорошо, что ты понял, как управлять душой, дальше будет проще.

– Значит, больше никаких пиявок? – облегченно вздохнул я.

– Щас! А на ком еще тебе учиться нападать в ответ? Пока ты можешь устроить Садако максимум небольшое несварение. Теперь будешь учиться давать сдачи всерьез.

– Каким образом?

Макаров сокрушенно покачал головой.

– Распинаешься, распинаешься, а ты такие вопросы задаешь. Мне-то откуда знать? Я создаю условия, а дальше уже ты ищешь свой собственный путь.

И мы продолжили. Точнее, продолжил я, а Макаров спокойно развалился на диване и внаглую захрапел. В перерывах между пиявками я пытался заговорить с Хухликом, но коротышка меня демонстративно игнорировал. Если честно, я не заметил за стариком каких-то прям совсем жестких поползновений в его сторону, поэтому страх Хухлика был мне совершенно непонятен. Макаров немного эксцентричный старик, но уж точно не чудовище, которым его пытался выставить зеленый карлик. К тому же, что ему мешало вот сейчас, пока Макаров спит, сбежать отсюда куда подальше?

Пиявка уже несколько часов сидела у меня на руке, явно не понимая своим маленьким мозгом, почему у неё не получается нормально поесть. Вроде вот она еда, а идет очень туго. А я как мог создавал внутри ощущение конденсации души в максимально плотное состояние. И с каждым часом я осознавал этот процесс все лучше и лучше. Меня даже начал охватывать азарт, хотелось как можно лучше освоить этот мистический навык. Это же почти тренировки культиваторов!

– Ладно, сойдет, – приоткрыв один глаз, сказал Макаров. Уж не знаю, каким образом он оценивал мой прогресс, и мог ли вообще, или просто нагнетал пафоса. – Ху, ты приготовил грибной суп?

– Так точно, – бодро ответил карлик, мигом поставив передо мной огромную тарелку густого супа.

– Отлично. Сейчас ты как следует поешь, и пойдем на следующий этап тренировки в лес.

– Я не голоден, да и вообще никогда не любил грибной суп, – сказал я, бодро вставая из-за стола. – Может, сразу пойдем?

Макаров поднялся с дивана и грозно навис надо мной, что было сделать довольно непросто с его ростом, где-то между Хухликом и десятилетним подростком. Мне на плечи легли его руки, оказавшиеся на удивление тяжелыми, и я буквально рухнул обратно на стул.

– Похвальное стремление. Но суп. Нужно. Съесть.

Меня начали снедать плохие предчувствия.

– Прям обязательно?

– Без вариантов, – заверил Макаров. – Чтобы всё съел до последней ложки.

Я послушно придвинул обратно тарелку и взялся за ложку. На вкус суп был хорош, как и всё, что мы ели до этого. Но в голову закрались мысли, что среди грибов могут быть не только белые и подосиновики. Тем более, что сам Макаров и Хухлик себе суп почему-то наливать не стали.

– А я точно выживу после этого супчика? – всё же уточнил я.

– То есть, жаркое и блинчики тебя не смутили? – ехидно спросил Хухлик. – Там, я тебе по секрету скажу, наборчик похлеще был. Поверь, я сам эти грибы и травы собирал.

Подавившись, я оставил тарелку в сторону.

– Мы же все вместе ели! Или это просто шутка такая?!

– Ели вместе, только разное, – хихикнул зеленый карлик. – У тебя было своё особое жаркое и чудо-блинчики. С особой начинкой.

У меня в животе заурчало, и еда подступила к горлу.

– А ты думал без фармподдержки можно так быстро прочувствовать силу души? – насмешливо спросил Макаров. – Или подъем сил, который ты сейчас чувствуешь и облегчение боли в сломанной руке, это просто от свежего лесного воздуха?

В принципе, логика в его словах была. Если он собрал природный энергетик вроде «Ред Була», я даже не против. Но ведь по лицам этой парочки видно, что там всё гораздо сложнее, и мне повезет, если в супчике всего лишь мухоморы.

– И чем же вы меня накормили?

– О, да там много всего. – Хухлик запрыгнул на стол и прошелся передо мной. – Мухоморы, паутинник, бледные поганки, ведьмин гриб, укроп, петрушка и морковка. Между прочим, некоторые из ингредиентов даже я бы пробовать не рискнул, морковку, например. А ты кушай, кушай.

Ложка вновь выпала у меня из руки.

– Он серьезно? – уточнил я у старика.

– О, да, – подтвердил тот. – Знаешь ли, не так просто усилить чувствительность человека на таком уровне и не убить его. Сразу. Поэтому я бы не советовал прерывать курс «на самом интересном месте». Самые токсичные ингредиенты ты уже получил, теперь идут компоненты, которые должны хоть немного смягчить последствия.

Я обреченно взял ложку и вновь начал хлебать суп, но теперь его вкус мне уже не нравился. По большому счету, я его даже не чувствовал.

– А что за «интересное место»?

– Так примерно в этот момент решается, выживешь ты или нет, – совершенно спокойно пояснил Макаров. – Не все результаты воздействия макроэлементов можно предсказать. Как самочувствие, кстати?

– Да хорошее, если честно, – сверившись с внутренними ощущениями, ответил я. – Ничего не болит, энергии, будто только проснулся и выпил литр кофе. Даже сломанные пальцы болеть перестали и вроде могу ими немного шевелить.

– Плохо, что хорошее. Значит, комплекс действует на тебя слишком сильно и быстро, – вопреки логике выразил недовольство старик.

– Что ж в этом плохого?

– Когда воздействие моего чудо-комплекса достигнет своего пика, организм, скорее всего, не выдержит. Может случиться что-то вроде сенситивного шока или истощения его запасных ресурсов.

– Та-ак. И чем мне это грозит?

– Полагаю, тебя вырубит. Может, немного полежишь в коме – недельку или месяц, в крайнем случае год. Ну точно не больше пяти.

С его манерой подавать информацию, я никак не мог понять, шутит Макаров или нет.

– Может, мне тогда еще порцию супчика съесть? – осторожно спросил я. – Это поможет… не попасть в кому?

– Не забивай себе голову, – похлопал меня по плечу старик. – Я рассчитаю всё так, что ко встрече с Садако ты выйдешь на пике своей куцей формы. А потом уж как-нибудь выкарабкаешься, если выживешь. Главное, усиленно тренируйся и ешь то, что я даю. Вот, выпей еще этого сока, а то ты слишком нервничаешь. Пей, пей, там нет ничего опасного.

Как будто у меня были иные варианты.

– Ладно, доедай, и пойдем. Следующий этап тренировок будет на улице.

Уже начало светать, Макаров и Хухлик привели меня к небольшой заводи, связанной с ручьем. Судя по всему, именно здесь они и набирали пиявок, черные тельца лениво плавали в грязи на берегу. И, кстати, их тут было не так уж и много, какие нафиг миллионы?

– И что мы тут будем тренировать?

– Всё то же самое, – ответил Макаров. – Только в большем объеме.

Я ожидал какой-нибудь подлости, но среагировать всё равно не успел. Пинок под зад отправил меня точно в середину заводи. Рухнув в воду, я почти тут же коснулся ногами дна, она оказалась не такой уж и глубокой, максимум по грудь.

– Дайте-ка я догадаюсь, сейчас меня облепят пиявки? – предположил я, чувствуя себя на удивление спокойно и даже уверенно.

– Именно, – подтвердил Макаров. – Тебя это не пугает?

– Не особо, это было предсказуемо.

Макаров и Хухлик переглянулась.

– Наверное, я слегка переборщил с успокоительным, – задумчиво сказал Макаров, и повернулся к Хухлику. – Коллега, вы заметили, что у него какая-то чрезмерная реакция на все препараты. Это ненормально.

Я же опустил взгляд вниз, чтобы увидеть, как все моё тело радостно покрывают черные тела пиявок. Десятки и сотни тварей, отлично видимые в удивительно чистой воде, толкались и стремились как можно быстрее присосаться к моей душеньке. Надо было бы ужаснуться, но я воспринял происходящее на удивление спокойно, лишь мысленно подметив очередное пополнение в топе ночных кошмаров и как следует сжав ноги, чтобы не дать им на съедение «самое ценное». Я отчетливо понимал, что это мерзко и страшно, но совершенно не боялся. Зато уверенно сосредоточился на том, чтобы сконденсировать душу и не позволять тварям дотянуться до неё своими невидимыми усиками. И только уже в процессе я вдруг понял, что все частицы души, которые у меня сейчас отберут эти твари, я уже вряд ли смог вернуть. Это в доме Макаров мог просто топнуть ногой и убить пиявку, а что делать с этим бесконечным количеством, плавающим в заводи?! А пиявок здесь столько, что они очень быстро растащат всю мою душу, даже не смотря на все мои потуги максимально уплотнить душу.

Макарову и Хухлику не хватало только попкорна.

– Одной защиты мало, – сообщил мне старик, как будто я и сам не догадался. – Ты должен уничтожить всех пиявок, если хочешь сохранить целостность души.

Как мне это сделать, я мог не спрашивать, отлично зная, что мне не посоветуют ничего дельного. Единственным плюсом происходящего было то, что я не чувствовал всех этих мерзких тварей кожей, хотя мог точно подсчитать, сколько именно пиявок ко мне присосалось. Выходило что-то вроде двухсот особей, и всех мне нужно как-то убить, поддерживая при этом максимальную концентрацию на укреплении души. Пожалуй, даже неплохо, что мне предварительно скормили успокоительное, иначе я мог бы и впрямь психануть.

Пиявки уже настолько плотно меня облепили, что даже если бы я захотел, то не смог бы выбраться из воды. И они лезли все выше и выше, постепенно подбираясь к шее и лицу. Еще немного и они окажутся у меня во рту. Нужно было срочно что-то делать, но я решительно не понимал, что именно, ведь до сих пор я научился делать только одной действие – максимально уплотнять душу, да и этот процесс был далёк от идеала, ведь пиявки всё ещё могли меня высосать, пусть и медленнее, чем им бы хотелось.

«А что будет, если пиявка вдруг мгновенно получит слишком много силы души?» – вдруг подумал я. – «Может она лопнуть от переедания? Или раньше я умру, раздав каждой твари по частице души?»

– Вы же меня откачаете, если что-то пойдет не так? – поинтересовался я у Макарова. – Грибочки там всякие, травки. А то я начинаю слегка волноваться.

– Ага, – усмехнулся в ответ старик. – Монетку кинем. Орёл – откачаем, решка – похороним прямо тут.

– Пойдет, – показал я большой палец и мысленно обратился к душе. Хотя, мне кажется всё-таки «душа» – это не самое удачное название. Может, всё-таки духовная энергия? А то каждый раз произнося вслух слово «душа», ощущаю, что ступаю куда-то на территорию религии, а не магии.

Максимально уплотнив духовную энергию и заставив мерзких тварей напрячься ещё сильнее, я в один момент сделал душу совершенно податливой и сам выпустил наружу. И тут же почувствовал, как из меня мгновенно выходит вся жизнь, и почти сразу возвращается обратно. И так много-много раз в секунду, словно я одномоментно испытал сотню клинических смертей. Вода вокруг забурлила от хлопков и окрасилась в красный цвет – это с тихими хлопками лопались пиявки. Глупые твари просто не справились с повалившей в них энергией, и не успели остановить поглощение.

Я еще несколько раз производил это действие, то уплотняя, то вновь выпуская духовную энергию. Пиявки оказались слишком тупыми, чтобы как-то среагировать на эти действия, поэтому лопались сотнями, возвращая мне частицы души.

– Прекрати! – возмущенно воскликнул Макаров. – Я их не для таких глупостей выращивал! Каждая такая тварюшка стоит по сотне евро на черном рынке!

Ого. Надо это место Джеймсу показать, и через пару часов заводь и речка полностью очистятся от пиявок. За такие деньги он их сам руками ловить будет.

Я не успел ничего ответить старику, поскольку он схватил меня за шкирку, вытащил из воды и швырнул на землю.

– Вредитель!

Я сделал контрольный «удар» духовной энергией, чтобы избавиться от оставшихся на теле пиявок, и только после этого наконец расслабился. Лежа на спине, я не мог найти в себе силы даже на то, чтобы откатиться от лужи слизи, в которую превратились пиявки.

– Ты больной на всю голову, крошка Ро, – восхищенно присвистнул Хухлик, склонившись надо мной. – Это ж надо додуматься перекормить этих тварей собой. Будь твоя душа чуть слабее, ты был бы уже мертв. Но всё равно это гениально!

Со смертью всех пиявок к коже вернулась чувствительность, и теперь я пытался определить, какая часть тела у меня чешется сильнее от оставленных ими микро-ранок.

– Гениально, но совершенно бесполезно, – раздраженно буркнул Макаров. – Садако тебя выпьет целиком, и не подавится, несмотря на попытки защиты. И ослабив душу, ты лишь облегчишь её задачу. – Он вдруг замолчал, и прислушался к чему-то. – Ого, у нас гости, может, это как раз она? Кто-то настырно пытается проломиться через мой защитный купол.

– Наверное, это мой призрак – Мей Ли, – предположил я, лежа на земле и ерзая спиной, чтобы хоть как-то справиться с зудом. – Я о ней рассказывал. Можно её пустить?

Макаров хмыкнул.

– Допустим, с главного хода ломится призрак. Но кто тогда долбится в купол еще с двух сторон?