Текст книги "Рождественские новеллы"

Новелла первая. «Рождественское чудо Анны-Мари.»

Анна-Мария смотрела, как заходит солнце. Деревья, покрытые снегом, искрились от оранжево-красных лучей. Канун Рождества. Неделю назад она жила ожиданием этой поездки. Но теперь все было не таким, как ей представлялось. Бен сообщил ей, что они совершенно не подходят друг другу и вообще эта поездка в лес на Рождество нагоняет на него тоску. Он уже купил билеты и едет кататься на лыжах. Надо двигаться дальше и не стоять на месте. Так прозаично закончились отношения, длившиеся то года, два месяца и четыре дня. Анна-Мария даже не успела осознать все то, что он ей сказал, как Бен достал из кладовой чемоданы и хлопнул дверью. Она осталась в квартире одна. И тишина стен давила на нее. Ни одной своей вещи Бен не оставил. как модно было так основательно собраться за два дня ее отсутствия, она не понимала. Никаких причин, никаких предпосылок. Хотя… Возможно, они и были, просто Анна-Мари была слишком занята на работе. Еще с сентября она готовила архитектурный проект, завершение которого должно было прийтись на конец года. Столько трудов, столько сил и времени она в него вложила. А в итоге работа не могла скрасить ее одиночества. Бен ушел, и она пребывала в каком-то неясном состоянии. Словно на грани реальности. Вся эта усталость за долгие недели работы над проектом в один миг обрушились на нее. Да дня, она не вылезала из постели. Два дня она не отвечала на звонки. На третий лен в замочной скважине повернулся, и ключ и Анна-Мари уже успела обрадоваться, что это Бен. Что она чего-то не поняла. Но это оказался ее брат со своей женой. Тяжелая артиллерия – ничего не скажешь. Вивьен, жена ее брата Андре была полна жизненно силы и энергии. Именно с ними они и планировали снимать коттедж в лесном массиве, поблизости с другими такими же гостиничными домами. С ними и еще компанией их общих друзей. А теперь Анна – Мари мечтала лишь о том, чтобы ее оставили в покое и дали посвятить себя чудесному тандему, я и моя хандра.

– Не выйдет, Анна-Мари. У тебя все время были какие-то отговорки. То ты слишком много работаешь. то Бен решил ехать в отпуск. Достаточно! Сейчас ты соберешь свои кости с этой кровати и пойдешь собираться. Пора уже начинать жить. И под словом жизнь, я не имею в виду шалаш из одеяла. – Анна-Мари скривилась, когда Андре произнес имя ее бывшего.

–Вот-Вот! Никогда мне не нравился твой дружок. Признаюсь, я даже перекрестился, когда узнал, что он собрал свои вещички и свалил. Жизнь, конечно твоя. Но этот твой Мистер "Я лучше всех". Рядом с тобой должен быть другой человек.

– Милый, не тебе судить, кто должен быть рядом с ней.– Вмешалась Вивьен. – Но ты прав, это не конец света и надо продолжать жить дальше. Анна, да брось ты, мы отлично проведем время. Сколько уже мы планируем нашу поездку? Месяц-два?

– время не проведешь. – Буркнула Анна-Мари.

– Опять ты за старое! Тебе тридцать, подружка, не восемьдесят!

– Спасибо, ты еще и умудрился напомнить мне о моем возрасте. – И Анна укрылась одеялом с головой.

– Андре, приготовь нам кофе. – Вивьен погладила мужчину по спине и бросила взгляд на кухню.

– Ну это я могу. – И через мгновение он уже гремел посудой.

– Анна, ты же знаешь, про мой ранний брак? – Начала Вивьен и опустила глаза на пол. – Я думала это на всю жизнь. Когда Он ушел, я неделю не выходила из дома. Мне было девятнадцать, когда мы поженились. Я была так наивна. Мне казалось, что это любовь. Я дышала им, терпела все его выходки. А потом он ушел. Молча, ничего не объяснив. Не буду рассказывать, как я выкарабкивалась из этой ямы боли. Скажу одно, если бы не моя семья, то я до сих пор ходила в растянутых домашних штанах с отросшими корнями и обкусанными ногтями. – Анна с недоверием посмотрела на жену брата. – Да-да, именно так я и выглядела. – Анна, не могла представить, что эта ухоженная женщина, которая никогда не выходила из дому, чтобы ее волосы не лежали один к другому, когда так запустила себя. – Но вот, что я еще хочу сказать тебе, дорогая моя. Я заблуждалась. И заблуждалась до самого момента встречи с твоим братом. Мой бывший просто был первым, кто пробудил во мне чувства. Но то, что я чувствовала к нему и близко не стоит с теми чувствами, которые я испытываю к твоему брату.

– Но мне тридцать, а не… Сколько тебе было, когда вы разошлись?

– Двадцать пять.

– Ну вот, тридцать, а не двадцать пять. Время меня не ждет, Вивьен.

– ты сама сейчас своими словами доказала, что тебе жалко не то, что он ушел, а твоего времени. В таком случае, раз ты так ценишь свое время, поднимайся с постели и трать его с умом.

– У меня выходные.

– Отлично! И ты проведешь их с нами в коттедже.

Именно так, Анна-Мари и оказалась на этом балконе с кружкой горячего чая. До Рождества оставалось семь часов. И ей бы неизбежно пришлось спуститься к брату и его друзьям. Но знаете, когда возраст вашего окружения перешагивает цифру двадцать пять, почти каждый (за редким исключением), в свои тридцать два(именно столько лет Андре, и приблизительно столько тем, кто собрался внизу) обзавелись семьями. И Анну-Мари это смущало, ей доставляло это дискомфорт. Она казалась себе неудачницей. Ведь не все сводится к деньгам. И сейчас удачное место ее работы, высокий годовой заработок и все доступные социальные привилегии не грели ее.

– Анна, пошли к нам! – Крикнул один из друзей. Анна сделала вид, что не услышала. Ей доставляло удовольствие, находится вдали от всей этой суеты. Она могла вдоволь пострадать. Виднелись огни коттеджей, которые находились поблизости. И они манили Анну. Ей безумно хотелось идти и идти, не задумываясь, куда и зачем. Просто идти по снегу, оставляя следы, которые к утру не будут видны. Сейчас она довольствовалась, что в ее душе воцарилась тишина. Анна зашла в комнату, переодела теплые штаны, белый свитер, зимние сапоги, вместо осенних. Завернула горло шарфом и надела шапку. Она сбежала по ступеням и, прихватив со стола бутылку шампанского, крикнула людям, остающимся позади:

– Я скоро.

Дверь захлопнулась, и она даже не услышала, что они ей ответили.

Не было видно ни одной тропинки, как будто в этих местах никогда раньше не ступала нога человека. Анна-Мари стояла и вдыхала морозный воздух. Вокруг стояла тишина, и лишь скрип снега под ногами нарушал ее. Анна шла и прямо из бутылки пила шампанское. Никто не пытался ее развеселить, никто не приставал с идиотскими вопросами. Она была предоставлена сама себе. На само деле, тот факт, что Бен ушел, облегчил ее жизнь. В последние месяцы они только и занимались тем, что тянули одеяло, каждый на себя. Ей приходилось разрываться между работой и домом. Несмотря на то, что Бен был фрилансером, дома вечно царил хаос, грязная посуда, разбросанные вещи, пустой холодильник. И даже тот факт, что жили они исключительно на деньги заработанные Анной, Бен не стремился помогать ей по дому. "Я ищу себя. Могла бы перестать постоянно, указывать мне, что надо делать. Неужели не видишь, я итак чувствую себя никчемным". После этих слов, Анна бросалась его жалеть и вскармливать его самооценку. Бутылка становилась все холоднее и холоднее. За спиной послышались шаги. Хруст снега становился все ближе и ближе. Анна решила, что кто-то из компании отправился на ее поиски, и демонстративно отказывалась оборачиваться. Она ускорила шаг, скрип снега позади и вовсе смолк. Анна поняла, что это точно искали не ее, и отчего-то стало не по себе. Что-то мешало ей обернуться, и в это мгновение она и вовсе пожалела, что не осталась в коттедже.

– Ээээ, мисс. – Раздался голос за ее спиной. Девушка сглотнула ком в горле и обернулась.

– Я не хотел вас напугать. – Перед ней стоял мужчина, крепкого телосложения, с бородой. В какой-то непонятной шапке, спортивных штанах, кроссовках и расстёгнутой черной куртке, из-под которой выглядывала толстовка с капюшоном. Он был абсолютной противоположностью всегда опрятного Бена.

– Напугали? Нисколечко. – Ответила она, сжимая в руке бутылку с шампанское, чтобы в случае чего, этой бутылкой дать незнакомцу по голове.

– Я не думал кого– то вообще здесь встретить. – Он провел рукой по шапке. – Вы случайно не заблудились? Не лучшее время выбрали для прогулки. Ветер и снег быстро заметет следы.

– А вам – то какой дело? Вы сами, что делаете, ждем в канун Рождества? – Анна-Мари старалась, чтобы ни одна нотка в голосе не выдала ее испуга.

Мужчина замялся, и девушка сделала шаг назад.

– Осматриваю территорию.

– А кто вы такой, чтобы осматривать территорию?

– Я…эм… Вроде, как смотритель. Все э и коттеджи принадлежат одному владельцу. Вот и смотрю, чтобы все было спокойно.

– Понятно.

– Может вас проводить? – Ветер относил его слова куда-то в сторону.

– Спасибо, сама справлюсь.

– Вам стоило бы лучше взять с собой термос, а не шампанское. – Он усмехнулся.

– Вы, что, собираетесь меня учить? – Тон Анны сквозил раздражением.

– Ну что вы. Кто я такой, чтобы вас поучать. Но вам стоит поскорее возвращаться. На ночь обещали, что температура опуститься на семь градусов и видимость будет затруднена из-за снега и порывистого ветра. – Он стоял абсолютно расслабленно, держа руки в карманах штанов.

А вдруг у него там нож? Мелькнула мысль в ее голове.

– Спасибо за предупреждение. – Анна резко повернулась и порыв холодного ветра со снегом, чуть не снесли ее с ног.

– какой номер вашего коттеджа? – Крикнул мужчина. Анна повернулась и прикрывая глаза от снега, показала четыре пальца.

– Это как же вас сюда занесло? Вы сейчас неподалеку от седьмого.

– Я бы мог предложить мой дом, чтобы переждать снег. – Анна-Мари не доверительно взглянула на незнакомца.

– Что? – Он застегнул молнию на куртке наполовину. Снег покрывал его бороду и Анна, чуть было не расхохоталась.

– А у вас есть сани?

– Сани? Должны быть в доме, а вам зачем?

– А олени? – Она улыбалась, чему сама поразилась.

– Ах, вы про это. – Мужчина провел ладонью по лицу. – Ну, так что? Я намереваюсь, как можно скорее добраться туда, где тепло.

Анна-Мари, опустила руку и полезла за телефоном в задний карман штанов. Он был пуст. Точно! Она же выложила его на тумбочку, когда переодевалась.

Мужчина развернулся и пошел.

– Эй! Эй, вы слышите меня. – Кричала она, не двигаясь с места. Мужчина обернулся. – У вас есть телефон? – Он кивну головой. – Могу я им воспользоваться и сделать один звонок? – Он протянул ей телефон и Анна– Мари набрала номер. Если с ней что– то случится, брат сможет быстро узнать, на кого оформлен номер, и спасти ее. Да-да, именно такие мысли и возникали в его голове.

– Андре, Андре, слышишь меня? Со мной все в порядке. Да неужели, а я то думаю, почему я уже перестаю чувствовать свои щеки. Чей это номер? Какого-то парня. Нет, я не пьяна. Я иду с ним в его дом. Да, Андре, я серьезно. А ты предлагаешь мне замерзнуть в лесу? Я сейчас, где-то около седьмого коттеджа. Я тебя умоляю, ты сейчас копия мама. Думаю, можешь. – Она отодвинула телефон от губ и спросила: – Мой парень (словно это ложь могла его, как-то запугать), спрашивает, может ли он попозже позвонить на этот номер и убедиться, где именно мы находимся, чтобы за мной прийти? – Мужчина улыбнулся и кивнул головой. Он снова двинулся вперед, и Анна поспешила за ним, проваливаясь в сугробы снега.

– А что смешного я сказала? – Крикнула она, когда поравнялась с незнакомцем.

– Что ваш парень позвонит на мой телефон.

– И что же тут смешного? У вас не принимаются входящие звонки?

– Принимаются. Я про то, что тот, кому вы звонили– ваш парень.

– У меня, что по – вашему не может быть парня? – Анна-Мари обиженно остановилась.

– Что у вас может быть такой парень, который, во-первых: Отпустил вас в канун рождества одну в лес. Во-вторых: Который спокойно отнесся, что в данный момент вы с абсолютно незнакомым вам мужчиной. И в третьих: Что вы сами решили согласиться на мое предложение?

Анна была лишена дара речи. Он ее раскусил, теперь он точно может спокойно сделать с ней все, что угодно. А телефон, это телефон одной из его жертв, которую уже несколько месяцев разыскивают.

– Я прав? Можете не отвечать, я знаю, что прав. – Он усмехнулся.

– Я никуда с вами не пойду. – Мужчина вопросительно на нее посмотрел, подождал несколько секунд и двинулся дальше. Ветер погонял его в спину. И это же ветер дул в спину Анны.

– Дело ваше. Я не намерен замерзнуть здесь в канун Рождества.

Анна продолжала стоять и дуться. Она злилась на себя, злилась на этого мужчину, имени которого даже не знала. Злилась на Бена, что из – за него оказалась в такой ситуации. Злилась на Андре, что он не ринулся ее искать. Кончики пальцев онемели, бутылка выскочила из ее рук.

– Подождите! – Крикнула она и подгоняемая ветром побрела за незнакомцем. Минут через десять они вышли к небольшому дому. Сруб, один этаж. Неподалеку небольшой сарай. А из трубы шел дым. Анна с облегчением выдохнула.

– Располагайтесь. – Сказал мужчина и снял шапку. Затем стянул куртку, и вслед за ней последовала толстовка. Анна – Мари хотела отвернуться, но заметила краешек футболки. На руках и на животе у мужчины были татуировки. Дракон на левой руке, на правой щенок, словно нарисованный акварелью. Тут же на правой руке, чуть ниже локтя, на внутренней части – меч. Какая-то надпись красовалась на его животе, ее было заметно, когда он стягивал толстовку. На ключице, из-за выреза футболки выглядывал ворон, а снизу, на шее, выглядывала буква, как показалось Анне, это была буква "С".

Она застыла. Сильное, крепкое тело, такое количество татуировок( и скорее всего еще больше скрыто под одеждой), борода, русые волосы, голубые глаза, даже больше в синий, чем в голубой, приятный голос и рост около 180см. Он был совершенно не похож на Бена, да и почему, собственно, он должен был быть на него похож.

У Анны горело всё лицо. Ветер и снег не пощадили его. Замерзшими пальцами она расстегнула куртку, размотала шарф и сняла шапку. Снег попал ей в сапоги, и они были мокрыми, как и штаны.

Незнакомец включил кофеварку и вышел из комнаты. Дом больше напоминал лофт. Высокий потолок, деревянные балки, второй этаж, даже не этаж, а что-то напоминающее чердак. Точно, второго этажа не было, это было бы заметно с улицы. Кухня, переходящая в гостиную. Анна почувствовала себя очень уютно. Может, конечно, она просто успела немного согреться, но в этом доме ей было комфортно. От выпитого на улице шампанского и тепла дома, у нее слегка кружилась голова.

Мужчина вошел в комнату, что-то держа в руках. А Анна, так и не сдвинулась с порога.

– Вы так и будете там стоять? – Она успела заметить, что когда незнакомец улыбался, от его глаз бежали паутинки морщинок.

– Сухая одежда. Размер явно не ваш, зато не мокрая. Ванная там. – Он указал в противоположную от двери сторону. Она кивнула, стянула сапоги и прошла в ванную. Ей захотелось залезть под горячую воду и так простоять весь вечер. Но это было бы слишком. Анна стянула мокрые штаны, холодный свитер и надела мужской спортивный костюм поверх такой же мужской футболки. Одежда пахла смесью корицы, сандалового дерева и прохлады. Незнакомый, но приятный запах. Анна распустила хвост, и ей показалось, что с головы сошла тяжесть.

В гостиной пахло кофе. Бревна в камине потрескивали.

– Вам идет. – Сказал мужчина, окидывая взглядом костюм, который мешковато сидел на Анне.

– Спасибо. – Она неровно улыбнулась.

– Тоб. – Он протянул руку. – Думаю, пора бы уже познакомиться.

– Анна-Мари. – Анна пожала его большую, теплую и мягкую ладонь.

– Рад знакомству, Анна-Мари, с которой мне предстоит встретить Рождество. Он улыбнулся и, взяв со стола чашку, ароматного кофе, протянул девушке.

Раздался телефонный звонок. Тоб посмотрел на номер, и резко развернувшись, пошел наверх.

– Да? Мы это уже обсуждали. Я не хочу тысячу раз повторять одно и тоже. Это не имеет значения. Нет, я не собираюсь никуда лететь. – Он старался говорить негромко, но раздраженность в его голосе была отчетлива слышна. Он закончил разговор и спустился вниз. Одним своим видом показывая, что кто звонил и по какому поводу, ее не касается.

– Так что Анна-Мари из четвертого коттеджа делала одна, в лесу, в канун Рождества? – Он отпил кофе из чашки, а затем распахнул шкаф, достал бутылку виски, налил в стакан и сделал большой глоток.

– Видимо, тоже, что и Тоб, парень, которому не страшны морозы. – Она улыбнулась.

– Искала дебоширов? – Усмехнулся мужчина.

– Оу, нет. Просто ушла… Вышла.

– Ах, да! От своего парня. – Тоб расхохотался. А Анне отчего-то стало обидно и грустно. Она взяла со стойки стакан и налив виски, сделала глоток.

– Прошу меня простить, я думал девушки, которые ходят по лесу с бутылкой шампанского не пьют виски. – Он притворно поклонился.

– А я думала, что мужчина с бородой брутальны и обходительны. – На слове брутальны, Анна сморщила нос. Тоб рассмеялся.

– Извините, вспомнил, как вы спросили про сани. И представил себе брутального и обходительного Санта Клауса. – Анна непроизвольно улыбнулась. Они стояли, смотрели друг на друга и улыбались.

– У вас нет елки? – Оглядевшись, спросила она.

– Не было времени.

– Очень жаль. С детства люблю Рождественские ели. – Она пожала плечами и опустила глаза.

Вечер незаметно приблизился к ночи, и до Рождества оставалось полчаса.

Тоб рассказал ей, в какую сторону она ушла от коттеджа. И что, увидев ее, он решил, что она пьяна и ей нужна помощь. Анна долго хохотала. Перед ними на журнальном столике стояла тарелка с салатом из тунца, из которой они ели вместе, сэндвичи с индейкой, помидора черри, швейцарский сыр и виски. Но простота и не традиционность стола эти двое, словно и не замечали. Смотрели, заученную уже " Эта прекрасная жизнь". Черно-белая классика американского кино с хэппи-эндом и всеобщим обниманием. От души хохотали и произносили нелепые тосты.

Могла ли Анна подумать, что эта поездка окажется такой занимательной. Могла ли когда-нибудь предположить, что будет вести себя настолько непринужденно в обществе абсолютно чужого мужчины. И самое главное, могла ли она подумать, что о Бене она будет вспоминать лишь, как об объекте для сравнения с Тобом. И что вообще уму непостижимо, так это то, что Тоб выигрывал в этом сравнении. Она никогда не могла ощущать себя рядом с Беном, как за каменной стеной. Он был слишком изнежен, и скорее всего защита требовалась больше ему, нежели Анне. А тут, Анна была спокойна. Даже если сейчас в эту комнату вбегут бандиты, Тоб в миг с ними разберется. Вот так она ощущала себя рядом с ним. В голове Анны всплыло воспоминание о том, что она, было, решила, словно Тоб может оказаться серийным убийцей и еле сдержала смех, чтобы не казаться сумасшедшей.

– А почему ты тут один?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, уже через полчаса наступит Рождество, а ты тут один. Это, как-то одиноко.

– Ну, во-первых, я не один. – Тоб улыбнулся, и Анна смущенно подтянула ноги к груди. А во-вторых… Наверное, и не было никого, кого бы мне хотелось взять с собой. – В комнате повисла пауза. Где – то в глубине души, Анна очень обрадовалась, что Тоб оказался в этом доме, именно в это Рождество.

– Ну а ты, мисс путешественница? – И отчего-то ей захотелось все ему рассказать. Про Бена, про ее брата, про работу. Анна говорила и говорила. Словно до этого, никто прежде не слушал ее. После того, как она закончила на том, что сочла Тоба маньяком, она замолчала и одним глотком осушила остававшееся в бокале виски. Тоб взглянул на часы и долил им остатки содержимого бутылки. В нашем запасе минута.

Анна растерялась. Тоб указал на часы. Оставалась одна минута до Рождества.

– Ну что ж, Анна-Мари, пусть у тебя все будет хорошо! – Он провел ладонью по ее руке, и от его прикосновения тепло разлилось по всему телу. Щеки ее стали краснеть.

– Ну что ж, Тоби, пусть у тебя все будет хорошо. – Они выпили виски и чувствовали себя так, словно, каждый ждал следующий шаг от другого.

Но ничего так и не произошло. Тоб встал, подошел к окну и сказал:

– Надо сходить в сарай.

–Зачем? – удивленно воскликнула Анна.

– Ну ты же говорила про ель. Можем нарядить ту, что во дворе. – Он указал ей на маленькую ель, которая росла во дворе.

– Брррр. – Произнесла Анна.

– Ветер вроде стих, но снег продолжает идти.

– Так и быть. Пошли в сарай. – Они бегом добежали до сарая, почему – то бегом. Да кто ж их знает. Нашли в нем старые хлопушки, тряпичные игрушки и какую-то спутанную мишуру. Это было чудесно, наряжать ель, в то время, как с неба сыпал снег, так, словно, кто-то выбивал перины. В ярком свете уличного фонаря, снежинки казались золотистыми. Анна стояла, подняв голову вверх, ощущая, что истинная красота в самых простых вещах. В спину ей что-то ударило и, обернувшись, она увидела, как Тоб лепит уже следующий снежок. Анна рассмеялась и начала собирать снег, чтобы дать ему отпор. Сколько раз она предлагала своему бойфренду поиграть в снежки, но он всегда считал, что это выглядит, как-то неподобающи со стороны. Анна смеялась, бегая вокруг елки, которую она нарядила вместе с почти, что незнакомым ей мужчиной уже после наступления Рождества.

Тепло комнаты было таким приятным, что клонило спать. Тоб помог ей снять куртку и пошел к кухонному столу, чтобы сварить кофе. Анна-Мари села на диван, обняла колени и как-только ее голова коснулась спинки дивана– заснула. Она чувствовала, как Тоб укрыл ее, но сил, чтобы его поблагодарить, не было. Когда она проснулась, его не было в комнате. И тогда Анна пошла в ванную, переоделась в свои вещи и решила уйти. Утром возникло бы непонятное смущение, повисла бы неловкость, а этого ей совершенно не хотелось. Она шла по утреннему лесу и искренне улыбалась тому, как несколько часов назад встретила Рождество. Анна вспоминала Тоба с его татуированными, крепкими, мускулистыми руками. Его улыбку, обрамлённую аккуратной бородой. Его голос. Все это вызывало в сердце Анны трепет. Но чтобы не разочаровываться, лучше все оставить на стадии некого очарования. Пусть оно все так и останется, думала она. После Бена, в ее планы не входило кому-то открывать душу.

Впрочем, уже на следующий вечер, когда Анна вернулась домой, она успела об этом пожалеть, но было поздно. Она не собиралась брать инициативу в свои руки. Слишком многое ложилось на ее плечи с Беном, и больше она не хотела делать этого.

Не проходило дня, чтобы Анна не вспоминала Тоба. Пожалуй, это было самое лучшее ее рождество, с того момента, как она уехал из родительского дома. Никогда прежде, ей не доводилось, есть на праздник сэндвичи, и да, это самые вкусные сэндвичи! Она тысячу раз пожалела о том, что утром так сбежала. Но что сделано, то сделано.

В конце январе Андре пригласил ее на день рождения приятеля их друга Ирвина. Анна-Мари допоздна задержалась на важной деловой встрече и поехала в чем была. Строгий костюм, белая блузка, лодочки на шпильке и пальто. Моросил мелкий дождь и волосы, не собравшиеся в хвост, липли к лицу. На входе проверили её имя. Анна вошла в ресторан. Глазами отыскал стол за которым сидел ее брат, и отдав пальто направилась к ним. Все собравшиеся были ей давно знакомы. Кроме мужчины, который сидел спиной к входу. Анна подошла, и повесив сумку на стул, поприветствовала присутвующих.

– Доброго вечера, мисс путешественница. – Сердце Анны сжалось.

– Анна, позволь мне представить тебя моему другу, имениннику и арендодателю тех чудесных коттеджей, в одном из которых мы встретили Рождество – Тобиас, прошу любить и жаловать. – Анна, смущенно подняла глаза и увидела его. Он сидел в костюме и улыбался той теплой улыбкой, которая уже целый месяц всплывала у неё перед глазами.

Тоб поставил ей стул возле себя. Анна села.

– Виски? – Предложил он. Все с недоумением посмотрели на Анну, та кивнула головой.

– С днем рождения. – Произнесла она.

Тоб положил свою большую и теплую ладонь на ее руку.

– Я знал, мы еще встретимся, случайных встреч не бывает. – И в этот момент Анна поняла, что поэтому ни с кем и не складывалось. Просто где-то был ее человек, которого она теперь никуда не отпустит.

Новелла вторая.

«Рождественское чудо Элен».

Элен спешила на работу после обеденного перерыва. Она успела нарезать два салата, испечь рождественское печенье и завернуть подарок для Сюзи. Ей было немного стыдно, что в этом году «Санта» принесет не то, о чем мечтала дочь. Счета становились все выше, цены на продукты продолжали расти. Радовало, что их квартира была в собственности, иначе было бы просто невозможно сводить концы с концами. Плюшевый медвежонок Паддингтон и книга Джеймса Барри с яркими иллюстрациями. На подарок Элен откладывала три месяца и даже в этом случае, ей не удалось накопить на переносной дом до Барби, который так и приковывал взгляды всех девочек от 4 до двенадцати в магазине игрушек. Сью не была исключением и искренне верила, что Санта сможет ей его принести. От этого-то и становилось так горько Элен. Когда они развелись с отцом Сюзи, ей было три с половиной года. Малышка замкнулась и на этой почве приобрела огромное количество страхов. Верно, говорят, что в разводе родителей жальче всего детей. Сперва Сью боялась, что и Элен последует за отцом и исчезнет. Она не отпускала ее даже в магазин. Запирала все двери, пугаясь возвращения отца. Хотя ничего незаконного он не делал. Однажды он повысил голос на Элен и в повелительном тоне заявил, что он отец и будет забирать дочь, когда ему вздумается. Элен до сих пор вспоминает, как крошечные пальчик впивались в ворот ее куртки. Как плакала Сюзи, умоляла не отдавать ее. Как последующие несколько ночей, девочка просыпалась вся в слезах, проверяя ручкой кровать ,рядом ли ее мамочка. Потом пошли страхи ветра и одежды с воротниками. Элен методично боролась с этими страхами, применяя на практики все возможные способы. Они со Сью сочиняли сказки, рисовали голубым цветом, читали добрые рассказы, ловили ветер в пакеты и ходили с одинаковыми шарфами. Конечно же Элен винила себя. Винила в том, что не смогла рассмотреть раньше, когда Сью была слишком мала, чтобы понимать и переживать, что она с ее отцом совершенные разные люди. Винила в том, что ее детство омрачилось всеми этими тревогами. Сейчас же Элен работала на два работах, повезло, что работодатель пошел ей на уступки и позволил взять на себя помимо ее обязанностей куратора по трудным подросткам еще и обязанности уборщицы. Что-то она успевала делать во время пятнадцатиминутных перерывов, что-то оставляла на после рабочее время. Потом бежала в сад за Сью и они вместе возвращались домой. Сад Сью находился на той же улице, что было очень удобно. «Я-мама, у меня есть работа, я могу находиться со своим ребенком поблизости, мы здоровы, а значит мы счастливы.» – постоянно повторяла себе Элен.

До конца обеденного перерыва оставалось тринадцать минут. Элен подходила к дороге, от которой оставалось четыре минуты до здания, в котором она работала. Не забежала в сад. И крепко расцеловав свою дочку, сунул ей в карман еще теплое печенье.

–Сегодня буду пораньше, милая. Вере два часа мамочка тебя заберет. – Элен смотрела грустное лицо своего ребенка и уже начинала жалеть, что забежала на эти несчастные три минуты. Конечно же, Сью хотелось домой. Конечно же, увидев маму малышка не хотела с ней расставаться и никакое печенье не могло облегчить этих детских переживаний.

Каждый родитель мечтает сделать жизнь своего ребенка более счастливой и светлой. Взваливая на себя все больше и больше обязанностей и забот. Все выходные были распланированы на месяц вперед. Театры, выставки, прогулки в парке. Элен надеялась, что положительные эмоции и радужные события смогут вытолкнуть из памяти Сью, каким болезненным для нее пришелся развод родителей.

– Маргарет, я на месте. – крикнула Элен, вешая пальто. Никто не ответил. Элен подошла к своему столу и обнаружила записку:

"Мне срочно нужно было уехать. Все равно Рождество, никого уже не будет. Дело подошью после праздников. ХО-ХО-ХО"

Что ж, немного тишины никогда не бывает лишней. Элен разложила в алфавитном порядке дела за последнюю неделю, пометив на листке фамилии детей, которые должны были прийти на беседу сразу после праздников. Хлоя и Керан из соседнего кабинета ушли уже полчаса назад. Бред, перед уходом сдала для Элен кофе, что было очень кстати. Миссис Томсон занесла еще две новые папки и пожелав счастливых праздников, ушла. Элен осталась одна. Все торопились и спешили, оставляя недоделанным свои обязанности. А Элен нужно было еще убрать три офиса, импровизированную кухню, туалет и коридор. Она переоделась и принялась за дело. В полной тишине дела ссорились быстрее. То ли вас е сегодня решили не оставлять ей воз работ и по мере возможном прибрали свои рабочие места. Карен ее оставила ни одного фантика, миссис Томсом не точила на пол карандаш, что она делала, регулярно игнорируя просьбы Элен, делать это над мусорной корзиной. Офис мигал разноцветными огоньками. а за окном ни было и признаков снега. Сью ждала снега с первого декабря, а он не падал, словно объявив забастовку. Благодаря сегодняшней аккуратности коллег, Элен освободилась на двадцать минут раньше. Кстати, почему постоянно упоминается время, спросите вы. Потому что, когда ты работаешь на двух работах, у тебя есть ребенок и твоя жизнь зависит от режимов и графиков-это самый верный способ не выбиваться из колеи. Возможно, прозвучит смешно, но лишние пять минут в душе или в кровати никогда не бывают лишними. Так постоянно говорила себе Элен и делала все на максимуме своих возможностей. Она уставала не меньше других и голова у не была постоянно чем-то забита, однако, она отдавала отчет, что если не она, то родители станут помогать еще больше. А тут Элен точно бы сгорела со стыда. И так принимать от них помощь было весьма неудобно. Ей казалось, что в тот момент, когда поле под откос ее брак она разочаровала всех, не сумка склеить то, что она так пыталась склеить на последней два годах совместной жизни.

Вернувшись в кабинет, чтобы выключить свет и компьютер. Элен обратила внимание на папку, которая выглядывала из ящика ее стола. Как могло такое случится, что она ее не заметила, Элен не понимала. Противоречивые чувства бурлили в ней. Она могла пойти за Сью, представляя, как обрадуется дочка, увидев маму, сделав вид, что вовсе не заметила папку. А могла сесть и просмотреть папку. Элен села. Это была ее работа, за которую она получала деньги, которые помогали им жить со Сью. В папке было дело на десятилетнего Энтони Кроупа. Мальчик жил с матерью, которая, мягко сказать, не очень хорошо справлялась со своими обязанностями. Он прогуливал школу, для того, чтобы подрабатывать, раздача рекламные листовки, чтобы вместе с теми деньгами, которые мать еще не успела, проси ч пособия по безработице, оплачивать хоть какие-то счета. Дом был заложен и банк лал срок до марта, чтобы погасить долг. Для таких ребят к Рождеству собирались подарки, и социальные работники отвозили их в канун праздника. Мелочь, а приятно. вряд ли его мама переживала хоть о каком-то подарке для своего ребенка. Элен взглянула на часы. Стрелки показывали без двадцати пяти три. Она обещала Сюзи, что придет, когда большая стрелу будет на двенадцати, а маленькая на трех. Элен всегда держала данные ею обещания своей дочери. Иначе на что оставалось рассчитывать и надеяться маленькой Сьюзен, если даже мама не сможет выполнить того, что обещала. Но Энтони Кроупу никто не давал обещаний, и Элен сомневалась, что в мальчике, который сам старался вести семейный бюджет оставалась хоть какая-то вера. Она пробежала на склад, пробежала вдоль полок с папками и остановилась возле стеллажа с подарками. На котором одиноко стоял один единственный подарок. Подарок для Энтони. В ярком пакетике из органзы лежал конструктор, да шоколадки и пачка мармелада. Элен схватила его. Вернулась в кабинет, чтобы взять свою сумку в которой лежали упакованный Паддингтон и книга, чтобы Сью не нашла их дома и заперев дверь, выбежала на улицу. Люди торопились и спешили домой. Всех ждали семьи. Элен ждала Сюзи, но мальчик по имени Энтони ждал ничего не ждал и этот подарок мог вернуть ему Рождественское настроение.