Текст книги "Сфера"

33

Из рощи защелкали пистолеты – Штоллер и Хирш как могли прикрывали товарища. Это сработало, и пулеметы стали бить по деревьям, давая Джеку возможность подняться и последним броском добраться до рощи.

И снова вслед ему полетели пули, срезая ветки и вышибая из деревьев белую щепу. Затем пилоты «стрейлисов» сделали перерыв, должно быть, обмениваясь по радио или запрашивая инструкции начальства, а Джек скатился в канаву и огляделся.

Затем поставил винтовку на сошки, осмотрелся еще раз, прикидывая, в какую сторону лучше бежать и, прицелившись, уложил пулю точно в центр кабины, чтобы оставить большое пятно на бронестекле и напугать пилота.

Он по себе знал, как бывает страшно, когда вдруг «бац!» – раздается звонкий щелчок, от которого закладывает уши, а потом пилот видит это молочное пятно на бронестекле, от которого расходятся радужные меридианы трещин.

С винтовкой в руках Джек отбежал метров на пятнадцать и упал, когда по земле снова замолотили снаряды автоматических пушек. Щепа полетела, словно снег, листья посыпались, как от урагана, и в воздухе засвистели маленькие острые осколки.

Когда огонь прекратился, Джек осторожно приподнял голову и улыбнулся. «Стрейлис», которого он все время обстреливал, теперь стоял метрах в двадцати позади своего напарника и, как и следовало после такой взбучки, переминался на опорах. Его пилот был уже готов оставить позицию и послать начальство подальше, ведь обещали-то легкую прогулку! Изрешетить из пушки пехотный броневичок – чего же проще?

– Джек, – позвал приземлившийся рядом Штоллер.

– Как там Тед?

– Нормально. Сквозное ранение в мякоть, крови было много, но я ему стяжку прилепил, к возвращению уже и болячки не будет.

– Хорошо, – кивнул Джек. – Патроны с собой?

– Разумеется. Для того и прибежал.

Штоллер сдвинул в канаву разгрузку, и Джек взял три штуки, которые уложил в магазин.

– Что думаешь делать?

– Надо отогнать свеженького. Видишь, какой он активный?

– Ага. Всю оптику навострил, чуть что заметит – пойдет на сближение.

– Но пока не увидит, будет держаться на полутора сотнях.

– А почему?

– Потому, что ближе я с этой винтовки могу ему броню продырявить, и он это знает. Ты отползай, я сейчас все патроны выпущу и рвану дальше по канаве.

– Все три? У тебя времени не хватит потом с этой бандурой скакать!

– Я налегке пойду – винтовку под деревом оставлю, вряд ли они повредят ее.

– Это да. Ну тогда я отползаю.

– Давай.

Джек заметил, что, пробежавшись несколько раз и промокнув от пота, он перестал суетиться и снова почувствовал себя в работе.

Теперь три выстрела – желательно за одну секунду. При ручной досылке патрона это реально? Но медленней нельзя, небитый «стрейлис» таращит свои объективы, ожидая только намека, чтобы врезать очередь из пушки и рвануть вперед, чтобы, если нужно, даже опорами затоптать привязчивого бронебойщика.

На то, чтобы «раскидывать» точки поражения, времени не хватало, и Джек решил не мудрствовать. Он прицелился точно в середину кабины и открыл огонь. Тяжелые пули, одна за другой, грохнули по броне стекла, и «стрейлис» тотчас ответил из пушки, но куда-то вверх. Затем неловко переступил опорами и завалился на бок.

Джек даже не побежал от неожиданности, все произошло не так, как он рассчитывал.

Упавшего коллегу тотчас стал прикрывать из пулемета пилот второго «стрейлиса», и он стрелял, пока на закончились патроны. Тем временем его напарник сумел поднять машину, и они начали отступать, огрызаясь короткими очередями из пушек.

– Ну что, ты в порядке? – спросил оказавшийся рядом Штоллер.

– Да, вполне, – кивнул Джек и, закашлявшись, сплюнул кровавую слюну.

– Точно в порядке? – забеспокоился Штоллер.

– В порядке, – отмахнулся Джек. – Просто меня отдачей крепко приложило. Правда, сейчас, когда стрелял, я ее даже не почувствовал.

34

Когда «стрейлисы» убрались совсем, Штоллер пробежался по роще, но никаких вражеских сил в ней не оказалось, и вскоре он вернулся к Джеку и Хиршу, которые дожидались его в канаве.

– Ну и что там? – спросил Джек.

– Пусто, – переводя дух, ответил Штоллер.

– И куда мы теперь? Будем вызывать помощь?

– Будем, если «броневик не поедет.

– А ты думаешь, поедет? – усомнился Хирш, поглаживая замотанное предплечье. – Ему ведь сильно досталось.

– Это военная машина, лейтенант, она обязана терпеть такие передряги. Его же не «гасс» подстрелил… Может, все же, укольчик, а?

– Нет-нет, – замотал головой Хирш. – Сейчас главное перетерпеть, зато потом рана быстро затянется, а с обезболивающим лучше не связываться. К тому же терпеть еще можно.

– А точно можно?

– Пока можно – буду терпеть. Пошли уже, чего трепаться?

Они поднялись из канавы и по одному стали перебираться обратно в балку. Первым шел Джек – основная огневая мощь группы. В магазине его винтовки было два патрона, хотя влезало пять.

– Больше не имеет смысла, когда ты с разгрузкой рядом, – пояснил он, когда Штоллер спросил, не следует ли зарядить по полной. – Каждый патрон весит кило сто, а сама винтовка и так неподъемная.

Хирш шел замыкающим, держа пистолет в левой руке. Там, где балка становилась мельче, ему приходилось пригибаться, а вот Джеку и Штоллеру почти везде можно было идти в полный рост.

Впрочем, в самом конце им тоже пришлось ползти на четвереньках, поскольку где-то у горизонта все еще маячили фигуры «стрейлисов».

– Надеюсь, они уходят? – спросил Хирш, прислоняясь к броневику.

– Вроде, – сказал Штоллер, глядя в бинокль. А Джек поставил сошки на изуродованный капот и, приложившись к окуляру, подтвердил:

– Уходят. И даже не оборачиваются.

Внутри броневика все выглядело вполне сносно, если не считать дыр во вспученном потолке и посеченных осколками сидений.

Гидравлика привода дверей работала, и хотя со скрежетом, но створки закрывало полностью.

Штоллер повернул рычажок зажигания и сказал:

– Один аккумулятор они продырявили.

– И что теперь? – спросил Хирш.

– Поедем на запасном.

Мотор кашлянул, но завелся сразу. Все стали прислушиваться к его звуку, но как будто ничего не стучало и не грохотало. Когда Штоллер осторожно тронул машину, под капотом что-то затарахтело, и Джек уже решил, что машина повреждена, однако Штоллер его успокоил:

– Это компрессор. Левое заднее колесо с пробоиной, вон он туда и подкачивает.

Вскоре они вернулись на дорогу и поехали через рощу, как рассчитывали вначале. После пережитого все казалось каким-то ватным и слишком тихим, Джек почувствовал, что сильно устал. Его руки подрагивали, а ноги, после таких неспортивных нагрузок, гудели.

«Давно не бегал», – подумал он, прикрывая глаза.

– Ты поспи, – обернулся Штоллер. – Если что – мы тебя разбудим.

– Да? Ну хорошо… – сразу согласился Джек, укладываясь во всю длину заднего сиденья. – Если что, я тут буду… разбудите…

Вскоре он даже захрапел, и Штоллер повел машину аккуратнее.

Они проехали всю рощу, но на выезде капрал притормозил, и как оказалось – вовремя. Впереди, метрах в двухстах слева направо, на небольшой высоте, пролетел разведывательный дрон.

Судя по всему, броневик он не заметил, поскольку не вернулся для коррекции, однако следом мог лететь лануч, но обошлось, и Штоллер тронул машину, вертя головой и осматриваясь, в чем ему помогал Хирш.

После обстрела бронешторки на дверках деформировались и ориентироваться теперь было трудно.

– Ну, если застанут – разбудим Джека, – сказал Штоллер и улыбнулся.

– Да, он сегодня отработал по полной, – согласился Хирш.

– Он всегда такой?

– Всегда. Надежный и выносливый, как ослик.

– Да, железка у него просто неподъемная.

– У нас в части у него была шикарная винтовка – больше десяти тысяч лир стоила. Называлась стрелковый комплекс.

– Давно его знаешь?

– Да. Он с семнадцати лет завербовался и прямиком к нам в роту.

– А кто его стрелять учил? У него навыки хорошей школы снайперов, так стрелять учат только в спецслужбах – и из пистолета, и из винтовки.

– Он еще на своем «таргаре» разные фокусы выделывал, – вспомнил Хирш и заулыбался.

– Какие же фокусы? – спросил Штоллер, пряча свой интерес под маской обычного любопытства.

– Ему было неприятно, что его легкий робот не может постоять за себя перед большими машинами, и он заставил механиков присобачить ему на корпус два чехла под гранатометы.

– И что?

– И шарашил из них почти в упор. «Гассы» только так на задницу падали.

– Забавный парень, – покачал головой Штоллер. – Так где, говоришь, его стрелять учили?

– Ты не поверишь, – усмехнулся Хирш. – В деревне. Даже не в деревне, а на пустоши, где он жил. Ему повезло с соседом, который служил в каких-то спецчастях по контракту. Это было давно, в корпоративных войнах.

– Я что-то слышал про эти войны, но совсем чуть чуть. До нас тут, сам понимаешь, редко какие новости доходят.

Они проехали открытое место и стали спускаться в расположенную в небольшой низинке рощу.

– Ты решил побольше крюк сделать? – спросил Хирш.

– Да, так меньше вероятности, что они нас найдут.

– А мы уже точно для них не фуражиры?

– Боюсь, что да. Для фуражиров наша группа оказалась слишком хорошо подготовленной.

– Ну и какой мы привезем груз нашему начальству?

– Во-первых, два больших окорока и два куска сала, а во-вторых, доклад о том, как встретились со «стрейлисами».

– Что подтвердило присутствие в районе механизированного отряда противника.

– Вот именно, – кивнул Штоллер и какое-то время они ехали молча.

– А ты и правда думаешь, что какой-то сосед может вот так натренировать человека в стрельбе?

– Что? – не сразу понял Хирш.

– Я про спецназовца, который Джека тренировал. Что тебе про него известно?

– Я его видел.

– Видел?! – удивился Штоллер.

– Да. Так получилось, что они однажды были в наших краях и этот парень пришел повидать земляка, а Джек был в окружении. Да таком, что никакими резервами их вытащить не могли.

– И что?

– А этот парень полетел туда с винтовкой и решил вопрос.

– Как?

– А вот как сегодня Джек. Только винтовка у него покруче была.

– Да-а, – покачал головой Штоллер, подозревая, что Хирш с Джеком пользуются одной легендой, однако легенда слишком уж сказочная.

– А где вы научились так с «сато» разбираться? Вы с ними что, каждый день встречались?

– Нет, обычно с «гассами» бились, с «бергами», с «чино». С «сато» мы столкнулись в самый первый день, когда прибыл Джек. Я повел его в дюны – обкатать новобранца, а тут «сато» прет в автоматическом режиме.

– И что?

– Пришлось побегать. Хорошо, что Джек уже неплохо со своим «таргаром» обходился. Так что отбились.

– Ну, а эта… курозависимость у него откуда?

– Курозависимость?

Хирш засмеялся, но, оглянувшись на спящего Джека, прикрыл рот ладонью.

– Про это не знаю, он к нам уже такой приехал. У них там кур не было и он видел их только в журналах. А еще рыбу он не ел, а только сапиг.

– А это что?

– Гигантские ленточные черви, приятель.

– Фу… – сморщился Штоллер и снова подумал о слишком странной легенде.

35

Они вернулись в лагерь, когда уже темнело, – на последних каплях топлива и с одной включенной фарой.

Метрах в пятидесяти от забора их встретил майор Горн и механик сержант Редлих, который забрал машину, как только Хирш с Джеком вытащили из нее окорока и шпик.

Винтовку Джек оставил в машине, и старшина пообещал ее почистить.

– Ну как, лейтенант, понравились вам со Стентоном местные красавицы? – спросил Горн, пряча улыбку.

– Не очень, сэр, – сказал Хирш. – Мы все делали в рамках служебной необходимости. Капрал Штоллер может подтвердить.

– Подтверждаю, – с готовностью кивнул Штоллер, и все засмеялись.

– Как плечо?

– Успокоилось. Я продержался без обезболивающего, и теперь рука в порядке. – И Хирш продемонстрировал, что держит мешок с окороками раненой рукой.

– Замечательно. Но мясо придется отдать на кухню.

– Отдадим, сэр, лишь немного отрежем себе ради прокорма Петера. Он обожает мясо.

– О, у него с этим полный порядок. Сержант Шойбле сам обо все позаботился – такой он человек.

Майор Горн отрезал по большому куску от каждого окорока и отдал Джеку с Хиршем в качестве награды, а остальное вызвался доставить на кухню сам.

– Мне водитель ваш поможет, я с него еще отчет получить должен.

– Ну пока, водитель! – ухмыльнулся Джек, и они с Хиршем направились к своему домику.

– Ты опять начал? – строго спросил Хирш, когда они отошли от Горна подальше.

– Чего начал?

– Не прикидывайся. Эти твои кривлянья про «водителя».

– Ну… – Джек вздохнул. – Извини, само получилось.

– Хорошо, хоть в машине молчал.

– Да я почти все время спал.

– Вот это и хорошо. Ну-ка глянь, Джек, это там Петер вокруг костра приплясывает?

– Ну да, – подтвердил Джек. Шойбле действительно совершал какие-то танцевальные движения вокруг очага, который соорудил из куска широкой трубы, поставленной на пару кирпичей.

– Да он мясо жарит! – догадался Джек, разглядев на очаге решетку. А когда они с Хиршем вышли из темноты, то почувствовали запах настоящего жаркого, исходивший от двух огромных кусков, которые Шойбле передвигал специальной палкой.

– А, ну наконец-то! – воскликнул он. – Мне майор сказал, что вы вот-вот подъедете, а вы чего-то задержались… Уф… Я этого дыма так надышался…

Шойбле откашлялся и протер кулаками глаза.

– Давай, ешьте уже, а то я боялся, что подгорит или остынет…

– А это тебе ответный подарок, – сказал Хирш, передавая замотанный в мешковину сверток.

– А что там?

– Ветчина.

– Ветчина? Настоящая?

– По виду – да.

Джек с Хиршем прошли к очагу и сели на поваленное дерево. Здесь они чувствовали себя как дома.

– Слушай, правда ветчина! – воскликнул Шойбле. – Откуда такая роскошь?

– С фермерского рынка. А вот откуда твое мясо и что это?

– Кабанятина.

Шойбле оставил подарки и, подхватив палкой куски жаркого, перебросил на две приготовленные пластиковые тарелки, а потом подал их Джеку и Хиршу.

– Ножик только один, зато две вилки, – сказал он, добавляя приборы.

– Ну, а кабанятина откуда? – спросил Хирш, пробуя жаркое.

– От кабана, откуда же еще? Вы ведь думали, это олень сюда приходил, да?

– Думали… – кивнул Джек и покосился на Хирша.

– А оказалось – кабан! Пришел, зараза, кухонные остатки дожрать, а там уже варан – здоровая такая зверюга, ну они и сцепились за объедки. А тут я с автоматом – бабах, и целая гора шашлыков!..

– А… варана ты не жарил? – спросил Хирш, переставая жевать.

– Не, – отмахнулся Шойбле. – Там сразу было ясно, что мясо, как дерево. Старшина Корвакс сказал – чучело сделаем.

– Так вроде говорили, что вся фауна здесь того… этнодорфическая?

– Ну да, типа этого, – согласился Шойбле. – Вот от этой фауны и прибыл варан – метра два от головы до хвоста, я не вру, он у старшины за будкой валяется, тот его в яму с химикатами зарыл. Тедди, а что у тебя с рукой, это перевязка?

– Пустяк, зажило уже. А вот ты сегодня герой, Петер.

– Да, Петер, удивил так удивил, – согласился Джек, пережевывая жестковатое мясо.

– А чем удивил-то?

– Да не обращай внимание, все в порядке, – махнул рукой Джек, и они с Хиршем засмеялись, еще больше интригуя этим Шойбле.

В то время как Джек с Хиршем наслаждались покоем и болтали с Петером, капрал Штоллер сидел на крохотном раскладном стульчике в тесном отделении командирского кунга и докладывал майору Горну и полковнику Веснику о проведенной операции.

– Вторичная цель достигнута, мы обнаружили там силы каттингов, и похоже, что те два «стрейлиса», что нам показали, были не последними.

– Почему так думаешь? – спросил Весник.

– Потому, что машины были без поддержки пехоты. А так не бывает.

– Не бывает, – согласился Весник.

– Первичная цель достигнута лишь частично. Объекты проверки были поставлены в крайне тяжелые условия и вели себя адекватно, за исключением одного момента.

– Какого момента? – спросил Горн.

– Капрал Джек Стентон, сэр, он как будто знает обо мне больше, чем мог бы узнать здесь.

– Что именно он знает?

– Он намекнул, что я не тот, за кого себя выдаю, и предположил, что я капитан СГБ.

Весник и Горн переглянулись. Потом майор вздохнул и почесал в затылке.

– Только этого нам не хватало, чтобы вот так напрямую была совершена попытка вербовки.

– Вот и я так подумал, сэр.

– А с чего вдруг вы подняли эту тему, он что, вот так сразу и сказал – ты капитан СГБ?

– Нет, сэр. Сначала я повел их в местный кабак в Тронсе, они познакомились с савоярками и удивились, что такие красотки в шахтерском городке остаются без внимания.

– Или сделали вид, что удивились, – добавил Весник.

– Или так, – согласился Штоллер. – Пока мы были в заведении, агенты каттингов поставили нам магнитную бомбу с радиомаяком, я заметил их возню, поэтому, когда мы поехали, пришлось свернуть в переулок, где я эту бомбу снял. В общем, ситуация была для них как бы новая, и они завалили меня расспросами, что да как.

– Ну, на подобную ситуацию любой отреагировал бы так же – не каждый день бомбы к днищу клеят, – сказал Весник.

– Согласен, сэр. Но вот с этой бомбы и начались расспросы. Они заметили, что я действую слишком профессионально, и Стентон стал расспрашивать, откуда у меня такие знания – и закладку заметил, и бомбу обезопасил, и местные обычаи хорошо знаю, значит, неоднократно бываю на выезде.

– Но ведь ты савояр.

– Я тоже так сказал, но Стентон сразу вспомнил, что я не здешний савояр и столь странные местные обычаи не обязательно должны быть мне знакомы.

– Устроил допрос?

– Я бы сказал, допрос с каким-то изощренным давлением.

– Психологический код?

– Вроде того. Он давит, замечает реакцию и снова давит.

– И чем кончилась эта беседа? Они ведь не предложили сотрудничество в лоб?

– Нет, сэр, лейтенант Хирш оборвал Стентона и накричал на него, довольно эмоциональная вышла сцена. Хирш сказал, что Стентон часто так провоцирует собеседников и что это недопустимо.

– И что же Стентон?

– Он извинился.

Возникла пауза, в течение которой каждый из троих раздумывал над поведением новичков. О них мало что было известно, кроме того, что они сами о себе рассказывали. Плюс показания Веллингтона, который, по заключению врача, был законченным алкоголиком, к тому же пострадавшим при катастрофической посадке десантного бота.

Такой мог рассказывать какие угодно сказки, и винить его в этом было нельзя.

– А мы можем затребовать на них досье? – спросил Штоллер.

– Можем, – сказал Горн. – Но пройдет очень много времени, пока что-то выяснится. В системе СГБ дела делаются достаточно быстро, но в министерстве обороны все обстоит иначе. Последний такой запрос мы ждали полгода, однако запрос нужно отправлять. Через два дня будет окно для связи, нужно этим воспользоваться.

– Хорошо, а что мы узнали от Веллингтона? – спросил Весник. – Что он был командиром десанта, и все трое новичков это подтвердили.

– И все вместе они, едва не единственные из десантной группы, сумели спастись, высадились на Лимбулу и с помощью местных наркодельцов атаковали навигационную базу каттингов, где захватили челнок, – добавил Горн. – Веллингтон сослался на знание планеты и старых знакомых, с которыми когда-то работал в геологической компании.

– М-да, – покачал головой Весник. – Все это даже на легенду не тянет, какой-то бессистемный бред. Трое пилотов роботов и алкоголик, командовавший десантом в десять тысяч солдат, с его слов. На пилотов он никаких сведений не дал, кроме короткого совместного путешествия, по его словам, их прежде ничего не связывало.

– Все портит именно присутствие этого Веллингтона, – сказал Штоллер. – Если бы его не было, картина казалась бы куда логичнее.

– Это так. Но к какому выводу мы пришли?

Майор Горн вздохнул и шевельнул бровями, глядя на потертый пол кунга.

– Нужно наблюдать дальше. Пока что новички нам полезны, а к разведывательной деятельности мы их подключать больше не будем. Как бойцы они очень хороши, я прав, Штоллер?

– О да, Стентон стреляет одинаково хорошо и из пистолета, и из винтовки. Заставил своим огнем отступить пару «стрейлисов», а вот по боевикам стрелял гуманно.

– Что значит гуманно?

– С его умением мог бить точно в лоб, а когда они побежали на нас на площади в Винцеле, он стрелял им в правую часть груди.

– Давал шанс выжить?

– Получается, что так.

– Хорошее, кстати, наблюдение, весомое, – заметил майор Горн. – Сыграть такую манеру стрельбы сложно.

– Значит, наблюдаем? – уточнил Штоллер.

– Наблюдаем. Так что иди отдыхай, ты это тоже заслужил.

36

Трай задумчиво смотрел на карту полушарий планеты, где помимо магнитных аномалий, электронных озер и баз Лиги, присутствовала сеть объектов опасности первого рода – пиратов-джаверов.

Сто лет назад здесь не водилось ни одного джавера, Трай это хорошо помнил, но по мере распространения популяций каттингов и людей на Глории стали возникать базы Лиги, которая нуждалась в исследовательском материале. Базы располагали пространственными ретрансляторами, и именно это стало привлекать джаверов, которые все чаще спускались из космоса, чтобы поискать легкой добычи на поверхности планеты.

Если в космосе их жертвами становились субскоростные корабли и передвижные посты телепортации, которые джаверам еще требовалось выслеживать, высчитывать и ловить при помощи сложнейших ухищрений, то спустившись на планету, они тупо подбирались к неподвижным целям и пожирали их, как какие нибудь черви пожирали фрукты на планетах с развитой флорой и фауной.

По мнению Трая, это было форменное скотство, ведь Лига неоднократно пыталась договориться с джаверами. Однако о чем можно договариваться с принципиальными деструкторами, которые хотели не только сожрать чужой объект, но еще и досадить пострадавшей стороне? И Лиге приходилось вести с джаверами настоящую войну.

В космосе они забрасывали пиратов ядерными боеголовками повышенной излучаемости, а здесь, на планете, приходилось расходовать драгоценные альфа-накопители для атаки особенно дерзких пиратов.

Вот и сейчас Трай наблюдал около десятка джаверов из почти полутора сотен, сновавших сейчас по поверхности Глории.

Они подбирали какие-то крохи, разлагая не слишком любимую ими холодную материю, но стоило джаверу «поймать запах» альфа-батарей одной из баз Лиги, как они начинали двигаться в ее направлении, одновременно пытаясь сбить со следа систему наведения и слежения. Для этого джаверы совершали короткие структурные перестановки, не переходящие в фактическую телепортацию, поскольку телепортация в условиях планетной гравитации требовала слишком много энергии.

Вот и дергался джавер своим призрачным километровым телом, меняя структуру материи, пока не подбирался к хранилищу на расстояние одного телепортационного броска. В условиях планет – что-то около двадцати километров. Где-то больше, где-то меньше. Если джаверу удавалось приблизиться на такую дистанцию, он «высасывал» базу в одно мгновение, а потом, напитанный желанной добычей, прыжком переносился далеко в космос, куда-нибудь в тень далекой от звезды планеты, где встраивался в астероидный пояс и мог переваривать добычу в течение двух, трех, а то и пяти сотен лет.

Но чаще такого исхода удавалось избежать. Система слежения формировала над базами ионные столбы, из которых в определенный момент одновременно генерировались ударные импульсы. Они встречались в месте расположения джавера и превращали его в голубоватое светящееся облако, которое быстро распадалось.

Со стороны это выглядело красиво и могло порадовать того, кто не знал, во сколько обходилась такая иллюминация.

В операторской появился Кадрон, второй дежурный офицер базы. Он был стабилизирующей частью их маленького коллектива, в то время как Трай играл роль инициатора.

Это была недавно начатая Лигой практика по формированию рабочих ячеек, как среди курьерских служб, так и среди групп доставщиков материала для исследований. Пока это себя оправдывало, так говорил Кадрон. Он имел доступ к архивам отчетов Лиги, поскольку был ее членом по рождению. Именно урожденные члены Лиги, а также подающие надежды кандидаты в члены служили, обычно, стабилизаторами групп, а насыщенные первобытными инстинктами и неугасшими эмоциями первограждане играли роль инициаторов.

– Чем ты так увлечен, Трай?

– Джаверами, чем же еще. Сегодня мы истратим на них тридцать процентов запасов накопителей.

– Это печально, но мы с тобой ничего не можем с этим поделать, так ведь?

– Так, Кадрон. Но меня это расстраивает.

– А меня нет.

Кадрон сел в соседнее кресло и включил мониторы.

– Не смотри на меня так угрюмо, через минуту тридцать у нас связь с центром.

– Да, я помню. Но лучше бы достопочтенный комендант Кулал делал это пореже.

– Прошу тебя, – поднял руки Кадрон. – Избавь меня от соблазна пересылать твои речи в Совет Лиги.

– Мы договорились, что ты не будешь делать этого.

– Все стабилизаторы обещают не пересылать критические высказывания инициаторов, но потом обманывают их и, как вы выражаетесь, – стучат в Лигу.

– Вот даже как?

– А ты не знал?

– Я… догадывался.