Текст книги "Твои тьма и свет. Стихия духа"

– Вытащи меня отсюда, Даниэль. Вытащи, тогда и поговорим. Есть способ, и даю слово, я помогу тебе абсолютно бескорыстно.

Глава 4. Темный маг

Человеческая жизнь похожа на мгновение. Как бабочки-однодневки, люди рождаются, плодятся и умирают быстро, не успевая познать и вкусить всего, что готовы предложить им тысячи миров вокруг. Один краткий блистательный миг – ничто в масштабах Вселенной. А малая крупица знаний, которые они накапливают за свое короткое существование, слишком медленно растет в озеро мудрости, и куда ей до морей и океанов.

Другое дело – древние расы, населявшие миры еще до создания людей. Их путь намного длиннее и насыщеннее. Для них последствия очередного Слияния Миров – тяжкий груз, возложенный на плечи не только дедов, боровшихся с полчищами демонов, но и ныне живущих потомков. Страшная война, повторения которой не захочет ни одно живое существо. Кошмарный сон и худшая идея Вселенной.

– Обезьянам дали в руки путь к высшему искусству, и как они им воспользовались?! Они не способны измениться, все их действия ведут к одному итогу – полному уничтожению! – Седой худощавый эльф поднялся, тяжело опираясь на трость, и яростно оглядел огромный овальный зал из белого мрамора. Высокие арки открывали картину прекрасного зеленеющего леса за спинами собравшихся. Шесть соседних резных стульев были заняты представителями Древних Родов, официальными правителями, Глядящими Тринваира. Сегодня за их спинами стояли несколько юнцов – в честь чрезвычайного положения на собрание Высшего Совета были допущены особо приближенные и достойные представители подрастающего поколения. В качестве исключения в конце собрания им дадут слово, поэтому пламенная речь Глядящего была рассчитана именно на них.

– Всего несколько поколений, и наши дети уже не помнят собственного языка, заменив его слишком легким к изучению людским! – подхватил его сосед. – Каждый контакт разрушителен для нас!

– Братья Глядящие. – С центрального стула, больше напоминавшего трон, сквозь мраморные трещины которого пускал свои колючие ветви куст увядающих роз, поднялся Мириал. Он одним взглядом утихомирил разбушевавшееся собрание. – Безусловно, последнее Слияние не несет пользы Тринваиру. Наши жрецы уже отправились в Великое Бдение по чертогам д’аари в поисках совета, но окончательно закрыть порталы мы не в силах. Нам нужно вынести решение, оба мира замерли в ожидании.

За спиной одного из старейшин кашлянул молодой эльф и, наклонившись, зашептал на ухо своему протектору:

– Орлиэн, прошу тебя, выскажись всему Совету, – обратился к нему Мириал.

Юный эльф не стушевался и выступил вперед. От гордости, что старшие согласны его выслушать, нос Орлиэна взлетел чуть ли не до небес.

– Я лишь хотел уточнить, принимает ли во внимание Высший Совет опасность своего положения по отношению к мятежникам в сложившейся ситуации. – Он уверенно оглядел зал, задержав свой взгляд надолго лишь на единственном темноволосом эльфе, который застыл за стульями Глядящих, но так и не приблизился ни к одному из них. – Пусть здесь, близ святилища жрецов и храма солхари они малочисленны, но за пределами Первого Круга крамольные мысли захватывают все больше юных умов.

– Эти мятежники – плод соития с богомерзкой людской кровью! – мгновенно подхватил мысль седой эльф, вновь подскакивая с места. – Их грязная кровь разрушает нашу обитель. А вы в очередной раз ведете с ними переговоры, глупцы! Тысячу лет назад прошлое Слияние занесло эту заразу на наши земли, что наделает это?! Мы опять повторяем свои ошибки!

– Благодарю вас, Вил’аит, Орлиэн, Совет осведомлен. Мы запретили эльфам приближаться к оставшимся трем порталам и поставили в охрану лучших солхари. Таали, ты вчера был у жрецов, есть ли новости?

Орлиэн с завистью взглянул на темноволосого эльфа с янтарными глазами, спокойно кивающего Совету и выступающего вперед. Он замер на одной линии с Глядящими и не выказал ни единой эмоции на лице! Будто для него говорить с ними так же привычно, как с соседом.

В отличие от остальных юнцов у Таали не было протекции в Высшем Совете. Его учитель Цилиан так гордился своим учеником, что даже после его таинственной пропажи три года назад талант не остался без дела.

Разное поговаривали о темноволосом Таали. Четверть-человек, сирота, первый потомок людей, в ком проснулся дар солхари. Десяток лет назад он отличился в борьбе на границе Темных Земель и с тех пор упорно шел на вершины иерархии. Были слухи, что его похитили во время одного из сражений и он в одиночестве год провел по ту сторону вечной ночи.

А еще говорили, что вскоре ради него Совет отойдет от древнейших традиций и поставит восьмой стул, впервые приняв в Глядящие нечистокровного эльфа. И Орлиэна, светловолосого и синеглазого, как и все потомки Древних Родов, чистого от скверной крови, просто трясло при этой мысли! Но Аэрим, протектор и отец Орлиэна, лишь пожимал плечами на негодование сына – Совет нуждался в Таали.

– Д’аари говорят, что люди не врут, это не нападение. Слияние снова было запущено непреднамеренно. На этот раз виной тому был всего один человек. Он все еще жив.

– Всего один человек? – эхом прокатилось по мраморному залу, несколько юных лиц испуганно вытянулись.

– Что еще передали д’аари? – сдержанно произнес Мириал.

– Прошу простить меня, о Верховный Глядящий за землями Тринваира, больше жрецы ничего не передавали. Бдение продолжается, – ответил Таали и почтительно поклонился, занимая свое место за спинами.

– Нет, мой юный друг, останься, – по-отечески добродушно произнес Мириал, приглашая Таали назад в круг. – Сегодня мы в очередной раз проголосуем за отправку нашего посольства к людям и хотим, чтобы ты участвовал в решении.

Орлиэн чуть не задохнулся от возмущения, и лишь рука отца, вовремя перехватившая потерявшего контроль отпрыска, удержала его от непочтительных слов.

– Теперь наша задача гораздо сложнее, братья мои, – тем временем спокойно продолжал Мириал. – Прошлое Слияние, повлекшее за собой крушение всех наших миров, – это непростительная ошибка сотен давно погибших существ, которые ныне держат ответ только перед своими богами. Но Слияние, запущенное всего одним человеком, – это угроза для нас, здесь и сейчас. Даровать такую силу одному глупому человеку немыслимо! Мы не вправе решать о судьбе и жизни этого существа, д’аари учат нас смирению и доброте. – Он сделал длинную паузу, и взгляд его приобрел оттенок обреченности. – Но д’аари не смогли защитить в прошлый раз, кто осудит нас в желании узнать, что за человек грозит Тринваиру?

Ни единое возражение не прервало речь Верховного Глядящего. Безусловно, Высший Совет уже знал все новости, и на последнем собрании верное решение было найдено. У нынешнего заседания была совсем иная цель.

– Отныне наша дипломатическая миссия обретает новый смысл. Братья, проголосуем же. Кто за возобновление контакта?

Почти единогласно руки взмыли вверх.

– Да будет так! – огласил Мириал. – Солхари Таали, может ли Совет просить тебя присоединиться к группе Орлиэна?

Безмятежное спокойствие так и не покинуло лица темноволосого эльфа, когда он молча кивнул, все еще стоя в кругу Глядящих.

– Высший Совет принял решение! – возгласил Аэрим, эльфы закрыли глаза и положили левую руку на сердце, традиционным жестом посвящая свои сердца и помыслы всемогущим богам д’аари.

* * *

Эльфы не строили дома из дерева, благодаря силам солхари многие деревья сами вырастали в жилища для древней расы. До пришествия людей каменная кладка гномов, чье небольшое поселение затесалось на востоке Тринваира, не казалась лесным жителям эстетичной. Но прошлое Слияние во многом поменяло старые уклады. И пусть большинство технологий пришельцев, с добротой принятых в новом мире, мгновенно были объявлены запретными и канули в историю, первые монументальные, потрясающие изяществом и красотой мраморные колоннады и дома появились именно тогда.

Мрамор оказался единственным материалом, который эльфы оценили по достоинству, а строить люди умели. Уставшие от бесконечных войн, покинувшие родной мир, они мечтали от всей души отблагодарить чем-то прекрасным. К сожалению, именно этот человеческий дар был забыт и приписан гномам.

Таали прислонился спиной к треснувшей колонне вдали от расходящихся с собрания эльфов. Короткий взгляд Мириала, брошенный им минуту назад, означал продолжение беседы. И старейшина эльфов не заставил себя долго ждать.

– Благодарю тебя за великую честь, о Глядящий, – почтительно начал он, но Мириал прервал его жестом.

– Таали, в тебе течет кровь людей, пусть лишь чуть, но впервые она сыграет в твою пользу. Тебе проще понять чужемирцев, чем Орлиэну и остальным.

Вечнозеленый лес за их спинами тихо пел птичьими трелями, умиротворяюще шелестел кронами, в вышине которых жили сами боги. Он пах сладко и свежо даже в самую знойную погоду и сегодня был особенно прекрасен. Ему не было дела до мирских забот своих обитателей, когда у корней вековых кленов, вопреки всему, распускали белоснежные крохотные бутончики первые ландыши.

– Мириал, я не стану убивать человека, запустившего Слияние. Одно дело – нежить и монстры Темных Земель, но живое существо!

– Поэтому я доверяю именно тебе, друг мой. Доверяю свою дочь здесь, в Тринваире, и нашу миссию там, в чужих землях. Высший Совет никогда не пойдет на убийство, но молодым потомкам Древних Родов этого не понять еще сотню лет. Лишь тебя я могу выделить среди них.

– Что желает Высший Совет?

– Поговори с людьми, объясни им всю опасность таких игр, о которой они давно забыли. Человек, ответственный за это, должен предстать перед Советом и д’аари, дабы они могли заглянуть в его помыслы и душу. Но помни, в том мире нет наших богов, чем дальше ты от портала – тем слабее.

– Я дорожу доверием Совета, – Таали глубоко поклонился.

– Да не покинут тебя д’аари, мальчик мой, – Мириал сжал его плечо.

И лишь развернувшись и отойдя на достаточное расстояние от здания Совета, Таали позволил себе легкую улыбку. Все шло по плану.

* * *

Последние серые клочья зимнего великолепия давно покинули Авелор, но до наступления тепла оставались еще долгие ветреные недели. Холодная земля спала, укрытая перегнивающей листвой. И лишь в саду королевского замка Нордлина цвели розы, ярким белым пятном выделяясь на фоне мертвых ветвей. Они оплетали маленькую беседку, которую облюбовал Мартин.

Как только ноги настолько окрепли, что он смог отойти от кровати дальше пары шагов, Мартин не переставал тренироваться. Каждый день он проходил все большее расстояние, усилием воли заставляя себя переходить на бег. Даже беседка была выбрана не случайно – самое отдаленное от дворца место, где он мог перевести дух.

Но сегодня на привычном месте застыл новый гость. Полы свободного темного плаща колыхались на сильном ветру будто крылья, капюшон спадал, полностью закрывая лицо. Но догадаться, кто удостоил его визитом, не составляло труда.

– С возвращением, Даниэль, – широко улыбнулся Мартин, протягивая руку. – Больше нет смысла скрываться, ты полностью оправдан.

– Наемный убийца с живущим внутри него демоном? Не смеши, я навсегда останусь вне закона. Рад, что к тебе возвращаются силы, мой друг. – Рид крепко пожал протянутую руку, но капюшон скидывать не спешил. Он опустился на скамейку, укрывшись от посторонних взглядов за белыми цветами.

Свет упал на скрытое капюшоном лицо, и Мартин заметил, насколько оно осунулось. Он и раньше не мог назвать Даниэля образцом жизнелюбия, но теперь… Рид будто лишился той силы, что позволяла ему идти вперед и превозмогать все, что подкидывала злая судьба. Злая судьба, порядочно потрепавшая его по дороге, облачившая в черные одежды и отрезавшая путь к прежней жизни и мечте, – как бы ни было тяжело остаться на стороне добра, прежний Рид без сомнений справлялся.

Этот Рид говорил так же и так же криво улыбался, так же ровно стоял и прямо смотрел в глаза собеседника, не позволяя почувствовать свою слабость. Но рядом с ним Мартин чувствовал совсем иное. Не сила или гордость залегли в темных кругах под глазами.

– Как ты, Даниэль?

Почему-то не было сомнений, что сейчас он ответит искренне.

– Устал… Я мертвецки устал, Мартин, и это очень не вовремя.

– Еще есть время отдохнуть.

– Времени никогда нет, – неожиданно жестко отрезал Рид. – Я сам больше не позволю себе остановиться… Я эгоистично попытался умереть, в глупой надежде, что отдых будет ждать меня за гранью. Или хотя бы лишний день без всего этого дерьма, что висит и давит на душу… У меня не вышло, хотя вариант казался беспроигрышным, – он горько усмехнулся. – И пытаться снова было бы глупо. Но и удержаться здесь мне больше не за что, кроме своей злости. Все стало только хуже. Или я все-таки умер, но это странное посмертие слишком похоже на Бездну, о которой толкуют жрецы. И я не знаю, зачем я все еще здесь…

На пасмурном небе сгустились тучи, а Мартин сказал единственное, что мог.

– Потому что наша битва еще не окончена.

– Она только началась. – И в этих словах было все, о чем думал и он сам. Что сквозило в напряженных взглядах Лароса, гулким эхом отдавалось от стен полупустого королевского дворца, витало в воздухе притихшего Авелора. Но, что бы Рид ни говорил, время передохнуть пока было. Нельзя идти на битву с незажившим сердцем. – Мартин… Прости меня за Нэссу. Я обещаю, что все исправлю и верну ее живой.

– Я не виню тебя. – Эти слова дались с трудом, но были правдой. Он мог винить судьбу или дурацкую привычку Адалии недоговаривать, но это ничего не изменит. Все случилось именно так и не иначе. – Она и твоя подруга, я знаю, ты ни за что не причинил бы ей зла намеренно.

– А стоило бы винить. Ты всегда слишком добр ко мне.

– С каких пор мы поменялись местами? – грустно улыбнулся Мартин. – Но если ты вернулся с чудесным планом спасения моей девушки, я буду рад помочь.

– А сама Нэсса знает, что она твоя девушка? – даже насмешливый тон Даниэля теперь звучал по-иному.

– Надеюсь, у меня будет возможность спросить об этом лично. Чем я могу быть полезен?

– Прости, мой друг, тебе лучше не пятнать свой новый статус и титул подобными знаниями. Я в Нордлине инкогнито и ненадолго. Где мне искать Нимиру?

– Даниэль, убийство архимагистра Ковена карается высшей мерой, без суда и следствия. За тобой пошлют Отряд Воли.

– Защищаешь ее? – слегка удивленно поинтересовался Рид, но его голос почти сразу лишился всех эмоций. – Так кто же из них твоя девушка?

Брови Мартина недоверчиво сошлись на переносице.

– Не думал же ты, что я не заметил, в чьей каюте ты провел ночь на корабле, когда мы покинули Ревелати. Ты мог скрыть это от цепкого взгляда Нэссы, но мне ли не знать…

– Как чары Адалии действуют на мужчин? – вновь спокойно улыбнулся советник короля. – Даниэль, я не глуп. Это была просто одна ночь, уже давно, и она ничего не значила, хоть я и надеялся ее скрыть, не спорю. Между нами ничего нет и никогда не будет, у меня совершенно иные поводы просить тебя. Не руби сгоряча, выслушай ее.

– Слишком много слушал.

– Но ты ведь знаешь про ее отца? Она потеряла его, когда ей было десять…

– Он заключил сделку с демоном. Привязал его к себе, хотел стать как я, а оказался в Бездне с этими тварями. Да, я наслышан. Дочь недалеко от него ушла. Ведь своей проклятой связью я тоже обязан ей. Пытался убить и сам оказался в ловушке. – Рид злобно усмехнулся, и впервые за весь разговор его глаза блеснули.

– Даниэль, она страдает. И страдала всю жизнь в надежде вернуть отца.

– Из-за этого погиб Крис, а теперь страдает Нэсса. Не слишком ли дорога цена ее чувствам? Но не переживай, мой слишком добрый друг. Я не намерен убивать ее здесь. О, проклятье! – неожиданно выругался он и резко подскочил. – У тебя гости.

Мартин развернулся и поймал встревоженный взгляд Эрин. Она застыла в отдалении от беседки и не сводила глаз с темного капюшона. Поэтому он удержал за руку собравшегося уйти Рида.

– Адалия тоже во дворце, ее приставили наставницей к ней, – он взглядом указал на подругу. – Даниэль, прошу тебя, поговори с Эри. Ей тоже очень тяжело сейчас…

– От разговора со мной ей не станет легче, – холодно ответил Рид, но руку не вырвал.

– Зачем все эти сложности? Меня поражает твоя несгибаемая воля, ведь она любит тебя, я вижу это в ней каждый день. Как у тебя хватает сил постоянно ее отталкивать?

– Потому что, когда я этого не делаю, начинаются настоящие сложности.

Мартин кивком попрощался с Ридом, быстрым шагом подошел к растерянной Эрин и шепнул ей несколько слов на ухо. Графиня не ответила, и советник направился во дворец один, тихо насвистывая по пути.

* * *

– Ты вернулся, – тихо произнесла Эрин и тут же прикусила язык. Ничего глупее она сказать просто не могла!

– Нет, я еще в Весталии, – едко ответил Даниэль, его лица она по-прежнему не видела.

Напряженное молчание, словно затянувшийся гром посреди сухого пасмурного дня, взыграло на нервах, отнимая нужные слова. Что сказать человеку, ради которого она уже совершила невозможное? Пересилила саму природу, прогнала смертоносную стихию из своего тела, перевернула веками устоявшееся мироздание… Ради которого она убила собственными руками Стража. Если она никогда не сможет простить себя, стоит ли даже заикаться о его прощении?

– Перестань, – наконец выдохнула Эрин. – Не надо наказывать меня так. Мы не чужие люди, мы можем просто общаться…

– И как ты себе это представляешь? – с неожиданной злостью в голосе вскинулся Рид. Капюшон слетел с головы, обнажая полыхающие глаза. – Чудная пара из нас выйдет! Поженимся, нарожаем детишек и будем расхаживать по балам?!

– Мне восемнадцать лет, я никак это не представляю! – в тон ему выкрикнула Эрин. – Я просто хочу быть рядом с человеком, которого люблю!

– А мне почти тридцать, и, в отличие от тебя, я достаточно взрослый, чтобы думать о последствиях своих поступков! – И спустя мгновение очень тихо и язвительно добавил: – Я не взбалмошная девчонка, готовая пожертвовать тысячами жизней ради одного сомнительного наемника.

Эрин отшатнулась, будто от пощечины, на глазах закипели горячие слезы.

– Это подло, – прошептала она. – Я же не знала…

– Не знала, что нельзя убивать существо, на котором держатся законы мироздания?

Рид снова накинул капюшон и уже спокойнее спросил:

– Где твоя наставница?

– А ее ты простил? – в раздраженном тоне Эрин слишком явно сквозила вся боль. Она попыталась повысить голос, чтобы скрыть это. – Вы стоите друг друга! Оба мерзкие, лживые… Идеальная пара! Она в Южной башне. Знаешь, Рид, забирай свою Адалию и проваливайте ко всем чертям!

Он молча развернулся и направился в сторону дворца, а Эрин обессиленно рухнула на скамью и наконец-то позволила себе разрыдаться.

И лишь много позже усталое сердце кольнула игла страха – она поняла, зачем Рид мог искать бывшую невесту.

Убийство члена Ковена может стоить этому идиоту жизни, которую он и так не ценит.

Эрин подлетела как ошпаренная и бегом ринулась назад в замок.

Глава 5. Самоотверженность

Города эльфов рождались прямо в лесах, и даже мраморные башни были аккуратно слиты с окружающей природой. И так ловко, что при постройке не пало ни единого дерева. С наступлением темноты по всему обитаемому лесу загорались тысячи призванных светлячков, превращая его в сказочную обитель, а башни – в яркие столпы света.

Ночь была любимым временем Таали. Мгла напоминала о времени, проведенном по ту сторону привычного мира, в Темных Землях, где никогда не наступал рассвет. Целый год, который он пробыл там, в корне изменил жизнь юного эльфа. Таали не любил об этом рассказывать, но с умело скрываемым удовольствием слушал байки и легенды о собственных героических похождениях. И вздыхал с легкой ностальгией по былым временам.

Темные Земли – так прозвали выжженную пустыню на севере Тринваира. Незаживающая рана, оставленная прошлым Слиянием. Но в отличие от проклятого леса в Авелоре, зарастить деревьями и забыть о кошмарном сне эльфы не могли. Рана кровоточила уже тысячу лет, изрыгая все новых монстров и порождая причудливую нежить. Вся эта братия жаждала крови и земель, поэтому битва на границах никогда не заканчивалась. Лучшие воины-солхари посменно несли дозор на окраинах Темных Земель, но потери были неизбежны. А уж побывать по ту сторону в одиночку, еще до совершеннолетия, и вернуться живым – не удавалось никому до Таали.

Из приятных мыслей его вырвала рука, нагло схватившая за рукав. Он резко обернулся и почти уткнулся в непослушную рыжую шевелюру Сивина. Такие знакомства могли быть чреваты для репутации Таали при Совете, поэтому он быстро отошел в тень, куда не доставали вездесущие светлячки.

– Тхан’ар! Сивин, какие демоны принесли тебя так близко к Первому Кругу?!

– Ты едешь к людям, – обвинительно начал он. – Мы знаем.

– Будто бы уже весь Тринваир знает.

– Таали, это наш шанс! – Даже в темноте было видно, как неистово блестят глаза Сивина. – Нам нужен этот контакт, мы как никогда близки к переменам…

– Я не стану играть на вашей стороне, – холодно прервал его Таали.

Несколько мучительных мгновений Сивин открывал и закрывал рот, не в силах поверить. На округлом пухлом лице, сильнее огненных волос выдающем его человеческую кровь, сменился целый ряд эмоций. Не без удовольствия Таали наблюдал, как меркнет свет надежды в глазах собеседника, уступая место растерянности и злости.

– Большинство из нас душу бы продали демонам за такой шанс…

– Продать душу демонам за шанс сразиться с ними в бою – как иронично. Избавь меня от своих истерик, прошу. Меня ждет невеста.

Но Сивин лишь сильнее сжал его одежду.

– Чем Совет подкупил тебя? Благородной юбкой чистых кровей? Зачем тогда ты бываешь на наших встречах?

Таали тихо рассмеялся, выдирая из цепких рук измусоленный рукав.

– А разве не каждый свободный эльф имеет полное право идти туда, куда ему вздумается? – В его устах один из лозунгов мятежников прозвучал издевательством.

– Мы расскажем Высшему Совету, что ты бываешь у нас! – в сердцах выкрикнул Сивин.

– Вам не поверят, – спокойно ответил Таали.

– Даже если Око д’аари посмотрит в твою сторону?

– Удачи, – на лице расцвела безумно самоуверенная улыбка.

Разумеется, Таали блефовал. Да, если он попадется всевидящему Оку, его не обвинят в принадлежности к мятежникам. Даже в мыслях он никогда не поддерживал их наивных глупых идей. Но сколько всего другого, интересного, смогут рассказать о нем жрецы, если их языки не будут скованы клятвой! И смерть Учителя будет напрасной.

«Я предупреждал тебя», – пронесся в голове привычный голос. Таали мысленно поморщился: не любил он подобных очевидных высказываний.

– Не обременяй меня своими глупыми доводами, – бросил он напоследок и, оставив застывшего Сивина в недоумении, размеренными шагами направился в сторону высокой мраморной башни Мириала. Отбытие уже завтра, по принятым обществом негласным правилам он обязан был попрощаться с невестой.

Данара ждала его неподалеку от своего дома, в задумчивости подняв голову к ярким звездам, еле пробивавшимся сквозь густые кроны. Ее прекрасные белые волосы чистокровной эльфийки волной спадали ниже пояса, а мягкие черты лица вызывали эйфорическое головокружение у большинства мужчин.

В одном Сивин был определенно прав – перемены близки, как никогда. Рука дочери Глядящего, потомка Древнего Рода, отдана отпрыску людских кровей. И если сам Таали не сядет на кресло в Совете, то его ребенок унаследует титул. Ребенок, которого ему когда-нибудь придется зачать с Данарой.

«Неужели даже она плоха для тебя?» – ехидно прошелестело в голове.

– Доброй ночи, Таали, – вежливо произнесла невеста, делая шаг и замирая на расстоянии вытянутой руки. По старым традициям подходить ближе и прикасаться друг к другу до свадьбы они не имели права. – Я ждала тебя многим раньше.

Таали сделал небольшой шаг навстречу. Он остановился чуть ближе, чем дозволено, но все еще в рамках приличия. Данара резко вздохнула, но быстро вернула отрешенное выражение лица. Теперь она не станет злиться на опоздание.

– Прости, твой отец настоял на дополнительных тренировках.

– Чтобы ты не успел зайти ко мне, – усмехнулась она. – Как на него похоже! Продать дочь влиятельному полукровке, но при этом блюсти видимость целомудрия – не приведи д’аари дочь додумается влюбиться или того хуже!

– Полукровка, продать – какие надменные слова, Данара, – улыбнулся Таали.

– Меня растили в ненависти к людям и их отпрыскам, что ты ожидал от Древнего Рода? – холодно ответила она. – Ты высоко забрался, перед тобой лебезят даже Глядящие, но за спиной неизменно шепчут.

– Я давно привык. Но ценю твою честность. Что ж, прощай, милая невеста, – он любезно наклонил голову и застыл в ожидании.

– Постой, ты же только пришел. – В ее голосе наконец скользнула грусть. – Мы можем недолго прогуляться?

– Не подобает, – протянул Таали, поднимая азартно горящие глаза.

Но почти сразу сделал приглашающий жест – он бы никогда не заставил Данару просить. Она благодарно улыбнулась.

В такой поздний час лес почти опустел, призванный свет затухал и опускалась настоящая мгла. Великолепие последней ночи в родном мире радовало все больше.

– Расскажи мне что-нибудь, – неожиданно предложила эльфийка. – Расскажи ту правду о себе, которую не говоришь остальным. Чтобы я могла вспоминать последнюю историю, когда тебя не будет рядом.

– Опасная просьба, Данара. Наш брак – решенное дело, а я могу рассказать то, от чего твои прекрасные ушки захотят разучиться слышать.

– Почему меня все держат за дуру? – надменный тон вновь вернулся.

«Я согласен, это неизлечимо», – усмехнулся непрошеный голос внутри.

– Думаешь, я не знаю, что я всего лишь инструмент вашей политической игры? И отец, и ты просто используете меня. Как удобно, – усмехнулась Данара. – Но при этом не стоит списывать меня со счетов, я прекрасно вижу, кто передо мной.

– Ты так уверена в этом?

– Я знаю, что ты не любишь меня и не полюбишь никогда так, как другие. Как любили те, кто осыпал цветами мой порог в надежде на благосклонность и отцовское дозволение бросить лишь взгляд в мою сторону. Я не смогу преодолеть эту глухую стену, как они не преодолели мою. Но мне все равно, пока ты рядом.

А почему бы и нет? Она не сможет никому рассказать. И ей не поверят.

«Так она просто красивый инструмент игры или ты готов наделать глупостей? Ради чего такая неосмотрительность?!»

– Хорошо, прогуляемся. У меня есть что рассказать.

* * *

Адалия с трудом толкнула дверь собственной комнаты. О госте в черном плаще ей уже сообщили, и сомневаться в том, кто это, не приходилось. Магистр Нимира собрала всю волю в кулак и шагнула внутрь, тихо прикрыв за собой дверь.

Он стоял, глядя в окно. Капюшон свободно спадал на плечи, темные волосы вновь коротко пострижены. Если на секунду прикрыть глаза и представить, что последних семи лет просто не было… То можно сойти с ума и наговорить лишнего. Будто перед ней все тот же наивный мальчишка.

– Пришел исполнить обещанную казнь прямо в королевский дворец, Дани? Как ты говорил, разорвешь душу, вырвешь сердце и оставишь подыхать в канаве? – криво улыбнулась Адалия.

– В канаве с крысами, – холодно ответил Рид, окончательно развеяв старые иллюзии. Это больше не тот мальчишка, которого она берегла, утаивая правду.

– Так что же ты медлишь?

– Собирай вещи, ты идешь со мной.

– Еще чего! – фыркнула она и едко добавила: – Ты даже не можешь взглянуть мне в глаза.

Рид резко развернулся, и мир потерял краски.

– Ты так и не научилась, Адалия. Нельзя играть с огнем!

– Лучше бы научил этому свою подругу! Но ты просто позволил другим страдать. Не в первый раз.

Тени сползлись с углов, окутывая фигуру Рида, – она стала расплывчатой, руки удлинились, вытянулся рост. Казалось, если он взмахнет запястьем, вместо пальцев будут острые когти, которые прошьют насквозь плоть, как топленое масло…

Адалия не двинулась с места и отстраненно смотрела на все его преображения. Если когда-то ее и могло это напугать, те времена умерли вместе с прежней наивностью. И вместе с частью ее души.

Рид тоже не двигался, так и не сделал шаг, не поднял руку.

– Снова медлишь. И куда же ты собрался меня увести?

– Исправлять твои ошибки.

– О, как у тебя все просто! А чем, по-твоему, я занимаюсь последние полтора месяца? Вместо того чтобы искать действительно важные вещи. Мир под угрозой, а я в книжках роюсь, как бы вернуть твою наглую наемницу!

– Не прибедняйся. Мерзкая, расчетливая тварь.

– Ну спасибо, милый. Как трогательно. Слепец и лицемер. – Рид скрестил руки на груди и вскинул бровь. Вышло так противно, что Адалии захотелось ударить по этому надменному, непроницаемому лицу. Она отвернулась. – Хотя знаешь, я действительно должна извиниться. За то, как складывалась твоя жизнь последние шесть лет.

За то, что я решила вместо тебя, какую часть правды знать будет лишним… Адалия уже хотела сказать это вслух, вновь повернувшись к нему. Но Даниэль перебил.

– Опять твои глупые игры. Надоело, – огрызнулся Рид.

И уверенность в собственном решении затрещала по швам. Есть дни, когда молчать становится особенно невыносимо.

– О нет, я больше не играю, мне больше нет смысла что-то скрывать. Какую байку ты выдумал, Даниэль? Что ты рассказывал остальным, раз даже твоя милая графиня теперь смотрит на меня как на врага? Я злодейка, продавшая душу твоего брата ради власти, могущества? Ты сам-то в это веришь?

Вместо ответа Рид отвел глаза. Конечно, он их отвел. И остановиться Адалия уже не могла.

– Сколько раз я порывалась поговорить с тобой до того проклятого дня, сколько раз хотела… Но я боялась разрушить твой идеальный мир – учеба, собрания в Доме Ковена, балы, грядущая свадьба, любящая семья. – Адалия замолчала и тихо добавила: – Ты был так счастлив. Так счастлив, что не замечал ничего вокруг. Реальность, где я избегаю встреч с твоим братом, который мне был дорог не меньше, чем тебе… Где он мрачнеет с каждым днем, съедаемый любовью к ТВОЕЙ невесте! Как это разрушает нас! – Под конец Адалия уже кричала, и непонятно откуда взявшиеся слезы безостановочно катились по щекам, ее трясло. Настоящие, искренние чувства, сдерживаемые столь долго, окончательно прорвали плотину молчания.

Она села на кровать, и взгляд бездумно забродил вокруг, не в силах остановиться на чем-то, острый ком в горле душил не хуже демона.

– Когда он решил, что более не в силах бороться и почти готов зайти непоправимо далеко, даже против моей воли… Крис сообщил, что навсегда покидает Авелор. Рапорт об отставке уже лежал в его нагрудном кармане. Он пришел ко мне и сказал, что хочет сделать подарок напоследок. Проклятый план. Когда-то давно я рассказывала ему об отце. Не знаю, почему ему, а не тебе… Не хотела выглядеть слабой в твоих глазах? Была нетрезва и не в себе? Как бы то ни было, он знал про отца, про его опрометчивую сделку и ее трагический финал. Знал и то, что мне необходимо лишь имя демона, забравшего его, чтобы попытаться спасти. Недорогая сделка, несколько лет жизни, чтобы получить такой шанс, но я никогда не решалась. Договориться с демоном, смешно…