Текст книги "По прозвищу «Сокол». Том 3"

Глава 6

Уснуть не получилось, в голове стоял отчётливый железнодорожный шум. Сколько там времени прошло, половина месяца? С появлением Оксанки привычная жизнь села в поезд без обратного билета.

А теперь история повторилась. Едва нечаянная дочь прижилась, как от её скромности и покорности и след простыл.

Вспомнил, что было вчера. Бестолковые поиски, кусачий уличный мороз. Ужас, плескавшийся в глубине глаз Оксанкиной подруги.

И беспомощность.

Ощутил, что могу расколотить руками танковую броню, но не в силах склеить нечто, давшее трещину в душе юной девчонки.

Мира обозвала Нину змеёй. Сложно её винить. Каждое слово психолога, даже когда пыталась утешить, было насквозь пропитано ядом.

«До этого она жила в токсичном обществе среди запретов и нелюбви. Она привыкла держаться там, отрастила броню, но вот теперь заглянула в дневник вашей жизни.

И попросту сломалась. Было же от чего, правда?»

Я вчера не ответил. Уложив Оксанку в кровать, отрешённо лежал в своей комнате. Слышал лишь как временами она вставала. В туалете вспыхивал свет, её тошнило. Тучка вертелась то рядом с ней, то со мной. Подхватил назойливую животинку за шкирку, уложил рядом. Беспокойная и шерстяная она забылась в полном тревог сне. Наверно, я ей завидовал, ведь у меня так и не получилось.

Вздрогнул, когда под самое утро трезвоном отозвался(зашёлся) смартфон. Вместо сна явилась липкая неприятная дрёма. Обволакивала собой, словно слюной, и заставила жалеть, что не поддался её чарам, едва открыл глаза.

Звонила Нина, спрашивала, как себя чувствую. «Скверно» даже наполовину не отражало сути. Спрашивала, не нужен ли мне на сегодня административный? Сказал, что как-нибудь справлюсь, поблагодарил.

В голове всё перемешалось. Вчерашняя ночь, словно дурной сон. Внутренний голос пытался достучаться сквозь пьянящее марево, желая сказать, что безвозвратно упустил время.

Дядя Юра на пару с Ниной расстарались, выложили передо мной ответы, словно на ладони. Оксанке требовалась забота здесь, сейчас, а я бездействовал. Совесть убеждала, что это повторится. Не сегодня, так завтрашним вечером. Подростковый протест против батькиного бытия. Кто бы мог подумать, что доведётся принимать в нём самое непосредственное участие!

Точно не я.

Дочь удосужилась проснуться, встать передо мной. Во рту у неё пьяной горечью застыли слова. Хотел было спросить, видит ли она, на кого сейчас похожа, но посчитал лишним.

Маленькая ведьма. Полубезумный взгляд, всклокоченные волосы, бесстыдно задранная до самых трусов ночнушка. Она поймала недовольство моего взгляда, ужаснулась собственному отражению. Отчитать? Наругать?

Нина бросила мне вчера подсказку, словно кость. Не поможет. Она всего лишь хотела заставить меня почувствовать всё то же самое, что довелось испытать ей. Боль, желание утешения, бесполезный поиск, тремор волнения, отчаяние.

И вместо ругани родились совершенно иные слова.

– Оксан, иди сюда. Всё хорошо? – распахнул объятия, позволяя ей ухнуть в них. Будь она на пару лет младше или глупее, легко бы поддалась на манипуляцию. Мне же она решила показать, что её прощение не купить за сиюминутное осознание. Отвернулась, двинула в сторону ванной. Мне оставалось только пойти на работу…

* * *

Максим смотрел на меня, как инспектор, поймавший за руку злостного проказника, но от фирменной улыбки отказаться не смог.

– Алексей, скверно выглядите. Круги под глазами, раздражение. Не выспались?

Бил он в самую точку.

– Кошмар приснился.

Куратор картинно вскинул руками, вызывая лифт.

– Надеюсь, не про эльфов на стройке.

Я похолодел. Максим ходил по тонкому льду намёков и всякий раз умудрялся уйти от разговора, будто ничего и не было.

– Проблемы с дочерью?

Резко обернулся к нему, осмотрел с ног до головы. Хотел вызнать, каким чудом наш заправский фокусник узнал? Неужто у меня на лице всё написано?

Здравый смысл подсказал, что решение на поверхности, а у кого-то на букву «Н» просто очень длинный язык. Наверняка разболтала. Даже винить не за что, сам ведь решился обратиться к ней за помощью.

Максим пошёл в словесное наступление.

– Если вам потребуется родительский совет, я завсегда к вашим услугам.

– Да ну! И зачем вам это?

– Я же ваш куратор. А ещё обещал избавить от проблем. Но если вы будете о них молчать, я… умываю руки.

Требовать продолжения он не стал. Вот же хитрый гад! Пытается заставить меня почувствовать за собой вину.

Ну и черти с ним!

– Оксана хорошая девочка. А вчера… да с начала выходных ведёт себя странно.

– «Странно» – слишком обще, Алексей. Но не будем ходить вокруг да около, ей попросту нужно больше вашего внимания.

А Нина вчера говорила совершенно о другом. Я выдохнул, прислонился спиной к стенке лифта. Интересно, как так выходило, что всякий раз, когда я оказываюсь в лифте с Максимом, никто не отваживается сесть с нами? Короб мчит прямиком до нужного нам этажа, не останавливаясь. И это в начале-то рабочего дня!

Чудо, не иначе.

Максим окинул меня осуждающим взглядом, словно понял, что думаю совершенно не о том. Стыдно мне не было. Он вздохнул и продолжил.

– Если верить биографии вашей дочери, у бедняжки было не самое лёгкое детство. Она не знала родительской защиты, уверен, говорила вам о подобном.

Я кивнул, было дело.

– Просто дайте ей время. И понимание о безусловности.

– О чём?

– Алексей, родители… – он осёкся на полуслове, будто вспомнил, какой у меня самого был отец. – Обычно традиционно и по некоторым биологическим причинам родители любят своих чад без условий.

Если бы призы давали за умение ходить вокруг да около, Максим взял бы золото.

– Не потому что красивые, умные, добрые. Потому и безусловно. Она знает, что нужна вам, иначе бы выгнали в первую же ночь. Потом вы притащили котёнка, затем таскались с ней по торговому комплексу. Не потому, что вам это нужно, а просто. Не говоря уж о собаке…

– О собаке? – не понимая, я прищурился.

– Той самой, что с троицей хулиганов. А вы умеете искать приключения на свои плечи, Алексей. Я начинаю понимать, почему вы столь отчаянно бросались из одного горнила войны в другое.

Максим скакал по темам разговоров, словно по очерченным таблицам(клеткам) классиков.

– И почему же?

– Иначе бы давно оказались за решёткой. Вы несдержанны, а я уже говорил вам, что не стоит ко всякой проблеме подходить с прямотой грубой силы. Попробуйте ради разнообразия какой-нибудь иной подход, вдруг он принесёт больше пользы?

– С дочерью-то мне что делать?

– Да-да, возвращаясь к ней. Просто покажите ей, что будете с ней даже перед лицом апокалипсиса, и не дайте ей наделать ошибок. Скоро новогодние выходные, почему бы не попробовать на них?

В этот самый миг мне показалось, что лифт уже движется целую вечность; близок был к вопросу, мы что, поднимаемся на луну?

Лифт остановился, распахнул двери со вздохом, словно уставший от капризов родитель. Максим картинно пригласил меня на выход, задерживаться я не стал…

* * *

Сбежал от Максима, словно от чумы. Тихий уют лабораторной показался мягким и приветливым. Вокруг плескалась убаюкивающая возня инженеров. Думал увидеть Машу, но той сегодня не до меня. Инспекция, проверка, комиссия, будь они трижды неладны, похитили красоту всего отдела для своих бестолковых вопросов.

Куратор прав, я сегодня рано. Дивился наивности Оксаны, когда та пыталась сбежать от насущности проблем в мир грёз, а вот уже сегодня сам стою на её месте и роняю слюни, глядя на гибернационную камеру.

Краем глаза заметил крадущуюся ко мне любительницу бургеров. Мира словно воплотилась в кошку, надвигаясь ко мне с приветствием.

И не успела.

– Медленно работают, правда?

Я поднял взгляд на спросившую. Худая, осунувшаяся, мешки под глазами. Та самая Светлана из султанского гарема. Интересно, какой у неё облик по ту сторону сна?

Она выглядела словно выжатый лимон. Я неопределённо поддакнул. Решившая не вмешиваться Мира сдала назад, как хищница, упустившая добычу.

Жалко.

– Могли бы и побыстрее, – Светлана говорила так, будто лично я ответственен за их работу. – Проблемы дома?

– Да так… – я скорчил гримасу. Только второй Нины нам тут и не хватало! Согласившись со мной, Светлана обречённо вздохнула. Поймал на себе её взгляд; готов побиться об заклад, мужа она таким никогда не удостаивала.

– Дети, да?

– Да, – неохотно признался. Она кивнула, словно всё понимала.

– От них всегда проблемы. Много. Невыученные уроки, порванные джинсы, первый поцелуй, первая разбитая любовь… – обычно подобное говорят с тихим счастливым восторгом, в Светлане же бушевало скорее скрытое, долго кипевшее варево раздражения.

В какую же мегеру она превращается, когда возвращается домой?

Она вдруг оказалась ко мне слишком близко, а я заметил, что неактивны лишь наши с ней камеры, остальные уже работают. Так вот почему она на взводе, как наркоман в поисках дозы!

Сегодня дозой назначили меня. Как будто случайно женщина задела меня плечом, рухнул на пол телефон. А она хитра! В инстинктивном желании помочь, я нагнулся за ним. Не зря играет жену султана, манипуляторство у неё в крови. Это стало понятно, когда коснулся рифлёных силиконовых боков телефона. Противоударный корпус.

Интересно, как часто он падает вот так?

Неохотно вернул ей гаджет, не любил, когда мной столь низко манипулируют.

– А вы мужчина, – она научилась томно шептать.

– А вы жена, – внутри меня зашевелилось мальчишеское, глаз оценивал её достоинства. Грудь, лицо, фигура – всё на троечку. Но сколь же она притягательна в своём образе роковой нимфы…

Я не желал переступать черту. Хотя бы не здесь и не сегодня.

– А вы мужчина, – настойчиво повторила она, закусив нижнюю губу. Голубые уставшие глаза пожирали меня взглядом, а в воображении Светлана уже скинула с меня рубаху и готовилась избавить от штанов. – Куда больше, чем те, что мне обычно встречаются.

Я с мольбой глянул в сторону техника. Да когда же он управится с настройкой?! Стало понятно, отчего столь поспешно ретировалась Мира.

Тот не сразу, но пришёл на выручку, крикнул «готово!» и был таков. Светлана довольной кошкой отступила от меня, словно я уже был весь в её руках. Призывно качая бёдрами, она бесподобно смотрелась(выглядела) в рабочем комбинезоне. Будь она хоть трижды разодета в дерюгу, всё одно смотрелась бы женственно.

– Можете начинать, – буркнул копавшийся у моей капсулы рабочий и не без зависти вздохнул, ему хотелось такого же внимания, что перепадало мне.

Стараясь ни о чём не думать, я забрался внутрь капсулы и закрыл глаза, не дожидаясь пока механика запаяет стекло, а на лицо мне опустится маска…

* * *

Юшка выводила одну игровую подсказку за другой, строки мерно сменяли друг друга. Заподозрил, что-то пошло не так! Но волновался зря, вскоре с ног до головы окутала знакомая мгла.

Хотел было задать вопрос про коридор Неппера, но вдруг почуял себя до бесконечности уставшим и понял, почему Светлана подошла ко мне. Она попросту увидела во мне своё отражение, ещё одного человека, которого придавило бытом.

Оксанка меня жутко вчера разочаровала, я ждал от неё чего угодно, но только не подобного. А здравый смысл за неё заступался, выдавая на гора всем известный постулат.

Люди не куклы.

Но ломаются.

Надеюсь, она одумается, поймёт ошибку, возьмётся за ум. Потому что иначе я не знаю, что делать дальше.

– Поздравляю, Алексей! – восторга в словах Юшки было больше положенного. – Вы достигли двенадцатого уровня на последнем задании, а потому сейчас можете выбрать как подкласс, так и соответствующие ему навыки. К тому же привычка к вашему оружию достигла седьмого уровня!

От её торжественности трещала голова. Махнул рукой. Может, отложить выбор на потом? Сейчас не в том состоянии, чтобы решать подобное.

Качнул головой. Нет уж, братец, верно тебе сказали, оставляй личное за пределами капсулы. Прямо как Светлана: женщина была готова удавить техника, что замешкался с её капсулой, и спугнула почти подошедшую ко мне Миру…

– Желаете услышать подклассовые подробности или сделаете выбор сразу? Если вы не решаетесь, можете поручить мне, я подберу то, что больше вам подходит, основываясь на стиле игры.

– Сам выберу. Вываливай, что есть.

Юшка кивнула, и тут же передо мной возник текст. Прямо как тогда, когда я выбирал класс.

Штурмовик, Пулемётчик, Снайпер.

Словно в первый раз Юшка принялась расхваливать достоинства каждого из предложенных.

– Любой из подклассов обладает изначальной способностью, что характеризует выбор. Пулемётчик способен принять на свою броню первый выстрел, не получая повреждений ни физических, ни критических.

Я кивнул, вспоминая «броневую губку» Джона. Системная фея продолжила.

– Снайпер напротив, получает 25% шанс нанести критическое повреждение при стрельбе по разным частям тела. Стрельба по ногам способна вызвать #обездвиженность#, а в область рук #травму предплечий#. С остальными критическими эффектами вы можете ознакомиться в справочнике…

– А штурмовик? – меня разве что не разрывало от нетерпения. Мне показалось, или Юшка в самом деле вздохнула?

– Штурмовик является классом, способным едва ли не в одиночку вести сражение в замкнутых пространствах. Получает 25% бонус ко всем характеристикам, кроме атрибутов, когда находится внутри здания.

Ну, я изначально нацеливался именно на него, а потому не видел причин менять выбор. Попросил ознакомить с веткой умений, Юшка подчинилась.

Штурмовой раж, активное, не изучено.

Данная способность улучшает солдатский «боевой раж», снимая ограничение на использование.(Но после активации всё равно требуется не менее игрового часа на восстановление). Помимо повышения силы и ловкости, увеличивает показатели навыков стрельбы, метания оружия и рукопашного боя на 20 единиц.

Нечувствительность к свету, пассивное, не изучено.

Увеличивает на 1 уровень сопротивление защитных очков в инфовизоре против светошумовых гранат. Максимальный уровень – 9.

– Это как? На девятом уровне можно будет не обращать на них внимания?

– Механика игры устроена таким образом, что каждый уровень понижает на 10% шанс получения критического эффекта ослепления и ровно настолько же снижает его длительность, – охотливо отозвалась системная фея. Кивнул ей в ответ, ясно-понятно. Велел показывать дальше.

Из доступных на данном этапе имелась ещё парочка умений. «Врасплох!» позволяло, если удалось атаковать противника первым, не обнаружив себя прежде, получить на пять секунд существенные бонусы к скорости. Жаль, что срабатывало лишь раз за сеанс. Оставшееся умение было чуть поинтересней.

Вестник смерти, активное, не изучено.

Умение позволяет на короткий промежуток времени (1–3 секунды) обездвижить противника, вогнать его в ступор. Внимание! Вражеские штурмовики могут обладать подобным умением! При встрече двух солдат с подклассом штурмовика, обладающих этим умением, происходит проверка, чей показатель силы и ловкости больше. Держите это в голове!

– Определились с выбором? – Юшка как будто бы устала ждать. Я поморщился, не любил, когда меня торопят. Ну, выбор последнего умения очевиден. Сколько раз мне придётся им воспользоваться? Закинул в него сразу два очка, получил приятный бонус +10% к подавлению вражеского умения и длительность ступора в 2–4 секунды.

Следом решил прибрать к рукам штурмовой раж, способность-предшественница показала себя с лучшей стороны. Одно очко туда. Последнее оставшееся досталось пассивке «Врасплох». От светошумовых гранат же предпочту отворачиваться или врубать встроенные в инфовизор шоры.

Любопытства ради глянул, что там ещё на повестке дня, но дальнейшие умения были закрыты знаками вопросов. Надо будет обсудить это с Максимом, не самое хорошее решение. Хотел бы иметь возможность продумывать собственную прокачку наперёд.

– Желаете назначить способности #пулемётчика# Крошке? – в роботизированном гласе системной девы так и читалось желание, чтобы дал отмашку её самой разобраться с этим. Ну уж нет, я здесь командир или кто другой?

Готов был поклясться, Юшка снова вздохнула.

Страх, пассивное, не изучено.

При виде здоровяка с тяжёлым пулемётом в руках может возникнуть желание сдаться. Вражеские бойцы с низким интеллектом и силой сдаются в плен на 25% охотней.

Внимание! Данная способность действует лишь на дримейджей! Враждебных и союзных.

– Это что же, если вражеский пулеметчик покажется на горизонте, кто-то из моих может захотеть поднять лапки? – спросил, глядя прямо на Юшку. Та кивнула, довольная моей догадливостью.

Охотник, активное, не изучено.

Данное умение может быть активировано лишь при подготовленной #позиции# для стрельбы. На пять игровых минут улучшает способность «боевое зрение», что позволяет оценивать состояние противника и его брони. Все супостаты, оказавшиеся в поле зрения и отмеченные умением, с вероятностью 75% получат критический эффект, если уровень прочности их брони менее 3.

Может быть активировано единожды за сессию.

Бронебой, пассивное, не изучено.

Каждое попадание по технике врага, чей уровень прочности ниже 10 уровня, получает 3% шанс вызвать эффект #раскола брони#, +3% за каждый уровень ниже десятого. Снижает уровень прочности вражеской брони и укрытий у живых противников на 1 ед.

Магия, не иначе. Но очков умений у Крошки было всего два, а потому выбрал то, что показалось наиболее полезным: «Страх» и «Охотник» пополнили пул возможностей великана. «Бронебой» выглядел заманчиво, да только пока вражеская техника стояла на приколе, чаще приходилось биться с живыми.

– Всё? – спросил у Юшки, но та замотала головой. Ну что там ещё?

– Вы выработали силу привычки к своему оружию, и вам открыты новые умения! Поздравляю!

– Назначь сама, – решил в этот раз не заморачиваться. Сколь бы ни казалась хороша индийская «Чаквартанна», а менять её всё же придётся. – Запускай!

И мир вновь погрузился во мглу…

Глава 7

Мир, застывший в слезе недавной неудачи, ожил, пробудился ото сна. Ворочаясь ленивым великаном, набирал неспешный разбег.

Память о прошлом всплыла сама собой, мозг спешно реагировал на изменяющуюся картинку, словно по мановению волшебной палочки вспоминал грязный склад, убитого ликвидатора и окровавленное тело француженки на руках.

Осознание собственного бессилия спешило горечью на язык, ум и состояние, чувствовал себя подавленным.

Жаклин похоронили на родине без особых почестей. У неё не оказалось родственников, а бывшие коллеги словно поскорее спешили забыть, что когда-то знали её.

Дешевый гроб, дешёвые венки, деревянный крест, пространная речь священника. Крошка Джон не поехал, сказал что будет лишним и лучше попросту напьётся. Юшка подсказала, что таким образом он изучит назначенные мной ему навыки. Я кивнул и не стал спорить, пусть каждый скорбит, как умеет.

Обыденно грянул дождь, обыденно все стискивали в руках чёрные, как весь сегодняшний день, зонты. Фраки, пиджаки, юбки, галстуки… Пришедшие попрощаться словно явились не проводить в последний путь, а щегольнуть свежим, только что с иголочки нарядом.

Здравый смысл ушёл в самоанализ, пожал плечами и заявил, что моя рефлексия – всего лишь способ справиться с навалившимся на плечи раздражением. Может быть, оно и в самом деле было так.

Глеб с полковником молчали. Первый спешил скрыться с моих глаз, едва видел меня, второй усердно делал вид, что с головой плавает в океане дел. Да так оно, скорее всего, и было.

Елена расщедрилась на соболезнования, их у неё для меня было в достатке и со скидкой. Закрылись с ней в моей комнате и предавались разврату, пока не устали друг от друга.

Я вспомнил наш с Ниной разговор, что они не видят всего происходящего, просто расшифровывают всю информацию, что подаёт мой мозг. Представил, как они на пару с Максимом мнутся в креслах и кусают губы, но ничего поделать не могут. Почему-то отчаянно захотелось, чтобы к ним присоединилась какая-нибудь бестолковая комиссия. Вот потеха-то будет!

Даже обнажённая, стонущая в моих руках, чувствующая себя женщиной Елена не могла отказаться от прежних замашек. В передышку между первым и вторым разом она предложила купить свеженькую «Чаквартанну». А после, лежа рядом со мной, жарко прошептала на ухо про скидки в десять процентов на весь ассортимент пистолетов.

Захотелось спихнуть её с кровати и уйти, да не стал. Пускай будет так.

Взяв от меня то, что хотела, американка провела в магазин. Хитро подмигнув, позвала к своему фургону, забралась внутрь. И минуты не прошло, как она показалась вновь со здоровенным коробом в руках.

Щёлкнули запорные замочки, распахивая передо мной чудо.

– «Айдол», – гордо заявила она, жестом предлагая взять винтовку в руки.

Игровой сон заигрывал со временем, я прекрасно знал, что этих крошек пустили в серию лишь в сороковых.

Лена не унималась.

– Опытный образец, стреляет звуковыми волнами.

– А заряжается альбомами Снуп Дога?

– Что? Фу, нет! Только Бритни Спирс, – американка наклонилась ко мне слишком близко, читал на её лице нерастраченное вожделение.

«Айдол» и в самом деле неплохая винтовка. Безгильзовые пули посылались звуковыми импульсами. Скорострельность как у авиационного пулемёта, высокая точность, почти никакая отдача. Магазины на сто сорок патронов. У неосторожного стрелка, что пренебрёг отсечкой, боезапас мог уйти за одну очередь.

Заряжалась винтовка и правда дисками, словно советские пулемёты второй мировой. Корпус из гипоаллергенного пластика, высокая вариативность кастомизации. Универсальная планка Пикатинни позволяла навесить, что угодно.

Едва взял в руки, показалось, услышал вздох «Чаквартанны». Индийской винтовке точно нечего противопоставить чуду японской инженерной мысли.

– И почём такая прелесть? – для начала было неплохо прицениться. Елена засияла, словно я уже купил.

– Сто пятьдесят тысяч. Плюс к нему идёт короб обвеса, можешь ознакомиться с содержимым.

Юшка вывела передо мной таблицу; многоцелевая трубка прицела, способная быть и коллиматором, и абсолютно не нужным снайперским. При такой-то скорострельности и без сошек…

Специальный магазин позволял производить боепитание от специальных лент. Ленка подмигнула и сказала, что для долгих сложных спецопераций.

Цена кусалась, но я решил, что живём один раз. Половину заплатил сразу, вторую взял в кредит.

Словно на сдачу взял ещё парочку свежих пистолетов, модернизированный сорок пятый кольт. Классика не умирает, а с каждым годом становится только ценней.

Воспользовался советом Миллера, решив поискать замену Жаклин. Из пяти кандидатов выбрал одного. Германец-снайпер. Что-то я одних солдат набрал себе в команду!

Клаус Шмидт, псевдоним Акула. Из характеристик – неуравновешен, стоек, суров. Приказы исполняет чётко, не торопится их обсуждать. Поговорил насчёт него с Джоном, афроамериканец пожал плечами. Сказал, работал с ним прежде пару раз.

– Мужик и мужик. Немного садист. Как и все мы, босс.

Скупая характеристика, ничего не скажешь. Но он брал за свои услуги почти по минимальной таксе, а обладал воистину грандиозными параметрами. Десятка в ловкости, семерка в силе, невероятные тринадцать в интеллекте. Захотелось взглянуть на стрелка воочию, но сказали, что он прибудет парой дней позже.

О кей, мне было чем заняться и без этого.

Первая с последней миссией вылазка(Как и первая, последняя миссия) оказалась в Чехии, переданные Глебом координаты привели в городок лесорубов. Джон просил взять его с собой, несмотря на не до конца залеченную ногу. Едва уговорил великана остаться.

Под конец он вздохнул.

– Ты босс, босс, – и развёл руками.

Первым делом прибыл на конспиративную квартиру. Вооружился одним из купленных пистолетов. Время «Айдола» ещё не пришло. Ничего, интуиция подсказывала, скоро споёт прощальную песнь, да не одну.

Целью было устранение ничем не примечательного пузатого клерка. Банный халат, семья, двое детей. Стало стыдно нарушать их идиллию.

Не все проблемы нужно решать силовым методом.

Будь у меня больше времени, неделя или хотя бы три-четыре дня, подготовился бы лучше. А так пришлось действовать почти по наитию.

Примерный семьянин, целующий жену перед уходом на работу, вечером обращался в свою полную противоположность. Я следовал за ним на угнанной машине. Ночной гуляка словно взялся целью прибухнуть в каждом баре города. Финалом оказался VIP клуб.

Его пустили, меня нет. Громилы сказали, что меня нет в списке. Можно было устроить драку с погромом, а то и перестрелку, но я решил, что у меня есть пара часов, а ещё кое-чему научился у Романа.

Проститутке на вид было шестнадцать, на самом деле ещё меньше. Моего пузана знала, как никакая другая, чужих детей он любил не только родительской любовью. Сразу же вспомнилась погань из добытого мной списка. Пристрелил бы на месте!

Дал ей две сотни, сказал, чтобы сообщила сразу же, как только он решит ехать домой или высунет нос из клуба. Готов был поставить голову на отсечение, что прямо сейчас, стоит мне скрыться за поворотом, она рванёт внутрь и ещё за пятьсот расскажет, что его искали.

Тогда одно из двух: либо за ним явится Гунгнир во всеоружии, а я благоразумно отступлю и уже явлюсь сюда со своими парнями, либо он выскочит сам, как пробка из бутылки.

Был и третий вариант. Девчушка решит поиграть в шпионов и сделает ровно так, как я велел. Тоже устраивает, но слишком наивно.

Ждать долго не пришлось. Второй вариант. Пузан бежал, едва ли не пачкая штаны. Мой выход.

Стало смешно. Он боязливо оглядывался по сторонам, но не заметил, как я подобрался почти вплотную. Свистнул, едва он коснулся ручки дверцы. Бедолага обернулся и с ног до головы покрылся холодным потом.

Зрение у него отменное, спору нет; дуло пистолета, смотревшее на него, он разглядел в два счёта.

– В машину. На водительское. Прокатимся.

Он молчал, вцепившись в баранку руля. Боялся пошевелиться, не то что открыть рот. Я сидел сзади. Будет дёргаться, и снесу ему голову. Хорошо, что не пришлось озвучивать, парень оказался из догадливых.

– Интересная же ты личность, Ларри Потис.

В бумагах, что собрал Глеб, он значился умным, хитрым, умеющим схватывать на лету. Юрист по образованию, брался за дела против скрытых ячеек гунгнировцев. Террористов нигде не любили и частенько пытались прихватить их за причинные места. К тому же промышляли разного рода афёрами, в попытках отжать у законных владельцев предприятия, если те отказывались продавать.

Ловкие ребята! Если и тут не удавалось, уверен, в ход шли или административный ресурс, или убийство.

– Деньги… Вам ведь деньги нужны? У меня есть! – он потянулся к бардачку, а я стукнул рукоятью ему по руке. Он зашипел от боли, но попытки бросил. Заскулил, что деньги в бардачке.

Совесть говорила высадить ему мозги прямо здесь и не играться. Отомстить за Жаклин. Здравый же смысл предпочитал держать себя под холодным душем.

Спустить крюк всегда успеется.

– Слышал, ты необычными делами промышляешь. С необычными людьми якшаешься.

– К-кто вы? Разведка? Спецагент? На кого вы работаете? – хрюшка принялась голосить задолго, как увидела нож. Мне удалось его напугать.

– Тише. Меньше волнения, Ларри. Поговаривают, ты ведёшь дела с «Гунгниром».

– Кто?

– Улицы. Шлюха здесь, карманник там. Не трясись, я не коп.

Судя по выражению лица, что отразилось в зеркале, он мне не поверил.

– Так что вам нужно?

– А что обычно бывает нужно? Информация.

– Если ОНИ узнают…

– ОНИ не узнают. Но не будем об этом. Какое последнее дело вели?

Толстяк сглотнул, словно собирался соврать, но не решился. Какое же это чудесное изобретение, пистолет! На что только он не способен!

– Робаут Кейн. Политик…

– Тот самый, с вечера в Евросоюзе, правда о котором недавно вскрылась? Скандал с детьми?

– Д-да! Мне заплатили. Много. Чтобы я представлял его интересы в суде. Попытался вытащить.

– И как? Шансы есть?

Ларри лишь пожал плечами.

– Он же политик. Для таких ребят два выхода, и оба похожи на политическое самоубийство.

– Но зачем-то же его выводят из-под удара, верно? У него есть что-то ещё?

– Сеть СМИ по всей стране. Газеты, интернет-издания, даже свой телеканал! Связаны с ним неофициально, но спонсируются из его кармана.

Или из кармана Гунгнира, если точнее. Но какая-то власть на эти средства у него есть, раз стараются.

– Вот что, Ларри. Давай с тобой сыграем в игру. Я тебя отпущу, а ты никому не расскажешь о нашей встрече.

Недоумение на его лице надо было видеть. Рот спешил растянуться в полубезумной ухмылке, он принял меня за сумасшедшего. Было даже как-то жаль разбивать его наивные мечты.

– Сделка не без условий, братишка. Попытаешься покинуть страну – ты труп. Попытаешься выехать за город или сдаться полиции – ты труп. Возможно, не только ты. Какого ребёнка больше любишь? Правого или левого?

Он ужаснулся, заметив мой взгляд на семейной фотографии. Я играл грязно.

– П-прошу…

В воздухе завоняло кислым. Он что, обделался? Ожидаемо в его положении.

– Многого не потребую. Скажи, что у меня есть дело к твоим нанимателям.

– О-они вас убьют!

– Угрожаешь?

– Предупреждаю! Это влиятельные люди! С огромными силами! Я не знаю, кто вы, но… вы затеяли безумство!

– Скажи, что я готов работать на них. Слышал, они ищут хороших и умных солдат. Как минимум мне удалось отыскать вас. Это чего-то для них да будет стоить, верно?

– Как скажете, – промямлил он.

* * *

Оставил толстяку свой номер. Если позвонит, предварительно сохранюсь. Как же выручает эта функция! А там, на встрече, посмотрим.

Ни полковнику, ни Глебу ничего о своей выходке рассказывать не стал. Чуялось мне, каждый из них ведёт собственную игру, а игрок всё ещё по прежнему я.

Поймал Глеба на базе сразу же, как только вернулся. Он спешил, словно угорелый, но сказал, что разыщет в своём графике ровно пять минут для меня.

– Вопрос.

– Ну? – нетерпеливо отозвался шпион. По выражению его лица читал, будто он уже знает, что собираюсь спросить. Что ж, сейчас выясним.

– Они могли спасти Жаклин? – кивнул на дверь оказавшегося неподалёку и кстати врачебного кабинета. Глеб мрачно вздохнул, кажется, сейчас он решил разыскать для меня чуть больше времени.

– А мне думалось, спросишь ради кого и чего мы сражаемся, как все зелёные новички.

– Очень жаль, что разочаровал. Итак?

– Дитрих и Урри вытащили с того света столько парней, что со счёта можно сбиться. Слышал, у молотовцев врачи не хуже, но не суть. Если они не спасли её, значит, это было невозможно.

– А тебя?

Он удивлённо вскинул бровь. Где-то в глубине его глаз читалось желание схватить меня за грудки, приложить о стену и вытрясти, кто меня надоумил на подобные вопросы?

Я выдержал его взгляд, а он осадил.

– Виктор нанёс мне семнадцать ножевых. Меня, как и твою девчонку, досюда чудом дотащили. У меня половина внутренностей механика. Как и под кожей частично сталь.

– Значит, тебя спасти было легче?