Текст книги "Дорога за горизонт"

Дорога за горизонт
Алекс Седьмовский

© Алекс Седьмовский, 2019

ISBN 978-5-4496-4501-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Говорят, произведения авторов переживают своих создателей, книги живут вечно. Так пусть наша дружба, что лежит в основе этой книги, переживет нас двоих. Наша дружба будет жить вечно.

Моему другу. Покойся с миром! Твой Д…

Все совпадения с реальными людьми являются лишь шуткой Вселенной!

Глава I

Мужская дружба. Смесь настоящей любви и ревности, верности и постоянных подколов. Мужская дружба несравнима с любовью к женщине, своему ребенку или родной матери. Со стороны кажется, что вечные насмешки унижают одного перед другим, но на самом деле это всего лишь внешнее проявление дружбы. Стоит какому-то третьему лицу обидеть или унизить одного друга, как второй незамедлительно заступится и, даже не задумываясь, рискнет своей жизнью, не сомневайтесь!

Такая дружба связывала Виктора и Николая. Про таких друзей и говорят не разлей вода! Знакомы они были не с самого детства, а с подросткового возраста, когда в поселок под ленинградской областью переехала семья Виктора.

«Он точно будет моим лучшим другом!» – думал Коля и спустя некоторое время, он добился своего.

Виктор – победитель, следуя смыслу, скрытому в его имени, побеждал во всем. Его страсть быть лучшим завоевывала симпатию окружающих, ему радовались, ему завидовали, им восхищались. Высокий брюнет с фигурой атлета и улыбкой, от которой ни одна девушка не могла устоять.

– Эй, Вик! – обращались к нему. – Когда ты перестанешь быть лучшим?

На что тот саркастически улыбался и вопросов больше не задавали.

Николай внешне являлся пусть и не полной противоположностью Вика, но все-таки с первого взгляда в нем невозможно было разглядеть неординарную личность. Длинные светлые волосы не всегда могли быть ухоженными, одежда сидела не по размеру, но, став старше, он нашел свой стиль. Коля был на полторы головы ниже своего друга, и, конечно, комплексовал по этому поводу, но поддержка друга в скором времени помогла ему не обращать внимания на такие мелочи.

– Клаус, – обращался к нему Вик. – Зато в автобусе ты можешь зайти за семилетнего ребенка и проехать бесплатно!

Клаус – это прозвище ему придумал Вик.

– На английском языке, твое имя звучит как Nickolas, – однажды после уроков в старших классах рассуждал Вик. – Клаус – это сокращение, звучит круто! С завтрашнего дня я буду звать тебя только так, а там подхватят все остальные, и ты, мой друг, будешь популярен!

Сейчас им уже по двадцать пять, но Клаус до сих пор помнит тот момент и его по-прежнему зовут именно так.

Оба они работали в своей автомастерской на проспекте Гагарина. Виктор, обладая лучшими из возможных качеств убеждения, выкупил часть здания по бросовой цене. Тогда он пришел к Клаусу и заявил:

– Клаус, у меня две новости!

– Начинай с плохой, – без интереса ответил тот, не отрываясь от чтения Роберта Персига.

– Ты, дурень, будешь работать на меня! – немного подумав, Виктор осекся. – Вернее, со мной.

– Ты же знаешь, я завязал с криминалом, – язвительно пошутил Клаус, нарочито громко перелестнув страницу.

– Да нет же, я выкупил здание ниже рыночной цены! Теперь, мы можем открыть свою автомастерскую! А кто как не ты разбирается в машинах?!

Это была правда. Клаус мог с закрытыми глазами перебрать двигатель любого автомобиля; вместо ремня ГРМ натянуть плотные чулки и четыреста километров ехать дальше; а вместо масла залить смесь смолы, бензина и гуталина и добраться до ближайшей станции замены масел.

Мастерская была открыта уже целый год. Через девять месяцев после открытия доходы увеличились втрое, все вложенные средства были окуплены, прибыль потекла в их карманы. Вик был генеральным директором, Клаус – главным автомехаником, по совместительству «вторым лицом» мастерской.

В свои двадцать пять оба были обеспечены лучше, чем могли представить. Этим летом Вик планировал расширять бизнес, создать сеть автомастерских, а пока необходимо было пережить зиму, которую и зимой-то назвать было сложно.

Тем, кто никогда не бывал в Петербурге зимой, трудно представить, что творится в городе. Конечно, романтики найдутся, они смогут посвятить оду дождю в январе, а на следующее утро петь дифирамбы гололедице, образовавшейся в результате резкого похолодания. Они возведут хвалу каше из снега, грязи и соли и сочинят сонет о северном ветре, пришедшем с залива, обжигающим своим холодом. Но обычные петербуржцы (не романтики) поют такие гимны при падении на нечищеной дороге, сочиняют такие поэмы в ЖКХ за недобросовестный труд, что Пушкину, Лермонтову и даже Маяковскому и в страшном гневе не приходило в голову.

Конечно, юмор немного помогает смириться с такими неудобствами, поэтому неубранным сугробам дают имена депутатов, рядом со смесью грязи и соли делают селфи, а если видят, как в снегопад укладывают новый асфальт, то непременно снимают собственный репортаж.

Начало января как раз после Нового Года выдалось теплым и дождливым, а по ночам коварный мороз сковывал дороги километровой гололедицей. С крыш домов свисали сосульки, или, как высказался один человек, – сосули! О, да, настоящие метровые сосули, от которых ЖКХ не очень-то и хотело избавляться, видимо, по эстетическим соображениям.

– Эй, Вик! – Клаус всегда приходил на работу вторым, но раньше своих подчиненных. – Ты видел, какие там сосули?!

– Неа, я не сторонник девушек самой древней профессии!

– Очень смешно, но…

– Я видел, – перебил друга Вик. – Уже позвонил, через час приедут сбивать. Кстати, как у нас с клиентурой?

Клаус наливал себе свой любимый кофе, пытаясь глазами найти сливки в холодильнике.

– Сливки кончились, привезут завтра! – подождав, пока Клаус раскроет и закроет весь свой богатый внутренний мир, Вик добавил. – Я привез для тебя один пакетик.

– Спасибо, как мило! Ну а клиентура проста, помятые бамперы, вырванная подвеска, все как обычно для такой погоды. Пока со всем справляемся.

В мастерскую прибывали остальные мастера, подчиненные Клауса, которых он сам выбирал из множества кандидатур. Последним зашел Артур, восемнадцатилетний детдомовец, за которого Клаус стоял горой, когда Вик отказывался его брать. «Этот парень – наше все!» – говорил Клаус и не прогадал. У парнишки руки росли из правильного места, а голова соображала не хуже, чем у Вика.

– Клаус, – обратился Артур к своему шефу. – Там у входа мужик на «гелике» с полностью пробитой крышей, приказал позвать главного механика.

Вик и Клаус переглянулись, к ним частенько заезжали чиниться люди криминального типа.

– Приказал? – выразительно произнес Клаус. – Ладно, разберемся.

На улице он сразу увидел лысого мужика размером со шкаф-купе, а позади него был припаркован Мерседес Гелендваген с насквозь пробитой крышей, который так любили «настоящие пацаны», хотя сам Клаус не видел в этой машине ничего особенного. «Тюнингованная Нива, блин!» – отмахивался он.

Скрестив руки на груди, Клаус всем своим видом показал, что не боится прибывшего клиента.

– Брат, – начал тараторить мужик. – Выручи, а! Машина не моя, а шефа, он меня на британский флаг порвет, по миру пустит! Заделай крышу, а! Угораздило меня припарковаться у дома, а там сосули…

– Ладно, сделаем! – успокоился Клаус. – Приходи через пару дней и…

– Пару дней?! – мужик начал закипать. – Мне сегодня к девяти вечера надо, мать твою!!! Ты понимаешь?!

– Но это нереально успеть…

– Брат, выручишь – век должен буду, не забуду и деньгами хоть сейчас не обижу. Выручай, а?!

Почесав затылок, осмотрев машину, Клаус согласился.

– Значит так, – начал командовать он. – Ты сейчас едешь по Пулковке, найдешь «Мерседес центр», заедешь, скажешь, нужна крыша для «гелика» и побыстрее. Будут медлить, передай, Вик с Гагарина им головы прочистит. А мы пока снимем эту.

– А как я поеду, если вы тут уже будете чинить тачку?

– На трамвае, блин! Мне-то какое дело? – Клаус рискнул быть жестче. – Мое дело малое, ты сам просил быстрее, вот и поезжай, куда сказал!

– Понял, брат!

Вернувшись в мастерскую, Клаус объявил своим рабочим.

– Так! Забросили свои дела, у нас важнейший клиент. Быстро за работу! Сделаем все быстро, без шума и пыли.

Пока клиент ехал за крышей для машины, Клаус и компания успели аккуратно снять старую, насквозь пробитую. Клиент вернулся быстро, с крышей наперевес, никто не спросил, как он смог ее довезти, сотрудники занимались своими делами, и уже к семи вечера работа была сделана.

– Ну, братцы, спасибо! – захлопал в ладоши довольный клиент.

Решив попробовать выдоить больше, Клаус ответил:

– Одним «спасибо» сыт не будешь. За такую ювелирную и быструю работу мы возьмем в три раза больше, нам пришлось остановить другие работы, а люди ждут!

– Да без проблем! – ответил широкоплечий клиент, удивив Клауса своим согласием. – Легко дам в пять раз больше, чем это стоило!

Клаус старался оставаться хладнокровным и не показывать своей радости от прибыли.

– И еще, вот мой номер телефона! – клиент написал простой запоминающийся набор цифр. – Если будут с кем-то проблемы, звоните. Решим все!

Проводив клиента до выхода, Клаус поднялся к своему другу.

– Ну что, быстро вы его отремонтировали, молодцы! – порадовался Вик, похлопав по плечу своего друга. – Сколько взял с него?

– В три раза больше, чем надо было! – соврал Клаус. – Все деньги в кассе.

***

Это был предпоследний год в школе. Десятый класс. Апрель выдался на удивление теплым, а (чтоб вы понимали) в Петербурге теплый апрель – это так же редко, как и северное сияние в Африке.

– Клаус! – Вик недолго искал друга на перемене между уроками, и нашел его занятым починкой двигателя автомобиля учителя по биологии. – Вот ты где.

Клаус что-то пробубнил из-под капота старой «девятки».

– Да вытащи ты свою голову из этой помойки! – не сдержался Вик.

Друг отреагировал мгновенно.

– Слушай, не видишь, я пытаюсь получить нормальную оценку за год?

– У меня появилась одна бизнес идея, как получать неплохую прибыль в свои карманы!

Клаус продолжил копаться в двигателе, пока Вик не вскипел.

– Я, твою мать, с кем говорю, с этой развалюхой?!

– Я тебя слушаю, друг, просто я пытаюсь заодно починить это ведро на колесах! – нервно ответил Клаус. – Давай, говори!

Немного остыв, Вик начал излагать суть своей идеи.

– Ты ж знаешь, какая еда в нашей столовке?! Знаешь. Нашим ребятам хочется нормально поесть между уроками, а не мучиться переваривая одно дерьмо и запивая другим.

Клаус закончил работу, громко хлопнув крышкой капота.

– Ты хочешь убить поваров и занять их место?

– Смешно. Нет, я предлагаю конкуренцию! Здоровую, настоящую! И я уверен, что мы победим.

Клаус напряженно слушал, ожидая момента, когда друг перейдет к кульминации своей речи.

– В соседнем доме, на первом этаже живет девчонка, я с ней… – Вик немного замялся, – договорился! У нее можно будет готовить на второй перемене, как раз перед большой. Готовить мы будем пиццу! Продавать за двадцать или тридцать рублей за небольшой кусок. Дело окупится за первую неделю. Что скажешь?

– Я за! Только я буду есть пиццу бесплатно!

– Тогда мы разоримся! – рассмеялся Вик.

За пару дней по школе разошелся слух, что старшеклассники приторговывают неплохой пиццей. Перекус был быстрым, заплатить за кусок было дешевле, чем за невкусный школьный обед.

Конечно, администрация школы не могла не прознать про бизнес, расцветающий у них под носом. Вик, Клаус и их покрасневшие родители были вызваны в кабинет директора. Там же присутствовали классный руководитель, главный повар и, вне ожиданий, представитель РАНО.

Слово взял директор школы, напоминающий бочонок из игры «Лото».

– Эти двое развели криминальный бизнес прямо в школе! Куда смотрят родители?!

– А что противозаконного сделали мальчики? – вмешалась мать Вика. – Они же не наркотиками торгуют! Если ваши повара отвратительно готовят, а наши мальчики позаботились о желудках своих друзей, то почему мы должны их осуждать?

Школьный повар покраснел от злости, но промолчал.

– А то, что эти двое берут деньги со своих друзей, это тоже нормально? – вскипел директор.

Худощавый мужчина средних лет, до этого момента сидевший тихо, не привлекая внимания, приподнялся, расстегнув верхнюю пуговицу рубашки.

– Ребята молодцы, – коротко произнес мужчина. – А вам, школьным поварам, придется жить в конкуренции!

Немного помолчав, он обратился к двум школьникам, из-за которых возник этот переполох:

– Только вот что, ребята! На территории школы торговать запрещено. На переменах торгуйте на улице, и вопросов к вам не будет.

Это было слово представителя РАНО, с которым даже директор школы не мог поспорить. Еще целый год до окончания школы два друга успешно торговали домашней пиццей.

Чеков, конечно, они не выдавали и вели бухгалтерию в обычной тетради. Вик каждый день спрашивал у Клауса:

– Как сегодня? Успешно?

– Заработали в три раза больше, чем ожидалось! – иногда врал Клаус.

***

– Так сколько взяли с него? – переспросил Вик.

– Я же ответил, в три раза больше! – соврал друг.

Близилось закрытие автосервиса, Вик собрался уходить раньше, что было на него непохоже.

– Свидание? – догадался друг.

– Пока просто встреча, а там будет видно. Закроешь?

Клаус молча взял ключи и пошел к своим механикам.

– Спасибо! – крикнул Вик ему в след.

Глава II

Ранний звонок потревожил глубокий сон Клауса. На экране телефона высветилось дружеское «дЭбил». Клаус раздраженно глянул на часы.

– Четыре утра, блин! Ну, если он сейчас начнет хвалиться своими сексуальными подвигами, я ему устрою!

Он поднес телефон к уху и произнес:

– Слушай, Вик, четыре утра, какого дьявола тебе надо так рано?!

– Клаус, – из трубки неожиданно послышался знакомый женский голос. Школьная подруга Надя, любившая общаться с Виком, надеясь на взаимность, которой никогда не было. – Вик в больнице! Черепно-мозговая…

Она не успела договорить, Клаус матом обругал ее, велев сказать, в какой больнице сейчас его друг. Он быстро собрался, выбежал на улицу, заскочил в автомобиль и рванул с места. Его душа в это время находилась, словно в лабиринте, Клаус не знал, не думал, не представлял, что будет с его другом дальше, он молился, ругался, требовал, мечтал, чтобы на месте Вика сейчас оказался другой человек, чтобы это была ошибка.

– Боже, пусть там будет не он! – кричал Клаус.

Дорога казалась бесконечно долгой. Пустая ночная трасса убивала монотонностью. Легкий снег гипнотизировал своим танцем в ночном небе. Снежинки метались в воздухе так же, как металась душа Клауса.

«Только не он! Прошу!»

Минуты казались часами. Сердце билось так часто, что грудная клетка болела от стука.

Остановившись на пустой парковке, Клаус ворвался в больничный коридор и ночную жизнь врачей, которые всегда ждут родственников, друзей и близких пострадавших, чье горе случилось в поздний час.

Его встретил заспанный интерн, надеявшийся, что ночная смена не будет оживленной. По выражению его лица было понятно, что эта ночь его разочаровала.

– Вам к кому? – безынтересно выдавил из себя интерн.

– Черепно-мозговая! Куда?

– ЧМТ? У вас, что ли?

– Сейчас у тебя будет черепно-мозговая! – пригрозил Клаус кулаком. – Показывай, куда доставляют пациентов с черепно-мозговой!

Интерн махнул рукой в сторону западного крыла, и Клаус мгновенно полетел туда. На полпути он столкнулся с одноклассницей, которая и позвонила ему с телефона Вика.

– Объясняй, живо, что с ним! Иначе, – глаза Клауса сверкнули жутким огоньком, способным испепелить все вокруг. – Иначе, я отправлю тебя в то же отделение без очереди!

– На него упала сосулька! – разревелась девушка, которая в старших классах помогала бизнесу Вика и Клауса по продажам пиццы. Именно она предоставила свою квартиру им в помощь. – Понимаешь, Клаус, одна жалкая сосуля – и все!

– Что все? Что все?!!

Он начал трясти бедную девушку, даже готов был ударить ее.

– Что все? – орал Клаус.

– Он в коме… – она в конец расклеилась и упала на пол, давясь собственными слезами.

Клаус же ходил по коридору и ругался матом на все, что попадалось ему на глаза: безобразно-зеленые стены; темный, липкий пол; бестолковые врачи и их подлизы-интерны. Досталось всем! Даже его собственной тени, которая повторяла его резкие движения. Надя спустя время заснула в коридоре, прямо на скамейке, с мокрым от слез лицом, а Клаус все ходил по этажу, наворачивая круги. Десять. Пятьдесят. Сто кругов в ожидании новостей о состоянии здоровья его лучшего друга. Сон не посмел настичь Клауса, боясь быть разорванным на куски.

Под утро, когда больница начала заполняться людьми, к Клаусу и Надежде подошел врач. Высокий мужчина, в годах, держащийся статно и уверенно. Его острые черты лица говорили о том, что этот человек повидал многое на своем поприще:

– Вы друзья или родственники Виктора?

Оба молча кивнули.

– У меня две новости. Хорошая и плохая. Хорошая – Виктор вышел из комы. Плохая – неизвестно, что будет с ним дальше.

– Как неизвестно? – кулаки Клауса сжались, лицо его побелело до цвета халата врача. – Вы же врач, вам должно быть все известно!

– Послушайте…

– Нет, – перебил Клаус, все больше закипая. – Это вы послушайте! Там. Мой друг. Мой лучший друг! Вы должны мне сказать, что с ним будет дальше.

– Последствия ЧМТ очень серьезны, тем более, что голову вашего лучшего друга пробило огромной сосулькой. После таких травм до больницы не добираются, но ваш Виктор очень силен, он смог дожить до сегодняшнего утра! Дальше – пятьдесят на пятьдесят!

– Что? – заорал Клаус, готовя сокрушительный удар по узкой челюсти врача.

– У Виктора тяжелая степень тяжести, – спокойным тоном продолжил врач. – В пятидесяти процентах случаев это означает смерть. Ваш друг пробыл в коме девять часов, это достаточно много. Сейчас ему нужен покой и лечение, и тогда, возможно, он останется жив, пусть даже прикованным к дивану, но это лучше, чем смерть.

– Лучше, – ярость поглотила Клауса, он обратился к Наде. – Ты слышала? Этот дряхлый пень сказал, что быть прикованным к дивану лучше!

Переведя яростный взгляд на врача, он выкрикнул.

– Вот сами свою задницу и просиживайте на диване, а мне верните моего друга!

Слезы покатились по щекам Клауса, он упал на пол, врач не стал досматривать концерт, такие выплески эмоций он видел слишком часто.

– Все будет хорошо, – успокаивала его Надя, присев с ним рядом. – Врачи сделают все возможное!

Рабочий день Клауса никто не отменял. Надо было приехать в автосервис, чтобы работа продолжалась, несмотря ни на что. Ему, как «второму лицу» автосервиса пришлось неслабо попотеть, занимаясь несколькими делами одновременно. Работа на время успокоила его. Загруженность была как никогда кстати, только под конец дня Клаус вспомнил о произошедшем. Закрыл сервис на час раньше и отправился к другу в больницу.

Там он встретил того же врача, с которым говорил утром.

– Я могу увидеть своего друга?

– Пока нет, – сухо ответил врач. – Он только приходит в себя.

– Как он? Что с ним? Я хочу знать.

Врач попросил Клауса присесть на скамейку у стены.

– Ваш друг хорошо держится, – начал врач. – Но надо понимать, что такой удар не мог не оставить серьезных последствий. Послушайте, вам придется нелегко.

Клаус смотрел на него с влажными от накатывающихся слез глазами.

– Я не буду вдаваться в медицинские подробности, вам они и не интересны, я вижу. Скажу так: ваш друг получил очень сильный удар, что вызвало частичный паралич рук, шейных мышц. А так же повлияло на его речь. Скорее всего, Виктор будет жить, но не прежней жизнью, уж точно. Ему нужно время, за ним нужен уход. Возможно, его состояние улучшится, но не вернется к прежнему. Вы готовы взять на себя уход за ним?

***

Предновогодняя суета всем известна, каждый из нас забывает сделать что-то важное, оставляя это «важное» на потом, на следующий год, ведь сейчас так необходимо купить продукты на новогодний стол, пригласить друзей и близких, сделать генеральную уборку. И, конечно, нарядить елку!

Нарядить елку всей семьей – это по-нашему! Поставить старую, еле дышащую искусственную елочку или срубить свежую, но наполняющую ароматом всю квартиру, – каждый выбирает сам. Затем всем вместе наряжать ее, перевешивать шарики, поругаться из-за елочных игрушек, что они висят не так, как мама сказала…

Вик и Клаус встречали очередной Новый Год вместе, двумя семьями. На этот раз, за продуктами поехала семья Вика: мама, папа и маленькая сестренка семи лет, которую Вик любил больше кого-либо в этой жизни.

– В сервисе нам заменили тормозные колодки, бесплатно, прошу заметить! – похвастался отец Вика.

– Значит, вы доедете туда и обратно быстрее, чем кто-либо! – послышался чей-то голос из ванной.

– Братик! – позвала Катя своего старшего брата. – Вик!

– Да, сестренка! – отозвался он.

– Я тебя очень люблю и куплю тебе са-а-а-а-мый лучший подарок! – при этом она широко раздвинула руки, показывая, что подарок будет очень большим.

– Что ж, буду ждать! – ответил Вик и обнял свою сестру.

Он обнял ее и поцеловал в предпоследний раз.

Последний раз был уже на похоронах.

В тот предновогодний вечер тормоза не сработали и машина где находились отец, мать и сестра Вика, вылетела на встречную полосу, по которой ехал автобус. Вся его семья погибла в ночь перед празднованием Нового Года.

На похоронах Вик проклинал автосервис и поклялся затаскать всех виновных по судам. Последний раз, обняв свою любимую сестру, он тихо прошептал ей на ухо:

– Я сделаю так, чтобы никто не погиб по халатности автомехаников.

После похорон к семье Клауса подошел классный руководитель:

– Вы поможете ему? Вы готовы взять на себя уход за ним?

– Да! – резко и настоятельно ответил Клаус, выступив вперед. – Я помогу ему!

***

– Так вы не ответили, вы готовы взять на себя уход за Виктором?! – переспросил врач у Клауса.

– Я, – парень подумал, что будет невероятно сложно ухаживать за больным в таком тяжелом состоянии. Возможно, будет лучше, если уходом займется больница.

– Насколько я понимаю, Виктор – сирота? – напомнил врач.

«Да, но сколько будет проблем у меня» – думал Клаус.

– Ладно, я займусь его опекой и уходом, – неуверенно ответил он.

– Что ж, отлично. Приходите завтра, вы сможете поговорить с вашим другом.

Ночь для Клауса выдалась нелегкой. Мысли мешали уснуть. Как только он засыпал, они будили его, заставляя обдумывать принятое решение.

Как отвечать за здоровье человека, если он сам за себя отвечает с трудом?

Откуда найти силы?

Поспав чуть больше часа, Клаус встал с кровати и двинулся на работу. Проблем было много, машины бились одна за другой, казалось, весь город стоял в очереди в их автосервис. Пришлось приложить немало усилий, чтобы организовать работу. Клаус был доволен этим.

«Вик говорил – это трудно. Но я справился!» – размышлял Клаус.

Клаус похлопал Артура по плечу.

– Вы сегодня молодцы, – прохрипел он, пытаясь улыбнуться.

– Вы тоже, Клаус! – ответил парнишка, не решаясь спросить, как там шеф.

– Артур, меня может не быть пару дней. Ты останешься за главного! Мой телефон ты знаешь…

Артур молча принял предложение, не осмеливаясь перечить Клаусу, который уже собирался в больницу.

– Закроешь, отпишись! – приказал он и ушел, не попрощавшись.

Клаус доехал до больницы и припарковал машину. Все еще сидя внутри, он дал волю эмоциям. Когда слезы и крики остались в салоне автомобиля, он уже шел по коридору к палате, где лежал его друг.

У палаты дежурил все тот же врач, ожидая Клауса:

– Николай, вы готовы увидеть друга?

Нет, он не был готов увидеть своего лучшего друга разбитым и никчемным, слабым и безвольным, нуждающимся в помощи. Но все же Клаус кивнул. Перед ним открылась дверь, и яркий свет ослепил его.

***

Прошла неделя после похорон семьи Вика. Всю неделю тот пил только водку, заедая всякой дрянью. Семья Клауса спокойно держалась в стороне, давая Вику возможность пережить и принять свое горе.

По ночам Вик не спал. Или спал, но очень мало. Клаус смотрел на все это, и его сердце разрывалось от боли.

Когда запою Вика исполнился месяц, Клаус не выдержал:

– Друг, перестань! – молил он. – Все могло закончиться намного хуже…

– Хуже?! – взорвался Вик.

– Да, с ними мог погибнуть и ты, но ты не поехал и я благодарю за это Бога!

Вик ухмыльнулся:

– Забавно! За одно и то же его деяние, он прочувствовал и твою благодарность, и мою ненависть!

– Что ты такое говоришь?!

– Я ненавижу его за то, что не умер с Катенькой в ту ночь.

Глаза Клауса вмиг стали влажными:

– Если бы тебя не стало… – он проглотил напирающие слезы. – Я бы ушел вслед за тобой…

С этими словами Клаус оставил своего друга одного на кухне.

На следующее утро Вик подошел к другу и тихо проронил:

– Значит, теперь я буду жить ради тебя, чтобы ты не ушел раньше времени.

В то утро их объятие было самым крепким в их жизни.

– Я тебя никогда не оставлю! – прошептал в ответ Клаус…

***

Глаза привыкли к свету, и Клаус увидел друга лежащим на кровати. Голова Вика была почти полностью перебинтована, сам он лежал неподвижно и даже не обратил внимания на то, что в его одиночную палату кто-то зашел. Клаус не выдержал этого зрелища и поспешно оставил друга одного. Он вышел в коридор и почти разревелся, но чудом оставил свои эмоции при себе.

– Понимаю, это тяжело, – начал успокаивать его доктор. – Но ваш друг в вас нуждается. Отдышитесь, и попробуем зайти еще раз.

Клаус молча посмотрел на доктора. Ему хотелось врезать по его всезнающей физиономии, повалить на пол и добить деревянной скамейкой. Только за то, что он не сделал этого, ему можно было вручить медаль.

– Да… Давайте зайдем… – все же согласился Клаус.

Его второе появление в палате все так же осталось незамеченным. Вик лежал неподвижно с открытыми глазами, смотрел куда-то в одну точку, на губах его застыла немного глуповатая улыбка. Клаус хотел было поздороваться с другом, но слова застряли в горле, превратились в огромный ком. Врач медленно подвел Клауса к кровати, так, чтобы его было видно больному.

Шаги до этой самой кровати казались бесконечными, Клаус будто шел по уходящей за горизонт дороге, в конце которой ничего нет.

И вот он остановился напротив Вика, который бессмысленно смотрел куда-то в потолок.

– Виктор, к вам гости! – пропел доктор.

Впервые пациент проявил первые признаки сознательности, его взгляд очень медленно нашел врача, который к нему обращался и так же медленно переместился на друга, стоявшего рядом. У Клауса пробежали мурашки по спине, с огромным трудом он сдержал слезы.

– Пывэт! – слабым дыханием выдавил Вик.

Слезы рекой прорвались, Клаус уже не мог сдерживать эмоций.

– Он вас узнал, это уже хорошая новость, – тихо проинформировал доктор. – Речевая функция вашего друга частично нарушена, плюс потери сознания, точечная амнезия, может проявляться паралич рук и шейных мышц. Порой он говорит несвязные предложения. Но он жив!

– Привет, – тихо произнес Клаус, не обращая внимания на бесконечно длинные объяснения врача.

– Ак дэа? – с трудом проговорил Вик. Было видно, что ему причиняла боль каждая попытка говорить.

– Уж лучше твоих! – еле сдерживая истерику, ответил друг.

– Вы понимаете его? – немного удивленно спросил доктор.

– Мы дружим достаточно давно, чтобы понимать все без слов… – ответил Клаус, продолжая изучать своего друга.

– Отлично, давайте пока оставим Виктора, ему очень тяжело. Ему нужен покой.

– Поа! – выдавил из себя Вик.

– Скоро увидимся, друг.

Выйдя из палаты, Клаус сел на пол, обхватив голову руками.

– Мы выпишем его через несколько дней. Для него мы уже ничего не сможем сделать. Дальше – домашний режим, покой, затем, как немного окрепнут ноги, редкие прогулки по улице. Пока на этом все.

– Я заберу его через пару дней, – сухо ответил Клаус, не поднимая головы.